ШОУ ОДНОГО ПЬЯНЧУЖКИ
Португальский миссионер Жуан Родригес, посетивший Японию ещё в конце 1500-х годов и проживший там более 30 лет, писал в своей книге «История японской церкви», что на японских пирушках всячески поощрялись обильные возлияния, и многие их участники намеренно упивались аж до потери сознания.
На гравюрах периода Эдо (1603—1868 гг.) можно найти много примеров пьяных выходок, показанных лишь для создания комического эффекта. К тому же, в то время частенько проводились питейные игры, в которых, как правило, нужно было просто перепить оппонента. До периода Мэйдзи (1868—1912 гг.) японцы вообще были довольно терпимы к пьянству.
Однако после выхода страны из добровольной самоизоляции (1854 г.) постепенно стали появляться сатирические газетные очерки о неудобных ситуациях, вызванных чрезмерным употреблением алкоголя. И в итоге общественное мнение изменилось настолько, что пьянство начали публично осуждать.
На гравюре (1872 г.) авторства Сёсая Иккэя показан театральный зал перед самым началом представления. В каждой квадратной коробке ("масусэки"), стоящей на земле, сидят по 4-5 человек и наслаждаются едой и питьем. Это в наши дни есть и пить в театре во время спектакля запрещено, но в те далёкие времена это было обычным делом.
Неудивительно, что один из зрителей уже прилично набубенился и умудрился крайне неудачно пройти к своему месту, пролив добрую порцию саке на своего соседа прямо из носика металлического чайника "тёси". Разумеется, окружающим дамам весело и смешно. А вот промокший от саке мужичок теперь будет знатно вонять "пивом" на протяжении всей постановки. Он мне, кстати, выражением своей физиономии напомнил недавнего самурая, на которого уронили поднос с лапшой: товарищи по несчастью.
P. S. Кстати, наш пьянчужка — парень модный: кирпичный узор на его кимоно на тот момент был очень в тренде.
#СёсайИккэй #гигаэ #карикатуры #саке #Мэйдзи #укиёшныйюмор
Португальский миссионер Жуан Родригес, посетивший Японию ещё в конце 1500-х годов и проживший там более 30 лет, писал в своей книге «История японской церкви», что на японских пирушках всячески поощрялись обильные возлияния, и многие их участники намеренно упивались аж до потери сознания.
На гравюрах периода Эдо (1603—1868 гг.) можно найти много примеров пьяных выходок, показанных лишь для создания комического эффекта. К тому же, в то время частенько проводились питейные игры, в которых, как правило, нужно было просто перепить оппонента. До периода Мэйдзи (1868—1912 гг.) японцы вообще были довольно терпимы к пьянству.
Однако после выхода страны из добровольной самоизоляции (1854 г.) постепенно стали появляться сатирические газетные очерки о неудобных ситуациях, вызванных чрезмерным употреблением алкоголя. И в итоге общественное мнение изменилось настолько, что пьянство начали публично осуждать.
На гравюре (1872 г.) авторства Сёсая Иккэя показан театральный зал перед самым началом представления. В каждой квадратной коробке ("масусэки"), стоящей на земле, сидят по 4-5 человек и наслаждаются едой и питьем. Это в наши дни есть и пить в театре во время спектакля запрещено, но в те далёкие времена это было обычным делом.
Неудивительно, что один из зрителей уже прилично набубенился и умудрился крайне неудачно пройти к своему месту, пролив добрую порцию саке на своего соседа прямо из носика металлического чайника "тёси". Разумеется, окружающим дамам весело и смешно. А вот промокший от саке мужичок теперь будет знатно вонять "пивом" на протяжении всей постановки. Он мне, кстати, выражением своей физиономии напомнил недавнего самурая, на которого уронили поднос с лапшой: товарищи по несчастью.
P. S. Кстати, наш пьянчужка — парень модный: кирпичный узор на его кимоно на тот момент был очень в тренде.
#СёсайИккэй #гигаэ #карикатуры #саке #Мэйдзи #укиёшныйюмор
ПОЛОСАТЫЙ РЕЙС
— Красиво плывут!
— Кто?
— Вон та группа в полосатых купальниках...
На этом поистине драматическом триптихе самурайский полководец, известнейший японский воин Като Киёмаса и его соратники наблюдают за тем, как корейские тигры-людоеды переправляются через реку с трупами их соотечественников в зубах. Киёмаса в полной экипировке стоит на краю скалы, а на спине тигрицы, проплывающей под ним, сидит маленький тигрёнок и жадно смотрит на голову убитого солдата. На другом берегу тигр и леопард уже дегустируют одного из самураев. Тёмное небо эффектно добавляет сцене мрачности.
Киёмаса был одним из трёх старших командиров во время Семилетней войны с Кореей (1592—1598 гг.), и по легенде, в свободное время он в одиночку охотился на тигров, вооружившись буквально одним только копьём. Кстати, корейцы прозвали Киёмасу — "полководец-дьявол". Но самое забавное, что ещё в детстве он получил прозвище "молодой тигр" ("Тораносукэ"), потому что уже в столь нежном возрасте был отважным малым. Рос вместе с будущим объединителем Японии — Тоётоми Хидэёси, и в итоге, когда тот возвысился до феодального правителя страны, Киёмаса стал одним из его приближённых военачальников и служил ему всю свою жизнь.
Считается, что все изображения укиёшных тигров (если только они не похожи на огромных бездомных кошек, раскрашенных в полоску) вдохновлены настоящей тигриной шкурой — подарком Киёмасы своему владыке Хидэёси: эта шкура якобы не раз демонстрировалась перед народом на выставках корейских трофеев.
P. S. Киёмасу частенько показывают убивающим тигра-людоеда. Однако в этой гравюре (1855 г.) кошатник Куниёси, наоборот, решил нарисовать тигров, растерзавших людей. Любовь к усатым-полосатым не знает границ!
#УтагаваКуниёси #мусяэ #воины #триптих #минуткаистории
— Красиво плывут!
— Кто?
— Вон та группа в полосатых купальниках...
На этом поистине драматическом триптихе самурайский полководец, известнейший японский воин Като Киёмаса и его соратники наблюдают за тем, как корейские тигры-людоеды переправляются через реку с трупами их соотечественников в зубах. Киёмаса в полной экипировке стоит на краю скалы, а на спине тигрицы, проплывающей под ним, сидит маленький тигрёнок и жадно смотрит на голову убитого солдата. На другом берегу тигр и леопард уже дегустируют одного из самураев. Тёмное небо эффектно добавляет сцене мрачности.
Киёмаса был одним из трёх старших командиров во время Семилетней войны с Кореей (1592—1598 гг.), и по легенде, в свободное время он в одиночку охотился на тигров, вооружившись буквально одним только копьём. Кстати, корейцы прозвали Киёмасу — "полководец-дьявол". Но самое забавное, что ещё в детстве он получил прозвище "молодой тигр" ("Тораносукэ"), потому что уже в столь нежном возрасте был отважным малым. Рос вместе с будущим объединителем Японии — Тоётоми Хидэёси, и в итоге, когда тот возвысился до феодального правителя страны, Киёмаса стал одним из его приближённых военачальников и служил ему всю свою жизнь.
Считается, что все изображения укиёшных тигров (если только они не похожи на огромных бездомных кошек, раскрашенных в полоску) вдохновлены настоящей тигриной шкурой — подарком Киёмасы своему владыке Хидэёси: эта шкура якобы не раз демонстрировалась перед народом на выставках корейских трофеев.
P. S. Киёмасу частенько показывают убивающим тигра-людоеда. Однако в этой гравюре (1855 г.) кошатник Куниёси, наоборот, решил нарисовать тигров, растерзавших людей. Любовь к усатым-полосатым не знает границ!
#УтагаваКуниёси #мусяэ #воины #триптих #минуткаистории
ДАМЫ ЖГУТ!
Осень в Японии ассоциируется с красными листьями клёна точно так же, как весна — с розовым светом лепестков сакуры. И японцы не были бы японцами, если бы ритуал любования этим осенним великолепием не превратился бы у них в настоящую фанатичную охоту под одноимённым названием "момидзигари" — "охота на осенние листья клёна". Разумеется, такое мероприятие было хорошим поводом махнуть одну, другую, третью чарочку саке. И пить можно было вплоть до конца ноября, пока багряные листья крепко держались на деревьях и не жухли. Кстати, в Японии (в отличие от России) образ листопада ассоциируется уже с зимним сезоном.
Устраивать попойки под предлогом любования осенними листьями в Японии обожают и в наше время. Что уж говорить о периоде Эдо (1603—1868 гг.), когда развлечений было в разы меньше, чем сейчас. Вообще это очень удобная традиция — находить повод для распития алкоголя в соответствии с временем года.
Красота природы сохраняется даже в опавших листьях, покрывающих землю ярким шуршащим ковром. В период Хэйан (794—1185 гг.) придворные сжигали листья, чтобы подогреть саке. Этот ритуал запечатлён в исторической эпопее «Повесть о доме Тайра», рассказывающей о взлёте и падении клана Тайра (Хэйкэ) в конце XII века.
Однажды при императорском дворе придворные собрали с земли сорванные ветром осенние листья и развели из них своеобразный костёр: товарищи-гурманы вздумали подогреть на них саке, дабы усилить его сложный вкус и убрать лишние ароматы. Император Такакура (1161—1181 гг.) оценил их находчивость и процитировал стихотворение древнекитайского поэта Бо Цзюйи:
В лесу согреваю вино
над горящими осенними листьями.
Затем наливаю себе чарочку
и наслаждаюсь духом осени.
Вот и захмелевшие барышни на гравюре (XIX век) авторства Кунисады решили закосплеить знаменитый эпизод для древнего "укиёшного инстаграма".
P. S. Если ваша вечеринка "момидзи" не похожа на эту, даже не вздумайте меня приглашать!✨ 🔥
#УтагаваКунисада #бидзинга #красавицы #момидзи #триптих #минуткаистории #интересности #редкость
Осень в Японии ассоциируется с красными листьями клёна точно так же, как весна — с розовым светом лепестков сакуры. И японцы не были бы японцами, если бы ритуал любования этим осенним великолепием не превратился бы у них в настоящую фанатичную охоту под одноимённым названием "момидзигари" — "охота на осенние листья клёна". Разумеется, такое мероприятие было хорошим поводом махнуть одну, другую, третью чарочку саке. И пить можно было вплоть до конца ноября, пока багряные листья крепко держались на деревьях и не жухли. Кстати, в Японии (в отличие от России) образ листопада ассоциируется уже с зимним сезоном.
Устраивать попойки под предлогом любования осенними листьями в Японии обожают и в наше время. Что уж говорить о периоде Эдо (1603—1868 гг.), когда развлечений было в разы меньше, чем сейчас. Вообще это очень удобная традиция — находить повод для распития алкоголя в соответствии с временем года.
Красота природы сохраняется даже в опавших листьях, покрывающих землю ярким шуршащим ковром. В период Хэйан (794—1185 гг.) придворные сжигали листья, чтобы подогреть саке. Этот ритуал запечатлён в исторической эпопее «Повесть о доме Тайра», рассказывающей о взлёте и падении клана Тайра (Хэйкэ) в конце XII века.
Однажды при императорском дворе придворные собрали с земли сорванные ветром осенние листья и развели из них своеобразный костёр: товарищи-гурманы вздумали подогреть на них саке, дабы усилить его сложный вкус и убрать лишние ароматы. Император Такакура (1161—1181 гг.) оценил их находчивость и процитировал стихотворение древнекитайского поэта Бо Цзюйи:
В лесу согреваю вино
над горящими осенними листьями.
Затем наливаю себе чарочку
и наслаждаюсь духом осени.
Вот и захмелевшие барышни на гравюре (XIX век) авторства Кунисады решили закосплеить знаменитый эпизод для древнего "укиёшного инстаграма".
P. S. Если ваша вечеринка "момидзи" не похожа на эту, даже не вздумайте меня приглашать!
#УтагаваКунисада #бидзинга #красавицы #момидзи #триптих #минуткаистории #интересности #редкость
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
ПЬЯНЫЙ ШАБАШ
Октябрь. Налить саке и плакать!
Бухать об октябре навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Момидзи яркими горит...
(Да простит меня Борис Пастернак!)
Сперва может показаться, что утирающие слёзы мужчина и женщина на этих двух осенних гравюрах просто чересчур расчувствовались как от вида опадающих и сгорающих в костре листьев, так и от количества принятого на грудь саке. А больше тут смотреть вроде и не на что. Однако в искусстве укиё-э всё как всегда замешано на всевозможных отсылках, каламбурах и метафорах. Давайте разбираться.
Первая гравюра (1857 г.) авторства Кунисады II формой картуша намекает нам на игру в сопоставление ракушек, популярную среди придворных периода Хэйан (794—1185 гг.). На внутренней стороне этих ракушек частенько изображались эпизоды из «Повести о Гэндзи», и эта сцена тоже относится к роману, а точнее, к 38 главе под названием «Сверчок-колокольчик». Приглядитесь: одна из раковин картуша содержит название главы, а другая — соответствующий ей "гэндзи-мон" ("герб Гэндзи"). Такие гербы уникальны для каждой из глав: сочетания пяти их вертикальных черт не повторяются ни разу!
Вторая гравюра (1852 г.) авторства Куниёси представляет собой более сложную сцену: её картуш обрамляют предметы традиционной охоты за осенними листьями: бамбуковая метла, грабли, курительная трубка, "воронья шапка" эбоси и т.д. Картуш выполнен в форме чайничка для подогрева саке, а сложная игра слов с названием гравюры по одной из станций дороги Кисокайдо превращает эту работу в аж тройной ребус, легко разгадываемый людьми той эпохи.
"Так а почему же на этих картинах рыдают люди?!" — спросите вы. А вот это как раз основная тема обеих гравюр. Художники изобразили "три вида пьяниц" — сердитого, плачущего и радостного как типы поведения людей в состоянии опьянения. Кстати, этот образ, чаще всего переносимый на изображения красавиц, периодически встречается у разных мастеров периода Эдо и всегда в довольно позитивном ключе.
Вот такие вот укиёшные хитросплетения.
P. S. А хотите, в одной из следующих публикаций расскажу вам об аристократической игре с устрицами на примере гравюр? Тогда ставьте эмодзи ❤️🔥 под этим постом. Посмотрим, насколько интересной для подписчиков окажется эта тема.
#УтагаваКунисадаII #УтагаваКуниёси #бидзинга #красавицы #момидзи #интересности
Октябрь. Налить саке и плакать!
Бухать об октябре навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Момидзи яркими горит...
(Да простит меня Борис Пастернак!)
Сперва может показаться, что утирающие слёзы мужчина и женщина на этих двух осенних гравюрах просто чересчур расчувствовались как от вида опадающих и сгорающих в костре листьев, так и от количества принятого на грудь саке. А больше тут смотреть вроде и не на что. Однако в искусстве укиё-э всё как всегда замешано на всевозможных отсылках, каламбурах и метафорах. Давайте разбираться.
Первая гравюра (1857 г.) авторства Кунисады II формой картуша намекает нам на игру в сопоставление ракушек, популярную среди придворных периода Хэйан (794—1185 гг.). На внутренней стороне этих ракушек частенько изображались эпизоды из «Повести о Гэндзи», и эта сцена тоже относится к роману, а точнее, к 38 главе под названием «Сверчок-колокольчик». Приглядитесь: одна из раковин картуша содержит название главы, а другая — соответствующий ей "гэндзи-мон" ("герб Гэндзи"). Такие гербы уникальны для каждой из глав: сочетания пяти их вертикальных черт не повторяются ни разу!
Вторая гравюра (1852 г.) авторства Куниёси представляет собой более сложную сцену: её картуш обрамляют предметы традиционной охоты за осенними листьями: бамбуковая метла, грабли, курительная трубка, "воронья шапка" эбоси и т.д. Картуш выполнен в форме чайничка для подогрева саке, а сложная игра слов с названием гравюры по одной из станций дороги Кисокайдо превращает эту работу в аж тройной ребус, легко разгадываемый людьми той эпохи.
"Так а почему же на этих картинах рыдают люди?!" — спросите вы. А вот это как раз основная тема обеих гравюр. Художники изобразили "три вида пьяниц" — сердитого, плачущего и радостного как типы поведения людей в состоянии опьянения. Кстати, этот образ, чаще всего переносимый на изображения красавиц, периодически встречается у разных мастеров периода Эдо и всегда в довольно позитивном ключе.
Вот такие вот укиёшные хитросплетения.
P. S. А хотите, в одной из следующих публикаций расскажу вам об аристократической игре с устрицами на примере гравюр? Тогда ставьте эмодзи ❤️🔥 под этим постом. Посмотрим, насколько интересной для подписчиков окажется эта тема.
#УтагаваКунисадаII #УтагаваКуниёси #бидзинга #красавицы #момидзи #интересности
ОДА МОШОНКЕ
В японской мифологии лисы, кошки и тануки являются чуть ли не самыми главными оборотнями. Однако уникальное для Японии животное тануки западные учёные на протяжении десятилетий ошибочно переводили как "барсук" или "енотовидная собака". Хотя, возможно, это было сделано просто для упрощения понимания иностранцами внешнего вида диковинного зверька.
Популярность к тануки приходит только в период Эдо (1603—1868 гг.): появляется множество забавных историй об их шалостях, трюках и необычайных способностях превращаться в любую живую форму и даже в предметы. И всё-таки самая странная фишка тануки — его волшебная расширяющаяся мошонка. Только это вовсе не хвастовство, а любопытный исторический факт, на который так удобно наложилась свойственная японскому языку игра слов.
В давние времена металлурги-ювелиры ремесленного города Канадзава, славившегося изготовлением сусального золота, заметили, что невероятно прочные шкуры тануки идеально подходят для выколачивания даже небольшого золотого куска до тончайшего листа размером аж в восемь циновок татами (12 квадратных метров!). А поскольку японское словосочетание "кин но тама" (маленький золотой шарик) было омофоном жаргонного обозначения яичек ("кинтама"), в образе уже легендарного на тот момент зверька произошла довольно предсказуемая метаморфоза.
Словесные, исторические и мифологические хитросплетения превратили тануки в обладателя гигантской мошонки, которая стала ассоциироваться исключительно с преумножением достатка и удачи, а не с какими-то сексуальными суперспособностями.
Взгляните на эти остроумные гравюры авторства Куниёси: тануки используют мошонку как сеть при ловле угрей, укрываются мошонками от внезапного ливня, придерживают мошонкой (в форме тыквы) гигантского сома, вызывающего землетрясения, дубасят друг друга мошонками (вместо связок ирисов) на Празднике мальчиков, пристраивают мошонки к лавкам вместо вывесок, согреваются у котацу, накрытого волосатой мошонкой как одеялом.
P. S. Кажется, юмор про яички универсален для любой страны... Как вы считаете?
#УтагаваКуниёси #гигаэ #карикатуры #минуткаистории #мифология #интересности #редкость
В японской мифологии лисы, кошки и тануки являются чуть ли не самыми главными оборотнями. Однако уникальное для Японии животное тануки западные учёные на протяжении десятилетий ошибочно переводили как "барсук" или "енотовидная собака". Хотя, возможно, это было сделано просто для упрощения понимания иностранцами внешнего вида диковинного зверька.
Популярность к тануки приходит только в период Эдо (1603—1868 гг.): появляется множество забавных историй об их шалостях, трюках и необычайных способностях превращаться в любую живую форму и даже в предметы. И всё-таки самая странная фишка тануки — его волшебная расширяющаяся мошонка. Только это вовсе не хвастовство, а любопытный исторический факт, на который так удобно наложилась свойственная японскому языку игра слов.
В давние времена металлурги-ювелиры ремесленного города Канадзава, славившегося изготовлением сусального золота, заметили, что невероятно прочные шкуры тануки идеально подходят для выколачивания даже небольшого золотого куска до тончайшего листа размером аж в восемь циновок татами (12 квадратных метров!). А поскольку японское словосочетание "кин но тама" (маленький золотой шарик) было омофоном жаргонного обозначения яичек ("кинтама"), в образе уже легендарного на тот момент зверька произошла довольно предсказуемая метаморфоза.
Словесные, исторические и мифологические хитросплетения превратили тануки в обладателя гигантской мошонки, которая стала ассоциироваться исключительно с преумножением достатка и удачи, а не с какими-то сексуальными суперспособностями.
Взгляните на эти остроумные гравюры авторства Куниёси: тануки используют мошонку как сеть при ловле угрей, укрываются мошонками от внезапного ливня, придерживают мошонкой (в форме тыквы) гигантского сома, вызывающего землетрясения, дубасят друг друга мошонками (вместо связок ирисов) на Празднике мальчиков, пристраивают мошонки к лавкам вместо вывесок, согреваются у котацу, накрытого волосатой мошонкой как одеялом.
P. S. Кажется, юмор про яички универсален для любой страны... Как вы считаете?
#УтагаваКуниёси #гигаэ #карикатуры #минуткаистории #мифология #интересности #редкость
КОТОВАСИЯ
Кошачий корпоратив вылился в настоящую попойку: кот в самом центре картины залпом выпивает внушительных размеров блюдце с саке, чем явно удивляет нескольких своих коллег; справа от этого выпивохи тоже уже хорошенько вдатый товарищ исполняет танец с веерами, один из которых он зачем-то нацепил себе на голову... Парочка котофеев в нижней части рисунка соревнуется в перетягивании верёвки с помощью шеи (об этой японской игре будет отдельный пост!), а ещё двое котиков приглашены в качестве музыкантов — играют на сямисэнах. Кажется, на заднем плане можно заметить кошачьих слуг: один из них наполняет большую чашу новой порцией саке из бочки, а другой готовится разделывать очередную мышь, так как участники пирушки уже слопали почти всю еду. Хорошо, что здесь также есть кот-повар!
Эта забавная гравюра (1884—1885 гг.) авторства Адати Гинко принадлежит жанру "тавамурэ-э", или "забавные картинки". Кстати, в 1889 году Гинко дошутился: художника оштрафовали и на целый год упрятали в тюрьму за карикатурное изображение императора. Хотя его издателю не повезло куда больше: ему дали аж 3 года заключения.
Крайне насыщенный красный цвет, слегка портящий общее впечатление от работы, прямо-таки кричит нам о том, что она сделана в период Мэйдзи (1868—1912 гг.).
Ровно год назад я уже разбирала ошибочное представление исследователей о "кислотных" анилиновых красителях (нажмите на цветной текст, чтобы освежить эту заметку в памяти) на примере театральной гравюры.
#АдатиГинко #тавамурээ #забавныекартинки #кошки #жанры #Мэйдзи
Кошачий корпоратив вылился в настоящую попойку: кот в самом центре картины залпом выпивает внушительных размеров блюдце с саке, чем явно удивляет нескольких своих коллег; справа от этого выпивохи тоже уже хорошенько вдатый товарищ исполняет танец с веерами, один из которых он зачем-то нацепил себе на голову... Парочка котофеев в нижней части рисунка соревнуется в перетягивании верёвки с помощью шеи (об этой японской игре будет отдельный пост!), а ещё двое котиков приглашены в качестве музыкантов — играют на сямисэнах. Кажется, на заднем плане можно заметить кошачьих слуг: один из них наполняет большую чашу новой порцией саке из бочки, а другой готовится разделывать очередную мышь, так как участники пирушки уже слопали почти всю еду. Хорошо, что здесь также есть кот-повар!
Эта забавная гравюра (1884—1885 гг.) авторства Адати Гинко принадлежит жанру "тавамурэ-э", или "забавные картинки". Кстати, в 1889 году Гинко дошутился: художника оштрафовали и на целый год упрятали в тюрьму за карикатурное изображение императора. Хотя его издателю не повезло куда больше: ему дали аж 3 года заключения.
Крайне насыщенный красный цвет, слегка портящий общее впечатление от работы, прямо-таки кричит нам о том, что она сделана в период Мэйдзи (1868—1912 гг.).
Ровно год назад я уже разбирала ошибочное представление исследователей о "кислотных" анилиновых красителях (нажмите на цветной текст, чтобы освежить эту заметку в памяти) на примере театральной гравюры.
#АдатиГинко #тавамурээ #забавныекартинки #кошки #жанры #Мэйдзи