People will BELIEVE ANYTHING but that our ancestors were polytheistic animists.
They will claim that it simply isn’t feasible to carry this into the modern world but turn to Satanism, Syncretism, etc. any other batshit insane theories instead of what’s supported by what we literally dig out of the ground.

🪨 В этом выпуске «Непарадного Путеводителя» разбираемся с тем, во что верили наши далекие предки. Речь пойдет не просто про дохристианские времена, а про каменный век. Известно нам про это очень мало, однако кое-что все-таки мы можем узнать про верования людей, что жили на территории Беларуси во времена каменного века.

🖖 https://youtu.be/DbXjQrrGcug

Серяков о Тиуновском святилище, обнаруженном в 1985 г. недалеко д. Тиуновской Тарногского района на Вологодчине:

Святилище представляет собой два крупных камня, на поверхности одного были изображены мужские и женские персонажи. Кроме того, на камень нанесены отдельные надписи, чем он отличается от связанных с языческими божествами других археологических находок. По особенностям начертания букв специалисты датируют надписи XIV–XVI вв. Открывший этот объект и осуществивший его первичную интерпретацию И.Ф. Никитинский однозначно определяет его как языческое святилище, созданное местным населением в связи с переходом от «малого климатического оптимума» к «малому ледниковому периоду», начавшемуся на рубеже XIII–XIV вв. На ухудшение климатических условий жители отреагировали как астрономическими наблюдениями, необходимыми для корректирования сроков хозяйственных работ (на камне имееются три борозды, выполняющие роль визиров для наблюдения за созвездиями), так и магическими действиями по нагреву остывающей Вселенной (сам камень нагревался ритуальными кострами). Если это так, то логично предположить, что изображенные на нем персонажи были божествами, так или иначе связанными с этой вселенной. На связь камня с идеей земного плодородия дополнительно указывают изображенные на нем деревья и колос. Естественно возникает вопрос: кем было создано данное святилище – русскими или финно-угорскими? По моему мнению, Тиуновское святилище представляет собой памятник именно русского язычества, притом, несмотря на достаточно позднее время его создания, отразивший весьма архаический пласт представлений. Если определять, каким именно народом оно было создано, то в первую очередь следует отметить, что надписи на камне были сделаны на древнерусском языке – уже это однозначно указывает на то, что они были сделаны русским либо русифицированным финно-угорским населением. Во-вторых, само название ближайшего к святилищу населенного пункта – деревни Тиуново – образовано от др. – русск. тиунъ «управляющий, казначей князя» (Русская Правда), которое также могло иметь значение «должностное лицо на волоке» (смоленская грамота 1229 г.)18. Очевидно, что название данного населенного пункта, давшее название и самому святилищу, было связано с древнерусской колонизацией данного региона. Поскольку последний раз слово тиунъ встречается в письменных памятниках под 1488 г.19, это название деревни должно было возникнуть достаточно рано. В-третьих, явная связь святилища с земледелием, изображение на нем корабля и лестниц также указывает на хозяйственный уклад скорее русского, а не финно-угорского населения. В-четвертых, сами изображения на камне находят свое объяснение именно в славянском язычестве. Весь комплекс изображений Тиуновского святилища заслуживает отдельного исследования, однако из-за недостатка места здесь мы будем вынуждены ограничиться тезисным изложением интерпретации мужских изображений. Самым крупным изображением на камне является молниеподобная фигура в пышном солнцеобразном головном уборе, держащая в правой руке молот. В пантеоне Владимира аналогов ей нет, однако она полностью соотносится с реконструированным автором этих строк образом Сваруны – архаичного божества, соединяющего признаки громовержща Перуна и бога-кузнеца Сварога, отца бога солнца Дажьбога20. Следует добавить, что со Сварогом наши предки также связывали изготовление первого плуга, что также полностью соответствует земледельческой ориентации святилища. Вторая фигура стоит на олене, держа в правой руке лук и колчан со стрелами. Над фигурой изображена звезда с идущими от нее вниз лучами. Лук указывает на то, что перед нами фигура охотника, которую мы можем соотнести с древнейшим образом прародителя человечества – Небесного охотника, которого наши предки на самой заре своей истории видели в созвездии Ориона.

(продолжение в следующем посте)

(продолжение предыдущего поста)

Как было показано в специально посвященном ему исследовании21, данный образ является не только индоевропейским, но и общечеловеческим в прямом смысле этого слова. Белорусам он был известен под именем Боя, называли ли его так создатели Тиуновского святилища, нам неизвестно. То обстоятельство, что фигура охотника стоит на олене, следует соотнести со скифскими оленными камнями, в верхней части которых изображалось три линии, символизировавшие созвездие Ориона, а в средней части олени. Дополнительным подтверждением правильности подобной интерпретации является то, что один из трех визиров Тиуновского святилища был ориентирован именно на созвездие Ориона. Третья мужская фигура на камне, поврежденная в наибольшей степени, изображает вооруженного мечом всадника, возможно попавшего в ловушку, и сопровождающегося подписью, в которой первые три буквы достаточно уверенно читаются как «орь», а оставшиеся две предположительно как «ям». И.Ф. Никитинский первоначально попробовал объяснить надпись из западнофинского орья – «раб, пленник, несвободный человек», трактуя ее в смысле «Смерть пленникам! Смерть врагам!». Однако в древнерусском языке слово орь значит «лошадь», и, следовательно, надпись могла обозначать просто «всадник». В свой работе 2007 г. И.Ф. Никитинский сам отказался от финно-угорской этимологии данного слова в пользу славянской, трактуя его как «разоритель»22. Однако из-за максимальных повреждений третья фигура оказывается наиболее трудна для интерепретации. Таким образом, оценивая все эти данные в совокупности, мы вправе рассматривать Тиуновское святилище как памятник древнерусского язычества и использовать изображенные на нем персонажи для изучения образов славянских божеств.

— М. Л. Серяков «Богини славянского мира»

А вот что писал писал о мифологии Тиуновского святилища его первооткрыватель:

«Мифология, отображенная на Тиуновском святилище, в целом находит широкий круг аналогий в мифологиях позднего язычества, связанных с образом Мирового дерева. Но по степени полноты и разработанности мифологии это святилище аналогий среди известных археологических памятников Европы не имеет. Если о датировке святилища можно говорить довольно уверенно, то отнесение его мифологии к мифологиям русских, финно-угров или других каких-либо известных этносов встречает затруднения. Вероятно, в верхней части бассейна р. Кокшенги в XIV-XVI вв. существовало какое-то своеобразное, еще языческое население, оставившее после себя такие элементы культуры, как Тиуновское святилище и языческие могильники в священных рощах-кустах, исследовавшихся автором в этом регионе в последние годы [12]. Конечный итог этнического процесса, имевшего место на верхней Кокшенге в это время, известен - этнографическое подразделение русского народа - кокшары. Составляющие элементы процесса, особенно на раннем этапе, пока не совсем ясны».

Подробнее (вместе с прорисовками) здесь. На мой же взгляд речь идёт скорее о славяно-чудском синкретизме, учитывая этническую обстановку в регионе.

Антропоморфная фигура, постройка и надпись на восточной стороне камня.

Подробнее об этом мотиве читайте в недавней большой статье: https://vk.com/@koryos-mif-o-zmeeborchestve-indoevropeiskaya-kosmogoniya

Подписываемся на Криватроп

Two lads next to a Bronze Age cist tomb at Ferniegair, Lanarkshire, Scotland in the 1930's

Вернёмся к оси мироздания. В гомеровском гимне к Аполлону Пифийскому (https://yangx.top/koryostg/121) не упоминается важнейший элемент дельфийского святилища – священный камень Омфал (ὀμφαλός, «пуп»), считавшийся центром мира. Эрвин Роде интерпретировал омфал как установленный Аполлоном надгробный камень, под которым погребён Пифон (вспомним белорусские «змеиные камни» и гору Валу Ригведы). Согласно Эрвину Роде, дельфийское святилище изначально было посвящено Гее и другим хтоническим богам, и было захвачено Аполлоном посредством убийства Пифона.

Общая канва пифийского мифа, таким образом, полностью повторяет ригведийский сюжет: победоносный бог-олимпиец завоёвывает вотчину древних хтонических сил, убивает Змея и устанавливает Ось Мира. Сюжет был лишь перенесён с глобального космического масштаба на конкретное святилище в Дельфах (любое греческое святилище – imago mundi), а Громовержца, как уже было сказано выше, заменил Аполлон как олимпиец par excellence, завоеватель, царь, владыка (ἄναξ), и как патрон дельфийского оракула.