Побуду немножко циником Диогеном. Когда Платон дал своё определение человека (существо двуногое и без перьев), Диоген в ответ притащил ощипанного петуха и крикнул Платону: «Вот твой человек!»
Это я к чему?
Ленин тоже однажды решил дать своё определение марксизма. Получилась, как известно, вот такая конструкция:
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Оно полно и стройно, давая людям цельное миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с какой защитой буржуазного гнёта. Оно есть законный преемник лучшего, что создало человечество в XIX веке в лице немецкой философии, английской политической экономии, французского социализма».
Марксизм в итоге — это квинтэссенция человеческой интеллектуальной культуры, в виде триединого синтеза классического немецкого идеализма (и не называйте Фейербаха материалистом, я вас умоляю!), английской политэкономии (в первую очередь — в лице Давида Рикардо) и французского социализма (длинная плеяда от Сен-Симона до Прудона). Очевидно, что ни одна другая идеология, кроме марксизма, не всесильна — ибо не обладает всей полнотой такого триединого синтеза.
Прекрасно. Но вот вам диогеновский ощипанный петух — Николай Гаврилович Чернышевский. Он и большой поклонник Гегеля и Фейербаха, и о политической экономии был мастер порассуждать (на его комментариях к Стюарту Миллю выросло целое поколение русских молодых радикалов), и на французских социалистов молился.
«Вот, товарищ Ленин, ваш идеальный марксист!»
А этот «марксист», 100%-но соответствующий определению Ленина, в глухой сибирской ссылке получил том «Капитала» и, не читая, разорвал его на листки, из которых делал кораблики, запуская их по местной реке Вилюю. «Скажите Пыпину (он был литератором и двоюродным братом Чернышевского): зачем он мне присылает такие книги?»
Однако чуть ранее экземпляр марксовой «К критике политической экономии» прочёл, написав на титуле вердикт: «Розовая водица».
И много лет спустя, уже среди французских социалистов, ходили слухи, что Чернышевский написал в ссылке какую-то очень злую и меткую критику на Маркса — и просили русских товарищей раздобыть её. Те только недоуменно плечами пожимали: «Не знаем про такую рукопись» — но слух сам по себе показательный.
«Три источника и три составных части», говорите?..
#Чернышевский #Маркс #Ленин
Это я к чему?
Ленин тоже однажды решил дать своё определение марксизма. Получилась, как известно, вот такая конструкция:
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Оно полно и стройно, давая людям цельное миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с какой защитой буржуазного гнёта. Оно есть законный преемник лучшего, что создало человечество в XIX веке в лице немецкой философии, английской политической экономии, французского социализма».
Марксизм в итоге — это квинтэссенция человеческой интеллектуальной культуры, в виде триединого синтеза классического немецкого идеализма (и не называйте Фейербаха материалистом, я вас умоляю!), английской политэкономии (в первую очередь — в лице Давида Рикардо) и французского социализма (длинная плеяда от Сен-Симона до Прудона). Очевидно, что ни одна другая идеология, кроме марксизма, не всесильна — ибо не обладает всей полнотой такого триединого синтеза.
Прекрасно. Но вот вам диогеновский ощипанный петух — Николай Гаврилович Чернышевский. Он и большой поклонник Гегеля и Фейербаха, и о политической экономии был мастер порассуждать (на его комментариях к Стюарту Миллю выросло целое поколение русских молодых радикалов), и на французских социалистов молился.
«Вот, товарищ Ленин, ваш идеальный марксист!»
А этот «марксист», 100%-но соответствующий определению Ленина, в глухой сибирской ссылке получил том «Капитала» и, не читая, разорвал его на листки, из которых делал кораблики, запуская их по местной реке Вилюю. «Скажите Пыпину (он был литератором и двоюродным братом Чернышевского): зачем он мне присылает такие книги?»
Однако чуть ранее экземпляр марксовой «К критике политической экономии» прочёл, написав на титуле вердикт: «Розовая водица».
И много лет спустя, уже среди французских социалистов, ходили слухи, что Чернышевский написал в ссылке какую-то очень злую и меткую критику на Маркса — и просили русских товарищей раздобыть её. Те только недоуменно плечами пожимали: «Не знаем про такую рукопись» — но слух сам по себе показательный.
«Три источника и три составных части», говорите?..
#Чернышевский #Маркс #Ленин
О компромиссах, или Как пить вино и воду из двух стаканов.
«Ми-энь-ле учил о компромиссах: компромиссы часто бывают необходимыми. Многие люди понимают это так, что в своё вино надо подлить воды. Имеется в виду, что неразбавленное вино достать невозможно. Или что имеющегося вина недостаточно для утоления жажды. У меня другое воззрение на компромиссы. Я просто пью вино и воду из двух разных стаканов. Ведь потом слишком сложно бывает опять вино отделить от воды».
Бертольт Брехт. Ме-Ти.
Комментарий. Ми-энь-ле — так Брехт зашифровал Ленина, и речь здесь о хрестоматийной ленинской статье «О компромиссах», написанной в начале сентября 1917 года. Пока власть не была взята, Ми-энь-ле предлагал меньшевикам и эсерам большевистскую поддержку для формирования нового правительства — при двух условиях: 1) недопущения в правительственную коалицию представителей буржуазных партий и 2) отмены преследования большевиков. Сами большевики в это не-революционное правительство не должны были входить: для левого радикала Ленина это было неприемлемо.
Итак, условия предложенного Лениным компромисса: ре-легализация (после июльских дней 1917 года) большевистской партии и возвращение ей свободы слова — в обмен на поддержку меньшевиков и эсеров. При этом отказываться от пропаганды революции (демократическими методами) вождь мирового пролетариата не собирался — и честно об этом говорил в своей статье: «Задача истинно революционной партии не в том, чтобы провозгласить невозможным отказ от всяких компромиссов, а в том, чтобы через все компромиссы, поскольку они неизбежны, уметь провести верность своим принципам, своему классу, своей революционной задаче, своему делу подготовки революции и воспитания масс народа к победе в революции».
Вот это-то положение Ленина, возможные выводы из него и практические приложения Брехт и рассматривает. Основная мысль притчи: истинный компромисс — это диалектическое снятие противоречащих позиций. Но как понимать это «снятие»?
Вульгарное, обычное понимание: «снятие» — это усреднение крайностей. Дескать, было чёрное и белое — объединили их — стало серое. Обывательская «золотая середина».
Это глупость, ибо снятие есть не усреднение, не размывание сущностных оттенков снимаемых крайностей — но диалектический синтез, нечто новое, возвышающееся над противоречащими сторонами, включающее их сущности в себя — но к ним не сводящееся. Доминирующая тенденция не теряется при снятии (истинном компромиссе). Не то при компромиссе дурном, ложном.
(Вспомнилось кстати. Троцкий в «Моей жизни»: «Договариваться со Сталиным — значит заключать гнилой компромисс»).
Трагедия Брехта (и всей эпохи, в которой он жил — да и не только «той» эпохи, конечно): приходилось заключать именно дурные компромиссы. И раз диалектическое снятие невозможно, лучше уж оставаться на своей, пусть абстрактной — но своей позиции, на своей правде.
Так, по крайней мере, останешься чист перед собственной совестью: «Я просто пью вино и воду из двух разных стаканов. Ведь потом слишком сложно бывает опять вино отделить от воды».
#Брехт #Ленин
«Ми-энь-ле учил о компромиссах: компромиссы часто бывают необходимыми. Многие люди понимают это так, что в своё вино надо подлить воды. Имеется в виду, что неразбавленное вино достать невозможно. Или что имеющегося вина недостаточно для утоления жажды. У меня другое воззрение на компромиссы. Я просто пью вино и воду из двух разных стаканов. Ведь потом слишком сложно бывает опять вино отделить от воды».
Бертольт Брехт. Ме-Ти.
Комментарий. Ми-энь-ле — так Брехт зашифровал Ленина, и речь здесь о хрестоматийной ленинской статье «О компромиссах», написанной в начале сентября 1917 года. Пока власть не была взята, Ми-энь-ле предлагал меньшевикам и эсерам большевистскую поддержку для формирования нового правительства — при двух условиях: 1) недопущения в правительственную коалицию представителей буржуазных партий и 2) отмены преследования большевиков. Сами большевики в это не-революционное правительство не должны были входить: для левого радикала Ленина это было неприемлемо.
Итак, условия предложенного Лениным компромисса: ре-легализация (после июльских дней 1917 года) большевистской партии и возвращение ей свободы слова — в обмен на поддержку меньшевиков и эсеров. При этом отказываться от пропаганды революции (демократическими методами) вождь мирового пролетариата не собирался — и честно об этом говорил в своей статье: «Задача истинно революционной партии не в том, чтобы провозгласить невозможным отказ от всяких компромиссов, а в том, чтобы через все компромиссы, поскольку они неизбежны, уметь провести верность своим принципам, своему классу, своей революционной задаче, своему делу подготовки революции и воспитания масс народа к победе в революции».
Вот это-то положение Ленина, возможные выводы из него и практические приложения Брехт и рассматривает. Основная мысль притчи: истинный компромисс — это диалектическое снятие противоречащих позиций. Но как понимать это «снятие»?
Вульгарное, обычное понимание: «снятие» — это усреднение крайностей. Дескать, было чёрное и белое — объединили их — стало серое. Обывательская «золотая середина».
Это глупость, ибо снятие есть не усреднение, не размывание сущностных оттенков снимаемых крайностей — но диалектический синтез, нечто новое, возвышающееся над противоречащими сторонами, включающее их сущности в себя — но к ним не сводящееся. Доминирующая тенденция не теряется при снятии (истинном компромиссе). Не то при компромиссе дурном, ложном.
(Вспомнилось кстати. Троцкий в «Моей жизни»: «Договариваться со Сталиным — значит заключать гнилой компромисс»).
Трагедия Брехта (и всей эпохи, в которой он жил — да и не только «той» эпохи, конечно): приходилось заключать именно дурные компромиссы. И раз диалектическое снятие невозможно, лучше уж оставаться на своей, пусть абстрактной — но своей позиции, на своей правде.
Так, по крайней мере, останешься чист перед собственной совестью: «Я просто пью вино и воду из двух разных стаканов. Ведь потом слишком сложно бывает опять вино отделить от воды».
#Брехт #Ленин