В этом году в лютеранской церкви Анненкирхе в Санкт-Петербурге, на Кирочной, 8, такая вот рожденственская ель… А я была там на концерте в апреле (фото 4-7), и весенние интерьеры тоже впечатлили…
Лютеранская церковь Святой Анны сооружена в 1775-79 г. архитектором Ю. М. Фельтеном.
В 1935 году храм был закрыт, а в 1939 году архитекторами А. Гегелло и Л. Косвеным он был приспособлен под кинотеатр «Спартак».
Ленинградцы 80 - 90-х помнят его как кинотеатр Госфильмофонда, где можно было посмотреть старые ленты, снятые с проката, фестивальные фильмы с синхронным переводом, и просто шедевры мирового кино, не предназначенные для широкого показа. Такой вот был островок свободы для «кино не для всех».
В 2002 году, когда храм уже был передан лютеранской общине, случился пожар.
Сейчас проведена консервация здания – устранена угроза обрушения конструкций, укреплен и зафиксирован сохранившийся архитектурный декор. Теоретически, под наблюдением, в таком виде здание может находиться долго, ожидая реставрации.
Интерьеры выглядят нереально и драматично, и насколько это уместно сказать – эффектно, благодаря световому дизайну и инсталляциям. С дневным светом - хочется рыдать, но уже не театрально.
Многие говорят – зачем дальше реставрировать – сейчас очень круто! Могу ответить – круто, если ненадолго, и там нет людей. Здание стоит без современных инженерных сетей, без нормального температурного режима, пожарной защиты, и это опасно. «Болезнь» пока не вылечена. Но концепции реставрации бывают различными – в том числе и с сохранением частично раскрытых конструкций и «слоев», как память об истории здания («музеефикация»), и как часть интерьерных решений.
Лютеранская церковь Святой Анны сооружена в 1775-79 г. архитектором Ю. М. Фельтеном.
В 1935 году храм был закрыт, а в 1939 году архитекторами А. Гегелло и Л. Косвеным он был приспособлен под кинотеатр «Спартак».
Ленинградцы 80 - 90-х помнят его как кинотеатр Госфильмофонда, где можно было посмотреть старые ленты, снятые с проката, фестивальные фильмы с синхронным переводом, и просто шедевры мирового кино, не предназначенные для широкого показа. Такой вот был островок свободы для «кино не для всех».
В 2002 году, когда храм уже был передан лютеранской общине, случился пожар.
Сейчас проведена консервация здания – устранена угроза обрушения конструкций, укреплен и зафиксирован сохранившийся архитектурный декор. Теоретически, под наблюдением, в таком виде здание может находиться долго, ожидая реставрации.
Интерьеры выглядят нереально и драматично, и насколько это уместно сказать – эффектно, благодаря световому дизайну и инсталляциям. С дневным светом - хочется рыдать, но уже не театрально.
Многие говорят – зачем дальше реставрировать – сейчас очень круто! Могу ответить – круто, если ненадолго, и там нет людей. Здание стоит без современных инженерных сетей, без нормального температурного режима, пожарной защиты, и это опасно. «Болезнь» пока не вылечена. Но концепции реставрации бывают различными – в том числе и с сохранением частично раскрытых конструкций и «слоев», как память об истории здания («музеефикация»), и как часть интерьерных решений.
Появилась информация, что главный архитектор Москвы скоро представит нам свой проект реконструкции здания. Надеюсь, что он перепутал слова "реконструкция" и "реставрация", потому что памятники можно только реставрировать. Будем следить внимательно… В любом случае – упоминание на высоком уровне о проблеме Анненкирхе не красит нашего градоначальника. #реставрация #руиныЗамок Эстли (Великобритания)
- потрясающая работа по возвращению к жизни руин восьмисотлетнего замка Эстли, тридцать лет простоявшего после пожара без кровли, выполнена Witherford Watson Mann Architects.
"Мы не восстановили его и не оставили как разрушенную романтическую реликвию. Мы восстановили своего рода целостность, сделав ее стабильной, связав воедино; но мы сохранили ощущение незавершенности, оставив его пористым, его раны всё ещё открытыми."
Была выбрана деликатная тактика минимального, но решительного вмешательства: где необходимо - возведены новые стены и установлены конструктивные связи, с небольшим отличием новых конструкций от старых, восстановлена кровля.
На первом этаже расположены две спальни, холл и открытый средневековый зал - внутренний двор. Две комнаты второго этажа XV и XVII в. выходят в двусветное пространство. Новые окна спальных помещений обращены в зал с частично сохраненными старинными переплетами и каменной резьбой.
Замок сдается в сезонную аренду и является самым популярным объектом Landmark Trust
#реставрация #отели #руины #англия
- потрясающая работа по возвращению к жизни руин восьмисотлетнего замка Эстли, тридцать лет простоявшего после пожара без кровли, выполнена Witherford Watson Mann Architects.
"Мы не восстановили его и не оставили как разрушенную романтическую реликвию. Мы восстановили своего рода целостность, сделав ее стабильной, связав воедино; но мы сохранили ощущение незавершенности, оставив его пористым, его раны всё ещё открытыми."
Была выбрана деликатная тактика минимального, но решительного вмешательства: где необходимо - возведены новые стены и установлены конструктивные связи, с небольшим отличием новых конструкций от старых, восстановлена кровля.
На первом этаже расположены две спальни, холл и открытый средневековый зал - внутренний двор. Две комнаты второго этажа XV и XVII в. выходят в двусветное пространство. Новые окна спальных помещений обращены в зал с частично сохраненными старинными переплетами и каменной резьбой.
Замок сдается в сезонную аренду и является самым популярным объектом Landmark Trust
#реставрация #отели #руины #англия
История взлёта и падения американского Детройта хорошо известна. Но созданные благодаря самой мощной в мире автоиндустрии свидетельства эпохи исчезнуть в никуда не могут. «Детройт достиг своего дна, теперь ему предстоит путь обратно» - сказал (хоть и поспешно) в 1970-е Генри Форд II - внук того самого Форда. Похоже, что его слова начинают сбываться. Про эту захватывающую тему пишут многие знаменитые блогеры.
Мне же просто понравилась одна хорошая история восстановления дома в Детройте.
Особняк Джеймса Скотта
был построен в 1897 году.
С упадком города здание десятилетиями пустовало, в 80-е было опасным пристанищем маргиналов, развлекавшихся поджиганием домов “поуехавших богачей”, и несколько раз горело.
Девелопер из Детройта Джоэл Лэнди выкупил здание у города в начале 2000-х, когда все считали его восстановление невыполнимой затеей. Он с трудом убедил мэрию исключить здание из списка под снос. «Я люблю делать вещи, которые все считают невозможными», — сказал Лэнди.
Ещё до приобретения здания он собирал рухнувшие каменные фрагменты карниза и облицовки фасада, чтобы максимально сохранить и использовать их при реставрации.
Перестройка особняка в жилой дом на 26 квартир и одно коммерческое пространство стоила почти 6 миллионов $. Площадь квартир - по американским меркам небольшая - от 40 до 70 м2. Арендная плата от 900 до 1500 $/мес (с собственной парковкой и водой). Пара квартир ещё свободна.
Интерьеры не сохранились и не воссоздавались. Квартиры выполнены без привязки к историческому стилю и сугубо функциональны.
В одном нашем специфически-архитектурном сообществе реставраторов увидела много критики и эстетических придирок: “фи - окна ужасные, без импостов, двери - видно, что новодел, выпадают из стиля, уж могли бы и получше, интерьеры без "духа места"...
Ну что ж с нами, такими вечными критиками, поделать - я ведь понимаю, что мы просто очень хотим заниматься своей работой и восстанавливать красивые и беззащитные здания, которые даже уехать от нас никуда не могут… #руины
Мне же просто понравилась одна хорошая история восстановления дома в Детройте.
Особняк Джеймса Скотта
был построен в 1897 году.
С упадком города здание десятилетиями пустовало, в 80-е было опасным пристанищем маргиналов, развлекавшихся поджиганием домов “поуехавших богачей”, и несколько раз горело.
Девелопер из Детройта Джоэл Лэнди выкупил здание у города в начале 2000-х, когда все считали его восстановление невыполнимой затеей. Он с трудом убедил мэрию исключить здание из списка под снос. «Я люблю делать вещи, которые все считают невозможными», — сказал Лэнди.
Ещё до приобретения здания он собирал рухнувшие каменные фрагменты карниза и облицовки фасада, чтобы максимально сохранить и использовать их при реставрации.
Перестройка особняка в жилой дом на 26 квартир и одно коммерческое пространство стоила почти 6 миллионов $. Площадь квартир - по американским меркам небольшая - от 40 до 70 м2. Арендная плата от 900 до 1500 $/мес (с собственной парковкой и водой). Пара квартир ещё свободна.
Интерьеры не сохранились и не воссоздавались. Квартиры выполнены без привязки к историческому стилю и сугубо функциональны.
В одном нашем специфически-архитектурном сообществе реставраторов увидела много критики и эстетических придирок: “фи - окна ужасные, без импостов, двери - видно, что новодел, выпадают из стиля, уж могли бы и получше, интерьеры без "духа места"...
Ну что ж с нами, такими вечными критиками, поделать - я ведь понимаю, что мы просто очень хотим заниматься своей работой и восстанавливать красивые и беззащитные здания, которые даже уехать от нас никуда не могут… #руины
Сергей Кузнецов, главный архитектор Москвы, представил концепцию восстановления здания Аннекирхе.
Про печальную историю Анненкирхе у меня недано был пост. И серия про #руины продолжается.
По словам Кузнецова, концепция предварительная, и ещё будет меняться.
"Сохранится "обшарпанный" вид стен, как память истории этого места, придающий зданию особую магию" - говорит архитектор.
Акцент - на главной лестнице, которую отреставрируют (а иначе и быть не может) и окрасят в белый цвет.
Потолок зала с чердачным перекрытием будет разобран и заменен на конструкцию теплой кровли. В зале появится орган.
Самый драматичный интерьер в Петербурге сохраняется. Кажется, что эта концепция уже существовала до Сергея Кузнецова благодаря желанию лютеранской общины и серии обстоятельств. Есть ли у архитектора идея, которая может быть озвучена, кроме "особой атмосферы здания"? ("атмосфера" - это всё больше про рестораны и арт-пространства, а не храмы...) А пожар в здании был следствием позорных явлений негероического свойства...
В Анненкирхе Кузнецов выставляет свою серию графических работ "Из огня", несущую идею преображения через огненную стихию, возвращающую своё первоначальное созидательное значение.
Драматизм Анненкирхе созвучен времени. Думаю, в здании для нас заключена более глубокая символика, и мастерство архитектора - ее увидеть, проявить и не навредить. Можно без слов.
#реставрация #интерьер
Про печальную историю Анненкирхе у меня недано был пост. И серия про #руины продолжается.
По словам Кузнецова, концепция предварительная, и ещё будет меняться.
"Сохранится "обшарпанный" вид стен, как память истории этого места, придающий зданию особую магию" - говорит архитектор.
Акцент - на главной лестнице, которую отреставрируют (а иначе и быть не может) и окрасят в белый цвет.
Потолок зала с чердачным перекрытием будет разобран и заменен на конструкцию теплой кровли. В зале появится орган.
Самый драматичный интерьер в Петербурге сохраняется. Кажется, что эта концепция уже существовала до Сергея Кузнецова благодаря желанию лютеранской общины и серии обстоятельств. Есть ли у архитектора идея, которая может быть озвучена, кроме "особой атмосферы здания"? ("атмосфера" - это всё больше про рестораны и арт-пространства, а не храмы...) А пожар в здании был следствием позорных явлений негероического свойства...
В Анненкирхе Кузнецов выставляет свою серию графических работ "Из огня", несущую идею преображения через огненную стихию, возвращающую своё первоначальное созидательное значение.
Драматизм Анненкирхе созвучен времени. Думаю, в здании для нас заключена более глубокая символика, и мастерство архитектора - ее увидеть, проявить и не навредить. Можно без слов.
#реставрация #интерьер
Подлинность как вдохновение
Жизнь некоторых зданий “после жизни” - в виде руин - иногда оказывается не менее значительной, чем бурные годы службы хозяевам, и даже - спасающей их от полного уничтожения.
Такова судьба замка Конисборо (Conisbоrough Castle), Южный Йоркшир) - необычный вид и история которого стали источником вдохновения для Вальтера Скотта при создании самого знаменитого рыцарского романа - "Айвенго".
Построенная в XII веке цитадель (вскоре после норманнского завоевания) была так необычна для прямоугольных сооружений норманнов, что ввела в заблуждение писателя, принявшего руины за образец древней архитектуры саксов, и включившего её в роман в роли крепости Конигсбург (Coningsburgh), во владении благородного Ательстана...
Башню-донжон хочется назвать ярким примером "средневекового конструктивизма" : выразительность её архитектуры - в мощных несущих уступах-контрфорсах 28-метровой "шестеренки", в нижнем уровне - сплошной кладки магнезиального известняка, а в верхней части - облегченных встроенными сводчатыми помещениями. В одно из ребер второго этажа вместилась даже "двухкамерная" часовня.
Контрфорсы над крышей завершались функциональными башенками, две из которых служили резервуарами для воды, одна - голубятней, и в одной устроена пекарня (ещё две почему-то цельные).
Есть ощущение, что это единственный "фортификационный гибрид" из круглого в плане донжона и бастионов: башня считалась настолько неприступной и устрашающей, что на первых порах вместо крепостной стены обошлись частоколом.
Но сохранилась она по другой причине.
Через сто с малым лет неприступной жизни её владелец, Джон де Уоренн, заскучал, и в политическом соперничестве (?) похитил жену одного из самых могущественных лордов – Томаса Ланкастера. Ланкастер в ответ взял замок силой, но ненадолго - до своей казни - за восстание против короля Эдуарда II.
И дальше всё пошло не так: замок переходил под владение Короны, возвращался Уоррену, опять Короне и дому Йорков, пока война Алых и Белых Роз не довела его до упадка, который и спас оставшиеся стены:
(продолжение здесь)
#руины #книги #реставрация
Жизнь некоторых зданий “после жизни” - в виде руин - иногда оказывается не менее значительной, чем бурные годы службы хозяевам, и даже - спасающей их от полного уничтожения.
Такова судьба замка Конисборо (Conisbоrough Castle), Южный Йоркшир) - необычный вид и история которого стали источником вдохновения для Вальтера Скотта при создании самого знаменитого рыцарского романа - "Айвенго".
Построенная в XII веке цитадель (вскоре после норманнского завоевания) была так необычна для прямоугольных сооружений норманнов, что ввела в заблуждение писателя, принявшего руины за образец древней архитектуры саксов, и включившего её в роман в роли крепости Конигсбург (Coningsburgh), во владении благородного Ательстана...
Башню-донжон хочется назвать ярким примером "средневекового конструктивизма" : выразительность её архитектуры - в мощных несущих уступах-контрфорсах 28-метровой "шестеренки", в нижнем уровне - сплошной кладки магнезиального известняка, а в верхней части - облегченных встроенными сводчатыми помещениями. В одно из ребер второго этажа вместилась даже "двухкамерная" часовня.
Контрфорсы над крышей завершались функциональными башенками, две из которых служили резервуарами для воды, одна - голубятней, и в одной устроена пекарня (ещё две почему-то цельные).
Есть ощущение, что это единственный "фортификационный гибрид" из круглого в плане донжона и бастионов: башня считалась настолько неприступной и устрашающей, что на первых порах вместо крепостной стены обошлись частоколом.
Но сохранилась она по другой причине.
Через сто с малым лет неприступной жизни её владелец, Джон де Уоренн, заскучал, и в политическом соперничестве (?) похитил жену одного из самых могущественных лордов – Томаса Ланкастера. Ланкастер в ответ взял замок силой, но ненадолго - до своей казни - за восстание против короля Эдуарда II.
И дальше всё пошло не так: замок переходил под владение Короны, возвращался Уоррену, опять Короне и дому Йорков, пока война Алых и Белых Роз не довела его до упадка, который и спас оставшиеся стены:
(продолжение здесь)
#руины #книги #реставрация
Подлинность как вдохновение
(продолжение, начало здесь)
К XVI веку Конисборо, с живописно рухнувшими воротами, мостом и частью стен, не представлял военной ценности, тогда как надежные и почти новые средневековые замки легко уничтожались пушками во время Гражданской войны.
В романтическом состоянии Конисборо 300 лет украшал пейзаж и гравюры, пока, после публикации романа "Айвенго" (1819), не стал туристической достопримечательностью.
Но реставрировать руины для туристов не спешили ещё примерно лет 150.
▫️Лишь в конце 1960-х начались археологические раскопки с раскрытием фундаментов замковых построек.
▫️В конце 80-х - под надзором English Heritage выполнили укрепление каменной кладки и строительство рядом туристического центра - из модулей-контейнеров.
▫️Ещё немного - и в 1990-х возвели новую кровлю и перекрытия.
▫️К 2013 добавили удобств для посетителей - заменив контейнеры маленьким домиком и небольшой парковкой.
▫️А “реконструкции с воссозданием” - не было. Работы вели, придерживаясь Венецианской хартии - максимально сохраняя подлинность, и добавляя лишь функционально необходимые элементы. Без. имитации. старины.
Традиционное британское “Спешить не торопясь” - оказалось дальновидной и сохраняющей историю (и этот самый "дух места") стратегией - работающей, правда, в отношении тех, кому повезло до неё дожить.
#руины #книги #реставрация
(продолжение, начало здесь)
К XVI веку Конисборо, с живописно рухнувшими воротами, мостом и частью стен, не представлял военной ценности, тогда как надежные и почти новые средневековые замки легко уничтожались пушками во время Гражданской войны.
В романтическом состоянии Конисборо 300 лет украшал пейзаж и гравюры, пока, после публикации романа "Айвенго" (1819), не стал туристической достопримечательностью.
Но реставрировать руины для туристов не спешили ещё примерно лет 150.
▫️Лишь в конце 1960-х начались археологические раскопки с раскрытием фундаментов замковых построек.
▫️В конце 80-х - под надзором English Heritage выполнили укрепление каменной кладки и строительство рядом туристического центра - из модулей-контейнеров.
▫️Ещё немного - и в 1990-х возвели новую кровлю и перекрытия.
▫️К 2013 добавили удобств для посетителей - заменив контейнеры маленьким домиком и небольшой парковкой.
▫️А “реконструкции с воссозданием” - не было. Работы вели, придерживаясь Венецианской хартии - максимально сохраняя подлинность, и добавляя лишь функционально необходимые элементы. Без. имитации. старины.
Традиционное британское “Спешить не торопясь” - оказалось дальновидной и сохраняющей историю (и этот самый "дух места") стратегией - работающей, правда, в отношении тех, кому повезло до неё дожить.
#руины #книги #реставрация