«В вашей России» и «на нашем Севере».

Билетерша парома в Усть-Пинеге – он ходит каждые два часа или, если скапливается много машин, чаще – говорила: «в вашей России» и «на нашем Севере». На 750 километрах грунтовок между паромом, перед которым асфальт заканчивается, и Усогорском в Республике Коми, в котором асфальт временно появляется, не раз слышали про «вашу» Россию и «наши» Поморье, Пинегу, Мезень, Лешуконию.

Это и вправду немного отдельные страны – шутка ли, до некоторых даже не добрался «Магнит». Редко куда проникла мобильная связь, не везде появились дороги и не в каждый массив тайги забрались лесорубы.

От того, что здесь далеко до "России", местные привыкли рассчитывать на свои силы и не ждут помощи. Они более самостоятельны, чем жители центральных областей, крепче стоят на ногах, сильнее любят свою малую родину и лучше о ней заботятся. Отток людей в города, к сожалению, идет здесь так же быстро, как и всюду, но деревни вдоль берегов Пинеги и Мезени до сих пор в основном жилые, тогда как в центральных областях 80-85 процентов деревень вымерло.

Проскакиваем склады леса в Усть-Пинеге и едем без остановок до Петухово – красивой, без советских домов деревне на горе над бесконечными песчаными отмелями Пинеги. На одной из изб растяжка: «Я люблю Петухово» - и правда, как его не любить? За одно отражение острых северных елок в реке - как первоклассник, в сопли.

В Каргомени, куда мы заехали из-за милого названия (кажется, «медвежий мыс» с финского) и скромной деревянной церквушки – внезапное: дача архангелогородца Крестовского. Замок принцессы, пиратский корабль, карета Золушки, мозаики из бутылочных крышек. В Англии в деревнях любят ставить вдоль дорог смешных тряпичных и пластиковых человечков – здесь молочника, там пожарника, а тут толстую маму-наседку с тремя карапузами.

В Архангельской попадалось похожее – не осточертевшие лебеди и мишки из шин, а что-то более креативное и человеческое. У Крестовского – апофеоз такого немного комичного стиля. Дети увязли на час.

Выше Каргомени начинается заповедник, охраняющий таежные карстовые ландшафты. На Пинежье прежде ходили легенды о сражениях русских и чуди; здесь считали, что чудь не исчезла, а спряталась в карстовых ямах – мургах. Чужое племя - чужой, не похожий на среднерусский ландшафт - другая Россия.

На краю заповедника на берегу гостиница Голубино – ближайший к Асташово по духу проект из нам известных. Команда Клепиковских и Шестаковых огромные молодцы – место полный восторг! – прекрасная база для исследований Пинеги и Мезени, или просто для отдыха на Севере.

На въезде в Пинегу – совершенно чумовые рябчики художницы Алены Вальковой, местной жительницы. Сегодня в провинции появляются классные современные художники – слежу за несколькими - которые не бегут завоевывать Москву и не подстраиваются под ее вкусы, а делают что-то свое, и это – круто!

Пинега, бывший уездный город - центр Пинежского района, но не райцентр – райцентр находится в Карпогорах, откуда летом прямой дороги в Пинегу нет – жителям приходится делать крюк в 150 километров. Знакомимся с художницей Аленой и с Алексеем Павловым, который задумал восстановить дом, принадлежавший его раскулаченным предкам. Дом находится в деревне Кулогора - она поделена оврагами на шесть околотков и стоит на обрыве над Пинегой, в месте, откуда начинается тракт на Мезень. Изба 1874 года постройки - типичный пинежский пятистенок в два этажа, оштукатуренный внутри. Заброшен давно – состояние сложное – но здесь строили из лиственницы, а она – дерево почти вечное, костромская елка уже бы сгнила. Так что надежда есть, попробуем помочь Алексею советами и экспертизой.

Покидаем Кулогору – в ней, кстати говоря, отбывал ссылку будущий председатель Совнаркома Алексей Рыков – за 10 минут до заката. До ночлега на сцене дома культуры в Кимже – 130 километров тайги.

Андрей Павличенков. FB.

#пинега #север #чудь

Great Mother and Sun Horses. Великая Мать и Солнечные кони.

Культура народа меря, проживавшего на территории Волго-Окского междуречья и Костромского Заволжья, повлияла на формирование великорусской культуры, и в том числе культуры локальной, сосредоточенной на данных территориях.

Религиозные представления меря опирались на языческие мифологемы финноугорского мира. В культуре меря присутствуют стойкие тотемические представления: встречаются зооморфные фигурки – обереги, зооморфные изображения и символы (конь, водоплавающие птицы, змея, медведь).

Остановимся на культе коня, который вырос из культа лося-оленя. Он опирается на мифологические представления о небесной лосихе, наиболее древнем персонаже финно-угорской мифологии. В нашей мифологии конь – это священное животное солнца, поэтому он часто изображается вместе с солярными знаками.

По археологическим материалам, оформление культа коня у финских племен относится к более позднему времени, чем других анималистических культов. Конские фигурки найдены во многих могильниках первой половины I тыс. н. э.: Воробьевском, Айшинском, Вичмарском, Атамановы кости. Культ коня возник в эпоху производящего хозяйства, когда возросло хозяйственное значение коневодства у скотоводческо-земледельческих племен лесной зоны.

В эпоху раннего железного века в Волго-Окском междуречье, на Средней Оке, в Верхнем Поволжье и Прикамье конь в составе стада занимал уже ведущее место. С появлением и развитием пашенного земледелия роль коня не уменьшилась, а возросла. Конь занял важное место в космогонических представлениях скотоводов и земледельцев.
Не случайно, в металлической пластике Поволжья изображения коня к концу I тыс. н.э. начинают доминировать, оттесняя птицевидные подвески на второй план.

В курганах Красносельского района Костромской обл., в том числе Дурасовского городища, расположенных на территории поселения мери, в ходе раскопок, проведенных Ф.Д.Нефедовым в 1899 г., обнаружены изготовленные из бронзы и серебра в технике литья фигурки с изображением коня: шумящая подвеска в виде коня с гривой – на колечках подвешены копыта с геометрическим орнаментом; плоская подвеска в виде коня с отверстиями для подвешивания; плоская подвеска в виде двуглавого коня (кони смотрят в разные стороны). Парные конские фигурки позднее встречаются на конских гребнях. В Костромской области на деревянных ковшах изображается композиция из парных конских головок, стилистически напоминающих металлические изображения. Эта композиция воспроизводится и на орнаменте вышивок на женских рубахах Ветлужских мари, культура которых особенно близка культуре соседней мери. Археологом П.Н.Травкиным описывается гребень с изображением небесных коней. Это гребень с мерянского Микшинского селища близ г.Иваново. А также приводится пример символа Верхнего мира, изображавшего фигуру коня-оленя на плесских пряслицах. По его мнению, конь, лось, олень в раннесредневековых малых городах уже не разделялись, как в предшествующих финских поселениях.

В коллекции изделий из кости Унорожского городища в г. Галиче представлены односторонние цельные гребни с фигурными спинками, украшенными парными конскими головками. Бытование сходных по оформлению изделий отмечено в материалах X–XI вв. мери, мари, мордвы и удмуртов.

Культ коня отражен в свадебных полотенцах, головных уборах – сороках, в вышивке сарафанов Севера. Например, на свадебном полотенце 1898 г. из д. Давыдково Прямухинской волости Н.Т.Фомина изобразила двух коней, обращенных друг к другу. На сороке второй пол. XIX в. из с. Остолопово Кесемской вол. изображены стилизованные двуглавые кони. Культ коня отражен в легендах о кладах, записанных в Костромской обл. По народным поверьям Галичского, Нерехтского, Межевского р-в, «если кладу время вышло, то на счастливого выходит в виде коня» (из анкеты Костромского научного общества по изучению местного края. Рукописный архив Костромского музея).

Источник: Рябининские чтения – 2011. Карельский научный центр РАН. Петрозаводск. 2011. Шарабарина С. Г.

Арт: Андрей Мерянин

#чудь #меря #мерянскийэтнофутуризм #язычество

Сегодня Дарья-говнопролубница (19 марта по старому стилю). Если го́вна на дорогах вытают и видно их — к доброму году.

Прим. Поскольку основным видом транспорта в нашей деревне была лошадь, оставлявшая за собой следы жизнедеятельности на дорогах, заметаемых зимой снегом, то речь идёт именно об их вытаивании.

Фото: Ва́ймуша VK

#этнография #русскийсевер #чудь

Наше, чудское

Мезень 1958: «Раньше по всей Мезени было много часовен и крестов на угорах. В 1930-х годах все это усиленно уничтожалось. Но, как ни странно, за последнее время начали снова восстанавливать. Так, женщины на палубе рассказывали мне, что немного выше Юромы в лесу заново поставлены два больших креста. Некая бабка Паранька из Кельчемгоры видела вещий сон, повелевавший ей восстановить поруганную святыню. Бабка Паранька купила досок и своим иждивением соорудила первый крест, а рядом с ним как-то сам собой вырос и второй. Вскоре оба оказались обвешены, как и прежде, пеленами и иконами и туда опять-таки как прежде стали время от времени уединяться молельщицы. Все было встарь, все повторится снова».

Из полевого дневника Н. П. Колпаковой. (№ 17. С. 262).
Подсмотрено у Светланы Адоньевой

#чудь #север #мезень