Ровно 120 лет тому назад, в 1905 году Николай II записал в дневнике: «Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего Дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело! Мама приехала к нам из города прямо к обедне. Завтракали со всеми. Гулял с Мишей. Мама осталась у нас на ночь» («Дневник императора Николая II», Берлин, 1923). Был день 22 января (9 января по старому стилю), воскресенье.
Николай II определил численность толпы в 120 тыс. чел. («Дневник…»). Историки прошлого века – в 140 тыс. (Большая Советская Энциклопедия). Священник Георгий Гапон, стоявший во главе событий, считал, что их 150 тыс. Стекались к Зимнему дворцу вкруговую, из 11 пунктов сбора. Шли мирно, как на праздник, с портретами царя, иконами, крестами, хоругвями и белыми флагами (Гуревич Л.Я. «Народное движение в Петербурге 9 января 1905 года». Берлин, 1906).
«Оборванцев и пьяных видно не было; фабричные, все принаряженные и выглядевшие очень прилично, попадались на каждом шагу; иные, по двое, ехали на извозчике… Под аркой Главного штаба чернела особенно густая полоса толпы… Криков и особенного шума не было, толпа вела себя чинно. Втиснулся в самую гущу под аркой и увидел, что площадь пуста… никого на площадь не пропускали… Выезды из улиц охраняли эскадроны конногвардейцев» (Минцлов С.Р. «Петербург в 1903 – 1910 годах. Дневник»).
А зачем шли? Вручить петицию. Хоть как-нибудь. В 2 часа дня, тысячными толпами на Дворцовой площади. Царя там нет? Ну и что? Затребовать его! Честного и доброго, высокого, великого, который всё поймет, всех выручит и всех наставит – больших и малых, как правильно поступать с народом. Мимо начальников, они – стена, мимо господ, они – плотина, прямо – в уши царя!
Вот что было сказано в петиции («Красная летопись», 1925, №2): Мы «пришли к тебе, государь, искать правды и защиты». «Мы обнищали, нас угнетают». «К нам относятся, как к рабам». «Нас душат деспотизм и произвол». «Лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук». «Всякая наша просьба – преступление». «За нами, равно как и за всем русским народом, не признают ни одного человеческого права». И еще. «Разве можно жить при таких законах?».
Государь, «не откажи в помощи твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества». «Сбрось с него невыносимый гнет чиновников». И «пусть он правит страной вместе с тобой».
Да уж, просьбы! Учредительное собрание («главный и единственный пластырь для наших ран»). Отделение церкви от государства. Политическая амнистия. Права, свободы и неприкосновенность личности – для всех. Равенство всех перед законом. Ответственность правительства перед народом. Бесплатное образование – для всех. Дешевый кредит. Передача земли народу. 8-часовой рабочий день. «Свобода борьбы труда с капиталом – немедленно». «Нормальная заработная плата – немедленно».
Какая все это радость для единоличного и самодержавного «хозяина земли русской»! Однако, «взгляни без гнева, внимательно на наши просьбы, они направлены не ко злу, а к добру, как для нас, так и для тебя, государь». «Повели и поклонись исполнить их, и ты сделаешь Россию и счастливой, и славной, имя твое запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена».
А если – нет? Если царь - государь – не повелит?
«А не повелишь, не отзовешься на нашу просьбу, - мы умрем здесь, на этой площади, перед твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу… пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России. Нам не жаль этой жертвы, мы охотно приносим ее!».
Николай II определил численность толпы в 120 тыс. чел. («Дневник…»). Историки прошлого века – в 140 тыс. (Большая Советская Энциклопедия). Священник Георгий Гапон, стоявший во главе событий, считал, что их 150 тыс. Стекались к Зимнему дворцу вкруговую, из 11 пунктов сбора. Шли мирно, как на праздник, с портретами царя, иконами, крестами, хоругвями и белыми флагами (Гуревич Л.Я. «Народное движение в Петербурге 9 января 1905 года». Берлин, 1906).
«Оборванцев и пьяных видно не было; фабричные, все принаряженные и выглядевшие очень прилично, попадались на каждом шагу; иные, по двое, ехали на извозчике… Под аркой Главного штаба чернела особенно густая полоса толпы… Криков и особенного шума не было, толпа вела себя чинно. Втиснулся в самую гущу под аркой и увидел, что площадь пуста… никого на площадь не пропускали… Выезды из улиц охраняли эскадроны конногвардейцев» (Минцлов С.Р. «Петербург в 1903 – 1910 годах. Дневник»).
А зачем шли? Вручить петицию. Хоть как-нибудь. В 2 часа дня, тысячными толпами на Дворцовой площади. Царя там нет? Ну и что? Затребовать его! Честного и доброго, высокого, великого, который всё поймет, всех выручит и всех наставит – больших и малых, как правильно поступать с народом. Мимо начальников, они – стена, мимо господ, они – плотина, прямо – в уши царя!
Вот что было сказано в петиции («Красная летопись», 1925, №2): Мы «пришли к тебе, государь, искать правды и защиты». «Мы обнищали, нас угнетают». «К нам относятся, как к рабам». «Нас душат деспотизм и произвол». «Лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук». «Всякая наша просьба – преступление». «За нами, равно как и за всем русским народом, не признают ни одного человеческого права». И еще. «Разве можно жить при таких законах?».
Государь, «не откажи в помощи твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества». «Сбрось с него невыносимый гнет чиновников». И «пусть он правит страной вместе с тобой».
Да уж, просьбы! Учредительное собрание («главный и единственный пластырь для наших ран»). Отделение церкви от государства. Политическая амнистия. Права, свободы и неприкосновенность личности – для всех. Равенство всех перед законом. Ответственность правительства перед народом. Бесплатное образование – для всех. Дешевый кредит. Передача земли народу. 8-часовой рабочий день. «Свобода борьбы труда с капиталом – немедленно». «Нормальная заработная плата – немедленно».
Какая все это радость для единоличного и самодержавного «хозяина земли русской»! Однако, «взгляни без гнева, внимательно на наши просьбы, они направлены не ко злу, а к добру, как для нас, так и для тебя, государь». «Повели и поклонись исполнить их, и ты сделаешь Россию и счастливой, и славной, имя твое запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена».
А если – нет? Если царь - государь – не повелит?
«А не повелишь, не отзовешься на нашу просьбу, - мы умрем здесь, на этой площади, перед твоим дворцом. Нам некуда больше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу… пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России. Нам не жаль этой жертвы, мы охотно приносим ее!».
Умереть на Дворцовой площади, перед Зимним дворцом? Они и умерли, но только не там. 11 колонн, 11 толп, которые должны были собраться на площади к 2 часам дня, встречали и отсекали выстрелами и конницей на путях - дорогах. Никто не знает точное число жертв. В официальном списке убитых и умерших от ран – 129 человек (Ведомости Санкт-Петербургского градоначальства», 22.01.1905). Возраст – от 14 до 55 лет. 6 женщин, больше всего рабочих, хотя кто угодно – повивальная бабка, зубной врач, дворник, ювелир, слуга в трактире. Девочка 16 лет. Мальчики 14 – 16 лет. Но есть еще и другие расчеты, обоснованные. По ним – сотни или даже тысячи погибших. Очевидец: «одну женщину повезли в больницу с простреленным на смерть у нее на руках годовалым ребенком» (Гуревич Л.Я. «Народное движение…»). Этого ребенка нет в списках.
«На небе сияло солнце. Запели: «Спаси, Господи, люди твоя». Все шли с обнаженными головами… Раздался сигнальный рожок, - обезумевшие, ничего не понимающие псковские солдаты дали залп… Солдаты продолжали стрельбу пачками, беглым огнем. Невообразимое смятение произошло в эту минуту, когда повалились люди в первых рядах, роняя образа и хоругви. Убиты были старики, несшие царские портреты, и мальчик, несший царский фонарь. Ужасные крики неслись из толпы…». Это – свидетельства очевидцев (Гуревич Л.Я. «Народное движение…»).
«Быть может, никогда и нигде еще подъем... народных масс не соединялся с таким торжественным, можно сказать, народно-религиозным настроением». Они гарантировали царю «неприкосновенность личности». В последней речи своей в ночь с 8 на 9-е января «Гапон сравнил эту ночь с с ночью на Светлый праздник: завтрашний день будет для народа пробуждением из мертвых, зарею новой жизни… Народ просил у него благословения на завтра, и матери приносили к нему под благословение своих спящих детей» (Гуревич Л.Я. «Народное движение…»).
Таким стал их праздник. Таким – завтрашний день. Кто их расстрелял? Войска, не полиция, которая, казалось бы, не препятствовала движению толп. «Ночью город был фактически поставлен на военное положение. Повсюду были размещены войска». 20 батальонов, 23,5 эскадрона и 8 сотен казаков в 12 частях Петербурга («Описание действий войсковых частей 9 января 1905 г.». Документ из дела Военного министерства. Красный архив, 1930. Том 38).
Какие славные имена! Лейб-гвардия Павловского, Семеновского, Преображенского, Уланского, Гренадерского и т.п. полков. А вот и выдержка из официального отчета: «К 1-му часу дня перед Троицкой площадью на Каменноостровском проспекте появилась новая густая масса народа, в числе (по определению полиции) до 20 тысяч человек, которую уже никакие увещания, угрозы и предупреждения не могли остановить. Тогда, после троекратных предупреждений и сигналов, полторы роты л.-гв. Павловского полка дали один залп, после чего толпа остановилась и стала отходить, подобрав своих убитых и раненых… и была затем окончательно рассеяна высланными в атаку лейб-уланами» («Описание действий войсковых частей 9 января 1905 г.»).
Вот уж, час торжества! И приведение к тишине и покою! Народ – сложное существо, только дотронься. Он верит, он доверчив, он готов подчиняться, он готов уверовать в самые простые вещи. Но есть границы, которые нельзя переступать. Тогда он меняется раз и навсегда. Он начинает думать по-другому. Он отчаивается и так же, как любое человеческое существо, начинает уходить – прочь.
Именно это случилось под солнцем, под синим небом, в ясный зимний день 9 (22) января 1905 года, ставшим одной из тех, как будто бессознательных, поворотных точек в истории России, когда она, как на железных шарнирах, стала поворачиваться совсем в другую сторону – к мучительному переустройству, которое никак не закончится. Государь мог сколько угодно потом писать в своем дневнике: «Господи, помоги нам, усмири Россию» (17 октября 1905 г.), но раскол, первый, полный бессмысленности и вины раскол уже случился, время уже не вернешь.
Это мой новый очерк в "Неделе"
«На небе сияло солнце. Запели: «Спаси, Господи, люди твоя». Все шли с обнаженными головами… Раздался сигнальный рожок, - обезумевшие, ничего не понимающие псковские солдаты дали залп… Солдаты продолжали стрельбу пачками, беглым огнем. Невообразимое смятение произошло в эту минуту, когда повалились люди в первых рядах, роняя образа и хоругви. Убиты были старики, несшие царские портреты, и мальчик, несший царский фонарь. Ужасные крики неслись из толпы…». Это – свидетельства очевидцев (Гуревич Л.Я. «Народное движение…»).
«Быть может, никогда и нигде еще подъем... народных масс не соединялся с таким торжественным, можно сказать, народно-религиозным настроением». Они гарантировали царю «неприкосновенность личности». В последней речи своей в ночь с 8 на 9-е января «Гапон сравнил эту ночь с с ночью на Светлый праздник: завтрашний день будет для народа пробуждением из мертвых, зарею новой жизни… Народ просил у него благословения на завтра, и матери приносили к нему под благословение своих спящих детей» (Гуревич Л.Я. «Народное движение…»).
Таким стал их праздник. Таким – завтрашний день. Кто их расстрелял? Войска, не полиция, которая, казалось бы, не препятствовала движению толп. «Ночью город был фактически поставлен на военное положение. Повсюду были размещены войска». 20 батальонов, 23,5 эскадрона и 8 сотен казаков в 12 частях Петербурга («Описание действий войсковых частей 9 января 1905 г.». Документ из дела Военного министерства. Красный архив, 1930. Том 38).
Какие славные имена! Лейб-гвардия Павловского, Семеновского, Преображенского, Уланского, Гренадерского и т.п. полков. А вот и выдержка из официального отчета: «К 1-му часу дня перед Троицкой площадью на Каменноостровском проспекте появилась новая густая масса народа, в числе (по определению полиции) до 20 тысяч человек, которую уже никакие увещания, угрозы и предупреждения не могли остановить. Тогда, после троекратных предупреждений и сигналов, полторы роты л.-гв. Павловского полка дали один залп, после чего толпа остановилась и стала отходить, подобрав своих убитых и раненых… и была затем окончательно рассеяна высланными в атаку лейб-уланами» («Описание действий войсковых частей 9 января 1905 г.»).
Вот уж, час торжества! И приведение к тишине и покою! Народ – сложное существо, только дотронься. Он верит, он доверчив, он готов подчиняться, он готов уверовать в самые простые вещи. Но есть границы, которые нельзя переступать. Тогда он меняется раз и навсегда. Он начинает думать по-другому. Он отчаивается и так же, как любое человеческое существо, начинает уходить – прочь.
Именно это случилось под солнцем, под синим небом, в ясный зимний день 9 (22) января 1905 года, ставшим одной из тех, как будто бессознательных, поворотных точек в истории России, когда она, как на железных шарнирах, стала поворачиваться совсем в другую сторону – к мучительному переустройству, которое никак не закончится. Государь мог сколько угодно потом писать в своем дневнике: «Господи, помоги нам, усмири Россию» (17 октября 1905 г.), но раскол, первый, полный бессмысленности и вины раскол уже случился, время уже не вернешь.
Это мой новый очерк в "Неделе"
Россия ломилась от немецких принцесс. Что ни поколение в царствующем доме – то принцессы, выпеченные, как на подбор, в германской духовой печи, жены, царственные супруги, родительницы. Они были даже похожи друг на друга. Однако, вдруг нашлось нечто особенное – красавица, умница, государственный деятель (иначе не скажешь), навсегда вошедшая в российскую историю – со стороны добра. Сто, тысячу раз можно сказать – добра!
Принцесса Фредерика-Шарлотта-Мария из Штуттгарта появилась на свет в 1798 г., на год с лишним раньше Пушкина, в России названа великой княгиней Еленой Павловной, прибыла в новое отечество в 1823 г. и сразу всех очаровала.
За кого вышла замуж (1824 г.)? За великого князя Михаила Павловича, младшего сына Павла I, брата императоров Александра I и Николая I, человека военного, строящего всех во фрунт, «до мелочей взыскательного во всем, что касалось дисциплины и субординации» («Русская Старина», 1882, март), но дома, по намекам наблюдателей, довольного милого и даже веселого и остроумного.
Была ли счастлива в браке? На этот счет есть разные указания. Родила 5 прелестных дочерей, из которых потеряла четверых, двух – в младенчестве, и двух – уже отданных замуж (1845, 1846). Сына, наследника – нет, не получилось. Всего лишь в возрасте чуть за 50 лет стала вдовой. И что дальше? Год 1849-й, звезда Николая I постепенно закатывается, впереди – Крымская война, поражение, будет новый император, всё это - землетрясение для России.
Что делать вдове, потерявшей 4 из 5 детей? Быть одной? На руках - пятая дочь (ей была суждена долгая жизнь, Петербург). Уйти в свое одиночество? Нет, не так. Сызмальства она обнаружила массу любопытства, великолепную память, способность собирать и направлять людей, общаться, радость быть им в помощь, огромный интерес ко всему на свете – к наукам, искусствам, политике и еще, повторимся, доброту, милость, сердечность.
- Елена – это ученый нашего семейства, - так говорил Николай I («Русская Старина», 1882, март). Из этого получился салон, «кружок» великой княгини Елены Павловны, а сегодня бы сказали – «проектный офис», который сыграл ярчайшую роль в истории России, в той, которая ближе к добру. Многое в нем было придумано и сделано, но есть два дела, два проекта, которые просто кричат о себе.
Проект первый, великий – сестры милосердия, именно женщины как те, кто более всего с теплотой и состраданием способны ухаживать за ранеными, за теми, кто занемог. Это – абсолютно новая точка зрения, до 1850-х гг. никогда не было ни статуса, ни института, ни службы, позволяющих обычной женщине стать тем, что для нас сейчас привычно – сестрой милосердия (сегодня - медицинской сестрой).
Что пишет знаменитый врач Пирогов? 1854 г., Крымская война, вел. кн. Елена Павловна «объяснила ее гигантский план – основать организованную женскую помощь больным и раненым на поле битвы и предложила мне самому избрать медицинский персонал и взять управление всего дела… Еще нигде не было испробовано посылать женщин на поле битвы… Общество сестер было составлено, и несколько недель спустя они были отправлены…
Сверхчеловеческие усилия женщины переносили без малейшего ропота, со спокойным самоотвержением и покорностью… Обращение их с страждущими было самое задушевное, и вообще все действия сестер, при уходе за больными… должны были быть названы не иначе, как благородными» (Пирогов Н. Севастопольские письма и воспоминания). Они действовали в нечеловеческих условиях - и сами (каждая десятая) умирали!
Речь идет о знаменитой Крестовоздвиженской общине сестер милосердия (более 160 сестер) под управлением Пирогова; основательница – вел. кн. Елена Павловна; начальный капитал (200 тыс. руб.) – от нее же; высочайше утвержденный устав; был момент после войны, когда сестры жили в Михайловском дворце («квартире» Елены Павловны); там были склады, база общины; далее у них – свой особняк - общежитие на Фонтанке, своя церковь, своя больница, всё – под управлением великой княгини, а после – ее дочери; и так до 1918 г., когда община растворилась в государственных больницах.
Принцесса Фредерика-Шарлотта-Мария из Штуттгарта появилась на свет в 1798 г., на год с лишним раньше Пушкина, в России названа великой княгиней Еленой Павловной, прибыла в новое отечество в 1823 г. и сразу всех очаровала.
За кого вышла замуж (1824 г.)? За великого князя Михаила Павловича, младшего сына Павла I, брата императоров Александра I и Николая I, человека военного, строящего всех во фрунт, «до мелочей взыскательного во всем, что касалось дисциплины и субординации» («Русская Старина», 1882, март), но дома, по намекам наблюдателей, довольного милого и даже веселого и остроумного.
Была ли счастлива в браке? На этот счет есть разные указания. Родила 5 прелестных дочерей, из которых потеряла четверых, двух – в младенчестве, и двух – уже отданных замуж (1845, 1846). Сына, наследника – нет, не получилось. Всего лишь в возрасте чуть за 50 лет стала вдовой. И что дальше? Год 1849-й, звезда Николая I постепенно закатывается, впереди – Крымская война, поражение, будет новый император, всё это - землетрясение для России.
Что делать вдове, потерявшей 4 из 5 детей? Быть одной? На руках - пятая дочь (ей была суждена долгая жизнь, Петербург). Уйти в свое одиночество? Нет, не так. Сызмальства она обнаружила массу любопытства, великолепную память, способность собирать и направлять людей, общаться, радость быть им в помощь, огромный интерес ко всему на свете – к наукам, искусствам, политике и еще, повторимся, доброту, милость, сердечность.
- Елена – это ученый нашего семейства, - так говорил Николай I («Русская Старина», 1882, март). Из этого получился салон, «кружок» великой княгини Елены Павловны, а сегодня бы сказали – «проектный офис», который сыграл ярчайшую роль в истории России, в той, которая ближе к добру. Многое в нем было придумано и сделано, но есть два дела, два проекта, которые просто кричат о себе.
Проект первый, великий – сестры милосердия, именно женщины как те, кто более всего с теплотой и состраданием способны ухаживать за ранеными, за теми, кто занемог. Это – абсолютно новая точка зрения, до 1850-х гг. никогда не было ни статуса, ни института, ни службы, позволяющих обычной женщине стать тем, что для нас сейчас привычно – сестрой милосердия (сегодня - медицинской сестрой).
Что пишет знаменитый врач Пирогов? 1854 г., Крымская война, вел. кн. Елена Павловна «объяснила ее гигантский план – основать организованную женскую помощь больным и раненым на поле битвы и предложила мне самому избрать медицинский персонал и взять управление всего дела… Еще нигде не было испробовано посылать женщин на поле битвы… Общество сестер было составлено, и несколько недель спустя они были отправлены…
Сверхчеловеческие усилия женщины переносили без малейшего ропота, со спокойным самоотвержением и покорностью… Обращение их с страждущими было самое задушевное, и вообще все действия сестер, при уходе за больными… должны были быть названы не иначе, как благородными» (Пирогов Н. Севастопольские письма и воспоминания). Они действовали в нечеловеческих условиях - и сами (каждая десятая) умирали!
Речь идет о знаменитой Крестовоздвиженской общине сестер милосердия (более 160 сестер) под управлением Пирогова; основательница – вел. кн. Елена Павловна; начальный капитал (200 тыс. руб.) – от нее же; высочайше утвержденный устав; был момент после войны, когда сестры жили в Михайловском дворце («квартире» Елены Павловны); там были склады, база общины; далее у них – свой особняк - общежитие на Фонтанке, своя церковь, своя больница, всё – под управлением великой княгини, а после – ее дочери; и так до 1918 г., когда община растворилась в государственных больницах.
«Сестра милосердия, работая без отдыха, в холоде, грязи и крови, являлась для страждущего олицетворением того немногого светлого, что он видел в своей нерадостной жизни.
В словах умирающего солдата, говорящего только что перевязавшей его сестре – «сестрица, пройдите еще раз мимо» - содержится простая и вместе с тем красноречивая оценка деятельности этих самоотверженных женщин и той, которая вырастила в своей душе мысль об их посылке» (А. Кони. Великая княгиня Елена Павловна, 1906).
Каждой медицинской сестре, которой мы сегодня обязаны жизнью, поклонимся. Но этот поклон – еще и той, кто первой в России (Пирогов писал еще – и в мире) создала «институт сестер», дала женщине – деятельной, сострадающей - саму возможность быть во врачевании, придумала и полностью исполнила свой «гигантский план» (так назвал его Пирогов) – и он сегодня действует, даря нам жизнь, ибо медицина сегодня во многом, женское дело.
И, знаете, было бы счастьем, если бы вместо безличных «медицинских сестер» мы вновь бы звали их сестрами милосердия в штатах и табелях, хотя бы в память великой княгини, бывшей, действительно, великой.
Но был еще один «гигантский» проект – №2. Как смогла она это сделать? Именно в доме вел. кн. Елены Павловны сложился тот круг «высших людей» - реформаторов Александра II, который смог освободить крестьян и перекроить Россию, не ущемляя самодержавие ни в каких правах (земское и губернское самоуправление, новый суд, бросок к свободе слова, перевороты в образовании, военная и финансовая реформы, дух «высвобождения»).
Великая княгиня – как посредник, как «кадровик» для Александра II, как советчик и переговорщик, как деятель, стремящийся довести любую реформу – несчастную, заболтанную, «обглоданную», испытывающую отчаянное сопротивление – до победного конца. Валуев, Милютины, Ланской и др. – всё это люди из «кружка вел. кн. Елены Павловны» + вел. кн. Константина Николаевича.
Вот что писал о ней в 1873 г. Петр Валуев, дважды министр Российской империи, будущий Председатель Комитета министров, автор земской реформы: «…Блистательный умственный светильник. Вторая половина жизни… вел. княгини была ознаменована… многочисленными оттенками разных влияний. В ее дворце происходил тот роковой разговор императора Николая с английским посланником… который оказался предисловием к Восточной войне. В том же дворце пребывала несколько лет сряду Адулламская пещера известнейших деятелей Редакционных комиссий по крестьянскому делу Н. Милютина, кн. Черкасского, Ю. Самарина. В нем влиял гр. Киселев и находил подкрепляющую помощь С.С. Ланской.
Но в этом же самом дворце пользовались любезным вниманием вел. княгини лица других направлений. В нем иногда сосредотачивались, иногда встречались представители всех главных стихий петербургского мира – от членов императорского дома до приезжих литераторов и артистов… Она покровительствовала многому и создала многое» (Дневник Валуева).
Больше 150 лет, как ее нет. Только один памятник великой княгине стоит в России (в бывшем Еленинском, в честь нее названном, клиническом институте). Она заслуживает гораздо большего. Нашей настоящей исторической памяти, когда человек запоминается вплоть до мелочей, потому что ему очень благодарны – по делам его и добру, внесенному в нашу жизнь.
И еще? Откуда берутся реформаторы в тяжелейших централизованных государствах, где, казалось бы, все служат, все поклоняются, все - только на своем месте и ни-ни?
Берутся, прорастают, Невозможно загнать живую человеческую мысль, невозможно усмирить окончательно сильного, всё понимающего человека, желающего изменить свое Отечество.
Он - они обязательно, так или иначе, но прорастают в недрах системы. Было, есть и будет.
В словах умирающего солдата, говорящего только что перевязавшей его сестре – «сестрица, пройдите еще раз мимо» - содержится простая и вместе с тем красноречивая оценка деятельности этих самоотверженных женщин и той, которая вырастила в своей душе мысль об их посылке» (А. Кони. Великая княгиня Елена Павловна, 1906).
Каждой медицинской сестре, которой мы сегодня обязаны жизнью, поклонимся. Но этот поклон – еще и той, кто первой в России (Пирогов писал еще – и в мире) создала «институт сестер», дала женщине – деятельной, сострадающей - саму возможность быть во врачевании, придумала и полностью исполнила свой «гигантский план» (так назвал его Пирогов) – и он сегодня действует, даря нам жизнь, ибо медицина сегодня во многом, женское дело.
И, знаете, было бы счастьем, если бы вместо безличных «медицинских сестер» мы вновь бы звали их сестрами милосердия в штатах и табелях, хотя бы в память великой княгини, бывшей, действительно, великой.
Но был еще один «гигантский» проект – №2. Как смогла она это сделать? Именно в доме вел. кн. Елены Павловны сложился тот круг «высших людей» - реформаторов Александра II, который смог освободить крестьян и перекроить Россию, не ущемляя самодержавие ни в каких правах (земское и губернское самоуправление, новый суд, бросок к свободе слова, перевороты в образовании, военная и финансовая реформы, дух «высвобождения»).
Великая княгиня – как посредник, как «кадровик» для Александра II, как советчик и переговорщик, как деятель, стремящийся довести любую реформу – несчастную, заболтанную, «обглоданную», испытывающую отчаянное сопротивление – до победного конца. Валуев, Милютины, Ланской и др. – всё это люди из «кружка вел. кн. Елены Павловны» + вел. кн. Константина Николаевича.
Вот что писал о ней в 1873 г. Петр Валуев, дважды министр Российской империи, будущий Председатель Комитета министров, автор земской реформы: «…Блистательный умственный светильник. Вторая половина жизни… вел. княгини была ознаменована… многочисленными оттенками разных влияний. В ее дворце происходил тот роковой разговор императора Николая с английским посланником… который оказался предисловием к Восточной войне. В том же дворце пребывала несколько лет сряду Адулламская пещера известнейших деятелей Редакционных комиссий по крестьянскому делу Н. Милютина, кн. Черкасского, Ю. Самарина. В нем влиял гр. Киселев и находил подкрепляющую помощь С.С. Ланской.
Но в этом же самом дворце пользовались любезным вниманием вел. княгини лица других направлений. В нем иногда сосредотачивались, иногда встречались представители всех главных стихий петербургского мира – от членов императорского дома до приезжих литераторов и артистов… Она покровительствовала многому и создала многое» (Дневник Валуева).
Больше 150 лет, как ее нет. Только один памятник великой княгине стоит в России (в бывшем Еленинском, в честь нее названном, клиническом институте). Она заслуживает гораздо большего. Нашей настоящей исторической памяти, когда человек запоминается вплоть до мелочей, потому что ему очень благодарны – по делам его и добру, внесенному в нашу жизнь.
И еще? Откуда берутся реформаторы в тяжелейших централизованных государствах, где, казалось бы, все служат, все поклоняются, все - только на своем месте и ни-ни?
Берутся, прорастают, Невозможно загнать живую человеческую мысль, невозможно усмирить окончательно сильного, всё понимающего человека, желающего изменить свое Отечество.
Он - они обязательно, так или иначе, но прорастают в недрах системы. Было, есть и будет.
Книжки с кошками снимать правильно. У них одно и то же назначение - греть.
А вот что пишет автор снимка о моей книге в "Озон": "У Якова Миркина поразительные книги! Ему всегда удается говорить о сложных вещах доступным языком. Кроме этого, ему удается говорить важные вещи в тот момент, когда правду публично говорить затруднительно. Его тексты хочется цитировать и пересказывать знакомым - у Миркина много поучительных историй и зарисовок, которые описывают нашу действительность лучше любых заумных политологов)"
Так начался мой день - и я летаю.
В "Озоне" "Искушение государством" - за "божескую цену", ниже не найти
https://www.ozon.ru/product/iskushenie-gosudarstvom-chelovek-i-vertikal-vlasti-300-let-v-rossii-i-mire-mirkin-yakov-moiseevich-1315668572/
А вот что пишет автор снимка о моей книге в "Озон": "У Якова Миркина поразительные книги! Ему всегда удается говорить о сложных вещах доступным языком. Кроме этого, ему удается говорить важные вещи в тот момент, когда правду публично говорить затруднительно. Его тексты хочется цитировать и пересказывать знакомым - у Миркина много поучительных историй и зарисовок, которые описывают нашу действительность лучше любых заумных политологов)"
Так начался мой день - и я летаю.
В "Озоне" "Искушение государством" - за "божескую цену", ниже не найти
https://www.ozon.ru/product/iskushenie-gosudarstvom-chelovek-i-vertikal-vlasti-300-let-v-rossii-i-mire-mirkin-yakov-moiseevich-1315668572/
Это была не встреча – столкновение. 100 + лет назад Герберт Уэллс, еще во время войны, добрался до России и встретился с коммунистическим вождем – Лениным. Есть дата – 6 октября 1920 года. Нет стенограммы. Есть тексты Уэллса, Троцкого, обрывочные записи. И есть ощущение, что в этой встрече тот же конфликт миропониманий, моделей будущего, в котором мы находимся и сегодня.
Октябрь 1920 года - поворотное время в России. Последние дни войны с Польшей. Через месяц красными будет занят Крым. Еще царствует военный коммунизм, торговля запрещена, продразверстка, карточки. Промышленность – всего лишь 17% от уровня 1913 г.
«Впечатление величайшего и непоправимого краха… Недоедание, полнейший упадок жизненных сил… За исключением крестьян, все классы общества—в том числе и руководящие круги — испытывают… крайние лишения… Разоренный и разрушенный город». Но уже ведутся торговые переговоры в Лондоне. И вот-вот в марте 1921 г. будет объявлен нэп, который накормит всех.
Личности
Это была встреча ровесников. Уэллсу – 54 года, Ленину – 50. Уэллс – с низов, образовывался урывками, голодал. Семья Ленина пробивалась к потомственному дворянству. Сыт, обучен, ушел в бунт после казни брата. Оба – социалисты. Уэллс ненавидел Маркса. Ленин – его глубокий приверженец. Уэллс дважды женат, любитель дам, чему посвятил отдельную книгу, три сына и дочь. Из них двое – внебрачные. Ленин – нет детей, преданность и болезнь жены. «Крепко тебя целую» - это Инесса Арманд.
Уэллс – социалист, коллективист, как он себя называл. Но никакого опыта нет. Его идеи? Мировое правительство, всемирный план, эволюция, разумные люди, интеллигенция, они сами построят общество, где «всё для всех».
Постепенность, развитие. Всё, что делают правительства, бизнес, технари потихоньку оборачивается социализмом. Впереди - конвергенция двух миров, капитализма и советской модели. Не признавал деления на классы.
Он даже пытался убедить в этом Сталина. Есть стенограмма их беседы в 1930 г. «Я возражаю против этой упрощенной классификации человечества на бедных и богатых». «Социалисты должны апеллировать к закону».
А что в ответ вождь? Классы, их столкновение, старый мир сам не рушится, революция, борьба на жизнь и смерть. Таких, как Уэллс, в 1930-е держали в лагерях. Или ставили к стенке.
И Ленин – тоже социалист. Но твердокаменный, сделавший из марксизма, из призрака коммунизма, бродящего по Европе – реальность, жизнь. «Насильственное ниспровержение всего существующего общественного строя», «пусть господствующие классы содрогаются» - это сделано. Пролетариат - могильщик, экспроприация частной собственности, централизация, конфискация, огосударствление, «организованное насилие одного класса над другим» – в 1920 г. всё это уже есть.
И есть еще – «кто был ничем, тот станет всем». Все вертикали взорваны. В ответ - ярчайший взрыв социальной энергии. «Черный передел», крестьянами взята земля. В стране, на четыре пятых крестьянской - отличная основа режима! В головы ввинчивается идея – всё было их, всё станет наше - и заживем! И еще: есть враг – его нужно давить! Кто не с нами – тот против нас! Долой войну!
Отличные идеи для страны бедных! Государство растет, твердеет, в нем и творчество, и смертельная жестокость – все против всех. «Необходимо… провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города… Предсовнаркома Ленин. 9 августа 1918 г.».
Дирижер всего этого – Ленин. Он находится под нечеловеческим давлением. Вот что пишет Уэллс: «Единственное правительство, возможное в России… Только оно одно воплощает в себе идею, только оно еще дает России основу для сплочения… Ходить по улицам русских городов так же безопасно, как и по улицам любого европейского города… Восстановило порядок».
Октябрь 1920 года - поворотное время в России. Последние дни войны с Польшей. Через месяц красными будет занят Крым. Еще царствует военный коммунизм, торговля запрещена, продразверстка, карточки. Промышленность – всего лишь 17% от уровня 1913 г.
«Впечатление величайшего и непоправимого краха… Недоедание, полнейший упадок жизненных сил… За исключением крестьян, все классы общества—в том числе и руководящие круги — испытывают… крайние лишения… Разоренный и разрушенный город». Но уже ведутся торговые переговоры в Лондоне. И вот-вот в марте 1921 г. будет объявлен нэп, который накормит всех.
Личности
Это была встреча ровесников. Уэллсу – 54 года, Ленину – 50. Уэллс – с низов, образовывался урывками, голодал. Семья Ленина пробивалась к потомственному дворянству. Сыт, обучен, ушел в бунт после казни брата. Оба – социалисты. Уэллс ненавидел Маркса. Ленин – его глубокий приверженец. Уэллс дважды женат, любитель дам, чему посвятил отдельную книгу, три сына и дочь. Из них двое – внебрачные. Ленин – нет детей, преданность и болезнь жены. «Крепко тебя целую» - это Инесса Арманд.
Уэллс – социалист, коллективист, как он себя называл. Но никакого опыта нет. Его идеи? Мировое правительство, всемирный план, эволюция, разумные люди, интеллигенция, они сами построят общество, где «всё для всех».
Постепенность, развитие. Всё, что делают правительства, бизнес, технари потихоньку оборачивается социализмом. Впереди - конвергенция двух миров, капитализма и советской модели. Не признавал деления на классы.
Он даже пытался убедить в этом Сталина. Есть стенограмма их беседы в 1930 г. «Я возражаю против этой упрощенной классификации человечества на бедных и богатых». «Социалисты должны апеллировать к закону».
А что в ответ вождь? Классы, их столкновение, старый мир сам не рушится, революция, борьба на жизнь и смерть. Таких, как Уэллс, в 1930-е держали в лагерях. Или ставили к стенке.
И Ленин – тоже социалист. Но твердокаменный, сделавший из марксизма, из призрака коммунизма, бродящего по Европе – реальность, жизнь. «Насильственное ниспровержение всего существующего общественного строя», «пусть господствующие классы содрогаются» - это сделано. Пролетариат - могильщик, экспроприация частной собственности, централизация, конфискация, огосударствление, «организованное насилие одного класса над другим» – в 1920 г. всё это уже есть.
И есть еще – «кто был ничем, тот станет всем». Все вертикали взорваны. В ответ - ярчайший взрыв социальной энергии. «Черный передел», крестьянами взята земля. В стране, на четыре пятых крестьянской - отличная основа режима! В головы ввинчивается идея – всё было их, всё станет наше - и заживем! И еще: есть враг – его нужно давить! Кто не с нами – тот против нас! Долой войну!
Отличные идеи для страны бедных! Государство растет, твердеет, в нем и творчество, и смертельная жестокость – все против всех. «Необходимо… провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города… Предсовнаркома Ленин. 9 августа 1918 г.».
Дирижер всего этого – Ленин. Он находится под нечеловеческим давлением. Вот что пишет Уэллс: «Единственное правительство, возможное в России… Только оно одно воплощает в себе идею, только оно еще дает России основу для сплочения… Ходить по улицам русских городов так же безопасно, как и по улицам любого европейского города… Восстановило порядок».
Как их сравнивать – Уэллса и Ленина? Люди – в разных вселенных. Один – жуир, великий фантаст, романист, мечтающий о мировом правительстве. О том, как всё разумное, доброе, вечное потихоньку возьмет власть в руки, и всё и вся сольются в средний класс. Себя называл заурядным умом (это, конечно, не так).
«Мы, англичане, парадоксальный народ – одновременно и прогрессивный, и страшно консервативный; мы вечно изменяемся, но без всякого драматизма; никогда мы не знали внезапных переворотов… Чтобы мы что-нибудь «свергли», «опрокинули», «уничтожили»… чтобы мы начали всё «сызнова»… никогда!».
Другой – диктатор, выспрашивающий Уэллса – почему британский пролетариат еще не начал революцию? Считающий Уэллса «филистером и мещанином».
Соединяющий массовый террор, передел России, смертельную войну – с планами на будущее, в интересах абсолютного большинства населения, где есть всё, что будет названо потом «модернизацией» страны. Человек, вечно меняющийся, который «заявил, что революция в России — это не что иное, как наступление эпохи беспредельных поисков», призывающий испробовать для этого «множество методов».
В 1930-х Уэллс уже не жалеет для него эпитетов. «Сила его была в простоте замысла, сочетавшейся с изощренностью мысли». «Хитроумная лукавая цепкость». «Ему удалось переделать марксизм в ленинизм. Из учения доктринера-фаталиста он создал гибкую, творческую тактическую схему». «Ленин, по самым скромным меркам, был велик». «Он сумел придать России импульс созидательного ускорения». «В нем были и детскость, и мужество — главнейшие качества человека». «Он и впрямь стал Мессией».
В чем они сходятся?
Оба желают великого. Чертить будущее – их бытие. Целеполагание – но только не для себя лично, а для общества, мира. Это встреча проектировщиков. Один из ее лейтмотивов: «Как представляется вам будущее России? Какое государство вы стремитесь создать?».
Как они нам нужны сейчас – такие люди! Крупного масштаба, видящие будущее, общество, как целое. Невозможно больше существовать в тряпье из кусочков, собранных в куче министерств. А что они должны cоздать? Россию как спокойное, сытое, современное и очень динамичное государство, в котором много свободы, идей, открытости и мира.
Увлекательный план
Есть еще один пункт, в котором они сходятся. Должен быть план, великий план. Без него – никуда. Правда, для Уэллса большие планы в России – это фикция. Его идея - строить мировое плановое государство! «Кремлевский мечтатель» - так назван им текст о встрече с Лениным. «Ленин… увлекся утопией, утопией электрофикации. Он употребляет всё свое влияние, стремясь осуществить план строительства в России мощных электростанций, которые дадут целым губерниям свет и энергию для транспорта и промышленности…»
«Можно ли вообразить более отважный план в этой стране…». А далее - безграмотные крестьяне, нет водных энергетических ресурсов (ошибка), нет специалистов (опять ошибка), угасают торговля и промышленность.
Нет, никогда, ни за что.
Очень напоминает тех, кто говорит сегодня - никогда, не может быть, не выбраться.
«В России такой план превосходит самые пылкие технические фантазии. Сколько ни вглядываюсь я в будущее России, словно в темный кристалл, мне не дано разглядеть то, что видит этот невысокий человек, работающий в Кремле: он видит, как вместо разрушенных железных дорог возникают новые, электрифицированные магистрали, как по всей стране прокладываются новые шоссейные пути, как создается новое, счастливое коммунистическое государство с могучей промышленностью».
Через 3 месяца после их встречи, в декабре 1920 года план ГОЭЛРО принят. Около 700 страниц, делался меньше года, по 8 экономическим районам, почти вся Россия. Электроэнергия, промышленность, все базовые отрасли. Сроки – 10 – 12 лет.
Цель – максимальная производительность труда. План – « политический или государственный… задание пролетариату», «увлечь массу… великой программой на 10-20 лет».
Увлекли.
«Мы, англичане, парадоксальный народ – одновременно и прогрессивный, и страшно консервативный; мы вечно изменяемся, но без всякого драматизма; никогда мы не знали внезапных переворотов… Чтобы мы что-нибудь «свергли», «опрокинули», «уничтожили»… чтобы мы начали всё «сызнова»… никогда!».
Другой – диктатор, выспрашивающий Уэллса – почему британский пролетариат еще не начал революцию? Считающий Уэллса «филистером и мещанином».
Соединяющий массовый террор, передел России, смертельную войну – с планами на будущее, в интересах абсолютного большинства населения, где есть всё, что будет названо потом «модернизацией» страны. Человек, вечно меняющийся, который «заявил, что революция в России — это не что иное, как наступление эпохи беспредельных поисков», призывающий испробовать для этого «множество методов».
В 1930-х Уэллс уже не жалеет для него эпитетов. «Сила его была в простоте замысла, сочетавшейся с изощренностью мысли». «Хитроумная лукавая цепкость». «Ему удалось переделать марксизм в ленинизм. Из учения доктринера-фаталиста он создал гибкую, творческую тактическую схему». «Ленин, по самым скромным меркам, был велик». «Он сумел придать России импульс созидательного ускорения». «В нем были и детскость, и мужество — главнейшие качества человека». «Он и впрямь стал Мессией».
В чем они сходятся?
Оба желают великого. Чертить будущее – их бытие. Целеполагание – но только не для себя лично, а для общества, мира. Это встреча проектировщиков. Один из ее лейтмотивов: «Как представляется вам будущее России? Какое государство вы стремитесь создать?».
Как они нам нужны сейчас – такие люди! Крупного масштаба, видящие будущее, общество, как целое. Невозможно больше существовать в тряпье из кусочков, собранных в куче министерств. А что они должны cоздать? Россию как спокойное, сытое, современное и очень динамичное государство, в котором много свободы, идей, открытости и мира.
Увлекательный план
Есть еще один пункт, в котором они сходятся. Должен быть план, великий план. Без него – никуда. Правда, для Уэллса большие планы в России – это фикция. Его идея - строить мировое плановое государство! «Кремлевский мечтатель» - так назван им текст о встрече с Лениным. «Ленин… увлекся утопией, утопией электрофикации. Он употребляет всё свое влияние, стремясь осуществить план строительства в России мощных электростанций, которые дадут целым губерниям свет и энергию для транспорта и промышленности…»
«Можно ли вообразить более отважный план в этой стране…». А далее - безграмотные крестьяне, нет водных энергетических ресурсов (ошибка), нет специалистов (опять ошибка), угасают торговля и промышленность.
Нет, никогда, ни за что.
Очень напоминает тех, кто говорит сегодня - никогда, не может быть, не выбраться.
«В России такой план превосходит самые пылкие технические фантазии. Сколько ни вглядываюсь я в будущее России, словно в темный кристалл, мне не дано разглядеть то, что видит этот невысокий человек, работающий в Кремле: он видит, как вместо разрушенных железных дорог возникают новые, электрифицированные магистрали, как по всей стране прокладываются новые шоссейные пути, как создается новое, счастливое коммунистическое государство с могучей промышленностью».
Через 3 месяца после их встречи, в декабре 1920 года план ГОЭЛРО принят. Около 700 страниц, делался меньше года, по 8 экономическим районам, почти вся Россия. Электроэнергия, промышленность, все базовые отрасли. Сроки – 10 – 12 лет.
Цель – максимальная производительность труда. План – « политический или государственный… задание пролетариату», «увлечь массу… великой программой на 10-20 лет».
Увлекли.
Еще через 3 месяца, с марта 1921 г. начался нэп, новая экономическая политика, очень живая, основанная на частном интересе. За государством - «командные высоты». Города быстро накормили. Темпы роста – 30 – 40% в год. В 1920-х промышленность росла быстрее, чем в 1930-х, когда нэп свернули. Внутри этого чуда - план ГОЭЛРО как ядро.
К началу 1930-х годов довоенный уровень – перекрыт. Чугун: 1920 г. – 2,4% от 1913 г., 1929 / 30 гг. – 131%, план ГОЭЛРО (1932 / 33 гг.) – 195%. Уголь: 1920 г. – 27% от 1913 г., 1929 / 30 гг. – 179%, план ГОЭЛРО (1932 / 33 гг.) – 216%. Нефть: 1920 г. – 43% от 1913 г., 1929 / 30 гг. – 174%, план ГОЭЛРО (1932 / 33 гг.) – 105%. «Погибнуть или на всех парах устремиться вперед».
А для нас – есть уроки? Каждые 10 лет – в 1920-х, 1930-х, после войны – Россия / СССР делали очередной прыжок, совершали экономическое чудо! Да, были - беспощадная растрата людей, их огосударствление, лагерная экономика, превращение их в счетные, потребляемые единицы, пусть даже их убеждали в совершенно ином.
Но речь – о другом. О силе целеполагания. О плане того, что нужно сделать. О понимании момента – либо полный вперед, либо погибнуть. О силе желания – сдвинуть вперед машину всей страны. Мы чувствуем, насколько другие десятилетия – потом, после - были расплывчаты, как медленно в них вращалось время, как уходила энергия 1920-х – 1950-х и как много в них было инерции, затухания, мифов.
Нам нужно сегодня целеполагание – с новой силой.
Эволюция или принуждение
Люди – впередсмотрящие. Люди, которым был нужен великий план. Равенство для всех и вся. Государство как инструмент равенства. В этом Ленин и Уэллс совпадали. Но в чем они совершенно различны - в мере насилия, в том, «кто и каким способом».
Эволюционист – против человека, насильственно взявшего власть, против «вождя», бескомпромиссно устраняющего политических противников и ведущего классовую войну на уничтожение. Диктатура пролетариата – это Ленин. «Он ушел от нас навеки, наш несравненный боевой товарищ. А мы пойдем бесстрашно дальше. Пусть злобствуют наши враги по поводу нашей потери. Несчастные и жалкие! они не знают, что такое наша партия!»
История – море насилия. Но вот что она шепчет: общество, где власть и собственность сосредоточены в одних руках, как бы оно ни называлось и когда бы ни существовало – тупиковая модель. До сих пор все эксперименты с административной экономикой приводили к диктату, отрицательному человеческому отбору, застою, убыванию и, в конечном счете, к крайней отсталости, злу и распаду. Человек как счетная единица, человек как растрачиваемый ресурс, как животная рабочая сила, обработанная насилием и пропагандой - не способен создать общество, побеждающее в конкуренции с другими странами. Оно не жизнеспособно.
По Уэллсу (и правой социал-демократии) частный интерес, частная собственность – без них нельзя. Будущее – это эволюция. Хищнический капитализм перерастет в то, что сегодня называется «социальная рыночная экономика», «германская модель», «шведская модель» или даже «британская модель» с ее бесплатной медициной и социальным жильем.
Они и переросли. В них частный интерес так пытается сочетаться с общим, чтобы не угасали ни тот, ни другой. Дать каждому свободу, требуемую природой человека, в его желании двигаться, создавать, «генерить идеи», иметь свое, доминировать, даже быть хищным. И в то же время быть для всех, быть коллективистом, по Уэллсу, подчиняясь общему интересу.
Для Ленина – реальны только революция, насилие. Частная собственность – невозможна. Но было ли это окончательной точкой зрения? К какой модели общества он бы пришел, если бы дожил до 70 – 80 лет? Он ушел из жизни после того, как инициировал нэп. НЭП – это признание того, что именно частная собственность, частный интерес способны вытащить из разрухи. НЭП – это приватизация, иностранные концессии. Уэллс писал о Ленине, что он не следовал догматам, а использовал их для себя. И если через 100 лет это сделали в Китае, строя рынок в оболочке марксизма – ленинизма, то почему это не могло произойти в России? Это был бы еще один Ленин.
К началу 1930-х годов довоенный уровень – перекрыт. Чугун: 1920 г. – 2,4% от 1913 г., 1929 / 30 гг. – 131%, план ГОЭЛРО (1932 / 33 гг.) – 195%. Уголь: 1920 г. – 27% от 1913 г., 1929 / 30 гг. – 179%, план ГОЭЛРО (1932 / 33 гг.) – 216%. Нефть: 1920 г. – 43% от 1913 г., 1929 / 30 гг. – 174%, план ГОЭЛРО (1932 / 33 гг.) – 105%. «Погибнуть или на всех парах устремиться вперед».
А для нас – есть уроки? Каждые 10 лет – в 1920-х, 1930-х, после войны – Россия / СССР делали очередной прыжок, совершали экономическое чудо! Да, были - беспощадная растрата людей, их огосударствление, лагерная экономика, превращение их в счетные, потребляемые единицы, пусть даже их убеждали в совершенно ином.
Но речь – о другом. О силе целеполагания. О плане того, что нужно сделать. О понимании момента – либо полный вперед, либо погибнуть. О силе желания – сдвинуть вперед машину всей страны. Мы чувствуем, насколько другие десятилетия – потом, после - были расплывчаты, как медленно в них вращалось время, как уходила энергия 1920-х – 1950-х и как много в них было инерции, затухания, мифов.
Нам нужно сегодня целеполагание – с новой силой.
Эволюция или принуждение
Люди – впередсмотрящие. Люди, которым был нужен великий план. Равенство для всех и вся. Государство как инструмент равенства. В этом Ленин и Уэллс совпадали. Но в чем они совершенно различны - в мере насилия, в том, «кто и каким способом».
Эволюционист – против человека, насильственно взявшего власть, против «вождя», бескомпромиссно устраняющего политических противников и ведущего классовую войну на уничтожение. Диктатура пролетариата – это Ленин. «Он ушел от нас навеки, наш несравненный боевой товарищ. А мы пойдем бесстрашно дальше. Пусть злобствуют наши враги по поводу нашей потери. Несчастные и жалкие! они не знают, что такое наша партия!»
История – море насилия. Но вот что она шепчет: общество, где власть и собственность сосредоточены в одних руках, как бы оно ни называлось и когда бы ни существовало – тупиковая модель. До сих пор все эксперименты с административной экономикой приводили к диктату, отрицательному человеческому отбору, застою, убыванию и, в конечном счете, к крайней отсталости, злу и распаду. Человек как счетная единица, человек как растрачиваемый ресурс, как животная рабочая сила, обработанная насилием и пропагандой - не способен создать общество, побеждающее в конкуренции с другими странами. Оно не жизнеспособно.
По Уэллсу (и правой социал-демократии) частный интерес, частная собственность – без них нельзя. Будущее – это эволюция. Хищнический капитализм перерастет в то, что сегодня называется «социальная рыночная экономика», «германская модель», «шведская модель» или даже «британская модель» с ее бесплатной медициной и социальным жильем.
Они и переросли. В них частный интерес так пытается сочетаться с общим, чтобы не угасали ни тот, ни другой. Дать каждому свободу, требуемую природой человека, в его желании двигаться, создавать, «генерить идеи», иметь свое, доминировать, даже быть хищным. И в то же время быть для всех, быть коллективистом, по Уэллсу, подчиняясь общему интересу.
Для Ленина – реальны только революция, насилие. Частная собственность – невозможна. Но было ли это окончательной точкой зрения? К какой модели общества он бы пришел, если бы дожил до 70 – 80 лет? Он ушел из жизни после того, как инициировал нэп. НЭП – это признание того, что именно частная собственность, частный интерес способны вытащить из разрухи. НЭП – это приватизация, иностранные концессии. Уэллс писал о Ленине, что он не следовал догматам, а использовал их для себя. И если через 100 лет это сделали в Китае, строя рынок в оболочке марксизма – ленинизма, то почему это не могло произойти в России? Это был бы еще один Ленин.
Но всё это домыслы. История не имеет сослагательного наклонения. Ясно лишь одно, что через 100 лет в почти 40 развитых странах классовый конфликт, как системный, подавлен. После 2-й мировой войны в них возобладала эволюция. Эти страны зажиточнее, инновационнее, чем Россия. ВВП на душу населения в Германии – 47 тыс. долл., Австрии – 50 тыс. долл., Швеции – 51 тыс. долл., Великобритании – 41 тыс. долл., в России – 11 тыс. долл. (МВФ, 2019). ВВП на душу населения по паритету покупательной способности в этих странах выше, чем в России, на 60 -70%. В них живут дольше. Ожидаемая продолжительность жизни в Германии –81,2 года, Австрии – 81.4 года Швеции – 82,7 лет, Великобритании – 81,2 года, России – 72,4 года (UNDP, 2018).
Так что мы – по-прежнему в дороге. Не было эволюции. Вместо нее крайности. Последние 100 лет каждое поколение в России начинало почти с нуля, теряя свое имущество в войнах, революциях, переделах собственности, инфляции, денежных реформах, кризисах.
Так был прав Уэллс, а не Ленин? Нам очень нужна эволюция. Никаких больше взрывов и насилия! Пусть медленный, но переход к обществу, которое подчинено главному – качеству и продолжительности жизни российских семей. Их состоятельности, свободе действовать, двигаться, конкурировать, основываясь на частном и общем интересе.
Кто вы, Ленин?
Он крупнее всех, кто был у власти с начала XX века. Не ангел – и не фигура из анекдотов. Он должен быть защищен. 70 лет его превозносили, сейчас он умаляется в общем сознании. Он не должен быть приуменьшен – ни в содеянном зле, ни в добре. Нам всем нужно просто отдать ему должное. Его урок – осмысленный и беспощадный – забыть нельзя.
Это моя статья в журнале "Родина", 2020, октябрь
Так что мы – по-прежнему в дороге. Не было эволюции. Вместо нее крайности. Последние 100 лет каждое поколение в России начинало почти с нуля, теряя свое имущество в войнах, революциях, переделах собственности, инфляции, денежных реформах, кризисах.
Так был прав Уэллс, а не Ленин? Нам очень нужна эволюция. Никаких больше взрывов и насилия! Пусть медленный, но переход к обществу, которое подчинено главному – качеству и продолжительности жизни российских семей. Их состоятельности, свободе действовать, двигаться, конкурировать, основываясь на частном и общем интересе.
Кто вы, Ленин?
Он крупнее всех, кто был у власти с начала XX века. Не ангел – и не фигура из анекдотов. Он должен быть защищен. 70 лет его превозносили, сейчас он умаляется в общем сознании. Он не должен быть приуменьшен – ни в содеянном зле, ни в добре. Нам всем нужно просто отдать ему должное. Его урок – осмысленный и беспощадный – забыть нельзя.
Это моя статья в журнале "Родина", 2020, октябрь
Сколько людей должен уложить правитель, чтобы его выбросили из страны, а он дожил бы до преклонных лет, раскрываясь каждое утро, как цветок? Кайзер Вильгельм II нашел убежище в 3-этажном дворце, купив его - в усадьбе Дорн в Нидерландах, ныне музее. Цветущий парк, с розариумом, сосновой рощей и мавзолеем Вильгельма, плюс пять его любимых такс, под памятными камнями, похороненные вокруг.
Жил во дворце 22 года, женился там второй раз на юной леди, ему – 63, ей – 34, срубил лично тысячи деревьев (это было хобби) и убил, с любовью охотясь, тысячи личин дичи.
Дожил до 82 лет. На первой мировой погибли больше 10 млн. человек. Немцев – больше 1 млн. В изгнании опубликовал книжки: о цивилизациях, китайской истории, Месопотамии, Спарте и археологических раскопках. Да, еще книгу о балдахинах. Его Величество Балдахин!
«Целью моей деятельности всегда было благо моего народа и моего государства». Таким он хотел войти в историю.
1919 г. Нидерланды отказались выдать его. Суд над Вильгельмом II, как военным преступником, не состоялся.
1940 г., 15 мая. Нидерланды оккупированы. Вильгельм – внутри, в своем дворце.
14 июня. Немцы вошли в Париж.
17 июня. Вильгельм II пишет фюреру из своего поместья: «Находясь под глубоким впечатлением от капитуляции Франции я поздравляю вас и весь немецкий вермахт с великой победой, дарованной Богом, словами императора Вильгельма Великого, произнесенными в 1870 г.: «Какой поворот событий случился по божьему промыслу!».
22 июня 1941 г. Не дожил 18 дней. Он был бы рад еще одному победоносному событию.
А, собственно, не он один. Один из самых убийственных, диктатор Стресснер, Парагвай, нашел уютное убежище в Бразилии, в гостевом доме, в городке Итумбиара. Судам не выдан. Прожил еще 17 лет, добрался до философского возраста в 94 года. В изгнании рыбачил и сражался в шахматы – был хорошим игроком. Давно это было? Да только что: 1989 – 2006 годы.
Царственный Бокасса, император Центральной Африки. По руки, по локоть, каннибал. Короновался за 3 года до переворота. Коронацию скопировал у Наполеона. Собственник замков во Франции, с башенками, как на тортах. В 1983 – 86 годах жил в изгнании в своем замке Хардрикур (Hardricourt), под Парижем. Вернулся в ЦАР в 1986 г., осужден, приговорен к смертной казни, помилован, выпущен по амнистии. Имел 17 жен, больше 50 детей, жил 75 лет, гораздо дольше, чем его враги. Замок Хардрикур XVIII века, башенки, 3 этажа, парк подстрижен, ныне – для свадеб, чтобы обниматься. Можете взять в наём.
Продолжать? Продлить списки? Чтобы люди эти могли прохлаждаться в днях своих, медленно доставая до старости? Жан-Клод Дювалье, Бэби-Док, печальное Гаити, 25 лет бытия во Франции, в войне за имущество. Когда? Да только что (1986 – 2011 гг.).
За что, Господи?
Не изведаны пути и помыслы Твои, ибо нет лучшего доказательства, что Тебя нет, когда живут – век, и хлебают суп, и кустятся в своих замках – эти жизнелюбивые существа. Медленно, с ощущением тепла, рассматривая свой парк, как дар чистого воздуха. Вспоминая, сколько блага они принесли.
А бывает, что и не живут.
Когда их ловят, а потом обрабатывают как добычу.
И солнце обещает нации новый благоуханный день.
Из моей книги "Искушение государством. Человек и вертикаль власти в России за 300 лет"
Wildberries
https://www.wildberries.ru/catalog/192571864/detail.aspx
Litres - электронная. аудио
https://www.litres.ru/book/yakov-mirkin-1078911/iskushenie-gosudarstvom-chelovek-i-vertikal-vlasti-70052473/?ysclid=m6boct0jpf486134973
Жил во дворце 22 года, женился там второй раз на юной леди, ему – 63, ей – 34, срубил лично тысячи деревьев (это было хобби) и убил, с любовью охотясь, тысячи личин дичи.
Дожил до 82 лет. На первой мировой погибли больше 10 млн. человек. Немцев – больше 1 млн. В изгнании опубликовал книжки: о цивилизациях, китайской истории, Месопотамии, Спарте и археологических раскопках. Да, еще книгу о балдахинах. Его Величество Балдахин!
«Целью моей деятельности всегда было благо моего народа и моего государства». Таким он хотел войти в историю.
1919 г. Нидерланды отказались выдать его. Суд над Вильгельмом II, как военным преступником, не состоялся.
1940 г., 15 мая. Нидерланды оккупированы. Вильгельм – внутри, в своем дворце.
14 июня. Немцы вошли в Париж.
17 июня. Вильгельм II пишет фюреру из своего поместья: «Находясь под глубоким впечатлением от капитуляции Франции я поздравляю вас и весь немецкий вермахт с великой победой, дарованной Богом, словами императора Вильгельма Великого, произнесенными в 1870 г.: «Какой поворот событий случился по божьему промыслу!».
22 июня 1941 г. Не дожил 18 дней. Он был бы рад еще одному победоносному событию.
А, собственно, не он один. Один из самых убийственных, диктатор Стресснер, Парагвай, нашел уютное убежище в Бразилии, в гостевом доме, в городке Итумбиара. Судам не выдан. Прожил еще 17 лет, добрался до философского возраста в 94 года. В изгнании рыбачил и сражался в шахматы – был хорошим игроком. Давно это было? Да только что: 1989 – 2006 годы.
Царственный Бокасса, император Центральной Африки. По руки, по локоть, каннибал. Короновался за 3 года до переворота. Коронацию скопировал у Наполеона. Собственник замков во Франции, с башенками, как на тортах. В 1983 – 86 годах жил в изгнании в своем замке Хардрикур (Hardricourt), под Парижем. Вернулся в ЦАР в 1986 г., осужден, приговорен к смертной казни, помилован, выпущен по амнистии. Имел 17 жен, больше 50 детей, жил 75 лет, гораздо дольше, чем его враги. Замок Хардрикур XVIII века, башенки, 3 этажа, парк подстрижен, ныне – для свадеб, чтобы обниматься. Можете взять в наём.
Продолжать? Продлить списки? Чтобы люди эти могли прохлаждаться в днях своих, медленно доставая до старости? Жан-Клод Дювалье, Бэби-Док, печальное Гаити, 25 лет бытия во Франции, в войне за имущество. Когда? Да только что (1986 – 2011 гг.).
За что, Господи?
Не изведаны пути и помыслы Твои, ибо нет лучшего доказательства, что Тебя нет, когда живут – век, и хлебают суп, и кустятся в своих замках – эти жизнелюбивые существа. Медленно, с ощущением тепла, рассматривая свой парк, как дар чистого воздуха. Вспоминая, сколько блага они принесли.
А бывает, что и не живут.
Когда их ловят, а потом обрабатывают как добычу.
И солнце обещает нации новый благоуханный день.
Из моей книги "Искушение государством. Человек и вертикаль власти в России за 300 лет"
Wildberries
https://www.wildberries.ru/catalog/192571864/detail.aspx
Litres - электронная. аудио
https://www.litres.ru/book/yakov-mirkin-1078911/iskushenie-gosudarstvom-chelovek-i-vertikal-vlasti-70052473/?ysclid=m6boct0jpf486134973
www.wildberries.ru
Искушение государством. Человек и вертикаль власти 300 лет, Издательство АСТ
Как строить отношения с властями, не превратившись в один из винтиков системы и сохранив себя? Циклы истории повторяются, и человеческие судьбы в ней — тоже. Ошибки людей, живших в переломные эпохи прошлого, могут стать уроком и предостережением для нас.…
Как изменить мужу с выигрышным билетом
От биржи, которую всегда колотит, можно свихнуться, как от казино. Сотни тысяч гнездятся у экранов, судорожно наблюдая, как мечутся курсы акций или валют, и мысленно подталкивая их: «Вперед, вперед»! Так есть – и так было. Ничто не ново под луной.
Вот письмо, написанное полтора века тому назад (А. Суворин. "Очерки и картинки"):
«Милая, бесценная Оля… Я была больна, ужасно больна. Причина болезни – я тебе скажу ее. Я играла, играла на бирже. Я заложила бриллианты, тайком от мужа и накупила себе выигрышных билетов… Купив билеты, я дурно спала ночь. Наутро я ждала газет; я их никогда не читала, но теперь горела страстью читать… биржевую хронику. Какой занимательный роман эта хроника: то падает, это поднимается, это падает, то поднимается…
Ах, как я была счастлива, как счастлива! Билеты поднимались, поднимались! Мне и продать хотелось их, и хотелось все больше и больше иметь денег. Я ежедневно занималась вычислением барышей своих, даже по нескольку раз в день…».
«Билеты мне снились каждый день… Раз… это была ужасная ночь... Я уснула поздно. Вдруг вижу, что в спальню ко мне входит билет 2-го внутреннего займа. Он был во фраке, в панталонах… Мне нисколько не казалось странным, как будто билеты в самом деле ходят во фраках. Но что меня сконфузило и даже в негодование привело, это то, что он ночью осмелился войти ко мне в спальню.
Конечно, думала я, это билет государственный, власть имеющий, а потому обыск всегда произвести может, но зачем же без доклада?.. Наконец, муж у меня есть. Гляжу – мужа нет, и я на постели одна. Быстро надвинула одеяло к подбородку и сказала: «Что вам угодно?» …Я вас люблю, сказал он. – «Уходите, уходите» - кричу, - «У меня муж есть!». «Что ж, - говорит, - муж сам по себе, а я сам по себе». …Я хочу крикнуть, хочу оттолкнуть его, но он держит меня в каком-то очаровании, разбирает мои волосы рукою, рассматривает…
И вот мне кажется, что я его люблю… Он целует меня, целует, я ему отвечаю… Какой стыд! Я пала и развелась с мужем; меня повенчали снова с билетом 2-го внутреннего займа… Если б ты знала, как я наслаждалась».
Счастье их было недолговечно. Как-то раз он пришел к ней и закричал: «Я выхожу в тираж! Я несчастный билет! Я тебя недостоин!». А она ему: «Я пойду за тобой, пойду всюду, даже в тираж»!
Тут сон прервался, рядом сидит муж и пристально "смотрит на меня".
Сон в руку! Когда входишь на биржу и начинаешь одну за другой заключать сделки, главное, - усмирить себя, держать дисциплину, не прилипнуть к биржевому табло, не прыгать в прибылях, еще бумажных, не пылать от страсти, - быть в самом себе. Не сходить с ума, быть жестким, рациональным, понимать, как все работает, знать то, что покупаешь, не поддаваться чужим речам.
В России, на бирже 30+ млн частных инвесторов. Может быть, будет еще больше. Кризисы и биржевые бури обязательно будут. Будьте настороже, не увлекайтесь, не влюбляйтесь в рынок, не пылайте к нему ненавистью, когда он снова пробросит вас. Просто примите его как достойный способ существования думающего человека.
Но входить на биржу нужно вовремя.
Сегодня в России пугающее время.
Из моей новой книги "Правила бессмысленного финансового поведения", 3-е расширенное издание.
Предзаказ - выражение интереса, и только.
"Читвй-город"
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6d52o2wkc742083883
От биржи, которую всегда колотит, можно свихнуться, как от казино. Сотни тысяч гнездятся у экранов, судорожно наблюдая, как мечутся курсы акций или валют, и мысленно подталкивая их: «Вперед, вперед»! Так есть – и так было. Ничто не ново под луной.
Вот письмо, написанное полтора века тому назад (А. Суворин. "Очерки и картинки"):
«Милая, бесценная Оля… Я была больна, ужасно больна. Причина болезни – я тебе скажу ее. Я играла, играла на бирже. Я заложила бриллианты, тайком от мужа и накупила себе выигрышных билетов… Купив билеты, я дурно спала ночь. Наутро я ждала газет; я их никогда не читала, но теперь горела страстью читать… биржевую хронику. Какой занимательный роман эта хроника: то падает, это поднимается, это падает, то поднимается…
Ах, как я была счастлива, как счастлива! Билеты поднимались, поднимались! Мне и продать хотелось их, и хотелось все больше и больше иметь денег. Я ежедневно занималась вычислением барышей своих, даже по нескольку раз в день…».
«Билеты мне снились каждый день… Раз… это была ужасная ночь... Я уснула поздно. Вдруг вижу, что в спальню ко мне входит билет 2-го внутреннего займа. Он был во фраке, в панталонах… Мне нисколько не казалось странным, как будто билеты в самом деле ходят во фраках. Но что меня сконфузило и даже в негодование привело, это то, что он ночью осмелился войти ко мне в спальню.
Конечно, думала я, это билет государственный, власть имеющий, а потому обыск всегда произвести может, но зачем же без доклада?.. Наконец, муж у меня есть. Гляжу – мужа нет, и я на постели одна. Быстро надвинула одеяло к подбородку и сказала: «Что вам угодно?» …Я вас люблю, сказал он. – «Уходите, уходите» - кричу, - «У меня муж есть!». «Что ж, - говорит, - муж сам по себе, а я сам по себе». …Я хочу крикнуть, хочу оттолкнуть его, но он держит меня в каком-то очаровании, разбирает мои волосы рукою, рассматривает…
И вот мне кажется, что я его люблю… Он целует меня, целует, я ему отвечаю… Какой стыд! Я пала и развелась с мужем; меня повенчали снова с билетом 2-го внутреннего займа… Если б ты знала, как я наслаждалась».
Счастье их было недолговечно. Как-то раз он пришел к ней и закричал: «Я выхожу в тираж! Я несчастный билет! Я тебя недостоин!». А она ему: «Я пойду за тобой, пойду всюду, даже в тираж»!
Тут сон прервался, рядом сидит муж и пристально "смотрит на меня".
Сон в руку! Когда входишь на биржу и начинаешь одну за другой заключать сделки, главное, - усмирить себя, держать дисциплину, не прилипнуть к биржевому табло, не прыгать в прибылях, еще бумажных, не пылать от страсти, - быть в самом себе. Не сходить с ума, быть жестким, рациональным, понимать, как все работает, знать то, что покупаешь, не поддаваться чужим речам.
В России, на бирже 30+ млн частных инвесторов. Может быть, будет еще больше. Кризисы и биржевые бури обязательно будут. Будьте настороже, не увлекайтесь, не влюбляйтесь в рынок, не пылайте к нему ненавистью, когда он снова пробросит вас. Просто примите его как достойный способ существования думающего человека.
Но входить на биржу нужно вовремя.
Сегодня в России пугающее время.
Из моей новой книги "Правила бессмысленного финансового поведения", 3-е расширенное издание.
Предзаказ - выражение интереса, и только.
"Читвй-город"
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6d52o2wkc742083883
www.chitai-gorod.ru
Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) 📖 купить книгу по выгодной цене в «Читай-город» ISBN 978…
Книга Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) (ISBN 978-5-17-162717-1) 📖 В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу по выгодной цене. Бесплатная доставка по всей России, скидки и акции по карте любимого…
Денежная модель Федора Шаляпина
1) Максимум гонорара - никогда столько не платили оперным певцам (в России - до 1 млн руб. за выход в "нынешних деньгах")
2) Структура портфеля активов в России:
а) в недвижимость (2 семьи, одна в Москве, другая в Петербурге, значит, 2 дома, в Москве и Петербурге) + дачный дом (река Нерль, старорусский стиль) + участок в Крыму (построить "замок искусств"),
б) картины, гобелены, антиквариат, коллекция вин,
в) депозит на 4 млн руб. под 4%.
1917 г. - все отобрали, московскую семью - в коммуналку, петербургскую семю- оставили квартиру (дома национализировали). Коллекция вин - ограбили. 4 млн рублей в Петербургском коммерческом банке - потеряны
3) После бегства во Францию: "чёс" в США, многие десятки выходов (55 - 57 тысяч долл. за 1 выход, в "нынешних деньгах")
Структура портфеля активов:
а) Большой доходный дом в Париже (с огромной квартирой для себя) + 2 виллы на Французскрй Ривьере + особняк под Парижем
б) картины, гобелены (смог вывезти из России), антиквариат, коллекция вин,
в) депозиты в банках США и Франции.
Опять "отняли". Потерял почти все свои денежные накопления в фондовом кризисе в США в 1929 г. (банк лопнул).
Риски: принял на себя с огромными потерями все наиболее крупные системные риски 1910 - 1920-х годов.
Потерял всё - в России, и почти с нуля - в кризис 1929 г. в США.
Мы сегодня все - по горло в системных рисках.
Проскочить бы.
Не как Шаляпин.
Для моей книги "Правила бессмысленного финансового поведения".
Предзаказ - выражение интереса.
"Читай-город"
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6d52o2wkc742083883
1) Максимум гонорара - никогда столько не платили оперным певцам (в России - до 1 млн руб. за выход в "нынешних деньгах")
2) Структура портфеля активов в России:
а) в недвижимость (2 семьи, одна в Москве, другая в Петербурге, значит, 2 дома, в Москве и Петербурге) + дачный дом (река Нерль, старорусский стиль) + участок в Крыму (построить "замок искусств"),
б) картины, гобелены, антиквариат, коллекция вин,
в) депозит на 4 млн руб. под 4%.
1917 г. - все отобрали, московскую семью - в коммуналку, петербургскую семю- оставили квартиру (дома национализировали). Коллекция вин - ограбили. 4 млн рублей в Петербургском коммерческом банке - потеряны
3) После бегства во Францию: "чёс" в США, многие десятки выходов (55 - 57 тысяч долл. за 1 выход, в "нынешних деньгах")
Структура портфеля активов:
а) Большой доходный дом в Париже (с огромной квартирой для себя) + 2 виллы на Французскрй Ривьере + особняк под Парижем
б) картины, гобелены (смог вывезти из России), антиквариат, коллекция вин,
в) депозиты в банках США и Франции.
Опять "отняли". Потерял почти все свои денежные накопления в фондовом кризисе в США в 1929 г. (банк лопнул).
Риски: принял на себя с огромными потерями все наиболее крупные системные риски 1910 - 1920-х годов.
Потерял всё - в России, и почти с нуля - в кризис 1929 г. в США.
Мы сегодня все - по горло в системных рисках.
Проскочить бы.
Не как Шаляпин.
Для моей книги "Правила бессмысленного финансового поведения".
Предзаказ - выражение интереса.
"Читай-город"
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6d52o2wkc742083883
www.chitai-gorod.ru
Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) 📖 купить книгу по выгодной цене в «Читай-город» ISBN 978…
Книга Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) (ISBN 978-5-17-162717-1) 📖 В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу по выгодной цене. Бесплатная доставка по всей России, скидки и акции по карте любимого…
Свободное мышление отвергает:
1) Идолопоклонничество. Дикая смесь коммунистических и династических статуй давно походит – размерами и замыслом – на идолов острова Пасхи, на базальтовых идолов, доходящих до двадцати метров в высоту, в сотни тонн веса. Когда-нибудь новый Тур Хейердал будет выяснять, как мы это построили.
2) Клерикализм, ищущий крайности. Церковь, ставшая корпорацией, всегда проваливалась. Гонимая вера всегда побеждала. Вера – шепот, вера – утешение, вера – свободный выбор, вера – прямой разговор. Вера – печальный, веками намоленный храм, в котором часы потрескивают.
3) Антизападничество как сияние разума. Заливание мозга кипятком. Искажение лица путем победоносного рыка – не лучший способ бытия теплым летом.
4) Ложное величие. На подъезде к станции Белинской – костяки бывших заводов. В Петербурге темные пустые корпуса, подступающие прямо к дороге. Величие – это прекращение бараков, хрущевок, времянок и одичавших заборов длиной в десяток бетонных экваторов. Истребление босяцкого способа существования.
5) Антилиберализм как метод хождения в зоопарк. Человека, призывающего загнать всех в клетки, обычно хватают за рукава и тащат в Кащенко, а не в телекамеру.
6) Однородность сознания, достигаемую путем его перемалывания.
7) Счастье молотка, вколачивающего гвозди в лоб. Счастье быть маршевым рупором.
8) Насилие, пронизывающее стекла, как мороз. Эфир как пыточную камеру для спокойно думающего человека.
И по мелочи:
9) Чувство неутомимого превосходства. Орлиный клекот в мозгу воробья.
10) Зрелища, от которых разит Римом. Пугало как принцип существования.
11) Крики маргинала в его потерянном саду.
Не делайте этого! Все это – неутомимое хождение в сарай вместо постройки дома. В сарай не ходит свободное мышление самодостаточного человека, отвечающего за самого себя, за свою жизнь, за свой способ существования, за свой взгляд, которым он обрабатывает жизнь.
Из моей книги "Искушение государством"
Wildberries (дешевле всего)
https://www.wildberries.ru/catalog/192571864/detail.aspx
Литрес
https://www.litres.ru/book/yakov-mirkin-1078911/iskushenie-gosudarstvom-chelovek-i-vertikal-vlasti-70052473/?ysclid=m6ekqkeced982551306
1) Идолопоклонничество. Дикая смесь коммунистических и династических статуй давно походит – размерами и замыслом – на идолов острова Пасхи, на базальтовых идолов, доходящих до двадцати метров в высоту, в сотни тонн веса. Когда-нибудь новый Тур Хейердал будет выяснять, как мы это построили.
2) Клерикализм, ищущий крайности. Церковь, ставшая корпорацией, всегда проваливалась. Гонимая вера всегда побеждала. Вера – шепот, вера – утешение, вера – свободный выбор, вера – прямой разговор. Вера – печальный, веками намоленный храм, в котором часы потрескивают.
3) Антизападничество как сияние разума. Заливание мозга кипятком. Искажение лица путем победоносного рыка – не лучший способ бытия теплым летом.
4) Ложное величие. На подъезде к станции Белинской – костяки бывших заводов. В Петербурге темные пустые корпуса, подступающие прямо к дороге. Величие – это прекращение бараков, хрущевок, времянок и одичавших заборов длиной в десяток бетонных экваторов. Истребление босяцкого способа существования.
5) Антилиберализм как метод хождения в зоопарк. Человека, призывающего загнать всех в клетки, обычно хватают за рукава и тащат в Кащенко, а не в телекамеру.
6) Однородность сознания, достигаемую путем его перемалывания.
7) Счастье молотка, вколачивающего гвозди в лоб. Счастье быть маршевым рупором.
8) Насилие, пронизывающее стекла, как мороз. Эфир как пыточную камеру для спокойно думающего человека.
И по мелочи:
9) Чувство неутомимого превосходства. Орлиный клекот в мозгу воробья.
10) Зрелища, от которых разит Римом. Пугало как принцип существования.
11) Крики маргинала в его потерянном саду.
Не делайте этого! Все это – неутомимое хождение в сарай вместо постройки дома. В сарай не ходит свободное мышление самодостаточного человека, отвечающего за самого себя, за свою жизнь, за свой способ существования, за свой взгляд, которым он обрабатывает жизнь.
Из моей книги "Искушение государством"
Wildberries (дешевле всего)
https://www.wildberries.ru/catalog/192571864/detail.aspx
Литрес
https://www.litres.ru/book/yakov-mirkin-1078911/iskushenie-gosudarstvom-chelovek-i-vertikal-vlasti-70052473/?ysclid=m6ekqkeced982551306
www.wildberries.ru
Искушение государством. Человек и вертикаль власти 300 лет, Издательство АСТ
Как строить отношения с властями, не превратившись в один из винтиков системы и сохранив себя? Циклы истории повторяются, и человеческие судьбы в ней — тоже. Ошибки людей, живших в переломные эпохи прошлого, могут стать уроком и предостережением для нас.…
Только что появилась возможность сделать предзаказ на 3-е расширен. издание моей книги "Правила бессмысленного финансового поведения" по относительно низкой цене - 645 руб.
Этой книги (1-е и 2-е издания) в продаже давно нет.
Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6emzmlr98947508292
Этой книги (1-е и 2-е издания) в продаже давно нет.
Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6emzmlr98947508292
www.chitai-gorod.ru
Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) 📖 купить книгу по выгодной цене в «Читай-город» ISBN 978…
Книга Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) (ISBN 978-5-17-162717-1) 📖 В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу по выгодной цене. Бесплатная доставка по всей России, скидки и акции по карте любимого…
У вас в семье есть кольцо с бриллиантом? Или даже серьги? С ними тепло, всегда есть надежда, что в черное время они помогут, спасут. Да, собственно, так и было. Их сбывали с рук за кусок хлеба, их сдавали в Торгсин, ими пытались прожить, когда семья вдруг оказывалась выброшена в эмиграцию.
Бриллианты – это всегда от отчаяния. Начало 1920-х. Лежат двое в одной комнате и не могут долго заснуть. «Мандельштам ворочался на диване, вздыхал, и я, в конце концов, спросил:
— Что, Осип Эмильевич, не спится?
— Не спится, — ответил Мандельштам.
И потом, мечтательно и нараспев, как стихи:
— А нет ли у вас, дорогой мой, каратика?
Я не сразу понял, немного опешил и переспросил: какого каратика?
— Каратика бриллиантов. Мы бы спекульнули!
Это была, конечно, шутка, — вздох Мандельштама по адресу людей, которым жилось легко и беззаботно, и к числу которых он никак не принадлежал...
Все тогда спекулировали, что-то продавали, но я постеснялся сказать, что единственный вид спекуляции, которым я занимался, чтобы добыть карманные деньги, был не очень высокого качества: я срывал на чердаке хорошие дубовые доски настила и продавал их гробовщику. На доски был тогда большой спрос, в городе свирепствовал сыпной тиф... Весной все это кончилось ужасающим скандалом: крыша начала протекать, дом был затоплен, и гробовщик лишился своего поставщика» (А. Седых. Далекие, близкие).
Да, дубовые доски – плохой бизнес. Алмазы для спасения сподручней. 1918 год. Идет поезд, впереди – неизвестность, непонятно чем жить, сидят три дамы в купе и ведут разговор о том, «как кто словчился перевезти за границу бриллианты и деньги». «Слыхали? Прокины все свое состояние перевезли. Накрутили на бабушку.
— А почему же бабушку не осматривали?
— Ох, и что вы! Она такая неприятная. Ну кто же решится!..
— А Коркины - как ловко придумали! И все экспромтом. Мадам Коркина, уже обшаренная, стоит в стороне и вдруг — «ах, ах!» — нога, у нее подвернулась. Не может шага сделать. А муж, еще не обшаренный, говорит красноармейцу: «Передайте ей, пожалуйста, мою палку, пусть подопрется». Тот передал. А палка то у них дубленая и набита бриллиантами. Ловко?
— У Булкиных чайник с двойным дном.
— Фаничка провезла большущий бриллиант, так вы не поверите — в собственном носу.
— Ну ей хорошо, когда у нее нос на пятьдесят карат. Не всякому такое счастье.
Потом рассказывали трагическую историю, как какая-то мадам Фук спрятала очень хитро бриллиант в яйцо. Сделала маленькую дырочку в скорлупе сырого яйца, засунула бриллиант, а потом яйцо сварила вкрутую. Пойди-ка найди.
Положила яйцо в корзинку с провизией и спокойно сидит, улыбается. Входят в вагон красноармейцы. Осматривают багаж. Вдруг один солдат схватил это самое яйцо, облупил и тут же, на глазах у мадам Фук, слопал.
Несчастная женщина так дальше и не поехала.
Вылезла на станции, три дня ходила за этим паршивым красноармейцем, как за малым ребенком, глаз с него не спускала.
— Ну и что же?
— Э, где там! Так ни с чем и домой вернулась» (Тэффи. Воспоминания).
На минутку остановимся. Слопал яйцо – это операционный риск. Так он называется в финансах. Риск потери активов – денег, бриллиантов, ценных бумаг - по техническим причинам. В том числе из-за физического разрушения. Пришел красноармеец – и физически слопал яйцо с брильянтом.
Есть сто способов тайно перевезти бриллианты, и они все хорошо известны. Ямайка, 1941 г., бегство на корабле из оккупированной Франции. «Однофамилец знаменитого на весь мир пианиста был, вероятно, потрясен, когда офицер, просматривавший его паспорт, вдруг спросил:
— А где ваш ключ? — Какой ключ?!
— Ну, вы отлично знаете, какой. Дайте мне его.
Дальнейшее препирательство было бессмысленно. Пассажир вынул из кармана ключ — самый обыкновенный ключ, и офицер высыпал из него на стол несколько каратов мелких бриллиантов, которые торговец хотел контрабандным путем ввести в Соединенные Штаты. Всего на «Серпа-Пинто» было найдено таким путем сто сорок каратов скрытых бриллиантов» (А. Седых. Пути, дороги»).
Бриллианты – это всегда от отчаяния. Начало 1920-х. Лежат двое в одной комнате и не могут долго заснуть. «Мандельштам ворочался на диване, вздыхал, и я, в конце концов, спросил:
— Что, Осип Эмильевич, не спится?
— Не спится, — ответил Мандельштам.
И потом, мечтательно и нараспев, как стихи:
— А нет ли у вас, дорогой мой, каратика?
Я не сразу понял, немного опешил и переспросил: какого каратика?
— Каратика бриллиантов. Мы бы спекульнули!
Это была, конечно, шутка, — вздох Мандельштама по адресу людей, которым жилось легко и беззаботно, и к числу которых он никак не принадлежал...
Все тогда спекулировали, что-то продавали, но я постеснялся сказать, что единственный вид спекуляции, которым я занимался, чтобы добыть карманные деньги, был не очень высокого качества: я срывал на чердаке хорошие дубовые доски настила и продавал их гробовщику. На доски был тогда большой спрос, в городе свирепствовал сыпной тиф... Весной все это кончилось ужасающим скандалом: крыша начала протекать, дом был затоплен, и гробовщик лишился своего поставщика» (А. Седых. Далекие, близкие).
Да, дубовые доски – плохой бизнес. Алмазы для спасения сподручней. 1918 год. Идет поезд, впереди – неизвестность, непонятно чем жить, сидят три дамы в купе и ведут разговор о том, «как кто словчился перевезти за границу бриллианты и деньги». «Слыхали? Прокины все свое состояние перевезли. Накрутили на бабушку.
— А почему же бабушку не осматривали?
— Ох, и что вы! Она такая неприятная. Ну кто же решится!..
— А Коркины - как ловко придумали! И все экспромтом. Мадам Коркина, уже обшаренная, стоит в стороне и вдруг — «ах, ах!» — нога, у нее подвернулась. Не может шага сделать. А муж, еще не обшаренный, говорит красноармейцу: «Передайте ей, пожалуйста, мою палку, пусть подопрется». Тот передал. А палка то у них дубленая и набита бриллиантами. Ловко?
— У Булкиных чайник с двойным дном.
— Фаничка провезла большущий бриллиант, так вы не поверите — в собственном носу.
— Ну ей хорошо, когда у нее нос на пятьдесят карат. Не всякому такое счастье.
Потом рассказывали трагическую историю, как какая-то мадам Фук спрятала очень хитро бриллиант в яйцо. Сделала маленькую дырочку в скорлупе сырого яйца, засунула бриллиант, а потом яйцо сварила вкрутую. Пойди-ка найди.
Положила яйцо в корзинку с провизией и спокойно сидит, улыбается. Входят в вагон красноармейцы. Осматривают багаж. Вдруг один солдат схватил это самое яйцо, облупил и тут же, на глазах у мадам Фук, слопал.
Несчастная женщина так дальше и не поехала.
Вылезла на станции, три дня ходила за этим паршивым красноармейцем, как за малым ребенком, глаз с него не спускала.
— Ну и что же?
— Э, где там! Так ни с чем и домой вернулась» (Тэффи. Воспоминания).
На минутку остановимся. Слопал яйцо – это операционный риск. Так он называется в финансах. Риск потери активов – денег, бриллиантов, ценных бумаг - по техническим причинам. В том числе из-за физического разрушения. Пришел красноармеец – и физически слопал яйцо с брильянтом.
Есть сто способов тайно перевезти бриллианты, и они все хорошо известны. Ямайка, 1941 г., бегство на корабле из оккупированной Франции. «Однофамилец знаменитого на весь мир пианиста был, вероятно, потрясен, когда офицер, просматривавший его паспорт, вдруг спросил:
— А где ваш ключ? — Какой ключ?!
— Ну, вы отлично знаете, какой. Дайте мне его.
Дальнейшее препирательство было бессмысленно. Пассажир вынул из кармана ключ — самый обыкновенный ключ, и офицер высыпал из него на стол несколько каратов мелких бриллиантов, которые торговец хотел контрабандным путем ввести в Соединенные Штаты. Всего на «Серпа-Пинто» было найдено таким путем сто сорок каратов скрытых бриллиантов» (А. Седых. Пути, дороги»).
Это тоже известный в финансах риск – правовой, регулятивный. Деньги, драгоценности, коллекции картин – всегда приключения. Они – тебя, а ты –их, и никто не знает, чем это закончится. Кем бы ты ни был. Вот как всё складывалось у великих князей.
«Драгоценности – они прибыли в том же виде, в каком были вывезены из России: в тайниках, предназначенных сбить большевиков с толку, когда они нагрянули в наш петроградский дом. Мы довольно искусно запрятали их в чернильницы, пресс-папье, в свечи вместо фитиля… Не без труда мы извлекли их из тайников и поместили в банк. Мы почти бедствовали в то время, и на драгоценности была наша единственная надежда» (Великая княгиня Мария Павловна. Воспоминания).
А дальше – одни ошибки. Ей советовали выставить сразу все драгоценности на аукцион «Кристи» и получить капитал, чтобы жить «не роскошествуя, но и безбедно». Она сказала «нет». Зачем, если большевиков вот-вот сметут, а камни - доверены «в пожизненное владение» и «мой долг передать их дальше. Все эти тиары, браслеты и броши в старинных оправах были единственной осязаемой связью с прошлым великолепием, и не только моим, но и бабушкиным, и прабабушкиным».
А затем рынок драгоценностей обрушился. Его «затопили русские камни».
«Самые прекрасные вещи уходили за бесценок». То камни «слишком большие, то слишком мелкие, то они граненые, а гранить не надо было (и наоборот), и всегда неполный гарнитур. Времена тяжелые, покупателей мало» и т.п.
В финансах это называется риском ликвидности + рыночным риском. В тяжелые времена самые дорогие вещи, самые изумительные драгоценности, самые редкие книги, самые чудесные картины резко падают в цене, их почти невозможно продать (редкости потоком идут на рынок) и, в конце концов, они уходят ни за что.
Все эти истории – о наших надеждах, о том, как мы пытаемся копить на черный день. Кто – ювелирку, кто – монеты, кто – картины, а кто – хотя бы несколько купюр в валюте. Да, спасут, но ненадолго. Заранее известно, что резко упадут в цене – если, конечно, проберутся сквозь все операционные риски. Лучше знать заранее (неважно, кто вы и какими активами владеете), что самым главным вашим имуществом являетесь вы сами, ваши мозги, ваши идеи, способность «продать себя» или «создать проект», чтобы зарабатывать. Княгиня Мария Павловна, в конце концов, потеряла все деньги от драгоценностей, вкладывая их неудачно в чужие предприятия, и смогла свободно вздохнуть только тогда, когда создала в Париже свою вышивальную мастерскую для Шанель, пройдя все «этапы» от самой простой работницы (всему училась сама) до полновластной хозяйки. И она – выжила.
Из моей книги "Правила бессмысленного финансового поведения"
Предзаказ:
Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6emzmlr98947508292
«Драгоценности – они прибыли в том же виде, в каком были вывезены из России: в тайниках, предназначенных сбить большевиков с толку, когда они нагрянули в наш петроградский дом. Мы довольно искусно запрятали их в чернильницы, пресс-папье, в свечи вместо фитиля… Не без труда мы извлекли их из тайников и поместили в банк. Мы почти бедствовали в то время, и на драгоценности была наша единственная надежда» (Великая княгиня Мария Павловна. Воспоминания).
А дальше – одни ошибки. Ей советовали выставить сразу все драгоценности на аукцион «Кристи» и получить капитал, чтобы жить «не роскошествуя, но и безбедно». Она сказала «нет». Зачем, если большевиков вот-вот сметут, а камни - доверены «в пожизненное владение» и «мой долг передать их дальше. Все эти тиары, браслеты и броши в старинных оправах были единственной осязаемой связью с прошлым великолепием, и не только моим, но и бабушкиным, и прабабушкиным».
А затем рынок драгоценностей обрушился. Его «затопили русские камни».
«Самые прекрасные вещи уходили за бесценок». То камни «слишком большие, то слишком мелкие, то они граненые, а гранить не надо было (и наоборот), и всегда неполный гарнитур. Времена тяжелые, покупателей мало» и т.п.
В финансах это называется риском ликвидности + рыночным риском. В тяжелые времена самые дорогие вещи, самые изумительные драгоценности, самые редкие книги, самые чудесные картины резко падают в цене, их почти невозможно продать (редкости потоком идут на рынок) и, в конце концов, они уходят ни за что.
Все эти истории – о наших надеждах, о том, как мы пытаемся копить на черный день. Кто – ювелирку, кто – монеты, кто – картины, а кто – хотя бы несколько купюр в валюте. Да, спасут, но ненадолго. Заранее известно, что резко упадут в цене – если, конечно, проберутся сквозь все операционные риски. Лучше знать заранее (неважно, кто вы и какими активами владеете), что самым главным вашим имуществом являетесь вы сами, ваши мозги, ваши идеи, способность «продать себя» или «создать проект», чтобы зарабатывать. Княгиня Мария Павловна, в конце концов, потеряла все деньги от драгоценностей, вкладывая их неудачно в чужие предприятия, и смогла свободно вздохнуть только тогда, когда создала в Париже свою вышивальную мастерскую для Шанель, пройдя все «этапы» от самой простой работницы (всему училась сама) до полновластной хозяйки. И она – выжила.
Из моей книги "Правила бессмысленного финансового поведения"
Предзаказ:
Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/pravila-bessmyslennogo-finansovogo-povedeniya-izdanie-3-e-3076972?ysclid=m6emzmlr98947508292
www.chitai-gorod.ru
Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) 📖 купить книгу по выгодной цене в «Читай-город» ISBN 978…
Книга Правила бессмысленного финансового поведения. Издание 3-е (Яков Миркин) (ISBN 978-5-17-162717-1) 📖 В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу по выгодной цене. Бесплатная доставка по всей России, скидки и акции по карте любимого…
Деньги - истребить! Сумасшедшая игра, проигрыши - навылет, векселя, безденежье, кутежи, цыгане, почти растрата наследства и – действующая армия, война на Кавказе, война с турками, в Севастополе на бастионах под ядрами. И еще твердить себе каждый день – всё не так, я такой – сякой!
Страсти нешуточные. Лев Толстой (Левочка, такое имя дала ему жена) назвал их «ужасные 20 лет» (1842 - 1862). А что он имел в 1850-м? Ему 22 года, «хорошее имя и тысяч 10 или 20 доходу... Жизнь самая приятная и совершенно беспечная» (здесь и ниже - Л.Н. Толстой. Дневник) (17.06.1850). Владелец деревень – и живых душ в них. Крепостник. Одна только Ясная Поляна – 309 душ (мужских). Плюс женских – еще больше («Формулярный список поручика Толстого»).
Правда, была одна особенность – он играл до умопомрачения. «Проигрыш Огареву, который приводил мои дела в совершенное расстройство» (8.12.1850). «В карты играть только в крайних случаях» (24.12.1850). «Завтрашний день последний раз позволяю себе играть» (16.03.1851). Еще только один разочек!
«Проиграл чистыми деньгами около 250 р. сер., просрочил на срок 1450» (21.01.1851). «В тот же день завлекся и проиграл своих 200, николинькиных 150 и в долг 500, итого 850. – Теперь удерживаюсь и живу сознательно» (3.07.1851).
Сознательно? Как бы не так! У него сильнейшее желание, бессознательное – истреблять деньги! «Нынче я поймал свое воображение на деле; оно рисовало себе картину, что у меня много денег, и что я их проигрываю и истребляю так, и это доставляло ему большое удовольствие… Мне… нравится, что они были и потом не будут, процесс истребления» (29.12.1851).
Деньги - истребить! «В Тифлисе я стал играть с маркером на партии и проиграл ему что-то около 1000 партий; в эту минуту я мог бы проиграть все» (20.03.1852). «Проиграл, шутя… 100 р. сер.» (16.04.1853). «Играл в карты и проиграл Султана. Едва не попался в плен, но в этом случае вел себя хорошо, хотя и слишком чувствительно» (23.06.1853).
Его сослуживцы так и писали о нем – всегда в проигрыше. «Проиграл глупо» (3.07.1854). «Боже, неужели никогда я не исправлюсь. Проиграл остальные деньги и проиграл то, что заплатить не мог – 3 тысячи рублей. Завтра продаю лошадь» (12.08.1854). «Я проиграл все деньги в карты» (2.11.1854).
Истребление денег идет по нарастающей «Два дня и две ночи играл в штосс. Результат понятный – проигрыш всего – яснополянского дома… Я себе до того гадок, что желал бы забыть о своем существовании» (28.01.1855). Продажа леса, продажа деревенек – заплатить долги. Души заложить! «Опять играл в карты и проиграл еще 200 р. сер. Не могу дать себе слово перестать, хочется отыграться, а вместе могу страшно запутаться» (8.02.1855). «
Опять проиграл 75 р. …Время, время, молодость, мечты, все пропадает, не оставляя следа. Не живу, а проживаю век» (12.02.1855). «Я еще проиграл 200 р…, так что запутан до последней крайности» (11.03.1855). «Решил с сегодняшнего дня жить одним жалованьем. Игру вести из денег, которые буду получать из дома» (1.08.1855).
Обещания себе, зароки – кто их только не давал. Скучно всё, заранее известно. Забудутся. Есть те, кому нельзя играть. У них нет удачи, даже если им кажется, что умеют считать или нашли систему. «Проиграл 1500 рублей чистыми… Должен Розену 300 рублей и лгал ему» (2.09.1855).
«Вчера проиграл 500 р. сер. – В игре даю себе правило: никогда не занимать и не давать денег. – Не выигрывать и не проигрывать в долг» (27.10.1855). А он все равно проигрывает. «Я в Петербурге… Проиграл перед отъездом 2800 р., и 600 р. перевел с грехом пополам на своих должников. Взял в деревне 875 р.» (21.11.1855).
Таким нельзя играть. Какая разница - на финансовых рынках, в казино или на скачках! В любой нешуточной игре они всегда проигрывают. Как бы их ни называли – Иванов, Петров, Достоевский, Толстой. Всё одинаково. Хоть по мелочи, хоть по-крупному - проигрыш. Это давно известно тем, кто играет профессионально.
Страсти нешуточные. Лев Толстой (Левочка, такое имя дала ему жена) назвал их «ужасные 20 лет» (1842 - 1862). А что он имел в 1850-м? Ему 22 года, «хорошее имя и тысяч 10 или 20 доходу... Жизнь самая приятная и совершенно беспечная» (здесь и ниже - Л.Н. Толстой. Дневник) (17.06.1850). Владелец деревень – и живых душ в них. Крепостник. Одна только Ясная Поляна – 309 душ (мужских). Плюс женских – еще больше («Формулярный список поручика Толстого»).
Правда, была одна особенность – он играл до умопомрачения. «Проигрыш Огареву, который приводил мои дела в совершенное расстройство» (8.12.1850). «В карты играть только в крайних случаях» (24.12.1850). «Завтрашний день последний раз позволяю себе играть» (16.03.1851). Еще только один разочек!
«Проиграл чистыми деньгами около 250 р. сер., просрочил на срок 1450» (21.01.1851). «В тот же день завлекся и проиграл своих 200, николинькиных 150 и в долг 500, итого 850. – Теперь удерживаюсь и живу сознательно» (3.07.1851).
Сознательно? Как бы не так! У него сильнейшее желание, бессознательное – истреблять деньги! «Нынче я поймал свое воображение на деле; оно рисовало себе картину, что у меня много денег, и что я их проигрываю и истребляю так, и это доставляло ему большое удовольствие… Мне… нравится, что они были и потом не будут, процесс истребления» (29.12.1851).
Деньги - истребить! «В Тифлисе я стал играть с маркером на партии и проиграл ему что-то около 1000 партий; в эту минуту я мог бы проиграть все» (20.03.1852). «Проиграл, шутя… 100 р. сер.» (16.04.1853). «Играл в карты и проиграл Султана. Едва не попался в плен, но в этом случае вел себя хорошо, хотя и слишком чувствительно» (23.06.1853).
Его сослуживцы так и писали о нем – всегда в проигрыше. «Проиграл глупо» (3.07.1854). «Боже, неужели никогда я не исправлюсь. Проиграл остальные деньги и проиграл то, что заплатить не мог – 3 тысячи рублей. Завтра продаю лошадь» (12.08.1854). «Я проиграл все деньги в карты» (2.11.1854).
Истребление денег идет по нарастающей «Два дня и две ночи играл в штосс. Результат понятный – проигрыш всего – яснополянского дома… Я себе до того гадок, что желал бы забыть о своем существовании» (28.01.1855). Продажа леса, продажа деревенек – заплатить долги. Души заложить! «Опять играл в карты и проиграл еще 200 р. сер. Не могу дать себе слово перестать, хочется отыграться, а вместе могу страшно запутаться» (8.02.1855). «
Опять проиграл 75 р. …Время, время, молодость, мечты, все пропадает, не оставляя следа. Не живу, а проживаю век» (12.02.1855). «Я еще проиграл 200 р…, так что запутан до последней крайности» (11.03.1855). «Решил с сегодняшнего дня жить одним жалованьем. Игру вести из денег, которые буду получать из дома» (1.08.1855).
Обещания себе, зароки – кто их только не давал. Скучно всё, заранее известно. Забудутся. Есть те, кому нельзя играть. У них нет удачи, даже если им кажется, что умеют считать или нашли систему. «Проиграл 1500 рублей чистыми… Должен Розену 300 рублей и лгал ему» (2.09.1855).
«Вчера проиграл 500 р. сер. – В игре даю себе правило: никогда не занимать и не давать денег. – Не выигрывать и не проигрывать в долг» (27.10.1855). А он все равно проигрывает. «Я в Петербурге… Проиграл перед отъездом 2800 р., и 600 р. перевел с грехом пополам на своих должников. Взял в деревне 875 р.» (21.11.1855).
Таким нельзя играть. Какая разница - на финансовых рынках, в казино или на скачках! В любой нешуточной игре они всегда проигрывают. Как бы их ни называли – Иванов, Петров, Достоевский, Толстой. Всё одинаково. Хоть по мелочи, хоть по-крупному - проигрыш. Это давно известно тем, кто играет профессионально.
Рулетка в Баден-Бадене - какое прекрасное истребление денег! «Рулетка до 6. Проиграл все» (14.07.1857). «Занял… 200 р. и проиграл их… Играть больше не буду» (15.07.1857). Рулетка с 10 часов утра и до 10 вечера (примечания к Дневнику Толстого). «Кублицкий принес денег. Пошел, выкупался и потом проиграл. Свинья» (16.07.1857). «Взял у Тургенева деньги и проиграл. Давно так ничто не грызло меня» (20.07.1857). «Денег нет» (30.07.1857).
Новые зароки – никогда и ни при каких обстоятельствах! «Вот как… я ограничил свое назначенье: Главное, литературные труды, потом семейные обязанности, потом хозяйство… сколько возможно смягчать его, улучшать и пользоваться только 2-мя тысячами, остальное употреблять для крестьян» (8.08.1857).
И что? Скучно – для крестьян. «Он угораздился проиграть 1500 руб. в клубе на китайском биллиарде какому-то пехотному капитану» (примечания к Дневнику Толстого) (16.02.1859). «Соврал о 1000» (28.08.1862). Это – о проигрыше в 1000 рублей (примечания к Дневнику Толстого).
Сильные страсти! «И в непродолжительном времени, выпив еще 3 рюмки водки и несколько стаканов портера, он был уже совершенно в духе всего общества, т.е. в тумане и забвении действительности и проигрывал последние 3 рубля» (Л.Н. Толстой. Севастополь в августе 1855 г.). «Кутежи, цыгане и карты во всю ночь; а затем до двух часов спит, как убитый». Это Тургенев (тоже великий) – о графе Толстом («Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников»). В Дневнике: «Я игрок и пьяница» (18.06.1863).
Но был день, магический день, когда всё закончилось. 23 сентября 1862 г. Любовь. Свадьба. Смерть играм. Испарились, как он говорил, «ужасные 20 лет или период грубой распущенности, служения честолюбию, тщеславию и, главное, похоти».
Он жил «периодами». Так он их называл. Были «ужасные 20 лет», а потом еще новый «период» – на 18 лет. До его так называемого «духовного рождения». «От женитьбы и до моего духовного рождения, который с мирской точки зрения можно бы назвать нравственным, т. е. в эти 18 лет я жил правильной, честной семейной жизнью, не предаваясь никаким осуждаемым общественным мнением порокам, но все интересы которого ограничивались эгоистическими заботами о семье, об увеличении состояния, о приобретении литературного успеха, и всякого рода удовольствиями» (6.01.1903).
Человек страстей всегда найдет, как их изменить. Любовь, семья, множество детей (8 выросших детей), свои книги, все это - сильнейшие страсти, особенно для того, кто не может быть без того, чтобы испытывать самые сильные ощущения.
5 января 1863 г. «Люблю я ее, когда ночью или утром я проснусь и вижу — она смотрит на меня и любит. И никто — главное, я — не мешаю ей любить, как она знает, по-своему. Люблю я, когда она сидит близко ко мне, и мы знаем, что любим друг друга, как можем, и она скажет: Левочка, — и остановится — отчего трубы в камине проведены прямо, или лошади не умирают долго и т. п.
Люблю, когда мы долго одни и я говорю: что нам делать? Соня, что нам делать? Она смеется. Люблю, когда она рассердится на меня и вдруг, в мгновенье ока, у ней и мысль, и слово иногда резкое: оставь, скучно; через минуту она уже робко улыбается мне.
Люблю я, когда она меня не видит и не знает, и я ее люблю по-своему. Люблю, когда она девочка в желтом платье и выставит нижнюю челюсть и язык, люблю, когда я вижу ее голову, закинутую назад, и серьезное, и испуганное, и детское, и страстное лицо, люблю, когда...».
Вот и всё. Игре конец. Другая жизнь. Больших проигрышей никогда не будет. «Семейное счастье поглощает меня всего».
Пусть это случится с каждым из нас. Если еще не случилось. Что бы ни было с нами, когда мы себя ищем, как бы ни разрушали и ни кляли мы себя, - мы в России это хорошо умеем, - пусть любовь и семейная жизнь станут страстью, настолько сильной, чтобы повернуть к себе нас целиком. И полностью. Флаг вам в руки, Лев Николаевич! Или Иван Иванович, Андрей Петрович, или просто – любой из нас.
Это мой новый очерк в "Неделе"
Новые зароки – никогда и ни при каких обстоятельствах! «Вот как… я ограничил свое назначенье: Главное, литературные труды, потом семейные обязанности, потом хозяйство… сколько возможно смягчать его, улучшать и пользоваться только 2-мя тысячами, остальное употреблять для крестьян» (8.08.1857).
И что? Скучно – для крестьян. «Он угораздился проиграть 1500 руб. в клубе на китайском биллиарде какому-то пехотному капитану» (примечания к Дневнику Толстого) (16.02.1859). «Соврал о 1000» (28.08.1862). Это – о проигрыше в 1000 рублей (примечания к Дневнику Толстого).
Сильные страсти! «И в непродолжительном времени, выпив еще 3 рюмки водки и несколько стаканов портера, он был уже совершенно в духе всего общества, т.е. в тумане и забвении действительности и проигрывал последние 3 рубля» (Л.Н. Толстой. Севастополь в августе 1855 г.). «Кутежи, цыгане и карты во всю ночь; а затем до двух часов спит, как убитый». Это Тургенев (тоже великий) – о графе Толстом («Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников»). В Дневнике: «Я игрок и пьяница» (18.06.1863).
Но был день, магический день, когда всё закончилось. 23 сентября 1862 г. Любовь. Свадьба. Смерть играм. Испарились, как он говорил, «ужасные 20 лет или период грубой распущенности, служения честолюбию, тщеславию и, главное, похоти».
Он жил «периодами». Так он их называл. Были «ужасные 20 лет», а потом еще новый «период» – на 18 лет. До его так называемого «духовного рождения». «От женитьбы и до моего духовного рождения, который с мирской точки зрения можно бы назвать нравственным, т. е. в эти 18 лет я жил правильной, честной семейной жизнью, не предаваясь никаким осуждаемым общественным мнением порокам, но все интересы которого ограничивались эгоистическими заботами о семье, об увеличении состояния, о приобретении литературного успеха, и всякого рода удовольствиями» (6.01.1903).
Человек страстей всегда найдет, как их изменить. Любовь, семья, множество детей (8 выросших детей), свои книги, все это - сильнейшие страсти, особенно для того, кто не может быть без того, чтобы испытывать самые сильные ощущения.
5 января 1863 г. «Люблю я ее, когда ночью или утром я проснусь и вижу — она смотрит на меня и любит. И никто — главное, я — не мешаю ей любить, как она знает, по-своему. Люблю я, когда она сидит близко ко мне, и мы знаем, что любим друг друга, как можем, и она скажет: Левочка, — и остановится — отчего трубы в камине проведены прямо, или лошади не умирают долго и т. п.
Люблю, когда мы долго одни и я говорю: что нам делать? Соня, что нам делать? Она смеется. Люблю, когда она рассердится на меня и вдруг, в мгновенье ока, у ней и мысль, и слово иногда резкое: оставь, скучно; через минуту она уже робко улыбается мне.
Люблю я, когда она меня не видит и не знает, и я ее люблю по-своему. Люблю, когда она девочка в желтом платье и выставит нижнюю челюсть и язык, люблю, когда я вижу ее голову, закинутую назад, и серьезное, и испуганное, и детское, и страстное лицо, люблю, когда...».
Вот и всё. Игре конец. Другая жизнь. Больших проигрышей никогда не будет. «Семейное счастье поглощает меня всего».
Пусть это случится с каждым из нас. Если еще не случилось. Что бы ни было с нами, когда мы себя ищем, как бы ни разрушали и ни кляли мы себя, - мы в России это хорошо умеем, - пусть любовь и семейная жизнь станут страстью, настолько сильной, чтобы повернуть к себе нас целиком. И полностью. Флаг вам в руки, Лев Николаевич! Или Иван Иванович, Андрей Петрович, или просто – любой из нас.
Это мой новый очерк в "Неделе"
Представляю мою совершенно новую книгу: "Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен"
Предзаказ: Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/potrasennye-obsestva-pravila-zizni-v-epohu-peremen-3084690?ysclid=m6hfwexo1c715776614
Анонс:
"Мы все знаем выражение «общественные потрясения». Но как жить в «потрясенном» обществе, как сохранить в нем имущество, достоинство, душевное равновесие — и саму жизнь? Как выдержать первый удар, когда привычный мир вдруг рухнул? Как выйти из кризиса умудренным и окрепшим?
Где, как не в России, дать ответы на эти вопросы, ведь нас столетиями кидает из крайности в крайность.
Яков Миркин давно известен как собиратель и бережный хранитель исторического опыта России в преодолении войн, революций, репрессий, кризисов. Он выстроил целую портретную галерею политиков, ученых, деятелей культуры, по-разному реагировавших на стресс. Но эта книга уникальна. Она не только о прошлом, но и о нынешнем опыте. Автор собрал более 100 личных историй своих подписчиков и создал поистине исцеляющую книгу – без поиска правых и виноватых, без ярлыков и обвинений. Врачующую душу книгу о том, как на протяжении 200 лет мы выживали в эпохи бесконечных перемен".
Предзаказ: Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/potrasennye-obsestva-pravila-zizni-v-epohu-peremen-3084690?ysclid=m6hfwexo1c715776614
Анонс:
"Мы все знаем выражение «общественные потрясения». Но как жить в «потрясенном» обществе, как сохранить в нем имущество, достоинство, душевное равновесие — и саму жизнь? Как выдержать первый удар, когда привычный мир вдруг рухнул? Как выйти из кризиса умудренным и окрепшим?
Где, как не в России, дать ответы на эти вопросы, ведь нас столетиями кидает из крайности в крайность.
Яков Миркин давно известен как собиратель и бережный хранитель исторического опыта России в преодолении войн, революций, репрессий, кризисов. Он выстроил целую портретную галерею политиков, ученых, деятелей культуры, по-разному реагировавших на стресс. Но эта книга уникальна. Она не только о прошлом, но и о нынешнем опыте. Автор собрал более 100 личных историй своих подписчиков и создал поистине исцеляющую книгу – без поиска правых и виноватых, без ярлыков и обвинений. Врачующую душу книгу о том, как на протяжении 200 лет мы выживали в эпохи бесконечных перемен".
www.chitai-gorod.ru
Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен 📖 купить книгу по выгодной цене в «Читай-город» ISBN 978-5-389-24889-2
Книга Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен () (ISBN 978-5-389-24889-2) 📖 В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу по выгодной цене. Бесплатная доставка по всей России, скидки и акции по карте любимого покупателя!
Я должен был, не мог не написать книгу, как отвечать на вызовы, когда теряешь смыслы, когда жизнь полностью переворачивается и перечеркивается все то, что сделал до сих пор. Именно так случилось с многими из нас 3 года тому назад.
Я назвал эту книгу - "Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен". В ней на 400 страниц - всё поле решений, больше сотни современных историй и десятки историй - из прошлого. Семейная книга для взрослых "с картинками". "Тет-а-тет" с чудесным психологом, умницей - Мариной Новиковой - Грунд.
Книг вот-вот выйдет. Вот ее предзаказ
Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/potrasennye-obsestva-pravila-zizni-v-epohu-peremen-3084690?ysclid=m6hfwexo1c715776614
Я назвал эту книгу - "Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен". В ней на 400 страниц - всё поле решений, больше сотни современных историй и десятки историй - из прошлого. Семейная книга для взрослых "с картинками". "Тет-а-тет" с чудесным психологом, умницей - Мариной Новиковой - Грунд.
Книг вот-вот выйдет. Вот ее предзаказ
Читай-город
https://www.chitai-gorod.ru/product/potrasennye-obsestva-pravila-zizni-v-epohu-peremen-3084690?ysclid=m6hfwexo1c715776614
www.chitai-gorod.ru
Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен 📖 купить книгу по выгодной цене в «Читай-город» ISBN 978-5-389-24889-2
Книга Потрясенные общества. Правила жизни в эпоху перемен () (ISBN 978-5-389-24889-2) 📖 В книжном интернет-магазине «Читай-город» вы можете заказать книгу по выгодной цене. Бесплатная доставка по всей России, скидки и акции по карте любимого покупателя!
Особенности мышления в военную пору:
1) Сместилось в крайности. От расстрелов до закатов империй
2) Детское. Мышление орудует лопатами. Изумительная простота
3) Делят континенты. Свой - чужой. Черное - белое. Полутени не растут
4) Не до прошлого
5) Не до будущего
6) Всему находится якобы рациональное объяснение. Чтобы разрушить его, нужно написать десяток томов, которым не поверят
7) Умолчание. Даже с самим собой.Жизнь как нормальность на огороженном участке самого себя.
8) Озираться, мысленно представляя себя на вершине, над потоком событий, который вызывает любопытство.
9) Со мной этого не случится
10) Глубоко в этом ошибаться
11) Вмененная реальность, в которой ходишь между говорящими головами, создающими свои личные впечатления от того, что они знать не могут
12) Всё может быстро закончиться. Ничуть.
13) Всё вернется, как прежде. Ничуть
14) Этого не может быть. Ничуть
Что еще? Что не так?
1) Сместилось в крайности. От расстрелов до закатов империй
2) Детское. Мышление орудует лопатами. Изумительная простота
3) Делят континенты. Свой - чужой. Черное - белое. Полутени не растут
4) Не до прошлого
5) Не до будущего
6) Всему находится якобы рациональное объяснение. Чтобы разрушить его, нужно написать десяток томов, которым не поверят
7) Умолчание. Даже с самим собой.Жизнь как нормальность на огороженном участке самого себя.
8) Озираться, мысленно представляя себя на вершине, над потоком событий, который вызывает любопытство.
9) Со мной этого не случится
10) Глубоко в этом ошибаться
11) Вмененная реальность, в которой ходишь между говорящими головами, создающими свои личные впечатления от того, что они знать не могут
12) Всё может быстро закончиться. Ничуть.
13) Всё вернется, как прежде. Ничуть
14) Этого не может быть. Ничуть
Что еще? Что не так?