​​Сегодня годовщина очередного сталинского преступления. 28 августа 1941 г. был издан указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья».

Немецкие колонисты в Поволжье появились при Екатерине II. В основном это были выходцы из западных и южных германских государств. В годы Первой мировой войны царское правительство начало кампанию этнических чисток против немцев, проживавших в западных приграничных губерниях. Немцев заставляли продавать имущество, а сотни тысяч из тех, кому не повезло проживать в прифронтовой полосе, были принудительно депортированы на восток империи. В 1917 г. правительство Николая II планировало распространить эту политику и на Поволжье, и лишь Февральская революция спасла поволжских немцев от потери имущества и массовой депортации в Сибирь.

В 1918 г. большевики создали в Поволжье немецкую автономную область, которая в 1923 г. получила статус автономной республики. Как и по другим сельскохозяйственным регионам СССР по Автономной республике немцев Поволжья очень сильно ударили голод начала 1920-х гг., коллективизация и последовавший за ней массовый голод начала 1930-х гг.

Указ от 28 августа 1941 г. оправдывал массовую депортацию поволжских немцев тем, что среди них якобы были выявлены «тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов», которых укрывало местное население. В случае приближения Вермахта эти шпионы и диверсанты якобы должны были осуществить диверсионные акты, которые вынудят советское правительство принять карательные меры против всех немцев. Поэтому для предотвращения кровопролития «заботливая» Советская власть решила депортировать их в Сибирь и в Казахстан.

Всего депортации, согласно указу от 28 августа, подверглись около 440 тыс. поволжских немцев. Их автономная республика была упразднена и разделена между Саратовской и Сталинградской областями. Кроме того, в следующие месяцы депортации подверглись большинство этнических немцев со всей европейской территории СССР. На 1 января 1942 г. Советская власть депортировала в восточные районы страны почти 800 тыс. немцев.

Все дееспособные депортированные немцы обоих полов были мобилизованы в «трудовые армии». После конца войны им так и не было разрешено вернуться в родные места, и они были вынуждены продолжать жить в Сибири и в Казахстане на правах «спецпоселенцев». Этот статус был снят с советских немцев лишь в 1955 г., но ни возврата утерянного имущества, ни разрешения вернуться в места прежнего проживания так и не произошло. В 1964 г. Президиум ЦК КПСС формально реабилитировал поволжских немцев, отменив указ 1941 г., но сделал это по-советски – трусливо, тихой сапой, без извинений и без публичного опубликования в печати. С началом «Перестройки» большая часть советских немцев переселилась в Германию.

Современные сталинисты, пытаясь оправдать это преступление, обычно используют два аргумента. Первый – ссылаются на реальные факты, что кто-то из поволжских немцев действительно лояльно отзывался о Гитлере и желал поражения СССР. Кажется, контраргумент здесь очевиден. Коллективная ответственность, тем более по этническому принципу, это что-то из арсенала другой идеологии, борьбой с которой коммунисты обычно гордятся.

Второй аргумент – это ссылка на американский опыт интернирования этнических японцев в годы Второй мировой войны. Действительно, в 1942 г. от 110 до 120 тыс. американцев японского происхождения были выселены с Западного побережья США во внутренние районы страны. Однако, во-первых, все ограничения с них были сняты уже на рубеже 1944/45 гг. Но самое главное – с 1970-х гг. американские официальные лица неоднократно публично приносили извинения и подчёркивали неправомочность интернирования. В 1988 г. всем интернированным выплатили по 20 тыс. долларов компенсации. Никому в США не придёт в голову оправдывать действия Рузвельта. Напротив, интернирование американцев японского происхождения считается преступлением и позорным пятном американской истории. Кажется, что тем, кто ссылается на американский опыт в отношении сталинских депортаций, следовало бы идти в этом до конца.

Первое место в конкурсе пошлых исторических параллелей я бы отдал попыткам сравнить сегодняшнюю РФ с нацистской Германией, а также красочным рассказам о грандиозной денацификации, которую прошли немцы и которую-де теперь предстоит пройти русским. Читали же такие агрессивно-назидательные посты?

Даже если отбросить неуместность самого этого сравнения, суровая правда состоит в том, что никакой грандиозной денацификации в послевоенной Германии — не было.

Это исторический миф.

Знаете, сколько немцев денацифицировали? Два процента. После чего программу свернули — американцам нужен был союзник в холодной войне.

Дошло до того, что в 50-х годах бывших членов НСДАП в министерстве иностранных дел ФРГ было больше, чем действующих партийцев во времена Гитлера.

Невиданное общенациональное покаяние, да?

Даже знаменитое коленнопреклонение Вилли Брандта в Варшаве случилось аж в 1970 году, через 25 лет (!) после падения Берлина. Кстати, проведённый после этого соцопрос показал, что большинство граждан Германии этот поступок своего канцлера... осудили.

Конечно, нацизм был проклят человечеством. Но никакой «отмены» немцев и германской культуры не было, на низовом уровне денацификация массово не ощущалась. Члены НСДАП продолжали занимать высокие должности спустя годы, а неудобную тему в послевоенной Германии долгое время просто замалчивали. Об этом было не принято говорить.

Отношение начало меняться только в 60-е годы, когда выросло новое поколение.

В сегодняшнем ролике рассказал о настоящей, а не выдуманной немецкой политике памяти, и немного о концепциях коллективной и личной ответственности.

https://youtu.be/mnVzZdjz32o

​​30 августа 1940 г. состоялся Второй Венский арбитраж. Германия и Италия совместным решением вернули Венгрии территорию Северной Трансильвании.

Трансильвания, которая издревле являлась частью Венгерского королевства, была передана Румынии в 1920 г., согласно условиям Трианонского мирного договора. Дело в том, что большинство населения (а именно 54%, согласно переписи 1910 г.) там всё-таки составляли румыноязычные. Тем не менее на переданных территориях оставались проживать более 1,6 млн. мадьяр (32% от всего населения региона). Наряду с другими территориальными потерями, трансильванский вопрос распалял венгерский реваншизм на протяжении всего межвоенного периода. В 1930-х гг. режим адмирала Хорти стал тесно сотрудничать с нацистской Германией, надеясь исправить «историческую несправедливость».

Вплоть до лета 1940 г. Румыния была тесно связана с Францией. После разгрома французов румынским элитам пришлось искать нового заступника. Обратились к Гитлеру, но тот потребовал сначала решить спорные территориальные вопросы со своими союзниками из Венгрии и Болгарии. Румыны и венгры несколько раз садились за стол переговоров, которые каждый раз срывались из-за того, что венгры требовали слишком много, а румыны были готовы уступить слишком мало. В Центральной Европе запахло новой войной, чего Гитлер не желал, так как обе страны потенциально могли стать его союзниками. Поэтому Германия и Италия взяли на себя ответственность по разрешению спорного вопроса. 30 августа 1940 г. в Вене министры иностранных дел двух держав Оси – Риббентроп и Чиано, провели арбитраж, согласно которому Северная Трансильвания возвращалась Венгрии, а Южная оставалась в составе Румынии.

К Венгрии отошла территория с населением примерно в 2,5 млн. человек. И венгерские, и румынские оценки этнического и лингвистического состава населения Северной Трансильвании прямо противоречили друг другу. Естественно, венгры утверждали, что мадьяр на этих территориях больше (1,4 млн. венгров против 1 млн. румын), тогда как румыны утверждали обратное (1,3 млн. румын против 1 млн. венгров). В Южной Трансильвании, которая осталась в составе Румынии, проживали более 3,3 млн. человек, из которых венгры составляли от 350 до 500 тыс. Иными словами, решить этот конфликт так, чтобы «все остались довольны», было невозможно. Румыния и Венгрия, хоть формально и стали союзниками в рамках Оси, всё равно продолжили конфликтовать из-за статуса спорных земель.

В итоге победили румыны, так как им удалось вовремя соскочить с тонущего гитлеровского корабля. В августе 1944 г. румынский король Михай I удачно сменил сторону в войне. Венгерский диктатор Хорти попробовал провернуть тот же трюк в октябре, но у него ничего не вышло. Немцы свергли адмирала и заменили его на совсем уж марионеточное коллаборационистское правительство, так что Венгрия оставалась в сомнительном статусе союзника Гитлера до самого конца. Поэтому по итогу войны Румыния вернула себе Северную Трансильванию, а Венгрия снова сжалась до трианонских границ 1920 г.

Тем не менее венгров из Румынии никуда не депортировали. При социалистическом режиме с 1952 по 1968 гг. в Румынии даже была территориальная венгерская автономная область, но при национал-коммунисте Чаушеску её ликвидировали. В начале 1990-х гг. были вспышки межэтнического насилия, но они быстро погасли.

В современной Румынии, где венгры составляют 6% населения (1,2 млн. человек), мадьяры могут использовать свой язык в местном самоуправлении, образовании и СМИ. Единственное, на что румынские власти действительно остро реагируют – это на разговоры о восстановлении территориальной венгерской автономии. В целом, нельзя сказать, будто между Румынией и Венгрией (обе – члены НАТО и ЕС) нынче существует какой-то острый конфликт, хотя время от времени отношения двух стран действительно охлаждаются из-за неосторожных высказываний тех или иных политиков.

Напишу про Горбачёва.

Здесь не будет цельного поста. Скорее набор случайных тезисов. «Перестройка» – это самый малоизвестный (и длительное время – самый малоинтересный) для меня период отечественной истории XX в. Сложилось субъективное мнение, что не для меня одного – о последних шести годах Советского Союза в исторических тусовках говорят как-то редко (могу ошибаться). Хотя, казалось бы, дело было каких-то 35 лет назад, значительная часть сограждан – непосредственные свидетели. Хотя, может быть, именно поэтому «Перестройку» пока и не рассматривают как полноценную «историю».

1. Неоднократно жёвано-пережёвано, но всё равно не удержусь. Есть какая-то ирония, что поколение последних советских правителей – это первые «полностью советские люди», целиком сформированные при СССР (Брежнев, Андропов, Черненко – родились при царе, а вошли в сознательную жизнь в НЭПовские двадцатые, Горбачёв и Ельцин – погодки, родились в 1931 г.). Первое же «полностью советское поколение» элит и грохнуло Союз.

2. С какой точки зрения ни посмотри – политической, экономической, культурной, СССР к 1985 г. был глубоко больным государством и обществом. Все проклятия в адрес Горбачёва по поводу «развала лучшей страны в мире» можно смело переадресовывать Брежневу и его «стабильно-застойной» эпохе. Горбачёв – не более чем пожарник, чей мандат на верховную власть изначально подразумевал «надо что-то срочно делать, так дальше жить нельзя».

3. Изначально Горбачёв не планировал радикальной политической трансформации, думая ограничиться исключительно экономическим «ускорением». Катастрофа на ЧАЭС, кстати, стала невольным следствием этого, так как тот злосчастный эксперимент как раз был осуществлён в общественной атмосфере, мол «надо по максимуму выжать из производственных мощностей, и тогда заживём хорошо». Лишь в 1987 г., когда стало ясно, что без изменений в общественно-политической сфере никакого «ускорения» не произойдёт, начались реальные «перестройка» и «гласность».

4. Свобода слова, свободные выборы, право на выезд, частный бизнес – это всё достижения Горбачёва, которые с какого-то рожна приписывают Ельцину – авторитарному диктатору, который едва ли не с 1992 г. начал ползучий номенклатурный реванш в РФ. Именно Ельцин как сепаратистский глава РСФСР был главным драйвером распада СССР, тогда как Горбачёв – президент этого самого Союза, пытался его сохранить.

5. Трагедия распада СССР не только в «утрате державности и территорий», а ещё в том, что на момент 1989/91 гг. это было единое пространство с зашкаливающим уровнем низового гражданского участия (со всеми его плюсами и минусами). Напротив, в 15 постсоветских осколках началась, где ползучая, а где вполне открытая автократизация режимов и апатизация гражданского общества. В этом смысле «демократичность» горбачёвского СССР остаётся недостижимой планкой для РФ, как в «ельцинском», так и в «модернизированном ельцинском» (называемом ещё «путинским») изводах.

6. «Рохлей» и «тюфяком» Горбачёв не был. Никто из советских и российских вождей после Сталина не использовал армию для подавления гражданских беспорядков так часто, как это делал Горбачёв, чья власть, несмотря на всю демократичность, реально стояла в том числе и на штыках и сапёрных лопатках.

7. У Горбачёва был миг «советского Пиночета», когда в первой половине 1991 г. он разругался с прежней «перестроечной» командой и переориентировался на «советских консерваторов» (лавировать между противоборствующими лагерями – вполне распространённая и эффективная политическая стратегия). Но что-то не задалось и с «консерваторами». В итоге новая «консервативная» горбачёвская команда, буквально собранная под грядущий персоналистский переворот, на свой страх и риск организовала ГКЧП по сути в обход своего патрона. Получилось, что в моменте у Горбачёва не оказалось опоры (и с «демократами», и с «консерваторами» уже рассорился), и именно в этот момент Ельцин нанёс ему смертельный политический удар, разгромив «консерваторов» и консолидировав вокруг себя «демократов». Получилось, что Горбачёв переиграл сам себя.

​​В очередную годовщину нападения нацистской Германии на Польшу пришли новости, что «в Польше снова потребовали репараций за Вторую мировую». Разберёмся с этим вопросом.

В 1945 г. победители договорились, что не будут взымать с побеждённой Германии репараций в виде денег. Вместо этого Рейх планировалось территориально обрезать, демонтировать промышленность, конфисковать всю интеллектуальную собственность и использовать принудительный труд военнопленных. Каждая из 4 великих держав, получивших зоны оккупации, должна была сама решить, что и как ей вывозить из Германии. Была оговорка, что СССР имел право получать свою долю не только из Восточной, но и из Западной Германии (в обмен на поставки туда продовольствия), но из-за «Холодной войны» бывшие союзники быстро разругались, и все репарации с Запада прекратились уже весной 1946 г. В итоге Советский Союз мог потрошить только свою зону оккупации, что и делал вплоть до 1953 г. Это, кстати, считается одним из факторов, почему ГДР отставала от ФРГ: экономическая база изначально была подорвана демонтажом промышленности в пользу СССР.

Тогда же, в 1953 г., под давлением «старшего брата» от всех репарационных претензий к ГДР отказалась и Польша. Впрочем, к тому моменту она уже получила свои репарации в виде огромных территориальных приращений, составивших треть всего польского государства. К Польше отошли Гданьск, Восточная Пруссия, Померания, Восточный Бранденбург, Силезия. Абсолютное большинство немецких жителей этих регионов – около 8 млн. человек – либо сами бежали, либо были насильно изгнаны из своих домов. Западные «Возвращённые земли» рассматривались как компенсация за отошедшие к СССР «Кресы Всходни» и, кажется, размен был более чем выгоден для Польши. Отсталую сельскую периферию с вечным межэтническим напряжением поляки разменяли на развитые индустриализированные области, практически полностью очищенные от «инородческого» населения.

В 1970-х гг., во время «Новой восточной политики» ПНР нормализовала отношения и с ФРГ. Западные немцы де-факто признали послевоенные границы и согласились выплачивать персональные компенсации польским жертвам нацизма. Эти персональные выплаты продолжились и после падения социалистического режима в 1990-х и 2000-х гг. Деньги получали узники концлагерей, жертвы медицинских экспериментов и принудительного труда. Ни в 1970-х гг., ни в 1990-х гг. у польских официальных лиц не возникало претензий к ФРГ по поводу каких-то государственных выплат в бюджет страны в качестве «репараций».

Вся эта риторика расцвела пышным цветом только в 2010-х гг. В настоящий момент Польшей правят упоротые праваки из партии «Право и Справедливость». Патентованные борцы за «традиционные ценности» в числе прочего очень любят использовать память о Второй мировой в качестве политического оружия. Ещё в 2007 г. глава партии и премьер-министр Ярослав Качиньский доказывал, что Польше нужно дать больше голосов в структурах ЕС из-за того, что без немецкой агрессии в современной Польше якобы жили бы в два раза больше людей.

Сложно сказать, верят ли сами «качисты» (так называют сторонников лидера партии) в то, что предлагают. Благо их требования всё время повышаются. В 2017 г. правые требовали от ФРГ чуть менее $50 млрд., через год – $850 млрд., а сегодня Качиньский говорит уже о $1,3 трлн. Немецкое правительство традиционно отказывается обсуждать любые государственные репарации, так как все эти вопросы уже давно юридически закрыты. Качисты утверждают, что отказ от репараций в 1953 г. недействителен из-за того, что ПНР якобы тогда не была суверенной, а находилась под «советской оккупацией», и вообще соглашение касалось только ГДР, а не ФРГ.

Пока вся эта свистопляска вокруг войны 80-летней давности выглядит как сугубо внутриполитическая история, раскручиваемая правыми, чтобы обработать избирателей перед парламентскими выборами, которые состоятся в ноябре следующего года. Недавний опрос показал, что около 50% опрошенных (преимущественно сторонники «партии власти») хотели бы выплаты репараций, тогда как 40% (преимущественно оппозиционеры) не видят в этом необходимости.

​​2 сентября в Германской империи отмечали немецкий День Победы.

В русском языке война 1870/71 гг. традиционно именуется «франко-прусской», хотя, конечно, в реальности это была «франко-германская» война, и в немецком или французском языках она именно так и называется. 1 сентября 1870 г. французская армия во главе с императором Наполеоном III была окружена и разгромлена немцами (в основном пруссаками, хотя на поле боя также присутствовали баварцы, саксонцы, баденцы и вюртембержцы) у крепости Седан. На следующий день – 2 сентября, французская армия и лично император капитулировали. Хотя боевые действия продолжались до января 1871 г., и немцам ещё предстояло осаждать Париж, именно победа при Седане считается сражением, предопределившим успешное окончание войны для Германии.

По итогам победоносной кампании Германия формально стала единым национальным государством, а всякому национальному государству положено иметь свой национальный праздник. В немецком обществе начались дискуссии, какой день лучше всего подойдёт для этого.

Вообще первым на ум приходила дата 18 января. Именно тогда в Зеркальном зале Версальского дворца в 1871 г. была провозглашена Германская империя (ну вы помните известную картину). Но у этой даты нашёлся один единственный противник. Зато какой – сам кайзер Вильгельм I. Дело в том, что первый германский император так никогда и не стал немецким националистом. Он всегда был пруссаком, воспринимал себя, прежде всего, как прусского короля, а императорский титул всегда считал малозначимым дополнением. 18 января было для него, в первую очередь, годовщиной провозглашения прусского курфюршества королевством в 1701 г., и замещать прусскую праздничную дату на какую-то немецкую Вильгельм I не хотел.

А вот «День Седана» – 2 сентября, кайзер принял. Тем не менее он так и не сделал его официальным национальным праздником. Официальный статус был у этого дня в Пруссии с 1873 г. – по распоряжению министерства образования его отмечали в школах и университетах, но день всё равно оставался рабочим. Иногда проводились военные парады, хотя традиция организовывать парады непременно именно в этот день так и не прижилась. В разных прусских регионах празднование седанской годовщины отдавалось на откуп местным властям.

В целом, при Вильгельме I «День Седана» оставался прусским военным праздником. В других германских государствах его воспринимали, прежде всего, как прусский, а не «свой», и не особо отмечали. У баварцев и баденцев, например, были свои памятные дни, когда они вспоминали успехи сугубо своих войск в войне 1870/71 гг. Был проект сделать немецкий национальный праздник 10 мая – в день подписания Франкфуртского мирного договора в 1871 г., положившего конец войне, но и он не взлетел.

«Переизобретение» седанской годовщины совпало со вступлением на престол Вильгельма II. В отличие от деда он уже чувствовал себя, прежде всего, немецким, а не только узко-прусским, монархом. Поэтому «День Седана» при нём пытались праздновать уже как день «национального единства». Тем не менее привязка праздника к «государственнической» идее отторгала от него те социальные группы, которые конфликтовали с германским государством. Прежде всего, это касалось католиков и социал-демократов, представлявших растущий рабочий класс. В целом, в Германской империи «День Седана» так и остался в первую очередь праздником для прусских военных, чиновников, буржуазии и «национальной» интеллигенции.

После Ноябрьской революции 1918 г. и свержения монархии «День Седана» вообще лишился какой-либо государственной поддержки. У Веймарской республики был свой национальный праздник – 11 августа, «День Конституции». Седанскую годовщину продолжили отмечать в основном правые противники республики. Нацисты после прихода к власти установили уже свои официальные праздничные даты – Первомай и «День памяти Движения» 9 ноября (годовщина Пивного путча). Для ФРГ и ГДР старая седанская годовщина тоже уже ничего не значила. Так этот праздник – своеобразный немецкий День Победы, окончательно был сдан в исторически архив.

​​2 сентября 1945 г. японские представители подписали Акт о капитуляции Японии на борту американского линкора «Миссури» в Токийском заливе.

Интересно, что если в Европе немцы капитулировали перед представителями четырёх держав-победительниц, то японцы в Азии – перед девятью. Акт об японской капитуляции помимо уполномоченных от США, Великобритании, СССР и Франции также скрепили подписями представители Китайской республики, Австралии, Новой Зеландии, Канады и Нидерландов.

В Великобритании, странах Содружества и Нидерландах «День Победы над Японией» отмечают 15 августа – в годовщину официального заявления императора Хирохито о капитуляции. Американцы празднуют Победу над Японией 2 сентября – в день непосредственного подписания капитуляции.

В Китае в 1945 г. Чан Кайши постановил организовать трёхдневные празднования в честь Победы, начиная с 3 сентября. Поэтому «День Победы над Японией» китайцы отмечают не 2-го, а 3-го числа.

В СССР исходили из той же логики, когда в 1945 г. поставили «День Победы над Японией» именно на 3 сентября. Более того, это был даже выходной день. Так было и в 1946 г., но в 1947 г. 3 сентября сделали рабочим днём, и хотя праздник никто формально не отменил, об этом втором «Дне Победы» фактически забыли.

В 2010 г. 2 сентября сделали в РФ «памятной датой» – «Днём окончания Второй мировой войны». А в 2020 г. заменили «памятную дату» на целый «день воинской славы» и перенесли его на 3 сентября. При этом он официально продолжает называться «Днём окончания Второй мировой», что как бы неправда, потому что война официально окончилась 2-го числа. 3 сентября в 1945/46 гг. был «Днём Победы», а не «Днём окончания войны». В общем, выглядит так, будто хотели то ли в порядке карго-культа воспроизвести сталинскую практику, то ли подлизать китайцам, у которых «День Победы» в ту же дату, но в итоге сами запутались в формулировках, и вышло то, что вышло.

Правда, в июне 2022 г. в Госдуме всё же предложили переименовать «день воинской славы» 3 сентября в «День победы над милитаристской Японией и окончания Второй мировой войны» в качестве ответа на японские санкции. Тут, как видим, намешали и «День Победы» (который действительно когда-то был 3-го), и «День окончания войны (который, как ни крути, был 2-го).

В общем, продолжаем наблюдать за виражами мемориальной политики РФ. С Днём Победы…

Американо-канадская иллюстрированная карта мира второй половины 1940-х гг.

Во-первых, карта интересна как артефакт эпохи. Вторая мировая закончилась, но уже разгорается новая, «Холодная», война. Многочисленные подписи напоминают читателям о ключевых внешнеполитических событиях недавних лет. Отдельно представлены карта оккупационных зон Союзников в Германии и Австрии (весьма косоватая), а также карта раздела Палестины в соответствии с резолюцией ООН.

Во-вторых, известно, что каждая страна старается поместить себя в центр мира на глобальных картах. Перед нами пример, как видят глобус североамериканцы.

Наконец, в третьих, так как эта карта специфически североамериканская, следовательно, она ТАЛАССОКРАТИЧЕСКАЯ. Глядя на неё, можно смело забывать о середине XX в., и прикидывать маршруты колонизаторов эпохи Великих географических открытий и колониальных завоеваний.

Посмотреть карту в высоком разрешении можно, нажав сюда.

​​Новая премиум-статья для платных подписчиков на Boosty и Patreon!

Написал о пяти (!) Вандейских восстаниях с 1793 по 1832 гг. У нас обычно если что-то и знают о них, то в основном только в контексте революционного террора против повстанцев и «адских колонн» генерала Тюрро 1793 – 1794 гг. А между тем парадокс состоит в том, что радикальное насилие так и не помогло республике искоренить мятеж. Что же помогло? Подписывайтесь и узнайте!

Кроме того, в Вандее было неспокойно не только в годы Французской революции 1790-х гг., но и в 1815 г., и в 1832 г. (там вообще потрясающая история).

Я постарался не превращать эту статью в летопись военных манёвров, ничего не говорящих населённых пунктов и труднозапоминаемых имён. В основном статья посвящена разбору социальных причин восстаний, краткому описанию их хода и тем урокам, которые и в наше время можно вынести из всех этих историй.

Наш любимый Netflix выпустил трейлер очередной экранизации «На Западном фронте без перемен»! Фильм должен выйти 28 октября.

https://youtu.be/qFqgmaO15x4

Напомню, что до этого роман Ремарка экранизировали в 1930 и 1979 гг.

​​6 сентября 1940 г. в Румынии свергли, пожалуй, лично самого мудачного правителя межвоенной Европы.

История Кароля II состоит из бесконтрольного секса, бухла, постоянных предательств, тотального воровства и болезненной тяги к абсолютной власти. Конец немного предсказуем – полный политический и личный крах.

О жизни и удивительных приключениях самого подлого и циничного мудака, оказавшегося у руля европейского государства в межвоенный период, читайте в премиум-материале на Boosty или на Patreon.

​​Как проходит слава мирская

Я неоднократно писал, что с момента образования Федеративной республики в 1949 г. её власти считали «ГДР» нелегитимным государством. В 23-й статье Основного закона ФРГ было прямо зафиксировано стремление к национальному воссоединению.

Эпоха «непримиримости» длилась чуть больше 20 лет. Внешнеполитический курс ФРГ кардинально изменился в начале 1970-х гг. Вместо консервативных христианских демократов к власти пришла левоцентристская коалиция социал-демократов и либералов. В мире шла «разрядка» международных отношений, режим в ГДР за 20 лет так никто и не сверг, а прежняя «непримиримость» стала сильно мешать экономическим связям с Восточным блоком. В итоге канцлер от социал-демократов Вилли Брандт заключил целый ряд договоров с социалистическими государствами, фактически признав их послевоенные границы. В 1972 г. «Основополагающий договор» был подписан и между двумя немецкими государствами, которые взаимно признали суверенитет и независимость друг друга. Брандт столкнулся с бешеным сопротивлением своей политике дома, но, в конце концов, продавил свой курс.

Впрочем, на конституционном уровне претензии ФРГ оставались неизменными. Федеративная республика признала, что да, есть суверенная и независимая ГДР, но это тоже Германия, и рано или поздно она – через переговоры, постепенную политическую, экономическую и культурную интеграцию – всё равно должна войти в состав единого немецкого национального государства. Само собой, в ГДР не были согласны с такой трактовкой и продолжали настаивать, что они теперь окончательно и бесповоротно являются отдельным государством.

Нормализация отношений при Брандте привела к тому, что оба германских государства неизбежно вступили в тесные экономические взаимоотношения. К середине 1980-х гг. ГДР, которая по примеру СССР оказалась в ситуации «застоя» и экономического кризиса, фактически подсела на иглу западногерманских кредитов. Причём выплатить их она могла, только взяв ещё больше денег в долг.

Но поразительное дело – чем больше ГДР попадала в долговую кабалу, тем больших дипломатических успехов по признанию своей «суверенности» она добивалась. В августе 1987 г. правящая партия ГДР – СЕПГ, и главная оппозиционная партия ФРГ – СДПГ, опубликовали совместный манифест, в котором западные левоцентристы фактически признавали, что ГДР – это навсегда, а их восточные товарищи обещали реформы.

А уже в начале сентября 1987 г. Председатель Госсовета ГДР и генсек СЕПГ Эрих Хонеккер впервые в истории совершил официальный визит в Западную Германию. До этого канцлеры ФРГ дважды посещали ГДР (в 1970 и 1981 гг.), а премьер-министр ГДР единожды бывал в ФРГ (в 1970 г.), но чтобы главный восточногерманский коммунист приехал в Западную Германию – такого не было никогда.

В ходе четырёхдневного визита Хонеккер посетил западногерманскую столицу Бонн, Дюссельдорф, Эссен (где обсудил новые кредиты с промышленными олигархами), Вупперталь (родину Энгельса), Трир (родину Маркса), Саарскую область (свою собственную родину) и Мюнхен. И федеральный канцлер Гельмут Коль, и баварский премьер Франц-Йозеф Штраус – лидеры консервативного блока ХДС/ХСС, который некогда был главным проводником политики «непримиримости», теперь встречали Хонеккера как главу отдельного государства – с кортежем, красной дорожкой, почётным караулом и исполнением двух гимнов.

Газета «Frankfurter Allgemeine Zeitung» писала, что Хонеккер мог справедливо чувствовать себя триумфатором.

Пройдёт два года, и на фоне массовых народных протестов Хонеккера свергнут собственные партийные товарищи. Ещё через год ФРГ поглотит ГДР, а Гельмут Коль, некогда торжественно принимавший Хонеккера как главу отдельного государства, станет канцлером-объединителем Германии. Сам многолетний правитель Восточной Германии сбежал в Москву, откуда его фактически экстрадировали обратно в ФРГ в 1992 г. Там смертельно больному раком Хонеккеру предъявили обвинения за приказы стрелять по людям, пытавшимся перебежать через Берлинскую стену. Из-за болезни обвиняемого дело было прекращено, после чего Хонеккер вылетел к семье в Чили, где и умер в 1994 г.

Охуеть, поистине легендарный год

Семья поехала в Балморал, страна притихла.

Все пишут, что дикторы на Бибиси переоделись в чёрное.

Сайт сменил оформление на ч/б.

Следим всей криптоколонией

Трёхлетняя принцесса Елизавета на обложке журнала "TIME", 29 апреля 1929 г.