Население России на январь 2024 год составило 146 150 789 человек (без учета статистики по ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областям). Русских в России около 105 579 179 человек (по переписи населения в 2020 г), что составляет 80,85% от всего населения нашей страны. Далее следуют народы: татары - 3,61%, чеченцы - 1,28% и башкиры - 1.2%.

При этом около 80% определяют себя как православные христиане. И среди них не только русские, православными себя считают и представители множества других народов нашей страны. Что совершенно неудивительно, хотя массовое возвращение к Христианской Православной Вере после 70-летнего периода богоборчества у нашего народа активно началось после 1991 года. И поэтому Православие, являясь традиционной исторической основой и объединяющей ценностью в нашей стране, достаточно быстро вернуло свои позиции среди значительного большинства наших сограждан.

Сегодня именно наша Православная Вера может и должна стать одним из основных столпов укрепления Русского мира и объединения/сохранения вокруг него всех тех, кто желает сохранения истинных христианских ценностей в мире во взаимодействии с представителями других традиционных религий на нашей земле.

Укрепление Русского мира подразумевает и возрождение национального самосознания и изменения самоощущения у государствообразующей нации, усиления нашей сплоченности. А вот этого некоторым очень влиятельным властно-финансовым группам совершенно не нужно. Это противоречит их стратегии и философии управления нашей страной. Им даже не нужен сам факт усиления России. Этим группам, не желающим упускать даже малейшую толику власти, не нужна стратегическая идея, сплачивающая наших людей, тем более столь мощная как сохранение и возрождение истинного Христианского мира через Россию и Православие. Для них вообще совершенно недопустим тезис о том, что - Россия христианская страна, не первый век живущая в добрососедстве с другими традиционными религиями. А как может быть иначе, когда около 80% населения относят себя к Вере Христовой?

Именно поэтому нашими врагами делается всё возможное, чтобы не просто "размыть" в России христианскую основу, а изничтожить даже память об этом. Именно для этого ими и их прихвостнями уже на системной основе происходит организованный "крестопад" - почти повсеместное стирание/затирание православных символов и распускание лживых слухов о росте страшного "русского национализма".

Также совершенно осознанно происходит разрушение сложившегося
культурно-этнического баланса через массовое заселение мигрантами и выходами из Средней Азии и Закавказья регионов с православным большинством. В конце концов, совершенно не скрываясь, на наших глазах происходит подмена и разрушение истинной традиционной русской культуры.

Нашим врагам, внешним и внутренним, категорически не нужна сильная Россия со сплоченным и сильным русским духом и единым российским народом. Наша страна встает с колен не благодаря олигархам и агрессивным, малообразованным пришлым мигрантам с в корне иным цивилизационным кодом, а тому, что русский народ начал вставать с колен, а вместе с ним и другие народы. И это, в первую очередь, доказывается ежедневно и ежечасно на СВО. У нас как у поистине уникальной цивилизации есть только два варианта: победить и помочь выстоять другим или погибнуть. Я же верю только в Победу, ибо с нами Правда!

ИДЕИ «ПРАВДЫ» И «СПРАВЕДЛИВОСТИ» В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ XVIII В.
Из книги «Русские ценности: Традиционные смыслы и их отражение в сознании современной молодежи» (М., 2024)
(Продолжение)

Идеи «справедливости» и «общей пользы» в идейно-политическом дискурсе XVIII в.
В ходе изучения использования понятия «справедливость» в сочинениях русских авторов XVIII в. на основе поисковой базы НКРЯ было проанализировано более 300 текстов, созданных в данный исторический период. В большинстве из них слово «справедливость» являет собой фразеологизм (напр. «отдать справедливость», т. е. оценить по достоинству, воздать должное, признать достоинства) или же подразумевается прямая связь «справедливости» с правосудием, тем или иным решением суда. Тем не менее в определенной части социально-политических сочинений тема справедливости заняла вполне серьезное место.
Предварительно стоит сказать о том, что для мыслителей XVIII века особое значение приобрело понятие «общей пользы», которое напрямую было связано с понятием «справедливость»: справедливо то, что полезно всему обществу, и, наоборот, «общая польза» — справедлива. В определенном смысле понятие «общей пользы» дополнило существовавшие ранее идеалы «Святорусского царства» и «Нового Израиля», если не заменило их. Смещению идеалов способствовало появление категорий «Отечества», «служения Отечеству», «пользы Отечеству». В XVI в. можно было говорить о служении царя Богу, а народа — царю. К XVIII в. ситуация меняется: и правитель, и народ служат Отечеству, служба Отечеству, принесение пользы Отечеству и есть «общее благо», обеспечивающее «справедливость». Поэтому, можно утверждать, что идея «пользы Отечества» — это рационалистическая трансформация традиционного православного представления о России как стране обитания и сосредоточения Божией благодати. При этом понятие «общей народной пользы» и «общей государственной пользы» оказываются тождественны, и это логично, особенно для первой половины XVIII в., когда в европейском мире большой популярностью пользовалось учение камерализма, наибольшего развития достигшее в Пруссии и Швеции. «Общая польза», таким образом, есть все, что служит на благо Отечеству.

ИДЕИ «ПРАВДЫ» И «СПРАВЕДЛИВОСТИ» В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ XVIII В.
Из книги «Русские ценности: Традиционные смыслы и их отражение в сознании современной молодежи» (М., 2024)
(Продолжение)

Идеи «справедливости» и «общей пользы» в сочинениях мыслителей государственнического направления
Один из представителей государственнического направления, фактически главный идеолог русского абсолютизма, Феофан Прокопович, затрагивал тему «общей пользы» в «Правде воли монаршей». Разворачивая обширную аргументацию, автор описывает, в чем состоят обязанности царя: «Царей должность есть <…> содержать подданных своих в безпечалии, и промышлять им всякое лучшее наставление, как к благочестию, так и к честному жительству, да будут же подданнии в безпечалии, должен Царь пещися, да будет истинное в Государстве правосудие на охранение обидимых от обидящих подданных себе; також и будет крепкое и искусное воинство, на защищение всего отечества от неприятелей». Так, «общая польза», по мнению Феофана Прокоповича, состоит в четырех основных долженствованиях царя. Во-первых, это обеспечение условий для благочестивой жизни, жизни по христианскому вероучению, во-вторых, обеспечение благосостояния подданных — «честное жительство» и «безпечалие»; в-третьих, правосудие и поддержание справедливости, в-четвертых, защита государства от внешних угроз. Получается, что «общая польза» охватывает все сферы жизни любого из подданных, царь имеет право контролировать и регулировать любой элемент общества. Имеет смысл провести параллель с иосифлянской традицией духовно-политической мысли, также следовавшей принципу сильного самодержавного правления. В отличие от иосифлян, Феофан Прокопович видит цель царского правления не в установлении «правды» для приближения к идеалу божественной справедливости, а в «добре общем народа» — в следовании «общей пользе». Одним из условий сильного государства мыслитель называет поддержание правосудия и справедливости. Справедливость в данном случае, хотя и предполагает принцип воздаяния должного, имеет чисто юридическое значение — соблюдение законов. Законы произвольно устанавливаются монархом.
Власть монарха основывается, по Феофану Прокоповичу, на договоре с народом, передающим свою «волю» навечно, и на Божьем благословении, освящающем данный договор. Таким образом, Феофан Прокопович обосновывает наличие абсолютной власти монарха. Монарх имеет право на полную власть над государством и подданными, при этом отчитывается только перед Господом. Монарх сам определяет, что составляет «общую пользу» и действует без каких-либо ограничений. Вопрос о справедливости не ставится, более того, справедливость имеет меньшее значение, чем в иосифлянской традиции. Для Феофана Прокоповича важно, чтобы монарх получил свою власть «праведным» образом. «Праведный», то есть, правящий по праву монарх не может быть несправедливым, потому как справедливость определяется его волей. Когда Феофан Прокопович пишет о справедливости, то для него важно обеспечение незыблемости и соблюдения законов, устанавливаемых монархом. Принцип, по которому пишутся законы, определяется исключительно волей монарха.
Похожей позиции придерживался Петр I. Он считал необходимой абсолютную власть монарха для деятельности на «общую пользу». Он не обосновывал своей позиции теоретически, однако в записках и письмах нередко апеллировал к данной категории. Особенно характерно то, что он зачастую добавлял в словосочетание общая польза прилагательное государственная: «…И того ради надлежит вам для общей государственной пользы (для которой мы и персоны своей, принимая всякия трудности, не щадим) то снесть».

ИДЕИ «ПРАВДЫ» И «СПРАВЕДЛИВОСТИ» В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ XVIII В.
Из книги «Русские ценности: Традиционные смыслы и их отражение в сознании современной молодежи» (М., 2024)
(Продолжение)

В свою очередь, в представлениях о справедливости Екатерины II наблюдается особого рода двойственность. Показательным примером будет ее рассуждение о Курляндии: «Говорили, что во всяком деле есть два способа, которые следует избирать — это быть справедливым, или несправедливым. Обыкновенно корысть производит последнее. В деле о Курляндии было справедливым возвратить детям Бирона то, что им предназначено от Бога и природы. Если же хотели бы следовать корысти, то долженствовало (признаюсь, что не справедливо) беречь Курляндию и изъять ее из-под власти Польши для присоединения к России». Из данного примера четко видно, во-первых, то, что справедливость для Екатерины II определяется естественным правом и Богом — тут в соответствии с правом собственности справедливо было возвратить Курляндию детям Бирона. Во-вторых, Екатерина II признает, что в интересах России (то есть в интересах «общего блага») было бы поступить несправедливо и, более того, именно так она сама и поступила бы, потому что она, как монарх, обязана заботиться о счастье своих подданных. Идея справедливости в представлении Екатерины II основана на естественных правах человека, дарованных ему Богом и неотчуждаемых. Подобная идея, если брать ее ранний вариант, наиболее полно разработана Дж. Локком в его «Двух трактатах о правлении». У Екатерины II, разумеется, она принимает адаптированный вариант, обязательно предполагающий наличие суверена в виде монарха.
Однако, признавая теоретическую справедливость естественно-правовых идеалов, в политике Екатерина II ставила в качестве основного приоритета «общее благо». Императрица пишет: «…Хочу общей цели — сделать счастливыми…» и «Легко достигнуть любви и славы тому, кто этого желает: примите в основу ваших действий, ваших постановлений благо народа и справедливость, никогда не разлучных». Таким образом, она отождествляет практическую справедливость и «общую пользу». Действия, несущие благо народу и государству, не могут быть признаны несправедливыми. В таком подходе можно усмотреть квазиутилитаристские принципы — отождествление блага большинства со справедливостью. Тем не менее, можно привести два аргумента, опровергающих какую-либо связь Екатерины II с классическим утилитаризмом (появившимся хронологически уже после написания ее сочинений).
Суть первого аргумента заключается в том, что Екатерина II признавала естественные права человека, в духе французских просветителей, у которых в основном и черпала идеи. Императрица не описывает подробно своего взгляда на теорию естественного права в целом, и не указывает, откуда конкретно могла заимствовать трактовку права, но из некоторых ее рассуждений становится ясно, что как минимум права на свободу и собственность она признает. Признание действительности естественных и неотъемлемых прав человека несовместимо с утилитаристским пониманием справедливости. Ведь соблюдение и уважение прав может идти вразрез с «общей пользой». Тем не менее, теоретически Екатерина II признает справедливость неотчуждаемых, дарованных Богом прав, а не слепое подчинение цели — «общей пользе».
Второй аргумент заключается в том, что божественная природа многих явлений не позволяет сделать «пользу» критерием и целью любой деятельности. В частности, Екатерина II не готова отказаться от монархии не только потому, что считает, что данная форма правления наиболее полезна для России, но и потому, что монарх — помазанник Божий, и власть царя священна, подобно власти отца над детьми. Конечно, религиозный фактор играет меньшую роль, чем в предшествующие столетия, но сбрасывать его со счетов было бы чрезмерным упрощением проблемы.

ИДЕИ «ПРАВДЫ» И «СПРАВЕДЛИВОСТИ» В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ XVIII В.
Из книги «Русские ценности: Традиционные смыслы и их отражение в сознании современной молодежи» (М., 2024)
(Продолжение)

Итак, в представлениях мыслителей государственнического направления важность справедливости как составной части «правды» снижается, место справедливости занимает «общая польза», которая, тем не менее, может подразумевать справедливость как свою составную часть. Имеются две основных позиции о положении справедливости. Первая предполагает, что справедливость гарантируется нахождением у власти законного монарха с неограниченной, абсолютной властью. Любое действие такого монарха по определению будет справедливым, он определяет содержание «общей пользы» и он обладает исключительным правом устанавливать законы. Вторая позиция предполагает разделение «общей пользы» и справедливости. Теоретически справедливость возводится к воздаянию должного и может строиться на разных принципах, например на принципе «заслуг» или на принципе естественных прав. Однако такая справедливость не является определяющей в обществе, в силу наличия необходимости стремления к «общей пользе», которая опять же, может быть достигнута лишь мудрым правлением самодержавного монарха.

⚡⚡⚡Русские — это государствообоазующий народ, православие — государствообразующая религия. Такова подлинная тысячелетняя история России, которая не по Прилепину на самом деле. Не будет этих двух мегафакторов — не будет и России.

РАЗВЕНЧИВАЕМ ГЛАВНЫЕ МИФЫ ОБ «ОТСТАЛОЙ» СТРАНЕ / ЛЕОНИД РЕШЕТНИКОВ, ИГОРЬ ГАРЬКАВЫЙ, СЕРГЕЙ ПЕРЕВЕЗЕНЦЕВ

📌 В древнем Новоспасском монастыре столице мы встретились с генерал-лейтенантом, кандидатом исторических наук Леонидом Решетниковым, директором Мемориального центра «Бутово» Игорем Гарькавым и доктором исторических наук, профессором Сергеем Вячеславовичем Перевезенцевым, чтобы обсудить главные мифы, которые окружают 70-ти летний период истории нашей страны, от революции 1917 года до распада СССР в 91-м.

📌 Беседовал Андрей Афанасьев. Это Русский Мир.

🌏 Программа Русский Мир. Это не про политику, это про каждого из нас!

⭕️ Каждую субботу на телеканале «СПАС»

Дзен | ВКонтакте | ВКонтакте (подкаст) | RuTube | Одноклассники

Помогите нам говорить просто о главном. Поддержите «СПАС»

Королевство Черногория 1910 г. Часть 2. Великий Князь Николай Николаевич. Приезд гостей в Цетине
https://dzen.ru/video/watch/66a3c4d3d650e65cc33dff0d

АРТЕФАКТ.
Обувь русских крестьянских девушек Архангельской губернии. 1750 г.

АРТЕФАКТ.
Свадебный костюм жительницы Псковской губернии. Русские. Конец XVIII - начало XIX в.

АРТЕФАКТ.
Рубаха «Рукава» к праздничному костюму молодой замужней женщины. Европейская часть России. XVIII в.

АРТЕФАКТ.
Кокошник. Начало XIX в.

АРТЕФАКТ.
Детское платье. XVIII в.

Народная женская одежда. ВЕЛИКОРОССЫ. 1916 г.

ИДЕИ «ПРАВДЫ» И «СПРАВЕДЛИВОСТИ» В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ XVIII В.
Из книги «Русские ценности: Традиционные смыслы и их отражение в сознании современной молодежи» (М., 2024)
(Продолжение)

Идеи справедливости и «общей пользы» в сочинениях мыслителей консервативно-просветительского направления
Иное представление об идеях «общей пользы» и справедливости можно найти у мыслителей консервативно-просветительского направления. Отличительной чертой позиции В. Н. Татищева относительно «общей пользы» является тот факт, что «воля», то есть свобода как естественное право человека, «толико нужна и полезна, что ни едино благополучие ей сравняться не может и ничто ее достойно, ибо кто воли лишаем, тот купно всех благополучий лишается или приобрести и сохранить не благонадежен». Понятие свободы в понимании В. Н. Татищева стоит наравне с «общей пользой». Свобода необходима каждому разумному человеку, без нее он неполноценен, но свободой можно злоупотребить, и поэтому есть «узды неволи», созданные для улучшения положения человека, его же благополучия и благосостояния.
Естественный закон, из которого исходят естественные права в концепции В. Н. Татищева, выводится не только из природной сути вещей, но также и из Божественной воли. Вера в Бога и его влияние на общество и человека, в понимании рационалиста В. Н. Татищева, не так значительно, как считали авторы прошлых веков. Из этого следует признание необходимости не только любви к ближнему, но, в первую очередь, любви к самому себе. Разумность эгоизма состоит в том, что он соизмеряет свою пользу с пользой других людей, и, таким образом, каждый человек обязуется служить «общей пользе». Это служение становится критерием разумности человека и меры справедливости в обществе. Разумный человек служит «общей пользе», в то время как неразумный может заботиться только о себе, что к тому же будет просто безнравственно. В итоге, человек способен обрести «высшее благополучие, т. е. спокойность души или совести», и «о сих нужно человеку крайне прилежать», как о главной цели своей жизни.

ИДЕИ «ПРАВДЫ» И «СПРАВЕДЛИВОСТИ» В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ XVIII В.
Из книги «Русские ценности: Традиционные смыслы и их отражение в сознании современной молодежи» (М., 2024)
(Продолжение)

В понимании М. М. Щербатова главные цели в жизни человека несколько иные: счастье и удовольствие. Люди не достигают и не могут достичь равной меры счастья в силу разного общественного положения, возможностей и других обстоятельств, как зависящих, так и не зависящих от самих людей. Таким образом, по М. М. Щербатову, равенство не лежит в основе справедливости. Не является таким основанием и свобода, так как люди обладают ей в разной степени. Сам М. М. Щербатов поддерживает крепостное право и отрицательно относится к идее освобождения крестьян, не признавая их положение несправедливым, в этом расходясь во мнениях с В. Н. Татищевым, призывавшим ограничить крепостное право. М. М. Щербатов пишет, что крестьяне недостойны свободы, что доказали бунтами и восстаниями, например, пугачевским.
Зато в понимании М. М. Щербатова основанием справедливости выступают, во-первых, Божий промысел, и во-вторых, «общая польза». Первое основание заключается в том, что Бог определяет то, в каком сословии рождается тот или иной человек, каким могуществом и богатством будет обладать. Некоторые люди имеют больше денег или власти, чем другие, но это, по мнению М. М. Щербатова, не делает их более счастливыми, чем менее преуспевающих в жизни. Дело в том, что люди, имеющие меньше, испытывают большее удовольствие, приобретая что-либо и вообще исполняя свои желания, в то время как богатым и могущественным сложно пожелать что-либо, так как у них уже все имеется и, следовательно, они получают меньшее удовольствие. Таким образом, сохраняется баланс в получаемом счастье и соблюдается справедливость. Второе основание — «общая польза». Она и в данной концепции тождественна пользе государства, но не определяется монархом произвольно. М. М. Щербатов выступает за умеренную монархию, в которой законы будут ограничивать монарха, не допуская его становления самодержцем, то есть абсолютным властителем. Подобных взглядов придерживается и В. Н. Татищев, будучи сторонником ограниченной монархии. Правитель не определяет общую пользу в полной мере, так как для этого составляются законы. М. М. Щербатов, кроме всего прочего, выступает против концентрации как законодательной, так и исполнительной власти в руках монарха. Таким образом, справедливо то, что установлено Богом — то есть современная М. М. Щербатову система, однако полезнее было бы иметь и твердые, обязательные для всех без исключения законы.

ИДЕИ «ПРАВДЫ» И «СПРАВЕДЛИВОСТИ» В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ XVIII В.
Из книги «Русские ценности: Традиционные смыслы и их отражение в сознании современной молодежи» (М., 2024)
(Продолжение)

Отдельно стоит обратить внимание на идеи С. Е. Десницкого, который разработал проект разделения властей в Российской империи, довольно часто апеллируя в нем к идее справедливости. Важно отметить, что рассуждения о справедливости в проекте сводились к необходимости установления четких законов и обязательности их исполнения. В данном случае виден характерный и для других мыслителей этой эпохи юридический подход к справедливости. При этом цель всех реформ и изменений в государственном устройстве С. Е. Десницкий видит в «осуществлении главной миссии — “всеобщего блага”». Таким образом, справедливость, хотя и подразумевается, не ставится в качестве приоритета. Устройство, благоприятное для государства в целом, не может считаться несправедливым из-за того, что оно не способствует благу отдельных индивидов. Несмотря на признание особой важности законодательной власти, С. Е. Десницкий не видит необходимости ограничить законом власть монарха, как предлагал М. М. Щербатов. Как отмечают современные исследователи, «проект не претендовал на ограничение власти монарха, государю отводилась роль координатора, «высшего судьи», “отца отечества”», — монарх действительно сохранял всю полноту власти и мог вмешиваться в дела любой из новообразованных «ветвей».
Отличное от описанного выше понимание справедливости демонстрирует Я. П. Козельский. Он приравнивает «общую пользу» и «справедливость», считая, что справедливым можно признать лишь то, что наиболее полезно для общества. При этом «общая польза» имеет разное содержание в зависимости от формы правления в государстве. Получается, универсальный принцип справедливости как воздаяния должного применяется по-разному в разных обществах. Следуя за Ш. Монтескье, Я. П. Козельский выделяет четыре формы правления, подробно описывая содержание «общей пользы» для республиканской и монархической форм правления. Я. П. Козельский не ищет универсальной справедливости и не пытается доказать, что одна форма правления «справедливее» другой. Тем не менее, больше внимания он уделяет именно рассмотрению монархии и справедливости в ней. Справедливым или наиболее полезным, в монархии Я. П. Козельский считает принцип «заслуг», то есть лучшее положение достойнейших. Данный принцип строится на признании естественного неравенства людей, которое Я. П. Козельский не считает справедливым или несправедливым, принимая как данность.
Также следует отметить определенную двойственность, имеющую сходство с той, что отмечалась у Екатерины II, восприятия справедливости. Я. П. Козельский пишет о том, что принцип получения должностей по времени службы может быть менее справедлив, чем принцип получения их «по достоинству», однако, так как определить достойных объективно довольно сложно, то первый принцип можно считать более полезным, следовательно, более справедливым. Получается, есть определенный идеал справедливости, который может корректироваться потребностями, то есть, «пользой общества». Также делается уточнение о том, что только монарх может определять «достойных».
Отличие от взглядов Феофана Прокоповича здесь еще в том, что «общая польза» определяется не произволением монарха, а представляет собой гармонию между частными и общественными интересами. В разных государствах данная гармония принимает разные формы (как было описано, в монархиях и в республиках). Справедливость, таким образом, полностью подчинена «общей пользе», которой должны следовать монарх и народ. Монарх, устанавливая законы и следя за их выполнением, обеспечивая воспитание добродетелей в обществе, а народ, соблюдая законы и трудясь на благо Отечества. Не случайно в своих известных «Письмах русского путешественника Н. М. Карамзин утверждал: «Впрочем, всякое правление, которого душа есть справедливость, благотворно и совершенно».