Билл Кушнер

Как я спас мир

Ма говорит, мы без воды. "Мы
без воды!", говорит Ма. "Как я
помою тебя без воды?" Поворачиваюсь
к крану. Нет воды. Гляжу
из окна на реку. Нет

Реки. "Ма, там реки нет!", говорю я.
"Нет реки?", Ма трясет головой и
глядит из окна. "Нет реки!"
Ма и я глядим друг на друга. Ма начинает
плакать и плакать. "Я не смогу помыться без

Воды!". Я бегу за ведром. "Продолжай
плакать, Ма!" Ставлю ведро за ведром
под Ма. Ма, она плачет и плачет и
плачет. Вскоре все вёдра полны
слезами Ма. "Видишь, Ма, у нас теперь куча
воды, её хватит на годы и годы вперёд".

(пер. с английского Дмитрия Сабирова)

Друзья и подруги!

В этом году мы снова запускаем переводческую мастерскую на Волге, и ждём вас у себя. Мастерская пройдёт с 2 по 17 июля.

Наш фокус немного изменился (хотя и остался, конечно, переводческим): теперь мы будем больше смотреть на исторические и культурологические проблемы перевода, узнавать о разных переводческих традициях, изучать кейсы, связанные с разными школами перевода и культурными эпохами.

Мы опять ждём участни:ц, интересующихся гуманитарными дисциплинами и проблемами перевода. У нас будут лекции и семинары, групповая и совместная работа, много дискуссий и веселий!!

Первая волна заявок заканчивается 18 мая.

Вся информация: https://letnyayashkola.org/nadmozg/

Регистрация на фестиваль 17 мая в Москве, где организаторы и некоторые преподаватели мастерской представят лекцию и мастер-класс: https://leader-id.ru/events/554394

Будем рады встрече!

Источник фото

Джек Коллом

Декабрь

Холодный, синий декабрь, усеянный щепками
из приёмников сломанных, пишет мгновения карнавала
a la белый поток. Деревянные лица красили в чёрный.
Арифметике дикой. "В краткие полуночи часы",
поёт Лерой Карр. "Числа" снежками (ледяными шарами) становятся.
Нависает крушение умброй,
вывернутыми воспоминаниями о Чичен-Ицы туманном.
Мы видим капельки марша смерти,
в наши дни, приуроченного к Дню Перл Харбора, семена
подсолнуха на апельсиновом мармеладе вскрытом.
Декабрь, ты червь в кишках! Осторожно
царапаешь кожу мою, & радуги дерьма
каскадом падали на кухонную скатерть в клетку,
sur la maison. Храп дедушки Пайя, кажется, сдирает
кожи, иль фильмы, площадей королевства, на своём пути. Не так уж
важно убегать, чтоб оказаться безумцем & начать понимать
это дважды безумно как ты как оно
лезущее в страну неделимого только чтобы вернуться
& сказать что-нибудь об этом. Я говорю декабрь:
тюбик времени, да, но при этом всего-лишь ремора утолщённая.

(пер. с английского Дмитрия Сабирова)

Тони Хогланд
Заточение

Диктатор в тюрбане помер, его сменил
диктатор в Западном деловом костюме.
Теперь он выглядел совсем как остальные лидеры,
наблюдатели

усмотрели оттепель.
Что-то в воздухе
говорило, что погода меняется
и если взглянуть, прищурясь, на небо,
можно было увидеть

туманные знаки доллара, проступающие на грузных,
кочующих облаках,
глотавшие наличку тут,
проливавшие дождём там.
Покуда я пытался промчаться по городу

на похороны шурина,
проехал на жёлтый, опоздал,
встал в хвост из машин на холостом ходу

на выезде с кладбища. Пришлось ждать со всеми,
ни у одного не было кода,
который можно ввести на клавиатуре автоматических ворот.

Холодный день. Район, уродливый и нищий,
как насморк,
напоминал о страданиях в мире,

а Барни умер, здоровый Барни-гуляка,
известный невоздержанностью —
теперь ему пошёл бы громадный гроб,

будто он хотел утащить с собой дружков,
Пивших, Евших, Куривших
с ним за компанию.

После, на поминках, я заметил свою очаровательную бывшую,
в простом чёрном платье,
что подчёркивало её прелестную шею,

рядом с мужчиной, которого я хотел бы назвать
её будущим вторым бывшим.
Немало прошло с тех пор, как мы разбежались,

но я обнаружил неистовое желание
подойти и сказать ей опять: в этом нет моей вины —
и боролся мгновение с этим дурацким желанием.

Наверху, ища место, чтобы побыть одному,
я наткнулся на телек, включенный, оставленный в комнате,
мелькали картинки и свет на стене,

толпы, марширующие по улицам, мимо
пылающих перевернутых машин; люди в балахонах,
столпившиеся у посольств, швыряющие камни.

Даже без звука,
даже не зная, что за страна,
я подумал, что понимаю,

почему они протестовали,
что их обозлило:

они хотели, чтобы их выпустили из телека;
их заперли там и они хотели на волю.

перевод с английского Евгении Либерман

Деннис Купер

Джон Кеннеди-младший против своего будущего

«Ну, — говорит он, — что дальше?»
и вытирает Michelob с подбородка.
Его друзья, более пьяные, чем он, кивают.
Он часами несёт всякую чушь.
«…а я-то где буду, знаете?
Родители и всё такое меня достали уже».

Кто-то предлагает политическую карьеру.
«Слишком банально», говорит он. Как
насчёт автогонщика? «У меня кишка
тонка». Актёр. «Ну, может быть».
Писатель. «Вряд ли». Юрист.
«Эти ребята все напрочь уроды».

Девчонка в его объятиях говорит: «Будь
практичнее. Пока у тебя есть состояние,
ты можешь просто бездельничать.
Зачем портить такую крутость? Вся
эта болтовня уныла. Это тебе
ничего не даст. Это всё бред».

Джон встаёт из-за стола, выходит
на улицу в одиночестве. «Оставьте его»,
мычит один из товарищей. Он расхаживает
по улицам Гианниса, гуляет,
размышляет. Он в этом так одинок.
Никто никогда не сможет его понять.

Он хочет читать своё имя где-то, кроме
светской хроники, встречать людей,
которые его заметят. Но его рассуждения
спутаны, слишком пьяны, и он садится
на тихую парковую скамейку, большая
кудрявая голова в ладонях, в них целый мир.

пер. с англ. Анны Сидоренко

Silver of my Lord in Heaven

I’m wounded with radiant arrow,
I cannot be healed.
I’m shot in my heart,
And I cannot wish for more.
As if night is gently soft,
As if I can still see the way,
Good old and clear
way made with our love.

But we are still silent,
Still counting and waiting away.
Still singing the song
On ourselves —
What else could we sing about?
But it seems like something is wrong,
The colors are fading or gone,
As if we again
Cannot feel right without you.

Silver of my Lord in Heaven,
Silver of my Lord,
How could I know the words
To speak a thing about you?
Silver of my Lord in Heaven,
Silver of my Lord,
Above the stars,
and the words, alongside with our sorrow.

And just like the village blacksmith,
I’ll leave before the dawn.
I’ll go to the place
Where no one can follow me.
And probably I have been blind,
And maybe it’s not even right,
But I know for sure what waits near the end of the way.

Silver of my Lord in Heaven,
Silver of my Lord,
How could I know the words
To speak a thing about you?
Silver of my Lord in Heaven,
Silver of my Lord,
Above the stars,
and the words, alongside with our sorrow.

translated from russian by dani s 🌟🏹

Olga Sedakova

Fondling Rhyme for Musset the Cat

Oh my kitty-kitty-dove
walks across the lane.
Oh my kitty-kitty-dove
keeps his leggies clean.
Oh his leggies white,
brave, astute and bright.
Oh his leggies golden,
golden left and right.
But I love the right foreleg the most.

translated from russian by dani s 🐈‍⬛🏡

ОПИСАНИЕ КАРТИНЫ
Хайнер Мюллер
[пьеса, 1984]

<…>

или движение обратится вспять, когда мёртвые соберутся в полном составе, толкотня могил обратится бурей воскресения, которая выгонит змей из горы, является ли женщина с таинственным взглядом и ртом-присоской МАТОЙ ХАРИ подземного мира, разведчицей, исследующей местность, где должен состояться Великий Маневр, который обтянет изголодавшиеся кости плотью, плоть — кожей, пронизанной венами, что кровь пьют из земли, возвращение внутренностей из небытия, или ангел пуст под одеждой, потому что сморщенная мясная лавка под землёй не выдает больше тел, СРЕДНИЙ ПАЛЕЦ, выставленный мёртвыми на ветер против небесной полиции, предтеча и НЕВЕСТА ВЕТРА, которая у естественных врагов воскресения во плоти крадет ветер, который они населяют

<…>

Перевод с нем. Егора Зернова

СМОТРИТЕЛЬ УЛИТОК. ПАТРИЦИЯ ХАЙСМИТ

<...>
Он не мог оторваться от зачарованных существ на поддоне. Когда, похожие на ухо, наросты первой улитки полностью срослись, оттуда вылетел белёсый прутик, и, словно маленький тентакль, дугой обогнул панцирь второй улитки. Первая мысль, пришедшая мистеру Кнопперту на ум, была отвергнута им, когда похожее щупальце выпало и из другой улитки. Как странно, подумал он. Оба щупальца задвинулись обратно, а затем снова вышли наружу, и, будто обнаружив какую-то невидимую нишу, зафиксировались на каждой улитке. Мистер Кнопперт пристально наблюдал.
<...>

Джером Ротенберг

Отчаяние & хаос — 2 помноженных
силы — за которые он держался, пока
жизнь его угасала немедля

1 Перестановка флейт

2 быстро / поспешно

3 Мужчина начинает подъём
в гору.
Женщина присоединяется к нему на полпути
по косогору.
Скользят вдвоём — как
на лету.

4 Всё вверх дном.
А после доньями наверх.

5 ПТИЦЫ — ИМЕННО ПТИЦЫ —
они бесформенны,
некому обозначить границы,
потому не названные, сожжены
находит каждая в дому для гула угол,
куда им биться,
отдёрнутая занавеска
заканчивает резко
существованье птиц.

пер. с английского Дмитрий Сабиров

Paul Celan — Fadensonnen
пер. гриши степанова

Чарльз Симик

Герой-победитель устал

Часто я сижу у твоего окна,
Часами глядя, как ты дремлешь.
Ты мог бы в медвузе
Зашивать покойника.
Ты мог бы вести армии в бой,
Облачаться в судейскую мантию,
Изобретать картофелечистки и так далее.
На мои добрые наставления и благонамеренные
Возражения ты отвечаешь,
Отворачиваясь к стене.

Синие сумерки и тьма ночи —
Твои верные приспешники.
Улицы позабыли, где листки распродаж
Болтаются, десятилетний убийца
Крутит револьвером, кошки прикрываются
Под ржавыми авто.

«Ради Бога, выруби свет!» — заявляешь.
Боюсь, что этого не сделать.
Яркое солнышко, синее небо,
Птички, скачущие и чирикающие на подоконнике,
Совершенно в рамках закона.

перевод с английского дани с. 🐦🐦‍⬛️

Джек Коллом

Рецепт мыши

Возьмите атомы углерода, водорода, кислорода,
кремния, фосфора, и т.д., и т.д., смешайте в
аминокислоты, оставьте закипать
на миллиарды лет
пока цепочки белков &
дезоксирибонуклеиновой кислоты формируют
двойные спирали ума
подсознательного — горячего как солнце
холодного как луна
оставьте закипать, дайте порасти, залейте в шар
во влажный синий всплеск, так и оставьте,
дайте порасти
3 миллиарда лет
сквозь простейшие частицы, плавающие в первобытном вареве
света & смерти
& секса & страсти & магии &
прекрасных побочных продуктов
сквозь покровы & радуги даровые
вытащите на землю
песок, папоротники, острые камни
под динозавровым рокотом, под, сквозь,
в тень
вдруг
два глазика
под листом —
добавьте 1/2 кружки крови
разредите толщу волос до нежных ниточек шерсти, расположите
округлые
cкрученные крохотные розовые мышцы
вставьте
белые кости как кальциевые зубочистки
состряпайте крохотные органы
сердце, печень, лёгкие

(пер. с английского Дмитрия Сабирова)

Майкл Палмер

Без названия (Октябрь, 06)

Обыкновенный дом, как у Спинозы,
кажется идеальным по форме,
его крутая скатная крыша,
четыре дымохода, открытые ставни,
голые вязы, проторенная
узкая тропинка перед дверью.
Правда, что он и его станок
не задержались
в этом доме у Лейдена.
Правда и то, что это
ни о чём нам не говорит, бытие
из кирпича совершенно тихое,
совершенно конечное и неподвижное.
Он жил там какое-то время
и съехал.

(пер. с английского Дмитрия Сабирова)

Роберт Дэвид Карей

Воротник

Мой брат работает на заводе,
но завода нет

Слой соли обрамляет твои сапоги
но никакой соли нет

Снег по-прежнему кружится на парковке
но на парковке снега нет

Бетон ускользает из-под ног
но на парковен снега нет

Нет рук,
и нет рукопожатий

И на перекрестке
нет перекрестков

На спине отчима горб
но у меня нет горбящегося отчима

Нет работы,
Есть только работа

И на обратном пути домой
нет никакого пути, а дом —

Не твой родной дом — он всего лишь дом,
в котором

когда-то ты вырос
У тела нет продолженья

но тело тянется
И это не совпадение

Снег идет, пока я это пишу
Я не пишу, но снег идет

Кто-то уже говорил это
Но никто из знакомых не говорил

Прошлое - чужая страна
И других стран нет

Мой брат работает на заводе
Я родился один

В доме, который — просто дом,
не родной, а просто бетон

ускользающий из-под ног
И некому продлить

Грузовик рассыпает синюю соль на дорогу
но водносного слоя нет

Соль смывается с улиц
Но корки соли здесь нет

И на перекрестке
нет рукопожатий

Корка соли вдоль сапог и их пути
Ни воды, ни земли, ни дома, но —

У меня нет отчима
есть только работа

Нет никаких совпадений
Кто-то об этом уже говорил

Тянется страна
Нет дома

В котором падал бы снег
Мой брат работает, нет перекрестка

Тело сгибается, нет соли
Нет страны

(пер. с английского Воронова Даниила)

Еще из недавно переведенного

Ли Хантон

Как мы молимся

Понедельник
               Днем сидит мистик, закинув нога на ногу,
Подобно Будде в медитации. Гимн
Возносится из его саксофона

Вторник
                Перед рассветом
Женщина вытягивается навзничь
И глядит на беззвездный потолок
Пока где-то ее возлюбленный
Начиняет истребители тайными бомбами

Среда
                Сегодня ночью муж лежит на боку
Жена прижимается, пока он
ласкает остатки ее груди
Ее дыхание шепчет мольбу

Четверг
В школе шестилетний мальчик
Прячется под партой
Мочится в штаны
И тихо зовет маму

Пятница
Еще один дедушка, распластавшись на молитвенном коврике
С трудом подбирает слова для сына
Разорванного на тысячи случайных гласных

Суббота
В этот Шаббат равин простирает руки
Теперь уже без пальцев
И принимает всех детей
В объятия святилища

Воскресенье
                В конце каждой недели
Мужчина выходит из гольфкарта
Убирает в карман телефон
И небрежно наносит удар

(Перевод с английского Воронова Даниила)

1948 ПАЛЕСТИНА 

в маленьком рыбцком поселке 
мой дедушка ищет ответ у океанских волн
бабушка обретает часть утешения
лбом на молитвенном коврике
вопросительные знаки в зрачках их детей
дом упкован в рюкзак 
это спокойный день
ключ от входной двери не увидит больше замок  

ДАМАСК
распахиваются их руки предоставляют место
принимают маленькую семью 
в бумагах говорится лицо без гражданства
временная идентичность становится постоянной
по вечерам подают меланхолию 
так что детям не забыть откуда они 
годы лечат тоску
дом это там где спят с открытыми окнами

1972 ДАНИЯ
Абу приземляется в Каструпе в осмотрительный день весны
он пересказывает истории о ключе от дома переходящего по наследству
отливает достоинство в надежный якорь
на случай если сосед бросит взгляд ты не местный 
ему виднее ибо дом никогда не устойчив 
люди текучие и непредсказуемые 
как океан 
что тихо шептал ответ на ухо его отцу

Сара Рахме
перевод с датского Виктя

Роберт Давид Карей

Зеленая вспышка

1.

Я мог бы читать строки твоих волос,
потолок над тобой --

рисунок в пещере
небрежный и полный

о том, что мы укрыты и несем укрытие с собой

хотя бы в виде
картины
выпавшей из рамы

2.

Безграничное тело
И время в болезни

Мы вступаем в новый сезон,
говорит отец по телефону

в скорби, в превдкушении

Все, что должны -- бесконечно
и ничего не выплатить сполна

Отражаясь в зеркале -- доступ запрещен --

или в стекле, в вагоне подземки --
всматриваться в лицо.

и колонны -- в поисках
следующей станции
полной незнакомцев

Они все еще ищут
кого-то знакомого,
зная, что те -- незнакомцы

3

Аморфность бытия вокруг

Все есть долг,
все неумолимо превращается в долг

Бездонный карман бытия вокруг

Планируй, копи, оплакивай планы

4.

Проклятье -- конец изобилия
Изобилия после полудня

Игра в пики
и крики
друг на друга

И перед самым концом -- дымка разлуки

Иногда -- поперек неба

А потом -- солнце садится

Пер. с английского Воронова Даниила

Мойша Кульбак

РАССВЕТ

Рассвет. Словно из шкуры чёрной
В пару и крови бык себя являет —
Вот так заря сочится алой кровью,
Из тьмы ползёт на волю и сияет;
Горит она на поле обнажённо —
Ночь всё ещё ей ноги заплетает.

И пара мальчиков дорогою шагает.
Ешива не видна… Просторы да просторы;
Треск жаворонка неба взгляд пускает,
Он светит в чистоту, как после слёз и рёва,
И ясен каждый ствол и каждый влажный лист
В кудлатых кронах.

Перевод с идиша Дани Соболевой и Лизы Хереш

Американский сонет для моего прошлого и будущего убийцы («Я запираю тебя в американском сонете – отчасти тюрьме»)

Я запираю тебя в американском сонете – отчасти тюрьме,
Отчасти убежище, маленькой комнатке в доме, что подожгли.
Я запираю тебя в форме – отчасти музыкальной шкатулки, отчасти мясо-
Рубки, отделяющей птичью песнь от костей.
Я запираю твою личность в снотворном удушающем приёме,
Пока лучшие версии тебя смотрят с дешёвых мест.
Я делаю тебя и спортзалом, и вороной. Ворона,
Ты испытываешь прекрасный катарсис в ночном заключении
В тенях спортзала. Спортзал, ощущение вороньего
Дерьма, сброшенного на твой пол, весьма похоже на звёзды,
Падающие с фанатских плакатов на твоих стенах.
Я делаю для тебя коробку темноты с птицей в сердце.
Вольты акустики, инстинкт и метафора. Недостаточно
Любить тебя. Недостаточно хотеть твоего разрушения.

Терранс Хейс

Перевод с английского Глафиры Солдатовой