В декабре прошлого года директор департамента развития внутренней торговли Минпромторга Никита Кузнецов заявил, что сервисы доставки отвлекают рабочую силу от более полезного ее применения. Он также отмечал, что сервисы доставки в основном убыточны и финансируются вложениями инвесторов (видимо, ожидающих позитивных изменений на более долгом временном горизонте). При этом другие сектора экономики более рентабельны, и если бы многочисленные курьеры работали в них, общая ситуация в экономике была бы лучше.

Хотя утверждение кажется логичным, кажется, что оно не учитывает некоторых моментов. Во-первых, такое ощущение, что это – вариант привычной мантры про то, что сектор услуг не является высокопроизводительным и способствовать общему повышению производительности не может. Этот нарратив годов из 60-х прошлого века и вполне себя исчерпал – финансы и IT явно способствуют повышению производительности.

Во-вторых, заметим, что в ремесле курьеров рост производительности вряд ли возможен (скорее можно ждать некоторого ее снижения после введения разных ограничений на скорость их перемещения по тротуарам). Но давайте посмотрим на получателя услуг курьера, пользователя тех самых служб доставок. Психологи говорят, что все, что человек делает, он делает по какой-то причине. Почему люди заказывают доставку? Например, потому что это экономит им время и силы. Следовательно, эти люди либо смогут больше поработать, либо больше отдохнуть, чтобы потом лучше поработать.

Кажется, вопрос с доставкой – тот случай, когда оценивать ее общий эффект нужно по экономике в целом. Но вопрос с рентабельностью таких сервисов, конечно, остается интересным.

#на_злобу_дня #

В декабре Генрих Пеникас рассказывал у нас на семинаре о неопределенности инфляционных ожиданий. В серии Докладов об экономических исследованиях Банка России появился препринт, в котором изложены основные результаты.

На что хочется обратить внимание – если людей просят задуматься над тем, с какой вероятностью инфляция попадет в какой-то интервал, их инфляционные ожидания окажутся ниже. Возможно, что с психологической точки зрения тут срабатывает сам факт уделения вопросу достаточного внимания, заставляя обратить внимание на детали (mindfulness в понимании работ Ellen Langer*). Кроме того, в работе выявлен высокий разброс инфляционных ожиданий – они крайне далеки от заякоривания на одном интервале и, тем более, числе.

Правда, как отмечают авторы, сложно быть уверенными в том, что ответы респондентов были не случайной расстановкой цифр. Интересно, что если контролировать степень уверенности респондентов в оценках ожидаемой инфляции и сопутствующей неопределенности, то уровень финансовой грамотности влияет значимо на эти оценки. Если же степень уверенности не учитывать, то у более финансово грамотных людей ниже и сами инфляционные ожидания, и неопределенность в связи с ними. Мне кажется, что этот результат в чем-то коррелирует с отмеченным выше – если человек в чем-то сильно уверен, он не тратит время на размышления о нюансах и других возможных исходах. Если же человек не очень уверен, становится важна степень понимания экономических процессов.

Кажется, что было бы продуктивно исследовать дальше инфляционные ожидания с привлечением психологов, чтобы использовать уже известные в психологии факты для улучшения нашего понимания того, как же формируются инфляционные ожидания.

* Рекомендую очень хорошее интервью с ней.

#любопытное_исследование #ДКП_исследования #инфляционные_ожидания

Интересные результаты приводит Коммерсант по материалам исследования Portal DA (Сбер) – в России в прошлом году банкротств компаний было меньше по абсолютной величине, чем в США и крупнейших странах Европы, а в относительном измерении меньше было только в США.

Было бы правильно сделать поправку на динамику экономического роста в этих странах – когда экономика растет, банкротств прогнозируемо меньше. Можно также обсуждать, насколько хороша статистика и как отличаются процедуры банкротства юридически. Но интереснее, конечно, насколько много при этом в России остается зомби-компаний. Согласно исследованию Банка России о поддержке бизнеса в период пандемии льготными кредитами, зомби-компаний, воспользовавшихся господдержкой, было немного (вероятно, что их было немного и в популяции фирм в целом). Но не очень понятно, насколько выросло их количество за последние три года.

#любопытное_исследование

Завтрашнее утро все финансово грамотные граждане начнут с установки самозапрета на выдачу кредита через Госуслуги.

Судя по всему, там будет доступно стандартное заявление для заполнения. Обещают, что если заявление подано до 22:00, то самозапрет вступит в силу уже с этого дня. Если заявление подано после 22:00, то на следующий день.

Через МФЦ подать заявление о самозапрете тоже можно, но сначала эта услуга будет доступна не во всех отделениях.

Напомню, что самозапрет не касается ипотека, автокредитования и образовательных кредитов – было решено, что при выдаче этих кредитов вероятность мошенничества минимальна.

У Банка России есть презентация про самозапрет на выдачу кредита с объяснением всех основных моментов.

К началу весны и нового месяца - свежий листок календаря экономистов из ЕУСПб. На этот раз тема шуточной статьи Амартии Сена затрагивает крайне серьезную тему - как измерять капитал? Помимо теоретических головоломок, которые описывает Сен, есть еще и проблемы реальные. Что считать капиталом для эмпирических оценок? Запас капитала с учетом амортизации (доверяем ли мы этим данным?)? Поток услуг капитала (и как тогда их оценивать?)? Вопрос по-прежнему актуален в разных гранях, но будьте осторожны, погружаясь в тему, - результат может разочаровать...

Коллеги обратили мое внимание на интересную работу, в которой показано, что в тех местах Германии, где инфляция была выше в период 1920х, выше инфляционные ожидания сегодня. Авторы постарались учесть все возможные альтернативные объяснения, но связь оказалась крайне устойчивой (см. график). Важно также, что чем раньше началась высокая инфляция и чем дольше она оставалась высокой в соответствующей местности, тем сильнее связь прошлого опыта гиперинфляции с повышенными сегодняшними инфляционными ожиданиями.

Авторы предлагают два возможных механизма – вертикальная передача опыта высокой инфляции в семье от родителей к детям и горизонтальная передача опыта в коллективной памяти. Если в семье был опыт миграции, смены региона, связь между прошлой инфляцией и сегодняшними инфляционными ожиданиями слабее. В качестве коллективной памяти использовали речи политиков в парламенте – чем выше была инфляция в их избирательном округе в 1920-е, тем чаще они говорили об инфляции, как о серьезной проблеме на протяжении всего периода наблюдений (с 1949).

Память поколений – личная или коллективная – однозначно влияют на инфляцию, и Морис Аллэ предлагал учитывать это уже очень давно в модели восприятия инфляции, учитывающей прошлый опыт. Если интересно, расскажу про его модель подробнее.

#факты_об_инфляции #любопытное_исследование #инфляционные_ожидания

В конце февраля Остен Гулсби (председатель Федерального резервного банка Чикаго) обсуждал вопрос возросшей производительности экономики США – по сравнению с периодом 2008-2019, в 2023-2024 годах темпы роста этого показателя были существенно выше. Самое интересное, конечно, в том, насколько устойчивы эти темпы роста и что их вызвало.

Гулсби отмечает, что есть три объяснения, которые звучат логично, но которые вряд ли можно считать удовлетворительными с учетом длительности высоких темпов роста производительности.

(1) Пост-ковидная экономика позволила многим людям полностью или частично работать из дома, что повысило их производительность.

(2) Ковид позволил людям лучше оценить свои предпочтения относительно работы, в результате больше людей нашли ту работу, которая им больше подходит и на которой они более производительны.

(3) После ковида предприниматели активизировались и этот всплеск активности до сих пор не угас.

Все эти три идеи могут объяснить временный рост производительности и скорее отразились бы скачком показателя в небольшой период времени. Поэтому Гулсби предлагает подумать о четвертом объяснении – революция ИИ привела к появлению новой технологии общего применения (general purpose technology), как до этого электричество и компьютеры с интернетом.

Правда, Гулсби отмечает, что времени прошло совсем немного, новые технологии вряд ли распространились так широко, чтобы давать устойчивый эффект роста производительности. Ведь и в случае с электричеством, и в случае с компьютерами/интернетом на проявление устойчивого эффекта ушло время. При этом инвесторы в конце 1990-х переоценили сроки и масштаб будущих выгод от повсеместного внедрения компьютеров и интернета с соответствующими последствиями (кризис доткомов).

Здесь как раз можно с Гулсби немного поспорить – ИИ может относительно легко внедряться на рабочие места самими работниками, без существенных дополнительных вложений со стороны фирмы. И в результате внедрение этой технологии может быть более быстрым и приводить к постепенному изменению процессов внутри фирм.

Но самое интересное, конечно, в другом. Как отмечает сам Гулсби, мы не слишком хорошо умеем измерять производительность экономики. Измеряя ее чисто статистическими методами, мы получаем очень волатильные данные (что мало похоже на правду). А производство более надежных оценок занимает длительное время (возможно, ИИ научится делать это быстрее и лучше). Так что пока мы даже не уверены, что этот рост производительности действительно имел место и был столь устойчив, как кажется. Будем наблюдать…

Продолжим еще про инфляционные ожидания. Любопытное свежее исследование NBER кривой Филлипса (обратной связи между безработицей и инфляцией при заданных инфляционных ожиданиях) по данным США. Авторы рассматривают вопрос о нелинейности кривой Филлипса, который в последние годы активно обсуждается в литературе. Хотя авторы не делают однозначного вывода, они показывают, что нелинейность кривой Филлипса существенно зависит от того, как учитывать инфляционные ожидания.

Если рассматривать данные на уровне городов, а не агрегированные данные по стране, можно проконтролировать на инфляционные ожидания просто учитывая эффект времени – специфические условия в каждый момент времени в каждом городе определяют уровень инфляционных ожиданий. Нелинейность кривой Филлипса при этом исчезает, и это дает основания предполагать, что нелинейность на агрегированном уровне как-то связана с инфляционными ожиданиями. И действительно – в зависимости от того, какие показатели инфляционных ожиданий использовать, нелинейность кривой Филлипса либо появляется, либо исчезает. Авторы предлагают не делать упор на нелинейности и внимательнее отслеживать динамику краткосрочных инфляционных ожиданий. Кажется, пора активнее искать более корректные способы выявления инфляционных ожиданий.

Но у нелинейности кривой Филлипса может быть и другой источник, который для США не очень релевантен – доля работающего населения. В США из-за высокой миграции нет такого тренда на старение населения, как в Европе и ряде других стран. В тех же странах, где население стареет, нелинейность кривой Филлипса может быть связана с тем, что при снижении доли работающего населения даже небольшое снижение безработицы может вызывать более высокий скачок инфляции из-за более высокой чувствительности зарплат к ситуации на рынке труда. Эту идею недавно у нас на семинаре рассказывал Антон Беляков.

#любопытное_исследование #инфляционные_ожидания

В следующий четверг, 13 марта, в 18-00 в рамках Санкт-Петербургского городского экономического семинара в ЕУСПб Сергей Бондарьков (Институт проблем правоприменения в ЕУСПб) расскажет, как небухгалтерские данные улучшают прогнозы банкротства с доказательствами из закона Бенфорда и судебных разбирательств.

Модели предсказания банкротства традиционно опираются на бухгалтерские отчеты компаний. При этом редко учитывается известный в бухгалтерской литературе факт, что фирмы могут искажать свои отчетности — и одним из стимулов к этому может быть как раз плохое состояние дел. Мы добавляем в модель, основанную на традиционных финансовых переменных, две группы новых предикторов.

Первую из них составляют меры соответствия значений в бухгалтерских отчетностях закону Бенфорда. Согласно этому закону, частотность первых цифры в ряду чисел, порожденных естественным процессом, приближается к определенному идеальному распределению: можно ожидать, что около 30.1% чисел будут начинаться на 1, 17,6% — на 2, и так далее по нисходящей. Таким образом, манипуляция отчетностью должна вести к отклонению от бенфордовского распределения, что, в свою очередь, может сигнализировать о шатком здоровье компании. Вторая группа опробованных нами предикторов — это числа не связанных с банкротством судебных разбирательств разных типов, в которые вовлечена фирма. Здесь интуиция простая: участие в судах может говорить о том, что компания испытывает сложности с выполнением обязательств.

Наше моделирование на панели из 2 миллионов российских компаний в 2012–2018 годах показывает, что судебные переменные имеют предсказательную способность, сопоставимую с традиционными финансовыми коэффициентами как для крупных компаний, так и для малых и средних предприятий. Меры соответствия закону Бенфорда, против ожиданий, не добавляют почти ничего к качеству модели. Чтобы приблизить практическую ценность предлагаемых улучшений, мы оцениваем ожидаемую максимальную прибыль (ОМП) кредиторов от использования модели, в которой к традиционным финансовым коэффициентам добавлены судебные переменные. В случае с кредитованием крупных компаний, ОМП кредиторов в 2018 году составила бы 845 миллионов долларов. В случае с малыми и средними предприятиями — лишь 14 миллионов, что ставит под сомнение целесообразность инвестиций в улучшение моделей банкротства для этого сегмента.

Рабочий язык семинара: русский. Семинар состоится очно в Гагаринском зале ЕУСПб (адрес: Гагаринская, 6, вход с улицы Гагаринская), но его также можно будет послушать онлайн. Чтобы принять участие в семинаре, пожалуйста, зарегистрируйтесь тут.

#семинар

Если кто-то из читателей канала подумывает о том, чтобы поучиться в магистратуре, есть возможность попробовать свои силы в поступлении к нам на ДЗЭН (Данные, знания, экономика, нарративы) на нашей Олимпиаде.

Олимпиада состоится в два этапа – 30 марта (экзамен по математике) и 6 апреля (собеседование). Зарегистрироваться нужно не позднее 25 марта тут. Все детали, включая советы по подготовке можно найти в нашем чате абитуриентов.

Что экономического можно обнаружить на художественной выставке? Помимо очевидных мотивов – сколько стоит билет, какова оценка картин (и почему она такая, а не другая), как устроен галерейный/музейный бизнес, как художники зарабатывают на жизнь, кто их поддерживает (финансово в первую очередь) – могут случиться и неожиданные.

Например, на выставке к 145-летию со дня рождения Петрова-Водкина в К-галерее оказался эскиз к портрету Леонида Канторовича (если кто-то забыл, он – советский математик, получивший Нобелевскую премию по экономике в 1975 году совместно с Тьяллингом Купмансом за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов). Выставку рекомендую – если вы в Питере, успевайте до 16 марта, и лучше с экскурсией, тогда восприятие будет намного полнее.

Этот пост, наверное, логичнее было написать вчера, но получилось сегодня. Расскажу про книгу Джудит Макрелл «Флэпперы. Роковые женщины ревущих 1920-х». Напомню, что флэпперами называли эмансипированных женщин, которые отвергали догмы викторианской морали. Их яркое и быстрое появление, конечно, связано с Первой мировой войной, когда обществу пришлось разрешить женщинам выйти за пределы их обычного круга занятий.

Джудит Макрелл рассказывает про поколение флэпперов на примере шести героинь с разным происхождением, разным финансовым положением и разными возможностями. Жозефина Бейкер росла в нищете американского негритянского гетто, а закончила жизнь первой американкой, похороненной во Франции с воинскими почестями – неожиданный поворот для танцовщицы.

Тамара Лемпицки начала жизнь в хорошо обеспеченной семье, блистала в Петербургском обществе, вынуждена была бежать после революции (впрочем, в этом ей помогла семье), обосновалась в Париже и стала главным кормильцем семьи, став популярной художницей.

Зельда Фицджеральд родилась в достаточно обеспеченной семье, обеспечила мужа богатым материалом для его книг, страдала от того, что ее самостоятельные литературные опыты не ценились, под конец жизни пыталась стать балериной и сошла с ума.

Таллула Бэнкхед выросла в консервативной семье, поставлявшей сенаторов в парламент США, но вместо ожидаемой траектории жены и матери стала актрисой в крайне юном возрасте, бралась за самые разные работы, постоянно боясь потерять звездный статус.

Нэнси Кунард принадлежала к британской аристократии, открыла небольшое издательство, чтобы издавать работы непризнанных талантов, агитировала против расизма и фашизма. Как и Зельда под конец жизни страдала от психического расстройства.

Диана Купер также принадлежала к британскому высшему обществу, стала актрисой, чтобы заработать на раскрутку политической карьеры своего мужа. Кажется, из всех шестерых была самой счастливой во второй половине жизни, с семьей. Если кто-то читал Don’t tell Alfred Нэнси Митфорд, найдет отсылки к Диане с мужем.

Как видим, флэпперы здесь показаны через их вовлеченность в искусство, в борьбу за права, за возможность быть заметной женщиной в мире, в котором доминировали мужчины. Макрелл – балетный критик, поэтому неудивительно, что все ее героини так или иначе связаны с миром искусства, а не с наукой или бизнесом.

Но флэпперы – это не только новое место женщины в обществе, но и огромные новые рынки. В книге об этом сказано совсем немного во введении, но гигантские индустрии моды и косметологии получили развитие как раз в это время – получившие работу (и собственный заработок!) женщины стали новой привлекательным новым классом покупателей. Показное потребление захватило новые социальные группы и продолжает оставаться с нами до сих пор.

#экономист_читающий

В Дании приняли решение закрыть компанию, которая занималась доставкой писем на протяжении 400 лет. Причина проста – количество отправляемых писем резко упало, особенно за последние 25 лет. Правительство, правда, обещает, что письма все равно можно будет отправлять, но из новостей не очень понятно, как это будет работать.

В связи с этой новостью попадается критика, что отказаться от писем будет особенно сложно людям пожилого возраста. Но с учетом того, как в Скандинавии развиты разные электронные сервисы и безналичная оплата, кажется, что большинство прекрасно справится. Главное, что бумажные письма по-прежнему можно будет отправлять, хотя непонятно, как это будет работать.

Интересно, не появится ли в связи с анонсированием этого решения внезапной моды на отправку если не писем, то хотя бы открыток почтой. Будет любопытно посмотреть, не случится ли короткого всплеска такой активности. А также интересно, появятся ли альтернативные способы доставки писем; хотя такие истории если и возникнут, то тоже вряд ли надолго. Обычная история – продукт (услуга по доставке писем) завершает свой жизненный цикл.

Любопытно, но в таких странах, как США или Великобритания почтой все еще рассылаются банковские чеки. Не факт, что это составляет серьезную долю в почтовом обороте, но в США, если не ошибаюсь, некоторые выплаты от государства проходят через эту систему. В Британии люди любят отправлять друг другу открытки по малейшему поводу. А в Германии документооборот все еще фиксируется почтой (помните 1700 писем из налоговой одному гражданину?). Так что отмирание услуг по пересылке писем будет не одномоментным и не быстрым.

(Про то, как создание современной почтовой службы в Британии повысило научную производительность, я писала пару лет назад в факультетском календаре. Если интересно, повторю и тут).

Если вы в Петербурге и еще не знаете, чем занять вечер этой пятницы, вот один из вариантов. 14 марта в 19-00 в книжном магазине «Подписные издания» Никита Елисеев представит книгу «Разговоры о равенстве и неравенстве», вышедшую в издательстве Европейского университета. Книга эта вышла при живом участии Кирилла Юрьевича Борисова – отца-основателя экономики в ЕУСПб.

Книга обсуждает вопросы равенства и неравенства в двух плоскостях. В первой части проанализированы философские труды, затрагивающие проблему равенства/неравенства. А во второй части – живые разговоры с теми, кто изучает неравенство сейчас – экономистами, антропологами, социологами, историками, теологами.

В презентации примут участие составитель книги Никита Елисеев, профессор Школы вычислительных социальных наук Европейского университета Кирилл Борисов, переводчик и иудаик Валерий Дымшиц, социолог Мария Мацкевич.

Регистрация на презентацию по ссылке.

Обещала рассказать, про современную почтовую службу в Британии и научную производительность. Рассказ по мотивам работы Hanlon et al. (2022).

Важность распространения знаний и новых идей для экономического развития и обеспечения экономического роста является само собой разумеющимся фактом. Соответственно, логично предположить, что снижение затрат на коммуникацию, общение между учеными и инженерами из разных городов и стран должно приводить к росту научного знания и стимулировать появление технических новинок. Однако напрямую проверить это утверждение сложно – в наше время количество различных каналов коммуникации существенно возросло, а их стоимость зависит от общего экономического развития, в которое они также вносят вклад.

Тем не менее, экономисты нашли возможность изучить, использовав исторически сложившийся естественный эксперимент – введение в Британии в 1840 году единого тарифа (один пенни) на стандартное письмо вне зависимости от расстояния. В результате количество писем выросло за год более, чем в два раза. Исследователи посмотрели, как изменился состав ученых, на работы которых ссылались авторы научных работ в журнале Philosophical Transactions. Если до реформы с ростом расстояния (и стоимости писем) количество ссылок убывало, то после реформы «затухание» количества ссылок с расстоянием сократилось на 70%. Ученые получили возможность поддерживать намного более обширную корреспонденцию и больше обсуждать свои идеи как до, так и после их публикации.

В дополнение к анализу развития научного знания, исследователи посмотрели также на изменение патентной активности в результате почтовой реформы. Рост доступности почтовых отправлений привел к существенному росту в количестве патентов – даже с учетом развития всех форм транспортного сообщения между городами. Это исследование напоминает, что постоянный обмен знаниями и идеями – в интересах не только участников этого процесса, но и общества в целом.

#любопытное_исследование

Говоря об унификации тарифов на письма в Британии, невозможно не упомянуть про первую марку, которая стоила один пенни и появилась как раз в связи с проведением почтовой реформы.

На прошлой неделе появились новости об игре Монополия – теперь в игре не будет банкира, не будет ни бумажных денег, ни электронной их версии, пришедшей им на смену примерно 10 лет назад. Роль банкира будет выполнять специальное приложение, в котором будет вестись учет денежных средств и недвижимости каждого игрока.

С точки зрения игровой динамики это хороший вариант – игра будет динамичнее и честнее (сложнее будет смухлевать или стать жертвой ошибки банкира). С точки зрения полезных побочных эффектов игры все не так однозначно. Раз нет банкира, никто из игроков не занимается счетом. Пусть даже с калькулятором, но это полезный навык. Нет необходимости следить, чтобы никто не ошибался и не врал, обедняется навык отрабатывания конфликтных ситуаций. Кроме того, игра перестает быть отвлечением от «голубых экранов» телефона или планшета, а возвращает участников туда.

Логичная с точки зрения развития реального мира адаптация игры может сделать ее менее полезной для развития детей – социальные психологи отмечают, что навык решения конфликтов без привлечения взрослых, без апелляции к авторитету у современных детей стремительно исчезает. Но кто будет в роли авторитета, когда эти дети вырастут? Искусственный интеллект? Заботливо написанная государством программа? Будет ли это ограничивать их желание пробовать что-то новое, придумывать новые решения и развивать новые рынки? Время покажет, конечно, но хорошо бы заранее подстраховаться…

Если вдруг 2 апреля вы будете в Екатеринбурге, буду рада пообщаться - читаю лекцию в Ельцин-центре "Как демография влияет на экономику и экономическую науку?".

Экономисты долгое время не озадачивались вопросами демографии — в зависимости от задачи население или рабочая сила считались либо постоянными, либо растущими с постоянным темпом роста. Однако ближе к концу XX века стало понятно, что изменение возрастного состава населения стран влияет на макроэкономические переменные, финансовые рынки, структуру потребления, государственный долг, уровень конкуренции…

История осложняется тем, что в разных странах влияние демографии на экономические показатели может быть разным из-за различия в доходах, а также культурных и социальных нормах. Что экономисты знают о связи демографии и экономических показателей? Что остается в этой теме неисследованным? Какие мы можем сделать прогнозы на будущее?

Начало в 19-00, регистрироваться тут

Вчера был не только день рождения Эйнштейна и день числа "пи", но и международный день сна. По такому случаю кажется полезным напомнить мой текст о пользе сна (разумеется, в первую очередь с точки зрения экономиста!).