Мария Бурова. «СТРАДАТЬ, ЛЮБИТЬ, СТРАДАТЬ: ПОЧЕМУ У ТЯЖЁЛЫХ РОМАНОВ КРИСТИН ХАННЫ МИЛЛИОНЫ ФАНАТОВ. Что особенного в „Соловье“ и других бестселлерах писательницы»

«Чем сложнее обстоятельства, тем большей отваги требуется каждому её персонажу: Изабель из „Соловья“ ведёт подпольную антифашистскую пропаганду в оккупированном французском городке, Элса из „Четырёх ветров“ бежит от пыльных техасских бурь в плодородную Калифорнию, Лени из „С жизнью наедине“ наблюдает за приступами агрессии отца, вернувшегося с войны.

…С персонажами постоянно происходят ужасные вещи. Недостаточно домашнего насилия: пусть возлюбленный главной героини сорвётся с обрыва и несколько месяцев проведёт в коме. А героиня не просто получит ранение на войне, а ещё попадёт в плен, переживёт пытки и концлагерь.

Травмы — двигатель сюжета, и чем их больше на душу населения литературного текста, тем лучше: как будто только смертельная опасность даёт ценный жизненный опыт, и только трагическая смерть заслуживает внимания. Кристин Ханна так боится, что читатели заскучают, что не щадит никого.»

Небольшой комментарий. Прототип героини «Соловья» Андрэ де Йонг ДЕЙСТВИТЕЛЬНО попала в концлагерь, её ДЕЙСТВИТЕЛЬНО пытали и она лишь чудом избежала гибели: к моменту освобождения она была истощена от голода и побоев. И ей еще повезло: многие из ее коллег умерли в плену, её отец, Фредерик де Йонг, был казнен 28 марта 1944 г. Испанка Франсия Усандизанга, сотрудница «Линии Кометы», принимавшая переведенных через границу летчиков на испанской стороне, была забита до смерти охранником в Равенсбрюке незадолго до освобождения лагеря в апреле 1945 года. И да, Андре де Йонг ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, вместе с другими узниками лагера Маутхаузен, освободили американцы…

Короче, в данном случае Кристин Ханна скорее серьезно смягчила реальную историю. Но статья в любом случае интересная.

#фантомпресс #кристинханна

Электронная и аудиоверсия «Зимнего Сада» Кристин Ханны появилась в ЛитРес.

Читаем и слушаем!

Один из отзывов с "Лабиринта"

"Две минуты назад я прочла заключительные строки. Хочется какое-то время ни с кем не разговаривать, история всё ещё в мыслях, а дышать тяжело. Первые примерно сто страниц были сосредоточены вокруг одной сцены. Дальше — события разворачивались в геометрической прогрессии, а финал стал той самой вишенкой, ради которой всё начиналось. Эта история повлияла на моё мировоззрение и отношение к себе самой. Вместе с Мередит я осознала, как важно любить себя и мечтать для себя. Нина заставляла удивляться каждый раз — как сложно и, наверное, легко срываться и жить ради приключений. Главная героиня (не назову её имени из уважения к тем, кому ещё не посчастливилось познакомиться с историей) вызвала в моём сердце столько эмоций: страх, боль, понимание и поначалу даже гнев. Сцены из книги чем-то напомнили мне рассказы бабушки о войне. Моей бабушки Ани. Что ещё сказать? Кристин Ханна великолепна. Для тех, кто не знаком с другими её романами, хочу сказать — они все где-то перекликаются. Вот тут и складывается общий портрет прекрасного, с доброй душой автора."

#фантомпресс #кристинханна #фантом_новости

«…В тот год, когда меня бросили подруги, я все же не осталась совсем одна. Моими друзьями стали книги, а это — начало одной из моих любимых историй. Я „Властелина колец“ читала раз десять. Наверное, тебе пока еще рано читать „Хоббита“, но однажды, может быть через пару лет, снова случится что-то, что причинит тебе боль. И если ты почувствуешь, что не готова рассказывать об этом мне или папе, если тебе покажется, что
ты осталась со своей болью совсем одна, — тогда ты вспомнишь про эту книгу. И позволишь ей увлечь тебя в далекие края. Звучит глупо, но когда мне было тринадцать, мне это очень помогло.»

Один из многих поводов любить книги Кристин Ханны: ее героини — всегда заядлые читательницы. У Кейт из «Улицы светлячков» и у Лени из «С жизнью наедине» даже любимая книга одна и та же — «Властелин Колец» Толкина. И нет никакого сомнения, что в нее влюбились бы и героини «Соловья» и «Четырех ветров», просто жили они чуточку раньше.

Для нас это вдвойне приятно — учитывая, что именно с комикса по Толкину начинался 30 лет назад наш «Фантом».

#фантомпресс #кристинханна

Огорчительное. Читаем рецензии на «Зимний сад» Кристин Ханны — и видим такое:

📝«Стереотипы. Это было правда ужасно. Водка, яблоки, разве только что медведя на цепь не посадили в этом саду»

Насчет водки — утверждать, будто водку в России не пьют, достаточно странно. Что она не популярна в Америке? хм, достаточно зайти в любой алкогольный магазин Нью-Йорка, где водки, конечно, меньше виски, но достаточно.

Заметка издательства: действие в американской части романа Кристин Ханны, происходит в долине Уэнатчи в штате Вашингтон, которую американцы называют «яблочной столицей мира». Более того, даже на обложке — яблоня из Уэнатчи. Кстати, яблоки из долины Уэнатчи в былые годы поставлялись и на российский рынок, но большая их часть отправляется в Мексику и Индию. «Фирменным» сортом долины Уэнатчи является Cosmic Crisp — он был создан именно в этих краях, работа по селекции заняла почти 20 лет. Правда, в романе «Зимний сад» такие яблоки не упоминаются — это неудивительно, ведь книга была написана за десять лет до появления этого сорта (он дебютировал на рынке в 2019 году).

Сейчас в штате Вашингтон растет около 20 миллионов яблоневых деревьев, и это только начало — вероятно, уже через несколько лет Cosmic Crisp вытеснит популярный у нас «ред делешис» и «фуджи», на спад продаж которых как раз и жалуется героиня «Зимнего сада», управляющая одной из ферм в Уэнатчи.

Такие вот матрешки с медведями. Медведь в романе, кстати, тоже есть. Правда, опять же в Америке — и то в виде изображения.

Безусловно, стереотипы в культуре распространены очень широко, но как раз в «Зимнем саде» совсем другое. Героиня, пережившая блокаду, цепляется за вспоминания о том, что потеряла навсегда, через символы: снежный сад, яблоки в дачном саду, стопка водки, чтобы помянуть прошлое.

#фантомпресс #кристинханна

Мария Павловецкая, Израиль.

Неожиданно прекрасная книга Кристин Ханны о семейных тайнах, сюжет которой тронет сердце любого русского читателя. Семья нашей героини Мередит Уитсон не похожа на обычные американские семьи: над ней и младшей сестрой довлеет тяжёлое чувство отверженности. Девочки уверены, что мама - Аня - не любит их, в её сердце живёт лишь любовь к их отцу. Мама часто рассказывает им странную сказку о крестьянке Вере и принце, но никогда не досказывает до конца. Девочки вырастают, становятся каждая успешной и по-своему счастливой, но приходит день, когда маме нужна их помощь. И помочь найти дорогу к её сердцу сможет лишь та самая сказка...

Русский читатель поймёт смысл происходящего достаточно быстро: слишком больно до сих пор отзывается в сердце каждого история блокады Ленинграда. У Ханны получилась удивительно нежная, пронзительная и одновременно с этим достоверная история о тех страшных днях. Иносказательность повествования выступает и как характерная особенность героини, её способ пережить заново тот ужас, не сломавшись (терапия сказкой), и как удачный приём - вплетение в канву романа исторических событий в виде притчи, что позволяет автору дать нам некоторую свободу интерпретации. Безусловно, это роман, не исторически выверенный текст, но он завораживает и тайной прошлого, и актуальностью сегодняшнего - Ханна всегда умела кратко и хирургически точно передать нюансы семейных отношений. Много традиционно русских литературных образов встречают читателя этой книги, и самое излюбленное место Ани Уитсон - беседка в саду, как и само название романа - тот самый русский сад, вечный образ Тургенева, Бунина, Чехова...

История Уитсонов снова убеждает нас, что без прошлого нет будущего. Особенно приятно, что автор выбрал историческое прошлое, так важное для нас. С эпиграфами из Анны Ахматовой.

#фантомпресс #кристинханна

Любопытная параллель: «Соловей» Кристин Ханны и «Память — это ты» Альберта Бертрана Баса.

Кстати, кто уже прочитал эти книги?

Вы же помните, куда переправляла сбитых британских летчиков Изабель, героиня «Соловья» (и ее реальный прототип, бельгийка Андре де Йонг)? В Испанию, через Пиренеи. Но в это время в Испании правил диктатор Франко.

Каудильо Франко не рвался отблагодарить своего германского сюзерена, отказавшись участвовать во Второй Мировой войне на стороне Оси (не считая укомплектованной «добровольцами» «Голубой дивизии», номинально Испания оставалась нейтральной).

Более того, Франко был в курсе, что в Испании укрываются тысячи солдат союзников и летчиков, сбитых над Францией, но этому не препятствовал. Это помогло ему избежать послевоенного суда, так что диктатура Каудильо успешно просуществовала еще три десятилетия.

За три года в испанской гражданской войне погибло около 500 тысяч человек, это около 5% населения Испании. Называются и большие цифры, вплоть до 750 тысяч казнённых франкистами.

Кстати, во многом победа «Фаланги» была обусловлена… действиями Франции и Великобритании, объявившими о «невмешательстве в испанские дела» и прекратившими поставки оружия республиканцам.

Немалая доля вины лежит на совести самих республиканцев, отметившихся зверствами против гражданских, пусть и в меньших масштабах, чем франкисты. Вспомнить хотя бы сцены, описанные Хемингуэем в «По ком звонит колокол», будет об этом и у Баса (где Хемингуэй тоже появится, в качестве одного из персонажей).

#фантомпресс #кристинханна #альбертбертранбас

Жаркий август 1934 года. Пик «Пыльного Котла», в который превратился весь плодородный юг Америки. Трагедия усугубилась тем, что пришлась на годы Великой Депрессии.  О ней рассказывал Стейнбек в «Гроздья Гнева». И Кристин Ханна в своем последнем на сегодня романе.

Семь лет непрекращающихся пыльных бурь. Почти как в Библии. Семь лет отчаяния, борьбы — и нового рабства для миллионов жителей Канзаса, Техаса, Оклахомы.

«Было так жарко, что птицы то и дело с шумом падали с неба на слежавшуюся, закаменевшую грязь. Курицы сидели на земле пыльными кочками, свесив головы, и две последние коровы жались друг к дружке: от жары у них не хватало сил двигаться. Едва живые тополя походили на скелеты. Ветер и засуха будто заново вылепили пейзаж вокруг фермы: сплошь сухостой и тучи голодных москитов.

Годы засухи и экономическая разруха Великой депрессии поставили Великие равнины на колени. Жители Техасского выступа жестоко пострадали от засушливых лет, но биржевой крах 1929 года разорил всю страну, двенадцать миллионов человек остались без работы, и крупные газеты даже не упоминали о засухе. Правительство никакой помощи не выделило, да фермеры в любом случае ее не ждали. Слишком они были гордыми, чтобы жить на пособие. Они хотели лишь одного: чтобы дождь наконец смягчил почву, чтобы семена проросли и пшеница и кукуруза снова подняли к небу свои золотые руки.

Начиная с 1931 года дожди шли все реже, а в последние три года и вовсе почти прекратились. В этом, 1934-м, выпало менее ста тридцати миллиметров осадков. Не хватит даже на кувшин холодного чая, не говоря уже о том, чтобы напоить тысячи акров пшеницы…»

Кристин Ханна «Четыре Ветра», иллюстрация - картина Paula McHugh.

#фантомпресс #кристинханна

Если у вас где-то завалялись 5 млн лишних долларов, можно приобрести в качестве сувенира аляскинское поместье Кристин Ханны. Доллары все равно уже никому не нужны, правда?

«Читатели „С жизнью наедине" знают, насколько сильна моя связь с Аляской. Увы, мы приняли трудное решение продать усадьбу Great Alaska Adventures. Потрясающе красивое, уникальное место, которое все эти годы наполняло мое сердце теплом. Вы знаете, как это место вдохновило меня, и, возможно, вдохновит кого-то из вас».

Поместье расположено на участке размером в 10 гектар (1000 соток), включая около 300 метров береговой полосы. 27-комнатный домик (с ванной и санузлом для каждой спальни) занимает около 2000 квадратных метров.

Короче — вполне разумное предложение: многие фазенды в Подмосковье стоят куда дороже. Лососи, медведи, ну и книги с автографом Кристин прилагаются. Кстати, погода в этой части Аляски практически подмосковная.

Узнать больше подробностей можно по ссылке

#фантомпресс #кристинханна

«Август пролетел незаметно, перетек в ленивый сентябрь». Вот так и у нас, разве что сентябрь не ленивый, а в подготовке к двум ярмаркам сразу. Да и вообще осенью у книжников самый горячий сезон в году, читатели пробуждаются от летней спячки. Да и вообще уютный сентябрь предзолотого периода — лучшее время года в наших широтах. И эта книга звучит в его тональности.

В романе Кристин Ханны «Улица Светлячков» есть как минимум пять сентябрей, и все разные — от беззаботно-школьной поры конца 1970-х до трагического сентября 2001 года. Между ними — целая жизнь двух девочек, девушек, женщин, двух подруг на всю жизнь.
Сентябрь проведем с Кейт и Талли, читая «Хоббита» и гуляя на вечеринке студенческого братства, в бесконечном потоке машин на улицах Сиэттла и на тротуаре возле начальной школы «Ордуэй».
Вечерами будем сидеть на пригорке и смотреть, как заходит солнце, уходя за кроны деревьев, растущих на Улице Светлячков.
Мир будет меняться на наших глазах, увы, не всегда к лучшему. Но всегда будет то, ради чего стоит жить. Дружба. Хорошая музыка. от ABBA и Queen до поздней Мадонны. Дети. И, возможно, запоздалое, но неизбежное открытие самих себя.

"У Кристин Ханны безупречный слух на эпоху, она удивительно точно и ярко описывает суматоху и энергию, царившие на стыке 1970-80-х
В ее книге полно крошечных, но таких узнаваемых деталей, погружающих в приятную ностальгию. 
И в то же время это психологическое полотно, написанное уверенными, размашистыми мазками." - Элин Хильдербранд

#фантомпресс #кристинханна

Интересные и неожиданные параллели обнаруживаются у романа Кристин Ханны «Четыре ветра» с русской классикой. Точнее, с потрясающим рассказом Лескова «Загон», где тоже речь заходит о земле, хлебе и человеческом разгильдяйстве.

«Старый Шкот как приехал в Россию, так увидел, что русские мужики пашут скверно и земля скоро выпашется и обессилеет. Это предсказание было сделано не только для орловского неглубокого чернозема, но и для девственной почвы степей, которые теперь заносит песками.

Предвидя это неминуемое бедствие, Шкот захотел вывести из употребления дрянные сохи и бороны и заменить их лучшими орудиями… легкими плужками Смайля; но крестьяне такой перемены ни за что не захотели и крепко стояли за свою «ковырялку».

Тогда Шкот поставил рядом русскую соху-„ковырялку», тяжелый малороссийский плуг, запряженный в «пять супругов волов», и легкий, «способный» смайлевский плуг на паре обыкновенных крестьянских лошадок. Стали немедленно делать пробу пашни.

Пробные борозды самым наглядным образом показали преимущества смайлевского плужка перед великорусскою «ковырялкою» и тяжелым малороссийским плугом. Перовский был очень доволен, и, чтобы еще более поддержать авторитет своего англичанина, он, развеселясь, обратился к «хозяевам» и спросил, хорошо ли плужок пашет.

Тогда из середины толпы вылез плешивый старик и спросил:

— Где сими плужками пашут?

Граф ему рассказал, что пашут «сими плужками» в чужих краях, в Англии, за границею.

— Это вот, значится, у тех, що у нас хлеб купуют?
— Ну да — пожалуй, у тех.

— А тильки як мы станем сими плужками пахать, то где тогда мы будем себе хлеб покупать?»

Ирония старика оказалась отчасти оправданной — фермеры американского Юга практически уничтожили тонкий плодородный слой прерий, что и привело к «Пыльному котлу», описанному в «Четырех ветрах» Ханны. Позже ту же ошибку повторил Советский Союз при освоении целины - практически с теми же результатами.

Короче, и «западники», и «славянофилы» ухитрились наступить на одни и те же грабли, при разном уровне развитии техники. Да и сейчас наступают, судя по тому, насколько тяжело ударил по миру новый продовольственный кризис…

#фантомпресс #кристинханна