Есть две проблемы — близкие на первый взгляд (настолько, что многие их даже не различают), но разные сути: неверное и неточное употребление слов.
С первой всё ясно. Это однозначно стилистическая ошибка, которую обязательно нужно исправить — и хороший редактор её исправит. Проверить, в правильном значении использовано слово или нет, можно просто — достаточно заглянуть в толковый словарь. Тут главное усомниться: «А нет ли в этом слове ошибки?» (потому что если вы не заметили ошибку, то вы её и не исправите).
Я не буду распространяться о неверном употреблении слов, у меня об этом уже был пост.
А вот с неточным употреблением всё сложнее, так что о нём стоит рассказать подробно. Начну с того, что формально это НЕ ошибка. (Если вы не знали, не каждая проблема в тексте — ошибка, и не каждая ошибка — проблема.) Стилистика позволяет использовать очень разные слова для обозначения одного и того же — но не факт, что они подойдут к вашему тексту и будут смотреться естественно в окружении других подобранных вами слов.
Поскольку это не ошибка, а вещь сугубо субъективная, нет способа узнать наверняка, насколько уместно в тексте то или иное слово. И полагаться на редактора тоже не стоит, его основная задача — исправлять ошибки, а не заниматься вкусовой правкой. Искать точные слова — работа автора и только автора.
Ну и, наконец, разные люди — из разных поколений, с разным образованием и культурным бэкграундом — воспринимают слова неодинаково. Кого-то с души воротит от выражения «ваш текст упоителен», для него куда естественнее сказать, что текст просто «вкусный». А у кого-то — ровно наоборот. 🙂
Что делать, чтобы избежать этой проблемы? Предупреждаю сразу, будет непросто — однако есть несколько вещей, которые вам помогут.
1️⃣ Начитанность. Читайте больше хорошей прозы — хорошей в первую очередь в стилистическом плане (а ещё лучше — хорошей поэзии). И не обязательно брать русскую классику. Всё-таки язык XIX века отличается от языка XXI века в неменьшей степени, чем тогдашние технологии, быт и ритм жизни отличаются от современных — то есть довольно ощутимо. Переводную литературу читать тоже полезно для развития языкового чутья, но нужно выбирать хорошие, высокохудожественные переводы.
2️⃣ Бета-ридеры. Эти самые первые читатели способны оказать автору очень разноплановую помощь, в зависимости от их собственных талантов и склонностей и от того, какая задача была им поставлена. Если кто-то из ваших бета-ридеров начитан и склонен обращать внимание на стилистические недочёты, попросите его сосредоточиться на словах, звучащих неуместно или фальшиво. Вы не обязаны исправлять всё, на что он укажет, но вы подумаете — а подумать всегда полезно.
3️⃣ Привычка подбирать точные слова. Удивительно, но многие авторы держатся принципа «какое слово первым вскочило на язык, такое и напишу» (скорее всего, они делают это неосознанно). А между тем важнейшая задача писателя — перебирать слова в поисках ТОГО САМОГО. «Изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды», — как сказал классик. Кстати, раз уж я его (Маяковского) здесь вспомнил, советую почитать его эссе «Как делать стихи» — это хорошая иллюстрация к тому, о чём я говорил.
4️⃣ Привычка вслушиваться в слова сродни редакторскому «чутью на лажу» — и она столь же необходима писателю. Вы можете написать черновик самыми обычными словами — я не знаю, как у вас выстроен рабочий процесс, и в любом случае вы можете заниматься творчеством как вам угодно, — но потом вы перечитаете весь текст (перечитаете не один раз) и будете внимательно вдумываться, вслушиваться в каждое слово. Достаточно ли оно образно? не слишком ли образно? уместно ли? не вызывает ли какого-то смутного дискомфорта? Обычно если слово подобрано точно, оно стоит в строке как влитое; если же оно начинает ёрзать, дребезжать, если за него цепляется взгляд и мысль — это повод остановиться и задуматься.
#стилистика #редактура
С первой всё ясно. Это однозначно стилистическая ошибка, которую обязательно нужно исправить — и хороший редактор её исправит. Проверить, в правильном значении использовано слово или нет, можно просто — достаточно заглянуть в толковый словарь. Тут главное усомниться: «А нет ли в этом слове ошибки?» (потому что если вы не заметили ошибку, то вы её и не исправите).
Я не буду распространяться о неверном употреблении слов, у меня об этом уже был пост.
А вот с неточным употреблением всё сложнее, так что о нём стоит рассказать подробно. Начну с того, что формально это НЕ ошибка. (Если вы не знали, не каждая проблема в тексте — ошибка, и не каждая ошибка — проблема.) Стилистика позволяет использовать очень разные слова для обозначения одного и того же — но не факт, что они подойдут к вашему тексту и будут смотреться естественно в окружении других подобранных вами слов.
Поскольку это не ошибка, а вещь сугубо субъективная, нет способа узнать наверняка, насколько уместно в тексте то или иное слово. И полагаться на редактора тоже не стоит, его основная задача — исправлять ошибки, а не заниматься вкусовой правкой. Искать точные слова — работа автора и только автора.
Ну и, наконец, разные люди — из разных поколений, с разным образованием и культурным бэкграундом — воспринимают слова неодинаково. Кого-то с души воротит от выражения «ваш текст упоителен», для него куда естественнее сказать, что текст просто «вкусный». А у кого-то — ровно наоборот. 🙂
Что делать, чтобы избежать этой проблемы? Предупреждаю сразу, будет непросто — однако есть несколько вещей, которые вам помогут.
1️⃣ Начитанность. Читайте больше хорошей прозы — хорошей в первую очередь в стилистическом плане (а ещё лучше — хорошей поэзии). И не обязательно брать русскую классику. Всё-таки язык XIX века отличается от языка XXI века в неменьшей степени, чем тогдашние технологии, быт и ритм жизни отличаются от современных — то есть довольно ощутимо. Переводную литературу читать тоже полезно для развития языкового чутья, но нужно выбирать хорошие, высокохудожественные переводы.
2️⃣ Бета-ридеры. Эти самые первые читатели способны оказать автору очень разноплановую помощь, в зависимости от их собственных талантов и склонностей и от того, какая задача была им поставлена. Если кто-то из ваших бета-ридеров начитан и склонен обращать внимание на стилистические недочёты, попросите его сосредоточиться на словах, звучащих неуместно или фальшиво. Вы не обязаны исправлять всё, на что он укажет, но вы подумаете — а подумать всегда полезно.
3️⃣ Привычка подбирать точные слова. Удивительно, но многие авторы держатся принципа «какое слово первым вскочило на язык, такое и напишу» (скорее всего, они делают это неосознанно). А между тем важнейшая задача писателя — перебирать слова в поисках ТОГО САМОГО. «Изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды», — как сказал классик. Кстати, раз уж я его (Маяковского) здесь вспомнил, советую почитать его эссе «Как делать стихи» — это хорошая иллюстрация к тому, о чём я говорил.
4️⃣ Привычка вслушиваться в слова сродни редакторскому «чутью на лажу» — и она столь же необходима писателю. Вы можете написать черновик самыми обычными словами — я не знаю, как у вас выстроен рабочий процесс, и в любом случае вы можете заниматься творчеством как вам угодно, — но потом вы перечитаете весь текст (перечитаете не один раз) и будете внимательно вдумываться, вслушиваться в каждое слово. Достаточно ли оно образно? не слишком ли образно? уместно ли? не вызывает ли какого-то смутного дискомфорта? Обычно если слово подобрано точно, оно стоит в строке как влитое; если же оно начинает ёрзать, дребезжать, если за него цепляется взгляд и мысль — это повод остановиться и задуматься.
#стилистика #редактура
В посте... в недавнем моём посте, который я в группе у ся опубликовал, был... Тость в комментариях под постом... Там был вопрос... Спросили меня... э-э... что... Щас, вспомню... чтоб не соврать... как там точно было... Кырчгря, не могу вспомнить дословно, но смысл такой: любая ли реплика... в прозе... э-э... Любую ли можно считать разговорным стилем?.. Текстом, принадлежащим к разговорному стилю тость, функциональному. Вот. И я решил... я решил, что это хорошая тема, цкать... чтобы... ну то есть стоит рассказать об этом поподробнее. Вот. В очередном посте. Вот.
Что это было такое сейчас? 🐸 Возможно, вы решили, что я был пьян, когда писал предыдущий абзац. Отнюдь нет. Я просто наговорил на телефон — безо всякой подготовки — один из вариантов захода к сегодняшнему посту, а потом расшифровал его как есть. Да, так выглядит разговорная речь. Тот самый разговорный функциональный стиль. Ели вы запишете на телефон свою беседу с приятелем, у вас, скорее всего, получится что-то похожее.
Люди так и общаются (за исключением, может, тех, кто много практиковался в красноречии или актёрском мастерстве). Они произносят фразы экспромтом. Зачастую они начинают говорить, ещё не представляя, как завершат предложение, — имея в голове лишь общий смысл. Поэтому они нередко обрывают реплики на середине, начинают сначала. Или заканчивают синтаксически неверной конструкцией, не вяжущейся с первой частью высказывания.
В разговорной речи люди вообще делают много ошибок, и это нормально. Когда вы пишете текст — у вас есть время подумать над каждой фразой, покрутить её так и этак, подобрать правильные слова, заглянуть в словарь или справочник. Когда вы говорите в реальном времени, вы не можете себе этого позволить. И если вы забыли слово — вы максимум можете взять небольшую паузу (которая в речи часто оказывается каким-нибудь «э-э» или «так сказать»), а не сумеете вспомнить — придётся говорить как-нибудь по-другому, возможно, неправильно. И, скорее всего, собеседник вас всё равно поймёт и не осудит. Кстати, вы вряд ли сможете воспользоваться всем своим словарным запасом, как раз потому, что на подбор слов нужно время, — довольствоваться вам придётся самым общеупотребительным минимумом.
В живой речи часто встречаются паузы, междометия, слова паразиты. Многие люди произносят слова невнятно, глотают окончания. «То есть» превращается в «тость», «так сказать» — в «цкать», а «короче говоря» — в «кырчгря». И большинство слушателей (кроме разве что иностранцев) всё это прекрасно понимают.
Наконец, живое общение всегда опирается на контекст и подкрепляется невербальными средствами: мимикой, жестами, интонацией. Можно кивнуть на что-то или просто бросить взгляд, и собеседнику станет ясно, что вы имеете в виду. Можно вместо забытого или длинного слова сказать «штуковина» или «хреновина» — и собеседник, опять же, поймёт. Можно с помощью интонации придать высказыванию миллион всевозможных смысловых оттенков — в том числе прямо противоположных значению произнесённых слов.
Продолжение см. в следующем посте.
#стилистика #худлит
Что это было такое сейчас? 🐸 Возможно, вы решили, что я был пьян, когда писал предыдущий абзац. Отнюдь нет. Я просто наговорил на телефон — безо всякой подготовки — один из вариантов захода к сегодняшнему посту, а потом расшифровал его как есть. Да, так выглядит разговорная речь. Тот самый разговорный функциональный стиль. Ели вы запишете на телефон свою беседу с приятелем, у вас, скорее всего, получится что-то похожее.
Люди так и общаются (за исключением, может, тех, кто много практиковался в красноречии или актёрском мастерстве). Они произносят фразы экспромтом. Зачастую они начинают говорить, ещё не представляя, как завершат предложение, — имея в голове лишь общий смысл. Поэтому они нередко обрывают реплики на середине, начинают сначала. Или заканчивают синтаксически неверной конструкцией, не вяжущейся с первой частью высказывания.
В разговорной речи люди вообще делают много ошибок, и это нормально. Когда вы пишете текст — у вас есть время подумать над каждой фразой, покрутить её так и этак, подобрать правильные слова, заглянуть в словарь или справочник. Когда вы говорите в реальном времени, вы не можете себе этого позволить. И если вы забыли слово — вы максимум можете взять небольшую паузу (которая в речи часто оказывается каким-нибудь «э-э» или «так сказать»), а не сумеете вспомнить — придётся говорить как-нибудь по-другому, возможно, неправильно. И, скорее всего, собеседник вас всё равно поймёт и не осудит. Кстати, вы вряд ли сможете воспользоваться всем своим словарным запасом, как раз потому, что на подбор слов нужно время, — довольствоваться вам придётся самым общеупотребительным минимумом.
В живой речи часто встречаются паузы, междометия, слова паразиты. Многие люди произносят слова невнятно, глотают окончания. «То есть» превращается в «тость», «так сказать» — в «цкать», а «короче говоря» — в «кырчгря». И большинство слушателей (кроме разве что иностранцев) всё это прекрасно понимают.
Наконец, живое общение всегда опирается на контекст и подкрепляется невербальными средствами: мимикой, жестами, интонацией. Можно кивнуть на что-то или просто бросить взгляд, и собеседнику станет ясно, что вы имеете в виду. Можно вместо забытого или длинного слова сказать «штуковина» или «хреновина» — и собеседник, опять же, поймёт. Можно с помощью интонации придать высказыванию миллион всевозможных смысловых оттенков — в том числе прямо противоположных значению произнесённых слов.
Продолжение см. в следующем посте.
#стилистика #худлит
Начало см. в предыдущем посте.
А теперь давайте вернёмся к вопросу из-под недавнего поста: действительно ли реплики диалогов в художественной литературе — это разговорный стиль? Встречный вопрос: а можно ли утверждать, что там есть все эти особенности, о которых я сейчас говорил? Нет. Иначе диалоги в литературе были бы похожи на мой первый абзац. Но, с другой стороны, диалоги всё равно пишутся не так, как авторская речь, — иначе бы они были слишком гладкими и аккуратными, неестественными.
Реплики персонажей — это всё-таки частный случай художественного стиля, но — стилизованного под разговорный для придания речи большей естественности и специфичности (разные люди говорят по-разному). Поэтому какие-то характерные элементы разговорного стиля можно использовать в книжных диалогах, какие-то — можно, но с оговорками, какие-то — нельзя.
Можно использовать:
– короткие, относительно простые предложения (чем длиннее предложение, тем труднее выстроить его и удержать в голове);
– разговорная и сленговая лексика;
– просторечная и грубая лексика.
Можно использовать ограниченно:
– небольшой словарный запас (персонажи в книгах используют куда более богатую лексику, чем мы с вами в жизни, однако специфические сугубо книжные слова всё-таки не произносят — они делают речь неестественной);
– инверсия (её можно использовать, только если фраза не становится от этого нечитаемой или двусмысленной);
– паузы (обозначаются многоточием);
– оборванные предложения (их не должно быть слишком много);
– обсценная лексика.
Не стоит использовать:
– слова-паразиты и ненужные междометия;
– речевые ошибки;
– синтаксические ошибки (в частности, смещение синтаксической конструкции предложений);
– неверное словоупотребление;
– речевые штампы.
Впрочем, на самом деле для искусства ничто не запретно, и даже самые-самые ошибки можно использовать — например, в качестве речевых характеристик персонажей.
#стилистика #худлит
А теперь давайте вернёмся к вопросу из-под недавнего поста: действительно ли реплики диалогов в художественной литературе — это разговорный стиль? Встречный вопрос: а можно ли утверждать, что там есть все эти особенности, о которых я сейчас говорил? Нет. Иначе диалоги в литературе были бы похожи на мой первый абзац. Но, с другой стороны, диалоги всё равно пишутся не так, как авторская речь, — иначе бы они были слишком гладкими и аккуратными, неестественными.
Реплики персонажей — это всё-таки частный случай художественного стиля, но — стилизованного под разговорный для придания речи большей естественности и специфичности (разные люди говорят по-разному). Поэтому какие-то характерные элементы разговорного стиля можно использовать в книжных диалогах, какие-то — можно, но с оговорками, какие-то — нельзя.
Можно использовать:
– короткие, относительно простые предложения (чем длиннее предложение, тем труднее выстроить его и удержать в голове);
– разговорная и сленговая лексика;
– просторечная и грубая лексика.
Можно использовать ограниченно:
– небольшой словарный запас (персонажи в книгах используют куда более богатую лексику, чем мы с вами в жизни, однако специфические сугубо книжные слова всё-таки не произносят — они делают речь неестественной);
– инверсия (её можно использовать, только если фраза не становится от этого нечитаемой или двусмысленной);
– паузы (обозначаются многоточием);
– оборванные предложения (их не должно быть слишком много);
– обсценная лексика.
Не стоит использовать:
– слова-паразиты и ненужные междометия;
– речевые ошибки;
– синтаксические ошибки (в частности, смещение синтаксической конструкции предложений);
– неверное словоупотребление;
– речевые штампы.
Впрочем, на самом деле для искусства ничто не запретно, и даже самые-самые ошибки можно использовать — например, в качестве речевых характеристик персонажей.
#стилистика #худлит
Лексический повтор. Он же повтор однокоренных слов. Он же тавтология (на самом деле нет). Самая частая стилистическая ошибка, на которую иногда приходится до 50% исправлений.
Кто-то — в том числе некоторые мои коллеги-редакторы — про эту ошибку не знает и оставляет все повторы на месте. А кто-то, напротив, считает, что от повторов надо избавляться во что бы то ни стало.
А насколько рьяно исправляете повторы ВЫ? 🫣 Опрос — ниже.
#опросы #редактура #стилистика
Кто-то — в том числе некоторые мои коллеги-редакторы — про эту ошибку не знает и оставляет все повторы на месте. А кто-то, напротив, считает, что от повторов надо избавляться во что бы то ни стало.
А насколько рьяно исправляете повторы ВЫ? 🫣 Опрос — ниже.
#опросы #редактура #стилистика
На днях был опрос о лексических повторах, и, пожалуй, я хочу кое-что добавить. На самом деле есть причина, почему эта ошибка вызывает много споров и разных толкований: потому что во всех справочниках она объясняется очень поверхностно. Там обычно сказано, что нежелательно неоправданное использование поблизости друг от друга однокоренных слов, — и всё. Но что значит «неоправданное»? И что значит «поблизости» — это в одном предложении, или в соседних, или на одной странице? Наконец, «нежелательно» — это прямо нельзя-нельзя? или всё-таки иногда можно?
Признаюсь, когда я только начинал работать редактором, я стремился вычистить из текста все-все-все повторы. Да, иногда текст становился хуже, и меня это расстраивало — но коллеги мне говорили: «Повторы — это ОЧЕНЬ плохо». Много лет я собирал информацию об этой ошибке, обсуждал её с филологами, редакторами, писателями. Читал книги. Обращал внимание на закономерности, например, что далеко не всякий повтор — это ошибка. И не всякий повтор бросается в глаза.
Всё, что я знаю о лексических повторах, я изложил в большой статье «Много слов про повторы слов» (да, «слова» я повторил в заголовке намеренно :)). Эту статью я опубликовал довольно давно, наверное, многие её не читали. Поэтому вот:
https://telegra.ph/Mnogo-slov-pro-povtory-slov-05-13
#стилистические_ошибки #стилистика #редактура
Признаюсь, когда я только начинал работать редактором, я стремился вычистить из текста все-все-все повторы. Да, иногда текст становился хуже, и меня это расстраивало — но коллеги мне говорили: «Повторы — это ОЧЕНЬ плохо». Много лет я собирал информацию об этой ошибке, обсуждал её с филологами, редакторами, писателями. Читал книги. Обращал внимание на закономерности, например, что далеко не всякий повтор — это ошибка. И не всякий повтор бросается в глаза.
Всё, что я знаю о лексических повторах, я изложил в большой статье «Много слов про повторы слов» (да, «слова» я повторил в заголовке намеренно :)). Эту статью я опубликовал довольно давно, наверное, многие её не читали. Поэтому вот:
https://telegra.ph/Mnogo-slov-pro-povtory-slov-05-13
#стилистические_ошибки #стилистика #редактура
Telegraph
Много слов про повторы слов
Лексический повтор — это распространённая стилистическая ошибка, о которой не знают многие авторы. Те же, кто знает, иногда называют её просто «повтором» или «тавтологией» (хотя тавтология на самом деле — кое-что другое). Лексический повтор — это использование…
Завтра в 15:00 будет довольно большой пост об одном коварном свойстве метафор, сравнений и прочих тропов. Ждите. 🙂
#стилистика
#стилистика
У метафор, сравнений и прочих тропов есть свойство: они создают картинку. И, поскольку тропы — это использование слов в переносном значении, картинка может оказаться какой угодно, в том числе никак не связанной с логикой описываемых событий. Если автор не позаботится о том, чтобы этот случайный кадр органично вписался в разворачивающийся перед глазами читателя фильм, может получиться нехорошо. Смешно может получиться, гротескно, фальшиво.
Вот вам несколько примеров:
🌇 «На площади перед Кёльнским собором колокольчиками звенел детский смех». Может смех звенеть как колокольчик? Наверное, это уместное сравнение. Но у нас тут в контексте есть собор — и образ становится слишком буквальным: кто-то из читателей может услышать колокольный звон, который ну совсем не похож на смех.
🏖 «Под пристальным взглядом её тёмных, как вишни, глаз он принялся смущённо ковырять ложечкой ягоды на десерте». Ну-ка, какие ягоды он принялся ковырять? Уж не те ли, которые так пристально смотрят на него? :)
🏘 «К нам на дачу вчера забрёл какой-то кабан, грязный, щетинистый, в рваной тельняшке». Если вдуматься, можно понять, что «кабан» здесь — метафора какого-то крупного, грубого мужика. Но поначалу картинка рисуется довольно курьёзная, верно?
Ещё одна проблема с тропами — это их непоследовательная образность. Если недалеко друг от друга использованы несколько слов в переносном значении, особенно если они относятся к одному предмету или субъекту, — они создают свой образный ряд. И он должен иметь некую логику и целостность.
Например, мы можем сравнить изящную девушку с молодым деревцем, можем сравнить её с серной, можем сказать, что фигура её была похожа на скрипку: тонкая талия, округлые бёдра. Но очевидно, что она не может быть и тем, и другим, и третьим одновременно.
Мы можем сказать, что кто-то погрузился в пучину отчаяния. Можем сказать, что его депрессия достигла своей вершины. Но — либо то, либо то, потому что пучина где-то внизу, а вершина совсем в другой стороне.
Или мой любимый пример: «Похожий на старую сову профессор поднялся и тяжёлой слоновьей походкой двинулся к выходу». Читатель представляет себе сначала сову, а потом у неё вдруг вырастают ноги слона (а может, даже и хобот). И читателю смешно.
В общем, если вы автор — следите не только за деталями, из которых вы собираете основной образный ряд (тот, в котором разворачивается сюжет вашего произведения), но и за образами, которые сами собой возникают из тропов. Иначе вы можете попасть в неловкую ситуацию.
#стилистика
Вот вам несколько примеров:
🌇 «На площади перед Кёльнским собором колокольчиками звенел детский смех». Может смех звенеть как колокольчик? Наверное, это уместное сравнение. Но у нас тут в контексте есть собор — и образ становится слишком буквальным: кто-то из читателей может услышать колокольный звон, который ну совсем не похож на смех.
🏖 «Под пристальным взглядом её тёмных, как вишни, глаз он принялся смущённо ковырять ложечкой ягоды на десерте». Ну-ка, какие ягоды он принялся ковырять? Уж не те ли, которые так пристально смотрят на него? :)
🏘 «К нам на дачу вчера забрёл какой-то кабан, грязный, щетинистый, в рваной тельняшке». Если вдуматься, можно понять, что «кабан» здесь — метафора какого-то крупного, грубого мужика. Но поначалу картинка рисуется довольно курьёзная, верно?
Ещё одна проблема с тропами — это их непоследовательная образность. Если недалеко друг от друга использованы несколько слов в переносном значении, особенно если они относятся к одному предмету или субъекту, — они создают свой образный ряд. И он должен иметь некую логику и целостность.
Например, мы можем сравнить изящную девушку с молодым деревцем, можем сравнить её с серной, можем сказать, что фигура её была похожа на скрипку: тонкая талия, округлые бёдра. Но очевидно, что она не может быть и тем, и другим, и третьим одновременно.
Мы можем сказать, что кто-то погрузился в пучину отчаяния. Можем сказать, что его депрессия достигла своей вершины. Но — либо то, либо то, потому что пучина где-то внизу, а вершина совсем в другой стороне.
Или мой любимый пример: «Похожий на старую сову профессор поднялся и тяжёлой слоновьей походкой двинулся к выходу». Читатель представляет себе сначала сову, а потом у неё вдруг вырастают ноги слона (а может, даже и хобот). И читателю смешно.
В общем, если вы автор — следите не только за деталями, из которых вы собираете основной образный ряд (тот, в котором разворачивается сюжет вашего произведения), но и за образами, которые сами собой возникают из тропов. Иначе вы можете попасть в неловкую ситуацию.
#стилистика
Вы наверняка видели в супермаркетах акцию: корзина или лоток, где лежат бананы поштучно — оторванные кем-то от грозди, — и сверху крупными буквами написан призыв «спасти» их от одиночества (вариант: от утилизации). Продаются они обычно без скидки, но люди их покупают. Знаете почему?
Потому что банан при такой подаче представляется кем-то живым, действительно способным страдать от одиночества и нуждающимся в спасении. Звучит странно, но люди начинают испытывать эмпатию... к банану.
Так работает олицетворение.
Олицетворение, если кто-то вдруг не знает, — это средство художественной выразительности. Технически оно может быть эпитетом, сравнением, метафорой, любым другим тропом — главное, чтобы соблюдался принцип: перенос свойств живого существа или человека на неживой предмет или явление.
Многие не понимают, в чём сила олицетворения. Ну, подумаешь, сравнили неживое с живым: там, «глаза домов», «хохот грома», «рука судьбы». Троп и троп. Но, как вы теперь догадываетесь, всё не так просто.
На самом деле олицетворение — это способ поменять наше отношение к чему-либо. Мы по-разному воспринимаем живые существа и неживые предметы (и тем более людей и неживые предметы). Нам жалко взъерошенного воробья под дождём — но не жалко мокнущий в луже старый ботинок. Мы умиляемся, глядя на спящую под солнцем кошку с котятами, — но не испытываем никаких душевных движений, когда видим лежащие рядом несколько кирпичей.
Однако стоит только использовать олицетворение: «грустно мокнущий, брошенный хозяином ботинок», «греющаяся на солнце семейка кирпичей, рыжих, как соседские кошки» — и всё, в нашей голове как будто что-то переключилось. Пошли эмоции.
«Это банан, который кто-то оторвал от грозди, вы можете купить его без скидки». Неинтересно, да? Банан и банан, каждый день в рознице и общепите утилизируют какое-то количество бракованных либо испорченных продуктов. Рядовая ситуация, никакой трагедии. Но когда нам говорят: «Спаси банан от одиночества! Купи его без скидки, или он погибнет», — мы мыслим и действуем совершенно по-другому. Такой банан нам жалко, такой банан мы купим.
#стилистика
Потому что банан при такой подаче представляется кем-то живым, действительно способным страдать от одиночества и нуждающимся в спасении. Звучит странно, но люди начинают испытывать эмпатию... к банану.
Так работает олицетворение.
Олицетворение, если кто-то вдруг не знает, — это средство художественной выразительности. Технически оно может быть эпитетом, сравнением, метафорой, любым другим тропом — главное, чтобы соблюдался принцип: перенос свойств живого существа или человека на неживой предмет или явление.
Многие не понимают, в чём сила олицетворения. Ну, подумаешь, сравнили неживое с живым: там, «глаза домов», «хохот грома», «рука судьбы». Троп и троп. Но, как вы теперь догадываетесь, всё не так просто.
На самом деле олицетворение — это способ поменять наше отношение к чему-либо. Мы по-разному воспринимаем живые существа и неживые предметы (и тем более людей и неживые предметы). Нам жалко взъерошенного воробья под дождём — но не жалко мокнущий в луже старый ботинок. Мы умиляемся, глядя на спящую под солнцем кошку с котятами, — но не испытываем никаких душевных движений, когда видим лежащие рядом несколько кирпичей.
Однако стоит только использовать олицетворение: «грустно мокнущий, брошенный хозяином ботинок», «греющаяся на солнце семейка кирпичей, рыжих, как соседские кошки» — и всё, в нашей голове как будто что-то переключилось. Пошли эмоции.
«Это банан, который кто-то оторвал от грозди, вы можете купить его без скидки». Неинтересно, да? Банан и банан, каждый день в рознице и общепите утилизируют какое-то количество бракованных либо испорченных продуктов. Рядовая ситуация, никакой трагедии. Но когда нам говорят: «Спаси банан от одиночества! Купи его без скидки, или он погибнет», — мы мыслим и действуем совершенно по-другому. Такой банан нам жалко, такой банан мы купим.
#стилистика
Есть одна особенность в текстах начинающих авторов, которая выдаёт их с головой. Это неумеренность в использовании эмоциональных, экспрессивных, усилительных слов, а ещё прилагательных и наречий в превосходной степени. Вот вам пример:
😰 Когда Красная Шапочка наклонилась, чтобы поближе рассмотреть эти очень красивые цветы, из кустов выскочил преогромнейший волк. Он яростно оскалил ужасные зубы и издал леденящий сердце вой. Маленькая девочка пронзительно закричала. В этот момент отвратительный монстр коварно улыбнулся, встал на задние лапы, выпрямился во весь свой гигантский рост и прекрасно поставленным баритоном произнес: «Ну здравствуй, деточка».
Всякий раз, когда я вижу обилие вот этого всего, я думаю: «Ну как же автор не верит в себя и в своего читателя!»
Действительно, причина такой неумеренности — неуверенность (уж простите мне невольную игру слов). А причина неуверенности — в неумении пользоваться всем арсеналом выразительных средств языка.
Автор складывает в голове слова и видит, что у него получается просто текст. Какой-то совсем невыразительный. Обычный. И автор думает: «Что же делать? Я ведь хочу, чтобы читатель испытал страх / интерес / волнение / веселье / грусть...» — и вот он суёт в текст все эти слова, прямо обозначающие соответствующие эмоции. «Отвратительный монстр», «леденящий сердце вой» и т.д. А чтобы точно сработало, он добавляет их с хорошим запасом.
Этот приём работает не очень. По правде говоря, он вообще не работает. Потому что чувства в сердце читателя нужно создавать, недостаточно просто сказать: «Бойся», — или: «Смейся». Наш начинающий автор пока не знает других способов сделать страшно, интересно, смешно. Конечно, когда-нибудь он научится, и чтобы это случилось пораньше, я дам ему совет. 🙂
Лучше избавляться от таких «громких» слов в тексте и писать просто о том, что происходит. Может оказаться, что текст уже производит нужный эффект. Если же нет, то стоит подумать, за счёт каких деталей или приёмов можно вызвать у читателя настоящие эмоции.
#стилистика
😰 Когда Красная Шапочка наклонилась, чтобы поближе рассмотреть эти очень красивые цветы, из кустов выскочил преогромнейший волк. Он яростно оскалил ужасные зубы и издал леденящий сердце вой. Маленькая девочка пронзительно закричала. В этот момент отвратительный монстр коварно улыбнулся, встал на задние лапы, выпрямился во весь свой гигантский рост и прекрасно поставленным баритоном произнес: «Ну здравствуй, деточка».
Всякий раз, когда я вижу обилие вот этого всего, я думаю: «Ну как же автор не верит в себя и в своего читателя!»
Действительно, причина такой неумеренности — неуверенность (уж простите мне невольную игру слов). А причина неуверенности — в неумении пользоваться всем арсеналом выразительных средств языка.
Автор складывает в голове слова и видит, что у него получается просто текст. Какой-то совсем невыразительный. Обычный. И автор думает: «Что же делать? Я ведь хочу, чтобы читатель испытал страх / интерес / волнение / веселье / грусть...» — и вот он суёт в текст все эти слова, прямо обозначающие соответствующие эмоции. «Отвратительный монстр», «леденящий сердце вой» и т.д. А чтобы точно сработало, он добавляет их с хорошим запасом.
Этот приём работает не очень. По правде говоря, он вообще не работает. Потому что чувства в сердце читателя нужно создавать, недостаточно просто сказать: «Бойся», — или: «Смейся». Наш начинающий автор пока не знает других способов сделать страшно, интересно, смешно. Конечно, когда-нибудь он научится, и чтобы это случилось пораньше, я дам ему совет. 🙂
Лучше избавляться от таких «громких» слов в тексте и писать просто о том, что происходит. Может оказаться, что текст уже производит нужный эффект. Если же нет, то стоит подумать, за счёт каких деталей или приёмов можно вызвать у читателя настоящие эмоции.
#стилистика
«За мной, читатель», — говорит Булгаков, и мы идем без тени сомнения. Трудно ведь отказаться, когда человек, с которым мы прошли уже половину книги, вдруг оборачивается и обращается к нам лично.
Прямые авторские обращения сейчас встречаются редко. Тем не менее автор всегда разговаривает с читателем, и этот диалог длиной в книгу прекрасно считывается. Впечатления остаются такими же, как если бы собеседник сидел за столом напротив.
Точно так же, как при личном общении, читателя может оттолкнуть панибратство. Кому нравится, когда малознакомый человек похлопывает его по плечу? Обычно в снисходительно-закадычный тон впадают авторы не слишком качественного нон-фикшена (в этом жанре писатель часто вынужден обращаться к читателю).
«Ну что, бро? Дочитал до этой главы? Вижу, что дочитал. Молодчина, возьми с полки пирожок. Головушка у тебя варит, рад за тебя. Короче, слушай сюда: в этой главе я загружу тебя по полной, обещаю! И если ты разберёшься в теме и мозги у тебя не вскипят — разрешаю тебе сходить в лабаз на первом этаже и купить себе пивка. Будем считать, заслужил».
Вот так не надо. Даже самый лояльный читатель будет отвлекаться на ваши подмигивания и в результате хуже усвоит материал. А менее лояльная публика вообще подобный тон воспримет как хамство и бросит книгу.
Но и в противоположную крайность тоже кидаться не стоит. Холодно-отстранённый тон — не лучший вариант. Он встречается реже (по крайней мере, в литературе) и впечатление производит тягостное. Кажется, будто автор ведёт неприятный ему разговор и хочет, чтобы читатель поскорее пошёл куда-нибудь своей дорогой. И читатель пойдёт. Наверное, он пойдёт искать более приятного автора.
Для художественного текста такая отстранённость вообще нехороша. Она создаёт видимость, что автор не любит своих героев и вообще вся история ему малоинтересна. Терпения у большинства читателей, опять же, хватит ненадолго.
#стилистика
Прямые авторские обращения сейчас встречаются редко. Тем не менее автор всегда разговаривает с читателем, и этот диалог длиной в книгу прекрасно считывается. Впечатления остаются такими же, как если бы собеседник сидел за столом напротив.
Точно так же, как при личном общении, читателя может оттолкнуть панибратство. Кому нравится, когда малознакомый человек похлопывает его по плечу? Обычно в снисходительно-закадычный тон впадают авторы не слишком качественного нон-фикшена (в этом жанре писатель часто вынужден обращаться к читателю).
«Ну что, бро? Дочитал до этой главы? Вижу, что дочитал. Молодчина, возьми с полки пирожок. Головушка у тебя варит, рад за тебя. Короче, слушай сюда: в этой главе я загружу тебя по полной, обещаю! И если ты разберёшься в теме и мозги у тебя не вскипят — разрешаю тебе сходить в лабаз на первом этаже и купить себе пивка. Будем считать, заслужил».
Вот так не надо. Даже самый лояльный читатель будет отвлекаться на ваши подмигивания и в результате хуже усвоит материал. А менее лояльная публика вообще подобный тон воспримет как хамство и бросит книгу.
Но и в противоположную крайность тоже кидаться не стоит. Холодно-отстранённый тон — не лучший вариант. Он встречается реже (по крайней мере, в литературе) и впечатление производит тягостное. Кажется, будто автор ведёт неприятный ему разговор и хочет, чтобы читатель поскорее пошёл куда-нибудь своей дорогой. И читатель пойдёт. Наверное, он пойдёт искать более приятного автора.
Для художественного текста такая отстранённость вообще нехороша. Она создаёт видимость, что автор не любит своих героев и вообще вся история ему малоинтересна. Терпения у большинства читателей, опять же, хватит ненадолго.
#стилистика
Прочитайте предложения: «Дорогая, это Фёдоров Михаил — мой лучший друг. Я с большим удовольствием прочёл сборник писем Пушкина Александра. Рано утром Арбузова Танечка проснулась в палатке от странных звуков».
Вам не кажется, что в этих предложениях есть что-то неправильное? Если да, то чутьё вас не подвело. Во всех примерах фамилия человека поставлена перед именем, что не характерно для русского языка.
Чаще всего инверсия имени и фамилии встречается в официально-деловом стиле — просто потому, что фамилия важнее для идентификации человека. Соответственно, в любых других стилях такая перестановка будет восприниматься как канцеляризм.
#стилистика
Вам не кажется, что в этих предложениях есть что-то неправильное? Если да, то чутьё вас не подвело. Во всех примерах фамилия человека поставлена перед именем, что не характерно для русского языка.
Чаще всего инверсия имени и фамилии встречается в официально-деловом стиле — просто потому, что фамилия важнее для идентификации человека. Соответственно, в любых других стилях такая перестановка будет восприниматься как канцеляризм.
#стилистика