Деревянную избу младшей сестры наполняет тепло. Но не тяжелая духота жилья, натопленного зимой до одури. Словно проник внутрь летний жар, что сразу размаривает и манит раскинуться в тени, погрузившись в дрему под непрерывный треск кузнечиков. Жар, от которого воздух дрожит и плавится, и в зыбком мареве его тают и размываются очертания всего вокруг. Запахи внутри тоже лесные. Пахнет хвоей, корой и смолой, грибами, нагретой на солнце землей. Где-то, едва уловимый, прячется звериный дух, щекочет ноздри.
В мире Лукерьи царит полнейший беспорядок. Раскиданы мятые рубахи из белого холста, с рукавами из алого ситца, пестрядинные юбки, шелковые косынки, сарафаны — темно-синие или красноватые, крашеные отваром ольховой коры. На скамеечке из елового развилка небрежно брошен белый девичий убор-подзор, вышитый фольгой, с усыпанными бисером сборками. Со стропил свисают связки сушеных грибов и ягод, шелковые ленты, тускловато мерцающие бусы, даже недоплетенные лапти. Болтается на ремешке одинокий кокетливый сапожок из белой коровьей кожи. Святых образов нигде не видать. Зато висят на стенах святочные маски. Скалятся, пучат круглые глаза.
На видном месте — лубок раскрашенный. «Чудо Лесное, поймано весною». Ноги мохнатые, точно опушка горностаевая на царском плаще, скрещены буквой хер. Плечи и шея заросли гривой, разноцветной, как осенняя листва. А из лица человечьего, изумленного, лезут острые уши и птичий клюв, раздирая рот. Словно там, внутри, дикий лес. И рвется на волю, срывая людскую оболочку.
Не то ли грозит и самой избе, которой потихоньку овладевает лес? Он здесь повсюду. Изумрудный мох давно пробрался в щели сруба и расползается по бревнам. Трава пробивается сквозь доски пола. В печи поселилась семья лис: за отодвинутой заслонкой светятся медовые глаза, валяются на полу обглоданные куриные кости. Под стропилами все в птичьих гнездах.
Домовой побаивается леса. Солнечный свет все еще проникает сквозь закопченные оконца, иные из которых затянуты вместо стекол бычьим пузырем. Но за оконными проемами стеной стоит чаща. В любой миг могут сдвинуться стволы, закрыть небесные прорехи разлапистыми ветвями. И тогда все окутает теплая влажная мгла, в которой горят угли звериных глаз.
***
Это завершающая часть отрывка из романа «В темном лесе», который я пишу. Действие происходит в фэнтезийном мире, во многом похожем на Русский Север. Сюжет вдохновлен фольклором, прежде всего несколькими сказками из сборника Афанасьева (другие посты по теме - с тегом #втемномлесе_фм)
Иллюстрации:
— Лубок XVIII века.
— Иван Билибин. Эскиз декорации к опере Н.А. Римского-Корсакова.
Начало отрывка — здесь
Середина — здесь
Panfilov FM
#творческое_фм #втемномлесе_фм
В мире Лукерьи царит полнейший беспорядок. Раскиданы мятые рубахи из белого холста, с рукавами из алого ситца, пестрядинные юбки, шелковые косынки, сарафаны — темно-синие или красноватые, крашеные отваром ольховой коры. На скамеечке из елового развилка небрежно брошен белый девичий убор-подзор, вышитый фольгой, с усыпанными бисером сборками. Со стропил свисают связки сушеных грибов и ягод, шелковые ленты, тускловато мерцающие бусы, даже недоплетенные лапти. Болтается на ремешке одинокий кокетливый сапожок из белой коровьей кожи. Святых образов нигде не видать. Зато висят на стенах святочные маски. Скалятся, пучат круглые глаза.
На видном месте — лубок раскрашенный. «Чудо Лесное, поймано весною». Ноги мохнатые, точно опушка горностаевая на царском плаще, скрещены буквой хер. Плечи и шея заросли гривой, разноцветной, как осенняя листва. А из лица человечьего, изумленного, лезут острые уши и птичий клюв, раздирая рот. Словно там, внутри, дикий лес. И рвется на волю, срывая людскую оболочку.
Не то ли грозит и самой избе, которой потихоньку овладевает лес? Он здесь повсюду. Изумрудный мох давно пробрался в щели сруба и расползается по бревнам. Трава пробивается сквозь доски пола. В печи поселилась семья лис: за отодвинутой заслонкой светятся медовые глаза, валяются на полу обглоданные куриные кости. Под стропилами все в птичьих гнездах.
Домовой побаивается леса. Солнечный свет все еще проникает сквозь закопченные оконца, иные из которых затянуты вместо стекол бычьим пузырем. Но за оконными проемами стеной стоит чаща. В любой миг могут сдвинуться стволы, закрыть небесные прорехи разлапистыми ветвями. И тогда все окутает теплая влажная мгла, в которой горят угли звериных глаз.
***
Это завершающая часть отрывка из романа «В темном лесе», который я пишу. Действие происходит в фэнтезийном мире, во многом похожем на Русский Север. Сюжет вдохновлен фольклором, прежде всего несколькими сказками из сборника Афанасьева (другие посты по теме - с тегом #втемномлесе_фм)
Иллюстрации:
— Лубок XVIII века.
— Иван Билибин. Эскиз декорации к опере Н.А. Римского-Корсакова.
Начало отрывка — здесь
Середина — здесь
Panfilov FM
#творческое_фм #втемномлесе_фм
Чудовище из анонса «Ведьмака 4» — баук, существо из мифов южных славян.
Чаще всего баук упоминается в сербском фольклоре. Внешность его обычно не описывается в деталях, поскольку тварь предпочитает скрываться во мраке. Для этого сгодится любое темное место, нора или заброшенный дом. Там баук прячется в засаде, дожидаясь удачного момента, чтобы схватить жертву, уволочь и сожрать.
Занятно, что в сербском переводе книг Толкина словом «баук» обозначены гоблины. А в переводе «Песни Льда и Пламени» Мартина так передано прозвище Тириона Ланнистера (the Imp, на русский обычно переводится как Бес).
В трейлере нового «Ведьмака» из баука сделали монстра, который чувствовал бы себя как дома в одной из японских игр серии Dark Souls, ну или в Bloodborne. У него множество когтистых лап, кожистый хвост и голова гротескной ведьмы-карги с зубастой пастью.
Впрочем, описания фольклорного баука оставляют свободу для интерпретаций. Но ничего напоминающего о славянской мифологии в образе чудища из «Ведьмака 4» нет.
Вообще славянские мотивы в трейлере сводятся к фолк-музыке, некоторым нарядам, использованию в очищающем ритуале и для венка жертвы цветов синеголовника (похож на чертополох, соответственно, может отгонять злых духов). Привлекают внимание платье и ленты с красной вышивкой по белой ткани (хотя такая гамма популярна и у финно-угорских народов). Имя девушки из трейлера, Миони, тоже не славянское и в лучшем случае напоминает что-то финно-угорское. Например, Туонелой в финских мифах правит бог Туони. Ну и Стромфорд, название деревни «на дальнем севере» — явно не славянское.
Но и мир «Ведьмака» — вовсе не славянское фэнтези, хотя его часто так называют. Так считает и его создатель, Анджей Сапковский (как обычно, не стесняясь в выражениях), о чем я отдельно рассказывал.
А о том, что я вообще думаю по поводу трейлера и новой игры — отдельно скажу пару слов в следующем посте.
Panfilov FM
#игромиф #разбормифов #неослав #разбормира_ведьмак #макабр_фм
Чаще всего баук упоминается в сербском фольклоре. Внешность его обычно не описывается в деталях, поскольку тварь предпочитает скрываться во мраке. Для этого сгодится любое темное место, нора или заброшенный дом. Там баук прячется в засаде, дожидаясь удачного момента, чтобы схватить жертву, уволочь и сожрать.
Занятно, что в сербском переводе книг Толкина словом «баук» обозначены гоблины. А в переводе «Песни Льда и Пламени» Мартина так передано прозвище Тириона Ланнистера (the Imp, на русский обычно переводится как Бес).
В трейлере нового «Ведьмака» из баука сделали монстра, который чувствовал бы себя как дома в одной из японских игр серии Dark Souls, ну или в Bloodborne. У него множество когтистых лап, кожистый хвост и голова гротескной ведьмы-карги с зубастой пастью.
Впрочем, описания фольклорного баука оставляют свободу для интерпретаций. Но ничего напоминающего о славянской мифологии в образе чудища из «Ведьмака 4» нет.
Вообще славянские мотивы в трейлере сводятся к фолк-музыке, некоторым нарядам, использованию в очищающем ритуале и для венка жертвы цветов синеголовника (похож на чертополох, соответственно, может отгонять злых духов). Привлекают внимание платье и ленты с красной вышивкой по белой ткани (хотя такая гамма популярна и у финно-угорских народов). Имя девушки из трейлера, Миони, тоже не славянское и в лучшем случае напоминает что-то финно-угорское. Например, Туонелой в финских мифах правит бог Туони. Ну и Стромфорд, название деревни «на дальнем севере» — явно не славянское.
Но и мир «Ведьмака» — вовсе не славянское фэнтези, хотя его часто так называют. Так считает и его создатель, Анджей Сапковский (как обычно, не стесняясь в выражениях), о чем я отдельно рассказывал.
А о том, что я вообще думаю по поводу трейлера и новой игры — отдельно скажу пару слов в следующем посте.
Panfilov FM
#игромиф #разбормифов #неослав #разбормира_ведьмак #макабр_фм
Что я думаю по поводу трейлера «Ведьмака 4»?
Выбрав нового протагониста, CD Projekt Red пошли по коммерчески выгодному и в этом смысле очевидному пути. Геральта уже отправили на пенсию. Оставалось разве что рассказывать про его молодость. А Цири — очень популярный персонаж.
К тому же, и среди мужской аудитории многие геймеры, как англоязычные, так и русскоязычные, выбирают именно женского персонажа — даже в играх с возможностью создания и кастомизации своего героя.
И, как водится, изрядная часть недовольных все равно в итоге смирится и будет играть в «неканоничный вариант» просто из интереса к вселенной.
При этом, по моим ощущениям от трейлера, из Цириллы делают полнейшую Мэри Сью. То есть непобедимого персонажа, наделенного гипертрофированными достоинствами и способностями. Она теперь не только Исток и сверхсильная чародейка со Старшей Кровью, но и — та-дам! — ведьмачка, прошедшая мутации.
Можно забыть про прежний лор, где девочек мучительным мутациям не подвергали из-за непредсказуемой реакции гормонов. Но зачем Цири столько разных способностей? Давайте она еще будет по свистку призывать стадо боевых единорогов из Мира Ольх. А заодно и парочку нильфгаардских гвардейских бригад.
Скорее всего, причина опять маркетинговая: так, аудитории нравится Цири, аудитории нравятся ведьмаки, при этом Цири пока не была настоящей мутировавшей ведьмачкой, пора собрать все популярные черты в одном персонаже.
Еще мне показалось, что Цирилла Фиона Элен Рианнон изрядно заматерела, напоминая Мэву, воинственную королеву Лирии и Ривии (возможно, дело в обработке трейлера и ракурсах). А в наряде ведьмака и с двумя мечами за спиной она прямо-таки выглядит женской версией Геральта. Словно Правило Интернета 63 в действии (если нужно напомнить этот мем — for every character there is a gender swapped version of that character, "для каждого персонажа есть версия этого персонажа с заменой пола").
Лично я, конечно, хотел бы увидеть когда-нибудь совсем иную компьютерную ролевую игру по вселенной саги о ведьмаке. Где можно создавать разных персонажей с разной предысторией, разного пола, с разными способностями и особенностями. Не только ведьмаков, но и чародеек, магов, агентов нильфгаардской или темерской разведки. Но в планах CD Projekt Red пока явно ничего подобного не намечается.
Panfilov FM
#игромиф #панфилов_обозревает #разбормира_ведьмак
Выбрав нового протагониста, CD Projekt Red пошли по коммерчески выгодному и в этом смысле очевидному пути. Геральта уже отправили на пенсию. Оставалось разве что рассказывать про его молодость. А Цири — очень популярный персонаж.
К тому же, и среди мужской аудитории многие геймеры, как англоязычные, так и русскоязычные, выбирают именно женского персонажа — даже в играх с возможностью создания и кастомизации своего героя.
И, как водится, изрядная часть недовольных все равно в итоге смирится и будет играть в «неканоничный вариант» просто из интереса к вселенной.
При этом, по моим ощущениям от трейлера, из Цириллы делают полнейшую Мэри Сью. То есть непобедимого персонажа, наделенного гипертрофированными достоинствами и способностями. Она теперь не только Исток и сверхсильная чародейка со Старшей Кровью, но и — та-дам! — ведьмачка, прошедшая мутации.
Можно забыть про прежний лор, где девочек мучительным мутациям не подвергали из-за непредсказуемой реакции гормонов. Но зачем Цири столько разных способностей? Давайте она еще будет по свистку призывать стадо боевых единорогов из Мира Ольх. А заодно и парочку нильфгаардских гвардейских бригад.
Скорее всего, причина опять маркетинговая: так, аудитории нравится Цири, аудитории нравятся ведьмаки, при этом Цири пока не была настоящей мутировавшей ведьмачкой, пора собрать все популярные черты в одном персонаже.
Еще мне показалось, что Цирилла Фиона Элен Рианнон изрядно заматерела, напоминая Мэву, воинственную королеву Лирии и Ривии (возможно, дело в обработке трейлера и ракурсах). А в наряде ведьмака и с двумя мечами за спиной она прямо-таки выглядит женской версией Геральта. Словно Правило Интернета 63 в действии (если нужно напомнить этот мем — for every character there is a gender swapped version of that character, "для каждого персонажа есть версия этого персонажа с заменой пола").
Лично я, конечно, хотел бы увидеть когда-нибудь совсем иную компьютерную ролевую игру по вселенной саги о ведьмаке. Где можно создавать разных персонажей с разной предысторией, разного пола, с разными способностями и особенностями. Не только ведьмаков, но и чародеек, магов, агентов нильфгаардской или темерской разведки. Но в планах CD Projekt Red пока явно ничего подобного не намечается.
Panfilov FM
#игромиф #панфилов_обозревает #разбормира_ведьмак
Пропитанный парами ртути Безумный Шляпник (исторические корни у британской идиомы «mad as a hatter» именно такие) проложил настоящую дорогу безумия в массовой культуре. От классических иллюстраций «Алисы в Стране чудес» и черно-белых фильмов до бёртоновской версии в исполнении Джонни Деппа. А шляпу первенства (pun intended) для меня лично удерживает Шляпник из чудесно безумной и мрачной серии игр American McGee's Alice, где он превращается в маньяка, одержимого механизмами и временем.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Средневековый город оживает в Kingdom Come: Deliverance 2, проступая сквозь очертания улиц современного.
Куттенберг в Богемии XV века, воссозданный в игре чешских разработчиков из Warhorse Studios, и Кутну-Гору в нынешней Чехии сравнили в небольшом видео от IGN. Причем можно заметить, что некоторые уголки, прямо скажем, не слишком изменились за столетия.
Вообще в Средние века Куттенберг возник как эдакая помесь города гномов и поселения старателей эпохи золотой лихорадки.
Только здесь лихорадка была серебряной.
В местных шахтах (пока месторождения не иссякли) добывали едва ли не треть всего европейского серебра. А вокруг рудников, как грибы после дождя, быстро возникли лавки купцов, трактиры, бани со жрицами любви. И выросли поселения, в итоге объединившись в процветающий город.
Поскольку действие Kingdom Come: Deliverance II происходит в начале XV века, стоит отметить, что именно у стен Куттенберга зимой 1421 года произошло кровопролитное сражение.
Здесь в ходе гуситских войн небольшое войско таборитов во главе с неистовым Яном Жижкой противостояло многократно превосходившей их армии крестоносцев Сигизмунда Люксембургского. Городу в этом конфликте тоже изрядно досталось.
А о своих впечатлениях от первого анонса Kingdom Come: Deliverance II я рассказывал раньше.
Panfilov FM
#игроистория
Куттенберг в Богемии XV века, воссозданный в игре чешских разработчиков из Warhorse Studios, и Кутну-Гору в нынешней Чехии сравнили в небольшом видео от IGN. Причем можно заметить, что некоторые уголки, прямо скажем, не слишком изменились за столетия.
Вообще в Средние века Куттенберг возник как эдакая помесь города гномов и поселения старателей эпохи золотой лихорадки.
Только здесь лихорадка была серебряной.
В местных шахтах (пока месторождения не иссякли) добывали едва ли не треть всего европейского серебра. А вокруг рудников, как грибы после дождя, быстро возникли лавки купцов, трактиры, бани со жрицами любви. И выросли поселения, в итоге объединившись в процветающий город.
Поскольку действие Kingdom Come: Deliverance II происходит в начале XV века, стоит отметить, что именно у стен Куттенберга зимой 1421 года произошло кровопролитное сражение.
Здесь в ходе гуситских войн небольшое войско таборитов во главе с неистовым Яном Жижкой противостояло многократно превосходившей их армии крестоносцев Сигизмунда Люксембургского. Городу в этом конфликте тоже изрядно досталось.
А о своих впечатлениях от первого анонса Kingdom Come: Deliverance II я рассказывал раньше.
Panfilov FM
#игроистория
«Io, Saturnalia!» отдается радостным эхом на улицах, где мерцают огни тысяч свечей. Разгоняют мглу долгой ночи зимнего солнцестояния. Свечи, cerei, как раз дарят друг другу люди, как и особые фигурки-sigillaria. Все дела на время отложены. Рабы временно освобождены от труда и почти равны в правах со свободными. Даже преступников не карают. Царит атмосфера карнавальной смены ролей, почти оборотничества, альтернативного мира, в том числе выбирают «царя» и «владычицу» Сатурналий.
В Древнем Риме Сатурналии были декабрьским праздником, посвященным богу Сатурну, на что прямо указывает название. Свергнутый (и даже оскопленный) своим сыном Юпитером, Сатурн оставался древним и могущественным божеством. Связанным с Золотым веком, плодородием и дарами земли. И ежегодный праздник его был временем безудержного веселья, заслуженного отдыха после сбора урожая.
Изначально праздник приходился на 17 декабря, а затем продлился на несколько дней, до 23 декабря. И считается, что Сатурналии изрядно повлияли на позднейшие христианские праздники — их отголосок видят в Святках.
А в «Мегалополисе», громоздком и странном фильме Копполы, Сатурналии играют важную роль в эклектичном мире Нового Рима.
Я уже писал про особую роль языческой Античности и Древнего Рима в американском масскульте, что заметно проявляется и на примере «Мегалополиса». В Новом Риме альтернативной сказочной Америки как раз на Сатурналии приходятся события, ключевые для развития сюжета.
Коппола начинает свои Сатурналии с огромной статуи Сатурна, после этого идет нарезка кадров, связанных с другими религиями. Нет только христианства, в Новом Риме отсутствующего как явление.
Но есть увенчанная звездой ель, столы ломятся от еды, причем появляется в кадре и жареный поросенок — а именно свинью приносили в жертву Сатурну. Карнавальные костюмы же совершенно разношерстны: от квазиантичных до ренессансных, с масками в духе венецианского карнавала, со множеством вариантов, взятых из самых разных культур.
Panfilov FM
#киномиф #киноистория #неорим #панфилов_обозревает
В Древнем Риме Сатурналии были декабрьским праздником, посвященным богу Сатурну, на что прямо указывает название. Свергнутый (и даже оскопленный) своим сыном Юпитером, Сатурн оставался древним и могущественным божеством. Связанным с Золотым веком, плодородием и дарами земли. И ежегодный праздник его был временем безудержного веселья, заслуженного отдыха после сбора урожая.
Изначально праздник приходился на 17 декабря, а затем продлился на несколько дней, до 23 декабря. И считается, что Сатурналии изрядно повлияли на позднейшие христианские праздники — их отголосок видят в Святках.
А в «Мегалополисе», громоздком и странном фильме Копполы, Сатурналии играют важную роль в эклектичном мире Нового Рима.
Я уже писал про особую роль языческой Античности и Древнего Рима в американском масскульте, что заметно проявляется и на примере «Мегалополиса». В Новом Риме альтернативной сказочной Америки как раз на Сатурналии приходятся события, ключевые для развития сюжета.
Коппола начинает свои Сатурналии с огромной статуи Сатурна, после этого идет нарезка кадров, связанных с другими религиями. Нет только христианства, в Новом Риме отсутствующего как явление.
Но есть увенчанная звездой ель, столы ломятся от еды, причем появляется в кадре и жареный поросенок — а именно свинью приносили в жертву Сатурну. Карнавальные костюмы же совершенно разношерстны: от квазиантичных до ренессансных, с масками в духе венецианского карнавала, со множеством вариантов, взятых из самых разных культур.
Panfilov FM
#киномиф #киноистория #неорим #панфилов_обозревает
В сериале «Дюна: Пророчество» всякий раз, когда я вижу в открывающих титрах горельеф с Ракеллой Берто-Анирул, не могу удержаться от невольных ассоциаций.
Верховная Преподобная Мать словно заморожена в карбоните — как Хан Соло в «Звездных войнах».
В фильме «Империя наносит ответный удар» (The Empire Strikes Back, 1980) Соло попадает в плен к Дарту Вейдеру. Помогавшего повстанцам контрабандиста пытают, а потом живым замораживают в особом сплаве — карбоните. И в таком виде отправляют как трофей Джаббе Хатту на планету Татуин. А размораживают персонажа Харрисона Форда только в следующем фильме. Согласно развитию сюжета, в таком состоянии Хан Соло провел год.
Забавно, как образы из одной вселенной могут влиять на восприятие другой. Даже кажется, будто и Ракеллу Берто-Анирул тоже в какой-то момент разморозят. Но вроде ничего подобного произойти не может, по сюжету Верховная Преподобная Мать должна быть мертва.
Кстати, архетипом для истории плена Соло явно служит мотив, распространенный в мифах и фольклоре. Это окаменение героя с последующим чудесным спасением.
В русском фольклоре примером служит история Булат-молодца в одной из версий сказки о Кощее Бессмертном (сказка №158 в сборнике А.Н. Афанасьева). Причем Булат-молодец провел в окаменевшем виде много лет — Хану Соло такое и не снилось.
Panfilov FM
#киномиф #панфилов_обозревает #мир_дюны
Верховная Преподобная Мать словно заморожена в карбоните — как Хан Соло в «Звездных войнах».
В фильме «Империя наносит ответный удар» (The Empire Strikes Back, 1980) Соло попадает в плен к Дарту Вейдеру. Помогавшего повстанцам контрабандиста пытают, а потом живым замораживают в особом сплаве — карбоните. И в таком виде отправляют как трофей Джаббе Хатту на планету Татуин. А размораживают персонажа Харрисона Форда только в следующем фильме. Согласно развитию сюжета, в таком состоянии Хан Соло провел год.
Забавно, как образы из одной вселенной могут влиять на восприятие другой. Даже кажется, будто и Ракеллу Берто-Анирул тоже в какой-то момент разморозят. Но вроде ничего подобного произойти не может, по сюжету Верховная Преподобная Мать должна быть мертва.
Кстати, архетипом для истории плена Соло явно служит мотив, распространенный в мифах и фольклоре. Это окаменение героя с последующим чудесным спасением.
В русском фольклоре примером служит история Булат-молодца в одной из версий сказки о Кощее Бессмертном (сказка №158 в сборнике А.Н. Афанасьева). Причем Булат-молодец провел в окаменевшем виде много лет — Хану Соло такое и не снилось.
Panfilov FM
#киномиф #панфилов_обозревает #мир_дюны
Костюмы нового «Носферату» передают стиль и эстетику немецкого романтизма. Ведь его действие происходит в 1838 году.
А значит, в моде очарованность фантазийным прошлым, особенно «готическим» Средневековьем. И погружение в мир внутренних переживаний и страстей, сдобренных провинциальной сентиментальностью бидермайера.
В этот период пишет свои картины Каспар Давид Фридрих, чувствительные читатели орошают слезами страницы псевдосредневековых романов, публика под зонтиками глазеет на костюмированные рыцарские турниры.
Противоречивый дух времени, одновременно торжественно-пышный и сдержанный, консервативный и мятущийся, находит отражение и в моде. В прическах, в стилизованных украшениях, в новом силуэте костюмов и в очертаниях роскошных рукавов женских платьев.
Действие «Носферату» в основном происходит в вымышленном городе Висбург. Его создавали по образу и подобию немецкого Любека. По задумке Эггерса, это портовый город, входящий в Ганзу. То есть возникший еще в XIII веке союз торговых вольных городов Северной и Западной Европы. Да, не удивляйтесь, Ганзейский союз все еще существовал в XIX веке. Хотя и превратился в почти номинальное объединение, призрак былого могущества.
Художница по костюмам Линда Муир, постоянно работающая с Эггерсом, стремилась к «отчетливо немецкой эстетике» костюмов. Для этого она изучала как журналы мод того времени, так и картины и другие источники. Как говорит Муир, на общее визуальное восприятие фильма сильно влияют «небольшие аутентичные детали» образов. К примеру, по ее словам, погонщики скота в одной из сцен носят типичные немецкие головные уборы этого времени.
«Когда задумываются костюмы, мой подход подразумевает скрупулезное внимание к деталям и нередко — консультации с Робертом [Эггерсом]. Поскольку он написал сценарий, многие образы глубоко укоренились в тексте или в его воображении» — говорит Муир.
Чтобы понять степень дотошности Муир, достаточно сказать, что она хотела показать не просто мужской костюм 1830-х. А именно немецкий. И непременно 1838 года. Казалось бы, прекрасных английских и французских иллюстраций этого времени пруд-пруди. Но она после долгих поисков обнаружила немецкие гравюры в конкретном журнале мод. Причем проверяла выпуски за отдельные месяцы и годы до и после 1838 года. Все для того, чтобы убедиться — в костюмы персонажей не проникли анахронизмы, несоответствия моде нужного периода.
Муир не уточняет, о каком именно журнале идет речь. Могу осторожно предположить, что это Zeitung für die elegante Welt, издававшийся в Лейпциге в 1801-1859 годах. К слову, хотя художница говорит о специфически немецкой моде, стоит отметить, что французское влияние было довольно велико и в германских княжествах.
И мужские костюмы в фильме, конечно, могут включать элементы, в целом распространенные в Европе того времени. Например, один из нарядов профессора Эберхарта фон Франца (Уиллем Дефо) напомнил мне вариант так называемого carrick coat. То есть дорожного плаща с несколькими слоями ткани на плечах, от трех до пяти (его еще называют Garrick coat или «кучерским плащом»).
В то же время, на путешествующем Томасе Хуттере (Николас Холт) можно видеть характерный немецкий костюм эпохи романтизма. Вполне реалистичный, он одновременно напоминает о фигурах с картин Фридриха в стилизованных под романтическое Средневековье беретах и плащах.
А в следующем посте поговорим про женские костюмы (крепитесь, вообще текстов будет несколько, потому что у меня четыре папки картинок, хочется всё вам показать и рассказать).
При подготовке этой статьи я использовал интервью с Линдой Муир, опубликованные изданиями The Art of Costume, CR, CNN Style, Indiewire, Deadline. Предыдущие посты о «Носферату» Эггерса ищите по тегу #разбор_носферату
Panfilov FM
#арсенал_фм #панфилов_обозревает #разбор_носферату
А значит, в моде очарованность фантазийным прошлым, особенно «готическим» Средневековьем. И погружение в мир внутренних переживаний и страстей, сдобренных провинциальной сентиментальностью бидермайера.
В этот период пишет свои картины Каспар Давид Фридрих, чувствительные читатели орошают слезами страницы псевдосредневековых романов, публика под зонтиками глазеет на костюмированные рыцарские турниры.
Противоречивый дух времени, одновременно торжественно-пышный и сдержанный, консервативный и мятущийся, находит отражение и в моде. В прическах, в стилизованных украшениях, в новом силуэте костюмов и в очертаниях роскошных рукавов женских платьев.
Действие «Носферату» в основном происходит в вымышленном городе Висбург. Его создавали по образу и подобию немецкого Любека. По задумке Эггерса, это портовый город, входящий в Ганзу. То есть возникший еще в XIII веке союз торговых вольных городов Северной и Западной Европы. Да, не удивляйтесь, Ганзейский союз все еще существовал в XIX веке. Хотя и превратился в почти номинальное объединение, призрак былого могущества.
Художница по костюмам Линда Муир, постоянно работающая с Эггерсом, стремилась к «отчетливо немецкой эстетике» костюмов. Для этого она изучала как журналы мод того времени, так и картины и другие источники. Как говорит Муир, на общее визуальное восприятие фильма сильно влияют «небольшие аутентичные детали» образов. К примеру, по ее словам, погонщики скота в одной из сцен носят типичные немецкие головные уборы этого времени.
«Когда задумываются костюмы, мой подход подразумевает скрупулезное внимание к деталям и нередко — консультации с Робертом [Эггерсом]. Поскольку он написал сценарий, многие образы глубоко укоренились в тексте или в его воображении» — говорит Муир.
Чтобы понять степень дотошности Муир, достаточно сказать, что она хотела показать не просто мужской костюм 1830-х. А именно немецкий. И непременно 1838 года. Казалось бы, прекрасных английских и французских иллюстраций этого времени пруд-пруди. Но она после долгих поисков обнаружила немецкие гравюры в конкретном журнале мод. Причем проверяла выпуски за отдельные месяцы и годы до и после 1838 года. Все для того, чтобы убедиться — в костюмы персонажей не проникли анахронизмы, несоответствия моде нужного периода.
Муир не уточняет, о каком именно журнале идет речь. Могу осторожно предположить, что это Zeitung für die elegante Welt, издававшийся в Лейпциге в 1801-1859 годах. К слову, хотя художница говорит о специфически немецкой моде, стоит отметить, что французское влияние было довольно велико и в германских княжествах.
И мужские костюмы в фильме, конечно, могут включать элементы, в целом распространенные в Европе того времени. Например, один из нарядов профессора Эберхарта фон Франца (Уиллем Дефо) напомнил мне вариант так называемого carrick coat. То есть дорожного плаща с несколькими слоями ткани на плечах, от трех до пяти (его еще называют Garrick coat или «кучерским плащом»).
В то же время, на путешествующем Томасе Хуттере (Николас Холт) можно видеть характерный немецкий костюм эпохи романтизма. Вполне реалистичный, он одновременно напоминает о фигурах с картин Фридриха в стилизованных под романтическое Средневековье беретах и плащах.
А в следующем посте поговорим про женские костюмы (крепитесь, вообще текстов будет несколько, потому что у меня четыре папки картинок, хочется всё вам показать и рассказать).
При подготовке этой статьи я использовал интервью с Линдой Муир, опубликованные изданиями The Art of Costume, CR, CNN Style, Indiewire, Deadline. Предыдущие посты о «Носферату» Эггерса ищите по тегу #разбор_носферату
Panfilov FM
#арсенал_фм #панфилов_обозревает #разбор_носферату