Одна ночь из жизни морпеха.
Задача была рядовая: выйти в серую зону и получить данные о возможном местонахождении противника. А там, как пойдёт.
Выходя на задачу, понимаешь, что это может быть билет в один конец, потому что пойти может по-разному. Поэтому мы всегда готовы к любому пиздецу, а я таскаю с собой лишние стволы и рюкзак, забитый только БК и «гренками» — в случае этого самого пиздеца я останусь на прикрытии, давая группе уйти.
В этот раз группу усилили парой одноглазых для прикрытия и орленком-оператором из группы БПЛА. Пройдя половину пути, в лесополке мы наткнулись на хорошо замаскированную позицию врага. Полка — это такое дело, что можно и на дистанцию 30-50 метров подойти, пока не поймёшь, что враг рядом. А потом как поймёшь... Вот и мы поняли, только дойдя до «здрасьте».
Повезло, что их пулемёт сразу никого не скосил. Прижались к земле, плотно так нас придавили. И слышим, как огонь по флангам уже нарастает. Не знаю, сколько там пидорасов было, но по звукам стрельбы — гораздо больше, чем нас. Что самое интересное, кроме работы ПК, вся остальная стрелкотня была НАТОвская.
Оператор рядом, бухтит что-то. Честно, у меня тогда очко немного сжалось. Слегка потерял контроль и чуть не сел на панику. А после слов оператора: «Пацаны, вы в жопе, кольцо», стало прям совсем невесело. В первые минуты я думал о том, успею ли выдернуть чеку, если мясорубка будет не в нашу пользу.
Но, кто ссыт — тот гибнет. В такие моменты надо дать себе в мыслях отцовского леща и начинать действовать.
И понеслось. Потом работали уже холодно и спокойно, как учили. В голове был штиль, я отчетливо понимал обстановку и считал про себя каждый раз до 100 в надежде, что когда досчитаю, останусь жив.
Оказалось, что оператор успел связаться с нашими, но я этого не слышал. Когда мы услышали звуки родных калашей наших штурмов на подходе, пришло понимание, что сегодня мы точно не умрём. Когда одноглазые заткнули пулемёт, мы начали работать, как в последний раз. Пока пробивали коридор до своих, одного из наших цепануло осколком. Думал, лёгкое пробило. Но обошлось, как потом оказалось. Так что вышли, отгрузили 300-го в буханку и отошли на свое болото.
Одного сейчас понять не могу: почему нас арта не накрыла? А в те моменты было не до этого.
А наши штурма сходу ворвались в тему, распетушили тот опорник и закрепились.
Вот такая история.
Слава морской пехоте🫡
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Задача была рядовая: выйти в серую зону и получить данные о возможном местонахождении противника. А там, как пойдёт.
Выходя на задачу, понимаешь, что это может быть билет в один конец, потому что пойти может по-разному. Поэтому мы всегда готовы к любому пиздецу, а я таскаю с собой лишние стволы и рюкзак, забитый только БК и «гренками» — в случае этого самого пиздеца я останусь на прикрытии, давая группе уйти.
В этот раз группу усилили парой одноглазых для прикрытия и орленком-оператором из группы БПЛА. Пройдя половину пути, в лесополке мы наткнулись на хорошо замаскированную позицию врага. Полка — это такое дело, что можно и на дистанцию 30-50 метров подойти, пока не поймёшь, что враг рядом. А потом как поймёшь... Вот и мы поняли, только дойдя до «здрасьте».
Повезло, что их пулемёт сразу никого не скосил. Прижались к земле, плотно так нас придавили. И слышим, как огонь по флангам уже нарастает. Не знаю, сколько там пидорасов было, но по звукам стрельбы — гораздо больше, чем нас. Что самое интересное, кроме работы ПК, вся остальная стрелкотня была НАТОвская.
Оператор рядом, бухтит что-то. Честно, у меня тогда очко немного сжалось. Слегка потерял контроль и чуть не сел на панику. А после слов оператора: «Пацаны, вы в жопе, кольцо», стало прям совсем невесело. В первые минуты я думал о том, успею ли выдернуть чеку, если мясорубка будет не в нашу пользу.
Но, кто ссыт — тот гибнет. В такие моменты надо дать себе в мыслях отцовского леща и начинать действовать.
И понеслось. Потом работали уже холодно и спокойно, как учили. В голове был штиль, я отчетливо понимал обстановку и считал про себя каждый раз до 100 в надежде, что когда досчитаю, останусь жив.
Оказалось, что оператор успел связаться с нашими, но я этого не слышал. Когда мы услышали звуки родных калашей наших штурмов на подходе, пришло понимание, что сегодня мы точно не умрём. Когда одноглазые заткнули пулемёт, мы начали работать, как в последний раз. Пока пробивали коридор до своих, одного из наших цепануло осколком. Думал, лёгкое пробило. Но обошлось, как потом оказалось. Так что вышли, отгрузили 300-го в буханку и отошли на свое болото.
Одного сейчас понять не могу: почему нас арта не накрыла? А в те моменты было не до этого.
А наши штурма сходу ворвались в тему, распетушили тот опорник и закрепились.
Вот такая история.
Слава морской пехоте🫡
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Дни минувшего.
Часть 32.
Как выпускающий, командир хлопал каждого по плечу, сам устроившись в середине группы. Я замыкал. И опять безумный рывок «жопа, жопа, дай мне ноги»… Придавало бодрости и то, что ещё чуть-чуть — и мы «дома».
Нам опять фартануло, и мост мы пересекли незамеченными. Втянувшись в застройку, мы уже видели дом, где нас должны были ждать. Когда до него оставалось метров сто, командир подозвал Бука, и мы подсели под стену, где потемнее. Судя по всему, от связи толку не нашли.
— Как будем обозначаться вованам, кто что предложит? Связь не алё, блять, — выругался группник.
— А давайте поорем, нас же ждут? Стрелять не стоит, покрошат сразу. А мы поорем! Но спрячемся на всякий, хрен их знает, — предложил Артист.
— Да, вариантов не особо. Так, парни, дальше по улице стоят две коробочки горелые, там до блока метров тридцать останется. Оттуда и покричим. Если что, нас одна броня с тыла от чехов прикроет. Пошли потихоньку, не шумим. Ну а если что, орать придется намного дальше.
Тем же порядком мы направились к блок-посту. Я шёл в аръегарде. И вот когда до ближайшей коробочки мне осталось метров десять, а все уже сидели под ней, с блока заработал пулемет. Тело опять опередило мозг, уходя со смещением за силуэт горелого бэтэра из сектора обстрела. Ноги несли меня по воздуху, стремительно приближая спасительную груду металла. Рядом кучно расцветали снопы искр от асфальта и заливисто надрывался пулемёт.
Мозг в это время трезво рассуждал, что вот всего метра три остаётся — падай! А то пулеметчик тебя сложит. Долго не раздумывая, я с размаху плюхнулся на пузо, пулемёт вперёд на вытянутых руках, и таким макаром по инерции проехал оставшийся отрезок, в итоге ткнувшись в колени парням под бортом сгоревшего бэтэра.
— Всё, все, заебись! — перекрикивая звон пуль по металлу и визг рикошетов, заулыбался группник. — Медный, ну ты фартовый — пиздец. Мэджик, блять!
— Видели, как он прям по воздуху бежал? — вклинился Потап. Все дружно заржали, понимая, что пиздец прошел стороной.
— Так, Бук, рожай связь. Хоть с кем, поебать! Парни, если честно, я сам абсолютно ни хера не понимаю. Если блок взяли чехи, нас бы уже обжали. Блок тот, мост тот, улица та… Что, блять, происходит — не ясно. Лупят в два ствола по очереди, хрен доорешься. Выход один: курим, отдыхаем и надеемся на два чуда. Первое — связь, второе — что противник не заинтересуется местным кипишем. А то стоящая в пяти метрах фронтом бэха — такой себе редут. С тыла глаз не сводим!
Так потянулись минуты под не прекращающимся обстрелом. Была в этом какая-то нелогичность — просто в белый свет, в горелую броню, над нашими головами. Либо у них крыша поехала, либо они они там боятся до усрачки.
Примерно такими размышлениями я пытался себя отвлечь, потому что именно в этот момент меня догонял отходняк от последнего рывка к спасению. Руки и колени начали мелко дрожать, зубы выбивали дробь, наваливалось осознание, что вот ещё чуть-чуть — и был бы пиздец...
Сжал зубы и напряг все тело, резко выдохнул. Дрожь унялась.
Бук монотонно вызывал Алтай, связи не было. Парни курили, Тихий в оптику контролировал тылы. Командир и Гром что-то обсуждали, то и дело склоняя голову друг к другу, чтобы не кричать. Портос, натянув шапку на глаза, пытался спать, закинув ноги на свой трофей.
Так прошло около часа. В какой-то момент паузы в стрельбе стали длиннее. Потап оживился:
— Ну что, пацаны, поорем, может? Они расшмаляли все запасы, заряжать не успевают, я так думаю.
— Да, давайте, связи все равно нет, — группник глянул на Бука в наушниках, и тот, поймав взгляд командира, отрицательно покачал головой.
В очередной раз выстрелы стихли. Потап подобрался к углу брони и чуть-чуть выглядывая, сложив руки рупором, заорал:
— ВЫ ОХУЕЛИ, ПИДОРАСЫ ГНОЙНЫЕ, В БОГА ДУШУ ВАШУ МАМУ!!! ТАК ВЫ, СУКА, ГЕРОЕВ-РАЗВЕДЧИКОВ ВСТРЕЧАЕТЕ, ГОНДОНЫ ВЫ ШТОПАНЫЕ?!?!
Ответом была тишина.
— Ну че, походу, услышали, — резюмировал Потап, — ну или патронов у них больше нет.
— Лишь бы они не придумали по нам из гранатомёта стрелять, — пробурчал Портос, — я аж от тишины проснулся.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
Часть 32.
Как выпускающий, командир хлопал каждого по плечу, сам устроившись в середине группы. Я замыкал. И опять безумный рывок «жопа, жопа, дай мне ноги»… Придавало бодрости и то, что ещё чуть-чуть — и мы «дома».
Нам опять фартануло, и мост мы пересекли незамеченными. Втянувшись в застройку, мы уже видели дом, где нас должны были ждать. Когда до него оставалось метров сто, командир подозвал Бука, и мы подсели под стену, где потемнее. Судя по всему, от связи толку не нашли.
— Как будем обозначаться вованам, кто что предложит? Связь не алё, блять, — выругался группник.
— А давайте поорем, нас же ждут? Стрелять не стоит, покрошат сразу. А мы поорем! Но спрячемся на всякий, хрен их знает, — предложил Артист.
— Да, вариантов не особо. Так, парни, дальше по улице стоят две коробочки горелые, там до блока метров тридцать останется. Оттуда и покричим. Если что, нас одна броня с тыла от чехов прикроет. Пошли потихоньку, не шумим. Ну а если что, орать придется намного дальше.
Тем же порядком мы направились к блок-посту. Я шёл в аръегарде. И вот когда до ближайшей коробочки мне осталось метров десять, а все уже сидели под ней, с блока заработал пулемет. Тело опять опередило мозг, уходя со смещением за силуэт горелого бэтэра из сектора обстрела. Ноги несли меня по воздуху, стремительно приближая спасительную груду металла. Рядом кучно расцветали снопы искр от асфальта и заливисто надрывался пулемёт.
Мозг в это время трезво рассуждал, что вот всего метра три остаётся — падай! А то пулеметчик тебя сложит. Долго не раздумывая, я с размаху плюхнулся на пузо, пулемёт вперёд на вытянутых руках, и таким макаром по инерции проехал оставшийся отрезок, в итоге ткнувшись в колени парням под бортом сгоревшего бэтэра.
— Всё, все, заебись! — перекрикивая звон пуль по металлу и визг рикошетов, заулыбался группник. — Медный, ну ты фартовый — пиздец. Мэджик, блять!
— Видели, как он прям по воздуху бежал? — вклинился Потап. Все дружно заржали, понимая, что пиздец прошел стороной.
— Так, Бук, рожай связь. Хоть с кем, поебать! Парни, если честно, я сам абсолютно ни хера не понимаю. Если блок взяли чехи, нас бы уже обжали. Блок тот, мост тот, улица та… Что, блять, происходит — не ясно. Лупят в два ствола по очереди, хрен доорешься. Выход один: курим, отдыхаем и надеемся на два чуда. Первое — связь, второе — что противник не заинтересуется местным кипишем. А то стоящая в пяти метрах фронтом бэха — такой себе редут. С тыла глаз не сводим!
Так потянулись минуты под не прекращающимся обстрелом. Была в этом какая-то нелогичность — просто в белый свет, в горелую броню, над нашими головами. Либо у них крыша поехала, либо они они там боятся до усрачки.
Примерно такими размышлениями я пытался себя отвлечь, потому что именно в этот момент меня догонял отходняк от последнего рывка к спасению. Руки и колени начали мелко дрожать, зубы выбивали дробь, наваливалось осознание, что вот ещё чуть-чуть — и был бы пиздец...
Сжал зубы и напряг все тело, резко выдохнул. Дрожь унялась.
Бук монотонно вызывал Алтай, связи не было. Парни курили, Тихий в оптику контролировал тылы. Командир и Гром что-то обсуждали, то и дело склоняя голову друг к другу, чтобы не кричать. Портос, натянув шапку на глаза, пытался спать, закинув ноги на свой трофей.
Так прошло около часа. В какой-то момент паузы в стрельбе стали длиннее. Потап оживился:
— Ну что, пацаны, поорем, может? Они расшмаляли все запасы, заряжать не успевают, я так думаю.
— Да, давайте, связи все равно нет, — группник глянул на Бука в наушниках, и тот, поймав взгляд командира, отрицательно покачал головой.
В очередной раз выстрелы стихли. Потап подобрался к углу брони и чуть-чуть выглядывая, сложив руки рупором, заорал:
— ВЫ ОХУЕЛИ, ПИДОРАСЫ ГНОЙНЫЕ, В БОГА ДУШУ ВАШУ МАМУ!!! ТАК ВЫ, СУКА, ГЕРОЕВ-РАЗВЕДЧИКОВ ВСТРЕЧАЕТЕ, ГОНДОНЫ ВЫ ШТОПАНЫЕ?!?!
Ответом была тишина.
— Ну че, походу, услышали, — резюмировал Потап, — ну или патронов у них больше нет.
— Лишь бы они не придумали по нам из гранатомёта стрелять, — пробурчал Портос, — я аж от тишины проснулся.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
История одного музыканта
Часть 36.
Ра стоял у входа в свой «домик».
— Живой?! Что-как?! Рассказывай! — обрушился он на меня в нетерпении. — Я ебать весь склон обосрал, пока вы там в войнушку играли. Меня ж твоя мать просто порвет, если с тобой что случится. Ты пойми, мы с ней друг друга давно знаем, мне по-любому пиздец. Проще сразу застрелиться, чем возвращаться в Россию, она меня из-под земли достанет!
— Вот ты сука старая! Так тебя приставили, чтоб ты за мной следил?!
— Не, братан, не следил, а приглядывал. Сам же видишь, я не вмешиваюсь. Все, чему я научил и что ты сам до этого знал, сам и используешь.
— Ну ладно тогда, — остыл я. — Чего хотел-то?
— Нас выводят от греха подальше. Засветились мы крепко, в основном, ты.
— Это ты про матрасы? Да знаю я, Бык с командиром уже сказали. А еще сказали винты замотать и не светить, а мне вообще поменять на калаш, прикинь!
— А ты что? — у Ра чуть тушенка изо рта не выпала.
— А чего я? Я сказал, что скорее почку продам, чем винтовку на АК сменю.
— Красавчик! Мой пиздюк, — загордился Ра. Мы засмеялись.
— Ладно, старый, надо шмотки подматывать, я до себя. Спать хочу.
Мы доели тушенку, допили чай, уже без пыли, и я направился к себе. По дороге ко мне подошел один из парней в «тельнике», что были на ЗУ.
— Ты как? Не зацепил?
— Братан, если б зацепил, я б тут не стоял.
— Тоже верно. Чего там как?
— Как, как… после вас там фарша по колено. Как вспомню — так тошнит.
— Ну, бывает, — он задумчиво почесал репу и заключил: — Ничего, пройдет. Давай, береги себя.
Мы пожали руки, я его обнял, поблагодарил, и мы разошлись. Тут же подскочили четвертый и Вовка.
— Живой? — спросил возбужденно Вовка.
— Спать хочу.
— Нормально мы их там накрошили, — хорохорился четвертый.
— Да, да, — я уже не старался скрыть пренебрежение, — ты, наверное, больше всех духов положил. Жаль, тебя там не было, может, и из ЗУ-шки не пришлось бы дом разваливать. Ты бы сразу их там всех победил. Ладно, парни, я спать хочу больше, чем медведь бороться. Я пошел.
— Да базару нет, братан. Конечно, иди отдыхай.
Уже подходя к своей норе, я повернул голову к столику, где еще сидели штурм с Быком и командиром. Они о чем-то говорили, смеялись, и в какой-то момент мы со штурмом пересеклись взглядами. Не знаю, как выглядели тогда мои глаза, но его говорили о том, что эту ночь он будет еще долго переживать. Мы молча перемигнулись, и я пошел спать.
Через два дня пришла машина, и нас с Ра увезли на основную базу. Уходить с высоты очень не хотелось. По дороге мы ехали молча и не говорили даже между собой. Было как-то грустно и тоскливо.
Конец второй главы.
Продолжение следует…
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #МУЗЫКАНТ
Часть 36.
Ра стоял у входа в свой «домик».
— Живой?! Что-как?! Рассказывай! — обрушился он на меня в нетерпении. — Я ебать весь склон обосрал, пока вы там в войнушку играли. Меня ж твоя мать просто порвет, если с тобой что случится. Ты пойми, мы с ней друг друга давно знаем, мне по-любому пиздец. Проще сразу застрелиться, чем возвращаться в Россию, она меня из-под земли достанет!
— Вот ты сука старая! Так тебя приставили, чтоб ты за мной следил?!
— Не, братан, не следил, а приглядывал. Сам же видишь, я не вмешиваюсь. Все, чему я научил и что ты сам до этого знал, сам и используешь.
— Ну ладно тогда, — остыл я. — Чего хотел-то?
— Нас выводят от греха подальше. Засветились мы крепко, в основном, ты.
— Это ты про матрасы? Да знаю я, Бык с командиром уже сказали. А еще сказали винты замотать и не светить, а мне вообще поменять на калаш, прикинь!
— А ты что? — у Ра чуть тушенка изо рта не выпала.
— А чего я? Я сказал, что скорее почку продам, чем винтовку на АК сменю.
— Красавчик! Мой пиздюк, — загордился Ра. Мы засмеялись.
— Ладно, старый, надо шмотки подматывать, я до себя. Спать хочу.
Мы доели тушенку, допили чай, уже без пыли, и я направился к себе. По дороге ко мне подошел один из парней в «тельнике», что были на ЗУ.
— Ты как? Не зацепил?
— Братан, если б зацепил, я б тут не стоял.
— Тоже верно. Чего там как?
— Как, как… после вас там фарша по колено. Как вспомню — так тошнит.
— Ну, бывает, — он задумчиво почесал репу и заключил: — Ничего, пройдет. Давай, береги себя.
Мы пожали руки, я его обнял, поблагодарил, и мы разошлись. Тут же подскочили четвертый и Вовка.
— Живой? — спросил возбужденно Вовка.
— Спать хочу.
— Нормально мы их там накрошили, — хорохорился четвертый.
— Да, да, — я уже не старался скрыть пренебрежение, — ты, наверное, больше всех духов положил. Жаль, тебя там не было, может, и из ЗУ-шки не пришлось бы дом разваливать. Ты бы сразу их там всех победил. Ладно, парни, я спать хочу больше, чем медведь бороться. Я пошел.
— Да базару нет, братан. Конечно, иди отдыхай.
Уже подходя к своей норе, я повернул голову к столику, где еще сидели штурм с Быком и командиром. Они о чем-то говорили, смеялись, и в какой-то момент мы со штурмом пересеклись взглядами. Не знаю, как выглядели тогда мои глаза, но его говорили о том, что эту ночь он будет еще долго переживать. Мы молча перемигнулись, и я пошел спать.
Через два дня пришла машина, и нас с Ра увезли на основную базу. Уходить с высоты очень не хотелось. По дороге мы ехали молча и не говорили даже между собой. Было как-то грустно и тоскливо.
Конец второй главы.
Продолжение следует…
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #МУЗЫКАНТ
Дни минувшего.
Часть 33.
Спустя ещё пару минут, со второго этажа блока послышался хриплый голос:
— Эй, там! Кто такие, чё орёте?
Потап оживился, хищно оскалившись в улыбке, и заорал, по-прежнему не высовываясь:
— Разведка тут! А вы чё, блять, не ждёте? А нам сказали — ждать будете. Наебали, получается?
— Ждем! Пароль давай! Три!
— Чтоб тебя так жена домой ждала, урод, — вполголоса выдал Потап и заорал в ответ: — Шестнадцать!!!
— Выходите, сейчас калитку откроем!
Все так же напряжённо, по одному, стали перебегать к зданию блока. Мы с Тихим снялись замыкающими, успев поржать над тянущим коляску Портосом.
Внутри блока все «вованы» были в укатайку: перегарище, накурено, орет музыка...
Не буду вдаваться в подробности, но после нашего ухода мало кто из них смог наутро смотреть на мир широко открытыми глазами. Это было справедливо, они тоже на это согласились по итогу. Вопрос был исчерпан, задача выполнена.
Через три квартала, которыми мы пробирались из-за обстрела около часа, показался забор «больнички». Дома нас ждало трагическое...
Поздним вечером, после нашего ухода, 120-я мина прямой наводкой попала в бэтэр связи у нашего входа в подвал. В бэтэре дополнительно сдетонировали шесть ящиков гранат, и осталось от этой банки только корыто без верха на обгоревших дисках. Жёстко пострадали Соболь, который нёс вахту на входе в этот момент — оторвало осколками руку и ногу, и замок Федот, поднимавшийся из подвала наверх — его жёстко контузило, до частичной потери речи. Двоих посекло мелочью некритично, ну и всех очень нехило глушануло взрывом. Соболя отправили в госпиталь, конечности спасти было никак, срезало начисто. Федот от эвакуации отказался и двое сутокв позе Будды сидел в подвале на нарах, раскачиваясь и подвывая. Жуткое зрелище... После взрыва, придя в себя, он залетел в подвал и с нечеловеческой силой начал швырять парней к выходу, чтобы оказали помощь Соболю, сам он был абсолютно в расфокусе .
Новости невесёлые, но хотя бы все живы.
Группник, с резко осунувшимся лицом, скомандовал:
— Кто с работы — жрать и спать! Я в штаб с Громом. И это… Спасибо вам, парни! Вы — лучшие. Портос! Трофей оформляем в штаб??
— Не, не, не!!! Не отдам!!! Только в наш штаб, этим ниче не дам!
— Ладно, отдыхайте!
Офицеры ушли, половина группы попадала спать сразу, а я решил разогреть тушняк. Поднялся по лестнице на площадку — крошево, обрывки ИПП, рваный жгут, пустые тубы от промедола, лужи темной крови… Пост переместили в подвал, за костром никто не следил. Я раздул пепел, увидел угольки, подкинул щепочек, и уже скоро веселые язычки пламени забились в своем извечном всепоглащяющем танце, даруя тепло. Установив банку в угли, я начал разглядывать последствия взрыва. Моё внимание привлек осколок, вошедший в кирпич. Я попробовал выдернуть его, раскачав, но ничего не получилось.
«Да, это пиздец, конечно, — разговаривал я сам с собой потихоньку, — Соболю реально фартануло, что остался жив, шансов было крайне мало»…
Тушняк закипел с одной стороны, потянуло мясным ароматом. Я снял банку с кострища — обстановка вокруг больше не располагала к умиротворенному завтраку — и решил выйти на улицу и перекусить там.
Завернув за угол и пройдя мимо останков злосчастного бэтэра, я присел на снарядный ящик, достал ложку и, макая рыжий «Сникерс» в парящее нутро банки, начал есть, оглядываясь вокруг. Судя по всему, без корректировщика не обошлось: около пяти единиц разной техники уничтожены, некоторые ещё чадят, догорая. Одноэтажный морг напротив нашего корпуса, где базировались мотострелки, превратился в гору обломков. На улице было серо и промозгло сыро. Стало значительно теплее, временами сыпал мокрый снег…
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
Часть 33.
Спустя ещё пару минут, со второго этажа блока послышался хриплый голос:
— Эй, там! Кто такие, чё орёте?
Потап оживился, хищно оскалившись в улыбке, и заорал, по-прежнему не высовываясь:
— Разведка тут! А вы чё, блять, не ждёте? А нам сказали — ждать будете. Наебали, получается?
— Ждем! Пароль давай! Три!
— Чтоб тебя так жена домой ждала, урод, — вполголоса выдал Потап и заорал в ответ: — Шестнадцать!!!
— Выходите, сейчас калитку откроем!
Все так же напряжённо, по одному, стали перебегать к зданию блока. Мы с Тихим снялись замыкающими, успев поржать над тянущим коляску Портосом.
Внутри блока все «вованы» были в укатайку: перегарище, накурено, орет музыка...
Не буду вдаваться в подробности, но после нашего ухода мало кто из них смог наутро смотреть на мир широко открытыми глазами. Это было справедливо, они тоже на это согласились по итогу. Вопрос был исчерпан, задача выполнена.
Через три квартала, которыми мы пробирались из-за обстрела около часа, показался забор «больнички». Дома нас ждало трагическое...
Поздним вечером, после нашего ухода, 120-я мина прямой наводкой попала в бэтэр связи у нашего входа в подвал. В бэтэре дополнительно сдетонировали шесть ящиков гранат, и осталось от этой банки только корыто без верха на обгоревших дисках. Жёстко пострадали Соболь, который нёс вахту на входе в этот момент — оторвало осколками руку и ногу, и замок Федот, поднимавшийся из подвала наверх — его жёстко контузило, до частичной потери речи. Двоих посекло мелочью некритично, ну и всех очень нехило глушануло взрывом. Соболя отправили в госпиталь, конечности спасти было никак, срезало начисто. Федот от эвакуации отказался и двое сутокв позе Будды сидел в подвале на нарах, раскачиваясь и подвывая. Жуткое зрелище... После взрыва, придя в себя, он залетел в подвал и с нечеловеческой силой начал швырять парней к выходу, чтобы оказали помощь Соболю, сам он был абсолютно в расфокусе .
Новости невесёлые, но хотя бы все живы.
Группник, с резко осунувшимся лицом, скомандовал:
— Кто с работы — жрать и спать! Я в штаб с Громом. И это… Спасибо вам, парни! Вы — лучшие. Портос! Трофей оформляем в штаб??
— Не, не, не!!! Не отдам!!! Только в наш штаб, этим ниче не дам!
— Ладно, отдыхайте!
Офицеры ушли, половина группы попадала спать сразу, а я решил разогреть тушняк. Поднялся по лестнице на площадку — крошево, обрывки ИПП, рваный жгут, пустые тубы от промедола, лужи темной крови… Пост переместили в подвал, за костром никто не следил. Я раздул пепел, увидел угольки, подкинул щепочек, и уже скоро веселые язычки пламени забились в своем извечном всепоглащяющем танце, даруя тепло. Установив банку в угли, я начал разглядывать последствия взрыва. Моё внимание привлек осколок, вошедший в кирпич. Я попробовал выдернуть его, раскачав, но ничего не получилось.
«Да, это пиздец, конечно, — разговаривал я сам с собой потихоньку, — Соболю реально фартануло, что остался жив, шансов было крайне мало»…
Тушняк закипел с одной стороны, потянуло мясным ароматом. Я снял банку с кострища — обстановка вокруг больше не располагала к умиротворенному завтраку — и решил выйти на улицу и перекусить там.
Завернув за угол и пройдя мимо останков злосчастного бэтэра, я присел на снарядный ящик, достал ложку и, макая рыжий «Сникерс» в парящее нутро банки, начал есть, оглядываясь вокруг. Судя по всему, без корректировщика не обошлось: около пяти единиц разной техники уничтожены, некоторые ещё чадят, догорая. Одноэтажный морг напротив нашего корпуса, где базировались мотострелки, превратился в гору обломков. На улице было серо и промозгло сыро. Стало значительно теплее, временами сыпал мокрый снег…
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
Я не помню, как оказался на улице, не говоря уже о том, вытер я жопу или нет.
Вооот с такими глазами прибегаю к командиру и ору: «Это… короче… там… пиздец… я в ахуе… я посрать пошел, а там — я ебал!!!».
Командир сигарету подкурил и дал мне:
«На! Затянись. Выдохни. Рассказывай».
— Командир, в том ангаре не разорвавшаяся бетонобойная авиабомба!
Выражение лица командира сменили все 50 оттенков серого:
— Пойдём посмотрим!
— Да ну нахуй, командир, ты серьезно?!
— А то. Я вот никогда не видел целую буржуйскую авиабомбу. Надо еще молоток взять, чтоб проверить — вдруг муляж?
Короче, пошли мы к ангару: я, старшина, командир и сапер. Прошли все по следам. Зашли.
— Хмммм, — задумчиво произнес командир, — действительно, авиабомба. Вон и дырка в потолке от нее. Старшина, ты молоток взял?
— Неа, забыл. Я за молотком! — и моментом испарился. Сапёр стоял и, похоже, вообще не моргал.
— Сапёр, сможешь с этой хуйни тротила наковырять? Сейчас старшина молоток принесет.
— Командир, ты ебанулся? Я такую хуйню впервые вижу! Нахуй она мне нужна? Была бы ФАБ-500 — я знаю, с какой стороны к ней подходить. А эту мразь я вообще не знаю!!
— Жаль. Сейчас бы тротила наковыряли, растяжек бы наставили… может, кошкой дернем?
И всё это он говорил на серьезных щах. Бля, любили его, как батю.
Сапёр посмотрел, улыбнулся и пошел. Командир повернулся ко мне и оценил кучу дерьма позади меня.
«Братан, скажи, ты эту кучу сделал до того, как ее увидел, или после? Ладно, засранец, пошли чай пить. Сейчас вызовем бригадных саперов, пусть все осмотрят. А то вчера пехотка, сегодня авиа… Не нравится мне тут, неуютно. Идём чай пить».
Через два дня мы оттуда съехали.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Вооот с такими глазами прибегаю к командиру и ору: «Это… короче… там… пиздец… я в ахуе… я посрать пошел, а там — я ебал!!!».
Командир сигарету подкурил и дал мне:
«На! Затянись. Выдохни. Рассказывай».
— Командир, в том ангаре не разорвавшаяся бетонобойная авиабомба!
Выражение лица командира сменили все 50 оттенков серого:
— Пойдём посмотрим!
— Да ну нахуй, командир, ты серьезно?!
— А то. Я вот никогда не видел целую буржуйскую авиабомбу. Надо еще молоток взять, чтоб проверить — вдруг муляж?
Короче, пошли мы к ангару: я, старшина, командир и сапер. Прошли все по следам. Зашли.
— Хмммм, — задумчиво произнес командир, — действительно, авиабомба. Вон и дырка в потолке от нее. Старшина, ты молоток взял?
— Неа, забыл. Я за молотком! — и моментом испарился. Сапёр стоял и, похоже, вообще не моргал.
— Сапёр, сможешь с этой хуйни тротила наковырять? Сейчас старшина молоток принесет.
— Командир, ты ебанулся? Я такую хуйню впервые вижу! Нахуй она мне нужна? Была бы ФАБ-500 — я знаю, с какой стороны к ней подходить. А эту мразь я вообще не знаю!!
— Жаль. Сейчас бы тротила наковыряли, растяжек бы наставили… может, кошкой дернем?
И всё это он говорил на серьезных щах. Бля, любили его, как батю.
Сапёр посмотрел, улыбнулся и пошел. Командир повернулся ко мне и оценил кучу дерьма позади меня.
«Братан, скажи, ты эту кучу сделал до того, как ее увидел, или после? Ладно, засранец, пошли чай пить. Сейчас вызовем бригадных саперов, пусть все осмотрят. А то вчера пехотка, сегодня авиа… Не нравится мне тут, неуютно. Идём чай пить».
Через два дня мы оттуда съехали.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Фрагменты. Дорожное
Ехали мы как-то на КАМАЗе. Разбитая дорога, кузов вытрясал последние мозги через уже порядком окаменелые задницы. Глядя на запылённые лица, я думал про себя, что за три часа народ поскучнел как-то — все задолбались орать соседям, перекрикивая грохот раздолбанных бортов и скрежет чего-то там в мостах... Мысли вяло шмякались на поддон черепушки, некоторые смешные (типа «когда всё это закончится?», «скоро через полгода в отпуск», «сейчас бы под прохладный душ»), а некоторые — не очень (типа «та граната от РПГ, от которой однажды чудом увильнул наш водила — она обогнула земной шар и теперь снова летит за нами, а иначе зачем мы так стремительно куда-то несёмся?»).
И тут я краем уха вдруг уловил новые нотки в окружающем нас шуме. По тому, как с лиц сидящих напротив братьев по оружию мгновенно смахнуло сонную одурь прошедших веков, я понял, что обещание события мне не пригрезилось: к нам с воем и присвистом приближалось нечто, похожее по звуку на идущую на маршевом двигателе ракету или на снаряд с включившимся перед попаданием ускорителем.
У сидящего напротив меня человека были глаза пилота подбитого истребителя. И я подумал вдруг, что пожил, в принципе, и пожил неплохо, грех жаловаться…
Водила, видимо, охренел не меньше нашего, потому что скорость осталась прежней. Да и, в конце концов, какая разница, на какой скорости влетать в следующую жизнь?
Я даже не успел прикрыть глаза и приготовиться, как оглушительно хлопнул тент за спиной, и…. в рамке задней части кузова я увидел танк, стремительно удаляющийся от нас в облаке из масксетей, пыли и грохота.
Заскрежетала коробка передач, машина стала сбавлять ход. Остановилась. Хлопнула дверь кабины. Шаги — такие оглушительные после всего — и ослепительная улыбка над задним бортом на чумазом и загорелом лице. И, от души хохотнув, лицо спросило: «Вот тока честно, обделались?».
И мы все разом выдохнули. В этом выдохе было всё: и про водителя, и про танкистов, и про армию, и про состояние дел на сегодня и перспективы на будущее. А потом мы все смеялись. Как дети. Жизнь бурным потоком вливалась под тент. Я смотрел на лица, самому младшему из которых было под сорок лет, и думал: «Пацаны. Все мы, сидящие в этом КАМАЗе, как и сидящие в том танке, как и стоящие с поднятой вверх рукой на мелькающих мимо блок-постах — остались пацанами. Просто война настоящая...».
Снова скрежет шестерней передачи, скрип железа, убегающая назад серая полоса с истёртой разметкой. Время от времени я представлял своё лицо в момент «столкновения» и начинал давиться от смеха. Как и сидящий напротив или мой сосед. Жизнь вернулась под тент. Машина глотала километры. Я ехал домой, на фронт…
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Ехали мы как-то на КАМАЗе. Разбитая дорога, кузов вытрясал последние мозги через уже порядком окаменелые задницы. Глядя на запылённые лица, я думал про себя, что за три часа народ поскучнел как-то — все задолбались орать соседям, перекрикивая грохот раздолбанных бортов и скрежет чего-то там в мостах... Мысли вяло шмякались на поддон черепушки, некоторые смешные (типа «когда всё это закончится?», «скоро через полгода в отпуск», «сейчас бы под прохладный душ»), а некоторые — не очень (типа «та граната от РПГ, от которой однажды чудом увильнул наш водила — она обогнула земной шар и теперь снова летит за нами, а иначе зачем мы так стремительно куда-то несёмся?»).
И тут я краем уха вдруг уловил новые нотки в окружающем нас шуме. По тому, как с лиц сидящих напротив братьев по оружию мгновенно смахнуло сонную одурь прошедших веков, я понял, что обещание события мне не пригрезилось: к нам с воем и присвистом приближалось нечто, похожее по звуку на идущую на маршевом двигателе ракету или на снаряд с включившимся перед попаданием ускорителем.
У сидящего напротив меня человека были глаза пилота подбитого истребителя. И я подумал вдруг, что пожил, в принципе, и пожил неплохо, грех жаловаться…
Водила, видимо, охренел не меньше нашего, потому что скорость осталась прежней. Да и, в конце концов, какая разница, на какой скорости влетать в следующую жизнь?
Я даже не успел прикрыть глаза и приготовиться, как оглушительно хлопнул тент за спиной, и…. в рамке задней части кузова я увидел танк, стремительно удаляющийся от нас в облаке из масксетей, пыли и грохота.
Заскрежетала коробка передач, машина стала сбавлять ход. Остановилась. Хлопнула дверь кабины. Шаги — такие оглушительные после всего — и ослепительная улыбка над задним бортом на чумазом и загорелом лице. И, от души хохотнув, лицо спросило: «Вот тока честно, обделались?».
И мы все разом выдохнули. В этом выдохе было всё: и про водителя, и про танкистов, и про армию, и про состояние дел на сегодня и перспективы на будущее. А потом мы все смеялись. Как дети. Жизнь бурным потоком вливалась под тент. Я смотрел на лица, самому младшему из которых было под сорок лет, и думал: «Пацаны. Все мы, сидящие в этом КАМАЗе, как и сидящие в том танке, как и стоящие с поднятой вверх рукой на мелькающих мимо блок-постах — остались пацанами. Просто война настоящая...».
Снова скрежет шестерней передачи, скрип железа, убегающая назад серая полоса с истёртой разметкой. Время от времени я представлял своё лицо в момент «столкновения» и начинал давиться от смеха. Как и сидящий напротив или мой сосед. Жизнь вернулась под тент. Машина глотала километры. Я ехал домой, на фронт…
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Telegram
Наука побеждать
Проект для тех, кто хочет изучить военное дело и применять полученные знания.
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Дни минувшего.
Часть 34.
Едва я успел закончить свой завтрак, как снег повалил сплошной завесой, крупными пушистыми хлопьями, на глазах преображая картинку вокруг и укутывая все очевидные ужасы войны белым саваном.
Как только я спустился в подвал, сразу потянуло в сон — казалось, я уснул, не успев ещё до конца улечься на нары. Сколько проспал — сначала не понял, но когда вышел наверх покурить, то по темнеющему небу стало ясно, что дело шло ближе к вечеру. А, казалось, моргнул.
Вернулись старшие из штаба. Гром, увидев, что я собираюсь спать дальше, притормозил меня:
— Медный, не спал? Спал? Молодец, завидую. Буди парней, собираемся.
— Кого будить?
— Да всех. Всё. Снимаемся отсюда, менять нас будут.
— И куда?
— Пока на консервный, там с М. замена с ПВД приехала, — Гром присел на краешек нар, достал пачку сигарет и неожиданно зевнул так, что щёлкнула челюсть. — Эх, блять, точно говорят — на том свете отоспимся. Потому что на этом нам хрен дадут поспать, — с улыбкой продолжил он. — Давай, Медный, шевели подъем группе.
Я разбудил парней, зашевелил чайник с кипятком. Позавтракав, начали собирать шмурдяк. Как сказал группник, нам дали две бэхи на выезд, но после вчерашнего обстрела механы залупились ехать на больничку, и мы опять будем изображать караван бешеных груженых ишаков.
За сборами погоревали о Соболе… Сука, как несправедливо, мы вот выходим. Не повезло... Потап помогал собираться Федоту, который наотрез отказывался идти к медикам. Когда все упаковались, подошёл командир:
— Слушайте сюда. Выходим в 23:00, потемну, у нас Федот тяжёлый. Потап, Артист! Вещи его поделите, понесёте. Портос, ты с Федотом, выводишь. Остальные по боевому порядку. Время есть ещё, предложения?
— У нас БК на батальон натаскано, и трофеи… Все бросим? Да и парни приедут, вряд ли найдут себе логово, подвал влёт займут. Тот же полковник ипучий, чей бэтэр тут пизданул, — Портос состроил на лице гримасу горечи по утрате нажитого непосильным трудом.
— Погиб тот полковник вчера... Понятно, прапорщик. Что предлагаешь?
— Сделать тут в подвале схрон: завалить вход всяким хламом, а потом страшно-страшно все типа заминировать и написать страшных-страшных табличек, что может рвануть так, что ничего не останется, и даже страшные спецназы разминировать не смогли! Если прокатит, замене нашей и база, и БК будут. За сутки не осмелятся залезть, и так всех стороной наш подвал обходить приучили за две недели.
— Хорошо, занимайтесь. Три с половиной часа есть, управитесь?
— Да ещё быстрее сделаем. Медный, Потап пойдем наверх!
Вышли. Закурили. Я натаскал штуки четыре ТМ-ок от ближайшего развала боеприпасов, пока Портос с Потапом обустраивали склад в выгоревшей комнате под железной дверью. Ещё троих Портос отрядил таскать с первого этажа обломки кирпичной кладки, чтобы завалить вход. Через два часа вся группа сидела у костра в закутке на улице, ожидая выхода. Вход в подвал был эпично завален хламом и камнями, из всего этого там и сям торчали зелёные бочки ТМ-ок. На куске фанеры, венчавшем сооружение, было написано углем: «Опасно для жизни!!!☠️ Завален спецбоеприпас!!! До прибытия спецгруппы ГРУ не предпринимать попыток разминирования!!!».
Отойдя от костра в темноту, я разглядывал все вокруг, стараясь запомнить эту картинку. Снег преобразил все, напоминая о морозной и снежной сибирской зиме. Старательно прогоняя нахлынувшие мысли о доме, я вернулся к костру шутить и хохотать вместе со всеми, протянув руки к огню. Вот они, мои братья, ближе и родней людей для меня на данный момент не существует. Ибо мы перед тем пределом, где не принято выбирать и капризно торговаться.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
В ночь с 31.12.1994 на 01.01.1995 ВС России проводили «новогодний» штурм Грозного. В эту ночь мы понесли потери, сравнимые с периодом Великой Отечественной войны. Тогда погибли бойцы мотострелковой Майкопской бригады № 131 и их командир, полковник Иван Алексеевич Савин.
Официальные потери составили:
4097 человек
211 боевых машин пехоты
82 танка
64 миномета и орудия
Автор повести «Дни минувшего» и его группа зашли в Грозный вечером 1 января 1995 года.
Часть 34.
Едва я успел закончить свой завтрак, как снег повалил сплошной завесой, крупными пушистыми хлопьями, на глазах преображая картинку вокруг и укутывая все очевидные ужасы войны белым саваном.
Как только я спустился в подвал, сразу потянуло в сон — казалось, я уснул, не успев ещё до конца улечься на нары. Сколько проспал — сначала не понял, но когда вышел наверх покурить, то по темнеющему небу стало ясно, что дело шло ближе к вечеру. А, казалось, моргнул.
Вернулись старшие из штаба. Гром, увидев, что я собираюсь спать дальше, притормозил меня:
— Медный, не спал? Спал? Молодец, завидую. Буди парней, собираемся.
— Кого будить?
— Да всех. Всё. Снимаемся отсюда, менять нас будут.
— И куда?
— Пока на консервный, там с М. замена с ПВД приехала, — Гром присел на краешек нар, достал пачку сигарет и неожиданно зевнул так, что щёлкнула челюсть. — Эх, блять, точно говорят — на том свете отоспимся. Потому что на этом нам хрен дадут поспать, — с улыбкой продолжил он. — Давай, Медный, шевели подъем группе.
Я разбудил парней, зашевелил чайник с кипятком. Позавтракав, начали собирать шмурдяк. Как сказал группник, нам дали две бэхи на выезд, но после вчерашнего обстрела механы залупились ехать на больничку, и мы опять будем изображать караван бешеных груженых ишаков.
За сборами погоревали о Соболе… Сука, как несправедливо, мы вот выходим. Не повезло... Потап помогал собираться Федоту, который наотрез отказывался идти к медикам. Когда все упаковались, подошёл командир:
— Слушайте сюда. Выходим в 23:00, потемну, у нас Федот тяжёлый. Потап, Артист! Вещи его поделите, понесёте. Портос, ты с Федотом, выводишь. Остальные по боевому порядку. Время есть ещё, предложения?
— У нас БК на батальон натаскано, и трофеи… Все бросим? Да и парни приедут, вряд ли найдут себе логово, подвал влёт займут. Тот же полковник ипучий, чей бэтэр тут пизданул, — Портос состроил на лице гримасу горечи по утрате нажитого непосильным трудом.
— Погиб тот полковник вчера... Понятно, прапорщик. Что предлагаешь?
— Сделать тут в подвале схрон: завалить вход всяким хламом, а потом страшно-страшно все типа заминировать и написать страшных-страшных табличек, что может рвануть так, что ничего не останется, и даже страшные спецназы разминировать не смогли! Если прокатит, замене нашей и база, и БК будут. За сутки не осмелятся залезть, и так всех стороной наш подвал обходить приучили за две недели.
— Хорошо, занимайтесь. Три с половиной часа есть, управитесь?
— Да ещё быстрее сделаем. Медный, Потап пойдем наверх!
Вышли. Закурили. Я натаскал штуки четыре ТМ-ок от ближайшего развала боеприпасов, пока Портос с Потапом обустраивали склад в выгоревшей комнате под железной дверью. Ещё троих Портос отрядил таскать с первого этажа обломки кирпичной кладки, чтобы завалить вход. Через два часа вся группа сидела у костра в закутке на улице, ожидая выхода. Вход в подвал был эпично завален хламом и камнями, из всего этого там и сям торчали зелёные бочки ТМ-ок. На куске фанеры, венчавшем сооружение, было написано углем: «Опасно для жизни!!!☠️ Завален спецбоеприпас!!! До прибытия спецгруппы ГРУ не предпринимать попыток разминирования!!!».
Отойдя от костра в темноту, я разглядывал все вокруг, стараясь запомнить эту картинку. Снег преобразил все, напоминая о морозной и снежной сибирской зиме. Старательно прогоняя нахлынувшие мысли о доме, я вернулся к костру шутить и хохотать вместе со всеми, протянув руки к огню. Вот они, мои братья, ближе и родней людей для меня на данный момент не существует. Ибо мы перед тем пределом, где не принято выбирать и капризно торговаться.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
В ночь с 31.12.1994 на 01.01.1995 ВС России проводили «новогодний» штурм Грозного. В эту ночь мы понесли потери, сравнимые с периодом Великой Отечественной войны. Тогда погибли бойцы мотострелковой Майкопской бригады № 131 и их командир, полковник Иван Алексеевич Савин.
Официальные потери составили:
4097 человек
211 боевых машин пехоты
82 танка
64 миномета и орудия
Автор повести «Дни минувшего» и его группа зашли в Грозный вечером 1 января 1995 года.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Новогодняя история от подписчика.
В канун Нового года вспомнил праздник на Херсонском направлении. К этому моменту мы уже ушли за Днепр, и наш ППУ обосновался в каком-то подвале завода.
Хохлы через своих ждунов выявляли наши места базирования, и туда регулярно прилетали Химарсы и Ольха. Вокруг ППУ бродили наряды в гражданском и левых провожали куда подальше. Командующий перед новым годом вообще запретил весь транспорт подвоза в населённый пункт. Мы доедали свои остатки пайков и продуктов, у кого что оставалось.
По итогу на Новый год мы своим расчётом «Орлан-10» вскипятили кипятка и на пятерых заварили последние два пакетика чая Лисма. С натянутыми улыбками чокнулись, пожелав друг другу выжить и сохранить здоровье. Хорошо, что был интернет, и каждый из нас порадовался за своих родных, которые каждого из нас поздравляли по телефону.
А после Нового года произошло чудо. Я не знаю, как это ещё назвать. Парни с роты, пройдя какой-то нереальный квест, добрались до нашего ППУ и привезли посылки от моих земляков и сестры. Радости не было предела! Там было всё: от сладостей до копчёного мяса и всякой рыбы. Посылки разделили по-братски среди всех в штабе и устроили пир.
Вот так, мои дорогие друзья, на этой войне тоже случаются новогодние чудеса!
А поэтому хочу вам всем пожелать НОВОГОДНЕГО ЧУДА! Пусть у вас сбудутся все невероятные мечты, и вы и ваши родные будут здоровы! Всех до хруста обнял! С наступающим, дорогие мои!!! ❤️🤗
Песок
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #НГ_НП
На видео — подготовка к поздравлению противника. Товарищ подписчик их тоже поздравить не забудет.
В канун Нового года вспомнил праздник на Херсонском направлении. К этому моменту мы уже ушли за Днепр, и наш ППУ обосновался в каком-то подвале завода.
Хохлы через своих ждунов выявляли наши места базирования, и туда регулярно прилетали Химарсы и Ольха. Вокруг ППУ бродили наряды в гражданском и левых провожали куда подальше. Командующий перед новым годом вообще запретил весь транспорт подвоза в населённый пункт. Мы доедали свои остатки пайков и продуктов, у кого что оставалось.
По итогу на Новый год мы своим расчётом «Орлан-10» вскипятили кипятка и на пятерых заварили последние два пакетика чая Лисма. С натянутыми улыбками чокнулись, пожелав друг другу выжить и сохранить здоровье. Хорошо, что был интернет, и каждый из нас порадовался за своих родных, которые каждого из нас поздравляли по телефону.
А после Нового года произошло чудо. Я не знаю, как это ещё назвать. Парни с роты, пройдя какой-то нереальный квест, добрались до нашего ППУ и привезли посылки от моих земляков и сестры. Радости не было предела! Там было всё: от сладостей до копчёного мяса и всякой рыбы. Посылки разделили по-братски среди всех в штабе и устроили пир.
Вот так, мои дорогие друзья, на этой войне тоже случаются новогодние чудеса!
А поэтому хочу вам всем пожелать НОВОГОДНЕГО ЧУДА! Пусть у вас сбудутся все невероятные мечты, и вы и ваши родные будут здоровы! Всех до хруста обнял! С наступающим, дорогие мои!!! ❤️🤗
Песок
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #НГ_НП
На видео — подготовка к поздравлению противника. Товарищ подписчик их тоже поздравить не забудет.
Дом, милый дом.
КАМАЗ остановился возле казармы отряда. Шесть часов тряски с короткими перерывами на справление нужды. Ещё вчера даже при ротации ты мог попасть под арту, или тебя могли накрыть ракетой. Сегодня ты просто доехал домой. Ты приезжаешь в родные места… А вот в этом районе раньше учения проводили... А тут учения уже года два не проводятся, не до них. Вот ты подъезжаешь к воротам части, и тут только можешь расслабиться. Ты дома.
Автомат был вычищен накануне перед убытием, и остаётся только протереть его ещё раз тонким слоем масла и поставить в пирамиду. Баул с шмотками разберу завтра. Подхожу к своему шкафчику, открываю и переодеваюсь в «гражданку». Группа разложила оружие, сложили баулы в одно место. В кубрике наведен порядок, парни переодеты и готовы идти домой.
Доложил командиру о готовности группы к убытию домой, рапорт о состоянии дел в группе после приезда тоже лёг на его стол.
«Завтра утром на работу, надо на свежую голову обмозговать этот заезд», — говорит он. «Так точно», — отвечаю я. А что я ещё могу ответить? Тем более, есть, что обдумать, и надо сделать выводы. Каждый раз, заезжая в командировку, ты приезжаешь на новую войну. Всё течёт, всё изменяется за очень короткое время. Поэтому всегда после приезда надо анализировать свою работу и делать выводы. Но это будет завтра, сегодня пора домой.
Такси подъехало быстро, и вот ты уже с рюкзаком нестиранных вещей едешь домой. Ставший родным город, знакомые улицы, знакомые дома. Вот садик, куда ходит мой ребенок. До дома всего ничего. Прошу таксиста остановиться, расплачиваюсь и гуляю до дома пешком.
«Ночь, улица, фонарь...». Почему-то именно эти строки приходят на ум, когда идёшь по родному району. Даже в десять вечера этот город живёт. Какая-то суета, звук сирен скорой помощи, над головой пролетает вертолет, и ты понимаешь, что это не наша вертушка, а гражданский. Кто-то гуляет с собакой. И никому в голову не придёт, что рядом идёт человек, который ещё несколько дней назад был там, где можно сдохнуть за пару минут. Что этот человек делал свою работу, чтоб тут не было звуков войны. Вычислял места стоянки и пусковые площадки «Химарей», планировал различные специальные мероприятия, готовил людей и сам шёл с ними в бой. Нужны ли мне слава, народная любовь? Нет, не хочу быть известным. Как сказал родоначальник нашего рода войск: «Без права на славу, во славу державы». И вот к этому нечего добавить.
Такой калейдоскоп мыслей пролетает у меня в голове, пока я подхожу к дому. Открываю дверь в подъезд и поднимаюсь на свой этаж. Блин, даже цветов и подарков семье не купил. Ничего, ещё будет время.
Тихо вставляю ключ в замочную скважину входной двери — наверное, все спят. Замок открыт, и вот я скрытно, как учили, выдвигаюсь из прихожей в ванную. Недельная щетина — не беда, но жене не нравится, когда я её обнимаю и целую небритым: «Ты колешься, иди побрейся».
Ну что же, вот я стал похож на человека — запах пота, костра и напряжение последних дней ушли вместе с грязью. Свет везде выключен, и я тихо захожу в комнату к сыну. Он, как всегда, спит в окружении солдатиков. Ох уж эти гены. Целую его в щеку, он открывает сонные глаза, и я вижу, что он узнал меня даже при свете ночника. «Папка приехал! А ты меня завтра в садик отведешь?» — спрашивает сын. «Конечно, — говорю я и понимаю, что не могу не сделать этого. — Спокойной ночи, сына». Но он уже не слышит этого, вновь уйдя в свой беззаботный детский сон.
Идут к спящей жене, обнимаю. Чувствую теплую и нежную кожу своей девочки. Я рядом, я с тобой. Целую её в щеку и от усталости проваливаюсь в сон. Будильник стоит на 06:10...
За что мы воюем? Многие задают этот вопрос. За дом мы воюем, воюем за правильные ценности. Чтоб наши дети не жили в однополых браках, чтоб наши сограждане не слышали звуков войны и не видели этих ужасов. Мы воюем за Родину, за дом. Наш дом.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
КАМАЗ остановился возле казармы отряда. Шесть часов тряски с короткими перерывами на справление нужды. Ещё вчера даже при ротации ты мог попасть под арту, или тебя могли накрыть ракетой. Сегодня ты просто доехал домой. Ты приезжаешь в родные места… А вот в этом районе раньше учения проводили... А тут учения уже года два не проводятся, не до них. Вот ты подъезжаешь к воротам части, и тут только можешь расслабиться. Ты дома.
Автомат был вычищен накануне перед убытием, и остаётся только протереть его ещё раз тонким слоем масла и поставить в пирамиду. Баул с шмотками разберу завтра. Подхожу к своему шкафчику, открываю и переодеваюсь в «гражданку». Группа разложила оружие, сложили баулы в одно место. В кубрике наведен порядок, парни переодеты и готовы идти домой.
Доложил командиру о готовности группы к убытию домой, рапорт о состоянии дел в группе после приезда тоже лёг на его стол.
«Завтра утром на работу, надо на свежую голову обмозговать этот заезд», — говорит он. «Так точно», — отвечаю я. А что я ещё могу ответить? Тем более, есть, что обдумать, и надо сделать выводы. Каждый раз, заезжая в командировку, ты приезжаешь на новую войну. Всё течёт, всё изменяется за очень короткое время. Поэтому всегда после приезда надо анализировать свою работу и делать выводы. Но это будет завтра, сегодня пора домой.
Такси подъехало быстро, и вот ты уже с рюкзаком нестиранных вещей едешь домой. Ставший родным город, знакомые улицы, знакомые дома. Вот садик, куда ходит мой ребенок. До дома всего ничего. Прошу таксиста остановиться, расплачиваюсь и гуляю до дома пешком.
«Ночь, улица, фонарь...». Почему-то именно эти строки приходят на ум, когда идёшь по родному району. Даже в десять вечера этот город живёт. Какая-то суета, звук сирен скорой помощи, над головой пролетает вертолет, и ты понимаешь, что это не наша вертушка, а гражданский. Кто-то гуляет с собакой. И никому в голову не придёт, что рядом идёт человек, который ещё несколько дней назад был там, где можно сдохнуть за пару минут. Что этот человек делал свою работу, чтоб тут не было звуков войны. Вычислял места стоянки и пусковые площадки «Химарей», планировал различные специальные мероприятия, готовил людей и сам шёл с ними в бой. Нужны ли мне слава, народная любовь? Нет, не хочу быть известным. Как сказал родоначальник нашего рода войск: «Без права на славу, во славу державы». И вот к этому нечего добавить.
Такой калейдоскоп мыслей пролетает у меня в голове, пока я подхожу к дому. Открываю дверь в подъезд и поднимаюсь на свой этаж. Блин, даже цветов и подарков семье не купил. Ничего, ещё будет время.
Тихо вставляю ключ в замочную скважину входной двери — наверное, все спят. Замок открыт, и вот я скрытно, как учили, выдвигаюсь из прихожей в ванную. Недельная щетина — не беда, но жене не нравится, когда я её обнимаю и целую небритым: «Ты колешься, иди побрейся».
Ну что же, вот я стал похож на человека — запах пота, костра и напряжение последних дней ушли вместе с грязью. Свет везде выключен, и я тихо захожу в комнату к сыну. Он, как всегда, спит в окружении солдатиков. Ох уж эти гены. Целую его в щеку, он открывает сонные глаза, и я вижу, что он узнал меня даже при свете ночника. «Папка приехал! А ты меня завтра в садик отведешь?» — спрашивает сын. «Конечно, — говорю я и понимаю, что не могу не сделать этого. — Спокойной ночи, сына». Но он уже не слышит этого, вновь уйдя в свой беззаботный детский сон.
Идут к спящей жене, обнимаю. Чувствую теплую и нежную кожу своей девочки. Я рядом, я с тобой. Целую её в щеку и от усталости проваливаюсь в сон. Будильник стоит на 06:10...
За что мы воюем? Многие задают этот вопрос. За дом мы воюем, воюем за правильные ценности. Чтоб наши дети не жили в однополых браках, чтоб наши сограждане не слышали звуков войны и не видели этих ужасов. Мы воюем за Родину, за дом. Наш дом.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Telegram
Наука побеждать
Проект для тех, кто хочет изучить военное дело и применять полученные знания.
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Две стороны медали.
Ты в красивом плитнике и в разгрузке. Дорогие и хорошие ботинки, а брюки не менее круты, чем у спецназа из фильмов и игр. Смотришься офигенно. У тебя в поддержке могут быть такие козыри, как Су-34 и ОТРК, а своя птичка часто опекает ребят и помогает с задачами. Не всем так повезло. Но и пехота, и арта, и танкисты не хуже. И все МЫ — защитники Родины. Сейчас страна о нас говорит, и быть военным сейчас почётно. Но чего стоит этот почёт?
***
Ночь, ты в засаде, ждёшь машину на дороге. Вот шум двигателя, и в прицел ты видишь свою цель. Включился адреналин, как перед прыжком. Страха нет! Я — охотник, и добыча близко... ПОДРЫВ! Братишки слева и справа начинают очередями бить по машине. Подключается пулемет... Магазин пустой! Перезарядка! Группа досмотра — вперёд! Шаги... Только листва под ногами шуршит, и оглушительная тишина...
Тело — выстрел. Нам не нужен живой враг, только документы и информация... Всё, что можно, забрали и напоследок оставили пару сюрпризов тем, кто приедет за ними. Уходим...
***
Вот у товарища корреспондент берёт интервью, а парень даже не знает, что сказать, и просто говорит, как оно есть в жизни. Честно и открыто. А потом его показывают на всю страну... И она в лице этого парня видит всех НАС, защитников Родины.
***
Срочно двигаемся на позицию, скоро ребятам нужна будет поддержка огнём. Машины — СТОЙ. Разворачиваем орудия. Враг коварен, его БПЛА в небе и могут быстро накрыть нас. Дорога каждая секунда. Расчёты подготовили орудия к стрельбе, СОБ готов работать.
Вот пришли координаты от парней. Артблокнот выдал необходимые значения. Навестись, доложить. Время на минуты. Если замешкаться, то цель уйдёт, и мы подведём ребят. Быстрее, расчёты! Головное орудие готово, а остальные готовы поворачиваться вслед за ним. ОГОНЬ!
Подлетное время — минута, которая длится вечность... Нервы на пределе. А вдруг нас уже засекли? Первый доклад от арткорректировщика. Быстро поправили наводку... Триста, тридцать, три! Подлетное время — минута... Опять нервы. Напоминаю старшим орудийных расчетов про восстановление наводки... ЦЕЛЬ!
Взвод, беглым пять выстрелов — ОГОНЬ! И только слышно: ТРИСТА, ТРИДЦАТЬ, ТРИ!!!Мы бьём издалека. Мы — боги войны.
***
Опять репортаж. И каждый вечер есть сюжет о подвиге наших солдат на передовой. Значит, помнят о нас дома и нами гордятся.
***
БТР летит вперёд... Задача — взять опорник. Патроны в магазинах, ВОГ в подствольным гранатомёте. Знакомый страх сгореть в технике, подбитой дроном. Слышишь гул мотора, надеешься на РЭБ и молишься Богу…
Вот и конечная. Десант сыпется с брони, как горох на пол. Быстрее, снимай дополнительный БК с техники! Бегом! Мерзкий звук FPV… чьи? Наши или их? Но вот первая фпвшка влетает в окоп к свиньям. Наши! Это хорошо.
Чего стоим?! Окоп сам себя не возьмёт. Давим! Вот ты добежал до окопа и спрыгнул вниз. Работаем двойками. Сзади спрыгнул товарищ... Ну что, чистим? А куда мы денемся? Вперёд. Сзади страхует вторая двойка... ВПЕРЁД, СЛАВЯНЕ! Граната, очередь, вперед. Граната в блиндаж! Сдавайтесь, суки, или вы трупы! Мы — штурмовики, и мы идём вперёд.
***
Есть те, кто недавно стал солдатом. Был токарем, грузчиком, атомщиком, а стал солдатом. За эти пару лет из каких только профессий ни приходили люди, но сейчас это солдаты. И многие — хорошие солдаты. А дома ими гордятся и ждут...
***
Батареи заряжены, предполетная подготовка пройдена. Позиция для запуска выбрана. Инженер подготовил боеприпасы. Поджарим хрюшку? Надеваю очки и запускаю дрон... Двумя пальцами держу стик на джойстике управления — сейчас я и дрон — единое целое. Я несу смерть. Враги не угадали с частотами РЭБа, и вот я вижу БТР противника, жирный такой... Боеприпас готов к подрыву. Захожу на цель... аккуратно... как учили... Ещё немного... И вот я вижу испуганное лицо пехотинца, выбегающего с аппарели БТР. Птичка нашла свою цель. Но это только начало, ведь у меня есть ещё пара дронов.
***
Да, быть военным сейчас почётно. Быть военным — это хорошо. Ты гордишься тем, что ты воин.
Но в глубине души ты никогда не забудешь обратную сторону медали.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Ты в красивом плитнике и в разгрузке. Дорогие и хорошие ботинки, а брюки не менее круты, чем у спецназа из фильмов и игр. Смотришься офигенно. У тебя в поддержке могут быть такие козыри, как Су-34 и ОТРК, а своя птичка часто опекает ребят и помогает с задачами. Не всем так повезло. Но и пехота, и арта, и танкисты не хуже. И все МЫ — защитники Родины. Сейчас страна о нас говорит, и быть военным сейчас почётно. Но чего стоит этот почёт?
***
Ночь, ты в засаде, ждёшь машину на дороге. Вот шум двигателя, и в прицел ты видишь свою цель. Включился адреналин, как перед прыжком. Страха нет! Я — охотник, и добыча близко... ПОДРЫВ! Братишки слева и справа начинают очередями бить по машине. Подключается пулемет... Магазин пустой! Перезарядка! Группа досмотра — вперёд! Шаги... Только листва под ногами шуршит, и оглушительная тишина...
Тело — выстрел. Нам не нужен живой враг, только документы и информация... Всё, что можно, забрали и напоследок оставили пару сюрпризов тем, кто приедет за ними. Уходим...
***
Вот у товарища корреспондент берёт интервью, а парень даже не знает, что сказать, и просто говорит, как оно есть в жизни. Честно и открыто. А потом его показывают на всю страну... И она в лице этого парня видит всех НАС, защитников Родины.
***
Срочно двигаемся на позицию, скоро ребятам нужна будет поддержка огнём. Машины — СТОЙ. Разворачиваем орудия. Враг коварен, его БПЛА в небе и могут быстро накрыть нас. Дорога каждая секунда. Расчёты подготовили орудия к стрельбе, СОБ готов работать.
Вот пришли координаты от парней. Артблокнот выдал необходимые значения. Навестись, доложить. Время на минуты. Если замешкаться, то цель уйдёт, и мы подведём ребят. Быстрее, расчёты! Головное орудие готово, а остальные готовы поворачиваться вслед за ним. ОГОНЬ!
Подлетное время — минута, которая длится вечность... Нервы на пределе. А вдруг нас уже засекли? Первый доклад от арткорректировщика. Быстро поправили наводку... Триста, тридцать, три! Подлетное время — минута... Опять нервы. Напоминаю старшим орудийных расчетов про восстановление наводки... ЦЕЛЬ!
Взвод, беглым пять выстрелов — ОГОНЬ! И только слышно: ТРИСТА, ТРИДЦАТЬ, ТРИ!!!Мы бьём издалека. Мы — боги войны.
***
Опять репортаж. И каждый вечер есть сюжет о подвиге наших солдат на передовой. Значит, помнят о нас дома и нами гордятся.
***
БТР летит вперёд... Задача — взять опорник. Патроны в магазинах, ВОГ в подствольным гранатомёте. Знакомый страх сгореть в технике, подбитой дроном. Слышишь гул мотора, надеешься на РЭБ и молишься Богу…
Вот и конечная. Десант сыпется с брони, как горох на пол. Быстрее, снимай дополнительный БК с техники! Бегом! Мерзкий звук FPV… чьи? Наши или их? Но вот первая фпвшка влетает в окоп к свиньям. Наши! Это хорошо.
Чего стоим?! Окоп сам себя не возьмёт. Давим! Вот ты добежал до окопа и спрыгнул вниз. Работаем двойками. Сзади спрыгнул товарищ... Ну что, чистим? А куда мы денемся? Вперёд. Сзади страхует вторая двойка... ВПЕРЁД, СЛАВЯНЕ! Граната, очередь, вперед. Граната в блиндаж! Сдавайтесь, суки, или вы трупы! Мы — штурмовики, и мы идём вперёд.
***
Есть те, кто недавно стал солдатом. Был токарем, грузчиком, атомщиком, а стал солдатом. За эти пару лет из каких только профессий ни приходили люди, но сейчас это солдаты. И многие — хорошие солдаты. А дома ими гордятся и ждут...
***
Батареи заряжены, предполетная подготовка пройдена. Позиция для запуска выбрана. Инженер подготовил боеприпасы. Поджарим хрюшку? Надеваю очки и запускаю дрон... Двумя пальцами держу стик на джойстике управления — сейчас я и дрон — единое целое. Я несу смерть. Враги не угадали с частотами РЭБа, и вот я вижу БТР противника, жирный такой... Боеприпас готов к подрыву. Захожу на цель... аккуратно... как учили... Ещё немного... И вот я вижу испуганное лицо пехотинца, выбегающего с аппарели БТР. Птичка нашла свою цель. Но это только начало, ведь у меня есть ещё пара дронов.
***
Да, быть военным сейчас почётно. Быть военным — это хорошо. Ты гордишься тем, что ты воин.
Но в глубине души ты никогда не забудешь обратную сторону медали.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА
Telegram
Наука побеждать
Проект для тех, кто хочет изучить военное дело и применять полученные знания.
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Дни минувшего.
Часть 35.
Ближе к назначенному времени навьючились и двинули по развороченной дороге в сторону северного выхода из больнички. Мы с Тихим уже традиционно в тыловом дозоре, я практически без БК, не считая пятиста патронов в лентах — основную часть и свои куркулевские запасы определил в схрон. Двигаться было непривычно легко.
Шли уже в свой тыл, было попроще. Дорогу подсвечивали осветительные «люстры», которые каждую ночь стала «вешать» в ночном небе наша авиация.
Добрались до брони по частнику без происшествий, лишь пару раз тормозились, когда Федота скручивали приступы. Тогда кто-нибудь из парней приходил на помощь Портосу. Федота несли, пока приступ не отпускал, и он не начинал ожесточенно отпихивать провожатых, пытаясь идти сам.
Загрузились, с ветерком промчав по ночному безжизненному городу, объятому хаосом и пожарами. Небо расчерчивали трассеры ЗУ-шек. Война лениво громыхала своими кастрюлями, не прерываясь на сон.
На консервном, когда проехали блок-пост на въезде, сразу обратили внимание на количество техники — завод был забит битком, везде костры. Кое-как пробравшись до «нашего» цеха, броня остановилась, и началась разгрузка. Из цеха толпой повалили парни встречающие — зашумели, загалдели, объятия, шутки, хохот…
Броня ушла, группник построил нас. «Товарищи разведчики! Выражаю благодарность за успешное выполнение боевых задач! Можете отдыхать, но не сильно, потерпите до ПВД. Оружие приводим в порядок, далее — личное время. Разойтись!».
Командир вместе с группником наших сменщиков и ответственным офицером пошли в штаб группировки на доклад. Федота ещё раз попробовали уговорить показаться медикам, за что были жестоко посланы.
В цехе, возле печки, за время нашего отсутствия появилась мягкая мебель и всякие шкафы: парни третий день усиленно обживались, используя «шестилапого» по назначению. Вся братия собралась там, хохоча и громко разговаривая.
На меня вдруг навалилась невыносимая тяжесть, обволакивая все тело. Глаза, казалось, закрываются сами по себе, и никаким усилием воли их невозможно было открыть хоть на миллиметр. Дочистив и смазав пулемет, я пробрался на нары и провалился в сон.
На следующий день утром ответственный офицер пришел из штаба и довел нам информацию о том, что вечером наша группа в полном составе выходит из города вместе с колонной МЧС. Двигаемся в М. на отдых в ПВД.
Ближе к полудню вернулись «ночники» — спрыгивали с брони, густо припорошенные кирпично-бетонной пылью, на грязных лицах блестели только глаза. Поп принимал с брони шмурдяк и складывал на землю. Когда закончили, бэха крутанулась и ушла переулками цехов. Командир выслушал доклад, распустил прибывших. Я ломанулся к Попу.
— ААА!!! Здорово, братишкааа!!! Живой! Красавчик!!
— Медный, я тоже охуеть рад тебя видеть, друг!!!
Мы крепко обнялись. Два земляка, вместе с учебки, вместе рванувшие испытать себя и доказать, что Родина не зря вкладывала и готовила нас целый год. Мы не виделись две недели. Немного, вроде, но как сказать? Две фронтовые недели — четырнадцать прожитых жизней...
— Поп, братуха, я тебе типа по секрету скажу сейчас, самому первому: мы вечером валим отсюда на отдых. Нас поменяли уже на больничке, остальные — здесь, сейчас сам увидишь всех. Ну что, брат, грязный-то такой?
— Да пиздец. Отработали ночью и уже на выходе подзасветились. Ну и засели. Они нас минометом крыли часа три. Вот мы и припозднились: пока связь, то-сё, пока подавили. Пойдем в цех, жрать охота!
Внутри царило оживление, присущее каждому возвращению парней с работы. Разгружались, разряжались, умывались. Кто-то уже проталкивался к печке со вскрытой банкой каши.
— Поп, ты давай, иди, скидывай все, умывайся, я тебе чаю замучу и тушняк погрею.
Поп ушел в соседнее помещение, а я набрал в подкотельник воды и водрузил его на красную от жара печку, рядом со шкворчащими консервами.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
Часть 35.
Ближе к назначенному времени навьючились и двинули по развороченной дороге в сторону северного выхода из больнички. Мы с Тихим уже традиционно в тыловом дозоре, я практически без БК, не считая пятиста патронов в лентах — основную часть и свои куркулевские запасы определил в схрон. Двигаться было непривычно легко.
Шли уже в свой тыл, было попроще. Дорогу подсвечивали осветительные «люстры», которые каждую ночь стала «вешать» в ночном небе наша авиация.
Добрались до брони по частнику без происшествий, лишь пару раз тормозились, когда Федота скручивали приступы. Тогда кто-нибудь из парней приходил на помощь Портосу. Федота несли, пока приступ не отпускал, и он не начинал ожесточенно отпихивать провожатых, пытаясь идти сам.
Загрузились, с ветерком промчав по ночному безжизненному городу, объятому хаосом и пожарами. Небо расчерчивали трассеры ЗУ-шек. Война лениво громыхала своими кастрюлями, не прерываясь на сон.
На консервном, когда проехали блок-пост на въезде, сразу обратили внимание на количество техники — завод был забит битком, везде костры. Кое-как пробравшись до «нашего» цеха, броня остановилась, и началась разгрузка. Из цеха толпой повалили парни встречающие — зашумели, загалдели, объятия, шутки, хохот…
Броня ушла, группник построил нас. «Товарищи разведчики! Выражаю благодарность за успешное выполнение боевых задач! Можете отдыхать, но не сильно, потерпите до ПВД. Оружие приводим в порядок, далее — личное время. Разойтись!».
Командир вместе с группником наших сменщиков и ответственным офицером пошли в штаб группировки на доклад. Федота ещё раз попробовали уговорить показаться медикам, за что были жестоко посланы.
В цехе, возле печки, за время нашего отсутствия появилась мягкая мебель и всякие шкафы: парни третий день усиленно обживались, используя «шестилапого» по назначению. Вся братия собралась там, хохоча и громко разговаривая.
На меня вдруг навалилась невыносимая тяжесть, обволакивая все тело. Глаза, казалось, закрываются сами по себе, и никаким усилием воли их невозможно было открыть хоть на миллиметр. Дочистив и смазав пулемет, я пробрался на нары и провалился в сон.
На следующий день утром ответственный офицер пришел из штаба и довел нам информацию о том, что вечером наша группа в полном составе выходит из города вместе с колонной МЧС. Двигаемся в М. на отдых в ПВД.
Ближе к полудню вернулись «ночники» — спрыгивали с брони, густо припорошенные кирпично-бетонной пылью, на грязных лицах блестели только глаза. Поп принимал с брони шмурдяк и складывал на землю. Когда закончили, бэха крутанулась и ушла переулками цехов. Командир выслушал доклад, распустил прибывших. Я ломанулся к Попу.
— ААА!!! Здорово, братишкааа!!! Живой! Красавчик!!
— Медный, я тоже охуеть рад тебя видеть, друг!!!
Мы крепко обнялись. Два земляка, вместе с учебки, вместе рванувшие испытать себя и доказать, что Родина не зря вкладывала и готовила нас целый год. Мы не виделись две недели. Немного, вроде, но как сказать? Две фронтовые недели — четырнадцать прожитых жизней...
— Поп, братуха, я тебе типа по секрету скажу сейчас, самому первому: мы вечером валим отсюда на отдых. Нас поменяли уже на больничке, остальные — здесь, сейчас сам увидишь всех. Ну что, брат, грязный-то такой?
— Да пиздец. Отработали ночью и уже на выходе подзасветились. Ну и засели. Они нас минометом крыли часа три. Вот мы и припозднились: пока связь, то-сё, пока подавили. Пойдем в цех, жрать охота!
Внутри царило оживление, присущее каждому возвращению парней с работы. Разгружались, разряжались, умывались. Кто-то уже проталкивался к печке со вскрытой банкой каши.
— Поп, ты давай, иди, скидывай все, умывайся, я тебе чаю замучу и тушняк погрею.
Поп ушел в соседнее помещение, а я набрал в подкотельник воды и водрузил его на красную от жара печку, рядом со шкворчащими консервами.
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
Вот был случай…
Часть 1.
Здравствуйте, уважаемые читатели канала. Сегодня у нас немного новый формат «выдумок подписчика». Мы прочитали беседы завсегдатаев нашего чата и решили, что такое не должно пропадать — надо делиться. Надеемся, что вам их истории зайдут так же, как и нам ;) Поехали.
О прилетах.
«Вот военные интересные люди. Только начались прилёты (где-то) — стоим, курим, слушаем-определяем, что прилетает и куда. Нет бы, блядь, в подвал идти, эксперты хреновы🙈»
«Ага. Помнится, вернулись с передка в ПВД. Стоим, курим возле своего подвала. Рядом шарятся «невыездные». Кааааак хуякнет рядом с соседним домом! «Невыездные» ломанулись в подвал. Я им ору: «Поздно, вас уже всех убило нахуй!!!» И стоим ржем 🤣🤣🤣»
«Помню первый раз, когда попали под прилёты. Рядышком кладут, мы уже месяц на БЗ. Накладывают прям кучно, в один и тот же район. Парни суетятся, а я по малой нужде в кустики ушёл. Ну и где-то кааак пиздануло! Я все дела сделал, выхожу, мои на меня 👀 такими глазами глядят из подвала. Подхожу к ним, они мне: «Ну ты, командир, вообще отбитый!!!». 😂😂😂»
«Ещё помню. Ночер. Вызвали на КП.
Попиздил налегке, с одним пистолем.
Прохожу дом, где у нас Стакан находился, поворачиваю в сторону КП... Сзади кааааак ебанет!!! А в темноте ж не разберёшь, где именно. Я ломанулся, как беговой коник, к ближайшему дому.
Забился между стеной дома и сгоревшим бусиком. Жду. Ещё пару раз рядом где-то бабахнуло, всякая хуйня меня обсыпала. Тишина. Думаю, хули, надо идти. Вылез из своего уголка — и рысью на КП. Там потерли терки, и я обратно.
На следующий день иду тем же маршрутом и… — ебаное все!!! — пиздануло прям у меня за спиной! К бусику подбегаю и, наконец, могу оценить вчерашнее укрытие. Это как если б я глаза руками закрыл и орал всем: «Я в домике!» 🤣🤣🤣»
Замри-отомри.
«При эвакуации на Большую землю в аэропот ехал с сапёром. Его осколками всего посекло (лежачий, как и я, был). Рассказывал, что эвакуировать его не могли — далеко было, птички контролили. Так он полз сам к эвакогруппе, а когда птицы были, пытался под кустик заползти и 200-м притворялся. Почти неделю на поле провёл, в ноге личинки завелись. Красавчик, вышел. Мы с ним юморили над этой ситуацией».
«Я когда с одним бойцом выходил с ничейных позиций, тоже тухляком прикидывался. А так как я Плюшкин, на тех позициях надыбал ВОГов на АГС и пару улиток. Пиздякаем гружёные: я с рюкзаком, полным ВОГов, боец со снаряженными улитками. Скрытно (ну типа скрытно), можно было двигаться по небольшому оврагу.
Хуяк — птичка! Мы быстро падаем, принимаем неестественные позы, а-ля трупики. Я лежу и понимаю, что если птичка на меня какнет, то я быстро так разлечусь на молекулы со своим богатством в рюкзачке. Не какнула🤣🤣🤣»
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ВОТ_БЫЛ_СЛУЧАЙ
Свои весёлые и грустные истории, ну и просто интересные случаи присылайте в бот: @InformatorGU_bot
Часть 1.
Здравствуйте, уважаемые читатели канала. Сегодня у нас немного новый формат «выдумок подписчика». Мы прочитали беседы завсегдатаев нашего чата и решили, что такое не должно пропадать — надо делиться. Надеемся, что вам их истории зайдут так же, как и нам ;) Поехали.
О прилетах.
«Вот военные интересные люди. Только начались прилёты (где-то) — стоим, курим, слушаем-определяем, что прилетает и куда. Нет бы, блядь, в подвал идти, эксперты хреновы🙈»
«Ага. Помнится, вернулись с передка в ПВД. Стоим, курим возле своего подвала. Рядом шарятся «невыездные». Кааааак хуякнет рядом с соседним домом! «Невыездные» ломанулись в подвал. Я им ору: «Поздно, вас уже всех убило нахуй!!!» И стоим ржем 🤣🤣🤣»
«Помню первый раз, когда попали под прилёты. Рядышком кладут, мы уже месяц на БЗ. Накладывают прям кучно, в один и тот же район. Парни суетятся, а я по малой нужде в кустики ушёл. Ну и где-то кааак пиздануло! Я все дела сделал, выхожу, мои на меня 👀 такими глазами глядят из подвала. Подхожу к ним, они мне: «Ну ты, командир, вообще отбитый!!!». 😂😂😂»
«Ещё помню. Ночер. Вызвали на КП.
Попиздил налегке, с одним пистолем.
Прохожу дом, где у нас Стакан находился, поворачиваю в сторону КП... Сзади кааааак ебанет!!! А в темноте ж не разберёшь, где именно. Я ломанулся, как беговой коник, к ближайшему дому.
Забился между стеной дома и сгоревшим бусиком. Жду. Ещё пару раз рядом где-то бабахнуло, всякая хуйня меня обсыпала. Тишина. Думаю, хули, надо идти. Вылез из своего уголка — и рысью на КП. Там потерли терки, и я обратно.
На следующий день иду тем же маршрутом и… — ебаное все!!! — пиздануло прям у меня за спиной! К бусику подбегаю и, наконец, могу оценить вчерашнее укрытие. Это как если б я глаза руками закрыл и орал всем: «Я в домике!» 🤣🤣🤣»
Замри-отомри.
«При эвакуации на Большую землю в аэропот ехал с сапёром. Его осколками всего посекло (лежачий, как и я, был). Рассказывал, что эвакуировать его не могли — далеко было, птички контролили. Так он полз сам к эвакогруппе, а когда птицы были, пытался под кустик заползти и 200-м притворялся. Почти неделю на поле провёл, в ноге личинки завелись. Красавчик, вышел. Мы с ним юморили над этой ситуацией».
«Я когда с одним бойцом выходил с ничейных позиций, тоже тухляком прикидывался. А так как я Плюшкин, на тех позициях надыбал ВОГов на АГС и пару улиток. Пиздякаем гружёные: я с рюкзаком, полным ВОГов, боец со снаряженными улитками. Скрытно (ну типа скрытно), можно было двигаться по небольшому оврагу.
Хуяк — птичка! Мы быстро падаем, принимаем неестественные позы, а-ля трупики. Я лежу и понимаю, что если птичка на меня какнет, то я быстро так разлечусь на молекулы со своим богатством в рюкзачке. Не какнула🤣🤣🤣»
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ВОТ_БЫЛ_СЛУЧАЙ
Свои весёлые и грустные истории, ну и просто интересные случаи присылайте в бот: @InformatorGU_bot
Telegram
Наука побеждать
Проект для тех, кто хочет изучить военное дело и применять полученные знания.
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Публикуем на ПРАВАХ АНОНИМНОСТИ:
@InformatorGU_bot
Менеджер канала: @svyazRus
РКН: https://knd.gov.ru/license?id=675035818945180a7d510012®istryType=bloggersPermission
Дни минувшего.
Часть 36.
Пока возле печки была суета, мы с Попом в сторонке перекусили, негромко разговаривая. Обсуждали отъезд, конечно же. Ещё я рассказал про позавчерашние события, когда ранило Соболя.
— И, ведь прикинь, Поп, мы за день до этого с ним разговаривали, чай пили, проклинал он этот бэтэр, а я его успокаивал — типа, да мы уже домой скоро. Эх, если бы полкан тогда коробочку перегнал... Вот, мы — домой, а он — пораньше, блять. Спать пойдешь, братуха?
— Не, Медный, какой сон, ты чего? Его ещё рано утром весь отбило, сука, под обстрелом. Пойдем, по заводу полазим, если группник отпустит?
С разрешения командира, мы, взяв автоматы, налегке двинулись по территории консервного завода. Первым нашим пунктом, конечно же, был цех с тыквенным соком — надо было набрать фляги.
На подходе к цеху стоял часовой. Он «завернул нам оглобли», рассказав, что неофициальным распоряжением командующего помещение взяли под охрану и запретили брать сок со склада.
— Да ладно, слышь? Сам командующий?
— Ну да, мне мой командир так и сказал. А то типа пообосрались все вокруг с этого сока. Не знаю, я сам пил — нормально все. Но… приказ, парни, поэтому не пущу.
Мы отошли в сторону, завернули за угол и остановились покурить.
— Ну чё, Поп , попили сока? И набрали, да? Засада...
— Да погоди, Медный, не тошни. Там, я помню, сзади склада ещё ворота есть. Пойдем глянем?
Завернули за угол, где густо топорщились голые кусты, двинули вдоль стены. Поп остановился, присвистнув от удивления:
— Ха, Медный, смотри — мы тут не одни такие хитрые, тут тропа уже набита!
— Ага, а в конце тропы эпичная куча дерьма, ты так не думал?
— Да ну тебя, идём, — заржал Поп.
Дошли до ворот, где, за исключением площадки перед въездом, все густо заросло кустами и выглядело заброшенным. В левой воротине снизу были выбиты доски, образуя нехилый лаз. Заглянув, я обнаружил, что, конечно же, мои опасения оправдались: всё было непроходимо «заминировано». Метрах в пяти от ворот начинались штабеля сока в банках, под потолок, с этой стороны практически нетронутые.
— Ну и чего, Поп, какой план?
— А давай досок поверх накидаем и пройдем?
— И что? Задохнёмся там? Знаешь, брат, мне чё-то соку перехотелось.
— Да мы наберём по охапке — и на воздух, там зальем фляги.
Осуществив замысел, мы от пуза напились вкуснющего сока и налили связку фляг, которые брали с собой. Зажигать с банками по заводу было теперь палевно, а так — мы не при делах! Вернулись к себе, скинули фляги, пошли куролесить дальше по заводу. Вышли на центральные ворота и принялись разглядывать нескончаемую очередь мирняка, ждущую эвакуации из объятого войной города. Женщины, старики, дети… скорбные замученные лица, вспыхивающие надеждой глаза при виде очередного белого КАМАЗа МЧС, заруливающего на приемный пункт.
Вот она, беда.... Она одна не ходит. Все это порождение войны, когда гибнут, терпят и нуждаются не только воины, но и ни в чем не повинные люди. Тяжело смотреть на такое, даже несмотря на уже пережитое...
— Слушай, Медный! У нас там возле печки коробка монпасьешек гуманитарных валяется, никто не жрет. Давай, детям притащим, а то они голодные, дети же всё-таки?
— Погнали, Поп!
Вернувшись в цех, доложили старшему. К нашей задумке подтянулись ещё парни, и вот мы уже, накидав полную сумку от броника консервами, сухарями, конфетами и прочим, небольшой группой двинули к воротам. Вышли за пост, подошли к людям.
Первыми подбежали к нам, конечно же, ребятишки. Поп с Артистом только успевали отсыпать им щедрые горсти леденцов из коробки — глаза у малых светились от восторга, как фары!
Увидев такой расклад, к нам потянулись и остальные. Все собранное нами очень быстро кончилось, и даже стало как-то стыдно и неловко от ощущения того, сколько же здесь людей — и все голодные... Тысячи....
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО
Часть 36.
Пока возле печки была суета, мы с Попом в сторонке перекусили, негромко разговаривая. Обсуждали отъезд, конечно же. Ещё я рассказал про позавчерашние события, когда ранило Соболя.
— И, ведь прикинь, Поп, мы за день до этого с ним разговаривали, чай пили, проклинал он этот бэтэр, а я его успокаивал — типа, да мы уже домой скоро. Эх, если бы полкан тогда коробочку перегнал... Вот, мы — домой, а он — пораньше, блять. Спать пойдешь, братуха?
— Не, Медный, какой сон, ты чего? Его ещё рано утром весь отбило, сука, под обстрелом. Пойдем, по заводу полазим, если группник отпустит?
С разрешения командира, мы, взяв автоматы, налегке двинулись по территории консервного завода. Первым нашим пунктом, конечно же, был цех с тыквенным соком — надо было набрать фляги.
На подходе к цеху стоял часовой. Он «завернул нам оглобли», рассказав, что неофициальным распоряжением командующего помещение взяли под охрану и запретили брать сок со склада.
— Да ладно, слышь? Сам командующий?
— Ну да, мне мой командир так и сказал. А то типа пообосрались все вокруг с этого сока. Не знаю, я сам пил — нормально все. Но… приказ, парни, поэтому не пущу.
Мы отошли в сторону, завернули за угол и остановились покурить.
— Ну чё, Поп , попили сока? И набрали, да? Засада...
— Да погоди, Медный, не тошни. Там, я помню, сзади склада ещё ворота есть. Пойдем глянем?
Завернули за угол, где густо топорщились голые кусты, двинули вдоль стены. Поп остановился, присвистнув от удивления:
— Ха, Медный, смотри — мы тут не одни такие хитрые, тут тропа уже набита!
— Ага, а в конце тропы эпичная куча дерьма, ты так не думал?
— Да ну тебя, идём, — заржал Поп.
Дошли до ворот, где, за исключением площадки перед въездом, все густо заросло кустами и выглядело заброшенным. В левой воротине снизу были выбиты доски, образуя нехилый лаз. Заглянув, я обнаружил, что, конечно же, мои опасения оправдались: всё было непроходимо «заминировано». Метрах в пяти от ворот начинались штабеля сока в банках, под потолок, с этой стороны практически нетронутые.
— Ну и чего, Поп, какой план?
— А давай досок поверх накидаем и пройдем?
— И что? Задохнёмся там? Знаешь, брат, мне чё-то соку перехотелось.
— Да мы наберём по охапке — и на воздух, там зальем фляги.
Осуществив замысел, мы от пуза напились вкуснющего сока и налили связку фляг, которые брали с собой. Зажигать с банками по заводу было теперь палевно, а так — мы не при делах! Вернулись к себе, скинули фляги, пошли куролесить дальше по заводу. Вышли на центральные ворота и принялись разглядывать нескончаемую очередь мирняка, ждущую эвакуации из объятого войной города. Женщины, старики, дети… скорбные замученные лица, вспыхивающие надеждой глаза при виде очередного белого КАМАЗа МЧС, заруливающего на приемный пункт.
Вот она, беда.... Она одна не ходит. Все это порождение войны, когда гибнут, терпят и нуждаются не только воины, но и ни в чем не повинные люди. Тяжело смотреть на такое, даже несмотря на уже пережитое...
— Слушай, Медный! У нас там возле печки коробка монпасьешек гуманитарных валяется, никто не жрет. Давай, детям притащим, а то они голодные, дети же всё-таки?
— Погнали, Поп!
Вернувшись в цех, доложили старшему. К нашей задумке подтянулись ещё парни, и вот мы уже, накидав полную сумку от броника консервами, сухарями, конфетами и прочим, небольшой группой двинули к воротам. Вышли за пост, подошли к людям.
Первыми подбежали к нам, конечно же, ребятишки. Поп с Артистом только успевали отсыпать им щедрые горсти леденцов из коробки — глаза у малых светились от восторга, как фары!
Увидев такой расклад, к нам потянулись и остальные. Все собранное нами очень быстро кончилось, и даже стало как-то стыдно и неловко от ощущения того, сколько же здесь людей — и все голодные... Тысячи....
#ВЫДУМКИ_ПОДПИСЧИКА #ДНИ_МИНУВШЕГО