О благообщении в сетях.
Читаю комментарии под заметкой о бессмысленности служить литургию с закрытыми царскими вратами.
«Нареформировались в 1913, получили мировую войну и уничтожение Империи, хотите опять? Получите. Наша задача, просто сохранить то, что получили от предыдущих поколений, просто сохранить, ничего не прибавляя, и не убавляя. Даже это так сложно всяким "ревнителям" не по разуму».
Восхитительно! Такому хочется в ответ сказать просто и ясно: «Вот же ж ты дурень безмозглый!» Но так нельзя, неприлично. Дамы в соцсетях будут смущены и возмущены вплоть до донесений в высочайшие инстанции. Надо писать: «Какое оригинальное мнение! Не могли бы вы сообщить, какие именно церковные реформы 1913 г. повлияли на развитие первой мировой войны и падение самодержавия, и причем тут высота и периодичность открытия царских врат?»
Или человек на полном серьезе пишет, что «высокие царские врата защищают священников от сквозняков, потому что у нас с греками разный климат». Ну глупенький, ну бывает. Не соображает человек, что смысл происходящего в храме не про сквозняки. Так он же зачем-то к этому приплетает своих предков: «Предки, дескать, так установили. Значит так надо и нам делать».
Так и хочется в ответ написать: «Если твои предки дубиной из пещеры саблезубого тигра выгоняли, это же не повод нам все время ходить с дубинками!» Но нельзя, увы. Надо деликатно донести до проблесков сознания комментатора, что предки много чего не делали: и телефонами не пользовались, и соцсетями. И после того как Русь крестили, пять столетий не было высоких иконостасов и высоких царских врат, ризы были другой формы. И богослужение отличалось, и пение, и свечек парафиновых не было, и электрических паникадил. «Не те» предки? А какие нужны? Молчите? Вот в том-то и дело! Поэтому их памятью прикрываться для объяснения сегодняшних обычаев — дело гнилое.
Впрочем, какая же всё это суета!..
Доброго всем дня, друзья! Любите друг друга, и будь что будет! Не крутим нервы живым, поминаем усопших.
Читаю комментарии под заметкой о бессмысленности служить литургию с закрытыми царскими вратами.
«Нареформировались в 1913, получили мировую войну и уничтожение Империи, хотите опять? Получите. Наша задача, просто сохранить то, что получили от предыдущих поколений, просто сохранить, ничего не прибавляя, и не убавляя. Даже это так сложно всяким "ревнителям" не по разуму».
Восхитительно! Такому хочется в ответ сказать просто и ясно: «Вот же ж ты дурень безмозглый!» Но так нельзя, неприлично. Дамы в соцсетях будут смущены и возмущены вплоть до донесений в высочайшие инстанции. Надо писать: «Какое оригинальное мнение! Не могли бы вы сообщить, какие именно церковные реформы 1913 г. повлияли на развитие первой мировой войны и падение самодержавия, и причем тут высота и периодичность открытия царских врат?»
Или человек на полном серьезе пишет, что «высокие царские врата защищают священников от сквозняков, потому что у нас с греками разный климат». Ну глупенький, ну бывает. Не соображает человек, что смысл происходящего в храме не про сквозняки. Так он же зачем-то к этому приплетает своих предков: «Предки, дескать, так установили. Значит так надо и нам делать».
Так и хочется в ответ написать: «Если твои предки дубиной из пещеры саблезубого тигра выгоняли, это же не повод нам все время ходить с дубинками!» Но нельзя, увы. Надо деликатно донести до проблесков сознания комментатора, что предки много чего не делали: и телефонами не пользовались, и соцсетями. И после того как Русь крестили, пять столетий не было высоких иконостасов и высоких царских врат, ризы были другой формы. И богослужение отличалось, и пение, и свечек парафиновых не было, и электрических паникадил. «Не те» предки? А какие нужны? Молчите? Вот в том-то и дело! Поэтому их памятью прикрываться для объяснения сегодняшних обычаев — дело гнилое.
Впрочем, какая же всё это суета!..
Доброго всем дня, друзья! Любите друг друга, и будь что будет! Не крутим нервы живым, поминаем усопших.
«Сильно подозреваю, что все страсти по дате празднования Рождества Христова выросли из желания "оторваться" в новогоднюю ночь».
Несомненно. Но чем это желание плохое? Что мешает православному христианину устроить себе два гастрономических праздника — 25 декабря и в ночь на 1 января? В меру поели, в меру повеселились и дальше ждём своей очереди праздновать Рождество. Мы же помним, что древний Рождественский пост — это несколько дней до Рождества, а остальное появилось позже, уже во втором тысячелетии.
«А как же можно прервать пост?»
Во-первых, это пост для монашествующих. Да и то не вполне ясно, к чему он даже инокам, потому что в богослужебном уставе он НИКАК не обозначен: ни особых молитв, ни поклонов, ни преждеосвященных.
А во-вторых, у нас же сплошь и рядом берут благословение на послабления в пост. Так дайте такое благословение тем, кто хочет чинно и благолепно попраздновать эти два дня с друзьями и родственниками.
Или вы всерьез уверены, что богомладенец Христос отвернется от вас не за ненависть к ближним, а за невовремя съеденную котлету, ломтик колбасы и пирожное?
Несомненно. Но чем это желание плохое? Что мешает православному христианину устроить себе два гастрономических праздника — 25 декабря и в ночь на 1 января? В меру поели, в меру повеселились и дальше ждём своей очереди праздновать Рождество. Мы же помним, что древний Рождественский пост — это несколько дней до Рождества, а остальное появилось позже, уже во втором тысячелетии.
«А как же можно прервать пост?»
Во-первых, это пост для монашествующих. Да и то не вполне ясно, к чему он даже инокам, потому что в богослужебном уставе он НИКАК не обозначен: ни особых молитв, ни поклонов, ни преждеосвященных.
А во-вторых, у нас же сплошь и рядом берут благословение на послабления в пост. Так дайте такое благословение тем, кто хочет чинно и благолепно попраздновать эти два дня с друзьями и родственниками.
Или вы всерьез уверены, что богомладенец Христос отвернется от вас не за ненависть к ближним, а за невовремя съеденную котлету, ломтик колбасы и пирожное?
«А как же «иже аще соблазнит единого малых сих верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов оселский»?
Погодите, а если те, кто считает что я их соблазняю, соблазняют меня своей сварливостью и склонностью к быстрому осуждению, они тоже должны прыгать в какие-то бездны? Или возмутятся в стиле «а нас за что»? Причём я предложил бы им прыгнуть первыми – они же начали эту заваруху с соблазнениями, а не я.
Почему при разговоре о соблазне не учитывается, что я тоже могу соблазниться соблазняющимися? И так до дурной бесконечности.
Евангелие всё-таки головой надо читать, а не органами соблазна. Евангелие писалось в совершенно иных церковных реальностях. Нельзя выискивать указание на наши повседневные обычаи в Евангелии только потому, что нам так нравится. Следовательно, соблюдение или несоблюдение постов и праздников, появившихся спустя столетия после жизни Христа, не может быть описано в Евангелии, и не может быть упомянутым там соблазном.
Так что же такое соблазн? Соблазн — это заразительный пример уклонения от почитания Бога, призыв ко греху, понимаемому не в аскетическом смысле (сардинка в пятницу, супружеские отношения в пост, не сходили в храм на всенощную и т.п.), а в евангельском, то есть нарушении заповеди. Соблазн — это призыв видеть во Христе не Бога, а сбивающего Израиль с пути отступника.
Опять же, любящие «соблазняться» русским языком или изменением обрядов на богослужении видимо забыли, что если их соблазняет глаз, то его надо вырвать (у себя, не у ближнего) и войти в Царство Небесное без глаза (Мф.5:29). «Заметьте, не я это предложил» (ц).
С субботой, друзья! Пусть она будет доброй в любую погоду – «надо благодарно принимать!» (ц)
Погодите, а если те, кто считает что я их соблазняю, соблазняют меня своей сварливостью и склонностью к быстрому осуждению, они тоже должны прыгать в какие-то бездны? Или возмутятся в стиле «а нас за что»? Причём я предложил бы им прыгнуть первыми – они же начали эту заваруху с соблазнениями, а не я.
Почему при разговоре о соблазне не учитывается, что я тоже могу соблазниться соблазняющимися? И так до дурной бесконечности.
Евангелие всё-таки головой надо читать, а не органами соблазна. Евангелие писалось в совершенно иных церковных реальностях. Нельзя выискивать указание на наши повседневные обычаи в Евангелии только потому, что нам так нравится. Следовательно, соблюдение или несоблюдение постов и праздников, появившихся спустя столетия после жизни Христа, не может быть описано в Евангелии, и не может быть упомянутым там соблазном.
Так что же такое соблазн? Соблазн — это заразительный пример уклонения от почитания Бога, призыв ко греху, понимаемому не в аскетическом смысле (сардинка в пятницу, супружеские отношения в пост, не сходили в храм на всенощную и т.п.), а в евангельском, то есть нарушении заповеди. Соблазн — это призыв видеть во Христе не Бога, а сбивающего Израиль с пути отступника.
Опять же, любящие «соблазняться» русским языком или изменением обрядов на богослужении видимо забыли, что если их соблазняет глаз, то его надо вырвать (у себя, не у ближнего) и войти в Царство Небесное без глаза (Мф.5:29). «Заметьте, не я это предложил» (ц).
С субботой, друзья! Пусть она будет доброй в любую погоду – «надо благодарно принимать!» (ц)
Блаженны праведные, ибо им легко любить Тебя. Для по-настоящему добрых людей разве трудно «скоты миловать», четвероногих и двуногих?
А каково нам — злым, завистливым, гордым, ленивым, ненавидящим, отчаивающимся? Подобно бесам мы призваны к блаженству, и подобно бесам мы каждый день отвергаем волю Твою, не понимая её. Мы как дикие звери смотрим из леса на огоньки мирно спящей деревни в ночь на Рождество. Нам надо изобретать свою жизнь ежесекундно, стремясь к Тебе. Сверять и сравнивать, удерживаться и понуждать себя. Пробираться узкой тропкой посреди болота над бездной. И ежесекундно ошибаться.
Есть ли для нас свет? Есть ли для нас надежда? Есть ли для нас любовь? Сколько ещё дней пройдёт, прежде чем мы уйдём во мрак? Увидим ли мы Тебя, или это удел лишь праведных? Но тогда зачем всё это?
Ты позвал нас к Себе, так Сам стань нам Светом. Не овергни нас, погибающих от собственных ошибок и слепоты, противящихся Тебе, но пытающихся идти к Тебе. Дождись нас и помоги нам дойти до Тебя, Свет Неприступный.
А каково нам — злым, завистливым, гордым, ленивым, ненавидящим, отчаивающимся? Подобно бесам мы призваны к блаженству, и подобно бесам мы каждый день отвергаем волю Твою, не понимая её. Мы как дикие звери смотрим из леса на огоньки мирно спящей деревни в ночь на Рождество. Нам надо изобретать свою жизнь ежесекундно, стремясь к Тебе. Сверять и сравнивать, удерживаться и понуждать себя. Пробираться узкой тропкой посреди болота над бездной. И ежесекундно ошибаться.
Есть ли для нас свет? Есть ли для нас надежда? Есть ли для нас любовь? Сколько ещё дней пройдёт, прежде чем мы уйдём во мрак? Увидим ли мы Тебя, или это удел лишь праведных? Но тогда зачем всё это?
Ты позвал нас к Себе, так Сам стань нам Светом. Не овергни нас, погибающих от собственных ошибок и слепоты, противящихся Тебе, но пытающихся идти к Тебе. Дождись нас и помоги нам дойти до Тебя, Свет Неприступный.
Представьте, что вы владеете дорогими механическими часами. Они прекрасно показывают время, мило тикают, и вообще все такие красивые. И вот по какой-то причине – то ли поломка, то ли плановый ремонт, то ли желание создать что-то подобное или объяснить принцип действия, вам нужно залезть в их механизм. И вы разбираетесь что к чему внутри и пытаетесь объяснить собеседнику устройство этих часов… обильно перемежая свою речь цитатами из произведений поэтов 18-го и 19-го веков, которые, как вам кажется, иносказательно проясняют смысл механических действий. Более того, объявляете вредной ересью все попытки рассказать о шестерёнках без этих цитат. Что подумает о вас собеседник? Ведь от вас требуют просто описания механики, как одна шестерёнка соединяется с другой, как все устроено, и как этот механизм завести, чтобы он действовал.
Или пришли вы на урок истории, а там преподаватель рассказывает, что победу в таком-то году при такой-то речке надо понимать иносказательно, а строительство такого-то города является символом страстности души, и все остальное в таком же духе. Но вы-то хотите узнать про даты и события!
Вот так и с литургией, так и с Библией. Есть механика процесса, то есть история создания, уж какая есть, а есть возвышенные толкования, с помощью которых мы сегодня этот текст читаем. Ну просто физически одно не может противоречить другому, потому что говорит о разном на разных плоскостях существования. Поэтому и смешно читать фундаменталистов, пытающихся отрицать очевидное, и заявляющих, что не только читать Библию надо сквозь призму новозаветных толкователей, но и сама история происхождения Библии тоже должна пройти цензуру живших спустя тысячелетие благочестивых проповедников, пытающихся подменить историю создания книги возвышенными рассуждениями о ней.
Впрочем, всем друзьям доброго утра!
Или пришли вы на урок истории, а там преподаватель рассказывает, что победу в таком-то году при такой-то речке надо понимать иносказательно, а строительство такого-то города является символом страстности души, и все остальное в таком же духе. Но вы-то хотите узнать про даты и события!
Вот так и с литургией, так и с Библией. Есть механика процесса, то есть история создания, уж какая есть, а есть возвышенные толкования, с помощью которых мы сегодня этот текст читаем. Ну просто физически одно не может противоречить другому, потому что говорит о разном на разных плоскостях существования. Поэтому и смешно читать фундаменталистов, пытающихся отрицать очевидное, и заявляющих, что не только читать Библию надо сквозь призму новозаветных толкователей, но и сама история происхождения Библии тоже должна пройти цензуру живших спустя тысячелетие благочестивых проповедников, пытающихся подменить историю создания книги возвышенными рассуждениями о ней.
Впрочем, всем друзьям доброго утра!
«Все согрешили и лишены славы Божией» (Рим.3:23).
В продолжение беседы о том, что «у нас все плохо, а где-то за горизонтом все замечательно, поэтому у нас надо срочно всё изменить, чтобы стало как за горизонтом».
Я в Церкви с 1984 года, и с этого же времени так или иначе вовлечён в активную жизнь пары московских приходов и нескольких монастырей (ТСЛ, Данилов, Оптина и пр.). А с 1997 года добавился и «мордовский» опыт. Он складывается не только из посещений богослужений и официальных трапез, благостных бесед с настоятелями и старцами, но и из разговоров с братией, знакомства с «внутренней кухней», далекой от глянца официальных изданий и т.п.
Это не помешало мне самому в свое время принять монашество, но мешает обольщаться человеческой природой. Я искренне считаю, что даже в самых приятных нам монастырях и приходах есть масса проблем, встретившись с которыми многие мечтатели с возмущением побегут искать новый приход. Я убеждён, что сама природа человека не позволяет создавать идеальные или близкие к этому сообщества людей, но в силу стремления к Богу возможны единицы праведных архиереев, праведных настоятелей, праведных старцев, праведных монахов, праведных прихожан. Они как звезды на ночном небе.
Как видите, мой жизненный опыт не совпадает с опытом многих современных прекраснодушных мечтателей. Увы. Люди с восторгом пишут об идеальных далеких монастырях, но сами в них не живут, а предпочитают приезжать туда изредка «для впечатлений». Люди пишут о существовании замечательных приходов на других континентах, но сами в них не состоят, и тп.
А вот те, кто живут в тех монастырях и ходят в те приходы, совсем не разделяют таких восторгов. Они не идеальны, у них масса проблем, о которых они просто не болтают нá людях. Меня это наводит на размышления, а вас?
Ценúте то, что у вас есть, и стремитесь к Христу, а не к «идеальным человеческим сообществам».
Впрочем, доброго всем дня, друзья!
В продолжение беседы о том, что «у нас все плохо, а где-то за горизонтом все замечательно, поэтому у нас надо срочно всё изменить, чтобы стало как за горизонтом».
Я в Церкви с 1984 года, и с этого же времени так или иначе вовлечён в активную жизнь пары московских приходов и нескольких монастырей (ТСЛ, Данилов, Оптина и пр.). А с 1997 года добавился и «мордовский» опыт. Он складывается не только из посещений богослужений и официальных трапез, благостных бесед с настоятелями и старцами, но и из разговоров с братией, знакомства с «внутренней кухней», далекой от глянца официальных изданий и т.п.
Это не помешало мне самому в свое время принять монашество, но мешает обольщаться человеческой природой. Я искренне считаю, что даже в самых приятных нам монастырях и приходах есть масса проблем, встретившись с которыми многие мечтатели с возмущением побегут искать новый приход. Я убеждён, что сама природа человека не позволяет создавать идеальные или близкие к этому сообщества людей, но в силу стремления к Богу возможны единицы праведных архиереев, праведных настоятелей, праведных старцев, праведных монахов, праведных прихожан. Они как звезды на ночном небе.
Как видите, мой жизненный опыт не совпадает с опытом многих современных прекраснодушных мечтателей. Увы. Люди с восторгом пишут об идеальных далеких монастырях, но сами в них не живут, а предпочитают приезжать туда изредка «для впечатлений». Люди пишут о существовании замечательных приходов на других континентах, но сами в них не состоят, и тп.
А вот те, кто живут в тех монастырях и ходят в те приходы, совсем не разделяют таких восторгов. Они не идеальны, у них масса проблем, о которых они просто не болтают нá людях. Меня это наводит на размышления, а вас?
Ценúте то, что у вас есть, и стремитесь к Христу, а не к «идеальным человеческим сообществам».
Впрочем, доброго всем дня, друзья!
Прастити ))
«…византийцы стремились помочь читателю уяснить смысл того или иного события, изложенного в Писании, при помощи различного рода картинок (миниатюр). Некоторые миниатюры изображают Христа и апостолов, другие воспроизводят евангельские события.
Изображения евангелистов бывают двух типов: сидящие или стоящие фигуры. Если сравнить византийские миниатюры с античными изображениями поэтов и философов, то можно заметить, как художники, не имея представления о внешности евангелистов, приспосабливали древние языческие образы для художественного оформления рукописей.
Согласно исследованиям А М. Фрейда (мл.), все раннехристианские портреты евангелистов восходят к двум группам, каждая из которых состоит из четырех персонажей. Первая – это четыре античных философа: Платон, Аристотель, Зенон и Эпикур; вторая – античные драматурги и комедиографы: Еврипид, Софокл, Аристофан и Менандр.
Древнейшими рукописями Нового Завета, содержащими иллюстрации, являются две роскошные рукописи VI в., написанные на пурпурном пергамене: Синопский кодекс (О) и Россанский кодекс (Σ). С течением времени были выработаны определенные каноны подбора формы и красок для изображения отдельных циклов библейских событий и персонажей».
Б. Мецгер. Текстология Нового Завета.
«…византийцы стремились помочь читателю уяснить смысл того или иного события, изложенного в Писании, при помощи различного рода картинок (миниатюр). Некоторые миниатюры изображают Христа и апостолов, другие воспроизводят евангельские события.
Изображения евангелистов бывают двух типов: сидящие или стоящие фигуры. Если сравнить византийские миниатюры с античными изображениями поэтов и философов, то можно заметить, как художники, не имея представления о внешности евангелистов, приспосабливали древние языческие образы для художественного оформления рукописей.
Согласно исследованиям А М. Фрейда (мл.), все раннехристианские портреты евангелистов восходят к двум группам, каждая из которых состоит из четырех персонажей. Первая – это четыре античных философа: Платон, Аристотель, Зенон и Эпикур; вторая – античные драматурги и комедиографы: Еврипид, Софокл, Аристофан и Менандр.
Древнейшими рукописями Нового Завета, содержащими иллюстрации, являются две роскошные рукописи VI в., написанные на пурпурном пергамене: Синопский кодекс (О) и Россанский кодекс (Σ). С течением времени были выработаны определенные каноны подбора формы и красок для изображения отдельных циклов библейских событий и персонажей».
Б. Мецгер. Текстология Нового Завета.
Знаете, почему пламенные реформаторы становятся пламенными традиционалистами и противниками любых реформ? Потому что не хотят, чтобы им навязали свои недоделки другие реформаторы, деликатно скажем, «с ресурсами». И проще отказаться от самой идеи обновления, чем поддержать чьи-то фантазии на коленке, пусть даже и «освященные» «научными авторитетами».
— Болезни подаются лютым грешникам за их отпадение в лжеучение и эресь. Будут проповедовать недозволенное - согнёт их в три погибели или сгинут от рака в страшных муках! Праведники не болеют!
— А как тогда относиться к мукам и болезням преподобных Серафима Саровского и Амвросия Оптинского? И многих других святых и праведников, скончавшихся от рака, святителя Нектария Эгинского и преподобного Паисия Святогорца, например?
— Это другое… — обиженно дуют щёки бородачи и недовольно отворачиваются.
— А как тогда относиться к мукам и болезням преподобных Серафима Саровского и Амвросия Оптинского? И многих других святых и праведников, скончавшихся от рака, святителя Нектария Эгинского и преподобного Паисия Святогорца, например?
— Это другое… — обиженно дуют щёки бородачи и недовольно отворачиваются.
Кстати, все же помнят, что «поститься до первой звезды» нужно только в том случае, если вечерня накануне Рождества совершается после захода солнца? Так как в подавляющем большинстве храмов в Русской Церкви эта вечерня служится утром вместе с литургией Василия Великого, то сразу после литургии можно законно вкушать постную трапезу и даже вина испить уставного.
«Мне все более кажется, что наши декоративные, пышные богослужения должны кончиться, уже кончились внутренне. Они искусственны, не нужны, они не питают более жаждущих душ и должны замениться иными, более активными и более теплыми видами религиозного общения. Как не похожи наши богослужения, со священником, отделенным стеной иконостаса, с охлаждающим расстоянием паркета между молящимися и Св. Престолом, с прохладными сквозняками между отдельными «посетителями» – молящимися, с тщетно выносимой Св. Чашей и упорным отказом «приступить» – как все это не похоже на богослужебные собрания апостольского века и периода мученичества. Падает религиозность, и выше поднимаются декорации, гаснет горение душ, и ярче блестят позолота и электрические люстры».
Александр Ельчанинов, священник. Отрывки из дневника.
«Когда кажется, креститься надо». Сколь ни пронзительны слова отца Ельчанинова, «а воз и ныне там». Разве что причащаться стали чаще, а так ничего из описанного им не только не кончается, но набирает новые обороты, соревнуясь в пышности и безвкусице. Потому что классическая ошибка всех «проснувшихся» пастырей и пасомых — считать, что все вокруг тоже проснулись и хотят того же самого — Христа вместо крепкой системы языческих обрядов.
Это химера. Потому что религиозность для подавляющего большинства народа — это совсем иное. Теперь во многих храмах охотно «приступают», но пресловутая религиозность остается на том же, вполне языческом уровне любви к своему и ненависти к чужому.
Поэтому прежде самонадеянных похорон пышной обрядности, церковнославянского языка, золоченой цыганщины и прочего прекрасного стоит вслушаться в настроения всех своих прихожан и захожан, а не только побеседовать с горсткой единомышленниц.
Впрочем, всем доброго дня, друзья!
Сегодня Собор Пресвятой Богородицы, то есть не воспоминания о каком то храме, а праздник собрания всех, вместе с Богородицей послуживших Рождеству Христову.
Александр Ельчанинов, священник. Отрывки из дневника.
«Когда кажется, креститься надо». Сколь ни пронзительны слова отца Ельчанинова, «а воз и ныне там». Разве что причащаться стали чаще, а так ничего из описанного им не только не кончается, но набирает новые обороты, соревнуясь в пышности и безвкусице. Потому что классическая ошибка всех «проснувшихся» пастырей и пасомых — считать, что все вокруг тоже проснулись и хотят того же самого — Христа вместо крепкой системы языческих обрядов.
Это химера. Потому что религиозность для подавляющего большинства народа — это совсем иное. Теперь во многих храмах охотно «приступают», но пресловутая религиозность остается на том же, вполне языческом уровне любви к своему и ненависти к чужому.
Поэтому прежде самонадеянных похорон пышной обрядности, церковнославянского языка, золоченой цыганщины и прочего прекрасного стоит вслушаться в настроения всех своих прихожан и захожан, а не только побеседовать с горсткой единомышленниц.
Впрочем, всем доброго дня, друзья!
Сегодня Собор Пресвятой Богородицы, то есть не воспоминания о каком то храме, а праздник собрания всех, вместе с Богородицей послуживших Рождеству Христову.
Говорить людям, что они грешники, все равно что говорить больным, что они больные. В самом по себе этом ещё нет абьюза. Но когда одни грешники хотят внушить другим грешникам чувство особой вины, как будто сами от такого же греха свободны, это, по меньшей мере, непорядочно.
Вообще говорить о болезни имеет смысл только с одной целью – чтобы вылечить человека. Но крайне наивно считать, что — как в Церкви, как и в больнице, — прихожане и пациенты все грешники, а священнослужители и доктора — безгрешные врачи. Пациенты в этом мiре мы все, а подлинный Врач только один — Христос.
Да, как и в больнице, в Церкви одни больные лечат других на основании многовекового опыта человечества. Но не стоит думать, что лечим мы. Лечит Христос. Мы в лучшем случае можем сказать друг другу доброе слово. И удержаться от злого дела.
Вообще говорить о болезни имеет смысл только с одной целью – чтобы вылечить человека. Но крайне наивно считать, что — как в Церкви, как и в больнице, — прихожане и пациенты все грешники, а священнослужители и доктора — безгрешные врачи. Пациенты в этом мiре мы все, а подлинный Врач только один — Христос.
Да, как и в больнице, в Церкви одни больные лечат других на основании многовекового опыта человечества. Но не стоит думать, что лечим мы. Лечит Христос. Мы в лучшем случае можем сказать друг другу доброе слово. И удержаться от злого дела.
«А почему вы не возмущаетесь? Ведь вчера NN такую чушь написал!»
А всё остальное – не чушь? O sancta simplicitas!
А всё остальное – не чушь? O sancta simplicitas!
"Почему нам так интересно узнать, кто написал Библию? Ведь ответ на этот вопрос не был никому особо интересен вплоть до расцвета греческой цивилизации в 4 веке до н.э., до времени, когда большая часть составляющих Библию книг уже была написана. В отличие от античного мира, в древнем семитском мире никто не считал, что имя автора важно... <Книги> записывали писцы, хравившие традицию... они не создавали произведений. В древнееврейском языке даже нет слова, которое бы значило "автор". Ближайшее по смыслу слово - софер - "писец", то есть тот, кто передает традицию и текст, но не является автором... Авторитет придавало хранившее традицию сообщество, а не имя автора текста".
Изменения в отношении к авторству произошли только после завоевания Персидской империи Александром Македонским.
"Уже к третьему веку до н.э. для еврейской религиозной литературы создание псевдоэпиграфов стало нормой. При этом в самой Библии, увы, царит полное безразличие к вопросу авторства...
В самом деле, в древности не было особого смысла делать какие-либо записи: читать умели немногие, а писчие материалы и производство свитков были дорогими. Не существовало и доступной всем инфраструктуры, необходимой для обучения по книгам. Предания Израиля бытовали главным образом в устной форме, за исключением тех, что записывались при царском дворе или в Храме, где были необходимые для этого экономические и человеческие ресурсы".
#Как_Библия_стала_книгой. У. Шнидевинд. с. 22-26.
Изменения в отношении к авторству произошли только после завоевания Персидской империи Александром Македонским.
"Уже к третьему веку до н.э. для еврейской религиозной литературы создание псевдоэпиграфов стало нормой. При этом в самой Библии, увы, царит полное безразличие к вопросу авторства...
В самом деле, в древности не было особого смысла делать какие-либо записи: читать умели немногие, а писчие материалы и производство свитков были дорогими. Не существовало и доступной всем инфраструктуры, необходимой для обучения по книгам. Предания Израиля бытовали главным образом в устной форме, за исключением тех, что записывались при царском дворе или в Храме, где были необходимые для этого экономические и человеческие ресурсы".
#Как_Библия_стала_книгой. У. Шнидевинд. с. 22-26.
Мы прекрасно понимаем, что Литургия изначально служилась не так, как нам привычно сегодня. Очень многие слова и действия появились позже апостольских времён. Но главное не это – главное, с каким духом мы входим в храм и с каким духом выходим продолжать богослужение. Потому что богослужение никогда не заканчивается отпустом, целованием креста и выходом из храма. Это только начало той литургии, которую мы несём в течение дня. Эта литургия заключается в том, чтобы помогать нуждающимся, поддерживать унывающих, возможно, кому-то помогать материально. И в том, чтобы сделать что-то и для себя самого!
Мы часто говорим о добродетели как о милости к ближнему, и это абсолютно верно. Но мы забываем, что добродетель — это ещё и забота о своём внутреннем человеке. Например, о том, чтобы он прочитал на одну книгу больше, чтобы понял на две книги больше. Чтобы смог осознать своё место в Церкви и в мире. И чтобы каждая Литургия в Церкви становилась бы ступенькой, поднимающей нас ко Христу.
Мы часто говорим о добродетели как о милости к ближнему, и это абсолютно верно. Но мы забываем, что добродетель — это ещё и забота о своём внутреннем человеке. Например, о том, чтобы он прочитал на одну книгу больше, чтобы понял на две книги больше. Чтобы смог осознать своё место в Церкви и в мире. И чтобы каждая Литургия в Церкви становилась бы ступенькой, поднимающей нас ко Христу.
Проблема не в том, что дур@ки активно высказывают своё бесценное мнение, выдавая его за «истину» и «мнение всех».
А в том, что к их мнению прислушиваются даже те, кто могли бы себе позволить не делать этого.
А в том, что к их мнению прислушиваются даже те, кто могли бы себе позволить не делать этого.