Практически все европейцы, кто слышал про Тинджан, уверенно говорят, что это – праздник воды, когда мьянманцы бесятся и с наслаждением поливают друг друга. Но именно сегодня, когда никакого праздника воды уже нет, как раз и наступил самый главный день Тинджана. Кстати, этот факт - отличная иллюстрация, насколько хорошо европейцы понимают Азию.
Сегодня в Мьянме – первый день нового, 1380 года.
Утром первого дня нового года янгонцы делают генеральную уборку. Считается, что если встретишь новый год в грязной квартире и грязной одежде – то именно так, в бардаке, весь год и проведешь. Особенно тщательно убираются специальные места в домах мьянманцев, где стоит фигурка Будды – а сама статуэтка тоже тщательно моется.
Люди, которые уже навели порядок дома, едут в пагоды. Много народа собирается в Шведагоне и около расположенных с его южной и восточной сторон пагод Маха Визара и Маха Зейя. Перед обеими пагодами есть небольшие пруды, над которым проложен пешеходный мостик. В пруду живут большие полуметровые сомы (они периодически всплывают, глотают воздух и снова исчезают в воде), множество рыбок помельче и разные черепахи. Такой же пруд с рыбами и черепахами есть и возле некоторых других янгонских пагод – например, у пагоды Ботатхаун.
В этот день принято дарить свободу братьям нашим меньшим, и подходы к пагоде заполнены продавцами двух видов живности - рыб и птиц. Можно взять в руки замершую и закрывшую глаза от испуга маленькую птичку, похожую на воробья, и затем отпустить ее в небо. А можно купить в тазике или полиэтиленовом пакете черных усатых рыбок и по специальному наклонному желобу выплеснуть их в воду. В провинции этот обряд освобождения рыб иногда имеет и вполне практический смысл: многие водоемы в засушливый сезон пересыхают, и люди в больших глиняных горшках переносят из них рыбу в более полноводные реки и озера.
Отпускают на свободу не только птичек и рыбок. Те, кто побогаче, могут, например, купить оленей, отловленных в горных районах Верхней Мьянмы, и торжественно отвезти их в национальный парк Хлога в пригороде Янгона. Все это обычно обставляется достаточно громко – арендуется машина с рупором, из которого гремит музыка. Во время проезда по Янгону полгорода успевает узнать, что человек едет совершать доброе дело – выпускать на волю оленей.
Потом люди идут в пагоду, читают буддистские тексты. Особенно важно сегодня прочитать сутры Паритта, которые служат для защиты людей, помогают обеспечить миролюбие всех живых существ вокруг них и приносят удачу. Нужно также полить Будду своего дня недели столько раз, сколько тебе лет – и потом еще один раз. Этот последний раз и будет в честь наступающего Нового года – чтобы он принес как можно больше хорошего в жизни.
В этот день принято выказывать уважение к старшим членам семьи. Молодое поколение моет своим дедушкам головы, используя для этого традиционный природный густой шампунь. Специально для заслуженных пожилых людей проводят торжественные церемонии по вручению им подарков и денежных сумм. Иногда добровольцы из числа молодежи демонстрируют свое уважение старшим, подстригая им ногти.
Даже домашние животные сегодня должны разделить с людьми радость встречи нового года. Им положено давать вкусный корм, чистить их места обитания, и при необходимости – оказывать медицинскую помощь.
Сегодня в Мьянме – первый день нового, 1380 года.
Утром первого дня нового года янгонцы делают генеральную уборку. Считается, что если встретишь новый год в грязной квартире и грязной одежде – то именно так, в бардаке, весь год и проведешь. Особенно тщательно убираются специальные места в домах мьянманцев, где стоит фигурка Будды – а сама статуэтка тоже тщательно моется.
Люди, которые уже навели порядок дома, едут в пагоды. Много народа собирается в Шведагоне и около расположенных с его южной и восточной сторон пагод Маха Визара и Маха Зейя. Перед обеими пагодами есть небольшие пруды, над которым проложен пешеходный мостик. В пруду живут большие полуметровые сомы (они периодически всплывают, глотают воздух и снова исчезают в воде), множество рыбок помельче и разные черепахи. Такой же пруд с рыбами и черепахами есть и возле некоторых других янгонских пагод – например, у пагоды Ботатхаун.
В этот день принято дарить свободу братьям нашим меньшим, и подходы к пагоде заполнены продавцами двух видов живности - рыб и птиц. Можно взять в руки замершую и закрывшую глаза от испуга маленькую птичку, похожую на воробья, и затем отпустить ее в небо. А можно купить в тазике или полиэтиленовом пакете черных усатых рыбок и по специальному наклонному желобу выплеснуть их в воду. В провинции этот обряд освобождения рыб иногда имеет и вполне практический смысл: многие водоемы в засушливый сезон пересыхают, и люди в больших глиняных горшках переносят из них рыбу в более полноводные реки и озера.
Отпускают на свободу не только птичек и рыбок. Те, кто побогаче, могут, например, купить оленей, отловленных в горных районах Верхней Мьянмы, и торжественно отвезти их в национальный парк Хлога в пригороде Янгона. Все это обычно обставляется достаточно громко – арендуется машина с рупором, из которого гремит музыка. Во время проезда по Янгону полгорода успевает узнать, что человек едет совершать доброе дело – выпускать на волю оленей.
Потом люди идут в пагоду, читают буддистские тексты. Особенно важно сегодня прочитать сутры Паритта, которые служат для защиты людей, помогают обеспечить миролюбие всех живых существ вокруг них и приносят удачу. Нужно также полить Будду своего дня недели столько раз, сколько тебе лет – и потом еще один раз. Этот последний раз и будет в честь наступающего Нового года – чтобы он принес как можно больше хорошего в жизни.
В этот день принято выказывать уважение к старшим членам семьи. Молодое поколение моет своим дедушкам головы, используя для этого традиционный природный густой шампунь. Специально для заслуженных пожилых людей проводят торжественные церемонии по вручению им подарков и денежных сумм. Иногда добровольцы из числа молодежи демонстрируют свое уважение старшим, подстригая им ногти.
Даже домашние животные сегодня должны разделить с людьми радость встречи нового года. Им положено давать вкусный корм, чистить их места обитания, и при необходимости – оказывать медицинскую помощь.
Длинная и многословная статья, рассказывающая о межэтнических беспорядках в Рангуне в 1930-е годы. Автор пытается их осмыслить через историю своей семьи, которую обокрал повар-индус, и от этого его бабушка, уже переехав вы США, многие десятилетия продолжала назвать индусов не иначе как «кала» (уничижительное слово по отношению к индусам), будучи при этом "демократкой" по убеждениям.
Когда британцы заняли Рангун в середине 19 века, в город хлынули индусы. В 1872 году среди жителей Рангуна индусов было всего 16%, а в 1901 году – уже 50%. При этом, бирманцев в городе насчитывалось всего 33%. Миграция продолжалась в огромных масштабах - только в 1922 году в Бирму прибыли 360 тыс индусов. К началу 30-х годов индусы владели в Рангуне предприятиями и банками, активно занимались торговлей. Индусы более высоких социальных слове были колониальными чиновниками, а также солдатами британской колониальной армии – и именно они завоевали Бирму, за что заслужили ненависть бирманцев. Индийские чиновники жили, ели и пили либо друг с другом, либо с англичанами.
Но были и другие индусы, которые собирали урожай, добывали серебро и свинец, водили корабли по Иравади, трудились рикшами, шили одежду. Среди индусов было много домашних слуг. Но при этом мало кто относится к ним с уважением, их воспринимали как пришлых, они ютились в переполненных грязных лачугах, где их преследовали нищета и болезни.
Тейн Пе Мьин, будущий руководитель Компартии Бирмы, писал: «Индусам принадлежали магазины по продаже бетеля... Текстильные магазины принадлежали индусам, крупные рынки принадлежали индусам, оптовые торги проводились индусами, обувные мастера были индусами, хозяева и рабочие чулочно-носочных фабрик были индусами, дешевое мыло продавалось индусами, но дорогое ароматизированное мыло тоже продавалось индусами, капиталисты-кредиторы были индусами. Индусы, индусы, индусы - везде индусы – и никого, кроме индусов... Судьи Верховного суда были индусами, медицинские начальники были индусами, тюремные надзиратели были индусами, и тюремные офицеры были также индусами. Куда бы вы ни отправились, вы найдете индусов, никого, кроме индусов.»
Поводом к беспорядкам послужили события 8 мая 1930 года, когда индусы, работавшие в британских компаниях, объявили забастовку, требуя повышения зарплаты. В ответ хозяева наняли бирманцев-штрейкбрехеров, посулив им зарплату на четыре пенса в день больше, чем бастующим индусам, а когда индусы прекратили забастовку – бирманцев уволили. В ответ бирманцы вышли на улицы Рангуна с мечами, железными прутьями и всем, чем можно причинить другому боль. Последовал страшный кровавый бунт, в результате которого были разгромлены, разграблены и сожжены многие магазины и фирмы этнических индусов – их не нужно было искать, в Рангуне они были везде. Говорилось о «сотнях» убитых и о «тысячах» раненых, но никто не понес за это ответственность. При этом бирманские общественные деятели через газеты фактически подстрекали людей к новым беспорядкам.
Пафос статьи, впрочем, не в этом. Автор (надо сказать, довольно неуклюже) проводит параллели с нынешними США, где ужесточается отношение к мигрантам, и на примере бирманского опыта (доведенного до кризиса рохинджа с описанием стандартного набора связанных с ним ужасов) пытается показать, во что может вылиться преследование «чужаков». В Бирме это были индусы, в Соединенных Штатах – мексиканцы, гватемальцы, гондурасцы, нигерийцы и сирийцы (как замечает автор – тоже более темнокожие, чем коренное население). Но от их третирования и изгнания (как в США, так и в Бирме), по мнению автора, экономика только проиграла.
https://www.theatlantic.com/politics/archive/2018/04/burmese-family-amnesia/557228/
Когда британцы заняли Рангун в середине 19 века, в город хлынули индусы. В 1872 году среди жителей Рангуна индусов было всего 16%, а в 1901 году – уже 50%. При этом, бирманцев в городе насчитывалось всего 33%. Миграция продолжалась в огромных масштабах - только в 1922 году в Бирму прибыли 360 тыс индусов. К началу 30-х годов индусы владели в Рангуне предприятиями и банками, активно занимались торговлей. Индусы более высоких социальных слове были колониальными чиновниками, а также солдатами британской колониальной армии – и именно они завоевали Бирму, за что заслужили ненависть бирманцев. Индийские чиновники жили, ели и пили либо друг с другом, либо с англичанами.
Но были и другие индусы, которые собирали урожай, добывали серебро и свинец, водили корабли по Иравади, трудились рикшами, шили одежду. Среди индусов было много домашних слуг. Но при этом мало кто относится к ним с уважением, их воспринимали как пришлых, они ютились в переполненных грязных лачугах, где их преследовали нищета и болезни.
Тейн Пе Мьин, будущий руководитель Компартии Бирмы, писал: «Индусам принадлежали магазины по продаже бетеля... Текстильные магазины принадлежали индусам, крупные рынки принадлежали индусам, оптовые торги проводились индусами, обувные мастера были индусами, хозяева и рабочие чулочно-носочных фабрик были индусами, дешевое мыло продавалось индусами, но дорогое ароматизированное мыло тоже продавалось индусами, капиталисты-кредиторы были индусами. Индусы, индусы, индусы - везде индусы – и никого, кроме индусов... Судьи Верховного суда были индусами, медицинские начальники были индусами, тюремные надзиратели были индусами, и тюремные офицеры были также индусами. Куда бы вы ни отправились, вы найдете индусов, никого, кроме индусов.»
Поводом к беспорядкам послужили события 8 мая 1930 года, когда индусы, работавшие в британских компаниях, объявили забастовку, требуя повышения зарплаты. В ответ хозяева наняли бирманцев-штрейкбрехеров, посулив им зарплату на четыре пенса в день больше, чем бастующим индусам, а когда индусы прекратили забастовку – бирманцев уволили. В ответ бирманцы вышли на улицы Рангуна с мечами, железными прутьями и всем, чем можно причинить другому боль. Последовал страшный кровавый бунт, в результате которого были разгромлены, разграблены и сожжены многие магазины и фирмы этнических индусов – их не нужно было искать, в Рангуне они были везде. Говорилось о «сотнях» убитых и о «тысячах» раненых, но никто не понес за это ответственность. При этом бирманские общественные деятели через газеты фактически подстрекали людей к новым беспорядкам.
Пафос статьи, впрочем, не в этом. Автор (надо сказать, довольно неуклюже) проводит параллели с нынешними США, где ужесточается отношение к мигрантам, и на примере бирманского опыта (доведенного до кризиса рохинджа с описанием стандартного набора связанных с ним ужасов) пытается показать, во что может вылиться преследование «чужаков». В Бирме это были индусы, в Соединенных Штатах – мексиканцы, гватемальцы, гондурасцы, нигерийцы и сирийцы (как замечает автор – тоже более темнокожие, чем коренное население). Но от их третирования и изгнания (как в США, так и в Бирме), по мнению автора, экономика только проиграла.
https://www.theatlantic.com/politics/archive/2018/04/burmese-family-amnesia/557228/
The Atlantic
Burma's Collective Amnesia
Our family turned a blind eye to the country’s violence against Indians in the 1930s. But that pattern of persecution and denial continues to play out in Burma—and beyond—today.
"Недавним примером созидательной деятельности CyArk стала оцифровка храма Ананда-Ок-Куонг в Багане, Мьянма. Он пострадал от землетрясения в 2016 году, а лазерные сканеры, дроны и DSLR-камеры отсняли его незадолго до катастрофы. Трёхмерный тур по этому храму открывает программу Open Heritage в 2018 году"
(К статье прилагается видеоролик с реконструированным трехмерным видом храма в Багане)
https://holographica.space/news/google-cyark-15583
(К статье прилагается видеоролик с реконструированным трехмерным видом храма в Багане)
https://holographica.space/news/google-cyark-15583
holographica.space
Google и CyArk сканируют культурные объекты для изучения в виртуальной реальности | Голографика
В совместном проекте «Открытое наследие» («Open Heritage») компании хотят оставить потомкам исторические объекты, которые подвержены риску необратимого
Огромная статья в Foreign Affairs под названием «Где Мьянма пошла не туда. От демократического пробуждения к этнической чистке».
Пересказывать статью смысла нет – все сказанное автором давно уже публиковалось на Западе: генералы Мьянмы контролируют большую часть политической и экономической жизни страны, а Аун Сан Су Чжи не имеет власти над армией. При этом, Аун Сан Су Чжи, получив «плохую роль», умудрилась сделать ее еще хуже, введя автократический стиль правления и не сумев добиться прогресса там, где у нее были возможности это сделать.
При характеристике ситуации с рохинджа в статье, как это принято на Западе, снова намеренно упрощается картина – все рохинджа поголовно объявляются потомками бенгальских переселенцев в штат Ракхайн в 19 – начале 20 века, и не упоминается о волнах миграции из Бангладеш во время неоднократных периодов нестабильности в этой стране – как раз тогда, когда в Бирму прибыла та часть рохинджа, у которой никогда не появилось бы шансов на получение гражданства, но которая была более пассионарна, более образованна и со временем присвоила себе право говорить (а затем и сражаться с оружием в руках) от имени всех рохинджа.
Автор критикует Аун Сан Су Чжи за то, что она замкнула на себя решение всех вопросов, повторяя ее расхожую характеристику как «микро-менеджера». По его мнению, система эта неэффективна, причем, лояльность в ней ставится выше компетентности. При этом, критикуя конституцию 2008 года как антидемократическую, Аун Сан Су Чжи охотно пользуется ее «антидемократическими» положениями тогда, когда ей это выгодно – например, при реализации права центрального правительства назначать главных министров в национальных штатах.
В статье рисуется портрет Мьянмы как ужасающе бедной страны (естественно, из-за правления военных), которой срочно нужны экономические реформы. Но, по мнению автора, Аун Сан Су Чжи их не проводит, или проводит плохо. Например, крестьяне страдают от «отсутствия прав на землю». Автор, видимо, не представляет реальной ситуации в Мьянме, когда, после принятия прежним правительством законодательных актов, права на землю все-таки появились – но именно это привело к массовой скупке земель у фермеров спекулянтами, у которых эти земли было уже сложно конфисковать и вернуть фермерам обратно – именно потому, что спекулянты уже приобрели эти земли максимально законным путем. То есть, декларации автора о том, что Аун Сан Су Чжи что-то не делает, или делает плохо, как раз не учитывают мьянманскую реальность, хотя автор в самом начале статье призывает к ее учету.
Автор сокрушается по поводу того, что Мьянма больше слушает Пекин, чем Вашингтон, и почему-то не ищет причину этого в том, что КНР и Сингапур – ведущие страны- инвесторы Мьянмы, а доля США в общем объеме инвестиций лежит в зоне статистической погрешности. Охать и ахать можно долго, но в современном мире лояльность принято покупать деньгами – как бы цинично это ни звучало. Вместо этого автор сокрушается, что, сняв санкции против Мьянмы, Вашингтон потерял рычаги влияние на страну. Это называется – приехали.
В статье предлагаются следующие рычаги воздействия на Мьянму со стороны США. Следует начать (или расширить) финансирование некоторых неправительственных организаций и групп гражданского общества, спонсируя программы образования, здравоохранения и культурные обмены. Вместо публичного недовольства Вашингтон должен доносить свои претензии до руководства Мьянмы в частном порядке. Нужно также работать с Аун Сан Су Чжи, чтобы она проводила реформы и не ущемляла свободу прессы. «Международное терпение по отношению к ней почти полностью иссякло», - заключает автор и предлагает ей срочно изменить курс.
https://www.foreignaffairs.com/articles/burma-myanmar/2018-04-16/where-myanmar-went-wrong
Пересказывать статью смысла нет – все сказанное автором давно уже публиковалось на Западе: генералы Мьянмы контролируют большую часть политической и экономической жизни страны, а Аун Сан Су Чжи не имеет власти над армией. При этом, Аун Сан Су Чжи, получив «плохую роль», умудрилась сделать ее еще хуже, введя автократический стиль правления и не сумев добиться прогресса там, где у нее были возможности это сделать.
При характеристике ситуации с рохинджа в статье, как это принято на Западе, снова намеренно упрощается картина – все рохинджа поголовно объявляются потомками бенгальских переселенцев в штат Ракхайн в 19 – начале 20 века, и не упоминается о волнах миграции из Бангладеш во время неоднократных периодов нестабильности в этой стране – как раз тогда, когда в Бирму прибыла та часть рохинджа, у которой никогда не появилось бы шансов на получение гражданства, но которая была более пассионарна, более образованна и со временем присвоила себе право говорить (а затем и сражаться с оружием в руках) от имени всех рохинджа.
Автор критикует Аун Сан Су Чжи за то, что она замкнула на себя решение всех вопросов, повторяя ее расхожую характеристику как «микро-менеджера». По его мнению, система эта неэффективна, причем, лояльность в ней ставится выше компетентности. При этом, критикуя конституцию 2008 года как антидемократическую, Аун Сан Су Чжи охотно пользуется ее «антидемократическими» положениями тогда, когда ей это выгодно – например, при реализации права центрального правительства назначать главных министров в национальных штатах.
В статье рисуется портрет Мьянмы как ужасающе бедной страны (естественно, из-за правления военных), которой срочно нужны экономические реформы. Но, по мнению автора, Аун Сан Су Чжи их не проводит, или проводит плохо. Например, крестьяне страдают от «отсутствия прав на землю». Автор, видимо, не представляет реальной ситуации в Мьянме, когда, после принятия прежним правительством законодательных актов, права на землю все-таки появились – но именно это привело к массовой скупке земель у фермеров спекулянтами, у которых эти земли было уже сложно конфисковать и вернуть фермерам обратно – именно потому, что спекулянты уже приобрели эти земли максимально законным путем. То есть, декларации автора о том, что Аун Сан Су Чжи что-то не делает, или делает плохо, как раз не учитывают мьянманскую реальность, хотя автор в самом начале статье призывает к ее учету.
Автор сокрушается по поводу того, что Мьянма больше слушает Пекин, чем Вашингтон, и почему-то не ищет причину этого в том, что КНР и Сингапур – ведущие страны- инвесторы Мьянмы, а доля США в общем объеме инвестиций лежит в зоне статистической погрешности. Охать и ахать можно долго, но в современном мире лояльность принято покупать деньгами – как бы цинично это ни звучало. Вместо этого автор сокрушается, что, сняв санкции против Мьянмы, Вашингтон потерял рычаги влияние на страну. Это называется – приехали.
В статье предлагаются следующие рычаги воздействия на Мьянму со стороны США. Следует начать (или расширить) финансирование некоторых неправительственных организаций и групп гражданского общества, спонсируя программы образования, здравоохранения и культурные обмены. Вместо публичного недовольства Вашингтон должен доносить свои претензии до руководства Мьянмы в частном порядке. Нужно также работать с Аун Сан Су Чжи, чтобы она проводила реформы и не ущемляла свободу прессы. «Международное терпение по отношению к ней почти полностью иссякло», - заключает автор и предлагает ей срочно изменить курс.
https://www.foreignaffairs.com/articles/burma-myanmar/2018-04-16/where-myanmar-went-wrong
Foreign Affairs
Where Myanmar Went Wrong
Late last year, when news broke that Myanmar’s military had been systematically killing members of the country’s Muslim Rohingya minority, much of the world was shocked. In recent years, Myanmar (also known as Burma) had been mostly a good news story.
По данным полицейских властей Мьянмы, за четыре дня праздника воды в стране погибло 26 человек и было ранено 137 человек. Всего зарегистрировано 109 преступлений.
Эти цифры не сильно отличаются от показателей прошлого года – тогда погибли 16 человек, зато было ранено 194 человека. Число зарегистрированных преступлений в дни Тинджана прошлого года достигло 208.
Основные причины смерти – люди тонули в водоемах, либо становились жертвами дорожных инцидентов. Большая часть ранений получена в вечерние часы, когда праздник воды прекращался, и молодые мьянманцы, находящиеся в состоянии опьянения, начинали драки. Часть ранений также была вызвана ДТП, или стала следствием несчастных случаев – например, падений с пандалов. Несколько человек получили травмы в результате удара электрическим током.
Тем не менее, журналисты обратили внимание на то, что сведения из регионов в совокупности превышают озвученные полицейскими властями цифры по стране. Например, сообщалось о том, что в центральную больницу Мандалая в дни Тинджана поступило около 600 раненых – в основном, в результате ДТП с участием мотобайков. В больницу также привезли восемь неопознанных тел, при этом еще шесть человек утонули во рве около королевского дворца, либо стали жертвами ДТП со смертельным исходом. Тем не менее, в официальных сообщениях полиции Мандалая упоминаются всего шесть смертельных случаев в период праздников: два человека утонули во рвах, два были убиты и двое погибли в ДТП, при этом 37 человек получили травмы во время драк или несчастных случаев. Один из экспертов сообщил журналистам, что такое расхождение в цифрах наблюдается каждый год, и что большинство людей не сообщают о происшедших с ними инцидентах в полицию.
Полиция Янгона сообщила о девяти преступлениях в дни Тинджана, в результате которых погибли 4 человека, и 17 человек было ранено. Более трехсот человек поступили в больницы города с травмами, полученными в результате ДТП и во время драк.
https://www.irrawaddy.com/news/burma/crime-fatalities-thingyan-water-festival-police-say.html
Эти цифры не сильно отличаются от показателей прошлого года – тогда погибли 16 человек, зато было ранено 194 человека. Число зарегистрированных преступлений в дни Тинджана прошлого года достигло 208.
Основные причины смерти – люди тонули в водоемах, либо становились жертвами дорожных инцидентов. Большая часть ранений получена в вечерние часы, когда праздник воды прекращался, и молодые мьянманцы, находящиеся в состоянии опьянения, начинали драки. Часть ранений также была вызвана ДТП, или стала следствием несчастных случаев – например, падений с пандалов. Несколько человек получили травмы в результате удара электрическим током.
Тем не менее, журналисты обратили внимание на то, что сведения из регионов в совокупности превышают озвученные полицейскими властями цифры по стране. Например, сообщалось о том, что в центральную больницу Мандалая в дни Тинджана поступило около 600 раненых – в основном, в результате ДТП с участием мотобайков. В больницу также привезли восемь неопознанных тел, при этом еще шесть человек утонули во рве около королевского дворца, либо стали жертвами ДТП со смертельным исходом. Тем не менее, в официальных сообщениях полиции Мандалая упоминаются всего шесть смертельных случаев в период праздников: два человека утонули во рвах, два были убиты и двое погибли в ДТП, при этом 37 человек получили травмы во время драк или несчастных случаев. Один из экспертов сообщил журналистам, что такое расхождение в цифрах наблюдается каждый год, и что большинство людей не сообщают о происшедших с ними инцидентах в полицию.
Полиция Янгона сообщила о девяти преступлениях в дни Тинджана, в результате которых погибли 4 человека, и 17 человек было ранено. Более трехсот человек поступили в больницы города с травмами, полученными в результате ДТП и во время драк.
https://www.irrawaddy.com/news/burma/crime-fatalities-thingyan-water-festival-police-say.html
The Irrawaddy
Crime Down but Fatalities Up During Thingyan Water Festival, Police Say
Official death toll put at 26 nationwide, but media, hospitals report higher numbers.
Первый абзац этой статьи: «В Соединенных Штатах риск самоубийства для беженцев выше. Он даже еще выше, если вы беженец из Бирмы. Травма, полученная во время бегства из находящейся в состоянии конфликта страны часто может привести к психическому заболеванию, даже спустя годы. Но в бирманской культуре не существует западной концепции психического здоровья. Такие слова, как «депрессия», часто не имеют перевода. В результате некоторые бирманские беженцы не получают необходимой помощи.»
В этом – лейтмотив статьи, озаглавленной «Беженцы в Бэттл-Крик борются с проблемами психического здоровья». Бэттл-Крик – это город в Мичигане (США), где живут более 3,7 тысяч беженцев из Мьянмы. Большинство из них – выходцы из штата Чин. Всего в США живет 117,4 тысячи беженцев из Мьянмы.
В статье приводятся примеры бытовой неустроенности некоторых беженцев, их пьянства и общественного поведения. Например, рассказывается история парня, которому сейчас около 25 лет, и который перебрался в США более 10 лет назад. «Он бросил школу, чтобы найти работу, но он не смог ничего найти, и он впал в депрессию. Он также начал участвовать в драках, однажды он разбил машину. (Он) сел в тюрьму почти на год – и там в первый раз получил психиатрическое лечение. Он говорит, что чувствовал себя лучше, когда принимал лекарство, которое они ему давали. Но он также начал пить, и это стоило ему его отношений.»
Все бы хорошо, но выводить проблемы этого парня из-за того, что он «получил психическую травму во время бегства из Мьянмы» - по меньшей мере, странно. Мьянманцы, в силу специфики социальной организации в их стране, редко где за пределами Мьянмы могут чувствовать себя комфортно. В Сингапуре, например, большинство гастарбайтеров из Мьянмы, которые приезжают туда зарабатывать деньги, тоже чувствуют себя чужаками – там совсем другой уклад жизни и совсем другие люди. Абсолютное большинство из них не хочет жить в Сингапуре дальше, а намерено заработать денег и вернуться в Мьянму. Конечно, тот факт, что они приехали в чуждое им общество, все-таки имея перспективу работы, во многом нивелирует их дискомфорт. В случае с беженцами – история другая. Но вряд ли это повод обвинять в их сегодняшних проблемах далекое прошлое.
Даже сами беженцы прямо указывают, что их проблемы возникают именно от окружающего их общества. И дело не в том, что они дикие, и что они не понимают, что такое «депрессия». Переводчица автора статьи прямо заявила, что у мьянманцев в США нет систем поддержки, которые у них есть в Мьянме. «Никто не ходит друг к другу, чтобы просто посетить его. Мы не навещаем нашего соседа в нескольких кварталах, чтобы просто поболтать в течение дня и снять напряжение, не так ли? В Бирме это было очень распространено», - сказал она.
Статья интересна тем, что дает расклад числа беженцев из Мьянмы в США по штатам, а также служит хорошим примером того, как создаются мифы о том, что беженцы сходят с ума, совершают самоубийства, пьют, хулиганят и дерутся не потому, что они не смогли вписаться в чуждое им общество. Все дело, оказывается, в «психотравме», полученной десятилетия назад во время их пребывания в находившейся в состоянии конфликта стране, а также в том, что им просто некому объяснить, что они, оказывается, пребывают в депрессии, и предложить им качественное «западное» лечение.
http://wmuk.org/post/burmese-refugees-battle-creek-struggle-mental-health-issues
В этом – лейтмотив статьи, озаглавленной «Беженцы в Бэттл-Крик борются с проблемами психического здоровья». Бэттл-Крик – это город в Мичигане (США), где живут более 3,7 тысяч беженцев из Мьянмы. Большинство из них – выходцы из штата Чин. Всего в США живет 117,4 тысячи беженцев из Мьянмы.
В статье приводятся примеры бытовой неустроенности некоторых беженцев, их пьянства и общественного поведения. Например, рассказывается история парня, которому сейчас около 25 лет, и который перебрался в США более 10 лет назад. «Он бросил школу, чтобы найти работу, но он не смог ничего найти, и он впал в депрессию. Он также начал участвовать в драках, однажды он разбил машину. (Он) сел в тюрьму почти на год – и там в первый раз получил психиатрическое лечение. Он говорит, что чувствовал себя лучше, когда принимал лекарство, которое они ему давали. Но он также начал пить, и это стоило ему его отношений.»
Все бы хорошо, но выводить проблемы этого парня из-за того, что он «получил психическую травму во время бегства из Мьянмы» - по меньшей мере, странно. Мьянманцы, в силу специфики социальной организации в их стране, редко где за пределами Мьянмы могут чувствовать себя комфортно. В Сингапуре, например, большинство гастарбайтеров из Мьянмы, которые приезжают туда зарабатывать деньги, тоже чувствуют себя чужаками – там совсем другой уклад жизни и совсем другие люди. Абсолютное большинство из них не хочет жить в Сингапуре дальше, а намерено заработать денег и вернуться в Мьянму. Конечно, тот факт, что они приехали в чуждое им общество, все-таки имея перспективу работы, во многом нивелирует их дискомфорт. В случае с беженцами – история другая. Но вряд ли это повод обвинять в их сегодняшних проблемах далекое прошлое.
Даже сами беженцы прямо указывают, что их проблемы возникают именно от окружающего их общества. И дело не в том, что они дикие, и что они не понимают, что такое «депрессия». Переводчица автора статьи прямо заявила, что у мьянманцев в США нет систем поддержки, которые у них есть в Мьянме. «Никто не ходит друг к другу, чтобы просто посетить его. Мы не навещаем нашего соседа в нескольких кварталах, чтобы просто поболтать в течение дня и снять напряжение, не так ли? В Бирме это было очень распространено», - сказал она.
Статья интересна тем, что дает расклад числа беженцев из Мьянмы в США по штатам, а также служит хорошим примером того, как создаются мифы о том, что беженцы сходят с ума, совершают самоубийства, пьют, хулиганят и дерутся не потому, что они не смогли вписаться в чуждое им общество. Все дело, оказывается, в «психотравме», полученной десятилетия назад во время их пребывания в находившейся в состоянии конфликта стране, а также в том, что им просто некому объяснить, что они, оказывается, пребывают в депрессии, и предложить им качественное «западное» лечение.
http://wmuk.org/post/burmese-refugees-battle-creek-struggle-mental-health-issues
wmuk.org
Burmese Refugees In Battle Creek Struggle With Mental Health Issues
In the United States, the risk of suicide is higher for refugees. It’s even higher if you’re a refugee from Burma. The trauma of fleeing a country in
"Таинственный булыжник никак не реагирует на древесину, стекло, пластик, ткань или воду. Тем не менее, при соприкосновении с металлом он быстро расплавляет его, словно доменная печь."
https://www.rusdialog.ru/news/142853_1524110598
https://www.rusdialog.ru/news/142853_1524110598
Российский Диалог
В Мьянме солдат обнаружил уникальный камень, который мгновенно раскаляет металл, – кадры
В Сети появились кадры, на которых можно увидеть уникальный камень с необычными свойствами, выявленный в Мьянме.