Недавно было замечено, что один философ, рассуждая об античной классике, продемонстрировал фундаментальное непонимание мышления древних. В частности, говоря о греках, он позволил себе сказать: «неверно думать, что освобождение от физического труда есть безусловное благо»; это, на секундочку, противоречит самому базису греческого мировоззрения, которое презирало труд в любом виде, считая его величайшим злом. Ницше в своё время верно заметил, что «греки ... высказываются с пугающей откровенностью, что труд есть позор», для них даже «художественное творчество подпадает под недостойное понятие труда, так же как и всякое ремесло».
При этом, надо сказать, что и у наших с вами предков имелась схожая мысль; слова «работа» и «рабство» в русском языке являются однокоренными, более того, первоначально, как отмечают филологи, это и вовсе было одно и то же: так называлась тяжёлая, подневольная деятельность. Не лучше смысл и у слова «труд», которое происходит от латинского trudo и означает «принуждать», «заставлять», а у славян стало означать нечто, связанное со страданием и скорбями.
Иными словами, древний человек прекрасно понимали отнюдь не стеснялся себе признаваться в том, что нет ничего такого уж расчудесного в том, чтобы тяжко вкалывать — и даже сельскохозяйственная деятельность, менее прочей презираемая, не избегает в целом участи прочей, Гесиод, к примеру, полагает, что именно её появление привело к окончанию Золотого века, времени «изобилия без труда».
Ницше подытоживает свои наблюдения таким выводом: «в этом — источник той злобы, которую коммунисты и социалисты, и их бледные потомки, белая раса „либералов“, питали во всякое время … к классической древности». Это весьма важный вывод, ибо, действительно, труд на пьедестал был возведён только различного рода «левыми» мыслителями, которые попросту распространили ценности широкой массы на все прочие слои населения; как известно, в Совдепии даже «интеллигенции» советовали «перевоспитываться» и приобретать «пролетарские, рабочие качества».
Далее оппонент, называющийся Криптоплатоником, полагает, что отказ от труда можно компенсировать, если произвести его замену «постоянной физической деятельностью», после чего советует записаться в спортивный зал. Надо сказать, что я одобряю вывод, который тут делается, поскольку и сам глубоко уважаю атлетику, однако не могу не заметить, что автору совершенно не ведомо, что замена не равноценна, поскольку, согласно некоторым данным, люди, занимающиеся профессионально тяжёлым физическим трудом, например, грузчики, являются при этом одними из самых физически неразвитых.
Это и неудивительно — каждый, кто занимался спортом, знает, как важно там соблюдать режим тренировки, верно и вовремя останавливаться, правильно питаться. Ничего этого нет в условиях, например, ночной ненормированной разгрузки вагонов. Вот и спартанец Агесилай, по Плутарху, узнав, что атлетика никак не помогает стать воином, поскольку предполагает режим, тогда как последнему о таком следует забыть в принципе, пронёкся к ней великим презрением и навсегда забыл.
Атлетика вовсе не замена труду ещё и потому, что во все времена была способом показать некий уровень социального статуса. У греков она спервоначалу была сугубо прерогативой аристократии; так, когда Одиссей оказывается у феаков, его дразнят, предполагая, что спортсмен из него так себе, поскольку он явно из «рабочих людей», которых к спорту не допускают. Итак, признаком аристократа было обилие σχολή, свободного времени, наличие которого демонстрировалось как раз при помощи атлетики.
Впрочем, важно понимать, что «трудом» мы сейчас назовём и то, что греки таковым совсем не считали, например, интеллектуальную деятельность или же войну. Такого мнения и мой оппонент; впрочем, кажется, что он попросту огорчён тем, как мало телодвижений совершает наш современник, и это беспокойство я готов поддержать. Тем не менее, не могу пройти мимо великого множества сопутствующих ошибок, которые он допустил.
#crypl
Дебаты с Криптоплатоником, 1/9 ➡️
При этом, надо сказать, что и у наших с вами предков имелась схожая мысль; слова «работа» и «рабство» в русском языке являются однокоренными, более того, первоначально, как отмечают филологи, это и вовсе было одно и то же: так называлась тяжёлая, подневольная деятельность. Не лучше смысл и у слова «труд», которое происходит от латинского trudo и означает «принуждать», «заставлять», а у славян стало означать нечто, связанное со страданием и скорбями.
Иными словами, древний человек прекрасно понимали отнюдь не стеснялся себе признаваться в том, что нет ничего такого уж расчудесного в том, чтобы тяжко вкалывать — и даже сельскохозяйственная деятельность, менее прочей презираемая, не избегает в целом участи прочей, Гесиод, к примеру, полагает, что именно её появление привело к окончанию Золотого века, времени «изобилия без труда».
Ницше подытоживает свои наблюдения таким выводом: «в этом — источник той злобы, которую коммунисты и социалисты, и их бледные потомки, белая раса „либералов“, питали во всякое время … к классической древности». Это весьма важный вывод, ибо, действительно, труд на пьедестал был возведён только различного рода «левыми» мыслителями, которые попросту распространили ценности широкой массы на все прочие слои населения; как известно, в Совдепии даже «интеллигенции» советовали «перевоспитываться» и приобретать «пролетарские, рабочие качества».
Далее оппонент, называющийся Криптоплатоником, полагает, что отказ от труда можно компенсировать, если произвести его замену «постоянной физической деятельностью», после чего советует записаться в спортивный зал. Надо сказать, что я одобряю вывод, который тут делается, поскольку и сам глубоко уважаю атлетику, однако не могу не заметить, что автору совершенно не ведомо, что замена не равноценна, поскольку, согласно некоторым данным, люди, занимающиеся профессионально тяжёлым физическим трудом, например, грузчики, являются при этом одними из самых физически неразвитых.
Это и неудивительно — каждый, кто занимался спортом, знает, как важно там соблюдать режим тренировки, верно и вовремя останавливаться, правильно питаться. Ничего этого нет в условиях, например, ночной ненормированной разгрузки вагонов. Вот и спартанец Агесилай, по Плутарху, узнав, что атлетика никак не помогает стать воином, поскольку предполагает режим, тогда как последнему о таком следует забыть в принципе, пронёкся к ней великим презрением и навсегда забыл.
Атлетика вовсе не замена труду ещё и потому, что во все времена была способом показать некий уровень социального статуса. У греков она спервоначалу была сугубо прерогативой аристократии; так, когда Одиссей оказывается у феаков, его дразнят, предполагая, что спортсмен из него так себе, поскольку он явно из «рабочих людей», которых к спорту не допускают. Итак, признаком аристократа было обилие σχολή, свободного времени, наличие которого демонстрировалось как раз при помощи атлетики.
Впрочем, важно понимать, что «трудом» мы сейчас назовём и то, что греки таковым совсем не считали, например, интеллектуальную деятельность или же войну. Такого мнения и мой оппонент; впрочем, кажется, что он попросту огорчён тем, как мало телодвижений совершает наш современник, и это беспокойство я готов поддержать. Тем не менее, не могу пройти мимо великого множества сопутствующих ошибок, которые он допустил.
#crypl
Дебаты с Криптоплатоником, 1/9 ➡️
Наконец, ув. оппонент пишет, что «сегодня такого труда отродясь ни у кого нет, им занимаются единицы». Ницше был противоположного мнения, заявляя, что в наши дни «из этой отвратительной борьбы за существование могут вынырнуть лишь единичные личности». Кажется, налицо как будто параллельные реальности; мне, однако, представляется очевидным, что у Ницше попросту больше данных, шире статистика; оппонент приводит в качестве примера «брокера с Уолл-Стрит» — сколько их в общей массе, и сколько работяг на заводе, не говоря уже о крестьянах, которые в глубинке РФ кое-где до сих пор живут так, как будто колхозы никто и не отменял?
Со временем отношение к атлетике у греков испортилось, у них обнаружилось резкое «противопоставление разных форм духовной деятельности гимнастике»; совместить эти сферы, как оказалось, не так-то просто, и пришлось во многом отказаться от спорта, чтобы случился культурный переворот, давший известную нам классическую древность. «Едва ли случайно», пишет крупнейший специалист по вопросу Александр Зайцев, «и то, что Афины, превратившиеся в V в. до н. э. в центр духовной жизни Греции, не дали после 460 г. до н. э. в течение долгого времени ни одного олимпийского победителя».
Он также упоминает «утрату у афинян интереса к телесным упражнениям» и говорит «о насмешках в адрес тех, кто ими усердно занимается», которые встречаются у ксенофонтова Сократа. Кроме того, он считает, что «рисуемая Галеном сатирическая картина Олимпийских игр животных, где бык оказывается победителем в кулачном бою, а осел — в панкратии» тоже служит высмеиванию атлетики. Даже басни Эзопа «высмеивают хвастовство атлетов, беспомощность атлета перед блохой». Атлетов практически презирают, так, «Ликург-оратор напоминает о том, что победителей в общегреческих состязаниях много везде, а выдающихся полководцев и тираноубийц мало, и восхваляет Афины за то, что, в отличие от других городов, в Афинах на агоре выставлены статуи не атлетов, а полководцев и тираноубийц».
Итак, мы убеждаемся, что никакого физического труда как обязательного условия развития духа нет, скорее даже напротив; атлетика всегда была баловством, причём даже излишним, и от неё во многом отказались, когда пришло время создавать всю великую философию. Это не означает, что вы должны совсем уж отказываться от посещения качалки, разумеется, ведь и древние отнюдь не предавали палестры и гимнасия — просто не увлекайтесь, ибо уже Платон в «Государстве», одобряя гимнастику, делал резкий выпад против спортсменов-олимпийцев.
#crypl
⬅️ Дебаты с Криптоплатоником, 2/9 ➡️
Со временем отношение к атлетике у греков испортилось, у них обнаружилось резкое «противопоставление разных форм духовной деятельности гимнастике»; совместить эти сферы, как оказалось, не так-то просто, и пришлось во многом отказаться от спорта, чтобы случился культурный переворот, давший известную нам классическую древность. «Едва ли случайно», пишет крупнейший специалист по вопросу Александр Зайцев, «и то, что Афины, превратившиеся в V в. до н. э. в центр духовной жизни Греции, не дали после 460 г. до н. э. в течение долгого времени ни одного олимпийского победителя».
Он также упоминает «утрату у афинян интереса к телесным упражнениям» и говорит «о насмешках в адрес тех, кто ими усердно занимается», которые встречаются у ксенофонтова Сократа. Кроме того, он считает, что «рисуемая Галеном сатирическая картина Олимпийских игр животных, где бык оказывается победителем в кулачном бою, а осел — в панкратии» тоже служит высмеиванию атлетики. Даже басни Эзопа «высмеивают хвастовство атлетов, беспомощность атлета перед блохой». Атлетов практически презирают, так, «Ликург-оратор напоминает о том, что победителей в общегреческих состязаниях много везде, а выдающихся полководцев и тираноубийц мало, и восхваляет Афины за то, что, в отличие от других городов, в Афинах на агоре выставлены статуи не атлетов, а полководцев и тираноубийц».
Итак, мы убеждаемся, что никакого физического труда как обязательного условия развития духа нет, скорее даже напротив; атлетика всегда была баловством, причём даже излишним, и от неё во многом отказались, когда пришло время создавать всю великую философию. Это не означает, что вы должны совсем уж отказываться от посещения качалки, разумеется, ведь и древние отнюдь не предавали палестры и гимнасия — просто не увлекайтесь, ибо уже Платон в «Государстве», одобряя гимнастику, делал резкий выпад против спортсменов-олимпийцев.
#crypl
⬅️ Дебаты с Криптоплатоником, 2/9 ➡️
Соратник-философ, которого я вчера немного покритиковал, к его чести, не проигнорировал мои замечания, но ответил на них. Посмотрим же, каким именно образом.
Первым же делом он начинает защищать марксисткий подход к классической древности, заявляя, что в нём «нет ничего предосудительного». С этим я в корне не соглашусь, собственно, марксистское видение древних настолько отличается от нормального человеческого их восприятия (речь идёт о том, что сам марксизм называет «буржуазным» подходом), что напоминает скорее параллельное измерение.
Преступлением против антиковедения является попытка марксистов уложить Античность в прокрустово ложе формационной теории, во что бы то ни стало выставив древность «рабовладельческим строем», в котором на рабах стояла вся экономика. Мой любимый д.ф. П. Видаль-Накэ, однако, на это сообщает следующее: влияние раба на античное общество «заключалось вовсе не в том, что он был основным участником в производстве благ»; это «как раз не соответствует истине».
Он же сообщает, «труд» был не менее неприятен грекам, чем «работа»; настолько, что «в языке и мышлении древних греков отсутствует слово, передающее общее понятие „труд“, и даже нет слова, которое бы четко обозначало понятие „работник“». Более всего это напоминает мышление небезызвестных битардов с двачей с их идеологией «работа для быдла»: в этом смысле они чистейшие греки.
Мой оппонент не согласен с тем, что этимология слова «работа» само по себе о чём-то говорит. Хорошо, обратимся к мнению эксперта-руссиста, филолога М. Блажновой: «слово работа связано с общеславянским корнем *orbъ. Изначально этот корень имел значение „слабый“, „беспомощный“. От него произошли русские слова ребёнок, раб и работа (напрямую с ним связано и немецкое arbeit - работа)». Далее следует более чем однозначный вывод: «работой наши предки называли тяжёлую, подневольную деятельность, рабство». Ещё возражения?
В итоге, впрочем, соратник-философ соглашается с тем, что «работа занятие рабское, подневольное», но возражает, что «иное дело „труд“». Мария Блажнова иного мнения, и пишет следующее: «слово труд — это общеславянское производное от латинской основы trudo „принуждаю“, „заставляю“. В древнерусском языке слово труд кроме работы, рвения и старания обозначало также страдание и скорбь». Она же делает вывод, который напрашивается и у меня: «лучше ли заменять слово работа словом труд — судите сами». По мне так не особенно.
Далее можно увидеть, что оппонент действительно отравлен марксистским восприятием и транслирует расхожие мифы о древности — например, пишет, что был некий «период упадка у римской элиты, когда она «утратила аристократическую природу». Ничего подобного современная историография не знает, какого-либо особенно разлагающего гедонизма римского патрицианства она не выделяет: элита, например, по проф. ист. П. Брауну, оставалась собой вплоть до времени насильственной христианизации Рима, потеряв своё значение только с возвышением церкви, а окончательно погибнув лишь в Тёмные века.
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 3/9 ➡️
Первым же делом он начинает защищать марксисткий подход к классической древности, заявляя, что в нём «нет ничего предосудительного». С этим я в корне не соглашусь, собственно, марксистское видение древних настолько отличается от нормального человеческого их восприятия (речь идёт о том, что сам марксизм называет «буржуазным» подходом), что напоминает скорее параллельное измерение.
Преступлением против антиковедения является попытка марксистов уложить Античность в прокрустово ложе формационной теории, во что бы то ни стало выставив древность «рабовладельческим строем», в котором на рабах стояла вся экономика. Мой любимый д.ф. П. Видаль-Накэ, однако, на это сообщает следующее: влияние раба на античное общество «заключалось вовсе не в том, что он был основным участником в производстве благ»; это «как раз не соответствует истине».
Он же сообщает, «труд» был не менее неприятен грекам, чем «работа»; настолько, что «в языке и мышлении древних греков отсутствует слово, передающее общее понятие „труд“, и даже нет слова, которое бы четко обозначало понятие „работник“». Более всего это напоминает мышление небезызвестных битардов с двачей с их идеологией «работа для быдла»: в этом смысле они чистейшие греки.
Мой оппонент не согласен с тем, что этимология слова «работа» само по себе о чём-то говорит. Хорошо, обратимся к мнению эксперта-руссиста, филолога М. Блажновой: «слово работа связано с общеславянским корнем *orbъ. Изначально этот корень имел значение „слабый“, „беспомощный“. От него произошли русские слова ребёнок, раб и работа (напрямую с ним связано и немецкое arbeit - работа)». Далее следует более чем однозначный вывод: «работой наши предки называли тяжёлую, подневольную деятельность, рабство». Ещё возражения?
В итоге, впрочем, соратник-философ соглашается с тем, что «работа занятие рабское, подневольное», но возражает, что «иное дело „труд“». Мария Блажнова иного мнения, и пишет следующее: «слово труд — это общеславянское производное от латинской основы trudo „принуждаю“, „заставляю“. В древнерусском языке слово труд кроме работы, рвения и старания обозначало также страдание и скорбь». Она же делает вывод, который напрашивается и у меня: «лучше ли заменять слово работа словом труд — судите сами». По мне так не особенно.
Далее можно увидеть, что оппонент действительно отравлен марксистским восприятием и транслирует расхожие мифы о древности — например, пишет, что был некий «период упадка у римской элиты, когда она «утратила аристократическую природу». Ничего подобного современная историография не знает, какого-либо особенно разлагающего гедонизма римского патрицианства она не выделяет: элита, например, по проф. ист. П. Брауну, оставалась собой вплоть до времени насильственной христианизации Рима, потеряв своё значение только с возвышением церкви, а окончательно погибнув лишь в Тёмные века.
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 3/9 ➡️
Мой оппонент далее на первый взгляд верно отмечает, что в наши дни считается деятельностью то, что для древних таковой не было, например, интеллектуальные усилия. Проблема в том, что он называет это понимание «марксистским»; в действительности марксисты были согласны скорее с греками, — как я уже отмечал в прошлом посте, «интеллигентов» марксисты не уважали, их деятельность не считали сколько-нибудь ценной, и всячески пытались переделать в обыкновенных «пролетариев».
«Пролетарское» мышление хорошо выражается в одном пассаже из советской книжки «Кто ты на земле?»: пионер, увидев, что отец-писатель «правит статью», лёжа на кровати, смеётся: «Разве так работают?»; отец не обижается: «Он малыш, ему простительно. Плохо, когда взрослые так думают». Сдаётся, что таких взрослых было очень немало.
По мнению советских, собственно, интеллигенция и вовсе была неким недоразумением, которое в будущем будет исправлено; как пишет д.и.н. С. В. Волков, «новый интеллектуальный слой … исходя из социологических концепций новых правителей, должен был иметь как бы „временный“ характер. Согласно воззрениям строителей нового общества, в будущем он вообще не должен был существовать». Итак, мы видим, что марксисты в целом соглашались с греками, полагая, что деятельность ума — это баловство, а вовсе никакая не настоящая работа.
Коллега искренне полагает, что «сам Платон ... был греческой борцухой и олимпийским чемпионом». Это, однако, совершенно не точно. Кажется, мой оппонент не слишком-то искушён в критике источников. О том, что Платон был чемпионом, сообщает исключительно Диоген Лаэртский, у которого среди историков-античников устойчиво дурная репутация, ист. Р. Виппер, например, метко называл его рассказчиком «плоских анекдотов» и «писателем донельзя мелким и недогадливым».
Жил Диоген в III веке н.э., тогда как Платон — в V до н.э., и на протяжении всех этих веков ни один другой автор о чемпионстве Платона не упоминает. Надо ли продолжать? Но даже если Платон и был «борцухой», это означало бы только то, что он на своём опыте знал, как разрушителен профессиональный спорт, который он строго-настрого запрещает в «Государстве».
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 4/9 ➡️
«Пролетарское» мышление хорошо выражается в одном пассаже из советской книжки «Кто ты на земле?»: пионер, увидев, что отец-писатель «правит статью», лёжа на кровати, смеётся: «Разве так работают?»; отец не обижается: «Он малыш, ему простительно. Плохо, когда взрослые так думают». Сдаётся, что таких взрослых было очень немало.
По мнению советских, собственно, интеллигенция и вовсе была неким недоразумением, которое в будущем будет исправлено; как пишет д.и.н. С. В. Волков, «новый интеллектуальный слой … исходя из социологических концепций новых правителей, должен был иметь как бы „временный“ характер. Согласно воззрениям строителей нового общества, в будущем он вообще не должен был существовать». Итак, мы видим, что марксисты в целом соглашались с греками, полагая, что деятельность ума — это баловство, а вовсе никакая не настоящая работа.
Коллега искренне полагает, что «сам Платон ... был греческой борцухой и олимпийским чемпионом». Это, однако, совершенно не точно. Кажется, мой оппонент не слишком-то искушён в критике источников. О том, что Платон был чемпионом, сообщает исключительно Диоген Лаэртский, у которого среди историков-античников устойчиво дурная репутация, ист. Р. Виппер, например, метко называл его рассказчиком «плоских анекдотов» и «писателем донельзя мелким и недогадливым».
Жил Диоген в III веке н.э., тогда как Платон — в V до н.э., и на протяжении всех этих веков ни один другой автор о чемпионстве Платона не упоминает. Надо ли продолжать? Но даже если Платон и был «борцухой», это означало бы только то, что он на своём опыте знал, как разрушителен профессиональный спорт, который он строго-настрого запрещает в «Государстве».
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 4/9 ➡️
Удивительным и своеобразным (ϊδιος, если по-гречески) является мнение философа Криптоплатоника, с которым я полемизировал последние дни, о том, что Платону «афинская элита ... была глубоко до лампочки». Трудно представить мнение, более противоположное реальности, ибо Платон только и мечтал о том, чтобы создать то, что Виппер характеризует как «большой питомник и университет аристократии». Нет большего поклонника высшего сословия, нежели Платон, его можно назвать самым настоящим певцом аристократии.
Хотя мой оппонент верно указывает, что стражи «до сильно зрелого возраста участвуют в войнах, днями и ночами закаляют тело и живут в казарменных условиях», он забывает, что сами правители-философы не воюют, ибо Платон был противником полисного ополчения, когда каждый гражданин во время войны берёт в руки оружие, и считал, что война должна быть уделом профессионалов, а те, кто не входит в касту воинов, вообще не должны прикасаться к оружию. Так что ни о какой военной дисциплине для всех и речи не идёт. Её Платон предлагает только воинам, которые у него ни для чего более и не приспособлены; к занятиям философией же воины эти никакого отношения не имеют.
Наконец, оппонент упорно повторяет мантру «нет ничего лучше ситуации, когда физическая деятельность оказывается производительным трудом», хотя я ранее уже убедительно показал, что нет ничего более разрушительного для организма, чем профессиональный физический труд, такой, как, например, у крестьян, отращивающих себе иной раз по нескольку горбов непосильной работой, а также нередко могущих похвастаться грыжей; здоровым это не назовёшь.
Он приводит в пример «трудящихся монахов и аскетов», считая, очевидно, что их интеллектуальная деятельность сколько-нибудь значима; однако я иного мнения, собственно, как и, например, историк Питер Браун, пришедший к выводу, что и лучшие из святых отцов христианской эры по образованности не дотягивали и до базового уровня представителей секулярной элиты более ранних времён, на смену которым пришли. Так что и здесь мы видим, что те, кто специализируется на одном уме, полностью затмили тех, кто совмещает спорт и ум.
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 5/9 ➡️
Хотя мой оппонент верно указывает, что стражи «до сильно зрелого возраста участвуют в войнах, днями и ночами закаляют тело и живут в казарменных условиях», он забывает, что сами правители-философы не воюют, ибо Платон был противником полисного ополчения, когда каждый гражданин во время войны берёт в руки оружие, и считал, что война должна быть уделом профессионалов, а те, кто не входит в касту воинов, вообще не должны прикасаться к оружию. Так что ни о какой военной дисциплине для всех и речи не идёт. Её Платон предлагает только воинам, которые у него ни для чего более и не приспособлены; к занятиям философией же воины эти никакого отношения не имеют.
Наконец, оппонент упорно повторяет мантру «нет ничего лучше ситуации, когда физическая деятельность оказывается производительным трудом», хотя я ранее уже убедительно показал, что нет ничего более разрушительного для организма, чем профессиональный физический труд, такой, как, например, у крестьян, отращивающих себе иной раз по нескольку горбов непосильной работой, а также нередко могущих похвастаться грыжей; здоровым это не назовёшь.
Он приводит в пример «трудящихся монахов и аскетов», считая, очевидно, что их интеллектуальная деятельность сколько-нибудь значима; однако я иного мнения, собственно, как и, например, историк Питер Браун, пришедший к выводу, что и лучшие из святых отцов христианской эры по образованности не дотягивали и до базового уровня представителей секулярной элиты более ранних времён, на смену которым пришли. Так что и здесь мы видим, что те, кто специализируется на одном уме, полностью затмили тех, кто совмещает спорт и ум.
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 5/9 ➡️
Тем временем я продолжаю полемику с философом, известным как Криптоплатоник. Как уже многим стало понятно, мой соратник совсем не противник марксистского мировосприятия, которое он защищает, утверждая, что «тоталитарный марксизм» мне «иррационально не нравится», — и это несмотря на то, что я вполне чётко и ясно выразил свою основную претензию, которая состоит в том, что марксизму, по сути, не слишком-то интересно описание реальности как таковое, в основе его лежит диалектика — искусство любой ценой доказывать свою правоту. Он сильно вдохновлён Гегелем, который сказал на одной из своих лекций, что «если моей теории противоречат факты, то тем хуже для фактов», что, по сути, есть гимн советских.
Как известно, последовательно отыгрывая роль «защитника обделённых», марксизм театрально очень переживает по поводу такого явления, как рабство, в античные времена, разумеется, весьма распространённого. Но не следует преувеличивать его суровость; собственно, сейчас в академической среде считается, что это была скорее система социального контракта, весьма мягкая даже по современным гуманным меркам.
Всё это марксизм, естественно, игнорирует, искусственно воскрешая отношение к вопросу времён XIX века, когда рабство в Античности и правда считали ужасающим. Тут, собственно, без труда можно увидеть, почему академический взгляд иначе, как «нормальным человеческим» назвать никак нельзя; так я и поступил.
Да, для грека, как верно заметил оппонент, «рабовладение вещь естественная, как воздух». Вот только он не понимает, что рабам в тех же Афинах жилось очень даже неплохо, а вовсе не так, как это хотят видеть марксисты. Старый Олигарх, или Псевдо-Ксенофонт, писал такое: «что касается рабов и метеков, то в этом отношении в Афинах царит величайшая распущенность … простой народ похож на рабов и обывателей … всем своим обликом. Если кого-то удивит, что рабы в Афинах жиреют и живут на широкую ногу, то, по-моему, и это допущено не спроста, и я готов объяснить, в чём дело. В морской державе необходимо держать рабов на денежном оброке: приходится предоставлять им свободу действий и ограничиваться лишь получением с них прибыли … Вот почему мы завели свободу слова даже для рабов в совершенно равной мере со свободными … потому что они крайне необходимы общине и по своему индустриальному значению, и по участию в морском деле».
Иначе говоря, рабы отличались от свободных только тем, что платили налог на прибыль; в наши дни так делают все, и по этой логике каждый оказывается в положении таком же, в каком в Афинах находились только рабы. Так что о каком таком отношении как к «вещам», о которой пишет Лосев, можно говорить?
Безусловно, рабы играли огромную роль в древнегреческом полисе, собственно, без них никакой классической культуры и не возникло бы; как писал Ницше, «для того, чтобы была широкая, глубокая и плодородная почва для художественного развития, громадное большинство, находящееся в услужении у меньшинства, должно быть сверх меры своей индивидуальной потребности рабски подчинено жизненной нужде»; «за их счет, благодаря избытку их работы, тот привилегированный класс освобождается от борьбы за существование, чтобы породить и удовлетворить мир новых потребностей».
Зайцев того же мнения: «рабский труд обеспечивал досуг значительной части гражданского коллектива и богатых ... метеков»; «рабство не только обеспечивало рабовладельцам, представлявшим собой значительную часть населения, свободное время, но и толкало их на то, чтобы использовать его не обязательно в целях максимального обогащения, но и в занятиях, не связанных непосредственно с экономикой».
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 6/9 ➡️
Как известно, последовательно отыгрывая роль «защитника обделённых», марксизм театрально очень переживает по поводу такого явления, как рабство, в античные времена, разумеется, весьма распространённого. Но не следует преувеличивать его суровость; собственно, сейчас в академической среде считается, что это была скорее система социального контракта, весьма мягкая даже по современным гуманным меркам.
Всё это марксизм, естественно, игнорирует, искусственно воскрешая отношение к вопросу времён XIX века, когда рабство в Античности и правда считали ужасающим. Тут, собственно, без труда можно увидеть, почему академический взгляд иначе, как «нормальным человеческим» назвать никак нельзя; так я и поступил.
Да, для грека, как верно заметил оппонент, «рабовладение вещь естественная, как воздух». Вот только он не понимает, что рабам в тех же Афинах жилось очень даже неплохо, а вовсе не так, как это хотят видеть марксисты. Старый Олигарх, или Псевдо-Ксенофонт, писал такое: «что касается рабов и метеков, то в этом отношении в Афинах царит величайшая распущенность … простой народ похож на рабов и обывателей … всем своим обликом. Если кого-то удивит, что рабы в Афинах жиреют и живут на широкую ногу, то, по-моему, и это допущено не спроста, и я готов объяснить, в чём дело. В морской державе необходимо держать рабов на денежном оброке: приходится предоставлять им свободу действий и ограничиваться лишь получением с них прибыли … Вот почему мы завели свободу слова даже для рабов в совершенно равной мере со свободными … потому что они крайне необходимы общине и по своему индустриальному значению, и по участию в морском деле».
Иначе говоря, рабы отличались от свободных только тем, что платили налог на прибыль; в наши дни так делают все, и по этой логике каждый оказывается в положении таком же, в каком в Афинах находились только рабы. Так что о каком таком отношении как к «вещам», о которой пишет Лосев, можно говорить?
Безусловно, рабы играли огромную роль в древнегреческом полисе, собственно, без них никакой классической культуры и не возникло бы; как писал Ницше, «для того, чтобы была широкая, глубокая и плодородная почва для художественного развития, громадное большинство, находящееся в услужении у меньшинства, должно быть сверх меры своей индивидуальной потребности рабски подчинено жизненной нужде»; «за их счет, благодаря избытку их работы, тот привилегированный класс освобождается от борьбы за существование, чтобы породить и удовлетворить мир новых потребностей».
Зайцев того же мнения: «рабский труд обеспечивал досуг значительной части гражданского коллектива и богатых ... метеков»; «рабство не только обеспечивало рабовладельцам, представлявшим собой значительную часть населения, свободное время, но и толкало их на то, чтобы использовать его не обязательно в целях максимального обогащения, но и в занятиях, не связанных непосредственно с экономикой».
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 6/9 ➡️
Однако когда марксизм говорит о «рабовладельческом строе», он имеет в виду совершенно иное. Любой, кто знаком с марксистами, знает, как любят они всё происходящее объяснять экономическими причинами. Именно покоящаяся на рабах экономика и есть основная черта «рабовладельческой формации» марксизма.
Однако никакого отношения к реальности всё это, как я уже писал, не имеет; я снова повторяю цитату Видаля-Накэ о том, что «раб оказывал влияние на социальную историю не потому, что он был главным участником процесса материального производства (это как раз не соответствует истине)». Не более 33% античной экономики покоилась на рабах; куда больше на них опирались, например, южные штаты США в начале XIX века. Это тоже «рабовладельческая формация»?
Мне кажется, мы достаточно обсудили то, что касается значения, которое слова «работа» и «труд» имели у наших предков; я привёл выводы филолога-руссиста, который сделал (вернее, сделала) не оставляющий места для дальнейшей дискуссии вывод о том, что к этим явлением наши непосредственные предки относились тем же образом, что и греки; из этого следует, что такое мышление в этом культурном пространстве куда естественней, чем кажется (о том, как это значение изменилось сейчас, меня интересует несильно).
Ergo, гипетрофированное преклонение перед трудом придумали в индустриальную эпоху, и оно не есть нечто нормальное, без чего нельзя обойтись; а ведь мой оппонент считает, что всё именно так, и предлагает заняться именно поиском альтернативы; с самого начала он рассуждал о том, как бы нам заменить редкий нынче физический труд, без которого невозможна якобы и философия. Я же говорю, что замена эта не нужна, ведь всё попросту вернулось на круги своя. Тем, кого коллега назвал «обывателями», быть может, без ежедневного труда и будет трудно, но к занятиям философией они никакого отношения не имеют. Собственно, трудящихся, согласно грекам, следует максимально от философии удалить, ибо им там и делать нечего.
Это, пожалуй, ключевая и сама грубая ошибка оппонента, который искренне убеждён, что философия людям давалась лучше, когда они занимались физическим трудом. Платон резкий противник этого мнения; Видаль-Накэ пересказывает такой момент из «Государства»: Платон там «говорит о том, что философия привлекает многих людей, непригодных к занятиям ею, поскольку их тела деформированы производственным трудом, а их души искалечены ремесленной деятельностью». Мне кажется, тут и добавить нечего.
К сожалению, на это раз соратник-философ позволил себе в какой-то момент чёрную риторику: он соорудил соломенное чучело, заявив, что я «сравниваю греков с марксистами» и якобы делаю вывод, что «подобно марксистам греки ненавидели "ботаников"». Никакой подобной чуши я, естественно, не заявлял, но лишь убедительно показал, что и греки, и марксисты не считали интеллектуальную деятельность трудом. Как из этого следует, что греки презирали умствование? Вообще-то они так относились именно к труду; а раз умствование им не было, оно оказывалось, напротив, престижным. У марксистов, разумеется, был противоположный вывод; у них «интеллигенция», не занятая «настоящим трудом», не находила понимания.
Напоминаю, что оппонент утверждал, что в наши дни отношение к умственной деятельности поменялось со времён греков, и её вполне признали трудом; я на это возразил, что у марксистов оно осталось прежним, и они её трудом не считают. Естественно, я никогда не говорил, что «греки ценили физический труд», это нонсенс.
Далее собеседник пытается найти «противоречие» у меня, и пишет, что якобы согласно моим словам «выходит, что Платон, „певец аристократии“, занимался чем-то, для этой самой аристократии постыдным». Немного непонятно только, чем, учитывая, что Платон никогда в жизни не работал. Если же речь об умствовании, то с каких пор оно для греков постыдно?
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 7/9 ➡️
Однако никакого отношения к реальности всё это, как я уже писал, не имеет; я снова повторяю цитату Видаля-Накэ о том, что «раб оказывал влияние на социальную историю не потому, что он был главным участником процесса материального производства (это как раз не соответствует истине)». Не более 33% античной экономики покоилась на рабах; куда больше на них опирались, например, южные штаты США в начале XIX века. Это тоже «рабовладельческая формация»?
Мне кажется, мы достаточно обсудили то, что касается значения, которое слова «работа» и «труд» имели у наших предков; я привёл выводы филолога-руссиста, который сделал (вернее, сделала) не оставляющий места для дальнейшей дискуссии вывод о том, что к этим явлением наши непосредственные предки относились тем же образом, что и греки; из этого следует, что такое мышление в этом культурном пространстве куда естественней, чем кажется (о том, как это значение изменилось сейчас, меня интересует несильно).
Ergo, гипетрофированное преклонение перед трудом придумали в индустриальную эпоху, и оно не есть нечто нормальное, без чего нельзя обойтись; а ведь мой оппонент считает, что всё именно так, и предлагает заняться именно поиском альтернативы; с самого начала он рассуждал о том, как бы нам заменить редкий нынче физический труд, без которого невозможна якобы и философия. Я же говорю, что замена эта не нужна, ведь всё попросту вернулось на круги своя. Тем, кого коллега назвал «обывателями», быть может, без ежедневного труда и будет трудно, но к занятиям философией они никакого отношения не имеют. Собственно, трудящихся, согласно грекам, следует максимально от философии удалить, ибо им там и делать нечего.
Это, пожалуй, ключевая и сама грубая ошибка оппонента, который искренне убеждён, что философия людям давалась лучше, когда они занимались физическим трудом. Платон резкий противник этого мнения; Видаль-Накэ пересказывает такой момент из «Государства»: Платон там «говорит о том, что философия привлекает многих людей, непригодных к занятиям ею, поскольку их тела деформированы производственным трудом, а их души искалечены ремесленной деятельностью». Мне кажется, тут и добавить нечего.
К сожалению, на это раз соратник-философ позволил себе в какой-то момент чёрную риторику: он соорудил соломенное чучело, заявив, что я «сравниваю греков с марксистами» и якобы делаю вывод, что «подобно марксистам греки ненавидели "ботаников"». Никакой подобной чуши я, естественно, не заявлял, но лишь убедительно показал, что и греки, и марксисты не считали интеллектуальную деятельность трудом. Как из этого следует, что греки презирали умствование? Вообще-то они так относились именно к труду; а раз умствование им не было, оно оказывалось, напротив, престижным. У марксистов, разумеется, был противоположный вывод; у них «интеллигенция», не занятая «настоящим трудом», не находила понимания.
Напоминаю, что оппонент утверждал, что в наши дни отношение к умственной деятельности поменялось со времён греков, и её вполне признали трудом; я на это возразил, что у марксистов оно осталось прежним, и они её трудом не считают. Естественно, я никогда не говорил, что «греки ценили физический труд», это нонсенс.
Далее собеседник пытается найти «противоречие» у меня, и пишет, что якобы согласно моим словам «выходит, что Платон, „певец аристократии“, занимался чем-то, для этой самой аристократии постыдным». Немного непонятно только, чем, учитывая, что Платон никогда в жизни не работал. Если же речь об умствовании, то с каких пор оно для греков постыдно?
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 7/9 ➡️
Оппонент цитирует некоего Сидаша, согласно которому «Платон воспринимался современниками скорее как писатель, чем как философ — от него ожидалось не более, чем хорошее времяпрепровождение»; мне представляется это мнение попросту неверным, что и неудивительно, учитывая, что упомянутый Сидаш не имел никакой квалификации в обсуждаемом вопросе.
В свою очередь, приведу слова знающего человека, проф. ист. Р.Ю. Виппера: «когда Платон презрительно отзывается о всех существующих формах, изображает кружок своих единомышленников высоко парящим над жалкой земной юдолью, очень и очень многие готовы верить ему и считать его мечтания вполне отрешенными от жизни. Однако подобное заключение весьма ошибочно. Платон ни на минуту не упускает из виду окружающей действительности, и все его будто бы отвлеченности немедленно могут и должны быть переводимы на самый реальный язык. В Афинах было в 60-х и 50-х годах IV в. множество людей, сочувствовавших церковно-олигархическим идеям Политии, но выражавших соответствующие желания лишь в несколько иной форме».
Итак, деятельность Платона вовсе не была каким-то там чистым умозрением или развлечением, но являлась делом, которое воспринимали очень даже всерьёз; не будь влияние кружка аристократов, связанного с Платоном, реальным, не было бы, например, казни Сократа, после которой многим, в том числе Платону и Ксенофонту, пришлось надолго бежать из Афин.
Из-за незадачливой судьбы Академии ПОСЛЕ Платона, оппонент полагает, что «нетрудно понять, что думал Платон об окружающих его состоятельных отпрысках» и из этого делает вывод, что «Государство» не было проектом «питомника аристократии». Как из одного следует другое?
Далее идёт новое «противоречие», которое будто бы нашёл у меня оппонент. Ему «не очень понятно, как в итоге: каждый берёт в руки оружие или всё-таки есть "отдельная каста воинов"». Я писал буквально следующее: «Платон был противником полисного ополчения, когда каждый гражданин по мере нужды берёт в руки оружие, и считал, что война — удел профессионалов, тогда как те, кто не входит в касту воинов, вообще не должны прикасаться к оружию». Платон критиковал одно (то есть то, как в действительности был устроен полис) и предлагал другое. Что тут можно не понять?
Мой оппонент думает, что в утопии Платона «философы появляются именно при касте "стражей", и выбираются из самых выдающихся из них». Это не так; философ В. Асмус пишет, что у Платона лишь «некоторые из них [воинов] могут после необходимого перевоспитания и после стажировки стать правителями- философами»; вообще же распределение в касты происходит в детском возрасте: «в число обязанностей класса правителей входит ... исследовать нравственные задатки детей и распределять их в соответствии с этими задатками между тремя основными разрядами государства ... если у ремесленников родится младенец с примесью в душе „золота“ или „серебра“, то вновь рожденный должен быть причислен к разряду правителей или же воинов-стражей». В общем, Платону вовсе не нужно, чтобы «философ перед началом карьеры изрядно навоевался».
В конце концов коллега говорит что-то о том, что надо бы следовать золотой середине в деле физических упражнений. Если он и прав, то в этой аристотелевской добродетели могут преуспеть лишь единицы. Много ли ему известно, хочется спросить, качков-академиков РАН? Или, быть может, высокомудрых чемпионов по тяжёлой атлетике? К сожалению, лишь немногим под силу угнаться за двумя зайцами.
В конце концов, уже Платон в «Законах» предписывал, чтобы никто из граждан его утопии не занимался никакой ещё деятельностью, ибо «невозможно заниматься двумя ремеслами одновременно», а быть гражданином, по Платону — уже ремесло, «исключающее занятие любым другим ремеслом». Повторяю: любым другим. Этим всё сказано.
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 8/9 ➡️
В свою очередь, приведу слова знающего человека, проф. ист. Р.Ю. Виппера: «когда Платон презрительно отзывается о всех существующих формах, изображает кружок своих единомышленников высоко парящим над жалкой земной юдолью, очень и очень многие готовы верить ему и считать его мечтания вполне отрешенными от жизни. Однако подобное заключение весьма ошибочно. Платон ни на минуту не упускает из виду окружающей действительности, и все его будто бы отвлеченности немедленно могут и должны быть переводимы на самый реальный язык. В Афинах было в 60-х и 50-х годах IV в. множество людей, сочувствовавших церковно-олигархическим идеям Политии, но выражавших соответствующие желания лишь в несколько иной форме».
Итак, деятельность Платона вовсе не была каким-то там чистым умозрением или развлечением, но являлась делом, которое воспринимали очень даже всерьёз; не будь влияние кружка аристократов, связанного с Платоном, реальным, не было бы, например, казни Сократа, после которой многим, в том числе Платону и Ксенофонту, пришлось надолго бежать из Афин.
Из-за незадачливой судьбы Академии ПОСЛЕ Платона, оппонент полагает, что «нетрудно понять, что думал Платон об окружающих его состоятельных отпрысках» и из этого делает вывод, что «Государство» не было проектом «питомника аристократии». Как из одного следует другое?
Далее идёт новое «противоречие», которое будто бы нашёл у меня оппонент. Ему «не очень понятно, как в итоге: каждый берёт в руки оружие или всё-таки есть "отдельная каста воинов"». Я писал буквально следующее: «Платон был противником полисного ополчения, когда каждый гражданин по мере нужды берёт в руки оружие, и считал, что война — удел профессионалов, тогда как те, кто не входит в касту воинов, вообще не должны прикасаться к оружию». Платон критиковал одно (то есть то, как в действительности был устроен полис) и предлагал другое. Что тут можно не понять?
Мой оппонент думает, что в утопии Платона «философы появляются именно при касте "стражей", и выбираются из самых выдающихся из них». Это не так; философ В. Асмус пишет, что у Платона лишь «некоторые из них [воинов] могут после необходимого перевоспитания и после стажировки стать правителями- философами»; вообще же распределение в касты происходит в детском возрасте: «в число обязанностей класса правителей входит ... исследовать нравственные задатки детей и распределять их в соответствии с этими задатками между тремя основными разрядами государства ... если у ремесленников родится младенец с примесью в душе „золота“ или „серебра“, то вновь рожденный должен быть причислен к разряду правителей или же воинов-стражей». В общем, Платону вовсе не нужно, чтобы «философ перед началом карьеры изрядно навоевался».
В конце концов коллега говорит что-то о том, что надо бы следовать золотой середине в деле физических упражнений. Если он и прав, то в этой аристотелевской добродетели могут преуспеть лишь единицы. Много ли ему известно, хочется спросить, качков-академиков РАН? Или, быть может, высокомудрых чемпионов по тяжёлой атлетике? К сожалению, лишь немногим под силу угнаться за двумя зайцами.
В конце концов, уже Платон в «Законах» предписывал, чтобы никто из граждан его утопии не занимался никакой ещё деятельностью, ибо «невозможно заниматься двумя ремеслами одновременно», а быть гражданином, по Платону — уже ремесло, «исключающее занятие любым другим ремеслом». Повторяю: любым другим. Этим всё сказано.
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 8/9 ➡️
Наш философский диспут с ув. Криптоплатоником, которую вы могли здесь наблюдать последние дни, к сожалению, бесславно завершился по инициативе собеседника, который просто и без затей объявил «ой, всё», обозвав для верности меня «троллем» и обвинив в «двумерности». Он также возмутился тем, что я могу цитировать как Ницше, так и Докинза; видимо, это что-то вроде чисто марксистского обвинения в «чрезмерно широком кругозоре».
Напомню, что дискуссия началась с того, что я решил ответить на одну мысль коллеги; он утверждал у себя, что в наше время у людей стало очень уж мало физического труда, что он предлагает компенсировать атлетикой, «ходить в качалку», ибо, по его мнению, не может быть качественной философии, если не развито тело. Аргументировалось всё это ссылкой на греков.
Я же со всей основательностью возражал, что оппонент не мог ошибиться сильнее, ибо греки как раз считали физический труд позором, а атлетика у них была не заменой ему, но, напротив, способом показать, что индивиду трудиться не надо, у него много свободного времени, который он может потратить на то, что не несёт никакой практической пользы; собственно, для свободного допустимо было заниматься как раз только таким, тем, что не имеет применимости, что чисто умозрительно. Это т.н. идеал σχολή, который не удивит никого, кто хоть что-то знает о греках. Однако атлетика быстро утратила свою роль в жизни греков, уступив место науке и философии, которые, впрочем, имели ещё меньше очевидной применимости, оторваны от наглядной очевидности, пребывали в мире ума, а не чувств.
Труд же никак не может помочь заниматься философией. Я уже приводил слова Платона на этот счёт, который считал, что к философии как раз непригодны те, чьи «тела деформированы производственным трудом, а души искалечены ремесленной деятельностью». Такой человек привыкает верить тому, что наблюдает подле себя, тогда как греки считали, что по истине существует как раз то, что наблюдать органами чувств никак нельзя, i.e. отрицали реальность чувственного мира, противопоставляя ему умопознаваемый. И были правы — ведь «на самом деле» и правда зачастую противоречит тому, «как кажется»; как писал об этом Пушкин, «ведь каждый день пред нами Солнце ходит», «однако ж прав упрямый Галилей».
На всё это подобрать возражения трудно, поэтому теперь оппонент ничтоже сумняшеся заявил, что я «балуюсь крючкотворством», и был таков. Он был очень удручён тем, что я отверг мнение поэта и богослова Сидаша, которому я отказал в наличии квалификации; что же, я готов это повторить: в таком деле котируется лишь мнение антропологов, филологов или же историков, но никак не религиозных деятелей, даже если они что-то там переводили. Знание языка не синонимично специальности в филологии, иначе бы каждый, кто выучил английский по сериалам, мог бы быть привлечён для экспертного мнения по Шекспиру; это правда нужно объяснять? В общем, вполне естественно, что я куда выше ставлю мнение по тому же вопросу проф. ист. Р.Ю. Виппера, которое и привёл.
Наконец, оппонент обвиняет меня в том, что моя «единственная цель набрать подписчиков» и полагает, что, «видимо, для этого всё и затевалось». Этот момент говорит нам многое о моральном облике собеседника, учитывая, что перед началом беседы мы с ним всё это обговорили в личке и я прямо сообщил, что мне посоветовали вступить дискуссию именно с целью обменяться подписчиками, приумножив у обоих каналов; никаких возражений на это высказано не было.
Впрочем, те, кто предложил мне написать Криптоплатонику, также честно предупредили, что он очень скоро, как это говорят, «сольётся», то есть сдастся, причём применит какой-нибудь именно такой выверт; в своё время из рядов той конференции, о которой идёт речь, сам Криптоплатоник был изгнан «за катастрофическое понижение культуры дискуссии».
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 9/9 ➡️
Напомню, что дискуссия началась с того, что я решил ответить на одну мысль коллеги; он утверждал у себя, что в наше время у людей стало очень уж мало физического труда, что он предлагает компенсировать атлетикой, «ходить в качалку», ибо, по его мнению, не может быть качественной философии, если не развито тело. Аргументировалось всё это ссылкой на греков.
Я же со всей основательностью возражал, что оппонент не мог ошибиться сильнее, ибо греки как раз считали физический труд позором, а атлетика у них была не заменой ему, но, напротив, способом показать, что индивиду трудиться не надо, у него много свободного времени, который он может потратить на то, что не несёт никакой практической пользы; собственно, для свободного допустимо было заниматься как раз только таким, тем, что не имеет применимости, что чисто умозрительно. Это т.н. идеал σχολή, который не удивит никого, кто хоть что-то знает о греках. Однако атлетика быстро утратила свою роль в жизни греков, уступив место науке и философии, которые, впрочем, имели ещё меньше очевидной применимости, оторваны от наглядной очевидности, пребывали в мире ума, а не чувств.
Труд же никак не может помочь заниматься философией. Я уже приводил слова Платона на этот счёт, который считал, что к философии как раз непригодны те, чьи «тела деформированы производственным трудом, а души искалечены ремесленной деятельностью». Такой человек привыкает верить тому, что наблюдает подле себя, тогда как греки считали, что по истине существует как раз то, что наблюдать органами чувств никак нельзя, i.e. отрицали реальность чувственного мира, противопоставляя ему умопознаваемый. И были правы — ведь «на самом деле» и правда зачастую противоречит тому, «как кажется»; как писал об этом Пушкин, «ведь каждый день пред нами Солнце ходит», «однако ж прав упрямый Галилей».
На всё это подобрать возражения трудно, поэтому теперь оппонент ничтоже сумняшеся заявил, что я «балуюсь крючкотворством», и был таков. Он был очень удручён тем, что я отверг мнение поэта и богослова Сидаша, которому я отказал в наличии квалификации; что же, я готов это повторить: в таком деле котируется лишь мнение антропологов, филологов или же историков, но никак не религиозных деятелей, даже если они что-то там переводили. Знание языка не синонимично специальности в филологии, иначе бы каждый, кто выучил английский по сериалам, мог бы быть привлечён для экспертного мнения по Шекспиру; это правда нужно объяснять? В общем, вполне естественно, что я куда выше ставлю мнение по тому же вопросу проф. ист. Р.Ю. Виппера, которое и привёл.
Наконец, оппонент обвиняет меня в том, что моя «единственная цель набрать подписчиков» и полагает, что, «видимо, для этого всё и затевалось». Этот момент говорит нам многое о моральном облике собеседника, учитывая, что перед началом беседы мы с ним всё это обговорили в личке и я прямо сообщил, что мне посоветовали вступить дискуссию именно с целью обменяться подписчиками, приумножив у обоих каналов; никаких возражений на это высказано не было.
Впрочем, те, кто предложил мне написать Криптоплатонику, также честно предупредили, что он очень скоро, как это говорят, «сольётся», то есть сдастся, причём применит какой-нибудь именно такой выверт; в своё время из рядов той конференции, о которой идёт речь, сам Криптоплатоник был изгнан «за катастрофическое понижение культуры дискуссии».
#crypl
⬅️⬆️ Дебаты с Криптоплатоником, 9/9 ➡️
НАВИГАЦИЯ
Nota bene: стрелочки и не только в постах и здесь КЛИКАБЕЛЬНЫ:
➡️ приведёт к следующему посту
⬅️ к предыдущему
⬆️ к первому в серии
⤴️ к посту, где будет статья целиком
#хештеги выведут все посты из одного цикла
Критика, дебаты, опровержения
С Криптоплатоником о греках, труде, спорте и философии: #crypl
С М. Велецким о греческой религии, матриархате, советском антиковедении: #velec
Заблуждения Сурикова
Укролиберал
Ростбиф мурзилки
Свидетели ДЕГиовы
Апофеоз безграмотности: 25 ошибок видео «Арзамаса» «Древняя Греция за 18 минут»: #arzamas ⤴️
О религии Олимпийских игр
Кинокритика
Триста гиперреалистов, Долония Александра
Биография
Аристоклея ономастики, или Как на самом деле звали Платона ⤴️
Метафизика и онтология
Цикл и линия ⤴️
Нищета отсылок
Магия против технологии: противостояние, неизвестное древним грекам
Этика
(Не) будь как все
Аморальность глупости
Ложная скромность и греки
Максим М., Элли и дядя Чарли
Мы не преклоняем коленей
Слово о воинах света и добра
Тирания альтруизма
Прогенитор
Явление cuckold как апофеоз платонизма
Политика
Либеральный сыр
Хозяин, ты где?
Идiотъ
Прокруст-эгалитарист
Где на самом деле находится легендарная Атлантида, которую искали советские подлодки?: #atlantis
Почему в фэнтези как правило королевства добрые, а империи злые?
Эстетика
Гребни шлемов
Сдержанность фаллосов
Поклоняющиеся воде
В поисках кайроса
Чёрный и белый
Догоняя Гомера
Избыточность пирамид
О греческом спорте и спорте советском
Пролетарское чтиво
Экономика
ВВП Римской Италии
Сравнение реальных зарплат в Древних Афинах и в Новое время
Эпистемология, или О науке и всём, с ней связанном
Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?: #scientia ⤴️
Кто такие «средневековые дебилы»?: #debily ⤴️
Аксиология, или Быт и нравы древних
Расплетая греческую ДНК: могла ли причиной успехов древних быть их „нордическая“ кровь?: #racewar ⤴️
Вечная юность
Кто и зачем выдумал ложь, что античными гребцами были прикованные рабы?: #grebcy ⤴️
Почему древние греки так легко относились к обнажению тела?: #nagota
Почему христиане запрещали кремацию, а греки считали, что её нужно заслужить?: #cremation ⤴️
Мужчина номад, а женщина оседла?
Уперевшись рогом
На́ тебе, Боже, что нам негоже“: о рациональности жертвоприношений
Вождь Большой ноготь
Мифология
50 оттенков Геракла: как он попал в БДСМ-рабство к Омфале: #bdsm ⤴️
Тот самый мономиф: как античные ритуалы взросления породили знаменитый «Путь героя»: #monomif ⤴️
Жертва трансцендентности
Экзорцизм кулака. Подлинная история Красной Шапочки: #red ⤴️
О (бес)смертности божьей
«Улучшаторам» мифа
Законотворчество
Как (не) преследовали за оскорбление чувств верующих в Древних Афинах?: #impiety ⤴️
Кому выгоден миф о том, будто в Античности царила «культура изнасилования»?: #rape ⤴️
Nota bene: стрелочки и не только в постах и здесь КЛИКАБЕЛЬНЫ:
➡️ приведёт к следующему посту
⬅️ к предыдущему
⬆️ к первому в серии
⤴️ к посту, где будет статья целиком
#хештеги выведут все посты из одного цикла
Критика, дебаты, опровержения
С Криптоплатоником о греках, труде, спорте и философии: #crypl
С М. Велецким о греческой религии, матриархате, советском антиковедении: #velec
Заблуждения Сурикова
Укролиберал
Ростбиф мурзилки
Свидетели ДЕГиовы
Апофеоз безграмотности: 25 ошибок видео «Арзамаса» «Древняя Греция за 18 минут»: #arzamas ⤴️
О религии Олимпийских игр
Кинокритика
Триста гиперреалистов, Долония Александра
Биография
Аристоклея ономастики, или Как на самом деле звали Платона ⤴️
Метафизика и онтология
Цикл и линия ⤴️
Нищета отсылок
Магия против технологии: противостояние, неизвестное древним грекам
Этика
(Не) будь как все
Аморальность глупости
Ложная скромность и греки
Максим М., Элли и дядя Чарли
Мы не преклоняем коленей
Слово о воинах света и добра
Тирания альтруизма
Прогенитор
Явление cuckold как апофеоз платонизма
Политика
Либеральный сыр
Хозяин, ты где?
Идiотъ
Прокруст-эгалитарист
Где на самом деле находится легендарная Атлантида, которую искали советские подлодки?: #atlantis
Почему в фэнтези как правило королевства добрые, а империи злые?
Эстетика
Гребни шлемов
Сдержанность фаллосов
Поклоняющиеся воде
В поисках кайроса
Чёрный и белый
Догоняя Гомера
Избыточность пирамид
О греческом спорте и спорте советском
Пролетарское чтиво
Экономика
ВВП Римской Италии
Сравнение реальных зарплат в Древних Афинах и в Новое время
Эпистемология, или О науке и всём, с ней связанном
Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?: #scientia ⤴️
Кто такие «средневековые дебилы»?: #debily ⤴️
Аксиология, или Быт и нравы древних
Расплетая греческую ДНК: могла ли причиной успехов древних быть их „нордическая“ кровь?: #racewar ⤴️
Вечная юность
Кто и зачем выдумал ложь, что античными гребцами были прикованные рабы?: #grebcy ⤴️
Почему древние греки так легко относились к обнажению тела?: #nagota
Почему христиане запрещали кремацию, а греки считали, что её нужно заслужить?: #cremation ⤴️
Мужчина номад, а женщина оседла?
Уперевшись рогом
На́ тебе, Боже, что нам негоже“: о рациональности жертвоприношений
Вождь Большой ноготь
Мифология
50 оттенков Геракла: как он попал в БДСМ-рабство к Омфале: #bdsm ⤴️
Тот самый мономиф: как античные ритуалы взросления породили знаменитый «Путь героя»: #monomif ⤴️
Жертва трансцендентности
Экзорцизм кулака. Подлинная история Красной Шапочки: #red ⤴️
О (бес)смертности божьей
«Улучшаторам» мифа
Законотворчество
Как (не) преследовали за оскорбление чувств верующих в Древних Афинах?: #impiety ⤴️
Кому выгоден миф о том, будто в Античности царила «культура изнасилования»?: #rape ⤴️