София Дарий

*

на пятёрке пентаклей бредём калеки
тебе жёлтый к лицу смертельно, моя душа
а я прячу в плаще котят
прихожу на живые реки
кидаю монетки так утешаюсь
не тающим снегом окном костылём
рюкзаком капюшоном платком и веткой
плетёмся под светом витражного чуда
гори оно всё огнём
раз боги молчат за зелёной дверью
верую не стучу

*

лев подчиняется женщине с венком из омелы.
женщина подчиняется речному дьяволу, раскинувшему кувшинки;
каждый раз она отдаёт тепло своего тела лунной воде,
а вода отдаёт тепло её тела корням вечнозелёного кустарника.
она доходит до середины реки —
прозрачная;
из ниоткуда, как звёздный свет,
и откуда
такая сила,
и кто подарил ей
собственную роскошную гриву?
женщина подчиняет змеиный яд
пение горлицы
взгляд человека в лодке
тёмную глубину реки
она больше не касается дна — плывёт,
а добравшись до нового берега, слышит знакомый рык:
лев готов подчиниться женщине, омела
опускает на неё свой венок.


*

стыдная привычка
перед полётами
рассматривать пассажиров
и думать
насколько они похожи
на неудачников
вместе с которыми нам суждено сегодня
ну вы поняли


#формаслов_стихи

Футуристическая нянюшка: памяти Людмилы Вязмитиновой

14 июля со дня ухода поэта, литературного критика, педагога Людмилы Вязмитиновой исполнилось два года. В преддверии этой даты мы обратились к некоторым друзьям и коллегам Людмилы и попросили ответить на два вопроса:

1. В чём, на Ваш взгляд, значимость поэтической, культуртрегерской, критической деятельности Людмилы Вязмитиновой? Какие из этих аспектов её работы оказались важны лично для Вас?

2. Какую роль в Вашей жизни сыграла Людмила Вязмитинова?

Кирилл Анкудинов
(Поэт, литературный критик)

1. Я бы назвал Людмилу Вязмитинову «вечной спутницей». Были и есть люди, которые неотрывны от современной им литературы; эти люди всегда «в литературной ситуации», они создают летопись литературной жизни. Такие люди литературе нужны: ведь творческая среда эгоцентрична, она преимущественно состоит из самоутверждающихся эгоцентриков и потому ей недостаёт любви как стихии. Людмила Вязмитинова была воплощённая любовь, она любила литературную среду и самоотверженно жила ей. Я мог бы сравнить её с Авдотьей Панаевой; но это сравнение будет не в пользу Панаевой. Во-первых, союз Людмилы с Андреем Цукановым — редкий пример идеального «соединенья двух сердец» в современной богемной среде (у Панаевой, как известно, всё было неоднозначно). Во-вторых, Людмила отличалась удивительной выдержанностью и спокойностью нрава (чем Панаева, опять-таки, похвастаться не могла).

У Людмилы были две парадоксальные черты. Она совмещала чёткость индивидуальных суждений (любимая её фраза — «я не согласна!») с удивительной добротой ко всему (в первую очередь к тому, с чем она была не согласна). И ещё она сочетала довольно авангардные приоритеты в эстетике с традиционализмом в жизни и в быту.

2.  Лично мне Людмила была необходима для процесса «синтетизации» моей картины мира. Когда я познакомился с ней, у меня было чересчур аналитичное мировидение, ему не хватало синтеза. Живое общение с Людмилой, а потом, после того как я покинул Москву, почтовая переписка с Людмилой, помогли мне обрести гармонию в себе.

Необходимо сказать о том, как мы познакомились. Людмила и Андрей пришли из «Лиги Литераторов» («Лилит») Ковальджи и Бунимовича в квартиру Алёши Корецкого, где из обломков «Лавстрита» (локации поздних хиппи) формировалось «Между-речье». Они были старше нашей «между-реченской» среды. И они по своему эстетическому настрою были радикальнее, левее нас. Ведь они были связаны с кругом Константина Кедрова, для нас мало приемлемым. Это было как если бы кубофутуристы (притом самые радикальные) явились бы в «Сердарду» к Пастернаку и Юлиану Анисимову (роль Анисимова оставлю за собой; Бобровым был пришедший к нам позже Данила Давыдов, а Пастернаком — конечно же, Корецкий, хоть он и не любит Пастернака).

Удивительно то, что Людмила и Андрей прижились в нашей среде с нашими заморочками и подводными течениями. Впрочем, они всегда были своими среди молодёжи всех времён (вплоть до нынешней молодёжи) и в самых контрастных себе литсредах. Говорю же — «вечная спутница». Всегда доброжелательная и всегда настойчивая — со своим «я не согласна». Наша футуристическая нянюшка (и бескорыстнейшая повитуха юных талантов). Её так не хватает нынешней литературе!

#формаслов
#светская_жизнь

Виктория Лебедева // Пойдем погуляем

Луис видел, как Нина выезжает из ворот. Каждый раз, когда занимались офлайн, он нарочно ждал этого момента, спрятавшись за своей калиткой. А немного отпустив Нину, ехал следом, не приближаясь. Он бы не мог приблизиться, даже если бы захотел, — Нину в школу всегда возил старший брат. Приходилось изрядно разогнаться, чтобы не потерять их из виду. Брат это самый носился как ненормальный.

Но сегодня Нина была одна. Выкатилась на дорогу на маленьком розовом «тянитолкайчике», совсем детском, и теперь тащилась еле-еле, километров, может, двести в час. Видно, на «тянитолкайчике» стояла блокировка. Можно было не спешить, а ехать спокойно и любоваться, как растрепанный хвост светлых волос бьется на ветру, словно хочет вырваться из-под шлема. Только именно сегодня спокойно ехать никак не получалось.

Новый «тянитолкайчик» — это было не просто так. Наверняка Нине подарили его на день рождения. Вчера. Вчера у Нины был день рождения. Ей исполнилось четырнадцать. А это могло значить только одно — остается ровно неделя до того момента, как она обязана будет выбрать и официально зарегистрировать свой гендер. Раз и навсегда. Закон насчет гендера был ужасно строгий. Тех, кто опаздывал с выбором, штрафовали, а кто выбор саботировал — того и посадить могли.

Луис отлично помнил, как сам выбирал гендер три месяца назад. Ему же весь мозг чуть не съели! Он давно и точно для себя решил, что он — мужчина. Без вариантов. Но маме-то разве объяснишь? Она же осторожная как не знаю кто! Лишь бы чего не вышло, и везде соломки подстелить, по периметру. Утром только завтракать сядешь, а она давай пилить: «Бери смешанный, бери смешанный… Мало ли что в жизни может случиться!» Сестру она, кстати, так и уломала.

Луис маме объяснял: сама-то записана женщиной, и нормально. И чего? А она такая давай рассказывать свое любимое про «совсем другие времена были», и что дети современные заелись и сами своего счастья не понимают и какие они теперь свободные. Папа, как всегда, молчал, он вообще только о работе думает, а маму боится. Свобо-о-одные… Ну ага, свободные! Особенно от бабушки! Как приедет, первый вопрос и Луису, и сестре: «У тебя уже есть девочка или мальчик?» Ну что за манера вечно лезть в личную жизнь?!

Парни из их группы тоже издевались. Как обычно: а может, ты агендер вообще? И Луис тогда говорил: ага, точно, отстаньте. И смотрел на Нину.

Читать полностью: https://formasloff.ru/2023/07/15/viktorija-lebedeva-pojdem-poguljaem/


#формаслов_проза

Михаил Придворов

Страшное кошко

Любит кошко молокошко
И сметанищу ещё.
Только мелко это кошко,
Страшновато и тощё.

Это кошко — телогрейко,
В голове у ней засор,
И на вечных батарейках
Электрический мотор.

С этим кошко беспокойно.
И, хотя вокруг свои,
С ним идут за мясо войны
И за овощи бои.

На руках должны быть шрамы,
За компьютер — вечный спор,
А в окошке кроме рамы —
Ни цветов, ни всяких штор.

Ноги это враг для кошко,
Ноги надо кусь и грызь!
Это кошко лев немножко,
А немножко даже рысь.

Это кошко бьётся током
И царапает гвоздем,
Подойдёт, бывало, боком:
— Семки есть? А вдруг найдём?

Кошко главный по квартире!
Мы устали, видит бох.
Мы почти капитулирен,
Мы сдаёмся, хенде хох.

И тогда ужасный кошко —
Крокодиловолкобобр
Ляжет спать в своё лукошко
Нежен, мил и страшно добр.


Младший братик

В нашем доме так некстати
Не сегодня, не вчера
Появился младший братик.
Хорошо, хоть не сестра.

Этот самый младший братик
От зари и до зари
Спит и спит в своей кровати
И пускает пузыри.

Все над ним как куры квохчут,
Или ходят не дыша,
А когда проснётся ночью,
То качают малыша.

Всё ему! Любовь и ласка.
Ходит кругом вся семья.
У него своя коляска!!!
У меня лишь кот и я.

Нам с котом всё время грустно.
Он не рад, и я не рад.
Хорошо, хоть кормят вкусно
И отводят в детский сад.

Напишу в своей тетради
Объявление в подъезд:
«Продаётся младший братик.
Документы тоже есть».


#формаслов_стихи #формаслов_детям

Полина Барскова: «Мне нужно было другое устройство времени»

— Расскажите, как расслышать голос первоисточника сквозь переводы?

— Мои родители были не в состоянии оформить свои книжные полки, там царило полное разноголосие. Но там было много-много томов «Всемирной литературы», в переводе. Я брала от тоски какую-нибудь очередную «Старшую Эдду» или «Младшую Эдду» и впускала в себя, абсолютно не задаваясь вопросом, мой ли это язык. Есть язык — значит, мой, я ему буду доверять.

Я стала задумываться об этом всерьёз, когда читала Шекспира. У меня есть удивительный том — он со мной, я его обожаю, — где есть три перевода Гамлета, и много-много переводов монолога «Быть или не быть…». И поскольку я, как свойственно многим экзальтированным авторам, была помешана на Гамлете лет в тринадцать, я решила, что это будет один текст: русский ли, английский, неважно. Английский я как-то понимала, я ходила в английскую школу. Но для меня это был единый текст.

Также помню, как мне попал в руки томик Пастернака и там были его переводы Шелли и Китса. «Опошлено слово одно / И стало рутиной. / Над искренностью давно / Смеются в гостиной». И мне это вдруг показалось такой музыкой, непохожей на Пастернака, особенно раннего, которого я тогда читала. Мне это очень понравилось как идея быть не-собой, стать кем-то иным. Сколько же можно быть собой! Все эти размышления стали частью меня.

https://formasloff.ru/2023/07/15/polina-barskova-mne-nuzhno-bylo-drugoe-ustrojstvo-vremeni/

#формаслов_беседы

Литературные итоги первого полугодия-2023

Ольга Аникина, поэт, прозаик, переводчик, литературный критик

Из жизни ушли:

8 января — российский писатель Алексей Слаповский.

3 марта — японский писатель Кэндзабуро Оэ.

31 марта — российский поэт (Новосибирск) Александр Денисенко.

11 апреля — израильский писатель Меир Шалев.

6 мая — французский литературовед Филипп Соллерс.

Удивил короткий список «Большой книги»; в нём отразилась попытка организаторов совместить несовместимое. В «Большой книге» буду болеть за «Снарк. Снарк» Эдуарда Веркина. Это монументальная дилогия более чем на полторы тысячи страниц в совокупности (!), смешная, по-кафкиански абсурдная, похожая на запутанный сон, наполненный гротеском, китчем, любовью к «непарадной России» и героям, чьё обаяние заслоняет и логические нестыковки сюжета, и напряжённое ожидание хоть какого-нибудь «поворотного пункта», и довольно вымученную концовку «Снега Энцелада».

Удивил Евгений Водолазкин с его романом «Чагин». — М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной. 2022. Новый Водолазкин отличается от того, который стал уже привычным в «Брисбене» и «Оправдании острова». Книга написана более динамично. Автор в этом тексте частично отказывается и от оптики филолога, и от медленных психологических портретов героя в детстве, и рассматривает с точки зрения феномена памяти и саму жизнь человека, и дружбу, и любовь, и предательство.

#формаслов
#светская_жизнь

Галия Аржуханова // Парус

Мальчик знал, что найдет ее здесь. Как всегда, ранним утром, в том же кафе. Мужчина вытер холеные пальцы салфеткой и что-то сказал, но до мальчика донеслось лишь неуклюжее «как-то так». Его собеседница убрала руки под стол, и все терла и терла ладони о зеленое платье, которое мальчик так старательно вчера выгладил. В этом платье мама напоминала ему вазу. Жестяную темно-зеленую вазу, которая не подходила ни к чему и потому почти всегда пылилась на антресолях.  Но стоило кому-то принести цветы, и ваза оживала.  И казалось уже, что это не ромашки жмутся друг к дружке на вечерней прохладе, а цветущие водоросли покачиваются в темных водах древнего озера.  Вечерами, уходя на свидание, мама тоже оживала, а сейчас ремешок ее сумочки свисал к самому полу и маленький брелок с коричневым щенком, который мальчик купил на деньги для мороженого, весь покрылся желтым песком и будто погрустнел.

Мама так ни к чему и не притронулась. Когда они, наконец, скрылись за углом, чтобы потом разойтись по разным дорожкам, мальчик схватил коробку с пиццей со стола и рванул мимо официанта, вдоль закусочных, кофеен и ресторанов, побежал, оставляя на теплом песке отпечатки босых ног. Владелец кафе, сидевший тут же за столиком, молодой черноволосый мужчина, некрупный и небыстрый, лениво закурил, даже не думая окликнуть мальчишку.

Дощатые половицы поскрипывали, борта лодок неловко прибивались на миг друг к другу, совсем как двое на причале. Корабли, бледные призраки, были везде. Во всю даль, которую мальчик только мог себе вообразить, глядя на холст, ютились фрегаты, парусники, лодки и лодчонки. Каждый кусочек старого наброска, замеченный мутным взглядом художника, затушевывался полупрозрачной дымкой, и вот — еле уловимая мачта, плотный туман кормы, накренившийся штурвал, скорее угадываемый по чуть сменившемуся оттенку бледного, чем на самом деле изображенный дрожащей рукой. Только упрямый парус все никак не давался — чернота прошлого так и проглядывала сквозь белила.

Читать полностью: https://formasloff.ru/2023/07/15/galija-arzhuhanova-parus/

#формаслов_проза

Петр Воротынцев // Рецепт диалога

«Чебурашка» вышел на экраны в первый день 2023 года. Поистине, как встретишь так и проведешь. Кинематографический 2023-й в России, вне всякого сомнения, — год «Чебурашки». Дело не в существенном коммерческом успехе, а в подлинном интересе к фильму. Не слишком изощренная по киноязыку картина срезонировала и выстрелила. «Чебурашка» — феномен не столько кинематографический, сколько культурологический и социологический.

Фильм привлек внимание всех категорий публики: начиная от детей, первый раз пришедших в кинозал похрустеть попкорном, заканчивая рафинированными синефилами. Кто-то после просмотра чувствовал себя окрыленным, кто-то разочарованным, фильм критиковали (есть за что) и иногда сдержанно хвалили. Но факт, что посмотрело его так или иначе огромное количество зрителей.

Наиболее очевидная причина прокатной удачи — сама жизнь. Утомленные думскроллингом люди изголодались по доброте. Этот фактор сбрасывать нельзя, но он далеко не единственный. Гораздо важнее, как фильм придуман. В «Чебурашке» хватает поверхностных штампов и легко прогнозируемых ходов. Да и к качеству анимации есть вопросы. Берет «Чебурашка» иным. У картины одно несомненное достоинство: в ней много эмоциональных и тематических ярусов, что позволяет охватить самый широкий спектр зрительских ожиданий и эмоций. Благодаря полижанровому строению фильм палит сразу по многим мишеням. Сказочность «Чебурашки» отвлекает от тягот жизни и текущего момента, ностальгический нарратив погружает в светлую меланхолию, мелодраматический накал давит на слезные железы, а дидактический посыл (будь добрым и честным) помогает расположить правильные внутренние координаты. Можно разглядеть в «Чебурашке» и актуальную тему победы над стереотипами о другом, поиска идентичности, утешающую мысль, что инаковость это не страшно и не стыдно, а даже почетно. Да, Чебурашка не человек и не звереныш (в зоопарке ему не работать из-за уникального происхождения), а просто Чебурашка. «Я — Чебурашка», — растягивая слоги (озвучивает Ольга Кузьмина), произносит герой в конце. Чебурашка — это звучит гордо.

https://formasloff.ru/2023/07/15/petr-vorotyncev-recept-dialoga/

#формаслов_кино