Интересное и важное: сегодня был мой первый прямой эфир на Москве 24!

С периодичностью буду рассказывать вам о главных концертах Москвы, так что stay tuned!

Запись по ссылочке 🌚

Мудрецы научили его плыть на грани между сном и явью, когда сны, нападающие бесконечными многоголовыми чудищами-метафорами, не в с илах напасть, но и реальность уже неощутима под ногами, земля становится тонкой воздушной прослойкой, и на ладье античного корабля – на нем ли возвращался еще один странник, Тесей, проходя сквозь врата из слоновой кости или рога, минуя границу реального и невероятного, внутреннего и внешнего, космического и мирского? – ты бороздишь воспоминания: порой они прозрачные, и видно песчаное дно, полное затерянных сокровищ, а порой – мутные, полные причудливых рыб, опасно-черные в ураган воспоминаний.

И сейчас – впрочем, что такое «сейчас», когда и от времени Валентин отрешился, прислонившись спиной к холодной стене, но есть ли еще эта стена, сидит ли он еще у венецианского дома? – Валентин вновь приживает все свои странствия, начавшиеся с позорного бегства – нет, мудрецы сказали правильно, спасения, – после смерти трех его учителей. Он отплывает на корабле с торговцами, заплатив вдвойне – не хочет беспокойства, получает отдельную каюту, избавляется от лишних вопросов, – и сходит на другой земле – чувствует ее иное дыхание, свободное, полное воспоминаниями о прошлом и надеждами на будущее; грамотный, Валентин берется за другую работу – помогает считать и переписывать, учить и хитрить, работает на ростовщиков и рыночных торговцев, уличных факиров и ученых мужей, сетующих, что дети их с детских лет хотят только одного – славы да признания. И так Валентин путешествует из города в город, чувствуя дыхание новых земель и порой, перед сном, пытаясь повторить его; он, вечный странник – вскоре понимает, что такой каждый из людей с мига рождения, – ищет знания: общается с графами, называющими себя алхимиками и заявляющими, что застали времена христовы, с тех пор жизнь их продолжается, а не верите – просто посмотрите на обрывистые линии судьбы, изучите ладони; со слепыми библиотекарями, во снах путешествующими по мирам звезд, бродящими по садам расходящихся космических тропок и, кажется, знающими все на свете; с авантюристами, ради мести готовыми менять имена, надевать женские платья и убивать всех, кого считают недостойными, и все это – ради вечной любви, достойной пера отважнейших из поэтов; с сумасшедшими, что зовут себя рыцарями и рассуждают о божественной мудрости словами примитивными, зато со всей смелостью кидаются на битвы с гигантами и, проиграв, не падают духом, только говорят сами с собой, решаясь на очередной подвиг; с печальными вдовами, капризами погубившими мужей и детей, и оставшихся одними, перебирающими цветные леденцы, думая, что перед ними фамильные драгоценности, и шепчущими что-то невнятное о третьем пришествии и ста годах обещанного одиночества, об особняках, ушедших под землю со всеми страшными тайными; со священниками, уверившими, что открыли истинное имя господне, но боящимися его раскрыть, ведь тогда те, кто чтут план, те, кто говорят языком розы и креста, обо всем догадаются, запрут в гробу и закопают живьем; с университетскими учителями, считающими, что мир – лишь иллюзия, и важнее прочего смотреть внутрь себя, ведь все, окружающее человека – сплошь его овеществленные мысли, прекрати думать – положишь конец существованию всего мира. Валентин беседует с каждым из встреченных, делает заметки, терпит все странности, просит доступа к книгам – иногда глупым и бесполезным, иногда – ценным настолько, что страшно прикасаться в ним, - читает, делает заметки. Знание его ширится, но так и не приходит понимание, как вновь сделать Полноту полной, как спастись самому – и спасти остальных, - из клетки, наброшенной на род людском демиургом и его архонтами, зачаровавшими саму мудрость…

«Ртутные сердца»

#текстозавр

В прошедшую пятницу у Брэма Стокера был день рождения! Как истинные вампиры, мы с коллегами не опаздываем и не приходим слишком рано, а являемся вовремя, и...

Тут играет *между нами льется кровь с голосом Казьмина и co.*

Короче, порассуждал для Газеты Ру о вампирах: почему они так хайпанули в медиа и каких поменял метамодернизм?

#пописун

Уже сегодня в 20:00 заглядывайте на бесплатную лекцию о мифах в прозе от Band: вот это реально моя трава!

Послушайте, как я вполголоса рассказываю вам полезности, потому что голос берегу 🗿

Думали, я не буду спамить в 00:40 работой над новым текстом? Буду! У меня тут во второй части подключился женский фокал. Он — про науку, она — про искусство

Да, я обещал себе не плотный авантюрный роман. Авантюрный он авантюрный. Но плотный — жесть как не по плану. И возможно чуть душный... 🗿

Шанс увидеться... похоже, я все еще не до конца шагнула назад из мира снов и воспоминаний: говорят, иные поэты и художники живут в них всегда, становятся гениями — и как справляются? Я вспоминаю те редкие минуты, когда мы находили шанс увидеться спокойно — не беспокоились о том, что нас заметят случайно, что меня хватятся дома. Каждый раз, когда я оказывалась рядом с ним, чувствовала себя полной, будто наконец находила давно потерянный осколок себя, наконец оказывалась в силах рассеять свет жизни на весь спектр: мы либо вместе выбирали книги — о, как часто Валентино ругался на мои любимые романы, хотя знал, что я охоча и до философии с наукой, пусть понимаю ее куда хуже искусства, в отличие от него, неспособного отличить оттенки цветов и узреть в трех грациях весны Боттичелли три такта богов Плотина, найти сокрытый смысл ветров рождения Венеры — либо смотрели на голубизну лагуны в молчании, либо говорили о фантастических существах прошлого и фокусах, что творит величайший факир — солнечный свет. Как он любил — нет, почему же, все еще любит, — рассуждать о нем, а еще — наполнять этим светом моим глаза; от его слов они, кажется, вправду начинали лучиться. Помню, как однажды, по дороге к нему после сильного дождя, споткнулась, поскользнулась, намокла — спешила, как и всегда, — и, войдя, прикрывая лицо рукой, будто таинственная незнакомка, тут же расплакалась. Он отвлекся от вычислений, бросил циркуль, тут же обнял меня, а после, раскрасневшись — я, конечно, не помешала ему, поняла только потом, слишком горько плакала, представляя, какой уродиной явилась к нему домой, — снял грязное намокшее платье, усадил на кровать свои родителей и, сев сзади, принялся массировать плечи, шептать что-то на латыни — только он мог не знать колыбельных и нежных песен, зато помнить мудрость древних, — а потом зарываться носом в мои волосы, согревать дыханием — почти драконьим. И когда я наконец сообразила, что произошло, то раскраснелась в миг, но, повернувшись к Валентино лицом, все же подарила ему поцелуй — не первый наш, но самый чудесный; полный ласки и будто бы того солнечного света; жаль, что даже парижские мастера не научились делать из него духи ли помаду, сцеживать его всеобъемлимость, разделять в пробирках на утренний и вечерний.

«Ртутные сердца»

#текстозавр

Утро начнем вот с такого! Напоминаю, что уже вовсю можно утащить красивущую октябрьскую «Юность». Там традиционная подборка обзоров, но сегодня еще вам про другое расскажу.

В этом номере вышел рассказ «Шрифтом Брайля» Александра Сордо, который я оценивал как жюри (и такое бывает) в конкурсе «Большого Проигрывателя». Так что почитайте еще и рассказ обязательно, а Саша вот тут недавно завел тг-канал, так что тоже подписывайтесь 👀

А завтра на этом канале кое-какой большой и важный анонс. ПРИГОТОВЬТЕСЬ! 🌚 *звуки змеиного шипения*