мидора заключался именно в том, что демократические элементы были отстранены от власти, с влиянием народных масс на законодательство и управление было покончено, а развитие революции направлено по пути, выгодному исключительно буржуазной верхушке общества.

Основными вехами поступательного развития революции были три народных восстания в Париже: восстание 14 июля 1789 г., которое сломило абсолютизм и привело к власти либералов-монархистов; восстание 10 августа 1792 г. , которое фактически низвергло монархию и привело к власти республиканскую буржуазию (жирондистов); восстание 31 мая — 2 июня 1793 г., которое низвергло господство Жиронды, хотевшей республики только для богатых, и передало власть в руки леворадикальной якобинской буржуазии, стоявшей ближе к народу, но отнюдь не сливавшейся с ним. (...)

Движение революции по нисходящей линии, начавшееся 9 термидора и закрепленное поражением парижских санкюлотов в жерминале и прериале III года (апрель—май 1795 г. ) , завершилось государственным переворотом 18 брюмера VIII года (9 ноября 1799 г.), в результате которого во Франции установился авторитарный режим Наполеона Бонапарта, переросший в дальнейшем в деспотическую «первую империю».

Нисходящая линия революции не представляла собой отступления в сторону феодального прошлого, напротив, она означала укрепление и дальнейшее развитие социальных порядков, покоящихся на частной собственности и системе наемного труда. Эта линия предполагала лишь одно: подавление народного движения, отстранение народных масс от всякого участия в управлении государством, ограничение демократических прав и свобод"

Цитата: В. Г. Ревуненков "История Французской революции", 2003 г.

#революция | #теория | #Франция | #Ревуненков |

 венных отношений между работником и его нанимателем. Во втором, ошибочном, определении он исходит из материально-вещественного характера труда, из его способности воплощаться в материальных предметах. И в данном вопросе, как и во многих других, мы видим у Смита характерное для классической школы смешение материально-технической стороны производственного процесса с его социальной формой. Поскольку Смит изучает социальную форму хозяйства, он открывает новые перспективы и является основателем современной политической экономии. Поскольку он смешивает социальную форму хозяйства с его материально-техническим содержанием, он впадает в многочисленные ошибки и противоречия, одним из примеров которых могут служить и его два противоречащих друг другу определения производительного труда.

Эпигоны классической школы, внимание которых было направлено на материально-техническую сторону производства, совершенно не обратили внимания на первое определение производительного труда, данное Смитом, и усвоили только второе, ошибочное. Некоторые из них разделяли мнение Смита о непроизводительности труда, не воплощающегося в материальных вещах. Другие же оспаривали этот взгляд на том основании, что и труд чиновников, солдат, священников и т. п. должен быть признан производительным. Но и сторонники и противники взгляда Смита совершенно не поняли его наиболее ценного, социального определения производительного труда, которое нашло свое дальнейшее развитие у Маркса."

Цитата: И. Рубин "История экономической мысли", 1926 г.

Фото: Льюис У. Хайн. Механик, работающий с паровой помпой, 1920 г.

#теория | #политэкономия | #Новое_время | #Смит | #Рубин |

 
Признавая, что «мысль о крутом и насильственном перевороте имеет в себе что-то отталкивающее для многих», Герцен и себя относил к этим многим. «Люди, видящие, что перемена необходима, желали бы, чтобы она сделалась исподволь», — утверждается в его книге, и желание это здесь признается естественным и за­ кономерным. Ведь и сама природа перестала прибегать к катаклизмам — «более стройная, покойная метаморфоза свойственна той степени развития природы, в которой она достигла сознания».

Герцен, предчувствуя, что революция 1848 г. — не последняя битва за соци­альную справедливость, не мог преодолеть отвращения к кровопролитию, он искал иных путей к достижению социальных преобразований, верил в то, что их можно найти.

Маркс же связывал будущее человечества только с пролетарской революцией. Несмотря на поражение пролетариата в 1848 г., он был преисполнен оптимизма. Для него это поражение знаменовало лишь начало нового этапа борьбы, и он стремился, опираясь на опыт революционных боев, раскрыть ее закономерно­ сти и логику развития. Маркс доказывал, что в поражениях 1848 г. погибала не революция. По Марксу, «погибали пережитки дореволюционных традиций, результаты общественных отношений, не заострившихся еще до степени резких классовых противоположностей, погибали лица, иллюзии, представления, проекты, от которых революционная партия не была свободна до февральской революции, от которых ее могла освободить не февральская победа, а только целый ряд поражений». Маркс указывал, что революция порождала крепкую контрреволюцию, в борьбе с которой «партия переворота только и вырастала в подлинно револю­ ционную партию». Таково марксово восприятие цепной реакции насилия — противоположное герценовскому.

Тогда же, в марте 1850 г., со страниц “Voix du People” — газеты Прудона, раздался зов Герцена: «Мир нельзя спасать насилием! Мир спасается благой вестью... он спасается словом, носящим в себе зародыш нового мира»."

Цитата: В. А. Твардовская, Б. С. Итенберг "Русские и Карл Маркс: выбор или судьба?", 1999 г.

#теория | #революция | #Герцен | #Маркс | #Итенберг | #Твардовская |

 отки рабочих и вызвавшим их сильное недовольство и даже стачки, которые сурово пресекались. Оружие террора оно направило не только против дворянско-буржуазной реакции, но и против радикальных плебейских элементов, против «бешеных», против эбертистов. Террор принял огульный характер и сопровождался перегибам и крайностями, которые компрометировали режим в глазах народа.

Именно злоупотребления террором и создали предпосылки для термидорианского переворота, совершенного теми элементами, которые выступали и против товарного максимума, и против каких-либо иных уступок «низам» в социальной области."

Цитата: В. Г. Ревуненков "История Французской революции", 2003 г.

#революция | #теория | #Франция | #Робеспьер |#Ревуненков |

 ✏️ Скучная История: ПОЧЕМУ ВАЖНО ИЗУЧАТЬ МЕЗОАМЕРИКУ?

"Кнорозова Америка привлекала в первую очередь именно потому, что американский континент развивался независимо от Старого Света... Кнорозову нравился американский континент именно потому, что он позволял своим независимым развитием утверждать системные правила..."
___________________
Ответы на какие вопросы даёт изучение Мезоамерики? Почему важно изучать этот регион? Об этом в лекции НаукаPRO рассказывает Галина Ершова, историк, антрополог, эпиграфист, доктор исторических наук, профессор РГГУ, директор Мезоамериканского центра им. Ю.В. Кнорозова.

#предложка | #теория | #майя | #древний_мир | #Кнорозов | #Ершова |

https://vk.com/video-190320587_456240991

 к и он. Его книга — не только о революции, она — о судьбах человечества."

Цитата: В. А. Твардовская, Б. С. Итенберг "Русские и Карл Маркс: выбор или судьба?", 1999 г.

#теория | #революция | #Герцен | #Маркс | #Итенберг | #Твардовская |

 шественница социального единства», община потому и казалась реальной опорой для социальных преобразований, что была частицей «преемственного быта» — институтом исторически сложившимся, приня­тым самим народом. Маркс эти стороны общинного социализма обходил в своей критике, высмеивая герценовские рассуждения о гнилости европейской жизни.

Действительно, Александр Иванович явно преувеличил «гнилость» европейской цивилизации, недооценил потенциальные способности и возможности западных стран, переживавших тогда раннюю и потому весьма непривлекательную стадию капиталистического развития. За это его критиковали многие русские современ­ ники, и в первую очередь Н. Г. Чернышевский. Употребляя несколько неточное, но прижившееся в нашем герценоведении выражение, можно сказать, что Герцен идеализировал и общинный уклад, и настрой русского крестьянства. Но отлучать его от социалистической мысли, отождествлять с панславистами и славянофилами нет оснований. Не менее утопичными, чем герценовские упования на общину, оказались и надежды Маркса и Энгельса на европейскую пролетарскую революцию.

Удивительная жизнеспособность идей, которые Маркс и Энгельс посчитали за реакционную фантазию, их все более широкое распространение в российском освободительном движении заставили вождей пролетариата пересмотреть свою оценку «русского» или «крестьянского» социализма. И хотя их отношение к Герцену не изменилось, они вынуждены были решать вопросы, впервые поставленные Герценом: о возможности особого пути к социалистической цели, об использовании в ходе социалистического преобразования традиционных институтов, сложившихся у народа. Вынужденные признать теоретически такие возможности, Маркс и Энгельс ставили их в зависимость от пролетарской революции на Западе. Тем самым их схема общественного развития не была поколеблена, напротив, подобные исключения из нее как раз призваны были подтвердить ее незыблемость."

Цитата: В. А. Твардовская, Б. С. Итенберг "Русские и Карл Маркс: выбор или судьба?", 1999 г.

#теория | #революция | #Герцен | #Маркс | #Итенберг | #Твардовская |

 еликты средневековья, еще сохранявшиеся на европейском континенте. Прогрессивное значение таких его актов, как ликвидация Священной Римской империи германской нации, несомненно. «Страшный разгром феодально-абсолютистской Европы Наполеоном, — справедливо писал Е. В. Тарле, — имел положительное, прогрессивное историческое значение... Наполеон нанес феодализму такие непоправимые удары, от которых он уже никогда оправиться не мог».

Наполеоновский режим носил двойственный, противоречивый характер и представлял собой не что иное, как цезаристское завершение революции, из недр которой он вышел и демократические завоеванию которой ликвидировал, а ее социальные завоевания сохранил, упрочил и в известной мере распространял на подвластных ему странам континента. «Логика положения,— пишут В. Марков и А. Собуль, — заставляла этого бывшего якобинца в пурпурной мантии все туже затягивать узду деспотии внутри страны, а за ее пределами свергать троны, изгонять “наследственных” властелинов и наносилъ смертельные удары европейскому феодальному порядку». Справедливо и заключение этих ученых: «Поскольку в продолжавшейся и охватывавшей все новые территории борьбе между старыми и новыми социальными силами Европы принципы и последствия антифеодальной революции все вновь и вновь ставились под угрозу» то и «наполеоновская эра» в некоторых своих существенных чертах «оставалась неразрывно связанной со своим революционным исходным пунктом».

Вот почему Венский конгресс и Ватерлоо знаменовали собой победу европейских «легитимных» монархий не только над Наполеоном, но в известной мере и над Французской революцией, антифеодальные завоевания которой опять оказались под угрозой. Однако новый общественный строй, созданный революцией и упроченный Наполеоном, не строй «свободы, равенства и братства», каким он представлялся революционным борцам, а куда более прозаический буржуазный строй, покоящийся на частной собственности, имущественном неравенство, конкуренции, наемном труде, — этот строй пустил уже столь прочные корни, что полностью восстановить старые, дореволюционные порядки было уже невозможно. Даже люто ненавидевшие революцию Бурбоны, восстановленные державами-победительницами на французском престоле, были вынуждены признать главные социально-экономические итоги революции. Не удалось заглушить и те ростки нового, которые Французская революция и Наполеон бросили в другие страны.

Дальнейшее развитие и Франции, и остальной Европы по капиталистическому пути было уже необратимо.

В памяти человечества Французская революция осталась, по словам английского историка Э. Хобсбоума, «событием эпическим, страшным, грандиозным, апокалипсическим, повергающим одновременно и в ужас, и в восторг»".

Цитата: В. Г. Ревуненков "История Французской революции", 2003 г.

#революция | #теория | #Франция | #Наполеон |#Ревуненков |

 а обмене товара на товар и уклонялся от прямого анализа обмена капитала на труд, ни тем фактом, что прямых указаний на прибавочную стоимость мы встречаем у Рикардо меньше, чем у Смита, который часто упоминает о «вычетах», делаемых из продукта рабочего в пользу капиталиста и землевладельца. Формы капиталистического хозяйства кажутся Рикардо столь естественными и не вызывающими сомнений, что он не ставит вопроса об их возникновении и условиях их существования. Наличие прибыли — и даже равной нормы прибыли — предполагается им на первых же страницах его исследования и составляет, так сказать, постоянный фон рисуемой им картины. Рикардо не ставит прямо вопрос о происхождении прибыли, но общий ход его мысли ведет его в идее прибавочной стоимости. Стоимость продукта представляет собой точно фиксированную величину, определяемую количеством труда, необходимого для его производства. Эта величина делится на две части: заработную плату и прибыль. Из них заработная плата имеет точно фиксированную величину, определяемую стоимостью обычных средств существования рабочего (т. е. количеством труда, необходимого для производства хлеба на наихудшем участке земли). Разница, остающаяся после вычета из стоимости продукта заработной платы (т. е. стоимости средств существования рабочего), и составляет прибыль.

Рикардо, как и Смит, анализировал отдельно прибыль и ренту, не объединяя их в общую категорию прибавочной стоимости. Он смешивал прибавочную стоимость с прибылью и законы, относящиеся к первой, ошибочно распространял на последнюю.

Социальная природа прибыли Рикардо игнорируется, и все внимание его приковало к ее количественной стороне. Состояние производительности труда в земледелии, стоимость средств существования рабочего, величина заработной платыи, в зависимости от ее изменений, величина прибыли, — таков ряд причинных связей и количественных зависимостей, изучаемых Рикардо. Величина прибыли ставится Рикардо в зависимость исключительно от величины заработной платы и, в последнем счете, от изменения производительности труда в земледелии. Конечно, такое утверждение страдает односторонностью, игнорируя зависимость величины прибыли от ряда других факторов. Поскольку речь идет о массе прибыли, она зависит не только от величины заработной платы, но и от ряда социальных факторов (длина рабочего дня, интенсивность труда, число рабочих). Поскольку речь идет о норме прибыли, она зависит в большой степени от величины всего капитала, на который прибыль начисляется. Игнорирование всех этих факторов составляет слабую сторону теории прибыли Рикардо, но вместе с тем ярко обнаруживает одну из ее сильных и ценных сторон: преимущественный интерес Рикардо к росту производительности труда, как к конечному фактору изменений стоимости продуктов и доходов различных общественных классов."

Цитата: И. Рубин "История экономической мысли", 1926 г.

#теория | #политэкономия | #Новое_время | #Рикардо | #Рубин |

 нденциях движения доходов, основанные на поспешном обобщении факта подъема хлебных цен в период 1770—1815 годов, и оказались ложными, то этим, однако, нисколько не подрывается теоретическая правильность его учения о диференциальной ренте. Пусть Рикардо с исторической точки зрения ошибался в своих утверждениях, что земледельцы начинали всегда с обработки лучших участков и лишь впоследствии переходили к обработке худших земель; пусть он ошибался в своей уверенности, что цены хлеба должны прогрессивно подниматься. Независимо от этого, т. е. при любом порядке перехода от одних участков к другим и при любой, хотя бы и низкой, цене хлеба, остается бесспорным тот факт, что одновременные затраты труда (в капиталистическом хозяйстве — капитала) производятся на участках земли различного плодородия и местоположения (или на одном участке в различной последовательности). Отсюда вытекает наличие длительных (а не временных, как в промышленности) различий в индивидуальных затратах труда (или капитала) на единицу продукта, например, на пуд хлеба. А при свойственном товарному хозяйству обмене продуктов по общественно-необходимым затратам, производители, работающие в более благоприятных условиях, неизбежно выручают от продажи земледельческих продуктов избыточную сумму стоимости сверх издержек производства и средней прибыли на капитал (т. е. сверх цены производства). При обособлении класса капиталистов (фермеров) от землевладельцев, эта избыточная сумма или сверхприбыль достается последним и превращается в особую форму дохода определенного общественного класса, в ренту. Таким образом при всех исправлениях, в которых нуждается теория диференциальной ренты Рикардо, она в общем остается вполне правильной.

Но теория ренты Рикардо должна быть дополнена учением об абсолютной ренте. При существовании частной собственности на всю землю, предположение Рикардо, что худшая из обрабатываемых земель не дает ренты, ошибочно: землевладелец предпочтет оставить этот наихудший участок земли без обработки, чем отдать его безвозмездно в обработку фермеру только ради того, чтобы последний мог получать среднюю прибыль на свой капитал. В условиях захвата всей земли в частную (собственность и обособления фермерского класса от землевладельческого, наихудшие из обрабатываемых земель также дают хотя бы небольшую сумму ренты, так называемую абсолютную ренту. Лучшие земли дают как абсолютную ренту, так и дифференциальную (размеры последней в зависимости от качества данной земли, т. е. ее плодородия или близости к рынку сбыта). Разработка теории абсолютной ренты принадлежит Родбертусу и Марксу."

Цитата: И. Рубин "История экономической мысли", 1926 г.

#теория | #политэкономия | #Новое_время | #Рикардо | #Рубин |