В начале Первой мировой британские судоходные компании пытались сделать вид, что бизнес можно продолжать без изменений. Были даже свои плюсы. Главные конкуренты – немцы оказались либо заблокированы в домашних водах, либо спешно интернировались в нейтральных портах.
Пассажиропоток в некотором смысле даже вырос. Толпы американцев, которых война застала в Европе, были готовы заплатить любые деньги лишь бы выбраться с охваченного войной континента (американская мода дауншифтиться где-нибудь во Франции далеко не нова). Не удивительно, что «Уайт Стар» бодро рапортовала, что загрузка их крупнейшего лайнера «Олимпик» (систершип печально известного «Титаника») на рейсах из Европы была 100%.
Проблема была в обратных рейсах, которые становились все более пустыми. Когда в конце октября 1914-го года «Олимпик» вышел в финальный рейс домой на его борту было всего 150 пассажиров (при максимальной вместимости более 2 500).
Интересно, что у побережья Ирландии лайнеру пришлось участвовать в спасательной операции. Новейший линкор «Одейшес» подорвался на выставленной немецким рейдером мине и медленно наполнялся водой. Лайнер, с его огромными машинами попытался буксировать поврежденный линкор, но неспокойная погода и волнение на море не позволили это сделать.
Командующий Гранд Флитом адмирал Джеллико, желая скрыть потерю новейшего линкора фактически на заднем дворе британского флота, приказал арестовать пассажирский лайнер и всех находящихся на нем. С борта разрешили спуститься только членам экипажа «Одейшеса» и корабельному врачу «Олимпика», которого срочно ждали на другом судне.
Одним из застрявших пассажиров «Олимпика» стал глава американского индустриального гиганта «Бетлехем Стил» Чарльз Шваб. Ему удалось отправить весточку Джеллико, что он вообще-то плыл в Британию обсуждать поставки для армии и флота, и ему тоже разрешили сойти. Остальные пассажиры проторчали на борту еще почти неделю, прежде чем британцы решили отпустить лайнер теперь уже опасаясь слухов о его потоплении немцами. С ними (как и с экипажем) хмурые люди из контрразведки провели воспитательные беседы и взяли подписки о неразглашении, предупредив о последствиях.
«Олимпик» ушел после этого в Белфаст. «Уайт Стар» планировали держать его там до конца войны, но военное министерство считало иначе.
#NAVY #Великобритания #США
Пассажиропоток в некотором смысле даже вырос. Толпы американцев, которых война застала в Европе, были готовы заплатить любые деньги лишь бы выбраться с охваченного войной континента (американская мода дауншифтиться где-нибудь во Франции далеко не нова). Не удивительно, что «Уайт Стар» бодро рапортовала, что загрузка их крупнейшего лайнера «Олимпик» (систершип печально известного «Титаника») на рейсах из Европы была 100%.
Проблема была в обратных рейсах, которые становились все более пустыми. Когда в конце октября 1914-го года «Олимпик» вышел в финальный рейс домой на его борту было всего 150 пассажиров (при максимальной вместимости более 2 500).
Интересно, что у побережья Ирландии лайнеру пришлось участвовать в спасательной операции. Новейший линкор «Одейшес» подорвался на выставленной немецким рейдером мине и медленно наполнялся водой. Лайнер, с его огромными машинами попытался буксировать поврежденный линкор, но неспокойная погода и волнение на море не позволили это сделать.
Командующий Гранд Флитом адмирал Джеллико, желая скрыть потерю новейшего линкора фактически на заднем дворе британского флота, приказал арестовать пассажирский лайнер и всех находящихся на нем. С борта разрешили спуститься только членам экипажа «Одейшеса» и корабельному врачу «Олимпика», которого срочно ждали на другом судне.
Одним из застрявших пассажиров «Олимпика» стал глава американского индустриального гиганта «Бетлехем Стил» Чарльз Шваб. Ему удалось отправить весточку Джеллико, что он вообще-то плыл в Британию обсуждать поставки для армии и флота, и ему тоже разрешили сойти. Остальные пассажиры проторчали на борту еще почти неделю, прежде чем британцы решили отпустить лайнер теперь уже опасаясь слухов о его потоплении немцами. С ними (как и с экипажем) хмурые люди из контрразведки провели воспитательные беседы и взяли подписки о неразглашении, предупредив о последствиях.
«Олимпик» ушел после этого в Белфаст. «Уайт Стар» планировали держать его там до конца войны, но военное министерство считало иначе.
#NAVY #Великобритания #США
Вчерашние речи государственных лидеров удивительным образом совпали с днем начала битвы при Вердене.
Битва шла с 21 февраля по 18 декабря 1916 года и стала, по словам Ангелы Меркель, символом «невообразимой жестокости и бессмысленности войны». И хотя, фактически, она не является самым кровопролитным или масштабным сражением Первой мировой, сегодня принято считать именно так.
Фото из коллекции Germilhistory является одним из немногих подтвержденных фото начала сражения. Германская пехота атакует лес Гамон (на горизонте), наступая тремя волнами (обозначены надписями I, II, III Welle).
#Франция #Германия #Верден
Битва шла с 21 февраля по 18 декабря 1916 года и стала, по словам Ангелы Меркель, символом «невообразимой жестокости и бессмысленности войны». И хотя, фактически, она не является самым кровопролитным или масштабным сражением Первой мировой, сегодня принято считать именно так.
Фото из коллекции Germilhistory является одним из немногих подтвержденных фото начала сражения. Германская пехота атакует лес Гамон (на горизонте), наступая тремя волнами (обозначены надписями I, II, III Welle).
#Франция #Германия #Верден
Факт о Вердене
В течение 300 дней на площади в примерно 20 кв. км обе стороны выстрелили 50 миллионов снарядов.
Современные исследователи подсчитали, что сейчас каждый квадратный метр верденской земли содержит примерно 5 кг металла от снарядов и мин.
На этом фоне наши нынешние Вердены это так, бои местного значения корпусного масштаба по меркам Великой Войны. Хотя и после них снаряды из земли будут доставать еще многие годы.
#Франция #Германия #Верден
В течение 300 дней на площади в примерно 20 кв. км обе стороны выстрелили 50 миллионов снарядов.
Современные исследователи подсчитали, что сейчас каждый квадратный метр верденской земли содержит примерно 5 кг металла от снарядов и мин.
На этом фоне наши нынешние Вердены это так, бои местного значения корпусного масштаба по меркам Великой Войны. Хотя и после них снаряды из земли будут доставать еще многие годы.
#Франция #Германия #Верден
«Новые Римляне», иллюстрация из журнала Sphere от 9 июня 1917 года.
Художник изобразил атаку итальянских войск в одном из сражений при Изонцо, на тот момент как раз закончилось 11-е. Оно шло с 14 по 29 мая 1917 года и закончилась победой Италии.
Рисунок интересен в двух аспектах.
Первый – на переднем плане бойцы т.н. ‘Compagnie tagliafili’ или роты «резчиков проволоки». Так назывались роты инженеров задачей которых было проделывание проходов в проволочных заграждениях. Из-за высоких потерь такие роты называли «Ротами смерти» или ‘Compagnie della morte’.
Как видно солдаты вооружены гранатами и носят защитную броню, напоминающую доспехи римских легионеров.
Второй аспект не менее интересен.
Доспех немного напоминает знаменитые corazza Farina, но все же далек от реальности.
Художник, очевидно, не знал, как выглядит реальный доспех итальянского инженера, поэтому изобразил его приблизительно и, скорее всего, по устному описанию. Собственно, сейчас многие военные журналисты работают точно так же и с такими же результатами, только с поправкой на технический прогресс.
#Италия #PersonalDef
Художник изобразил атаку итальянских войск в одном из сражений при Изонцо, на тот момент как раз закончилось 11-е. Оно шло с 14 по 29 мая 1917 года и закончилась победой Италии.
Рисунок интересен в двух аспектах.
Первый – на переднем плане бойцы т.н. ‘Compagnie tagliafili’ или роты «резчиков проволоки». Так назывались роты инженеров задачей которых было проделывание проходов в проволочных заграждениях. Из-за высоких потерь такие роты называли «Ротами смерти» или ‘Compagnie della morte’.
Как видно солдаты вооружены гранатами и носят защитную броню, напоминающую доспехи римских легионеров.
Второй аспект не менее интересен.
Доспех немного напоминает знаменитые corazza Farina, но все же далек от реальности.
Художник, очевидно, не знал, как выглядит реальный доспех итальянского инженера, поэтому изобразил его приблизительно и, скорее всего, по устному описанию. Собственно, сейчас многие военные журналисты работают точно так же и с такими же результатами, только с поправкой на технический прогресс.
#Италия #PersonalDef
Заметка из Chicago Tribune от 3 марта 1916
Британский бульварный журнал Bystander опубликовал карикатуру под заголовком 'Reported Missing' (пропавший без вести) на которой изображен нетрезвый солдат с бутылью рома, сидящий под деревом.
Власти Великобритании оштрафовали и художника-карикатуриста, лейтенанта Бернарда, и редактора Bystander Вивиана Картера на основании «пагубного влияния [карикатуры] на дисциплину и призыв в армию». Сумма штрафа была немалая, 250 тогдашних долларов, или примерно 5500 долларов в наши дни.
Со свободой слова в Британской Империи все было сложно, а за дискредитациюСВО доблестной имперской армии карали жестко и без колебаний.
Кстати, журналистской вольницы на фронте также не допускали. Но об этом в другой раз.
#Великобритания #Пропаганда
Британский бульварный журнал Bystander опубликовал карикатуру под заголовком 'Reported Missing' (пропавший без вести) на которой изображен нетрезвый солдат с бутылью рома, сидящий под деревом.
Власти Великобритании оштрафовали и художника-карикатуриста, лейтенанта Бернарда, и редактора Bystander Вивиана Картера на основании «пагубного влияния [карикатуры] на дисциплину и призыв в армию». Сумма штрафа была немалая, 250 тогдашних долларов, или примерно 5500 долларов в наши дни.
Со свободой слова в Британской Империи все было сложно, а за дискредитацию
Кстати, журналистской вольницы на фронте также не допускали. Но об этом в другой раз.
#Великобритания #Пропаганда
В вопросах освещения боевых действий британской прессой правительство королевства совершенно не собиралось миндальничать и сразу начало брать быка за рога.
Военный министр лорд Китчинер безапелляционно заявил, что журналистам на фронте места нет. Его поддержал первый лорд Адмиралтейства сэр Уинстон Черчиль, заявивший что «лучшее место для корреспондента узнавать новости о войне это Лондон.»
8-го августа 1914-го парламент принял «Акт о защите Королевства», который, среди прочего постановлял что «никому не позволяется устно или письменно распространять информацию, которая может привести к разочарованию или тревоге среди военнослужащих Его Величества или гражданского населения», вводя военную цензуру и давай правительству широкие полномочия для ее закрепления.
Тем не менее, когда британские войска переправились на континент, вместе с ними оказались и несколько отправившихся в след британских журналистов, к которым присоединился их коллеги и так бывшие во Франции. Прочитав их первые статьи с фронта с описанием тяжелых боев с наступающими немцами и потерь, Китчинер не просто разозлился, а отдал приказ немедленно положить этому конец. Контрразведка быстро переловила корреспондентов, выслав их домой, предупредив, что в следующий раз они получат обвинения в шпионаже и их поставят к стенке. Один из них (Генри Файф из «Дэйли Мэйл») после этого обиделся и уехал освещать события на Восточном фронте, где царский режим-опрессор не стоял над душой.
Для того чтобы сформировать некоторую прокладку между прессой и вооруженными силами официальными корреспондентами были назначены популярный писатель Томлинсон и будущий военный теоретик Суинтон. В их работу в основном входило переписывание официальных коммюнике и передача вопросов от прессы (на которые никто не собирался честно отвечать) в министерство.
В начале 1915-го года британцы решили поступить по французскому примеру, допустив на фронт небольшую группу доверенных журналистов, которые будут находиться под постоянным контролем. Пятерку британских корреспондентов поселили со всем возможным комфортным рядом со штабом BEF, журналисты получили право ношения военной формы и временные звания капитанов. Но в остальном их работа заключалась все в том же переписывании пресс-релизов из штаба. Время от времени им организовывали поездки на фронт, но сопровождающие лица внимательно следили чтобы пресса не увидела чего не надо и не поговорила с кем не надо.
Все написанное проходило исключительно через штаб-квартиру во Франции, а затем через министерства и ведомства в Лондоне и только потом допускалось к печати. Вся личная переписка корреспондентов цензурировалась и проверялась в том числе на попытки использовать шифры и невидимые чернила. Когда один из журналистов попробовал передать сообщение (довольно невинного свойства) мимо официальных каналов, его немедленно отправили назад на остров в сопровождении военной полиции.
В итоге, британская пресса писала с фронта только о победах, героизме и немецких зверствах, все остальное были под жестким запретом. Нельзя сказать, что причиной этого были только запреты. Корреспонденты (а так же их редакторы) быстро освоили навыки самоцензуры и больше даже не пытались писать о потерях, трагедиях и проблемах, за исключением отдельно одобряемых сверху случаев.
Система эта успешно работала на Западном фронте всю войну почти без сбоев. Единственный громкий эксцесс с утечкой неприглядной информации с фронта случился совсем в другом месте. Но это уже другая история.
#Великобритания #Пропаганда
Военный министр лорд Китчинер безапелляционно заявил, что журналистам на фронте места нет. Его поддержал первый лорд Адмиралтейства сэр Уинстон Черчиль, заявивший что «лучшее место для корреспондента узнавать новости о войне это Лондон.»
8-го августа 1914-го парламент принял «Акт о защите Королевства», который, среди прочего постановлял что «никому не позволяется устно или письменно распространять информацию, которая может привести к разочарованию или тревоге среди военнослужащих Его Величества или гражданского населения», вводя военную цензуру и давай правительству широкие полномочия для ее закрепления.
Тем не менее, когда британские войска переправились на континент, вместе с ними оказались и несколько отправившихся в след британских журналистов, к которым присоединился их коллеги и так бывшие во Франции. Прочитав их первые статьи с фронта с описанием тяжелых боев с наступающими немцами и потерь, Китчинер не просто разозлился, а отдал приказ немедленно положить этому конец. Контрразведка быстро переловила корреспондентов, выслав их домой, предупредив, что в следующий раз они получат обвинения в шпионаже и их поставят к стенке. Один из них (Генри Файф из «Дэйли Мэйл») после этого обиделся и уехал освещать события на Восточном фронте, где царский режим-опрессор не стоял над душой.
Для того чтобы сформировать некоторую прокладку между прессой и вооруженными силами официальными корреспондентами были назначены популярный писатель Томлинсон и будущий военный теоретик Суинтон. В их работу в основном входило переписывание официальных коммюнике и передача вопросов от прессы (на которые никто не собирался честно отвечать) в министерство.
В начале 1915-го года британцы решили поступить по французскому примеру, допустив на фронт небольшую группу доверенных журналистов, которые будут находиться под постоянным контролем. Пятерку британских корреспондентов поселили со всем возможным комфортным рядом со штабом BEF, журналисты получили право ношения военной формы и временные звания капитанов. Но в остальном их работа заключалась все в том же переписывании пресс-релизов из штаба. Время от времени им организовывали поездки на фронт, но сопровождающие лица внимательно следили чтобы пресса не увидела чего не надо и не поговорила с кем не надо.
Все написанное проходило исключительно через штаб-квартиру во Франции, а затем через министерства и ведомства в Лондоне и только потом допускалось к печати. Вся личная переписка корреспондентов цензурировалась и проверялась в том числе на попытки использовать шифры и невидимые чернила. Когда один из журналистов попробовал передать сообщение (довольно невинного свойства) мимо официальных каналов, его немедленно отправили назад на остров в сопровождении военной полиции.
В итоге, британская пресса писала с фронта только о победах, героизме и немецких зверствах, все остальное были под жестким запретом. Нельзя сказать, что причиной этого были только запреты. Корреспонденты (а так же их редакторы) быстро освоили навыки самоцензуры и больше даже не пытались писать о потерях, трагедиях и проблемах, за исключением отдельно одобряемых сверху случаев.
Система эта успешно работала на Западном фронте всю войну почти без сбоев. Единственный громкий эксцесс с утечкой неприглядной информации с фронта случился совсем в другом месте. Но это уже другая история.
#Великобритания #Пропаганда
Украинская армия продолжает успешно косплеить Первую мировую. Неизвестные умельцы запилии кастомную версию "максима" в общих чертах повторяющую немецкий ручной пулемет MG 08/15 образца 1917 года. Да еще возят его на велосипеде. Напомним ведосипедные подразделения активно использовались почти всеми армиями во время Великой войны. Практиковалась и перевозка пулеметов на этой тяге и даже проводились опыты по стрельбе с использованием педального коня, как станка.
Теперь по вооружению все труднее и труднее, определить, какой на дворе год.
Интересно, когда дело дойдет до собак, что практиковали, например бельгийцы?
#machinegun #Украина
Теперь по вооружению все труднее и труднее, определить, какой на дворе год.
Интересно, когда дело дойдет до собак, что практиковали, например бельгийцы?
#machinegun #Украина
Традиции голубиного шпионажа живы! В Индии поймали сизаря с камерой на лапках и подозревают его в шпионаже. Не знаем, чего там нашпионил этот птицын сын, но традиции аэрофотосъемки с помощью пернатых восходят корнями и клювами еще к Первой Мировой.
Первым запатентовал съемку с натурального «беспилотника» еще фармацевт Юлиус Густав Нойброннер в 1908 году. Находчивый аптекарь доставлял с помощью птиц лекарства, а затем решил попробовать закрепить небольшую 75-граммовую камеру на груди птицы. Аэрофотосъемка в автоматическом режиме получилась вполне приличной. Также Юлиус приучил воздушных фотографов возвращаться в передвижную голубятню.
С началом Великой войны к его опытам присмотрелись и разведслужбы воющих стран. Голубь малозаметен и может провести съемку скрытно, да еще на низкой высоте.
Мобильную голубиную разведстанцию у Нойбронера купила немецкая армия. Широкого распространения крылатые шпионы не получили, но попытки испльзования птиц в таком качестве предпринимались еще неоднократно.
Так что технологии Первой мировой не устаревают, только меняются в деталях.
#Secretservice #связь
Первым запатентовал съемку с натурального «беспилотника» еще фармацевт Юлиус Густав Нойброннер в 1908 году. Находчивый аптекарь доставлял с помощью птиц лекарства, а затем решил попробовать закрепить небольшую 75-граммовую камеру на груди птицы. Аэрофотосъемка в автоматическом режиме получилась вполне приличной. Также Юлиус приучил воздушных фотографов возвращаться в передвижную голубятню.
С началом Великой войны к его опытам присмотрелись и разведслужбы воющих стран. Голубь малозаметен и может провести съемку скрытно, да еще на низкой высоте.
Мобильную голубиную разведстанцию у Нойбронера купила немецкая армия. Широкого распространения крылатые шпионы не получили, но попытки испльзования птиц в таком качестве предпринимались еще неоднократно.
Так что технологии Первой мировой не устаревают, только меняются в деталях.
#Secretservice #связь
Каждый раз, когда разномастные телеграмм-эксперты с серьезным выражением лица делают какие-то глубокомысленные выводы на основе официальных заявлений любых британских персон и ведомств, мы только киваем головами с печальным выражением лица. Просто мы хорошо знаем, что стояло за такими заявлениями в годы Первой мировой, по итогам которой, кстати, Британская империя накренилась и начала черпать воду.
Один из лично моих любимых примеров подарил лично британский премьер-министр. 2 ноября 1915 года премьер-министр Асквит, выступая перед парламентом, заявил следующие: «Силы генерала Никсона находятся
недалеко от Багдада. Я не думаю, что во всей войне была серия операций, так хорошо продуманная, так великолепно исполненная и с лучшими перспективами
окончательного успеха».
Впрочем, в частном порядке за несколько месяцев до этого он размышлял о Месопотамии в совсем других выражениях: «Если брать Месопотамию, то нам придется потратить миллионы на ирригацию и развитие без каких-либо скорых перспектив возврата вложений. Придется держать крупную армию в незнакомой местности и решать множество запутанных административных вопросов, которые будут куда хуже, чем все то, с чем мы когда-либо сталкивались в Индии, имея дело с осиным гнездом из арабских племен и еще и фланговую угрозу из Курдистана».
Что касается "окончательного успеха", то буквально через несколько недель британо-индийские войска потерпят в Ираке поражение у Ктесифона, а к новому году окажутся в окружении, из которого они пойдут в плен, сдавшись в апреле следующего года после кровавых провалов британской армии прорваться к ним на помощь. Как-то неудобно получилось после "cерия операций, так хорошо продуманная, так великолепно исполненная и с лучшими перспективами окончательного успеха".
Кстати, подробно об этом и других событиях Первой мировой в Ираке можно прочитать в моей книге, на которую в Озоне хорошая скидка.
Один из лично моих любимых примеров подарил лично британский премьер-министр. 2 ноября 1915 года премьер-министр Асквит, выступая перед парламентом, заявил следующие: «Силы генерала Никсона находятся
недалеко от Багдада. Я не думаю, что во всей войне была серия операций, так хорошо продуманная, так великолепно исполненная и с лучшими перспективами
окончательного успеха».
Впрочем, в частном порядке за несколько месяцев до этого он размышлял о Месопотамии в совсем других выражениях: «Если брать Месопотамию, то нам придется потратить миллионы на ирригацию и развитие без каких-либо скорых перспектив возврата вложений. Придется держать крупную армию в незнакомой местности и решать множество запутанных административных вопросов, которые будут куда хуже, чем все то, с чем мы когда-либо сталкивались в Индии, имея дело с осиным гнездом из арабских племен и еще и фланговую угрозу из Курдистана».
Что касается "окончательного успеха", то буквально через несколько недель британо-индийские войска потерпят в Ираке поражение у Ктесифона, а к новому году окажутся в окружении, из которого они пойдут в плен, сдавшись в апреле следующего года после кровавых провалов британской армии прорваться к ним на помощь. Как-то неудобно получилось после "cерия операций, так хорошо продуманная, так великолепно исполненная и с лучшими перспективами окончательного успеха".
Кстати, подробно об этом и других событиях Первой мировой в Ираке можно прочитать в моей книге, на которую в Озоне хорошая скидка.
