Костромской крупник.

Это называется дорваться, уже ополовинил, хочу добавки. Каша пшенная традиционная залесская, ивановского пошива, молоко, пшено, сливочное масло и полчаса в духовке, немного соли, немного сахара.

Это бабушка так делала, в русской печке сначала, а потом уже в газовой плите в духовке, и яичницу так же на молоке, и морковную запеканку, и паренную репу, и овсяный кисель, и много чего еще.

Удивителен русский человек, скажет уважаемый читатель. Нет чтобы дорваться до лобстеров, устриц или хотя бы до какой-нибудь фуа-гры... А тут пшёнка! Кто это поймет?

То, что заложено в детстве, сильнее.

Традиционалист.

#нашакухня #крупник #костромскаяобласть #русскаяпечь #традиция

Великороссы и финское влияние.

Структурно влияние финно-угорской культуры на великорусскую напоминает влияние культуры восточной/татарской/исламской. Сходство заключается в том, что влияния эти в обоих случаях касаются тех областей культуры, которые находятся вне внимания идеологов, вне сферы рефлексии интеллектуальной элиты. Отличие же заключается в том, что влияние финского мира в силу особенности общественной жизни простого народа касалось в основном социально-бытовых сторон и не поднималось до уровня государственного устройства и политических отношений.

Рассмотрим это влияние на примере мерянского субстрата.

Собственно мерянская государственная традиция (племенное княжество со столицей в летописном Ростове-Сарском городище, получившее в IX веке в Северной Руси Рюрика широкую автономию) прервалась в XII-XIII веках во время политической экспансии киевских князей (начиная с Юрия Долгорукого).

Её отголоски прослеживаются до XV века, включительно. В последний раз наиболее ярко они высветились в Галич-Мерьском княжестве (и в союзных ему удельных северных княжествах) во времена князя Шемяки и его войны за Великое княжение на Москве. В дальнейшем, на этой почве появилась развитая низовая общественно-корпоративная система, помогавшая постмерянам выжить в условиях господствующей московской вертикали, и по сути своей противостоящая последней. "Мир", "старшИе", "пОмочь", "общАк" - всё это изобретения поздне-мерянского общества, наблюдаемые среди великорусских сектантов XVII-XVIII веков на Верхневолжье, у костромских жгонов, галичских рыбаков, владимирских офень, шаповалов, строителей-отходников в XIX веке, комплексная институциональность которых в массах сохранялась вплоть до середины XX века (до сталинской урбанизации). Да и сейчас отдельные их элементы встроены в некоторые низовые общественно-корпоративные структуры северных регионов, в частности заметны в криминальной среде.

#великороссы #меря #древняярусь #русскоеобщество #традиция

Жизненный мир обеспечивается непрерывностью транслируемого коллективного опыта, его обесценивание рвет социальную ткань, предоставляя доминирующему дискурсу право на идеологическую «штопку».

Я позволила себе парафраз из гетевского высказывания: «нет никакого прошлого, по которому следовало бы томиться, есть только вечно-настоящее, образующееся из расширенных элементов прошлого, и подлинное томление должно быть всегда продуктивным, чтобы созидать нечто новое и лучшее» (Geothe. Unterhaltungen mit dem Kanzler Friedrich von Muller. Shtudgart, 1870. S.38. Цит. по: Ницше Ф. Сочинения в 2х тт. М.: Мысль, 1990. С.783).

В отличие от прошлого, «расширяющегося в настоящее», «культурное наследие» является по необходимости «вечно-вчерашним».

Отчуждение от коллективного опыта, случившееся на территории бывшей Российской империи после революции 1917 года, освободило место для «монументальной истории» как истории-знании (т.е. – идеологии), в ущерб истории-памяти.

Представим себе: одна из рачительных царевен, обитательниц золотого, серебряного или медного царств, свернула свое царство в яйцо и пришла с ним в человеческий мир. О том, что этот артефакт когда-то был царством, знала только одна она. И когда ее не стало, артефакт занял свое место в государственном музее объектов культурного наследия, исправно служа научным спекуляциям на тему прошлого.

Светлана Адоньева, FB

#традиция #великороссы #север

Великорусская мода.

Елена Шеломенцева в FB задается вопросом: "Вот интересно, раньше женщины ходили в храм в самой лучшей, парадной одежде, и головных уборах - всех этих сороках, киках, корунах, кокошниках и т.д., а сейчас - даже если есть приличная шапка, всё равно снимают её и обвязывают голову платком - в каких в традиционное время только в поле работали.

То есть это все равно, как если бы на корпоратив в ватнике прийти.

Почему модельеры исламской моды придумывают сотни разных способов, как покрыть голову и выглядеть при этом элегантно и стильно, а православные модельеры (есть ли они вообще?) не используют весь этот кладезь истории и культуры?"

Да, интересный вопрос, и мусульманки, и религиозные иудейки буквально состязаются в стильности своих головных уборов. Но откуда такая приверженность к рабочему головному убору (чтобы и голова была покрыта, и испортить в поле не жалко) именно в православии? Понятно, что, в советское время на службу Божию ходили только пожилые люди или "мимикрировавшие" под таковых. Но сейчас не надо притворяться "бабками" скрываясь от комсомольцев. Откуда тогда такой культ старушечьего платка, который даже на девочек натягивают?

@EbuldinSkySpez @RossiyaNeEvropa @TihieTro @pepel_v @tsarofkazan @gossluga @dvuglav  @sorok40russia @radicalrus

Ваше мнение, коллеги?

#великороссы #мода #традиция

Чуни-онучи-мезозой. Или дело мастера боится.

И тут дядя Коля говорит:
- Это хуйня, а не осина.
- Почему????
- Да блять ни почему. Хуйня просто и все. Не буду с такой работать.
Костя, наш фиксер - в незнакомой местности в любом деле полагается фиксер, вот и в строительстве флота тоже - отводит в сторонку и громко шепчет на ухо:
- Ты чего с нашим дедом делаешь? Он же на нестабильной орбите. Свалится в штопор - пиздец динозаврам. И мамонтам тоже пиздец.
- Мы же фотографии посылали! Он сказал, все нормально. Ты его спроси, что не так?
Дядя Коля выдергивает топор из ствола и то ли говорит, то ли стонет:
- Табачные.
- Что значит табачные?
- Табачные, сука, табачные!
- Костя, переведи?
- Дед говорит, что сучки на осине табачные. Они высохнут, почернеют и вывалятся. Как пепел на бычках, понимаешь?
- Понимаю. И что теперь делать?
- Искать осину с твёрдым сучком. Или вообще без сучка.
Где искать??!!! Дядя Коля живет за три района от Терема. Все знакомые лесники - в нашем районе. И даже у них осины нема - взрослой, не трухлявой внутри осины почти не бывает. Те брёвна, что оказались табак, были найдены в конце зимы при обьезде делянок, от которых до дороги километров пятнадцать-двадцать, вытащены из тайги на тракторе и доставлены деду на грузовой «ГАЗели» - обычный прицеп они бы попросту раздавили. Теперь к этим делянкам не проехать.
- Где мы в мае найдём осину?
- Да вот же, рядом лежит.
- Что?!!!
- Тут, рядом, в трёх километрах.
- Да вы обалдели!!! Какого черта!!! Зачем тогда за сто километров везли?
- Да я, блять, сам обалдел. Пошёл на майские в лес по делам - смотрю, осина лежит. Ну, думаю, Ванька свалил. Хорошая, блять, осина!
Дядя Коля, отложив топор, задумчиво:
- У Ваньки хорошая осина...
Костя, суетливо:
- Ну, я мигом. Только трактор заведу - там стартер барахлит - подгоню, поедем и выберем. А Ваньку я с армии знаю - он задаром отдаст.

Так строится наш асташовский флот из лодок долбленок, которые традиционно называются "чуни".

Думаете, у Петра по другому было?

Андрей Павличенков. FB.

#чухлома #лодкадолбленка #русскийфлот #традиция

Самурайское фото из Чаколы. Кабеева Иринья (Ирина) Васильевна, Пинежский район 70-ые годы.

Про историю кос-горбуш мы уже писали. Косить горбушей - это трудно, виртуозно, и главное традиционно.
В некоторых карельских деревнях до сих пор косят горбушами... Не смотря на то, что коса-литовка появилась у нас на Севере почти сто лет назад.

Фото: Тамара Валюх.

#косагорбуша #север #традиция

Вещи и смыслы.

Вещи принадлежали семьям и передавались из рода в род. Так, вещами (домами, тканями, землей, переживающими людей предметами), их понимаемыми конструкциями и обвязками планируемых ими сценариев взаимодействия удерживались жизненные миры. Они обеспечивали связность и осмысленность также, как и могилы предков. «Родительские гробы» и «родные пепелища» были всегда под рукой, чтобы связать поколения общей трапезой.
Вещи своими невидимыми частями – назовем это смыслом, или желанием их иметь, или иным каким чувством – входили в людей и удерживали их миры согласованными.
Уничтожение вещного мира (вещей и тел) оставило смыслы и желания неприкрепленными к физическому, воспринимаемому органами чувств, миру. Долг есть – могил предков нет. Есть желание – нет желаемого, случайные их заменители не насыщают и потому быстро снашиваются и заменяются следующими, такими же недолговечными. (Кадр с пленок Ю. А. Галева).

Светлана Адоньева. FB.

#традиция

Необортничество в эпоху Новой Порухи.

На Ютубе наткнулся на очень интересное видео Адвоката Егорова продвигающего новый тип пчеловодства — бесконтактный.

Этот ролик про новаторское пчеловодство в пластиковых бутылках. Метод почти не требует затрат, дает правильный мед и способен остановить вымирание медоносной пчелы и восстановить опыляемые экосистемы в нашем Нечерноземье.

"Бутылочное пчеловодство" чем-то напоминает практики наших финно-угорских и балто-славянских предков, занимавшихся в раннем железном веке и в средневековье бортевым пчеловодством — бортничеством (от слова борть — дупло в дереве, жилище пчелиной семьи). Бортничество — вид пчеловодства, заключающийся в добыче мёда у пчёл, живущих в дуплах деревьев (в отличие от содержания пчёл в колодах или ульях). Дупла могли быть естественными или выдолбленными и располагались на высоте от 4 до 15 м. Внутри дупел для укрепления сот создавались так называемые кресты, или снозы, точно такие же конструкции используются в борти — бутылке.

Думаю, что "бутылочное пчеловодство" может стать хорошим подспорьем для жителей сельской местности и малых городов в надвигающуюся на нас эпоху Новой Порухи.

Залесец.

#бортничество #нечерноземье #традиция

Изгнать кикимор можно только сегодня.

Сегодня Герасим-грачевник. Одни кикиморы возвращаются, другие уходят. Помимо того, что "Герасим-грачевник грача на Нечерноземье ведет", он еще одновременно и прогоняет с оной кикимору. Сегодня чуть ли не единственный день в году, когда страдающие от нашествия кикимор могут изгнать их со своих квадратных метров. Что делать вы знаете, спешите!

PS. В старо время в этот день не только изгоняли кикимору, встречали грачей, но и пекли ржаное ритуальное печенье - "грачи".

Можете попробовать, вот вам рецепт наших коллег "Мерянская куня":

1 часть муки ячменной
2 части муки ржаной
Сыворотки или кефира сколько возьмет тесто
Пара столовых ложек постного льняного масла
Пол чайной ложки соды
Сахар, мёд и соль по вкусу

Кто не постится может добавить пару яиц и сливочное масло вместо постного.

Арт: Ёлсава (Кикимора). Андрей Мерянин 2022.

#традиция #кикимора #грачи

Старухи и матери-большухи.

Старухи на лавке у подъезда во времена нашего детства были явлением повсеместным. Доходило до того, что люди, проживающие в том же подъезде, иногда чувствовали себя просто на просто неловко, пытаясь пройти к себе домой. Особенно это касалось молодежи, которой всегда были неприятны осудительные вздохи и ахи вслед. Старухи на лавочке, как класс, давно уже исчезли в крупных городах, и сохраняются лишь в глубинке. Меж тем, это социальное явление уходит глубоко в почву нашей корневой крестьянской цивилизации.

Об этом пишет питерский этнограф Светлана Адоньева в своей статье "Материнство: мифология и социальный институт":

"Класс матерей-большух, женщин-хозяек, матерей взрослых детей – главная воспитывающая и контролирующая сила деревни. Старухи (матери матерей, сложившие с себя «большину»), сидя по завалинкам – приглядывают, докладывают матерям, а те карают своих чад или обращаются с требованием кары к соседкам-большухам. Объект их контроля – дети, парни, девушки и молодые женщины. Если встает вопрос о неправильном поведении мужика (женатого мужчины), большухи обращаются к его отцу или к старшему мужскому сообществу через своего мужа-большака. В любом случае, надзор – функция старших матерей."

#традиция #женщины #русскийсевер #великороссы #деревня

Феминный Север.

При всей кажущейся патриархальности архетипическая Северные пространства очень феминные. Про то, что корень северных архетипов - женский писал проницательный Дугин.

Пара цитат:

"Влиятельные женские персонажи в славянском (главным образом в великорусском) фольклоре доминируют. Это является одним из ярких признаков феминоидности культуры. Доминанта русской культуры - феминоидная так же, как и у кельтской (в отличии от германской)... При этом здесь добавляется важный момент смешения древних славянах с фино-угорскими племенами, которые жили на территории России задолго до прихода славян. Сами древние славяне, возможно, в рамках всей индоевропейской культуры, все-таки были несколько ближе к феминоидам, чем к мускулуноидам. А те, кто жили на территориях Средне-русской возвышенности до прихода славян, то есть преимущественно финно-угорские племена, представляли собой чисто феминоидный тип."

"По сути, в русской культуре дело мы имеем дело с феминоидным знаменателем. Если говорить о двухэтажной формуле культуры – логос/мифос, то в знаменателе у нас чисто феминоидный тип. Многие русские философы и поэты говорили о «вечной женственности русской души». Александр Блок и Владимир Соловьев учили о России как о Софии, Премудрости божьей, «женской ипостаси Божества». Но в любом случае не было ни одного внимательного и серьезного исследователя России, который бы прошел мимо вот этой особенности русской культуры, русского настроя."

И так, великорусское - глубинно-народное: в знаменателе "женственность". Вспомним народный культ Богородицы (и других женщин-святых) превалирующий начиная с средневековья над культом Христа в "народном православии, архетип "твердой отеческой руки" русской власти и соцально-политическую индифферентность "феминного" большинства, мистерию зерна/земли земледельческой "русской общины". Это Номос Земли. А в базисе еще более древний номос Леса, с его этнографическими флэшбэками матриархата, культом Золотой Бабы, Небесных лосих/олениц, и тд. Носителями этих архетипов являются и все сохранившиеся волго-финские народы.

От этого отклоняются только периферийные группы - казаки и тюркские народы (номос Степи), поморы, заонежане, прибалтийские финны (номос Моря/Озера), кавказские народы (номос Гор).

Жаль, мало кто воспринимает всерьез его "Ноомахию". Стоит пробежаться хотя бы по русским томам.

Арт: Вечность. 2011.

#мифология #традиция #женщины #север

Чем-то сильно зацепил этот Деисус, проскочивший недавно на одном из аукционов. Простенький, маленький - всего 14 на 25 см, венцы и басма латунь, очень лаконичный и внутренне архаичный. Не знаю, может он венчал какую-то небольшую алтарную преграду в придельчике или висел сверху над прочими иконами в часовне, но скорее всего - располагался над входной дверью, тяжеленной, из толстенных досок, обработанных топором, на кованых петлях, с ручкой-кольцом и с секирным замком. Может быть, на внешней стене с улицы, может - над проходом из трапезной, из галереи или с крыльца в основное помещение.

Аким Трефилов.

#традиция

О мытье в русской печи.

В тех районах, где бани у русского населения не были зафиксированы (например в Ярославской области в печах мылись до 1950-ых годов), бытовала другая традиция – мытьё (паренье) в печи. Описания его даются в сообщениях, присланных в Этнографическое бюро князя В. Н. Тенишева (1899 год). «Бани у нас очень редко встречаются, несмотря на достаток леса; есть деревни совсем без бань, а моются у нас в печах, которые очень просторны, и мыться можно одному свободно сидя. Причем подстилают под себя солому; свободно раздевшись в присутствии всей семьи, залезает один человек в печку с чугуном теплой воды. Ему подают веник и заслонку закрывают. Несмотря на видимое неудобство, крестьянин, выпарившись до «ломоты костей» и хорошо промывши голову щелоком, потом окатывается водой в сарае. Приготовлений нужно совсем немного: только с утра поставить в печь чугунок с водой» , – сообщалось из Мольского прихода Тотемского уезда Вологодской губернии.

В основном, мытье в печи было характерно для областей, находящихся в пределах Рязанского и Владимиро-Суздальского княжеств (Рязанская, Тульская, Московская, Ярославская, Владимирская губернии). Как можно заметить, контуры ареала этого обычая в значительной мере совпадают с юго-западной и юго-восточной границами Московского государства XV – середины XVI вв. (до падения Казанского ханства). Остальные южные губернии, заселенные гораздо позже (в XVII-XIX вв.) , такого обычая уже не знали: там имелась своя традиция, сходная с украинской, – мытье в деревянных кадках и корытах.

На Русском Севере также имелись целые территории, где не знали бань и мылись в печах. В этих "безбанных" районах, как считают исследователи, преобладала ростовская колонизация. Хотя при этом мытьё в печи на Севере зафиксировано и в Кургомени на Северной Двине, и на Лача-озере в Каргополье, а Каргопольский уезд это не район ростовской колонизации, а Кургомень это новгородская боярщина.

В конце XIX – начале XX вв. печь в функции бани, кроме средне- и южнорусских земель, использовалась к северу от Верхней Волги в Ярославской, Тверской, Костромской и в южных районах Вологодской и Новгородской губерний. Такое же явление наблюдалось у эстонцев Восточной Латвии и у южных вепсов.

У финских народов, несмотря на собственную банную культуру и наличие бань северорусского типа (сауна), также встречался обычай мыться в печи.

Печи, предназначенные для мытья, строились вместительными, и часто в них мылись по двое. Крестьяне парятся в печках, по два человека, но не более. Печи специально делают большие, так что удобно в них даже сидеть. Моются в них обычно часов в 6–7 вечера. Но для парения довольствуются утренним жаром. Перед мытьем настилают в печь сноп соломы. Залезши в печку и взяв с собой немного горячей воды и веник, обмакивают веник в воду и брызгают на стенки, появляется пар, а потом ложатся на солому и парятся». Иногда в печи только парились, а домывались уже во дворе. Если же в печи и мылись, то вовнутрь её ставили деревянное корыто, в которое стекала вода.

В качестве иллюстрации фрагмент из кинофильма "Девочка из города" (1984), который наглядно показывает как раньше в деревнях парились и мылись внутри русской печи.

#баня #ростовщина #традиция

«Традиция.»

Беседовали тут с литовским другом про «традицию». Возможна ли она в условиях фактического «обрыва»? Ведь «традиция» — это особые ритмы жизни, паттерны поведения в определенном социуме, в случае, когда мы говорим про язычество в — территориально-родовом социуме. То «как деды и бабки делали». Тут не только сакральные религиозные праздники, но и аграрные, животноводческие, промысловые (экономические общественные практики в рамках «мира» и освоения «чужого пространства»), это особые язык, кухня, элементы быта, песни, сказки, искусство, философия. Все эти элементы взаимосвязаны меж собой, все проникнуты особыми смыслами. Но тот мир, к которому мы обращаемся, почти мёртв. На последнем издыхании в виде бабушек 30 – 40-ых гг. рождения, которые по инерции немного настоящей этнографической аутентики «схватили».

Итак, «традиция» — это передача «взгляда на себя и окружающее» из рук в руки.

Но. Как и в случае с нашими уходящими в вечность бабушками, передать и ранее не всегда получалось в полном объеме, даже если старшие хотели, могли всё-всё, малым часто передавалось более несознательно и чем ближе к нашему времени — всё более отрывками.

Друг вспомнил, как его бабушка на Каледы сено под скатёрку клала, как в грозу у окна стояла тихенько взирая на небо, как рассказывала на ночь сказки, которые наши ровесники из поколения «Х» только из книжек знают. И я помню, как моя бабушка в известные дни брала меня с собой на могилки, на важные праздники пекла пироги и готовила другие блюда, с трепетом относилась к грозе, рассказывала про деревню и старую жизнь. Как дед показывал как столярничать, ловить рыбу и не заблудиться в лесу.

Это «традиция». Из этой живой связи мы, люди среднего возраста, можем уже бОльшую системность развить.

В прошлом году, в самый разгар моей работы с мерянской антропонимией, часто снились предки и места малой родины. Я думаю — как некий общий архетип мерянских предков, как образ, который понятен. Изучение и ревитализация языка, начавшиеся с старых словечек услышанных в детстве — это тоже «традиция», крайне важное действо, резонирующее с «миром предков», через которое мы получаем от них «знание». Как и чтение старых сказок своим детям, приготовление в особые дни семейным кругом старых блюд вместе с детьми , совместные походы в лес, зажжение огней и «поиск леших».

«Традиция» — это практика «восприятия», «саморефлексии» и «передачи» где всё, с одной стороны, может быть очень «нелинейно», с другой стороны, очень «вещественно глубоко». Вопрос на сегодня, по моему мнению, состоит в том, чтобы почаще актуализировать эту связь — уча, восстанавливая и используя родной язык, проводя ритуалы в кругу семьи и сообществе семей, занимаясь ручным трудом, размышляя в тишине, разговаривая у огня, по возможности исключая внешне-навязываемые инфо-потоки, которые очень замыливают наше восприятие, отключаясь от них — уходя в свой «внутренний лес».

А бесконечно говорить про «традицию», а-ля геноны, это не наш путь.

#антропныевсячинки #традиция