О ростовской ярмарке 13 марта 1850 г.

«Конная ярмарка уже почти кончилась, но по всем прочим отраслям торговля в самом разгаре: гул несмолкаемый с утра до ночи. Эта ярмарка обилует собственно матерьялами: лен, пенька, краска индиго, бумага, марена и т. п. Вообще продажи даже и крестьянских изделий больше оптовые: так например, вчера я видел возов, по крайней мере с 50, если не больше, только с шерстяными крестьянскими чулками, которые продаются повозно.

Деятельность торговая необыкновенная. Всякий уголок, всякий столбик обратился в лавку. Целые огромные стены выставлены картин, где рядом с Митрофаном какая-то одалистка, с страшным судом — какие-то Minna et Brenda; там целый полк колоколов, повешенных на наскоро устроенные перекладины; их беспрестанно пробуют, и звон продолжается целый день.

Тут целый ряд импровизированных печей, где варятся, жарятся и готовятся разные кушанья для народа; тут огромные трактирные балаганы, набитые мужиками и женщинами, которых в остальное время в трактиры не пускают и которые — на время ярмарки — пользуются эмансипацией.

Вчера ко всему этому присоединилось воскресенье. Против моих окон огромный двор, принадлежащий княгине Чернышовой, там останавливаются крестьяне здешнего уезда. Вчера этот двор был так набит возами, что в буквальном смысле яблока негде было уронить. Я видел, как возы эти приезжали: на каждом возу сидела баба окутанная какою-то простынею.

Приехавши, она снимала простыню и оставалась в своем парадном костюме, в котором и отправлялась гулять. Костюм состоит большею частью из яркожёлтого платка на голове, пунцовой шубки и платья ситцевого или штофного; обувь — валенки, которые как-то плохо гармонирую с шелком и штофом.

Шляпок французских я не видел здесь на крестьянках; у большей части даже рот завязан, впрочем платье, хотя и шубкою, в которой талия поперек лопаток, вытесняет сарафан.

Баб вчера было премногое множество: хорошеньких довольно, красавицы ни одной, брюнетки ни одной, косы — крысьи хвосты, румяна и белила наложены щедро.

Как Великий пост воспрещает употребление скоромного масла, но не воспрещает вина, то пьяных (разумеется мужиков) в соразмерном количестве. Впрочем, беспорядков никаких нет. -

Чернобровая красота, упоминаемая в песнях, есть воспоминание юга, вместе с синим морем, зеленою степью, с лебедем.

Из писем И.С. Аксакова родным // Аксаков, Иван Сергеевич (1823-1886). [Письма]. (с.137-138)

#ростоввеликий #ростовскаяземля #XIXвек #аксаков

Пётр и Павел.

Какие же они разные! Петр — настоящий верующий, каких и сейчас много несмотря на науку и технологии. У них словно окаменевшая вера, он просты и с ними нелегко, они не любят сомнений и колебаний. Они расчетливы, умеют поторговаться с Господом и нас тоже будут учить этому же. В эмоциях у них нет полутонов, впрочем, они только кажутся камнями, они бывают обжигающе горячи. Они много трудились, у них крепкие руки и такие же твердые мысли по любому поводу. Таким образом, апостол Петр — простых крестьянских корней. Не развязный и лукавый как рыбаки на реке, просто уверенный в себе и постоянный, с опытом риска и одиночества. Можно ли на него положиться в трудную минуту? Не знаю. Все мы немощны. Однако, райские ключи у него.

Как интеллигент, апостол Павел мне куда ближе. Умеет написать, любит поговорить, совершенно неравнодушен ни к кому, но и к себе тоже. Недостатков хоть отбавляй. Беспокойный, беспощадный в слове, непоседливый. К женщинам строг. Римский гражданин, еврей, писал по-гречески, наводнил всю Вселенную своими письмами, словом настоящий европеец, в наши дни был бы популярным блогером, как положено, немного скандальным. Я, как и многие миллионы до меня заворожен его личностью. Настоящий учитель, в жизни сразу за словом у него шел и пример.

Много учеников и апостолов, священников и учителей, есть и будет. Все же мне кажется, что у данных апостолов словно проявились присущие каждому из нас полюса веры. Все мы вышли из райского сада, и все стремимся в Небесный Иерусалим. Все мы взяты из праха земного и все станем гражданами Царства Небесного. С одной стороны, простая бесписьменная жизнь Петра между землей и озером, с другой утонченная книжность Павла, настоящего городского хипстера.

Мы по-прежнему так живем. Наши деды-бабушки жили на земле и нас тоже тянет на дачу. Однако учили нас и все хорошее привили интеллигенты, перелопатившие немало книг и что мы сейчас без них? Не дикари ли? Да, мы не зря мы тоскуем по цельной вере предков, но и та святость требует правильной катехизации, городской обработки, иначе тоже легко становится дикостью.

В ростовской церкви Спаса-на-Сенях далеко наверху на фреске апостолы Петр и Павел держат в руках храм Божий. Это верный образ Церкви. Равновесие достигается верным балансом между простотой веры и заботливой ученостью. Одно без другого не устойчиво, не имеет смысла. Вот, что я думаю. Да молятся за нас апостолы Первоверховные Петре и Павле! Да будет так.

«Какими похвальными венцами увенчаем Петра и Павла, телесно разделенных, но соединенных Духом, Богопроповедников первостоятелей? Одного – как апостолов предводителя, другого же – как более иных потрудившегося. Ибо их воистину достойно бессмертной славы венцами венчает Христос Бог наш».

Все мы несовершенны, все мы разные, и все это — непреодолимо. Нам привычно сбиться в стаю и топтать врагов. Тем не менее имеется и другой путь: «Людям это невозможно, Богу же всё возможно (Мф 19, 26)». Церковь на мой взгляд отличается от секты тем, что не требует ходить строем, как бы не модно про это стало говорить нынче. Я вижу, что в секте — всего один авторитет, только одна линия. В секте страх и обезличивание. В моей Церкви вместо страха — жертвенная любовь и терпение немощей, в которых сила Божия совершается (2 Кор 12, 9).

Отец Александр Парфенов. Ростов.

#петрпавел #православие #ростовскаяземля