Умельцы из Ярославля воссоздали одежду поморов: посмотрите коллекцию «северной моды».

Грешно ли русскому православному человеку вынимать из тыквы мякоть и помещать внутрь свечку?

Вдогонку к прошедшему Хэллоуину, Аким Трефилов цитирует "Ростовский вестник":

«В крупном торгово-промышленном селе Поречье, специализировавшемся на огородничестве на плодородных приозерных землях и на рыбной ловле, в XIX в. ростовскими краеведами описан необычный осенний праздник. Старожилы, которым 80 – 90 лет говорили, что так праздновали его, когда были детьми. Это так называемый «Никитин день», связанный у поречских крестьян с их сельскохозяйственным циклом:

"К концу уборки урожая, вечером, в престольный для здешней церкви вмч. Никиты праздник , дети ходили и ходят по селению, перекликаясь, держа в руках фонарики из овощей, у которых вынута сердцевина, а внутрь вставлена свечка. Молодежь в этот вечер может «чудить», устраивает некоторые «безобразия»: разваливает поленницы, может посветить фонариком в окно. Один из поречских старожилов упомянул, что огонь для фонариков когда-то выносили из церкви".

Краеведы XIX в. отметили, что плошками и фонариками со свечами, числом до тысячи, украшались в Поречье храмы и дома. Особенно оживленными были в канун праздника базарные дни, на которых продавались овощи. Богатое село у Ростовского озера - с самой высокой сельской колокольней в России и с площадью, застроенной двухэтажными крестьянскими каменными домами.»

(см.: "Ростовский вестник" 25 октября 2011; Федотова Т. П. Вокруг Ростова Великого. М., 1987 (Серия "Дороги к прекрасному") С. 88)

#ростоввеликий #поречьерыбное #никитиндень #тыква

Унорожский артуг.

На Вексе, соединяющей Галичское озеро с рекой Костромой, стоит погост Унорож. Церковь Благовещения и вокруг нее городище - вал, окружающий крупное финское (мерянское) поселение IX-X вв. Раскопки уже долгое время ведет Костромская археологическая экспедиция. Все как надо - шумящие подвески, вещи из Прикамья, предметы скандинавского облика, серебряные дирхемы из Средней Азии.

В 2018 г., однако, в верхнем слое нашлась вещь иной эпохи - небольшая монетка с крестами на обеих сторонах и не полностью сохранившейся латинской надписью по кругу.

Это артиг - ливонское подражание авторитетным для Прибалтики шведским эртугам. Они чеканились в Риге, Дерпте и в Ревеле. Именно этот, судя по всему, 1413-1417 гг.

Как он мог попасть на столь далекий Северо-Восток, за 1300 верст, в сердце удельных владений московского князя Звенигородского и Галич-Мерьского Юрия Дмитриевича?

Понятно, всякое может быть, но наиболее вероятными путями оказываются псковский и новгородский. Обе Республики много торговали с Ливонией, а во втором - начале третьего десятилетий XV в. придали хождению у себя импортных "артугов" официальный характер: стали на них торговать и во внутреннем обороте. Лишь в 1420-х от импортной монеты перешли уже к чеканке своих, новгородских и псковских денег.

Этот же артуг явно уже побывал в русском обращении: он обрезан по краям, чтобы его вес примерно соответствовал прочей тогдашней русской норме. Как он попал в галичские пределы? Или с каким-нибудь новгородцем, прибывшим из Вологды или из Подвинья через Лежский волок на Кострому, а с той свернувшего в Вексу к Галичу-Мерьскому.

На Унороже в то время функционировал небольшой Благовещенский монастырек, заграничная денежка могла быть потеряна во время посещения обители или дана как пожертвование. Есть и иные варианты: несомненно, немало ливонских монет получили бояре и слуги из окружения державшего Углич князя Константина Дмитриевича в то время, когда он княжил в Пскове и потом сидел в Новгороде. В таком случае кто-то из его людей либо ушел на службу в Галич-Мерьский - к Юрию Дмитриевичу или к Дмитрию Шемяке, ну или приезжал с каким-то поручением от Константина. Несколько менее вероятна связь появления на Северо-Востоке этой ливонской монеты с княжениями во Пскове ростовских князей в 1409-1434 гг. Понятно, конечно, что возможны и более сложные варианты с несколькими посредниками.

Аким Трефилов.

#XVвек #унорож #археология #галичмерьский #нумизматика

А где "Из варяг в персы"?

Вопрос из "Большого этнографического диктанта". Волжский торговый путь "Из варяг в персы" — самый ранний и самый важный из трёх великих речных путей Древней Руси, соединявших Ладогу и Ростов с Халифатом в раннем средневековье, забыли, киевоцентричные этнографы вы наши.

#изварягвперсы #древняярусь #история

Ростовский провинциальный погост позапрошлого или начала прошлого века.

Любопытно: когда мы себе представляем провинциальный погост позапрошлого или начала прошлого века, то нами там ожидаются простые деревянные крестьянские кресты (если погост староверческий - то они же с меднолитыми иконками или с деревянными же вырезанными сложными голгофскими крестами, ну и голбцы), а также близко знакомые и нам в силу их понятной сохранности вычурные чугунные и кованые железные - богатых крестьян, купцов, дворян. Ну и какой-нибудь одинокий помещичий памятник с наивной и мудрой эпитафией, резанной по камню.

А вот на фото Ивана Кузнецова 1908 г. на погосте у церкви Иоанна Богослова на Ишне на переднем плане стоит пара деревянных с иконописным Распятием с предстоящими и с херувимами. Понятно, что до наших времен (в широком смысле, включающем период этак с 1950-х гг.) такие не доживали - климат, влажность, деревянный крест без ухода падает через поколение, лет через 25-30. И интересно - насколько все ж широка была такая традиция, когда зародилась, кого нанимали такое делать - иконописцев ли местных, или еще кого.

Кстати, на иконе , которая в киоте на наружной стене церкви - явление преподобному Авраамию апостола Иоанна Богослова, Иоанн вручает Авраамию чудотворный посох, которым тот по мысли агиографов XVI в. поразил потом языческого идола.

Аким Трефилов.
Источник фото HUMUS.

#ростоввеликий #богословнаишне #XXвек #погост

👆Любецкий съезд имел противоречивые последствия.  Междоусобиц он не прекратил, но ограничил их рамками родового раздела Руси между разными ветвями княжеского дома, а сам стал важным примером для последующих поколений князей: как можно договариваться и не губить Русской земли хотя бы ради опасности извне (со стороны половцев на то время).

Примечательно,  что этот, к сожалению, часто актуальный призыв к "князьям" - "не губить Русской земли" вдруг был вывешен в Ростове, ведь в Ростовской земле в 1097 году произошло последнее кровопролитие, завершившее "добрую войну" и приведшее к "худому миру", когда мудрый Володимер Мономах произнёс эти вечные слова.

День рожденья - отличный повод напомнить о себе. Редко пишу в фб, но сегодня грех не написать, тем более, что есть о чем.

Кто-то знает, а кто-то еще нет, что уже почти три года как я занимаюсь костромскими фотоархивами советского времени. Их, найденных в брошенных домах или отданных мне в работу потомками фотографов - у меня уже десять. И явно будут еще. Волей-неволей задумались мы с Антоном и друзьями-единомышленниками, что публикации и выставки это хорошо, но нужен свой музей. Эдакий музей-дом друзей, как у Чебурашки.
Раз уж выпало в империи родиться, в империю вернуться, в аварии в этой империи выжить, то вторую половину жизни надо посвятить чему-то осмысленному.

В общем, в прошлом месяце мы с Антоном купили за 1 рубль у администрации города Галича, что в 100 км от Костромы - деревянный дом, объект культурного наследия в неудовлетворительном состоянии, бишь руину.

В этом доме с 1906 и до самой смерти в 1944 году жил Михаил Маркович Смодор - выдающийся фотограф того времени, который снимал Галич на протяжении сорока лет. Смодора в городе знают, выставки его устраивают, альбомы издают, даже памятник в центре города воздвигли. А дом стоял расселенный почти 20 лет, и никому не было до него дела. Украли крышу, отрезали электричество, устроили стихийный общественный туалет и стали ждать, когда дом, в который нарядные галичане начала прошлого века приходили на семейную съемку, - уйдет в небытие, и можно будет на его месте уже построить очередной фикс-прайс.

Беспощадные жернова советской истории перемололи и семью фотографа - его фотоателье национализировали, потом приняли его туда же на работу, в 1935-м году по доносу отправили в лагерь, а когда он вернулся, сломленный, уже не смог снимать. Его сыновей забрала война, а вдова, Фаина Ароновна, доживала свой век в комнатке, которую ей выделили в этом самом доме.

При жизни она успела передать одну коробку со стеклянными негативами в музей. Большая же часть архива сгинула - новые жильцы сбрасывали ящики со стеклами прямо в реку, дети скатывали пластины с городских валов и смотрели, как они разбиваются, переливаясь на солнце.

В 2016-м часть архива Смодора выставлялась в МАММе, огромная работа была проделана тогда нашими неравнодушными друзьями. Теперь пришло время и дому дать вторую жизнь. Он нас дождался, фотографа и реставратора. Очень страшно и ничего непонятно, но надо делать. Согласны?

Екатерина Соловьева. Кострома-Галич.

#смодор #галичмерьский #XXвек #нашенаследие

Путешествуя по великорусским регионам России, некоторые возможно обращали внимание, что для той или иной местности характерны свои, пока еще сохранившиеся особенности расположения традиционных домов и дворов. Где-то дома с двух- или трехскатной крышей со светелкой стоят торцом к улице, где-то дома стоят параллельно улице и имеют двух- или четырехскатные крыши, где-то встречается оба этих способа постановки дома относительно улицы. Разновидностей на самом деле масса, но все они являются производными от основных локальных особенностей традиционной планировки дома и приусадебного пространства.

У восточнославянских племен исследователи с I тысячелетия н. э. различают два типа жилища: бревенчатые срубные постройки, характерные для северной группы в лесной полосе и постройки полуземляночного типа, характерные для южных групп в лесостепной полосе соответственно. Первый тип получил развитие главным образом на территории великорусских регионов и к XIX в. в совокупности со сложившимися типами приусадебного пространства сформировал облик традиционных великорусских сельских и городских населенных пунктов.

К XIX в. основными разновидностями конструктивно-планировочных решений жилой зоны сруба стали четырехстенок, пятистенок и шестистенок. Первые две разновидности были распространены в средне- и южновеликорусской этнографических зонах, третий тип бытовал на Русском Севере. Четырехстенок представляет из себя простейшее жилое помещение, ограниченное четырьмя стенами, которое может быть однокамерным (с единственным помещением – избой), двухкамерным (с пристройкой неотапливаемого помещения – сеней или моста) или трехкамерным (с пристройкой сеней и клети). В пятистенке изба разделена капитальной стеной на два помещения. Шестистенок является комбинацией двух жилых срубов и подразделяется на различные типы.

С точки зрения вертикальной структуры выделялись дома с подклетом – нижним не жилым этажом и без подклета с завалинкой – насыпью вдоль наружных стен дома служащей для удержания тепла. Основными типами кровли были: двухскатная в северно- и среднерусской этнографических зонах, трехскатная и трехскатная со светелкой в среднерусской этнографической зоне, четырехскатная в средне- и южнорусской этнографической зоне. Крыли крышу тесом, дранью, соломой, позднее лучиной и железом.

В традиционной избе в зависимости от расположения печи и направления ее устья выделяют четыре типа внутреннего плана: северо- и среднерусский (печь у входа, устье печи направлено в другую от входа сторону), восточный южнорусский (печь напротив входа, устье ко входу), западный южнорусский (печь напротив входа, устье от входа), западнорусский (печь у входа, устье ко входу). Во всех случаях по диагонали от печи располагался передний (красный) угол где висели иконы и стоял обеденный стол.

Двор (усадьба) традиционно (классификация Е.Э. Бломквист) подразделяется в зависимости от взаиморасположения жилой и хозяйственной зон на две группы: северный примыкающий к жилью крытый двор и южный открытый двор, окруженный надворными постройками, которые включают в себя по два типа.

Первая группа (северный крытый двор) подразделяется на двухъярусный (северорусский) тип, где жилище с двором составляет одно целое и располагается перпендикулярно улице, и одноярусный (среднерусский) тип, где крытый двор примыкает к жилищу, расположенному также перпендикулярно улице.

Вторая группа (южный открытый двор) включает тип покоеобразной застройки (среднерусский), где изба располагается перпендикулярно или параллельно улице, образуя с расположенными рядом надворными постройками букву "п" в плане, и тип четырехугольного открытого двора (южнорусский), где двор представляет собой большое открытое пространство.

Первая группа распространена на Русском Севере и севере средневеликорусской этнографической зоны, вторая группа на юге средневеликорусской этнографической зоны и в южной этнографической зоне.

#традиции #жилище #двор

КОЛЕНВАЛ, ЧУРИКОВЦЫ, сектанты-трезвенники…

В ПРОЖИТО попались записки о временах почти недавних - андроповских. Воспоминания Альфреда Симонова:

«…Как-то наша группа возвращалась из Пошехонья — там ликвидировали абсолютно лишнее в этих краях подразделение КГБ, — и на обратном пути мы остановились у винного магазина, чтобы взять бутылочку и вечером отметить уход в небытие пошехонского отделения.

Но наметанным чекистским глазом мы заметили неподалеку притаившуюся милицейскую машину — и рисковать не стали. Проехали мимо. С нами тоже не церемонились бы. Время-то было рабочее.

Сколько карьер было испорчено! Но в стране, где все стали немного строже, постепенно появился порядок и восстанавливалась дисциплина. Медленно, нехотя и не без сопротивления.

По крайней мере, бегать за водкой с заводов в рабочее время люди почти перестали. Видимо, брали с собой. Но появляться пьяным на улице стало опасно. Милиция действовала беспощадно по отношению к пьяницам. Даже в нашем городе, где в дни получки на заводах казалось, что покачиваются не только люди, но и фонари.

Помню эпизод, когда рыбинский мужичок, слегка приняв на грудь, торопливо убежал из магазина с бутылкой водки в руках, завидев издали милицию. Он знал, что все кончится плохо, если его засекут.

Появилась новая водка, которую называли андроповкой или коленвалом. Название водки было написано скачущими вверх-вниз буквами. Она была значительно дешевле той, что продавали в период позднего застоя. Люди это оценили и поняли: пить можно, но дома.

Как стихийный отклик на происходившие перемены в городе появилась достаточно многочисленная секта трезвенников-чуриковцев, которая считала основателя секты Чурикова чем-то вроде живого бога. Чуриков активно действовал, создавая подобные секты, в начале XX века, еще при царе. При советской власти он основал коммуну трезвенников, но непьющие, видимо, вызвали подозрение у новой власти. Дальнейшая судьба его мне не известна.

В общем-то, ничего плохого в пропаганде трезвого образа жизни не было. Правда, посещали ее в основном пожилые люди. Для них это тоже был своеобразный клуб по интересам. Это объединение мне казалось очень полезным, тем более что иногда они действительно добивались результата.

Как-то в Брейтовском районе мне пришлось опрашивать жителей одного села, стоявшего на дороге. Я, как руководитель группы, разыскал избу, где жил председатель местного колхоза, с тем чтобы побеседовать с ним.

Мне открыла немолодая женщина, которая, узнав, кто я и что мне нужен хозяин, страшно перепугалась. Я как мог успокоил женщину и, решив не дожидаться председателя, которого ждали домой только к вечеру, попрощался и пошел к выходу.

Женщина, обрадовавшись, что неприятный визит закончился, вдруг просительно сказала: «Вы уж мужика-то не трогайте, только-только человеком стал. Ну и что, что сектант, зато не пьет».
— А где же он состоит?
— Да у трезвенников. И сегодня поехал туда. Я его туда привела, а то ведь пил по-страшному. А он председатель, ему трезвый ум нужен.


«Ну и дела, — подумал я, — раз председатель, наверное, в партии состоит. Ну да бог с ним, это его дела, перестал пить — и хорошо». И об этом я сказал женщине.

Мне как-то показывали фотографии Чурикова 20-х годов в окружении последователей. Суровый дядька. А среди трезвенников все-таки преобладали женщины. Да и немудрено — в России они были главными жертвами пьянства мужчин…»

Электричка идёт мимо Боголюбовского луга у церкви Покрова на Нерли во время весеннего разлива.

📸Кирилл Новиков

ВЕПСЫ И ЛЕТОПИСНАЯ ВЕСЬ

В связи с возникающими вопросами о соотнесении вепсов с летописной весью кратко изложу свое видение вопроса

Поскольку этноним весь, несомненно, производен от vepsä, то и весь белозерско-пошехонскую отождествляли с вепсами. Но тогда еще не было в достаточной степени изучены географические названия

Вместе с тем, топонимия свидетельствует, что даже юг Белозерья был для вепсов периферией

И археологически белозерская весь входит в волжско-финскую культурную зону

В настоящее время вполне обоснованной является точка зрения, что вепсское население сложилось в результате смешения прибалтийско-финских по языку носителей средневековой приладожской курганной культуры и белозерской веси, волжско-финской по языку

Таким образом, летописная весь - это общая составляющая (наряду со славянской) современного русского населения Белозерья, Пошехонья и современного вепсского населения

При этом ранних вепсов ("приладожскую чудь") в большей степени интересовало Заволочье (оно интересовало всех), поэтому они со своей основной территории к востоку от Волхова, района Ояти проходили широкой полосой по Вытегорскому, северу Бабаевского района, северу Белого озера и частично переходили волоки, сливаясь с остальными колонизационными потоками, частично оставались на территории северо-запада Вологодской области

Хотя отдельные вепсские группы, разумеется, доходили до Шексны и Сухоны, но сплошного массива топонимии не оставили