1) Мы - временные существа
2) Хотелось бы другого, но пока доказать это или сделать не получается
3) Каждая минута, когда у нас лично или в семье - все хорошо, драгоценна
4) Война калечит это счастье
5) Она обращает нас в состояние непрерывного горя, даже тогда, когда она еще не затронула наши семьи, даже тогда, когда лично у нас - по-прежнему все хорошо
6) Нужно научиться это разделять - то, что внутри семьи, и то, во что нас погружают
7) Каждая минута, когда в семье - все хорошо, драгоценна, должна приносить счастье, даже если идет война и мы существуем в оболочке - горя
8) Эти минуты - на вес золота, к ним обращаешься в памяти постоянно, ты пытаешься их удерживать, день за днем, потому что они могут пройти, могут пройти окончательно, и их не должна испортить даже война
9) Они - отдельно, они то, что держит нас на поверхности
10) Мы должны чувствовать это каждый день, даже просто смотря в окно на другие дома

Мы учимся жить, как Иран. У обществ, находящихся под давлением всеобъемлющих санкций, должно быть много общего. Иран так существует десятки лет. Ему то приподнимают железный занавес, то вновь, с размаха бросают его вниз.
Что такое «иранская модель»?
Нам ведь жить по ней, может быть, десятилетия. Она - вынужденная. Полузакрытая экономика, под тяжелейшими санкциями, с огромной ролью государства и связанных с ним окологосударственных / силовых структур, с большим теневым сектором, серым экспортом – импортом, с высокой ролью среднего и малого бизнеса (кормит население).

Коллективное поведение – в рамках жесткой, насаждаемой сверху идеологии. Больше всего ориентированы на Восток, минимум отношений с Западом (санкции). У государства - крупнейшие объемы участия в собственности, ресурсах, производстве и распределении, в финансовом секторе. Государство прямо вмешивается в макроэкономические переменные (цены, курс валюты, процент и т.п.). Экономика пропитана идеологией (религиозный или политический фундаментализм).

Что еще? В Иране - крупнейшие разрывы в технологиях с развитыми странами и Китаем. Его экономика – это попытка автаркии в ключевых системах страны, в т. ч. в финансовом секторе, ИТ, телекоммуникациях. Тем не менее, он очень зависит от серого импорта технологий, оборудования, высокотехнологичных товаров и услуг для населения. В экономику встроены монополии, кормления, кумовство («капитализм для своих»). Вокруг страны – развитая сеть посредников (торговых, финансовых) для обхода санкций.
А что в итоге? Высокая нестабильность, инфляция, колебания темпов роста, масса дисбалансов, время от времени – социальные шоки. То резко ввысь, то камнем вниз.

Если присмотреться ближе

Иран не свалился в «плановое хозяйство», остался рыночной экономикой. В 2012 году Иран был отключен от СВИФТ. Cо второй половины 2000-х годов Иран отрезан от операций с американскими банками, долларами и международными карточными системами. Карточек «Виза» и «Мастеркард» в Иране нет. И китайских «ЮнионПэй» тоже нет. Китай частично следует санкциям, будучи крупнейшим торговым партнером США и ЕС.

В 2006 – 2012 годах шаг за шагом усиливались запреты на поставки нефти из Ирана, на инвестиции в Иран, на торговлю с ним, на его доступ к западным технологиям. В 2012 г. они достигли максимума. С 2015 г. санкции начали отменяться, но с 2018 г. вновь возобновлены США. С 2012 г. заморожены иранские активы, в т. ч. деньги центрального банка Ирана, коммерческих банков, недвижимость. Взяты в «плен» личные активы тех иранцев и компаний, которые находятся под санкциями. Сумма блокированных (не только в США) активов - до 85 млрд долл., из них доступны не больше 10 млрд («Уолл-стрит Джорнэл», 2019). Большинство санкций стали международными или экстерриториальными (со стороны США).

Что же происходит, когда страну отрезают от поставок нефти, которыми она живет, от ее собственных и чужих денег (международные финансы), от технологий и закупок нового оборудования? Что, если ее валюта становится неконвертируемой? Первый ответ – стагнация. В 2020 г. ВВП Ирана в сопоставимых ценах был лишь на 4,2% выше уровня 2010 г. ВВП Ирана по паритету покупательной способности за это время упал на 12,7% (МВФ). Иран на 19-м месте в мире по населению, на 23-м по ВВП по ППС (2020).

Что еще случилось? Резко сжались добыча нефти и объемы экспорта. Перед исламской революцией 1978 -79 гг. в Иране добывалось больше 6 млн баррелей нефти в день, в 2005 г. – примерно 4 млн, в 2020 г. – около 2 млн, при 2-5-кратных колебаниях физических объемов экспорта нефти в отдельные годы. (Управление энергетической информации США). В 2012 – 2013 годах (пик санкций) стоимостной объем товарного экспорта из Ирана упал сразу на 30% к 2010 г. В 2014 – 2017 годах вырос до 120% к 2010 г. (санкции частично сняли). И снова стал падать с 2018 года (возврат санкций США) с тем, чтобы дойти в 2020 г. до 78% от уровня 2010 г. (МВФ).

А что произошло с ценами? Гиперинфляция, почти каждый год – 2-значный рост цен, до 40 с лишним процентов в особо щедрые на санкции годы. В 2020 году розничные цены в Иране в 7 раз превышали уровень 2011 года. В 2011 году официальный курс был 11 тысяч иранских риалов за 1 доллар США. В 2021 году – 42,2 тыс. Процентные ставки – всегда двузначные. В 2014 году (расцвет санкций) капитализация рынка акций рухнула примерно в 3 раза. А сегодня вдруг взвилась вверх.

А как чувствуют себя иранцы? За время санкций, по индексу человеческого развития (ООН) Иран передвинулся с 98-го места мире в 2005 г. на 70-е в 2019 г., находится рядом с Албанией, Кубой и Шри Ланка (Россия – 52-я). Ожидаемая продолжительность жизни поднялась с 72 лет в середине 2000-х до 77+ лет в 2019 году (№49 в мире). Мы – на 97 месте (ВОЗ)). Динамика населения? Позавидуешь. В 2005 г. в Иране жили 69 млн чел., в 2020 – 84 млн. За 15 лет санкций население выросло на 22%. 84% населения имеют доступ в Интернет (Россия – 85%). На 100 человек приходится 152 подписки на мобильную связь (Россия – 164). 86% населения - грамотны, у нас – 100% (Всемирный банк).

А что с уровнем жизни? ВВП на душу населения Ирана по паритету покупательной способности в 2005 г. – 13,8 тыс. долл., в 2011 г. – 17,9 тыс. долл., в 2012 г. упал на 11% (санкции), в 2018 г. – 13,7 тыс. долл. (снова санкции), в 2020 г. – 13,3 тыс. долл. Он меньше, чем 15 лет тому назад, 123-е место в мире. У России – 28,2 тыс. долл. Иран находится в группе развивающихся стран с доходом чуть выше среднего, его соседи – Парагвай, Шри Ланка (Всемирный банк).

Куда же Иран сбывает свою нефть (ее доля в экспорте больше 60%)? Ответ заранее известен – Китай, торговый партнер №1 Ирана (25% экспорта и до 10% импорта), №2 – ОАЭ (14% и 6%), далее - Индия, Турция, Германия. На развитые страны приходится 36% экспорта и лишь 4% импорта (Всемирный банк, WITS, 2018). Так действуют санкции. Сырье от вас – милости просим, технологии вам – извините, никак. Какой-то доступ к технологиям Иран получает на востоке, больше всего, через Китай. Доля «капитальных товаров» (оборудование и т.п.) в экспорте 1,6%, в импорте – 33% (Всемирный банк).

Вокруг санкций строится масса обходных конструкций. Есть свои внутренние платежные карточки (аналог нашего «Мира») и своя расчетная система. Есть платежная система с ЕС в обход СВИФТ (на практике не работает), есть клиринг и расчеты в валютах стран, с которыми торгует Иран. Есть исключения из санкций, признаваемые США. И есть знаменитая «хавала», нелегальная система расчетов и клиринга на доверии, дающая возможность получать деньги из Ирана за рубежом и направлять деньги в Иран.

Так как же живется под самым полным объемом санкций? Ответ – видно, что можно существовать и отрезанным ломтем, все более – менее сыты. Экономического чуда не предвидится, в финансах – вечные потрясения, мало инвестиций, «развитой страной» не станешь, многолетняя стагнация. Под санкциями страну неизбежно пригоняет к берегу Китая. Она срастается не с развитой Японией, не с «тиграми» - Южной Кореей или Сингапуром. Она «врастает» в развивающиеся экономики Востока. Растет разрыв в технологиях, они приходят «по остатку». С ростом благосостояния населения – дела не очень.

Рано или поздно из зоны высокого давления придется выкарабкиваться, чтобы не стать слабее. Вопрос только в том, как это сделает Иран? И как сделаем мы?

Умирающий человек написал то тяжелый, то легкий роман о своей любви к женщине и вечной жизни с ней. Женщина смогла его сберечь по листкам и через тридцать пять лет открыть всему свету. Через него пробираешься, как через старый московский дом: то окно, как желток, то сырой подпол, то обои с красными цветами, и все равно в нем хочется ходить. В нем ходишь, как по воздуху.
Этот роман сделан профи. Это ответ умеющего всё в собственной профессии человека на жесточайший вызов. С первой страницы признаются его ум, умение, насмешливость и превосходство.

Есть люди, за спиной которых стоит жить. Как Булгаков в своем романе, они уверенно ведут нас от кризиса к совершенству. Мы молча признаем их надежность, умения, зрелость и способность вытащить из самого жестокого кризиса. Их заматеревший профессионализм.

Эти люди еще обязательно появятся в истории России. Они обязательно придут. Именно они всё переменят. Они год за годом будут создавать другую страну - открытую, легкую, состоятельную, готовую конкурировать - в идеях, в уровнях свободы, в технологиях. Страну, всё понимающую, всё помнящую, страну думающую.

Иллюзии? Быть не может? Всего 200 лет назад в России продавали людей, как скот. И это казалось бесконечным

Для моей книги "Правила неосторожного обращения с государством"
Озон - Бестселлер
https://www.ozon.ru/product/pravila-neostorozhnogo-obrashcheniya-s-gosudarstvom-250461803/?sh=hRF2HgAAAA
Лабиринт
https://www.labirint.ru/books/739543/
Литрес, аудио, электронная
https://www.litres.ru/yakov-mirkin-10789112/pravila-neostorozhnogo-obrascheniya-s-gosudarstvom

Формула будущей экономики России: мобилизационная (гибрид иранской) плюс огосударствленная (гораздо выше, чем была) плюс китаизация минус демография минус эмиграция мозгов минус блокада, бойкот, санкции, направленные на удушение. По глубине - аналог поворотов 1917, 1991 годов, новая реальность. В сто раз сложнее сократить разрывы в технологих. Весь мир будет наблюдать за тем, где она слаба, норовя ухватить кусок.
Будут нарастать надзор за населением и сумма ограничений. Но жить в такой реальности можно. Можно в ней искать смыслы, можно в чем-то убеждать себя, хотя для 5-10% населения это невыносимо, и праздники - не праздники, пока идет война.
Но чем мы лучше тех, кто проходил это трижды или четырежды на тех крутых поворотах, которыми был наполнен XX век?
Ответ - ничем

Знакомые всё лица. Всё продолжается, как ни в чем не бывало. Конференции, показы мод, залитая праздничной иллюминацией Никольская, ведущая к Кремлю. Все на своих местах и даже, кажется, всё о том же - модернизация, развитие, трансформация в условиях...
А в каких условиях? В каких? Там - города в зимних уже холодах и без энергии, без света. Кто-нибудь хоть раз попадал в такую жизнь? Попробуйте вот так прожить хотя бы день.

Здесь - цельнометаллическая оболочка, в которой кажется, что тоже темно. Тьма слепит глаза. И масса приятных, милых, интеллигентных людей, таких же, как раньше.

С этим нужно справиться. Нужно принять для себя лично, что так бывает. Что это не чья-то жизнь, не жизнь 100 или 80 лет назад, а - твоя жизнь. Не прочитанная жизнь, а то, что происходит именно в твой день.

Нужно это понять, чтобы научиться с этим жить. Век XXI может быть ничем не лучше века двадцатого. Еще один урок, хотя эти уроки кажутся бесконечными, и нет им конца

Во все времена были в России те, кто пытался повернуть большой, тяжкий корабль государственности – туда, где тише, быстрее, сытнее для всех. Кем бы они ни были – из всех слоев интеллектуального класса – они делали одно и то же. Писали. Заявляли. Строили прожекты. Сочиняли доклады. Обращались по инстанции. Сотрясали воздух в газетах. Ораторствовали. Предвещали. И всем, в общем-то, надоедали, потому что жизнь шла своим чередом, ни больше и ни меньше, а остальное – рассосется. И всё не так, как они думают. И совсем по-другому. Всё, в точности, совсем наоборот. И это может быть государственным преступлением – так думать.

Иногда им что-то удавалось сделать. Они попадали в полосы реформ. Но с постоянством маятника, вновь и вновь, идеи были идеями, и еще раз идеями, и в сотый раз – просто идеями. Бумагой, воспоминаниями, не осуществленными делами. А когда сотый раз скажешь одно и то же – лучше не говорить.
Ну и ладно. Зато мы их запомним. И скажем, что они были правы. И подумаем – о ком? О тех, кто сегодня говорит – не делайте этого. Лучше по-другому. А то будет хуже. Всем хуже. Пожалуйста, не делайте!

Но жизнь идет кругами, точно не совершенством. Жизнь такая, какой ей должно быть. И тогда остается только одно – помнить, что, когда и что именно сказал – ради всех.

Вспомним имена хотя бы некоторых. Мордвинов, Озеров, Гейден, Ковалевский.

Вы их знаете?
Зато мы хорошо помним имена убийц.

Из моей книги "Правила неосторожного обращения с государством"
Озон - Бестселлер
https://www.ozon.ru/product/pravila-neostorozhnogo-obrashcheniya-s-gosudarstvom-250461803/?sh=hRF2HgAAAA
Лабиринт
https://www.labirint.ru/books/739543/
Литрес, аудио, электронная
https://www.litres.ru/yakov-mirkin-10789112/pravila-neostorozhnogo-obrascheniya-s-gosudarstvom

Как-то мы были в Лондоне, и нас занесло в местную церковь, на концерт классической музыки для тех, кого зовем мы бэби, для самых маленьких. Что-то – «От Баха до битлов». Было это днем, в обычном зале старой англиканской церкви, серокаменной, с садиком рядом. За роялем обитала, строга и совершенна, явно учительница музыки, а в зале выла и прыгала, между библиями, сотня babies от нуля до четырех, ибо были там родители с колясками, и в них строго смотрели на нас младенцы.

Они начали с прелюдии Баха. И бэби поползли. Они ползли к роялю – белые, желтые, шоколадного цвета, курчавые и бело-розовые, английские розы, всех цветов и расцветок – они ползли к роялю, чтобы слушать Баха. Ползли бодро, не толкаясь и подпевая. А мы заплакали. Их еще никто ничему не научил. Они не были разделены. Они ползли все вместе. И когда они потом буйствовали под Yellow Submarine, и выли, и хохотали, и пели снова все вместе, они были тем, чем и должны быть, они были общим, нашим, единым человечеством, ничем не разъединенным.

А мы не могли сдержать слезы. Мы плакали по тому, что должно быть, - но этого нет, мы плакали, потому что нас ударили в самое сердце, потому, что, может быть, есть надежда, да, идиотская, люди – стадо, но может быть, она все-таки есть – надежда?

Через пару дней я попал в кэб с двухлетней девушкой, бывшей в той церкви, и начал, по обыкновению, заунывно петь – конечно, Набукко, пленение, Va Pensiero, ибо всегда куда-то бреду, на что девушка двух еще неполных лет, отчетливо и ясно сказала:
-Бах!
И еще раз потом повторила:
-Бабах!

Я ее поцеловал, я ее обнял, я сказал ей: «Спасибо!», - за то, что она во мне признала Баха и, конечно, опять стал вытирать слезы. Тоска всё это – тоска по детству, тоска по миру, тоска по любви – ко всем, кто живет.

А потом я долго смотрел на нее, смеялся и, наконец, сказал:
-Возьми себя в руки! Помнишь, как они ползли, пусть даже в детском бессознательном состоянии? Все вместе и никого не трогали? Помнишь? Надейся, когда-нибудь – хотя бы для нее!

Сколько лет понадобилось всеми проклинаемой Германии, чтобы восстановить свой статус? С 1955 г. - член НАТО (10 лет после окончания 2-й мировой). С 1957 г. - член Европейского сообщества, будущего ЕС (12 лет). С 1973 г. - член ООН (28 лет). В 1957 г. Саар мирно, после референдума вошел в состав Германии (после 2-й мировой - французский протекторат). Эльзас, за который пролито столько крови - часть Франции (2-язычная территория).
Мир и тишина - и бесконечно много работы ради того, чтобы жить, как подобает. Помнят - и живут вместе. Соединены

Тот самый Зощенко – офицер Первой мировой, пять орденов, командир роты. Был отравлен газами. 1917–1920 годы. Скитания. В книге «Перед восходом солнца» он писал:
«В кресле против меня французский полковник. Чуть усмехаясь, он говорит:
– Завтра, в двенадцать часов дня, вы можете получить паспорт. Через десять дней вы будете в Париже… Вы должны благодарить мадемуазель Р. Это она оказала вам протекцию.
…Я говорю:
– Я не собираюсь никуда уезжать, полковник. Это недоразумение.
Пожав плечами, он говорит:
– Мой друг, вы отдаете себе отчет, что происходит в вашей стране?.. Прежде всего это небезопасно для жизни – пролетарская революция…
– Хорошо, я подумаю, – говорю я. Хотя мне нечего думать. У меня нет сомнений. Я не могу и не хочу уехать из России. Я ничего не ищу в Париже».
Он не уехал. Он не мог уехать из России.
В 1941 году пытался уйти на фронт. Со своим пороком сердца, полученным от отравления газами.
«Перед восходом солнца» он стал печатать по кускам в 1943 году.
Эта книга была лично ненавистна Сталину. В 1946 году – постановление Оргбюро ЦК ВКП (б) от 14 августа 1946 года № 274.
Цитата:
«В журнале “Звезда”… появилось много безыдейных, идеологически вредных произведений. Грубой ошибкой “Звезды” является предоставление литературной трибуны писателю Зощенко, произведения которого чужды советской литературе. Редакции “Звезды” известно, что Зощенко давно специализировался на писании пустых, бессодержательных и пошлых вещей, на проповеди гнилой безыдейности, пошлости и аполитичности, рассчитанных на то, чтобы дезориентировать нашу молодежь и отравить ее сознание. Последний из опубликованных рассказов Зощенко “Приключения обезьяны” (“Звезда”, № 5–6 за 1946 г.) представляет пошлый пасквиль на советский быт и на советских людей. Зощенко изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной форме, клеветнически представляя советских людей примитивными, малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами. Злостно хулиганское изображение Зощенко нашей действительности сопровождается антисоветскими выпадами. Предоставление страниц “Звезды” таким пошлякам и подонкам литературы, как Зощенко, тем более недопустимо, что редакции “Звезда” хорошо известна физиономия Зощенко и недостойное поведение его во время войны, когда Зощенко, ничем не помогая советскому народу в его борьбе против немецких захватчиков, написал такую омерзительную вещь как “Перед восходом солнца”…».
Что еще? Он выжил, не был арестован. Ждал ареста. Писать и печататься не мог. Голодал. Сапожничал, как в 1918 году.
И скоро ушел.
Никому не известно, как сложилась бы его жизнь в Париже, и случился бы на свете писатель Зощенко или нет, и была бы – или нет – у нас счастливая возможность прочитать вот это: «…огромные потрясения выпали на мою жизнь. <…> Но ведь я-то не видел в этом катастрофы! Ведь я же сам стремился увидеть в этом солнце!»
Какая бессмысленная драма в том, что человек, выбравший Россию, возлюбленный государством (он получил-таки «трудового красного знамени»), всю жизнь любивший, смеявшийся, страдавший от депрессий, человек, не имевший вины ни перед кем, был пойман в ловушку, создавшую вокруг него нечеловеческую пустоту!
Какая бессмысленная насмешка в том, что человек, написавший книгу о самоконтроле – «Перед восходом солнца», о том, как управлять самим собой, чтобы никому не причинить вреда, был полностью лишен контроля над самим собой, попав под государственное колесо!
Эта книга была полностью напечатана в 1987 году. Через тридцать лет после того, как он махнул на все рукой – и ушел.
В конце драмы должны быть назидания.
Они есть: этим историям нет конца.
Ими покрыто время.
В них нет никакого смысла, они – ни за что.
Они заливают нас.
Так и написал Зощенко.
«И вдруг необычайная картина – вода выступает изо всех люков и стремительно заливает мостовую. Снова по воде я иду домой… Ужасное зрелище».

Это его время выступило из всех люков и пор, чтобы залить людей, их самонадеянность, их неспособность всё увидеть до конца, их способность обманываться, их любовь к тому, что нельзя любить, их гордые решения, когда все развилки пройдены именно так, чтобы принести в будущем страдание.

Из моей книги "Правила неосторожного обращения с государством"
Озон - Бестселлер
https://www.ozon.ru/product/pravila-neostorozhnogo-obrashcheniya-s-gosudarstvom-250461803/?sh=hRF2HgAAAA
Лабиринт
https://www.labirint.ru/books/739543/
Литрес, аудио, электронная
https://www.litres.ru/yakov-mirkin-10789112/pravila-neostorozhnogo-obrascheniya-s-gosudarstvom

В России живут 141 тыс. чел. в возрасте от 94 до 99 лет и 37 тыс. чел. от 100 лет и старше (Росстат). Bсю их жизнь рубль «падал», а цены росли. Они по-прежнему – в гонке цен, ожидая, когда же она закончится.
Этого не случится никогда. Инфляция вечна. 90 с лишним лет назад 1 кг ржаной муки в Москве стоил 11 – 15 коп. ( Сегодня розничная цена 1 кг. ржаной муки – 70 – 80 руб. Падение покупательной способности рубля (по муке) за 90 лет – в 500 – 700 раз.

Подумать только, всю жизнь – гонка за падающим рублем (или другой валютой в любой другой стране). На самом деле, не страшно – просто о своих деньгах приходится думать. Постоянно. Пытаться делать так, чтобы ваши деньги, реальное имущество, «вы сами» не падали в стоимости. А лучше – прирастали.

Даже когда экономики страдают в войнах – потом они восстанавливаются сверхбыстро, если всё делается правильно. И вместе с ними - семейные активы. На будущий бум домашних активов, на быстрый рост стоимости домашнего имущества всегда стоит надеяться.

Но как доказать, что цены всегда растут? Нет проблем. В 1708 г. 1 кг ржи стоил 0, 34 копейки, в 1900 г. – 3,8 коп., в 1913 г. – 6 коп. (Б. Миронов), сегодня – примерно 10 рублей. За три столетия цены выросли почти в 3000 раз.

Каким бы современным ни был наш век, прожить без коровы по-прежнему нельзя. От молока – никуда не деться. В 1500-х корова стоила на Руси 67 коп. – 1 рубль (в «нынешних» деньгах), в начале 1700-х гг. – до 3 руб., в 1890-х – 30 руб., в 1913 г. – 50 руб., сегодня – в среднем 60 – 70 тыс. руб. (Ключевский и др.). За 600 лет цены изменились в 90 – 100 тыс. раз. А ведь были еще денежные реформы и деноминации! В 1922 – 24 гг. изменения масштабов цен и номиналов купюр в 50 млрд раз, в 1947 г. – в 10 раз, в 1961 г. – в 10 раз, в 1998 г. – в 1000 раз.

Но, может быть, только мы такие несчастные, вечно в борьбе с ценами? Никак нет. 1 фунт стерлингов 1900 г. равен по покупательной способности 78 фунтам 2017 г. А если идти в глубь веков – эта разница вырастает до 600 – 700 раз (Национальные архивы Великобритании). Цена зерна у британцев с 1900 г. выросла в 16 раз. А как США? 1 долл. 1900 г. равен по покупательной силе 35 долл. 2022 г. Бедные мы бедные! Вечно наши карманы торопятся опустеть.

Но все-таки, с какой стати цены всегда растут?

1) Каждый, кто что-то продает, желает роста цен. Каждый пробует – а вдруг удастся на 2 рубля, на 10, на 100, на сотню тысяч рублей, но отдать по самой высокой цене. Эти интересы – как лавина, когда «куплю дешевле» их сдержать не может.

2) Если вы – монополист (даже если вы – государство), цены неизбежно будут расти. Куда деться, все равно купишь, жить-то надо.

3) Процент добавляет цены всему. Если вы взяли кредит на покупку дома, то, когда будете его перепродавать, обязательно заложите в его цену те проценты, которые выплатили. И так – во всем.

4) Войны, голод, катастрофы – от них никуда не деться, они – часть человеческого существования. Они взвинчивают цены до небес. Перед первой мировой в Москве цена ржи в сентябре 1913 г. – 91 коп. за пуд, в октябре 1917 г. – 475 коп., рост за 4 военных года в 5,2 раза (ЦСУ). В 1921 г. рост цен к уровню 1913 г. в 22,7 тыс. раз (Святловский).

В 1941 – 1947 гг. государственные цены выросли в 3 раза, коммерческие цены на говядину – в 12,5 раз, на краковскую колбасу (мы любим ее до сих пор) – в 16 раз, на сливочное масло – в 14,8 раза, на молоко – в 18 раз, на сыр - в 11,4 раза, на яйца – в 15,4 раза, на сахар – в 43,9 раза (архивные публикации Банка России).

Мы помним 2 января 1992 г. За один только день «освобождения цен» они выросли на мясо от 3 до 10 раз, на масло – от 2,5 до 20 раз, на молоко - до 10 раз, на яйца – в 6 – 8 раз, на сахар – в 3 – 3,5 раз (Госкомстат).

5) Цены взлетают до небес, когда государство запускает печатный станок, чтобы покрыть свои экстремальные расходы.
Первая мировая? На 16 июля 1914 г. денег в обращении – 1,75 млрд руб., на 1 января 1917 г. – 9,2 млрд руб., на 1 января 1918 г. – 27,3 млрд руб., рост в 15,6 раз (Святловский). Денежная масса в Великую Отечественную, на 1 января 1941 г. – 22,1 млрд руб., на 1 января 1942 г. – 34,7 млрд руб., на 1 янв. 1945 г. – 64,5 млрд. руб., рост почти в 3 раза (архивные публикации Банка России).

6) Есть экономики неуспокоенные, в которых всё нестабильно, их вечно шатает из стороны в сторону. Они – «развивающиеся», в них много бедных, с номинальным ВВП на душу населения меньше 20 тыс. долл., с очень небольшими финансовыми системами, которых раскачивает до крайности, когда дуют глобальные финансовые ветры. У этих экономик финансовые риски зашкаливают и, как следствие, инфляция всегда стремится к двузначной. Больше 30 лет мы являемся такой экономикой.

Причин роста цен – миллион. Так что каждый раз, когда цены взмывают вверх, нет проблем объяснить, что никто ни в чем не виноват и, хотя, конечно, есть причины для такого извержения цен, но с ними ничего сделать нельзя, ибо так устроена жизнь. А потом, когда-нибудь потом – всё успокоится и будет в порядке.

Это не так. Цены будут всегда пытаться взорваться, пока мы не станем «развитой экономикой» и не войдем в «золотой миллиард».

Но есть ли хоть что-то полезное в инфляции? Если она – «гипер», двузначная, то, конечно, нет. Будь она проклята! Она подавляет всё и вся в наших жизнях, вырывает из рук дела, из голов – идеи, при ней – только выживай.

Но если цены растут со скоростью 1 – 3% в год, то они, скорее, нас подогревают, бодрят, понуждая двигаться вперед, искать что-то новенькое, тем более, что деньги в это время «легкие», их много, и мы можем свободно ими располагать, чтобы построить – за дешевые кредиты – свой дом или начать новое дело.

Инфляционный подогрев экономики, по «чуть – чуть» – благо, тем более, в России. У нас огромный дефицит денег для модернизации. Мы 30 лет боролись с инфляцией, закручивая «денежный кран», пожертвовав ростом экономики. Мы очень мало вкладывали в самих себя. Мы создавали избыточные резервы на черный день, выводя их в иностранную валюту, вкладывая их в другие государства. Нам очень нужны деньги, чтобы сделать по всей России капитальный ремонт, чтобы всё блестело, как новенькое.

А пока мы просто должны знать, что инфляция была, есть и будет, и что с ней придется как-то жить и управляться в семейном хозяйстве. Она – наш вечный риск и одновременно – вечная возможность.

Возможность? Но каким образом? Инфляция – это ответ на вопрос, почему наши активы всегда растут в цене. Почему наши квартиры станут со временем обязательно дороже, если, конечно, не сгорят. Почему акции компаний, купленные 20 лет назад, сегодня выше по цене, если, конечно, эти компании не обанкротились и не исчезли с рынка.

Есть мало кому известная история о том, как Куинджи, который должен был стать бедным художником и плохо кончить, как не раз бывало среди российских живописцев, стал, вместо этого, миллионером, ибо ему мечталось освободить коллег, творящих для музеев, от власти денег и сил рынка, всеми проклятых. В 1887 г. он всего лишь за 30 тыс. руб. купил имение в 245 десятин (267 га) в 20 км от Ялты, чтобы создать там общину художников. Купания, пленэр, библиотека, самое простое, дощатое и дешевое существование. Все те, кто пишет красками – товарищи и братья!

Через четверть века, в 1910-х это его личное имение оценивалось в 1 млн руб., в 30 с лишним раз выше цены покупки.

В 1891 г., в свои 50 лет он купил в Петербурге 3 многоэтажных, с флигелями дома «за 35 тысяч наличными деньгами и с переводом долга кредитному обществу на сумму около 600.000 рублей». Что означало, конечно, личный долг Куинджи в 600 тыс. руб. (Неведомский).

Сумасшествие? Эти дома «вопияли» о ремонте, о перестройке, он сам этим занимался. Через 6 лет (1897 г.) у него их откупают за 385 тыс. руб. наличными «с переводом лежащего на нем долга» на нового владельца. Это - чистая прибыль, «на нынешние» не меньше 150 - 200 млн руб.

Это и есть – инфляция. А еще - удача, способность управлять активами и рисками, решимость генерировать доходы, может быть, всю жизнь, и каждый день думать о деньгах своей семьи. Пусть не имения, бог с ними, - но должна быть решимость опережать события, вкладывать, работать с имуществом, каким бы оно ни было. Зарабатывать в опережение роста цен. Тогда рано или поздно жизнь вознаградит вас свободой и уверенностью в деньгах. Конечно, если вы сможете все это делать с умом и зная, «куда ударить», как это делают профи.

Каждый знает, что управлять своими деньгами можно так же, как вести свой автомобиль, осторожно обгоняя других на трассе.

Это моя новая колонка в "Неделе - РГ"
https://rg.ru/2022/11/22/zolotaia-zhila.html

В одной московской квартире стоял большой диван, а на нем расположился полковник, так виделись мне погоны, и кидал в себя рюмку за рюмкой, усердно мне подливая, с прибаутками: между первой и второй… между третьей и четвертой… о, люди, между пятой и десятой. Десятой? Голова моя качалась, пусть даже салат и пытался ее удержать – впроголодь этого конвейера не выдержать. Моя будущая жена с ужасом смотрела на меня, будущая теща пыталась понять, как ее дочь дошла до жизни такой, а я стремился за полковником и всё пытался его догнать, понимая, что отстать нельзя, ибо так готовятся полететь в загс, знакомясь с родственными полковниками своей жены.

-Он что, алкоголик? – осмелился спросить я у нее и пытаясь, уже привычно, ее обнять. – А где он служит? Правда, в стратегических?
-Он проверял тебя, дурак! – ласково сказала она, вытирая слезы, - Пьешь ты или не пьешь!
-Ну и как? Я прошел проверку? – ответственно спросил я, - Мною можно гордиться? Я же смог!
-Смог, смог! – подтвердила она, заталкивая меня в такси, - Смог так, что не знаю, сможешь ли еще!

Но я все-таки смог, и был с ним еще не один раз, ибо его проверку прошел полностью, так же, как множество других проверок в жизни, когда хочешь говорить на одном языке и говоришь, говоришь, даже если это - много пьешь, чтобы тебя поняли. Что ты - свой, что ты - наш, что ты - не другой, и с тобой можно жить. Жить вместе, понимая друг друга, как понимаешь самого себя.

А когда ты - свой, руки на тебя поднять нельзя.

В какой-то момент всех охватывает безразличие. Спонсор терроризма? Ну и ладно. Сто пятьдесят пятый пакет санкций? Почему бы нет! Заборы на границе? А что, приятненькие! Поезд наш, а, может быть, бронепоезд идет - никто не знает куда, - власти делают свое дело, народ убывает - уходит народ-то - и вот начинается зима. Зима номер два, снежок, иллюминации - черная душа, которую некуда деть, разве что распластать. Да, еще - кричать бессмысленно, все уже накричались. Можно только вспоминать или пытаться понять, что сказать, когда тебя спросят: "А как выбраться из всего этого? Как сделать-то?" Если, конечно, спросят когда-нибудь

Правила действия в полной неизвестности:
1) Слушать и читать всех, особенно, когда все – врут
2) Понимать – в чем риски, представлять их чувственно, как всё будет, не отгораживаться
3) Ловить тренд – выше риски или ниже. Чуять его на кончиках пальцев

4) Уходить в ликвидность, знать, с чем можешь сняться

5) Думать – куда, вон из зон риска

6) Опережать события хотя бы на шаг, опережать толпу

7) Не обольщаться, не тешить себя иллюзиями, не привязываться

8) Жить – на полную катушку. Не позволять отнимать время жизни тому, что тебе навязали

9) Делать, что должно, на стороне добра. Четко различать – где добро и где зло, и когда они превращаются друг в друга.

10) Рациональность, разум, шахматная игра, просчитывать свои ходы

11) Есть обстоятельства, когда все это не работает. Мы в этом не виноваты – виновата жизнь.

12) Легко сказать, сделать, может быть, невозможно

13) Нельзя переступить через ответственность за других и собственную иррациональность

14) Ну и ладно

15) Принять это, простить себя, принять риски.

Да, еще. Не рассказывать публично о своей прекрасной жизни, когда гибнут люди. Глянец - так нельзя

Когда-то в 1980-х в деревни - старые, еще помещичьи - слетались все, кто бросил их в сороковых, ушел служить, и был еще настолько свеж и молод, чтобы еще раз построить деревенский дом, вспомнить, как всё было у отца с матерью, засадить поля до горизонта и выкормить внуков в буйные времена.

Звали его то - полковник, то - Владимир Кириллович. Ордена св. Владимира у него не было, и был он точно не из семейства Романовых, но был колодец, который он заново очистил – для всех. Была дорога, которую он забил щебенкой, чтобы хотя бы так можно было добраться до наших в дождь безнадежных мест. И нам дали, по его наводке, газ, сначала слушком и разговорами, а потом вдруг была проложена труба.

- Ну я днесь как барыня, - сказала на это бабушка.

Была у него слабость. В нашей исторической деревне был барский сад (его осколки), был барский дом (совсем упал), были пруды – явно рукотворные – но памяти об этом не было. Кто там был, кто стегал своих крепостных, кто поглядывал на них свысока с холма – совершенно неизвестно. Тогда полковник сел писать историю, пытаясь доказать, что здесь, в деревне, была, конечно, не мать городов русских, не тетка их, но всё же их племянница или хотя бы двоюродная, всеми забытая сестра. Ибо деревня пленительно раскинулась среди двух ручьев.

Архивы сказали: «Нет!». Архивы крикнули: «Мы ничего не знаем! - и наш полковник пошел скучать.

Он хмурился, он сетовал и даже повесил голову, как говорят, невесело. Но вдруг - бывает, правда, вдруг - с его клочка земли раздался громкий крик. - Вау! - закричал он (может быть, был из разведчиков?), - Вау! Что я нашел!

И, правда, он нашел. Копейку – позеленевшую копейку, павловскую, с вензелем и буквой «П» на ней, которые нас убеждали в том, что огород Владимира Кирилловича был исторический. И холм его был исторический, и даже подножье дома на холме, давно расколотого, барского, было историческое, ибо под ним были видны два рукотворных пруда, два ручья, а дальше шли крыши, поля и темнела полоска леса, оранжевая спелой осенью.

Он возликовал и снова уехал штурмовать архивы.

-Ты что? Зачем ты это сделал? – строго спросила меня бабушка, - Зачем ты ночью закопал ее? Зачем ты ворвался на его землю, как тать в нощи, с монетою в руках, которую купил в Москве?

Я и сам не знал. Но мне было хорошо. Так хорошо, когда полковник ворвался к нам с мечтательною улыбкой на губах, с монетою в руках, всем доказывая, что здесь люди жили, живут и будут жить, и их нужно помнить, а не уходить в землю так, чтобы тебя забыли через пару десятков лет.

Их было, на самом деле, пять монет.
Для уверенности.
И первую он уже откопал.

Почему в России не будет цветной революции.
А) Модель экономики держит абсолютное большинство населения в умеренной бедности. С одной стороны, нет голода и холода, толкающего на улицы, с другой — не вырастает действительно массовый, состоятельный средний класс, который может требовать политических свобод. Прожить бы. Не до того. Зависимость от соска государства, крупных вертикалей. Короче говоря, холодильник, в котором котлеты не жарятся.

В такой системе права и свободы не будут первостепенной потребностью. Все опросы показывают это.

Б) В России — стареющее население. Доля молодых — тех, кто энергичен и бесшабашен, — все время сжимается.

В) Изоляция России, загнанность в угол, боль утраченной «великости» = сплочение «против всех». Плюс великолепная система обработки массового сознания, манипулирования им, прививки стереотипов и мифов, демонстрации угроз. Не от кого отталкиваться, чтобы обрести коллективного «себя», кроме как от Запада, который к тому же (США) объявил Россию противником. Пропаганда работает везде великолепно. «Все против нас» — это сплачивает вокруг того, что есть.

Г) Вместо истинного либерализма (рост благосостояния, свобода) — испорченный рыночным фундаментализмом 1990-х. Раздробленное массовое создание, полное мифов, склоняющееся к патернализму и дирижизму. Испорченная репутация либерализма, связанная с безжалостными 1990-ми.

Д) Внешние шоки? Любой бунт в России, основанный на внешних шоках, на занесенных в страну кризисах, если, не дай Бог, произойдет, приведет сегодня вместо роста свободы к самым диким заносам дирижизма. Он ни за что не приведет к приросту свободы. Наоборот — к гигантскому принуждению. Так настроено большинство населения.

Е) Есть «ядерная кнопка». Россия — великая ядерная держава. Уличный хаос в ней невозможен.

Ж) Мы — дети выживших. В России больше ста лет войн, революций, репрессий, реформ, ведущих к диким потерям населения. Мы этого больше не выдержим. Память о войне стирается, и сегодня жертв может быть на порядки больше, чем в начале 1990-х. Цена человеческой жизни стала низкой.

З) Шоки, идущие от отдельных фигур или групп снизу, в этой инертной среде заведомо недостаточны, чтобы что-то менять. На них будут с удовольствием глазеть миллионы, находясь во внутренней эмиграции. Их можно любить. Им можно сострадать. К ним можно присоединяться. Но нужно понимать, что их возможности — ограничены, то, что они могут — в узком коридоре.

И) Даже в Москве или Петербурге — это так.

К) Приход к власти нового поколения ничего не изменит. Юные и решительные уже сейчас активно встраиваются в старые системы. Возьмите, к примеру, «молодых губернаторов» или «молодых министров». Надеждам на то, что придет новое поколение, свежее и прогрессивное, и устроит жизнь к лучшему — больше двух столетий. В итоге — холодильник, но пока не морозильник. История на десятилетия (много сырья, латиноамериканская модель). Все больший разрыв с теми странами, на чьей стороне темпы роста и инновации. Риски разломов внутри по конфессиям и регионам.

А что возможно? Реформы сверху, неожиданные повороты — тоже сверху. Такое было когда-либо в международной практике в последние 100 лет? Ответ — да. Шансы есть? Сегодня почти нет — 0,1-0,2%. (2022). Но это отдельная тема (писал неоднократно).

Что делать рукопожатному, действующему, мыслящему человеку в этих условиях? К чему стремиться? Где границы компромиссов? Как жить — и быть в согласии с самим с собой? Отдельная тема. Решения возможны, в зависимости от того — кто вы.

P.S. Текст написан и впервые опубликован в 2020 - 2021 годах.
В 2022 году - всё то же, только на порядки жестче, острее, когда общество поставлено в экстремальные условия.

Но есть хлеб, вода, тепло, связь - их по-прежнему много.
И - ничего.

В 2020 - 2021 годах в обществе погибло в пандемию более миллиона человек, преимущественно старшего поколения.
И - ничего.

В 2022 году погибли многие тысячи молодых людей в российско - украинском столкновении.
И - ничего.

Значит - ничего.

Только жесточайший дефицит базовых условий существования может привести к нарастанию социальных рисков в России.
Как это было в Петрограде в конце 1916 года.

Сегодня вероятность этого - почти нулевая, если только резко не обострится российско - украинский конфликт

Впереди - длинные годы общественного сознания, способного проглотить всё, что угодно.

Можно это проклинать, можно этому поклоняться, можно к этому присоединяться - стало, кажется, повальным явлением, но это просто - жизнь, как она есть.

Для книги "Правила неосторожного обращения с государством"
Озон - Бестселлер
https://www.ozon.ru/product/pravila-neostorozhnogo-obrashcheniya-s-gosudarstvom-250461803/?sh=hRF2HgAAAA
Лабиринт
https://www.labirint.ru/books/739543/
Литрес, аудио, электронная
https://www.litres.ru/yakov-mirkin-10789112/pravila-neostorozhnogo-obrascheniya-s-gosudarstvom

У меня радость - вышла в свет моя новая "оранжевая" книга "Краткая история российских стрессов". Тираж - 1 день из типографии. 300 лет моделей поведения российского народа - как он отвечал на "давление сверху", на войны, кризисы, политические потрясения. Кто бы ни проклинал его сейчас- рациональный народ. Какие чудеса он совершал. И как низко мог опускаться. В рамках обычной психологии человеческого поведения - "Беги, замри, сражайся". Попытка понять - что с ним происходит сегодня, почему и что будет дальше.

Предзаказ - пока только https://book24.ru/product/kratkaya-istoriya-rossiyskikh-stressov-6653437/?ysclid=laxk1424pn330975859

Первые экземпляры - на стенде издательства АСТ, выставка НОН ФИКШН в Гостином дворе в Москве, 1-4 декабря с 11 до 21 час; 5 декабря (понедельник) с 11 до 20 час.
Стенд АСТnonfiction (D-22)