Очень хорошо. Наконец то. Дерьмо, казавшееся бесконечным, иссякло.

Как всякая тоталитарная идеология, современный либерализм (вернее то эклектичное месиво из левых, правых, средних, верхних, нижних, нацизма, пресмыкательства и претенциозности, что им считается) унифицирует своих последователей. В некоторых случаях до внешнего сходства. Но даже если различаются лица, становится штампованным образ мышления, форма выражения мыслей, риторика.

Появляется особый стиль либерального текста, представляющий собой бойкую, журчащую, складную галиматью. В ней самое интересное это то, что, составленная из максимально противоречивых частей, вместе она представляет собой вроде бы единое целое. Эдакое яростное, патетическое неразборчивое гудение, с которых многие соглашаются, чтобы не вслушиваться, как в истории с журналистом Гаргантюа из «Золотого теленка».

Получается примерно так:

«Собственно, только те, кто мечтает о будущей России без Путина, о некоей субъектности без субъекта, в то время пока сам Путин вычитает страну из самого себя, когда коллективный Володин, до сих пор не уверенный, что Крым российский, но не сомневающийся, что часть России – Калининград, разбавляет социальное мышление мелкими дозами патриотического слабительного, антипутинская среда пользуется их же риторикой про величие Победы, оставляя всех государствообразующих субъектов наедине с будущей нелимитированной ответственностью. Примерно так же Григорий Потемкин, который не стал Распутиным просто потому что не дожил, объективировал Россию для Екатерины в масштабе нарисованной деревни – идеальное зеркало постпутинского будущего. К чему это приведет при благоприятном для всех разновеликих политических объектов развитии событий, понять несложно — постнюрнбергская логика знакома нам еще по 1932 году, и странно даже, что люди, для которых идеальная Россия — та, которая в платке, лаптях и верхним концом вниз, сами не боятся, что в глубинах ее вершин однажды вызреет еще более неприглядный, чем в наше тогда уже ушедшее время, исторический субъективизм, который и сметет этих нетронутых мертвецов, и следующие поколения поведет по хорошо знакомому нам треугольнику Карпмана, а новые поколения тикток-феминисток будут вздыхать, что вот ведь как вышло — из угла в угол, не хотели не хотеть, не смогли и не смогут жить в мире, чтобы довольствоваться отведенной им еще Армидием и Беннуцио ролью».

Примерно такие тексты пишет что недобиток Кашин, что алкаш Быков. Абсолютно одинаковые. Читаешь, читаешь, пока, наконец, не засмеешься и не подумаешь гадливо «Господи, какая галиматья! Ну как же так можно?»

Поэтому и не читаешь. Потому что точно знаешь, что там написано.

То, что выше.

Только я то в шутку это написал, а они всерьёз такое пишут.

Андрей Медведев написал о том, что происходило в апреле 2007 года в Таллине вокруг «Бронзового солдата».

Написано все верно – и про фашизм и про «Русскую весну» и про истинное лицо Европы. В эти дни многие писали на тему «Бронзового солдата». Но ни один не «вспомнил», что никакого резонанса этой истории в России бы не было, если бы не движение «Наши».

Именно движение «Наши» начало многодневный массовый протест против сноса. В центре Москвы было оккупировано посольство Эстонии – в него никто не мог войти и из него никто не мог выйти (лично вместе с десятками людей заталкивал обратно в гараж машину посла Эстонии, когда она попыталась выехать). У посольства встал палаточный городок, где круглосуточно жили люди, был сорван с флагштока посольства флаг Эстонии. Послу Эстонии не давали прохода в Москве, мероприятия срывались, машину посла непрерывно преследовали активисты движения. Дело кончилось бегством посла.

Благодаря этому зашевелилась Дума, МИД, появились заявления. Когда памятник был снесен, активисты движения отправились в Таллин и вставали в форме советского солдата на место памятника. Активист движения Константин Голоскоков обьявил у посольства голодовку. Активист движения Марк Сирык был арестован властями Эстонии и стал одним из самых молодых политических заключённых в Европе (на момент ареста ему едва исполнилось 18 лет). И не он один. Впервые в истории именно против членов движения «Наши» были применены санкции – им запретили въезд в Европу. Все это происходило под хохот и улюлюканье многих нынешних «государственников», приказавших «забыть» все, что сделало движение для восстановления исторической памяти.

Забыли.

Или сделали вид, что забыли.

И вот сегодня вспоминают о Бронзовом солдате – а словно и не было простых парней и девушек из движения «Наши», которые бились за памятник до конца, устраивали голодовки, оказывались в тюрьмах.

А не надо забывать. Не надо делать вид, что этих людей не было.

Они были. И они были герои.

Которых очень не хватает сейчас.

Конспект.

Банкир Тиньков (столь успешный, что от него открестился собственный банк) сегодня, по слухам, продал свой банк.

Кому?

Не важно. Важно, что продал.

Если это так, завтра об этом будет объявлено. Что будет дальше - понятно. Освободившись от своего детища, он начнёт мощную информационную кампанию в своих ресурсах (подписчиков, на которых она будет направлена, хватает).

О чем будет кампания?

«Нетвойне», «Будьтевывсепрокляты», «Бедныйукраинскийнаоод», «Незабудемнепростим» - все это мы уже выучили раньше, с архаичных навальновских времён. Нового здесь не придумано.

Для чего нужна кампания?

Заработать у Запада индульгенцию. Условия получения ее следующие:

- публичное отречение от России и Путина,
- извинения за то, что русский.
- перечисление денег ВСУ.

Настоящая суть дела (кратко).

- Вовремя набрал (надурил) денег (слово «заработал» недостаточно точно).
- Вовремя заболел (с больного взятки гладки).
- Вовремя сбежал.
- Вовремя начал гадить на страну в надежде спасти барахлишко и счета, чтобы, как Фридман, не пуститься с веником и тряпкой по залам особняка.

Итог.

Какое же вы все унылое, предсказуемое дерьмо, господа олигархи.

Мы сегодня радостно говорим о том, что вот, де расчехлилась «творческая элита» (она не творческая и не элита, но ладно). Лишний раз показала себя оппозиция. Стало все ясно с олигархами и некоторыми вице-президентами Газпромбанка. В общем, задвигались тектонические пласты, казавшиеся незыблемыми. В свою очередь сотни и тысячи самых разных людей поддержали, выступили «за», высказались, выразили позицию.

Однако это абсолютный минимум. Есть еще губернаторы, Дума, Совет Федерации, Администрация Президента и много других структур. Тысячи людей. Но в этой среде нет абсолютно никакого движения, оттуда не доносится практически ни звука. Тишина. Молчание.

А ведь по всем известному закону среди них «сторонников мира», готовых в любой момент крикнуть «нет войне», должно быть столько же, сколько в других социальных средах. Не следует забывать, что именно оттуда идет поддержка и банкиров и олигархов и прочих Ургантов и Галкиных, оттуда выдаются места, должности, гранты, бюджеты. Об «испугавшихся патриотах» мы уже слышали. Автор этого определения просто оказался глупее остальных и не подумал, что иногда жевать лучше, чем говорить.

А ведь мы уже видели их в 2014 году. Тогда они бросили все силы чтобы объяснить обществу, почему коллективному «Сбербанку», «Яндексу», «Почте России», ВТБ, МТС, «Вымпелкому», «Теле2», «Магниту», «Пятерочке» нельзя работать в Крыму. Потому что случатся санкции, а ведь мы так вам нужны. Не только мы – все пострадают. Кое-как доказали и выиграли для себя еще восемь лет. Всё это время эти площадки были им нужны только для раскачки себя на Западе, для того, чтобы доказать западному истеблишменту, что они достойны быть принятыми в ряды. Но сейчас для них сложилась ситуация катастрофическая. Все эти усилия ни к чему не привели. Санкции все равно случились. То есть на Западе их не ждут, а жизнь в России для них абсолютно бессмысленна. Поэтому они сейчас молчат и тихо едят запасы, утешая себя иллюзией, что вот-вот все вернется. «Александр Иванович хотел быть молодым и свежим в тот день, когда все возвратится к старому и он сможет выйти из подполья, безбоязненно раскрыв свой обыкновенный чемоданишко. В том, что старое вернется, Корейко никогда не сомневался. Он берег себя для капитализма».

Берегут себя. Но они не понимают, что все вернется только при одном условии - ценой публичного отречения от Путина. Им предложат процедуру публичного покаяния (или она стихийно сложится), через которую им придется пройти и основой этой процедуры будет заверение, что прощение Запада возможно только если они скинут Путина.

Нет сомнения, что сейчас в десятках кабинетов лихорадочно ищут решение этой ключевой проблемы. И больше всего боятся не успеть до того момента, когда Путин им предложит или открывать отделения и филиалы в Донбассе и на освобожденных территориях, или потребует публично поддержать его и спецоперацию. То, что он способен на неожиданные и радикальные решения, они уже поняли. То, что он разорвал с ними контракт, который формально существовал, они тоже поняли. То, что даже верноподданнические слова уже не имеют значения без дел они тоже поняли.

Очень надеюсь, что Владимир Владимирович не откажет себе в удовольствии проверить их на всхожесть. Надеюсь, что главное расчехление еще впереди.

Владимир Соловьев заставил, наконец, хоть одного из губернаторов https://yangx.top/nakanuneru/8097 отреагировать. Как водится, Соловьев оказался виноват. Не Куйвашев, который ни хрена не делает, чтобы навести порядок, а именно Соловьев, который предложил прибраться.

Примечательно, что Куйвашев, равно как и другие губернаторы, молчит как рыба о спецоперации (было одно вялое выступление чисто экономического характера). Молчание знаковое. В целом отношение к действиям России на Украине стало лакмусовой бумагой для нашего политического «истеблишмента» и «элиты». Кто-то упал в обморок, кто-то помчался за бугор, кто то вяло, болотно запротестовал. Чтобы и тусовка оценила и чтобы из ресторанчика на Патриках не отправиться жевать шаурму на Беляево. В общем, получилось как в фильме «Александр Пархоменко»: «Кто нам не сочувствует, тот или бежит, или изменяет или, что скорее всего, умирает».

Но я именно о губернаторах. Министрах. Чиновниках. Банкирах.

Где их заявления? Нету.

Отсиживаются. Смотрят, как все повернется. Им крайне не хочется, чтобы в их особняках в Париже и Ницце поселили беженцев вместо любовниц, болонок и деток.

А это неправильно.

И Владимир Владимирович должен сейчас призвать всех четко обозначить свою позицию.

Делается это так. У губернатора, мэра, министра раздается звонок.

«- Алло, это Иван Иваныч?
- Да.
- Из Генштаба звонят. Департамент по борьбе с предателями.
- Да, я слушаю.
- Иван Иванович, сейчас к вам приедет съемочная группа и вы под камеру в своем кабинете произнесете следующий текст. Записывайте. «Здравствуйте. Перед вами Иван Иванович (титул). В эти непростые для нас всех дни я не мог не высказаться по поводу спецоперации России на Украине. Я целиком и полностью, безоговорочно, всей душой, всем сердцем поддерживаю и буду поддерживать действия России на Украине. Россия завершает восьмилетнюю войну и поступает единственно верно. В эти дни я с Россией и ее Президентом. Целиком и полностью разделяю ответственность за происходящее. И будь я проклят в веках, если когда-нибудь я отступлюсь от этих слов. Ура, товарищи! Россия, вперед! Мы победим!»
Вы меня поняли, Иван Иванович? Что вы молчите? Отвечайте!

- Гм… да… к-к-конечно… я ггготов… но я … к сожжжаленн…»

- Что «но»? Что «я»? К какому сожалению?

- Я ббболлен… ббболлею… с гголосом что-то…

- Мы понимаем. Ничего страшного. Вместе со съемочной группой прибудет врач-ветеринар и несколько наших сотрудников. Они умеют поднять дух. Все. Жди. Будь здоров, не кашляй.

Через час в кабинете.

- Что это с вами, Иван Иванович? Вы какой-то бледный.
- Да, мне плохх… ужасно чувст… голова… печень…
- Ольга Петровна, помогите товарищу. Он нам нужен живым. Взбодрился? Ну и хорошо. Прошу сотрудников департамента встать справа и слева от Ивана Ивановича, но не в кадре. Вот две бумажки, Иван Иванович. Справа – текст выступления, слева – ордер на обыск и арест. Какую выбираете? Считаю до трех. Раз…

- Левую!!!

- Не дурак, хе-хе. Берите текст. Нет, так не выйдет, очень руки трясутся. Положите её на стол. Руки под стол. Спину ровно. Смотреть в камеру. Поехали. Читаем. Почему тон такой кладбищенский? Бодрей. Так, хорошо, хорошо. Энергичней. На стол не заваливаться. Не хлюпать! Не рыдать! Вытрите ему сопли. Закончил? Хорошо. Не валиться на пол!!! Поднимите его, унесите, приведите в чувство. А мы дальше поехали. У нас еще три адреса. Министерство, банк и департамент. Догоняйте».

Все они в обязательном порядке должны сейчас выступить. И выразить позицию.

Четко, ясно, бодро.

Вот тогда мы и поймем, кто есть кто.

Как мы знаем, украинские власти и ОБСЕ заявили, что в результате удара ВКС России было уничтожено здание драматического театра в Мариуполе, в подвалах которого находилось несколько сотен человек. Только вот ОБСЕ и Зеленский нахуй пусть идут. Здесь подробно расследовано, что взрыв был не сверху театра (по словам Зеленского, «сброшенной сверхмощной бомбы»), а от взрывчатки, которая находилась внутри здания. Направление взрыва видно по выгнутым балясинам, уехавшей вниз, а не разорванной, крыше и упавшим двутавровым балкам и швеллерам. Что же это за авианалёт такой, при котором верхние этажи и крыша оказываются менее повреждены, чем первый этаж? А надо напомнить, кто тогда занимал изнутри этот театр?

Вчера я сама ездила в Мариуполь и была в драмтеатре, где видела в остатках здания много формы всушников и признаков их быта. Они там жили и держали на убой сотни мирных жителей. Судя по детским вещам и игрушкам, вытащенным из завалов, там было очень много детей.
Местные рассказывают, что видели, как ВСУ силой сгоняли в театр людей, «для безопасности». После заминировали здание и взорвали для того, чтобы выдать это за российскую бомбу.
Зрелище, конечно, жуткое. Под завалами все еще остаются люди, до которых пока не могут добраться, хотя МЧС работает здесь быстро. Здание продолжает разрушаться, рухнула стена. И из руин несет запахом гниющего мяса.
И тут не так, чтоб много слов в языке есть, чтобы это описать. Ну, да. Я увидела, что такое фашизм, о котором в книжках читаю. Он реален.
И это точно не та штука, которую надо прощать, хоть по-христиански, хоть как-то иначе.
И после нашей победы надо поставить вопрос не только об ответственности этих ублюдков, но и об ответственности тех стран, которые поставляли на Украину оружие и поддерживали этот геноцид.

Вот, пожалуйста, прямо в одном месте в центре Москвы собраны спонсоры и симпатизанты проукраинских мерзавцев, обслуги ВСУ. Берите их голыми руками. Но конечно же их никто не трогает. Дождётесь, что вернувшиеся с войны,не спрашивая никого, начнут сами их мочить.

«Акунин не стесняется. Давно покинувший пределы России, он уверен в собственной безнаказанности. И стабильности финансовых поступлений, разумеется. Его публикуют крупнейшие отечественные издательства, скороспелой акунинской макулатурой завалены все книжные магазины.
Непристойно, чуть что, бегать к государству с мольбами о помощи, при этом выделяя целые полки под Быкова, Глуховского, Парфенова. Тех, кто заодно с Акуниным в первые же дни спецоперации поспешил отчитаться перед Западом.
Обещаю, что Комитет Госдумы по культуре в ближайшее время задаст нелицеприятные вопросы учредителям и владельцам книжных магазинов. Разговор с издателями тоже впереди».

Елена Ямпольская, председатель комитета Госдумы по культуре.

P.S. В этом списке недостаёт Прилепина. Его скороспелой макулатурой, которую ляпает Елена Шубина, тоже завалены все книжные магазины, в том числе либеральнейшая «Москва». Интересно, правда? Выдутый либералами, он вовремя мимикрировал, оставаясь по сути тем же. Бездарным графоманом для использования кем угодно в личных целях. Ямпольской надо обязательно продолжить им список этих подонков.

«И, безмерно грустя, Бендер полез в карман. Корейко следил за его действиями с:, совсем уже похоронным лицом. На свет появилась железная коробка от папирос "Кавказ". Однако ожидаемого Остапом возгласа удивления не последовало. Подпольный миллионер смотрел на коробку с полнейшим равнодушием.

Остап вынул деньги, тщательно пересчитал их и, пододвинув пачку к Александру Ивановичу, сказал:
   -- Ровно десять тысяч. Потрудитесь написать расписку в получении.
   -- Вы ошиблись, товарищ, -- сказал Корейко очень тихо. -Какие десять тысяч? Какая расписка?
   -- Как какая? Ведь вас вчера ограбили?
   -- Меня никто не грабил.
   -- Да как же не ограбили? - взволновался Остап. -- Вчера у моря. И забрали десять тысяч. Грабители арестованы. Пишите расписку.
   -- Да, ей-богу же, меня никто не грабил, - сказал Корейко, по лицу которого промелькнул светлый зайчик. -- Тут явная ошибка….
   -- Значит, вас не грабили?
   -- Никто меня не грабил.
   -- И десять тысяч у вас не брали?
   -- Конечно, не брали. Ну, как вы думаете, откуда у меня может быть столько денег?»