Я, конечно, не токсиколог, но всё же меня не покидает вопрос: как Навальный от отравления «Новичком» оправился за те же сроки, за какие люди выздоравливают от отита или рецидива хронической болезни почек? Да, «Шарите» — это не типичная российская больница, а Навальный — не простой смертный вроде нас с вами. Но это никак не отменяет тяжести эффектов боевого отравляющего вещества. То ли перед нами чудо-богатырь, то ли нас пытаются неуклюже обмануть.

Как известно, в России с большим уважением относятся к общественным организациям и всегда прислушиваются к их мнению. Если, конечно, это правильные общественные организации — либо прикормленные властью, либо опосредованно ей и созданные.

Так, в Адлере (Краснодарский край) черкесская национальная НКО, которая без всякого там статуса иностранного агента получает деньги и от российских властей, и от «нашего стратегического партнёра» — эрдогановской Турции, с помощью 55 подписей (sic) добилась сноса только что поставленного памятника русским солдатам. Точнее сказать, монумент изображал карту крепости Святого Духа, которую заложила русская военная экспедиция в 1837 г. для охраны береговой линии — в том числе для борьбы с работорговлей. Черкесские общественники объявили памятник провокационным и колониалистским — и через месяц после установки монумент был снесён. Ни городское собрание г. Сочи, частью которого является Адлер, ни местных жителей в целом никто, конечно, не спросил, что они думают по этому поводу. Просто взяли и снесли, потому что 55 черкесов-шапсугов так захотели (интересно, почему с памятниками Ленину и т.п. трамваищам это так не работает?)

Разумеется, нашлись люди, не готовые мириться с тем, что русских солдат и офицеров (а за ними и русских Юга России в целом) объявляют чужаками и колонизаторами — причём делается это с подачи организации, живущей на наши налоги и субсидии неоосманистов. Начался сбор подписей за возвращение памятника туда, где он стоял. История эта тянется ещё с июля, однако воз и ныне там. Возникает опасение, что про снесённый памятник все постепенно забудут, и на этом всё закончится. Однако если дело пойдёт по этому сценарию, то это станет прецедентом для сомнительных «активистов» и в других частях страны. Например, в Тобольске (Тюменская область) татарские националисты уже пытаются запретить установку памятника атаману Ермаку. Готовы ли мы признать себя незваными гостями в Причерноморье, в Сибири и далее везде?

Если всё же не готовы — подписать петицию на сайте РОИ (том самом, где при 100 тыс. подписей обращение обязана рассмотреть экспертная группа на федеральном уровне) можно здесь. Там требуется авторизация через подтверждённый личный кабинет на Госуслугах — но подтвердить его можно через мобильные приложения большинства крупных банков (если же у вас нет аккаунта на Госуслугах, это отличный повод его завести, в жизни пригодится).

Если Вы по каким-то причинам не можете подписать там, есть петиция на Change.org — подпишите хотя бы её, это тоже метод общественного давления.

Чем обсуждать происходящее в Америке, давайте сделаем хоть что-нибудь для своей страны.

Пропускать День политолога за делами — для меня уже своего рода традиция. К тому же в том году есть более чем уважительная причина — первый в истории трёхдневный ЕДГ. Вспомнил о своём профессиональном празднике только сейчас, при этом главный материал по сентябрьским выборам ещё в процессе подготовки.

Между тем 13 сентября, следующий день после Дня политолога — это ещё и день рождения моего канала. Вот уже два года я пишу здесь то, что думаю, стараясь придерживаться неизменных принципов: ироническое восприятие действительности, политическая неблагонадёжность как альтернатива нейтралитету, опора на факты и непримиримость к спиралям молчания. Да будет так и впредь.

Год назад я написал: «Всё больше людей поднимают глаза от земли и смотрят в будущее если не с надеждой, то с желанием разглядеть в нём что-то для себя». Всё, что произошло потом — от поправок и коронавируса, поставивших всю картину мира с ног на голову для множества наших сограждан, до хабаровских, башкирских и белорусских протестов и боевых электоральных кампаний в регионах — только подтверждает эту мысль. Реальность оказалась значительно более пластичной и непредсказуемой, чем мы могли ожидать в сонном и древнем 2019-м. Расскажи мы тогда кому, как будем жить через год — нам бы посмеялись в лицо. Впрочем, если бы мне кто-то пересказал осенью прошлого года хотя бы то, что произойдёт лично в моей жизни, я бы тоже немало удивился. Что ж, на то и жизнь, чтобы удивлять и удивляться.

Недавно осознал, что могу по пальцам одной руки пересчитать однокурсников, которые продолжили идти по пути, хоть как-то связанному с политологией. Это тёмная и скользкая тропинка, и я хорошо понимаю тех, кто с неё сошёл -- но сам сходить с неё никуда не хочу. Я начинал вести этот канал как своего рода дневник: даже если бы от меня отписался последний читатель, я бы продолжил фиксировать мысли просто для себя. А уж если и вам всё ещё хочется идти по этим непредсказуемым дебрям вслед за мной, то у меня тем более есть все основания продолжать в том же духе. Спасибо!

Не так давно я писал, что «граждане СССР» -- безобидные городские сумасшедшие, в отличие от их братьев по разуму из Германии. Вынужден признать, что был неправ: даже «рейхсбюргеры» пока ещё не дошли до заказных убийств руководителей еврейских общин, а вот «свидетели СССР» -- вполне. Кстати, неосоветчики вообще удивительно склонны к вещам, за которые в реальном СССР у них были бы явные проблемы: так, некоторые секты этого толка выдают паспорта только славянам, ведут антисемитскую пропаганду, а русских переименовывают в «руских», «русов» и т.д., т.к. якобы «русский -- это прилагательное к другим народам». В общем, не такая уж и безобидная это тусовка. К счастью, хотя бы связей с местными властями им выстроить пока, кажется, нигде не удалось -- в отличие от анастасиевцев в Белгородской области и виссарионовцев в Красноярском крае.

#Петербург

Элла Памфилова продолжает попытки распустить петербургский горизбирком во главе с Виктором Миненко. Правда, с печально знаменитых муниципальных выборов прошёл уже год, первые гневные тирады Эллы Александровны звучали ещё прошлым летом в ходе предвыборной кампании — а воз и ныне там. Прямого подчинения ГИК Центризбиркому нет, поэтому в Москве могут сколько угодно возмущаться — в ответ ЦИК услышит лишь «идите в суд». А пока суд да дело, уже и выборы новые наступят, к которым ГИК распускать не с руки, и нынешнее руководство ЦИК покинет свои должности. Горизбирком, готовый признать феодальный произвол в муниципалитетах Петербурга «честными выборами», на дороге не валяется.

#Тамбов #выборы

Партия «Родина», получившая на недавних выборах в Тамбовскую городскую думу 26 мест из 36, потеряет два из них.

Как ни странно, в юридическую ловушку попали депутаты-юристы. Дело в том, что по закону муниципальный депутат не может одновременно заниматься адвокатской деятельностью. До недавних пор это касалось только депутатов на постоянной основе, но после внесения изменений в федеральный закон «Об адвокатской деятельности» в марте этого года это уточнение было удалено из текста. В тамбовском горизбиркоме считают, что избранные депутаты должны были в пятидневный срок после того, как им официально сообщили об их победе, предоставить документы о приостановлении адвокатского статуса. Поскольку они этого не сделали, двое одномандатников (Дмитрий Кислинский и Наталья Коршикова) лишатся мандатов, а избранная по партсписку Светлана Лакоценко уступит место следующему за ней однопартийцу.

Сами депутаты-адвокаты и руководство местной «Родины» во главе с Максимом Косенковым не согласны с такой трактовкой закона и намерены обжаловать решение горизбиркома. Они указывают на то, что в разъяснениях Федеральной палаты адвокатов по поводу поправок в ФЗ напрямую ничего не говорится о депутатах, избранных на непостоянной основе — а трое представителей «Родины» относятся именно к ним.

Впрочем, даже с 24 депутатами «Родина» будет контролировать 2/3 мест в гордуме, так что максимум, на что может повлиять решение избиркома — это то, кто именно займёт пост спикера, который прочили Дмитрию Кислинскому.

#Петербург

Специально для тех, кто всю пандемию уверял петербуржцев, что всё в городе хорошо, система здравоохранения справляется успешно, а любые противоречащие этому сообщения — это фейки, хайп и другие модные слова, которыми так удобно отмахиваться от разговора по существу. Петербург посетила комиссия Минздрава и по итогам проверки выдала отчёт, который правильнее было бы назвать разносом. Цифры из официальных источников дают нам следующую картину:
— Смертность в Петербурге заметно выше, чем в Москве: 12,8 на 1000 чел. против 11,2 в столице
— От коронавируса в Петербурге умерли 2691 чел., а если считать с теми, кто умер с COVID-19 в качестве сопутствующей причины — 6777 чел.
— На коронавирус пришлось 9,4% смертей — больше, чем на травмы, отравления и онкологию вместе взятые
— Топ районов с самой высокой смертностью на 100 тыс. чел. за январь-сентябрь возглавляют Кировский и Фрунзенский. Последний с большим отрывом лидирует и по смертности от коронавируса. Власти района пеняют на большое количество тех, кто зарегистрирован в районе, но в нём не живёт, и обещают во всём разобраться
— Главной причиной смертности остаются сердечно-сосудистые заболевания, но пандемия усугубила ситуацию: смертность по сравнению с аналогичным периодом прошлого года выросла на 9,3%. Причиной называют переориентацию больниц и поликлиник на коронавирус, из-за которой больше половины «сердечников» были фактически брошены на произвол судьбы. Те же, кто всё же смог получить амбулаторную помощь, зачастую сталкивались с применением сниженных доз препаратов
— Впрочем, не легче пришлось и другим людям с хроническими заболеваниями. Система здравоохранения отчасти переключилась на ковид, отчасти ограничивала диагностику и амбулаторное лечение этих заболеваний из страха перед заразой. В итоге множество людей с болезнями кроветворных органов, эндокринной и нервной систем просто не могли получить своевременного обследования и лечения
— «Скорые» по-прежнему стоят в очередях в стационары по 4-6 часов

Причины всего этого безобразия чиновники Минздрава видят в первую очередь в отсутствии в городе единого штаба по координации действий городских и районных медучреждений, а также в плохо организованном наблюдении на дому за пациентами с подозрением на ковид.

Между тем начинается вторая волна.

Многие принялись обсуждать статью московского учителя Антона Скулачёва о новом предмете в школах нацреспублик РФ — «Родная русская литература» (точнее, «Родная литература (русская)», но не будем вдаваться в такие детали). Автору статьи кажется, что программа предмета учит ксенофобии и национальному превосходству русских. Кто-то возражает ему, что такой предмет, напротив, даёт русским школьникам те же возможности лучше узнать и полюбить свою национальную культуру, какие дают аналогичные уроки родной литературы на языках других народов России. Кто-то и вовсе считает, что ничего особенно русского в этом предмете нет, а его содержание скорее вызовет у школьников отвращение к родной культуре. Я же задаюсь несколько иными вопросами — благо, я ещё хорошо помню, что такое российская школа.

1. Причина создания этого предмета всем очевидна — бюрократическое стремление закрыть чем-нибудь дыру, возникшую после того, как школьников в республиках (в первую очередь русских школьников, но не только) перестали принудительно отправлять на уроки «родной литературы» соответствующей титульной нации. Разумеется, сделать колхоз делом добровольным никак нельзя: какой-то из двух стульев школьники и/или их родители обязаны выбрать. При этом нагрузки на детей в школах сейчас аховые, «добровольно-принудительные» факультативы компенсируют нехватку часов, а физически и ментально здоровым школу не заканчивает почти никто — об этом говорят и родители, и представители Минпросвета. За пределами республик ничего подобного нет — и почему-то неучем от отсутствия в программе «липецкой литературы» никто не становится. Давайте будем честными: кому и зачем это нужно?

2. Как вообще так получилось, что под «родную» русскую литературу пришлось создавать отдельную учебную программу? В школах и так есть курс литературы, по умолчанию русской. Большинство произведений, которые в него входят — неотъемлемая часть русской культуры. «Родные литературы» же (что русские, что нет) отъедают часы у «обычной», которой их и так вечно не хватает. Чем уже существующий курс литературы такой «неродной», что им нужно жертвовать ради чего-то, без чего большинство российских школьников прекрасно обходятся?

3. Вообще говоря, я бы поставил вопрос более радикально: а что такое школьный курс литературы и для чего он нужен? Этого предмета в большинстве стран просто нет, как не было и в России до 1917 г.: изучение литературы обычно входит в курс родного языка. У нас же эти предметы разделены, что превращает курс русского в бесконечное заучивание правил, а литературу — в суррогат социальной истории. Понятно, для чего это нужно было в СССР: собственно историю до середины 30-х в школах вовсе не преподавали, считая её буржуазным пережитком, и литература была хорошим подспорьем в деле пропаганды — художественные образы для многих и сейчас заменяют исторические факты. Курс истории вскоре вернули, хоть и в крайне тенденциозном виде, а литература так и осталась «историей российской оппозиции» — разве что в постсоветский период к критикам имперских порядков добавили ряд антисоветских авторов. Это мы даже не касаемся вопроса о том, повезёт конкретному классу с учителем или нет. Нужен ли нам этот предмет вообще, по крайней мере — в его нынешнем виде, и если нет — то как знакомить школьников с отечественной литературой? (Отдельный вопрос — что делать с литературой мировой).

И пока мы на эти вопросы не ответим, все высокопарные рассуждения о том, «как должно», так и будут в реальном классе разбиваться о привычное «как всегда».

Никулинская межрайонная прокуратура Москвы подарила нам всем свежий образец мышления путинского силовика. Понятно, что ждать автономии от российских государственных вузов, тем более от РАНХиГС при Президенте РФ, несколько странно. Но документ, который прокуратура направила ректору «самого большого вуза самой большой страны», помещает в «серую зону» (в которой, как мы помним, уже почти год находится изучение политологии) множество практик, которые являются нормальными или даже жизненно важными для любого современного университета:
— совместные с зарубежными вузами образовательные программы, академическая мобильность (учёба по обмену)
— политическое участие студентов и преподавателей (причём даже в свободное от работы/учёбы время), наблюдение на выборах и сбор данных о нарушении избирательного законодательства
— критика политического курса, проводимого правительством (включая экспертную деятельность и выявление неэффективности этого курса)
— формирование общественного мнения по тем или иным важным для общества вопросам
— продвижение демократических ценностей, да и вообще тех или иных ценностей, которых придерживается университет в целом, его отдельные преподаватели или студенты
— критика системы образования «изнутри», поиск способов её улучшить
— обучение граждан правовой грамотности и защите своих прав
— организация языковых курсов (да, буквально так — в условиях, когда знание как минимум английского становится де-факто обязательным для любого человека с высшим образованием)
— «вмешательство во внутренние дела Российской Федерации, деятельность органов государственной власти и местного самоуправления (например, путём внесения предложений по совершенствованию и оптимизации их работы, проведения различных мониторингов и публикации их результатов и т.д.)» (кажется, кто-то где-то назвал прокуратуру неэффективной, и мстя её будет страшна!)
— стремление повлиять на изменение законодательства, получить информацию по общественно значимым вопросам (я не шучу, это реальные формулировки)
— изучение истории не с тех позиций, которых придерживаются в Кремле («фальсификация истории»)
— критическое восприятие «традиционных ценностей» (как и любых других), способность по-новому отвечать на вечные вопросы и выходить за рамки того, что диктует людям их окружение
— мероприятия с рекламой зарубежных магистратур, ярмарки вакансий с участием иностранных компаний

Более того, от университетов почему-то ждут, что они будут следить за своими студентами и докладывать товарищу прокурору об их участии в акциях протеста, а также выявлять (sic) «причины и условия» этого — видимо, телепатическим путём.

Есть в документе также несколько пунктов насчёт участия российских экспертов в подготовке докладов, по результатам которых принимаются новые санкции против РФ. Не знаю, имели ли место такие случаи, но если есть основания подозревать в этом даже сотрудников академии госслужбы при Президенте — то для российских властей (и, увы, заодно и для нас с вами) всё очень плохо. Если ты плохо кормишь и раздражаешь свой интеллектуальный слой — будь готов к тому, что он найдёт кого-то более милого и щедрого.

Но больше всего, конечно, порадовало, что от РАНХиГС ждут информации о программах и проектах, «не отвечающих интересам Российской Федерации». Даже если они в вузе правда есть (что бы под этим ни понималось), там что, дураки сидят — самим на себя в прокуратуру стучать?

Увы, публичной отповеди со стороны руководства Академии ждать не стоит: там слишком дорожат положением и слишком боятся «отсвечивать». Поэтому, скорее всего, РАНХиГС направит в прокуратуру бессмысленный формальный ответ — в духе «всё хорошо, прекрасная маркиза». Чем же вся эта история обернётся для студентов, особенно оппозиционных взглядов — другой вопрос.

Сообщество РАНХиГС достаточно быстро выдало свой ответ на запрос прокуратуры — под открытым письмом собрано уже более 300 подписей студентов, преподавателей и выпускников, и их число продолжает расти. Есть среди них и моя: три года назад я окончил факультет сравнительных политических исследований Северо-Западного института управления РАНХиГС (ныне факультет международных отношений и политических исследований). Радует, что среди подписантов много нынешних студентов моего факультета. Приятно удивляет активность студентов других факультетов, где раньше, кажется, не слишком интересовались политикой.

На фоне происходящего мне вспомнилась история из моих студенческих лет. На дворе был 2017 год, в Питере проходил очередной сезон проекта «Гражданин Политолог». Мы собрались развесить плакаты с приглашением посетить наши дискуссии на досках объявлений в разных корпусах питерского РАНХиГС. На родном ФСПИ и на факультете международных отношений (тогда ещё двух отдельных) всё прошло без проблем и при полной поддержке администрации. Спокойно отнеслись к нашей просьбе сотрудники ФЭиФ (экономика и финансы) и ФСТ (социальные технологии). На юрфаке пожали плечами: мол, поддержки факультета не дадим, хотите — вешайте, но если кто-то сорвёт, не взыщите (мы повесили, и вроде никто не сорвал). Наконец, остался последний в нашем списке адресов (и первый по числу студентов) факультет — государственное и муниципальное управление. Последним он оказался потому, что мы знали, какая там бюрократия, и если бы мы поехали сначала туда, то больше бы никуда не успели.

Когда нас начали футболить по этажам от одного начальника к другому, мы несколько утомились, но не удивились. Удивиться нам предстояло в кабинете завхоза, который должен был поставить решающую подпись.

— Кто вас курирует? — с суровым видом спросил он.
— Никто, это проект, созданный студентами ВШЭ и СЗИУ РАНХиГС.
— Так не бывает. Вас же кто-то должен курировать: из преподавателей, администрации, ещё кого-нибудь...
— Эм... нет, никто нас не курирует.
— Ну не может быть такого!
— Почему? — искренне не поняли мы.

Минут пять мы убеждали завхоза, что за нами не стоит ни администрация какого-либо вуза, ни оппозиционное движение, ни даже захудалая партия. Что серию дискуссий на площадке книжного магазина организовали сами студенты своими силами. Наконец то ли ему надоело нас слушать, то ли мы были достаточно убедительны, но заветную подпись нам удалось получить, и плакат занял своё место на доске объявлений.

Увы, и в наших университетах, и, тем более, за их пределами ещё предостаточно людей, видящих в студентах тупую безыдейную массу, а в любой студенческой активности — чью-нибудь «руку». Это не повод прекращать такую активность, даже наоборот. Ведь если академия и студенчество не будут защищать себя, их не защитит никто.

#РБ

Между тем политтехнолога Виталия Шклярова перевели из СИЗО КГБ в Минске под домашний арест. Повторю то, что всегда говорю в таких случаях — это плохой повод для радости, но всё-таки это хорошо.

#Петербург

В Пороховых муниципальный депутат случайно заблокировал принятие новой версии устава — и кажется, это может запустить процесс демократизации устаревшей местной политсистемы.

На последнем заседании муниципального совета глава МО Валерий Литвинов неожиданно поставил, среди прочего, вопрос о принятии новой версии устава — в соответствии с изменениями, внесёнными в городские законы. Независимые депутаты совета поначалу собирались без обсуждений поддержать этот документ, считая его чисто техническим. Лишь депутат Кирилл Галустов отказался голосовать «за», намереваясь этим выразить свою позицию по отношению к провластному большинству совета, которое ранее отказывалось рассматривать многие предложения оппозиции. И тут выяснилось, что без поддержки Галустова устав принять нельзя, т.к. для этого требуется большинство в 2/3 (14 депутатов из 20), а на заседании совета из-за коронавируса присутствовали как раз 14 человек. Уговоры главы МО не помогли.

Осознав уникальность ситуации, группа независимых депутатов предложила свои изменения в устав. В частности, депутаты хотят наконец разделить в Пороховых должности председателя муниципального совета и главы местной администрации. Сейчас обе они находятся в руках у Литвинова, который, к тому же, уже достиг предельного для муниципального служащего возраста в 65 лет. Архаичная система без разделения властей сейчас существует только в двух муниципалитетах Петербурга из 111 — собственно в Пороховых и в Полюстрово. Возможно, что теперь, чтобы провести новую версию устава через совет, главе МО наконец придётся привести устройство муниципалитета в соответствие с законом и устранить неизбежный конфликт интересов.

Сегодня я полдня бегал по городу в поисках лекарства, которое раньше без проблем покупал почти в любой аптеке в любое время. «Сменили систему маркировки препаратов, поэтому поставки могут задерживаться» — отвечали мне те фармацевты, кто вообще хоть как-то могли это объяснить. «Есть только в Кингисеппе». «Есть на Хошимина. Ой, уже нет». Я совершил увлекательное путешествие, кажется, по 6 аптекам в разных районах города, обзвонил ещё некоторое количество и просмотрел кучу интернет-аптек, прежде чем смог наконец достать то, что мне нужно. Лучше всего мои сегодняшние достижения описываются именно подзабытым советским глаголом «достать».

То, о чём предупреждали владельцы аптечных сетей, свершилось. Новая система мониторинга движения лекарственных препаратов (МДЛП), хоть к её введению и готовились за год, в итоге всё равно тормозит и плохо считывает маркировку лекарств — а без этого отправлять партию на продажу нельзя. В итоге множество петербуржцев одномоментно обнаружили, что жизненно важные препараты могут просто в одночасье исчезнуть из аптек по всему городу. Неприятное ощущение, скажу я вам.

Впрочем, за последнее время это уже не первый случай, когда очередное нововведение запускают в самый неподходящий для этого момент. Так, петербургских пенсионеров неожиданно начали переводить на выплату пенсий на банковские карты — точнее сказать, не базовой части пенсий, а различных надбавок. «А кто карту не оформит, надбавки получать не будет» — в таком ключе пожилым людям объясняют необходимость пойти в банк и МФЦ посреди второй волны коронавируса. Дополняет картину то, что попасть туда можно только по записи. Я не знаю, это планомерная политика регионального руководства или инициатива на местах — но сейчас для такой кривой цифровизации под соусом из страха явно не время, особенно когда речь идёт о старшем поколении.

В Оренбургской области недавно тоже придумали непонятное «усовершенствование»: вместо отправки налоговых извещений прямым письмом по адресу плательщика, их отправляют письмом до востребования, а в почтовый ящик кидают только извещение о необходимости до определённого дня явиться в местное почтовое отделение — лично и с паспортом. Только тогда плательщик сможет, наконец, узнать, сколько и на какой счёт ему перечислять. Что делать тем, кто живёт в другом регионе и явно не готов ехать через полстраны ради сомнительного счастья заплатить 500 рублей ФНС? Пользоваться электронными сервисами, конечно. Но если это тоже такой способ добровольно-принудительно перевести всех в онлайн, то явно не самый лучший.

Новые, необкатанные, непонятные и грозящие карами системы сейчас вводить глупо и безответственно. Дистанционные технологии развивать, безусловно, нужно — но не ценой здоровья, времени и денег граждан. А инициаторам подобных предложений рекомендую для начала обкатать их на себе и своих отделах и департаментах — и только потом уже радовать новинками всех вокруг.

Смотрю сегодня видео на Ютубе, и тут его внезапно прерывает реклама -- да не простая, а политическая. Ролик такой быстрый, что я толком не успевал следить за этой скороговоркой, а на моменте про "первый в мире университет" захохотал и полез в гугл (всё скучно, первый университет в классическом европейском понимании -- Болонский, XIII в., а упомянутое в ролике заведение было скорее семинарией). Но главное, чего я не могу понять -- что там нынче насчёт политической рекламы на Ютубе? Там теперь можно вести военную пропаганду? Можно ли будет к грядущим выборам в России заказывать там таргетированные видео про то, какая партия N нехорошая?

Русским не нужен Хэллоуин, потому что у нас в этот день свои, невыдуманные ужасы.

30 октября в нашей стране отмечается День памяти жертв политических репрессий. Почему-то редко вспоминают, что изначально это был «День политзаключённого», в который с 1970-х гг. советские политзаключённые устраивали голодовки с политическими требованиями. В этом смысле, пожалуй, дата не теряет актуальности и по сей день.

А ещё как никогда актуально будет вспомнить людей, оказавшихся в первых рядах жертв советского режима, но до сих пор не получивших даже достойного погребения. Самое отвратительное заключается в том, что их останки не пропали где-нибудь в уральской глуши, а лежат в самом сердце бывшей имперской столицы. Речь о четырёх великих князьях (Павле Александровиче, Дмитрии Константиновиче, Николае Михайловиче и Георгии Михайловиче), которые были расстреляны большевиками в январе 1919 г. на территории Петропавловской крепости, и о ещё нескольких сотнях жертв террора ЧК в 1918-1921 гг., которые покоятся там же.

Ещё с 1920-х при ремонтных работах на Заячьем острове регулярно обнаруживались останки со следами от пуль. В 2009-м при строительстве парковки у Головкина бастиона рабочие извлекли из земли кости как минимум 17 человек. Судя по найденным при них золотым украшениям и уцелевшим фрагментам одежды, часть останков могут принадлежать великим князьям.

Прошло 11 лет, однако по-прежнему:
— не доведены до конца раскопки в тех частях крепости, где подозревают наличие останков жертв ЧК (у музея нет денег, у госструктур нет совести)
— не проведена экспертиза, которая бы поставила точку в вопросе о принадлежности уже найденных останков великим князьям (останки «временно» хранятся в Музее истории Санкт-Петербурга, хотя там для этого нет никаких условий)
— не создан даже скромный мемориал на месте массовых убийств, хотя соответствующее решение принято Комитетом по культуре ещё в 2018 году (есть только доска в память о великих князьях в Петропавловском соборе)

Ничего нереального в этом списке нет — было бы желание. Но, видимо, без высочайшего пинка госорганы предпочитают какие-то вопросы затягивать, а какие-то — замалчивать: мемориал жертвам «нашего советского прошлого» при нынешней политике памяти ставить как-то не с руки, если только об этом во всеуслышание не объявит президент. Задача политиков, общественных активистов и просто неравнодушных граждан — обеспечить такой волшебный пендель. Иначе, простите, я не знаю, как вообще можно всерьёз говорить о том, что мы что-то помним, о ком-то скорбим и сделали какие-то выводы из прошлого нашей страны.

Кажется, мы стали забывать, что нужно отмечать 11 ноября...

Мы тут сделали этот... как его... п-дкастик, в общем. Можно его смотреть со смартфонов в очках виртуальной реальности. Молодёжь вся наша будет!

Десять лет назад я недоумевал: зачем режим каждый раз разгоняет митинги "Стратегии-31", если их главная цель -- картинка, на которой их разгоняют? Ведь если этого не делать, акция быстро потеряет смысл, а оппозиция превратится в глазах рядовых граждан в маргинальных дурачков, протестующих против неизвестно чего (собственно, она что тогда, что сейчас так многими и воспринималась).

Прошло десять лет, и теперь я вместе со многими людьми недоумеваю: зачем было устраивать позорный процесс о "кукле Путина"? Ведь это если к чему и привело, то лишь к дискредитации власти, консолидации пермской оппозиции и, в конечном итоге, к появлению у неё первой за многие годы серьёзной истории успеха. Более того, атмосфера страха перед уличной политикой, которую выстраивала власть в последние годы, продолжает рушиться. У многих теперь есть надежда: в случае чего их вытащат, даже если они живут не в Москве.

Запрет -- лучшая реклама для газеты и не только.

#Карелия #Сортавала

Сегодня, возможно, будет наконец поставлена точка в затянувшемся противостоянии ЕР и СР в небольшом городе Сортавала, что у Ладожского озера в Карелии. Этим утром стартовали выборы в местный горсовет, которые ТИК долго не могла (или, скорее, не хотела) назначить. От того, кто победит, зависит судьба должности мэра города: СР, чей список возглавляет действующий глава города Сергей Крупин, обещает сохранить прямые выборы, в то время как ЕР, уже несколько лет реформирующая местное самоуправление, намерена сделать мэра назначаемым.

Кампания велась сомнительными методами: так, по всем 17 округам было организовано выдвижение петербургских и петрозаводских студентов под флагом "Партии за справедивость" - при поддержке юристов ЕР. Очереди из кандидатов-спойлеров в избиркоме мешали справедливороссам регистрироваться. На полную катушку включался административный ресурс: например, школу искусств и ремёсел, основанную художником Кронидом Гоголевым более полувека назад, лишили субсидий от муниципального района из-за участия его дочери и наследницы Марии Гоголевой в выборах на стороне СР.

Результат выборов малопредсказуем, поскольку это уже третьи выборы в горсовет за последние полтора года, а обе стороны, кажется, не слишком преуспели в деле агитации. При этом для СР и Крупина это, похоже, последний шанс переломить ситуацию в свою пользу. Посмотрим, кто на этот раз возьмёт верх в ладожском дерби.

А по поводу американских выборов скажу только одно: даже если там всё было кристально честно, картинка получилась очень сомнительная. Жизнь в информационном обществе диктует свои правила: если во времена Сталина важно было "как посчитали", то сейчас -- "как показали". Сами по себе фальсификации не помогут, если на следующий день толпа избирателей, видевших на YouTube кадры такого "подсчёта", придёт вышибать узурпатора из президентского дворца (и тут уже вопрос, как власти будут использовать силовой и информационный ресурс). Американские выборы выглядели с картинки очень так себе. Для нас в России это очень плохой сигнал: теперь провластные силы, так и не отучившиеся с 1990-х кивать на США (изменились лишь поводы и тональность), смогут оправдывать фальсификации в России тем, что это, дескать, мировая практика. Проблемы американцев нас, конечно, коснутся, но коснутся опосредованно: а с нечестными выборами в России жить придётся именно нам.