Начало👆

В России Веймар часто любят сравнивать с нашими 90-ми: мол, бардак, нищета и компрадорский режим. В сериале Веймар отчасти и правда напоминает эту эпоху, но скорее в плане использования бронетехники в политических целях, сохранения старорежимных кадров на ключевых постах и фразы Собчака «Мы теперь у власти, это и есть демократия». Соцдемы в ВБ — это пожилые и толстые, почти постсоветские партийные боссы, беспощадные гэбисты, беспокойство о рейтингах после скандала в прессе, броневик, стреляющий во всех подряд на Первомае, и много-много полицейских. Нет, авторы не скатываются в карикатуру и держат довольно отстранённый тон (учитывая, что ГГ фактически работает на эту власть) — но контраст с привычным образом разительный.

Главной задачей СДПГ, как и любой другой партии, было сохранение своей власти. Согласно нарративу ВБ, её главными противниками были не коммунисты и не нацисты (первых без стеснения разгоняют и сажают, вторые до 4 сезона болтаются на втором, а то и третьем плане). Чаще всего палки в колёса власти (а не отдельным её представителям) вставляют консервативные революционеры, которые контролируют значительную часть госаппарата, имеют поддержку во многих регионах, в армии и даже на самом верху — в лице пожилого рейхспрезидента Гинденбурга, обладающего огромными полномочиями, вплоть до приостановки действия некоторых статей конституции. Именно перед «приказом сверху» герои зачастую пасуют — защита закона и республики мало что значит, если первое лицо требует всё прекратить. Это к вопросу о «разгуле демократии».

Впрочем, картина выглядит мрачновато, только если погружаться в политические интриги глазами Рата и Бенды. Если смотреть на мир глазами бодрой веймарской молодёжи вроде Лотты, Руди или Штефана, жизнь при соцдемах до Великой депрессии напоминает не столько российские 90-е, сколько 00-е. Экономика процветает, все цветы расцветают, а крупнейший город Европы предлагает наслаждения на любой вкус — даже если добывать деньги на них приходится не самыми приятными способами. Главное — жить сегодняшним днём и не задумываться, что будет завтра.

В целом правление СДПГ подаётся в ВБ как хоть и шероховатое (то зевак на балконе из пулемёта застрелят, то оставят безнаказанными преступников в высших эшелонах власти), но в целом единственно подходящее для дальнейшего существования всего того калейдоскопа, который мы наблюдаем. Авторы как бы спрашивают нас: «если не Цёргибель, то кто?» И герои в целом не подвергают сомнению существующее положение вещей — даже если для его поддержания нужно преступить закон. Нам же остаётся констатировать: похоже, Веймар был далеко не так слаб, как кажется сейчас, а главная угроза системе исходила не извне, а изнутри.

#кино #история #Германия
@verdachtig

🇩🇪🎞 Та же мысль возникла и у меня. Ну, я бы сказал — рерайт первого-второго сезонов. Причём буквально на уровне деталей даже.

🔹 Заговор вроде как ультраправый, но почему-то вместо нацизма, изгнания мигрантов, гомофобии и т.д., что любили подчеркнуть раньше в таких историях (это уже не первый военный заговор в ФРГ за последние годы), речь идёт о монархическом путче и возвращении к старой «рейховской» (имперской) государственности. Разница с сериалом разве что в том, что там заговорщики хотели возвести на трон Гогенцоллерна, а не тюрингского аристократа (хоть и из весьма знатного рода).
🔹 Утверждается, что заговорщики планировали захватить рейхс бундестаг силами военных мятежников — в «Вавилон-Берлине» эту силу называли «чёрным рейхсвером», хотя на самом деле эта организация к концу 1920-х была уже распущена.
🔹 Обсуждение планов якобы происходило на охотничьей заимке принца из Тюрингии — сравните со сценами обсуждения переворота на охоте в поместье Ниссенов в сериале.
🔹 В сериале заговорщики получали кое-что очень опасное из СССР — тут речь уже идёт о связях путчистов с Россией (на основании того, что среди них есть русская, некая Виталина Б.)

Ну, разве что до идеи отключить свет по всей стране (с помощью спецрубильника в подвале парламента, что ли?), чтобы выгнать людей на улицу в поддержку переворота, шоураннеры как-то не догадались — для премиального телевидения это откровенно некачественный сценарий. Зато для германских реалий — видимо, ничего, создатели этой истории уверены, что и такую чушь удастся скормить людям.

Иронично, что реальные события в ФРГ несколько опередили меня с моим циклом по «Вавилон-Берлину». Потому придётся дать небольшой спойлер: у меня есть стойкие подозрения, что безусловно талантливо сделанный и красивый сериал — это тонкая агитация против консерваторов и правых в целом и «Альтернативы для Германии» в частности. Нынешние события лишь укрепляют меня в этом мнении.

#Германия #кино
@verdachtig

Почему некоторые люди несут ура-патриотическую чушь даже тогда, когда проблемы очевидны любому, кого беспокоит судьба страны? Мы взяли комментарий у эксперта по политической психологии, руководителя Главного управления имперской безопасности Эрнста Кальтенбруннера.

#армия #кино
@verdachtig

Начало👆

Характерно, что по ходу действия сериала фокус смещается с массы суровых бойцов-ротфронтовцев, разгуливающих повсюду и выглядящих главной угрозой для режима, на приличных ребят, читающих Беньямина в перерывах между спасением политзаключённых и немецкой демократии в целом. Да и главные герои, по мере нарастания градуса безумия и ангста вокруг, тоже становятся куда ближе к Литтену и Малу, чем в начале сериала были к Фёлькер. Та, впрочем, тоже никуда не исчезает, добавляя образу веймарских коммунистов хоть какую-то неоднозначность.

Отдельный разговор — тема связей КПГ с Коминтерном и СССР. Если называть вещи своими именами, компартия конца 1920-х — начала 1930-х была советской «пятой колонной» в Германии, подчинялась директивам из Москвы и придерживалась вполне сталинистского взгляда на вещи. В сериале эта тема затронута крайне аккуратно. До 4 сезона никакой связи с СССР у коммунистов нет (в отличие от почти всех вокруг). В Берлине идёт буквальная война между советским посольством и троцкистской эмиграцией, а КПГ вообще не при делах. Зато в 4 сезоне появляются и советские эмиссары, и директивы, и жёсткое их выполнение. Тем не менее, даже в таких обстоятельствах немецкие коммунисты в сериале представлены не как национал-предатели, а скорее как «антифашисты со своими недостатками». В конце 4 сезона они и вовсе выглядят немного патриотами😁

Образ КПГ в «Вавилон-Берлине» во многом отражает её противоречивый статус в нынешней Германии. С одной стороны, тему коммунистов-антинацистов вроде Литтена (реальная историческая фигура, покончил с собой в Бухенвальде) замалчивать некрасиво и неудобно. Да и сегодня сторонники подобных идей воспринимаются в Германии если не с одобрением, то, по крайней мере, терпимо. С другой стороны, склонность КПГ к политическому насилию, её сталинизм и подконтрольность Москве едва ли оцениваются в современной ФРГ позитивно. Поэтому ВБ даёт зрителю сложную картину, где КПГ, подобно Мао, на 60% права, а на 40% нет. Или наоборот.

Есть только два вывода, к которым аудиторию подталкивают однозначно:
🔹 КПГ казалась серьёзной угрозой Веймарской республике, но на самом деле ей не была или, по крайней мере, была полезна как «противовес» правым;
🔹 методы КПГ были спорны, но она видела угрозу, которую другие не видели, не хотели видеть или не имели сил ей противостоять.

Эти два вывода крайне важны для политического месседжа ВБ в целом.

#кино #история #Германия
@verdachtig

Начало👆

Так вот, если в первых трёх сезонах ВБ нацисты (включая эпизодически появляющегося Штеннеса) показаны как мудаковатые дуболомы, которых используют для грязной работы умные и циничные люди, то в 4 сезоне у шефа берлинских СА наступает звёздный час. Порой создаётся впечатление, что авторы сознательно пытаются вызвать у нас симпатию к одному из лидеров нацистских штурмовиков. Перед зрителем возникает образ Штеннеса как человека амбициозного, бесстрашного и по-своему принципиального (так, в одной из сцен он говорит юному гитлеровцу, подставившему себя ради спасения девушки: «Помни: партия всегда на первом месте, а ты — на втором. Но и о чести забывать нельзя»). Эпизод же со штурмовиками и Штеннесом, которые поют «Wir sind die Sturmkolonnen», глядя в направленные на них дула винтовок, и вовсе является одним из самых сильных в сериале — трудно отделаться от мысли, что Геббельс бы поаплодировал такому изображению СА в кинематографе. На этом фоне звучащая в финале эпизода тирада Рата о том, что между Штеннесом и Гитлером нет никакой разницы, выглядит довольно вымученно, если честно.

Получается, создатели ВБ пытаются обелить НСДАП? Едва ли. Нацисты в кадре периодически кого-то убивают (причём подло — толпой или «в крысу»), громят еврейские магазины и избивают их владельцев, вывешивают антисемитские баннеры, учат детей жестокости и делают всё прочее, что положено делать нацистам. Но всё это либо выглядит какой-то субкультурной ерундой, не тянущей на серьёзную угрозу для государства и общества, либо... делается по указке со стороны. Штеннес же, который на общем фоне смотрится относительно пристойно, пытается от этой указки избавиться, но терпит поражение. И нагнетаемое весь 4 сезон сочувствие ему — это не попытка показать СА «неоднозначными», а лишь подчёркивание ещё большей неприемлемости тех, кто давал им указания. То есть, согласно сюжету ВБ, буквальным заменителем Гитлера оказываются... консервативные революционеры.

#кино #история #Германия
@verdachtig

Начало👆

Сами создатели сериала прямо говорят в интервью о сходстве ситуации конца 1920-х с сегодняшним днём. Так. Том Тыквер высказывает опасения по поводу новой нацистской угрозы из-за роста популярности АдГ. Ахим фон Боррис выражает надежду, что Германия в прошлом веке уже «усвоила урок». Хендрик Хандлёгтен, напротив, сетует на то, что молодёжь не застала людей, переживших нацизм и войну, и потому может снова поверить крайне правым. С другой стороны, он «рад» тому, что «люди, прошедшие войну, уже мертвы», поскольку не хочет жить «в стране, населённой нацистами в отставке, вне зависимости от того, изменились они или нет».

Это, правда, не объясняет, почему самыми негативными персонажами сериала сделали консерваторов — буквально хуже нацистов. Лично я думаю, что причина банальна: нацисты на самом деле не воспринимаются как актуальное зло. Их тоталитарный пафос остался в прошлом и в нынешней немецкой политике невозможен. Поэтому теперь ниша «фашистов» зарезервирована для АдГ, которая на деле является национал-консервативной партией. Отсюда и возникает подспудная идея ВБ: «националист/консерватор — это тот же нацист, только хитрее и потому опаснее».

Всё вышесказанное никак не делает сериал плохим. Наоборот, он тем и хорош, что, в отличие от примитивной продукции Netflix, не бьёт зрителя наотмашь «повесточкой». В сериале о политике так или иначе будет тот или иной политический месседж — вопрос в том, останется ли сериал в результате произведением искусства или убогой агиткой. «Вавилон-Берлин», к счастью, сделан весьма талантливо, его приятно смотреть и обсуждать. Ну, а что кто-то с его помощью пытается влиять на умы избирателей... с этим уже жить самим немцам.

#кино #Германия #история
@verdachtig

🎞🇺🇸 Кстати, к вопросу о кино.

Главное противоречие, которое я вижу в нынешнем западном кинематографе — это как раз противоречие между «капитализмом и неомарксизмом». Ведь чем дальше, тем меньше зрителей ходят на голливудское кино, тем чаще фильмы проваливаются в прокате, а кинокомпании несут убытки. В случае с мультфильмами, сказками или супергеройским кино ещё есть шансы отбить затраты за счёт продажи игрушек и прочего мёрча — но с обычным «взрослым» кинематографом это так не работает. И чем дальше, тем меньше побочные источники доходов помогают компенсировать провалы в кинотеатрах. То есть капитализмом нынешнюю проблему никак не объяснить: во времена, когда прибыль действительно волновала продюсеров, голливудское кино было совсем иным и ориентировалось на запросы аудитории (пусть даже «низкие»), а не на мнение самозваных кинокритиков в Твиттере.

Следовательно, создателями голливудских лент движет иная мотивация, когда они снимают низкокачественную левую пропаганду. Почему акционеры кинокомпаний терпят один провал в кино за другим — хороший вопрос. Однако факт остаётся фактом: конвейер низкокачественного «разнообразия» («Белоснежка и семь небинарных персон»), «сильных женских персонажей» (aka самодовольная хабалка) и т.д. продолжает работать. На кого это ориентировано? В основном на определённый сорт публики, которая на фильм даже не факт, что пойдёт — а именно на американских SJW в Твиттере, на Реддите и т.д.

В этом смысле нынешний Голливуд мне всё больше напоминает «русский артхаус» — бессмысленный и беспощадный жанр, который по большей части посвящён обсасыванию того, какая Россия ужасная страна, а русские — страшный народ. Его тоже почти никто не смотрит, но он продолжает существовать ради небольшой прослойки ангажированной публики — просто роль твиттерских леваков у нас играют фейсбучные «либералы» и аудитория зарубежных кинофестивалей. Только у нас хотя бы понятны источники финансирования — иногда Фонд кино, иногда пожертвования обеспеченных единомышленников. А кто там, во вроде как рыночном американском кинематографе, продолжает вкладываться в производство идеологически заряженных, но кассово провальных картин?

#кино #культурные_войны
@verdachtig

Деградация в творческом плане в Голливуде действительно наблюдается. Когда взрослое кино снимается как детское/подростковое, а детское/подростковое — по принципу «ну дети же тупые», ничего хорошего не получится. Любимый мной Культас в своих обзорах упоминает о том, что с какого-то момента уровень сценаристов в американском кино начал серьёзно деградировать — индустрию развратила уверенность, что любой продукт, который пытаются скормить аудитории, та с готовностью потребит. Старания, творческие находки, создание чего-то по-настоящему нового стали не нужны, потому что главное — вложить побольше денег в визуал и рекламу, а там картина в любом случае себя окупит. Отсюда и корявые, провисающие сюжетные линии, и ситуация, когда сценаристов нового поколения может заменить чуть ли не нейросеть.

Вот только сейчас это явно перестаёт работать. Руководство студий может уверять публику и акционеров, что конкретной картине просто не повезло а зрители просто расисты — но, как говорил Авраам Линкольн, нельзя всё время дурачить всех. И в этом плане мне кажется крайне странным, что после всех усилий раздутых маркетинговых подразделений, после всех фокус-групп и замеров движений глаз аудитория получает продукт, на который она не хочет идти в кино. Либо с маркетингом у них что-то не то, либо он в принятии решений находится далеко не на первом месте.

Вообще получается, что нынешний Голливуд — это такое советское кино наоборот. Там люди старались создать что-то интересное в условиях требований, которые накладывала идеология, а здесь мы видим людей, которые изо всех сил пытаются скормить публике идеологическую «таблетку», стараясь запихнуть её в привлекательную обёртку — да вот только получается с каждым годом всё хуже.

#кино #культурные_войны
@verdachtig

🤳🎭 По наводке Дарьи Козеко посмотрел веб-сериал «Как обычно, всё клубнично» — милый, весёлый и ностальгический моноспектакль о екатеринбургской молодёжи конца нулевых.

Начавшись как минутное смешное видео из Тиктока, проект перерос в настоящий сериал с эпизодами по 20+ минут, которых к настоящему моменту набралось уже 56 штук. Главная художественная особенность «Как обычно...» — то, что всех персонажей (от суровых мамаш до вечно укуренного рэпера из шараги) играет одна актриса, 26-летняя Марина (она же сценарист, режиссёр и т.д.) И надо сказать, ей это прекрасно удаётся. В такие моменты понимаешь, что значит «общий культурный код» — каждая фраза звучит так, будто ты сам в 2009 году её от кого-то слышал, даже если на самом деле ничего подобного не было, каждый персонаж безусловно тебе знаком, даже если ты не можешь вспомнить, где же ты его видел.

Любопытны ещё две вещи. Во-первых, не успев ещё толком реабилитировать 90-е в глазах широкой публики (хотя к тому дело явно идёт — вспоминаются как минимум раз, два), мы оказываемся перед лицом ностальгии уже по 2000-м. Эпоха, к которой относились с некоторой иронией, а то и брезгливостью, потихоньку превращается в старые-добрые времена без навязчивого интернета и политических передряг.

Во-вторых, впечатляет (уже не первый раз, впрочем) то, как люди сейчас сами создают для себя и других тот контент, который им неспособна дать косная медиамашина. «Как обычно...» сочетает в себе ламповость и наивность старого молодёжного сериала от СТС с прямотой «Школы», не скатываясь при этом ни в сопливо-идеализаторский тон, ни в нарочитый трэш ради трэша. Казалось бы, это не такие уж большие требования — но я едва ли могу представить себе подобное кино (пусть даже более вылизанное и выверенное) на федеральном канале. Российский официоз до последнего будет защищаться от обычных, никого не пугающих реалий пятнадцатилетней давности. (Да что там, даже разговор средствами культуры о 1980-х оказывается проблематичным). Это нельзя, то пропаганда, а вот это культивирует жестокость и принижает роль семьи. If I ignore it, maybe it will go away.

Да и чёрт с ними. Советую посмотреть «Как обычно, всё клубнично» всем, кто помнит звук аськи и вкус пиццы из столовой!

#кино #медиа #школа
@verdachtig

Отмечу, что между «Словом пацана» и «Школой» всё же есть серьёзная разница в восприятии публикой: если тему «подростки насмотрятся сериалов и давай разборки и убийства устраивать» раскачивать легко и удобно, то тему «подростки насмотрятся сериалов и давай бухать, курить, трахаться и гнобить слабых» – как-то сложнее. Приходилось ограничиваться «как такое можно показывать по Первому каналу, это же всё клевета и неправда». Зачастую, кстати, так говорили и сами школьники. А вот сейчас ветераны казанских уличных войн почему-то не стремятся защитить от поклёпа свой светлый образ.

#кино #молодёжь
@verdachtig

И не сомневался! Вряд ли бы Лив Лиза Фрис стала бы нам рассказывать про съёмки осенью, если они не были согласованы.

(Текст статьи ужасный, надеюсь, продюсеры в попытках продать пятый сезон германским телекомпаниям нас не утопят в море аКтУаЛьНыХ оТсЫлОчЕк и нАмЁкОв)

#кино
@verdachtig