🇿🇦🇷🇺 Вся эта тема про «переезд буров в Россию» муссируется уже лет десять, а в прошлом году и вовсе объявили о создании неких «афродеревень» в Московской и Тверской областях. Но всё это проект крайне сомнительный, о чём я могу с уверенностью говорить как человек, который изучал Южную Африку и защитил диплом по теме нациестроительства в этой стране (да и просто в юности по теме бурщины угорал, не без этого).

Во-первых, в русском сознании зачастую перепутаны понятия «бур» и «африканер». Да, на разговорном уровне это зачастую синонимы, но вообще Boer — это дословно «фермер», «крестьянин» (ср. с немецким Bauer), т.е. человек, занятый сельским хозяйством. Африканеры же в целом — это народ численностью примерно в 2,7 млн чел., как минимум половина которого проживает в крупнейших мегаполисах и агломерациях ЮАР (Претория, Восточный Ранд, Порт-Элизабет, пригороды Кейптауна, Ваальский треугольник), не говоря уже о множестве средних и малых городов. Для большинства африканеров тема farm murders и конфискации земли — это, возможно, повод для сочувствия и возмущения (и то не всегда), но никак не настолько острая проблема, чтобы от неё бежать в Россию.

Во-вторых, тех, кто живёт в сельской местности и реально готов эмигрировать в Россию, даже на пресловутые «30 афродеревень» не наберётся (если это будут не хутора на одну-две семьи). У африканеров-фермеров есть довольно много альтернативных вариантов — начиная с США и Канады и заканчивая Австралией и Новой Зеландией. Там их ждёт знакомый климат, англоязычная среда (практически все африканеры хорошо знают английский), более привычное государственное и социальное устройство (как-никак ЮАР — это бывший доминион). Как справедливо отмечали многие, Россия для буров — это совсем чужая страна с неоднозначными отношениями с ЮАР в прошлом, малым количеством тёплых земель и неясными перспективами. Да, в медиа достаточно историй про американцев, немцев, австралийцев и т.д., которые переехали в Россию (зачастую по социально-политическим соображениям) — но это истории единичных семей, а не сколько-нибудь массовой миграции. По крайней мере, пока.

В-третьих, на постсоветском пространстве уже был интересный прецедент привлечения бурских фермеров в страну — в 2010-е этим занялась Грузия. Данную идею активно продвигала Сандра Рулофс — голландская жена Михаила Саакашвили. Судя по статье от 2018 г., в страну по итогу переехали девять семей африканеров. Причина грузинской инициативы проста: выработка с одного работника у южноафриканского фермера в три раза выше, чем у его грузинского коллеги, а некоторые полезные культуры (например, лаванду для того самого рафа) грузины в принципе выращивать не привыкли. Другими словами, Грузия завлекала к себе высококвалифицированных специалистов с уникальными навыками, предлагая им землю (кстати, не бесплатно), тёплый климат и безопасность. И в итоге привлекла с десяток семей — но для грузинской провинции и то хлеб, каждая такая семья экономически стоит небольшой деревни.

Но одно дело — Грузия, где половина населения работает в сельском хозяйстве, но генерирует меньше 9% ВВП, а другое — Россия, где при 5%-й доле сельского хозяйства в ВВП в нём занято около 3% населения. У нас эффективный АПК, который кормит нас и значительную часть мира. Так ли нам нужны эффективные специалисты с другого конца света, или кому-то просто не дают покоя пасторальные картинки с бородатыми пахарями?

Наконец, в-четвёртых: африканеры, внезапно, любят Южную Африку и считают её своей родиной. Хотя у африканерских фермеров хватает проблем, для большинства из них эмиграция означала бы отказ от земель, которые их предки когда-то завоевали и освоили. В африканерском национальном мифе сильно представление о себе как о народе, которому Всевышний завещал Южную Африку, как он завещал евреям Израиль. И если для евреев жизнь в диаспоре за столетия стала привычным делом, то для буров такая ситуация гораздо более травматична. Большинство из них не стали бы уезжать даже в куда более культурно и географически близкие страны, чем Россия.

#миграция #ЮАР
@verdachtig

🇿🇦🧑🏻‍🌾 Африканист Сергей Карамаев хорошо и очень подробно расписал то, что когда-то кратко и глазами любителя описал я. Не будет Новой Бурщины ни в России, ни в США. Я бы лишь добавил, что даже help us here говорит спикер от Орании, т.е. представитель белых правых, живущих в анклаве, который они для себя создали. У городского электората либерального Демальянса в Западном Кейпе или Претории вопрос чаще всего так вообще не стоит: им живётся вполне комфортно и потому им интереснее продавливать федерализацию и экономическую либерализацию, чтобы жилось ещё комфортнее.

Кстати, подписывайтесь на канал Сергея — не реклама, но искренняя рекомендация человека, на чьи исследовательские интересы в институте когда-то сильно повлиял прочитанный в юности ЖЖ tiomkin (кто помнит, тот знает).

#ЮАР #внешняя_политика #миграция
@verdachtig

Начало👆

Демальянс тоже, разумеется, всегда выступал против разделения по расовым линиям, но фактически оставался партией белых либералов из среднего класса «и приравненных к ним лиц»: цветных (так в ЮАР называют людей смешанного происхождения), обеспеченных чёрных и т.д. — в общем, всех, кто чувствовал себя неуютно что при апартеиде, что при АНК. (Что-то этот габитус мне до боли напоминает) Во второй половине 2010-х ДА попытался отойти от образа «партии либеральных бабушек из Кейптауна», выдвинув в лидеры молодого (1980 г.р.), женатого на белой женщине (это важная деталь) чернокожего политика Ммуси Маймане — но лишь потерял по итогу часть голосов на выборах 2019 г.: даже прошлогодние успехи ДА под руководством белого Джона Стенхёйзена не помогли партии вернуться к результатам 2014 г., когда она набрала 22%. Платформа ДА сочетает в себе прорыночные установки, федерализацию и подчёркнутую «расовую слепоту» — например, партия выступает за отказ от программ позитивной дискриминации по расовому признаку, считая их «апартеидом наоборот». В любом случае, ДА остаётся партией меньшинства — если не расового, то уж классового точно.

Когда-то в своей первой научной публикации я писал:
«Относительный успех ЭФФ [Economic Freedom Fighters — чёрная марксистская партия, выступает за изъятие земли у белых фермеров, критикует АНК за отказ от левых идеалов; на выборах 2024 г. заняла 4-е место], пусть пока еще скромный, указывает на пробуждение у чернокожих граждан ЮАР идеологического (хоть и с расовым оттенком) самосознания — возможно, не за горами появление новых партий, апеллирующих уже не к расово-этнической, а к идейной солидарности. Если эта тенденция возобладает, то в ЮАР может начать складываться партийная система, более схожая с европейскими, чем нынешняя, основанная на расово-этнических расколах».

С тех пор прошло почти десять лет, и этот прогноз отчасти реализовался. Новые партии действительно появились: в первую очередь это левая экономически и правая культурно «Умконто ве сизве» (МК) и антимигрантский «Патриотический альянс». Они по-прежнему ориентируются в первую очередь на избирателей из конкретных групп (зулу и цветные соответственно), однако важно, что эти группы теперь раскалываются идеологически. Если раньше у цветных не было «своей» партии, кроме ДА («ну а за кого ещё»), то теперь они выбирают между либеральным, ориентированным на союз с белым средним классом ДА, праворадикальными цветными «патриотами» и левоконсервативным, ориентированным на союз с зулусами МК. Ещё более заметен рост разнообразия партий, ориентированных на чёрных избирателей и не сводящихся к отстаиванию узкой этнической повестки.

Сможет ли ДА действительно стать сопоставимым по силе с АНК — покажет будущее. Пока что в его активе один безусловный козырь — эффективность: согласно другому опросу, ДА пусть немного, но опережает АНК в качестве партии, умеющей управлять эффективно. Об этом же говорят и результаты выборов в муниципальные советы главных мегаполисов страны (сейчас ДА самостоятельно или в коалиции управляет 4 metropolitan municipalities из 8). Таким образом, у городских избирателей, независимо от цвета кожи, уже есть осязаемая мотивация для голосования за ДА. Кстати, по тому же опросу и АНК, и ДА укрепили свои позиции по сравнению с результатами последних выборов (43% и 27% вместо 40% и 22% соответственно) — за счёт ослабления малых партий.

#ЮАР #партии #социология #политология
@verdachtig