Русский писатель Евгений Норин озвучил правильную вещь:
«Знаете, чего я вам всем сейчас желаю. Не разосраться с родными и близкими. Сейчас вокруг меня, буквально, мужья с женами, друзья, знавшие друг друга десятилетиями, родные - несут друг друга по кочкам, психуют и проклинают... Война закончится. Путин закончится. Всё закончится, а мы останемся. Я не знаю, чем увенчается эта война, понятия не имею. Но какими бы ни были наши взгляды... Знаете, пока я занимался гуманитаркой в Донбассе, в меня вживе и въяве вколотилась одна вещь. Оторвать человеку ногу - дело двух минут. Выстрелил - забыл. Потом собирать ему ногу назад, операции, поддержка, протезы - это годами, а то и навсегда. Так вот. С людскими отношениями то же самое. Вы сейчас на эмоциях наговорили гадостей, и рухнула ваша дружба. И кошке под хвост пошла семья. А это важнее Путина было. Это важнее войны было. Это важнее чего угодно было, и это все летит к черту ради отношения к событиям, на которые вы толком и повлиять не можете. Не надо крушить то действительно ценное, что у вас есть, ради политики. Не надо сходить с ума и плескать эмоциями друг на друга. Война - это и так достаточно жестокая и кровавая вещь, чтобы будучи в тысячах километров от фронта своими руками наносить себе людские потери».
Хочется дополнить и провести важное различение, которое многим не очевидно ввиду зашкаливающего градуса эмоций. Не все, кто не одобряет действия России, являются заукраинцами. Грубо говоря, этих неодобряющих можно разделить на две группы:
1) Украина – прости, мне стыдно, смерть оккупантам.
2) Не нужно было воевать – нам же будет хуже.
Первая позиция – условно назовем ее «ходорковской» (если не видели, Ходор даже расплакался от сострадания к любимой украинушке) – это позиция военного врага. Вторая – условно назовем ее «лебедевской» (Артемий поддержал признание ЛНДР, но не поддержал войну, оговорившись, что такую операцию если и нужно было проводить, то в 2014 году) – куда более сложна. С ней можно не соглашаться, но это не позиция врага или предателя.
Человек может не поддерживать нашу миссию по совершенно разным причинам. Возможно, он убежденный пацифист, и осуждает обе стороны. Возможно, боится потерять работу/бизнес и остаться в долгах. Возможно, у него родственники и друзья на Украине, и он за них переживает. Возможно, он боится третьей мировой, плавно переходящей в ядерную. Все это разные причины неодобрения. Можно (и, наверно, нужно) спорить с ними, но не различать – просто неразумно.
Да, это банальная истина, но в пылу эмоций она обычно забывается: кто не с нами – не обязательно против нас. Может быть, они за нас, но только заблуждаются в деталях.
Потому перед тем, как разругаться с родственником, другом или коллегой, следует уточнить его позицию – вполне возможно, она не столько антирусская, сколько антивоенная. Эти нюансы могут сохранить отношения, а потому оные нюансы важно уточнить, чтобы не рубить сплеча. Лютых заукраинцев не так много – гораздо больше тех, кто элементарно боится последствий (а они будут – и для многих – весьма ощутимые).
Еще раз повторю, что свою позицию при этом менять не обязательно, но сохранять разумение – более чем желательно для нашей же собственной пользы.
«Знаете, чего я вам всем сейчас желаю. Не разосраться с родными и близкими. Сейчас вокруг меня, буквально, мужья с женами, друзья, знавшие друг друга десятилетиями, родные - несут друг друга по кочкам, психуют и проклинают... Война закончится. Путин закончится. Всё закончится, а мы останемся. Я не знаю, чем увенчается эта война, понятия не имею. Но какими бы ни были наши взгляды... Знаете, пока я занимался гуманитаркой в Донбассе, в меня вживе и въяве вколотилась одна вещь. Оторвать человеку ногу - дело двух минут. Выстрелил - забыл. Потом собирать ему ногу назад, операции, поддержка, протезы - это годами, а то и навсегда. Так вот. С людскими отношениями то же самое. Вы сейчас на эмоциях наговорили гадостей, и рухнула ваша дружба. И кошке под хвост пошла семья. А это важнее Путина было. Это важнее войны было. Это важнее чего угодно было, и это все летит к черту ради отношения к событиям, на которые вы толком и повлиять не можете. Не надо крушить то действительно ценное, что у вас есть, ради политики. Не надо сходить с ума и плескать эмоциями друг на друга. Война - это и так достаточно жестокая и кровавая вещь, чтобы будучи в тысячах километров от фронта своими руками наносить себе людские потери».
Хочется дополнить и провести важное различение, которое многим не очевидно ввиду зашкаливающего градуса эмоций. Не все, кто не одобряет действия России, являются заукраинцами. Грубо говоря, этих неодобряющих можно разделить на две группы:
1) Украина – прости, мне стыдно, смерть оккупантам.
2) Не нужно было воевать – нам же будет хуже.
Первая позиция – условно назовем ее «ходорковской» (если не видели, Ходор даже расплакался от сострадания к любимой украинушке) – это позиция военного врага. Вторая – условно назовем ее «лебедевской» (Артемий поддержал признание ЛНДР, но не поддержал войну, оговорившись, что такую операцию если и нужно было проводить, то в 2014 году) – куда более сложна. С ней можно не соглашаться, но это не позиция врага или предателя.
Человек может не поддерживать нашу миссию по совершенно разным причинам. Возможно, он убежденный пацифист, и осуждает обе стороны. Возможно, боится потерять работу/бизнес и остаться в долгах. Возможно, у него родственники и друзья на Украине, и он за них переживает. Возможно, он боится третьей мировой, плавно переходящей в ядерную. Все это разные причины неодобрения. Можно (и, наверно, нужно) спорить с ними, но не различать – просто неразумно.
Да, это банальная истина, но в пылу эмоций она обычно забывается: кто не с нами – не обязательно против нас. Может быть, они за нас, но только заблуждаются в деталях.
Потому перед тем, как разругаться с родственником, другом или коллегой, следует уточнить его позицию – вполне возможно, она не столько антирусская, сколько антивоенная. Эти нюансы могут сохранить отношения, а потому оные нюансы важно уточнить, чтобы не рубить сплеча. Лютых заукраинцев не так много – гораздо больше тех, кто элементарно боится последствий (а они будут – и для многих – весьма ощутимые).
Еще раз повторю, что свою позицию при этом менять не обязательно, но сохранять разумение – более чем желательно для нашей же собственной пользы.
Telegram
Norinturm
Знаете, чего я вам всем сейчас желаю. Не разосраться с родными и близкими. Сейчас вокруг меня, буквально, мужья с женами, друзья, знавшие друг друга десятилетиями, родные - несут друг друга по кочкам, психуют и проклинают... Война закончится. Путин закончится.…
Допустим, вы одолжили человеку немалую сумму – гарантией были рекомендации от общих знакомых. Потом звоните ему в положенный срок. Он говорит:
– Короче, бабок не будет. Во-первых, ты мне их долго одалживал – я за это время много потерял, потому ты мне по факту должен. Скажи спасибо, что не выставляю счет. Во-вторых, раз одолжил, то они у тебя не последние, а мне они нужнее. В-третьих, ты ни меня, ни мою жену, ни мою тещу не поздравлял с днем рожденья – мне обидно. В-четвертых, я в том месяце руку сломал (чистил хлебало такой же мрази как ты) – а ты хоть бы позвонил узнать, как здоровье. По совокупу мы в расчете – а будешь еще звонить, отдашь столько же или поедем вместе до леса. Усек?
Дело ясное – это кидок. Реноме «уважаемого человека» создалось у должника и из-за внешнего лоска, и потому, что никто не хочет с ним ссориться (но в душе каждый понимает, что речь идет о закоренелом уголовнике). Так что придется либо утереться, либо воевать. Первое безопаснее – но только до поры до времени. Потом будет хуже.
Запад украл у нас 380 000 000 000 долларов. Это 2700 долларов (200 тысяч рублей по январскому курсу) в расчете на каждого гражданина России. Формулировка – куда более издевательская, чем в приведенном примере:
– Мы забираем у вас ваши деньги за то, что вы не хотите дальше давать убивать ваших сограждан нашим оружием.
То, что находятся те, для которых такой наглейший кидок выглядит справедливым – предсказуемо. Тридцать лет активной западной пропаганды дает плоды – люди никак не могут уразуметь, что это у них забирают их деньги и готовятся забрать их жизни.
Нужно понимать, с кем мы имеем дело – то, что называется цивилизованным миром, на деле является организованным преступным сообществом. Западные страны так работают веками – массовые убийства и грандиозные грабежи прикрываются наглой ложью. Эти страны заступались за польских крепостников, поднявших восстание против либеральных реформ Александра II. Эти страны заступались за османских работорговцев, которых теснила просвещенная Российская империя в Крымскую войну. Эти страны организовали у нас Гражданскую войну, а потом насадили Гулаг. Эти страны украли сначала царское золото, а потом золото советское (сейчас – третий этап). И это только те преступления (точнее, часть преступлений), которые касаются русских. Но любая страна мира может рассказать не менее упоительные истории о том, что такое Запад.
Они поступали так всегда – и будут поступать всегда. Если наконец не вырвать у этих зверей зубы и когти (либо, по крайней мере, самим не отрастить такие же и не бояться пустить их в ход). Иначе – когда они все у нас заберут, они придут и перегрызут нам глотку. Пощады не будет никому. Жертвы Гулага тому порукой.
Потому – даже если вы не верите ни во что, кроме маммоны – памятуя завет Александра III, молитесь на наши Вооруженные силы. Других защитников в этом мире у вас нет.
– Короче, бабок не будет. Во-первых, ты мне их долго одалживал – я за это время много потерял, потому ты мне по факту должен. Скажи спасибо, что не выставляю счет. Во-вторых, раз одолжил, то они у тебя не последние, а мне они нужнее. В-третьих, ты ни меня, ни мою жену, ни мою тещу не поздравлял с днем рожденья – мне обидно. В-четвертых, я в том месяце руку сломал (чистил хлебало такой же мрази как ты) – а ты хоть бы позвонил узнать, как здоровье. По совокупу мы в расчете – а будешь еще звонить, отдашь столько же или поедем вместе до леса. Усек?
Дело ясное – это кидок. Реноме «уважаемого человека» создалось у должника и из-за внешнего лоска, и потому, что никто не хочет с ним ссориться (но в душе каждый понимает, что речь идет о закоренелом уголовнике). Так что придется либо утереться, либо воевать. Первое безопаснее – но только до поры до времени. Потом будет хуже.
Запад украл у нас 380 000 000 000 долларов. Это 2700 долларов (200 тысяч рублей по январскому курсу) в расчете на каждого гражданина России. Формулировка – куда более издевательская, чем в приведенном примере:
– Мы забираем у вас ваши деньги за то, что вы не хотите дальше давать убивать ваших сограждан нашим оружием.
То, что находятся те, для которых такой наглейший кидок выглядит справедливым – предсказуемо. Тридцать лет активной западной пропаганды дает плоды – люди никак не могут уразуметь, что это у них забирают их деньги и готовятся забрать их жизни.
Нужно понимать, с кем мы имеем дело – то, что называется цивилизованным миром, на деле является организованным преступным сообществом. Западные страны так работают веками – массовые убийства и грандиозные грабежи прикрываются наглой ложью. Эти страны заступались за польских крепостников, поднявших восстание против либеральных реформ Александра II. Эти страны заступались за османских работорговцев, которых теснила просвещенная Российская империя в Крымскую войну. Эти страны организовали у нас Гражданскую войну, а потом насадили Гулаг. Эти страны украли сначала царское золото, а потом золото советское (сейчас – третий этап). И это только те преступления (точнее, часть преступлений), которые касаются русских. Но любая страна мира может рассказать не менее упоительные истории о том, что такое Запад.
Они поступали так всегда – и будут поступать всегда. Если наконец не вырвать у этих зверей зубы и когти (либо, по крайней мере, самим не отрастить такие же и не бояться пустить их в ход). Иначе – когда они все у нас заберут, они придут и перегрызут нам глотку. Пощады не будет никому. Жертвы Гулага тому порукой.
Потому – даже если вы не верите ни во что, кроме маммоны – памятуя завет Александра III, молитесь на наши Вооруженные силы. Других защитников в этом мире у вас нет.
Маргиналия к Евтушенко
«Танки идут по Праге
в закатной крови рассвета.
Танки идут по правде,
которая не газета.
Танки идут по соблазнам
жить не во власти штампов.
Танки идут по солдатам,
сидящим внутри этих танков. <...>
Чем же мне жить, как прежде,
если, как будто рубанки,
танки идут по надежде,
что это – родные танки? <...>
Пусть надо мной – без рыданий
просто напишут, по правде:
"Русский писатель. Раздавлен
русскими танками в Праге"».
(1968)
Танки идут по трассе,
Трассу собой защищая.
Танки идут по грязи,
Эту грязь очищая.
Танки идут по трассе
Множа количество флангов,
Танки идут по массе
Спаленных вражеских танков.
Танки чужды метафор,
Но их шествием скорым
Жовто-блакитный прапор
Делается триколором.
Истово, в праведной злобе
Танки идут на зовы,
Чтоб никогда на Азове
Не было больше «Азова».
Сотни и сотни танков,
Прибылью кроют убыль.
Танки идут на Харьков,
Славянск и Мариуполь.
Нам не нужны их земли:
Львовы, Ровны и Луцки
Наше – там, где издревле
Люд обитает русский.
Всех же врагов, для коих
Эта земля – чужая,
Танки идут упокоить,
Мерно простор сужая.
Близится русское счастье,
Близится русская эра:
Танки режут на части
Карту Усэсэсэра.
Помни, вражье отродье,
Наша карта иная:
Наше – от Белгородья
И до устья Дуная.
Мы, от гнева алея,
Перекроим ваш атлас,
Чтобы в Донецке «Аллея
Ангелов» не пополнялась.
Танки идут по трассе
Сквозь города и веси,
Танки идут по мрази,
Жёгшей русских в Одессе.
Скоро победный финиш -
Скоро последние схватки.
Ты, Новороссия, видишь? –
Это родные танки.
Что будет после – интрига,
Я же хочу послесловья:
Южный Урал и Ригу,
Нарву и Приднестровье.
Не доживу? Наверно.
Но на Западе Отчины
Все ж с западенской скверной
Верю, будет покончено.
Ну и совсем послесловие
(И завершу тягомотину):
Истинная философия –
В службе, в работе на Родину.
Это намного мудрее,
Чем любые абстракции:
Царства идей, эмпиреи,
Истины или субстанции.
Так что – впишите над местом,
Где мои сложат останки:
«Русский философ. С блаженством
Думал про русские танки».
(2022)
«Танки идут по Праге
в закатной крови рассвета.
Танки идут по правде,
которая не газета.
Танки идут по соблазнам
жить не во власти штампов.
Танки идут по солдатам,
сидящим внутри этих танков. <...>
Чем же мне жить, как прежде,
если, как будто рубанки,
танки идут по надежде,
что это – родные танки? <...>
Пусть надо мной – без рыданий
просто напишут, по правде:
"Русский писатель. Раздавлен
русскими танками в Праге"».
(1968)
Танки идут по трассе,
Трассу собой защищая.
Танки идут по грязи,
Эту грязь очищая.
Танки идут по трассе
Множа количество флангов,
Танки идут по массе
Спаленных вражеских танков.
Танки чужды метафор,
Но их шествием скорым
Жовто-блакитный прапор
Делается триколором.
Истово, в праведной злобе
Танки идут на зовы,
Чтоб никогда на Азове
Не было больше «Азова».
Сотни и сотни танков,
Прибылью кроют убыль.
Танки идут на Харьков,
Славянск и Мариуполь.
Нам не нужны их земли:
Львовы, Ровны и Луцки
Наше – там, где издревле
Люд обитает русский.
Всех же врагов, для коих
Эта земля – чужая,
Танки идут упокоить,
Мерно простор сужая.
Близится русское счастье,
Близится русская эра:
Танки режут на части
Карту Усэсэсэра.
Помни, вражье отродье,
Наша карта иная:
Наше – от Белгородья
И до устья Дуная.
Мы, от гнева алея,
Перекроим ваш атлас,
Чтобы в Донецке «Аллея
Ангелов» не пополнялась.
Танки идут по трассе
Сквозь города и веси,
Танки идут по мрази,
Жёгшей русских в Одессе.
Скоро победный финиш -
Скоро последние схватки.
Ты, Новороссия, видишь? –
Это родные танки.
Что будет после – интрига,
Я же хочу послесловья:
Южный Урал и Ригу,
Нарву и Приднестровье.
Не доживу? Наверно.
Но на Западе Отчины
Все ж с западенской скверной
Верю, будет покончено.
Ну и совсем послесловие
(И завершу тягомотину):
Истинная философия –
В службе, в работе на Родину.
Это намного мудрее,
Чем любые абстракции:
Царства идей, эмпиреи,
Истины или субстанции.
Так что – впишите над местом,
Где мои сложат останки:
«Русский философ. С блаженством
Думал про русские танки».
(2022)
Дорогие подписчики!
Через две недели (с 14 апреля) в питерском лектории «Нефиктивное образование» стартует мой авторский курс «Ницше: судьбы Европы – от Древней Греции до России».
Для меня это большая честь – оказаться в ряду лекторов «НФ», многие из которых являются признанными специалистами в своих областях.
Курс будет состоять из двух частей. В апреле-мае будет прочитано первые шесть лекций. Вторые шесть стартуют осенью.
Даты:
14, 21, 28 апреля
5, 12, 19 мая
Стоимость этих шести лекций – 1850 рублей. В сумму абонемента входит возможность живого участия, ссылки на онлайн трансляции, а также записи прошедших лекций.
Курс пройдет в выставочном центре «Сети» на Рылеева 17-19. Важно, что он будет очным. Даже если вы будете смотреть лекции дистанционно, живое чтение выгодно отличается от ситуации, когда лектор находится перед ноутбуком.
Объявления о работе лектория удобно смотреть в Телеграме. Вообще, очень советую вам посмотреть сайт лектория и убедиться в том, насколько широк диапазон представленных там курсов. К слову, зарегистрированным подписчикам уже доступно более 1000 видеолекций.
Через две недели (с 14 апреля) в питерском лектории «Нефиктивное образование» стартует мой авторский курс «Ницше: судьбы Европы – от Древней Греции до России».
Для меня это большая честь – оказаться в ряду лекторов «НФ», многие из которых являются признанными специалистами в своих областях.
Курс будет состоять из двух частей. В апреле-мае будет прочитано первые шесть лекций. Вторые шесть стартуют осенью.
Даты:
14, 21, 28 апреля
5, 12, 19 мая
Стоимость этих шести лекций – 1850 рублей. В сумму абонемента входит возможность живого участия, ссылки на онлайн трансляции, а также записи прошедших лекций.
Курс пройдет в выставочном центре «Сети» на Рылеева 17-19. Важно, что он будет очным. Даже если вы будете смотреть лекции дистанционно, живое чтение выгодно отличается от ситуации, когда лектор находится перед ноутбуком.
Объявления о работе лектория удобно смотреть в Телеграме. Вообще, очень советую вам посмотреть сайт лектория и убедиться в том, насколько широк диапазон представленных там курсов. К слову, зарегистрированным подписчикам уже доступно более 1000 видеолекций.
Что касается содержания курса, то мне нечего добавить к его аннотации:
«Творчество Фридриха Ницше занимает в истории культуры особое место: его философия является радикальным пересмотром предшествующих представлений о религии, науке, психологии, эстетике и этике. Речь не только о том, что Ницше противопоставлял себя современникам: нет, по его собственным словам, он «сознавал себя в противоречии с ложью тысячелетий». А потому необходимо понять, что, собственно, представляет собой история европейской культуры. В противном случае останется неясным, почему под огонь его критики попадали столь удаленные друг от друга во времени персонажи как Сократ и Кант, Павел и Лютер, Еврипид и Вагнер. Тем более останется загадкой смысл его нападок на ключевые концепты европейской мысли – на идеи морали, истории, науки, теологии и, ко всему прочему, человека и человечности.
У Ницше нет ни одной крупной работы, которая бы носила частнонаучный характер. Будучи человеком не только теоретического, но и артистического склада, он всегда разворачивает перед читателем широчайшую панораму идей – в том числе поэтому содержание курса будет неполным без историософского контекста. При этом свободная форма и полемический стиль произведений Ницше делают невозможными ни однозначную интерпретацию, ни разрешение существенных противоречий в его воззрениях – потому, собственно, его творчество до сих пор вызывает бурные обсуждения.
Поскольку Ницше – актуальный мыслитель, нельзя относиться к нему только как к исторической фигуре: за все время изучения курса мы будем не только разбирать его философию, но и критически ее переосмысливать. Полемизировать с ним необходимо – не для того, чтобы принизить его значимость, а для того, чтобы попытаться самостоятельно ответить на вопросы, которые он ставил.
Для этого мы пройдем интересный путь: поговорим и о сущности древнегреческой культуры, и о главном нерве истории философии (увы, до сих пор непонятом), и о судьбах Германии, и о сложных взаимоотношениях религии и светской морали, и о сущности аристократии, и, конечно, о России и русской культуре. Именно рецепция идей Ницше русскими мыслителями подведет итог обсуждению места Ницше в интеллектуальной истории Европы».
Программа первой части:
Лекция 1. Ключи к Ницше.
Лекция 2. Ницше: биография и библиография. Ранние сочинения.
Лекция 3. Ницше и аксиология европейской культуры.
Лекция 4. Ницше: против классической философии.
Лекция 5. Ницше: Рождение трагедии. Pro et contra.
Лекция 6. Введение в философию морали.
Более подробная информация о содержании лекций – здесь, под аннотацией.
Еще раз скажу, что это будет курс не только и не столько о Ницше, сколько об истории европейской культуры.
«Творчество Фридриха Ницше занимает в истории культуры особое место: его философия является радикальным пересмотром предшествующих представлений о религии, науке, психологии, эстетике и этике. Речь не только о том, что Ницше противопоставлял себя современникам: нет, по его собственным словам, он «сознавал себя в противоречии с ложью тысячелетий». А потому необходимо понять, что, собственно, представляет собой история европейской культуры. В противном случае останется неясным, почему под огонь его критики попадали столь удаленные друг от друга во времени персонажи как Сократ и Кант, Павел и Лютер, Еврипид и Вагнер. Тем более останется загадкой смысл его нападок на ключевые концепты европейской мысли – на идеи морали, истории, науки, теологии и, ко всему прочему, человека и человечности.
У Ницше нет ни одной крупной работы, которая бы носила частнонаучный характер. Будучи человеком не только теоретического, но и артистического склада, он всегда разворачивает перед читателем широчайшую панораму идей – в том числе поэтому содержание курса будет неполным без историософского контекста. При этом свободная форма и полемический стиль произведений Ницше делают невозможными ни однозначную интерпретацию, ни разрешение существенных противоречий в его воззрениях – потому, собственно, его творчество до сих пор вызывает бурные обсуждения.
Поскольку Ницше – актуальный мыслитель, нельзя относиться к нему только как к исторической фигуре: за все время изучения курса мы будем не только разбирать его философию, но и критически ее переосмысливать. Полемизировать с ним необходимо – не для того, чтобы принизить его значимость, а для того, чтобы попытаться самостоятельно ответить на вопросы, которые он ставил.
Для этого мы пройдем интересный путь: поговорим и о сущности древнегреческой культуры, и о главном нерве истории философии (увы, до сих пор непонятом), и о судьбах Германии, и о сложных взаимоотношениях религии и светской морали, и о сущности аристократии, и, конечно, о России и русской культуре. Именно рецепция идей Ницше русскими мыслителями подведет итог обсуждению места Ницше в интеллектуальной истории Европы».
Программа первой части:
Лекция 1. Ключи к Ницше.
Лекция 2. Ницше: биография и библиография. Ранние сочинения.
Лекция 3. Ницше и аксиология европейской культуры.
Лекция 4. Ницше: против классической философии.
Лекция 5. Ницше: Рождение трагедии. Pro et contra.
Лекция 6. Введение в философию морали.
Более подробная информация о содержании лекций – здесь, под аннотацией.
Еще раз скажу, что это будет курс не только и не столько о Ницше, сколько об истории европейской культуры.
Заморозил свою страницу на Патреоне из-за отказа Пэйпала работать с гражданами РФ. Призвал патронов переходить на Бусти, что некоторые уже сделали (за что им огромное спасибо).
Страницы на платных платформах совершенно идентичны, потому не могу не призвать и вас подписываться на Бусти, чего давно не делал. На данный момент подписчикам двух высших тиров доступны целых 220 публикаций, включая несколько крупных монографий и электронный вариант первого тома «Маргиналий». Остальным тирам доступно чуть меньше, но все равно очень много.
Кстати, о «Маргиналиях»: книга доступна в электронном и/или бумажном виде на следующих ресурсах:
Литрес
Ридеро
Aliexpress (наименьшая цена за бумажную версию)
Озон
Amazon
Wildberries
Страницы на платных платформах совершенно идентичны, потому не могу не призвать и вас подписываться на Бусти, чего давно не делал. На данный момент подписчикам двух высших тиров доступны целых 220 публикаций, включая несколько крупных монографий и электронный вариант первого тома «Маргиналий». Остальным тирам доступно чуть меньше, но все равно очень много.
Кстати, о «Маргиналиях»: книга доступна в электронном и/или бумажном виде на следующих ресурсах:
Литрес
Ридеро
Aliexpress (наименьшая цена за бумажную версию)
Озон
Amazon
Wildberries
boosty.to
Banned - exclusive content on Boosty
Exclusive content from Banned, subscribe and be the first to access!
О «душевной глубине»
Этот текст можно читать как продолжение другого – «О сознании и самосознании». В обоих излагаются мои взгляды на природу сознания.
Одна из самых неприятных истин, задевающих наше самолюбие, состоит в том, что сложные переживания и сложные эмоции не делают нас «сложными людьми». Они не свидетельствуют ни о наличии художественных талантов, ни вообще об уникальности личности. Они не делают нас интересными, духовными или творческими.
Спутать одно с другим очень легко – особенно по молодости. «Все тупые и примитивные, простые как хозяйственное мыло, а я – сложный человек, потому что постоянно сомневаюсь, чувствую фрустрацию, стремлюсь к самопознанию, испытываю перемены настроений, грущу и хочу себя выразить». Все это обычно подталкивает молодых людей к литературным опытам – они начинают пытаться писать стихи и прозу (либо делать пробы в иных творческих областях). Качество оных, понятно дело, оставляет желать лучшего, но сам факт сильно повышает самомнение. Увы, запал обычно проходит довольно быстро, но идея о том, что «я творческая натура», надолго засаживается в голову.
Проблема творчества, направляемого сложными переживаниями, в иллюзии того, что оно является лишь выражением своих переживаний. Тогда как последние – лишь одно из условий творчества, но никак не их единственное и не главное. Осознание этого крайне неприятного факта к некоторым приходит довольно поздно – либо вообще не приходит, и тогда человек всю мучается по-настоящему сложными эмоциями, сплетенными в клубок. В этом клубке намотаны: творческое бессилие, чувство собственной важности, лелеяние отрицательных переживаний, высокая требовательность к окружающим и глубокая фрустрация от своей непонятности и непризнанности.
Разумеется, из этого уравнения можно выбросить творчество – порой даже отсутствие таких устремлений не меняет отношения человека к себе и миру: ощущение своей уникальности и сложносочиненности порождают мысли в диапазоне от «как сложно тонкому и глубокому человеку жить в мире поверхностности и простоты» до «все люди как люди, а у меня внутри хаос». Человек замыкается на себе, бесконечно чередуя самоуничижение с самолюбованием, со временем смешивающимися до неразличимости.
Не знаю, писал ли кто-нибудь об этом, но истина, на мой взгляд, состоит в следующем: сложными (духовными, глубокими и так далее) людьми нас делают не сильные переживания, а хорошие мысли (в смысле высокого качества мышления) и правильные (и с моральной, и с прагматической точек зрения) поступки. Сложность эмоций – не доказательство душевной глубины, а лишь свидетельство наличия неразрешенных внутренних конфликтов.
Ошибка в том, что само их наличие принимается за высшие проявления духа, тогда как внутренние противоречия и сопутствующие им эмоции обычно располагаются в нижней части души. Моральные дилеммы – заключить ли сделку с совестью ради общего блага, разорвать ли давние отношения из чистого принципа, пожертвовать ли своими интересами ради близких, рискнуть ли благополучием из чувства долга – это вопросы если не высшего, то высокого порядка. А вот «не знаю, чего хочу», «получить еще одно образование или годик отдохнуть», «найти бы того, кто меня понял», «миру не быть или чаю не пить» – это не про сложность, а про незнание, непонимание и непринятие себя. Это повод для обращения к специалисту, а не для накручивания самомнения. И если человек, например, прожил уже четверть века и до сих, как говорится, не знает, кем станет, когда вырастет – это минус, а не плюс. Подобную ситуацию следует срочно выправлять, а не упиваться ее мучительной сладостью.
Этот текст можно читать как продолжение другого – «О сознании и самосознании». В обоих излагаются мои взгляды на природу сознания.
Одна из самых неприятных истин, задевающих наше самолюбие, состоит в том, что сложные переживания и сложные эмоции не делают нас «сложными людьми». Они не свидетельствуют ни о наличии художественных талантов, ни вообще об уникальности личности. Они не делают нас интересными, духовными или творческими.
Спутать одно с другим очень легко – особенно по молодости. «Все тупые и примитивные, простые как хозяйственное мыло, а я – сложный человек, потому что постоянно сомневаюсь, чувствую фрустрацию, стремлюсь к самопознанию, испытываю перемены настроений, грущу и хочу себя выразить». Все это обычно подталкивает молодых людей к литературным опытам – они начинают пытаться писать стихи и прозу (либо делать пробы в иных творческих областях). Качество оных, понятно дело, оставляет желать лучшего, но сам факт сильно повышает самомнение. Увы, запал обычно проходит довольно быстро, но идея о том, что «я творческая натура», надолго засаживается в голову.
Проблема творчества, направляемого сложными переживаниями, в иллюзии того, что оно является лишь выражением своих переживаний. Тогда как последние – лишь одно из условий творчества, но никак не их единственное и не главное. Осознание этого крайне неприятного факта к некоторым приходит довольно поздно – либо вообще не приходит, и тогда человек всю мучается по-настоящему сложными эмоциями, сплетенными в клубок. В этом клубке намотаны: творческое бессилие, чувство собственной важности, лелеяние отрицательных переживаний, высокая требовательность к окружающим и глубокая фрустрация от своей непонятности и непризнанности.
Разумеется, из этого уравнения можно выбросить творчество – порой даже отсутствие таких устремлений не меняет отношения человека к себе и миру: ощущение своей уникальности и сложносочиненности порождают мысли в диапазоне от «как сложно тонкому и глубокому человеку жить в мире поверхностности и простоты» до «все люди как люди, а у меня внутри хаос». Человек замыкается на себе, бесконечно чередуя самоуничижение с самолюбованием, со временем смешивающимися до неразличимости.
Не знаю, писал ли кто-нибудь об этом, но истина, на мой взгляд, состоит в следующем: сложными (духовными, глубокими и так далее) людьми нас делают не сильные переживания, а хорошие мысли (в смысле высокого качества мышления) и правильные (и с моральной, и с прагматической точек зрения) поступки. Сложность эмоций – не доказательство душевной глубины, а лишь свидетельство наличия неразрешенных внутренних конфликтов.
Ошибка в том, что само их наличие принимается за высшие проявления духа, тогда как внутренние противоречия и сопутствующие им эмоции обычно располагаются в нижней части души. Моральные дилеммы – заключить ли сделку с совестью ради общего блага, разорвать ли давние отношения из чистого принципа, пожертвовать ли своими интересами ради близких, рискнуть ли благополучием из чувства долга – это вопросы если не высшего, то высокого порядка. А вот «не знаю, чего хочу», «получить еще одно образование или годик отдохнуть», «найти бы того, кто меня понял», «миру не быть или чаю не пить» – это не про сложность, а про незнание, непонимание и непринятие себя. Это повод для обращения к специалисту, а не для накручивания самомнения. И если человек, например, прожил уже четверть века и до сих, как говорится, не знает, кем станет, когда вырастет – это минус, а не плюс. Подобную ситуацию следует срочно выправлять, а не упиваться ее мучительной сладостью.
Кстати, что любопытно, описанное самомнение тех, кто страдает (или хочет страдать) от внутренних противоречий, обычно служит препятствием для их разрешения. Если сказать человеку «иди на психотерапию», он ответит: «Ну как это, это ж сколько придется про себя рассказывать!». Такие люди действительно, на полном серьезе думают, что настолько уникально устроены, что чтобы докопаться до их глубин, специалисту требуется сверхусилия, помноженные на сверхдлительность их применения. Но в реальности все куда проще: не только опытному, но даже начинающему специалисту нужно всего несколько часов, чтобы определить суть проблемы – потому что в базе своей мы довольно-таки простые существа.
Да, наше мышление способно к сложнейшим операциям, а наша воля – к потрясающим воображение поступкам, но: душевная организация человека куда примитивнее, чем нам думается. Потому логика «как же посторонний человек может понять меня, если я-то себя не понимаю» совершенно неверна – все ровно наоборот, и большинство внутренних конфликтов сводится к нескольким базовым, которые без особого труда определяются тем, кто знает их механику. Разрешить эти конфликты – дело непростое, потому что требует усилий (иногда значительных) с обеих сторон, но выявить их – действительно плевое дело.
А иногда все еще проще. Помню забавный эпизод – я обнаружил близкого человека в крайне подавленном состоянии, и он стал путанно объяснять, какие сложные чувства испытывает. Сначала я пробовал задавать вопросы психологического свойства, но вдруг в разговоре всплыла казалось бы несущественная мелочь – человек с утра ничего не ел, потому что «в таком состоянии ничего не лезет». Я заварил чай с тремя ложками сахара и предложил съесть кусок шоколада. Результат не смогу описать словами – я лично увидел «чудо»: как в течение нескольких минут человек преобразился из средоточия мировой скорби в почти что стендап-комика. Кто бы мог подумать, что его глубокие экзистенциальные переживания вмиг снимет какая-то жалкая порция глюкозы. Это как с плачущим ребенком – перед тем, как пытаться развеселить его тысячей веселушек, следует проверить, не нужно ли ему сменить подгузник.
Разумеется, не все проблемы человека решаются чаем с сахаром – это просто пример того, что эмоциональная часть человека куда ближе к телесной природе, чем к собственно душевной. Решать проблемы можно, если не думать, что они сложны – и уж точно не следует воспринимать их наличие за доблесть и делать далеко идущие выводы о собственной уникальности и творческой состоятельности. Духовная природа человека проявляется иначе – в высоком качестве мышления и действия, а не в силе, длительности и противоречивости эмоциональных реакций.
--
Патроны-Метафизики Gaming Score, Владимир, Константин Викторов, Быть, Александр Черевков, Tanshe, Андрей Иванов, Иван, История России, Иван Гаврилов-Астафьев, Real Human Bean, M M, Vladislav, Vened, Алексей Деркачёв, Дарья Москаленко, drunken_mammoth, Ravil Bildanov, Михаил Демьяненко, Math club, Malin Kyihren, Γρηγόριος Μιχαήλ, Вонифатий, Вадим Здвижков, Тимофей Чернышов, Sergey Donskoy, Nick Karpuzov, E.Abw, Никита Гироскоп – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Alexander, Fabulous Bill, Mev, Philellin7, Beresklet, Семён Попов, Игорь Андропов, Mark D, Иван Иванов, KapitanKukan, George O., Рустам Кашапов, Denis Evdokimov, Николай Чинаев, Eso Terikwa, Vladimir S., Иван Зотов, Иван Мищенков – вам особое почтение и благодарность!
Да, наше мышление способно к сложнейшим операциям, а наша воля – к потрясающим воображение поступкам, но: душевная организация человека куда примитивнее, чем нам думается. Потому логика «как же посторонний человек может понять меня, если я-то себя не понимаю» совершенно неверна – все ровно наоборот, и большинство внутренних конфликтов сводится к нескольким базовым, которые без особого труда определяются тем, кто знает их механику. Разрешить эти конфликты – дело непростое, потому что требует усилий (иногда значительных) с обеих сторон, но выявить их – действительно плевое дело.
А иногда все еще проще. Помню забавный эпизод – я обнаружил близкого человека в крайне подавленном состоянии, и он стал путанно объяснять, какие сложные чувства испытывает. Сначала я пробовал задавать вопросы психологического свойства, но вдруг в разговоре всплыла казалось бы несущественная мелочь – человек с утра ничего не ел, потому что «в таком состоянии ничего не лезет». Я заварил чай с тремя ложками сахара и предложил съесть кусок шоколада. Результат не смогу описать словами – я лично увидел «чудо»: как в течение нескольких минут человек преобразился из средоточия мировой скорби в почти что стендап-комика. Кто бы мог подумать, что его глубокие экзистенциальные переживания вмиг снимет какая-то жалкая порция глюкозы. Это как с плачущим ребенком – перед тем, как пытаться развеселить его тысячей веселушек, следует проверить, не нужно ли ему сменить подгузник.
Разумеется, не все проблемы человека решаются чаем с сахаром – это просто пример того, что эмоциональная часть человека куда ближе к телесной природе, чем к собственно душевной. Решать проблемы можно, если не думать, что они сложны – и уж точно не следует воспринимать их наличие за доблесть и делать далеко идущие выводы о собственной уникальности и творческой состоятельности. Духовная природа человека проявляется иначе – в высоком качестве мышления и действия, а не в силе, длительности и противоречивости эмоциональных реакций.
--
Патроны-Метафизики Gaming Score, Владимир, Константин Викторов, Быть, Александр Черевков, Tanshe, Андрей Иванов, Иван, История России, Иван Гаврилов-Астафьев, Real Human Bean, M M, Vladislav, Vened, Алексей Деркачёв, Дарья Москаленко, drunken_mammoth, Ravil Bildanov, Михаил Демьяненко, Math club, Malin Kyihren, Γρηγόριος Μιχαήλ, Вонифатий, Вадим Здвижков, Тимофей Чернышов, Sergey Donskoy, Nick Karpuzov, E.Abw, Никита Гироскоп – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Alexander, Fabulous Bill, Mev, Philellin7, Beresklet, Семён Попов, Игорь Андропов, Mark D, Иван Иванов, KapitanKukan, George O., Рустам Кашапов, Denis Evdokimov, Николай Чинаев, Eso Terikwa, Vladimir S., Иван Зотов, Иван Мищенков – вам особое почтение и благодарность!
Друзья! Первая лекция будет транслироваться на Ютубе. Начало в 19:00. Присоединяйтесь!
Forwarded from Нефиктивное образование (Les)
Друзья! Завтра стартует курс «Ницше: судьбы Европы – от Древней Греции до России»
Автор курса – философ и писатель, автор телеграм- канала Велецкие тетради – Максим Маркович Велецкий
На первой лекции мы:
– обозначим цели курса;
– дадим общую характеристику отличительных особенностей Ницше от большинства философов;
– развенчаем некоторые мифы о нем – в том числе апологетические (то есть порожденные его поклонниками);
– дадим предварительные определения важным для Ницше понятиям «декаданса» и «переоценки ценностей».
Основное внимание будет уделено необычной тематике и еще более необычной стилистике его сочинений.
▫️Лекция пройдёт в пространстве «Сети» (Рылеева,17-19)
▫️Начало в 19.00
❗️Мы предоставляем свободный доступ к первой лекции курса
📍Трансляция лекции будет на нашем ютуб канале – тут
❤️Присоединяйтесь!
Автор курса – философ и писатель, автор телеграм- канала Велецкие тетради – Максим Маркович Велецкий
На первой лекции мы:
– обозначим цели курса;
– дадим общую характеристику отличительных особенностей Ницше от большинства философов;
– развенчаем некоторые мифы о нем – в том числе апологетические (то есть порожденные его поклонниками);
– дадим предварительные определения важным для Ницше понятиям «декаданса» и «переоценки ценностей».
Основное внимание будет уделено необычной тематике и еще более необычной стилистике его сочинений.
▫️Лекция пройдёт в пространстве «Сети» (Рылеева,17-19)
▫️Начало в 19.00
❗️Мы предоставляем свободный доступ к первой лекции курса
📍Трансляция лекции будет на нашем ютуб канале – тут
❤️Присоединяйтесь!
Аккаунту на платных платформах сегодня исполнился год. Патреон временно заморожен, но Бусти продолжает работу.
За год было опубликовано 230 материалов – больше, чем я когда-либо писал (хотя и меньше, чем изначально планировал). Ниже будут приведены избранные цитаты из некоторых работ. Буду рад, если они подвигнут вас к оформлению доступа:
https://boosty.to/veletsky
Хочу сказать спасибо тем из вас, кто по тем или иным причинам не смог перейти на Бусти с Патреона или просто решил взять паузу в чтении моих опусов: друзья, для меня ваше участие было очень, очень ценно. Буду рад вашему возвращению.
Также хочу напомнить, что в лектории «Нефиктивное образование» продолжается мой курс «Ницше: судьбы Европы». В этот четверг пройдет уже четвертая лекция – можно купить разовое посещение или приобрести абонемент на сайте. Абонемент включает доступ к видео уже проведенных встреч – не только моих, но и других лекторов НФ. Первая лекция, напомню, находится в публичном доступе на ютубе.
За год было опубликовано 230 материалов – больше, чем я когда-либо писал (хотя и меньше, чем изначально планировал). Ниже будут приведены избранные цитаты из некоторых работ. Буду рад, если они подвигнут вас к оформлению доступа:
https://boosty.to/veletsky
Хочу сказать спасибо тем из вас, кто по тем или иным причинам не смог перейти на Бусти с Патреона или просто решил взять паузу в чтении моих опусов: друзья, для меня ваше участие было очень, очень ценно. Буду рад вашему возвращению.
Также хочу напомнить, что в лектории «Нефиктивное образование» продолжается мой курс «Ницше: судьбы Европы». В этот четверг пройдет уже четвертая лекция – можно купить разовое посещение или приобрести абонемент на сайте. Абонемент включает доступ к видео уже проведенных встреч – не только моих, но и других лекторов НФ. Первая лекция, напомню, находится в публичном доступе на ютубе.
Многие начинают профессионально заниматься философией не потому, что способны к ней, а потому, что не способны ни к чему более живому, изящному и веселому. Вспомните знакомых, обладающих по-настоящему живым умом – увлекаются ли они философией? Готов поспорить, что нет – многие из них вообще не читают книг. Те их них, что читают, обычно довольствуются художественной литературой – потому что там больше жизни и живости мысли. В результате, те, кто более всего имеют способности к мышлению, остаются вне философии. Так философия становится уделом скучных людей, которые пишут скучные тексты на скучные темы для таких же скучных людей. Исключения имеются, но, будем честны – их можно перечесть по пальцам.
«Маргиналия к Монтеню»
*
Суть генерализации в том, что человек думает, что его индивидуальные дарования являются всеобщими. А раз не все смогли ими воспользоваться и стать похожими на него, то свои успехи он приписывает своему Я, а не своей природе. «Природа? Нет, это отговорки в пользу бедных, я просто много работал, падал и вставал, проигрывал и побеждал, это я и только я». Да, конечно – но только способность много работать и легко справляться с трудностями – это не приобретенный навык, а врожденная особенность. «Каждый может, люди одинаковы, нужно идти к своей мечте, все зависит от силы воли». Да, но только сила воли тоже врождена. Достаточно посмотреть на маленьких детей, дав им собирать конструктор. Одни бросят это дело через пять минут, а другие – изревутся, изголодаются, но не оторвутся – пока не соберут. Разная природа.
«О генерализации»
*
Я убежден, что последовательный гедонизм – ни что иное как распущенность, притом не в моральном, а буквально в физиологическом смысле: изначально более-менее цельный, человек распускает, расщепляет себя, потворствует тому, что его ослабляет. Стоицизм же при всем своем моральном пафосе – это этика для грубых, душевно бедных натур. Стоикам не хватает мягкости, тонкости, душевной теплоты и доброты. Они – оловянные солдатики Логоса, чуждые не только телесным, но и интеллектуальным радостям – в конце концов, они чуждые себе самим моральные идеалисты.
И вот между этими крайностями – дисфункциональным человеком и человеком-функцией – помещается эпикурейство. У него тоже много минусов – но, по крайней мере, он находится посредине между страстностью и бесстрастием, а потому он куда более разумен и гуманен. И, хочется надеяться, его история еще не окончена – хочется верить, что найдется тот мыслитель, который совместит эпикуровскую безмятежность души, трезвость ума и дисциплину желаний с платоновско-аристотелевской гражданственностью.
«Маргиналия к Эпикуру»
*
Неверие в заговоры – это чисто метафизическая установка, противоречащая наблюдаемым фактам. Вся история человечества – это история успешных и провальных заговоров, притом самые известные из них все изучали еще в школе.
«О конспирологии»
*
В последний век-полтора, когда традиционные функции общества прибрало государство, необходимость в социальной сплоченности резко упала. Роль связей в смысле блата все более понижалась, уступая место индивидуальным компетенциям. Техника позволила обходиться не только без рабов и крепостных, но уже и без домашней прислуги. Наличие системы независимого суда избавило от необходимости иметь хорошие отношения с авторитетами. Полиция заменила отряды самообороны. И так далее. Понятно, что все эти неформальные структуры не исчезли, но их сила и эффективность заметно снизилась. Произошло ли разобщение людей? Да. Печально ли это? В некоторых случаях – да, но вообще-то оно стало великим освобождением человека.
«Об атомизации»
*
Представьте, что вы хотите построить дом, чертите проект, накупаете стройматериалы – а тут приходит феноменолог и говорит о непроясненности того, как вам даны ваши кирпичи. И предлагает воздержаться от вынесения суждений о них и применить «феноменолого-психологическую, эйдетическую и трансцендентальную редукцию» (даже не спрашивайте, что это) акта восприятия кирпича. Если вы послушаете их, ваш внутренний мир станет богаче. Но дома у вас не будет.
«Маргиналия к Гуссерлю»
«Маргиналия к Монтеню»
*
Суть генерализации в том, что человек думает, что его индивидуальные дарования являются всеобщими. А раз не все смогли ими воспользоваться и стать похожими на него, то свои успехи он приписывает своему Я, а не своей природе. «Природа? Нет, это отговорки в пользу бедных, я просто много работал, падал и вставал, проигрывал и побеждал, это я и только я». Да, конечно – но только способность много работать и легко справляться с трудностями – это не приобретенный навык, а врожденная особенность. «Каждый может, люди одинаковы, нужно идти к своей мечте, все зависит от силы воли». Да, но только сила воли тоже врождена. Достаточно посмотреть на маленьких детей, дав им собирать конструктор. Одни бросят это дело через пять минут, а другие – изревутся, изголодаются, но не оторвутся – пока не соберут. Разная природа.
«О генерализации»
*
Я убежден, что последовательный гедонизм – ни что иное как распущенность, притом не в моральном, а буквально в физиологическом смысле: изначально более-менее цельный, человек распускает, расщепляет себя, потворствует тому, что его ослабляет. Стоицизм же при всем своем моральном пафосе – это этика для грубых, душевно бедных натур. Стоикам не хватает мягкости, тонкости, душевной теплоты и доброты. Они – оловянные солдатики Логоса, чуждые не только телесным, но и интеллектуальным радостям – в конце концов, они чуждые себе самим моральные идеалисты.
И вот между этими крайностями – дисфункциональным человеком и человеком-функцией – помещается эпикурейство. У него тоже много минусов – но, по крайней мере, он находится посредине между страстностью и бесстрастием, а потому он куда более разумен и гуманен. И, хочется надеяться, его история еще не окончена – хочется верить, что найдется тот мыслитель, который совместит эпикуровскую безмятежность души, трезвость ума и дисциплину желаний с платоновско-аристотелевской гражданственностью.
«Маргиналия к Эпикуру»
*
Неверие в заговоры – это чисто метафизическая установка, противоречащая наблюдаемым фактам. Вся история человечества – это история успешных и провальных заговоров, притом самые известные из них все изучали еще в школе.
«О конспирологии»
*
В последний век-полтора, когда традиционные функции общества прибрало государство, необходимость в социальной сплоченности резко упала. Роль связей в смысле блата все более понижалась, уступая место индивидуальным компетенциям. Техника позволила обходиться не только без рабов и крепостных, но уже и без домашней прислуги. Наличие системы независимого суда избавило от необходимости иметь хорошие отношения с авторитетами. Полиция заменила отряды самообороны. И так далее. Понятно, что все эти неформальные структуры не исчезли, но их сила и эффективность заметно снизилась. Произошло ли разобщение людей? Да. Печально ли это? В некоторых случаях – да, но вообще-то оно стало великим освобождением человека.
«Об атомизации»
*
Представьте, что вы хотите построить дом, чертите проект, накупаете стройматериалы – а тут приходит феноменолог и говорит о непроясненности того, как вам даны ваши кирпичи. И предлагает воздержаться от вынесения суждений о них и применить «феноменолого-психологическую, эйдетическую и трансцендентальную редукцию» (даже не спрашивайте, что это) акта восприятия кирпича. Если вы послушаете их, ваш внутренний мир станет богаче. Но дома у вас не будет.
«Маргиналия к Гуссерлю»
Наше мышление постоянно пытается делать оценочные суждения – в том числе на основании эмоций. Чем большим количеством понятий мы оперируем, тем точнее наши оценки. Чем меньшим – тем значительнее становится расстояние между нашими мыслями и нашими чувствами. Мы хуже понимаем себя и мир вокруг, ведь мышлению элементарно не хватает слов – этой материи суждений и умозаключений. И именно поэтому такие тренды как «безоценочность» и «избавление от стереотипов» – это куда более опасные враги философии, нежели откровенное невежество.
«Об именовании и оценивании»
*
Что такое героизм? По сути, это предельное уплощение человеческой онтологии, это его превращение в вочеловечившуюся идею. Античная καλοκαγαθία / παιδεία – сочетание научно-философского, этико-политического, эстетического и физического воспитания – это стремление к максимальному развитию личности. Исключает ли она героизм? – нет, напротив, скорее способствует ему. Ее отличие от героического идеала в том, что этот самый универсально развитый человек не нуждается в герое как в примере. А там, где благоговение перед героями превалирует над восхищением калокагатией – там мы имеем дело с чрезмерно плоской, поверхностной аксиологией.
«Маргиналия к Набокову»
*
Людям нравится сакрализировать обыденность всякий раз, когда в этой обыденности проглядывает хоть что-то возвышенное. Само по себе это неплохо – в конце концов, в жизни все иерархично, и нет ничего странного в том, что добродетель мы ставим выше порока, а искусность предпочитаем естеству. Хуже, если мы забываем о том, что это мы, люди, договорились о важнейших для нас понятиях, а не набрели на них, познав тайны мирового разума. Это мы посмотрели на потомков знатных родов и вывели оттуда абстрактное понятие благородства. Это мы посмотрели на жизнь древних боевиков и придумали идеал героизма. Это мы увидели, что жрецы соблюдают гигиену лучше крестьян и получили представление о нравственной чистоте.
«О трансцендировании»
*
Между человеческой природой и культурой имеется конфликт, связанный с тем, что природа противоречит главным интенциям культуры. Человеческая природа неотрывна от общебиологической природы. Однако наличие автономного разума и, как следствие, морального сознания, приводит к тому, что мы не принимаем это свое эволюционное наследие. И строим (точнее, стремимся построить) культуру, политику и все остальное таким образом, чтобы они были отрицанием наших базовых инстинктов.
«Мораль против истины»
*
Как бы не менялись общества и общественная мораль, есть одно социальное табу, которое будет действовать всегда и везде. Содержание этого табу может меняться, но форма останется на веки вечные. Это запрет на проявление высокомерия по отношение к тем, кто на социальной лестнице находится ниже. Ненавидеть и презирать тех, кто на том же уровне – допустимо; тех, кто выше – более чем допустимо (иногда даже считается доблестью); тех, кто ниже – абсолютно неприемлемо.
Критиковать обывателей, мещан, буржуа и прочих середняков за узость мысли и скудость жизни можно – но только если ты находишься ниже их или добровольно отказался от такой жизни. Отверженным поэтам, немытым рокерам, священникам и тихим интеллигентам это дозволительно. А вот миллиардерам и поп-звездам – нет. Потому что «критика снизу» – это признание состоятельности большинства (по сути, людей со средним достатком ругают за то, что у них этот достаток есть). А критика «сверху» – это намек на их несостоятельность.
«О социальном балансе»
*
Жить по божественным предписаниям возможно только в двух случаях. Во-первых, если признавать отсутствие нравственного закона внутри нас. Во-вторых, из прагматических соображений вопреки собственным представлении о морали. То есть это выбор между принятием собственного неразумия и принятием собственной безнравственности.
Отсюда, по логике, следует сделать достаточно радикальный вывод: вне зависимости от отношения к вере подлинно нравственный человек, у которого убеждения основаны на согласованности разума, долга и добродетели, всегда поступает так, как если бы бога не было.
«Маргиналия к Руссо»
«Об именовании и оценивании»
*
Что такое героизм? По сути, это предельное уплощение человеческой онтологии, это его превращение в вочеловечившуюся идею. Античная καλοκαγαθία / παιδεία – сочетание научно-философского, этико-политического, эстетического и физического воспитания – это стремление к максимальному развитию личности. Исключает ли она героизм? – нет, напротив, скорее способствует ему. Ее отличие от героического идеала в том, что этот самый универсально развитый человек не нуждается в герое как в примере. А там, где благоговение перед героями превалирует над восхищением калокагатией – там мы имеем дело с чрезмерно плоской, поверхностной аксиологией.
«Маргиналия к Набокову»
*
Людям нравится сакрализировать обыденность всякий раз, когда в этой обыденности проглядывает хоть что-то возвышенное. Само по себе это неплохо – в конце концов, в жизни все иерархично, и нет ничего странного в том, что добродетель мы ставим выше порока, а искусность предпочитаем естеству. Хуже, если мы забываем о том, что это мы, люди, договорились о важнейших для нас понятиях, а не набрели на них, познав тайны мирового разума. Это мы посмотрели на потомков знатных родов и вывели оттуда абстрактное понятие благородства. Это мы посмотрели на жизнь древних боевиков и придумали идеал героизма. Это мы увидели, что жрецы соблюдают гигиену лучше крестьян и получили представление о нравственной чистоте.
«О трансцендировании»
*
Между человеческой природой и культурой имеется конфликт, связанный с тем, что природа противоречит главным интенциям культуры. Человеческая природа неотрывна от общебиологической природы. Однако наличие автономного разума и, как следствие, морального сознания, приводит к тому, что мы не принимаем это свое эволюционное наследие. И строим (точнее, стремимся построить) культуру, политику и все остальное таким образом, чтобы они были отрицанием наших базовых инстинктов.
«Мораль против истины»
*
Как бы не менялись общества и общественная мораль, есть одно социальное табу, которое будет действовать всегда и везде. Содержание этого табу может меняться, но форма останется на веки вечные. Это запрет на проявление высокомерия по отношение к тем, кто на социальной лестнице находится ниже. Ненавидеть и презирать тех, кто на том же уровне – допустимо; тех, кто выше – более чем допустимо (иногда даже считается доблестью); тех, кто ниже – абсолютно неприемлемо.
Критиковать обывателей, мещан, буржуа и прочих середняков за узость мысли и скудость жизни можно – но только если ты находишься ниже их или добровольно отказался от такой жизни. Отверженным поэтам, немытым рокерам, священникам и тихим интеллигентам это дозволительно. А вот миллиардерам и поп-звездам – нет. Потому что «критика снизу» – это признание состоятельности большинства (по сути, людей со средним достатком ругают за то, что у них этот достаток есть). А критика «сверху» – это намек на их несостоятельность.
«О социальном балансе»
*
Жить по божественным предписаниям возможно только в двух случаях. Во-первых, если признавать отсутствие нравственного закона внутри нас. Во-вторых, из прагматических соображений вопреки собственным представлении о морали. То есть это выбор между принятием собственного неразумия и принятием собственной безнравственности.
Отсюда, по логике, следует сделать достаточно радикальный вывод: вне зависимости от отношения к вере подлинно нравственный человек, у которого убеждения основаны на согласованности разума, долга и добродетели, всегда поступает так, как если бы бога не было.
«Маргиналия к Руссо»
Главная беда теоретических людей заключается в том, что они мыслят вечное, а живут внутри временного – и испытывают диссонанс от несовпадения того и другого. И зачастую выбирают самый простой путь выхода из этой коллизии – уходить в глухую оборону от жизни. Чаще всего под такой эскапизм (бегство от действительности) они подводят базу – «везде пошлость и бескультурье, никаких ценностей, никакой духовности – мне тут все противно». Но суровая правда в том, что эти люди думают, что являются трагическими героями, но на самом деле они – герои комические. Они смешны – тем, что собственную неспособность интегрировать мысль в жизнь принимают за неумение жизни интегрироваться в их мысль.
«Маргиналия к Быкову»
*
Нельзя сказать, что счастье только внутри нас, а ничто внешнее вообще не имеет значения. Нет, внешнее необходимо. Но. Корреляция между счастьем и благами отнюдь не линейная. Невозможно умножить внешне благополучную и внутренне удовлетворительную жизнь на тысячу и получить тысячекратное счастье. Так это не работает. Блага могут мультиплицироваться, а радость от них – нет.
Следует понимать, что у внешних благ есть предел в плане возможности влияния на внутренние состояние. Стремление к обладанию всеми видами благ имеет смысл потому, что они полезны и, как верно говорил Аристотель, являются условиями счастья. Но условия – это не причины, а блага пусть и необходимы, но недостаточны. Бессмысленно думать: «Вот было бы это у меня, я бы горя не знал!». Знал бы.
«О счастье»
*
Честь для аристократа – не просто чувство собственного достоинства (как у обычных подданных), а нечто большее: это готовность совершить насилие и не потерпеть сомнения в этой готовности. Да, законы чести очень жестки – но и ставки высоки: власть и состояние для себя и своих потомков. Есть за что драться.
Так что при слове «аристократия» не стоит впадать в крайности – не нужно думать, что это какие-то увальни, бездельники и развратники. Они за полслова любому голову снесут, а в случае опасности умрут – потому что знают, за что умирают. И, конечно, не стоит думать, что аристократы – это высоконравственные идеалисты, бесплотные романтики и пламенные патриоты. Это профессиональные управленцы и прожженные прагматики, стабильно, из поколения в поколение дающие результат. И берущие.
«Аристократия и меритократия»
*
Создать онтологическую теорию – это значит попытаться связать все то, что есть (то есть обладает бытием), было и будет в единое мировоззрение. Чаще всего, на основе логики и фактов. Это сложно потому, что для этого необходимо определить, что существует (является сущим) на самом деле – то есть отличить подлинное (то, что действительно есть) от неподлинного (того, что существует не на самом деле). Важно понять: если бы существовали только материальные объекты, в онтологии не было бы нужды. Но объекты существуют по-разному, то есть обладают различным бытием. Потому каждый раз встает вопрос об онтологическом статусе (способе бытия) объекта.
Например: что обладает большей «бытийной силой» (подлинностью) – падающий камень или закон тяготения? Если камень, то почему его (в отличии от закона, который работает всегда) так легко уничтожить, а если закон, то почему мы его не можем увидеть ни одним органом чувств (в отличии от камня, который конкретен)?
«Что такое онтология»
*
Если мы принимаем природу человека со всеми ее низинами и высотами и перестаем строить иллюзии на ее счет, то мир автоматически начинает нам казаться замечательным местом. Ведь учитывая то, на какие ужасы способны хомосапиенсы, надо сказать, что на этом шарике они все же достигли хороших результатов. Приняв это и отказавшись менять неизменное, мы вместо неразумных восклицаний «как хотелось бы, чтобы завтра мир стал лучше, ведь он ужасен» получаем возможность думать так: «как не хотелось бы, чтобы завтра мир стал хуже, ведь он очень даже хорош».
«Маргиналия к Этингеру»
«Маргиналия к Быкову»
*
Нельзя сказать, что счастье только внутри нас, а ничто внешнее вообще не имеет значения. Нет, внешнее необходимо. Но. Корреляция между счастьем и благами отнюдь не линейная. Невозможно умножить внешне благополучную и внутренне удовлетворительную жизнь на тысячу и получить тысячекратное счастье. Так это не работает. Блага могут мультиплицироваться, а радость от них – нет.
Следует понимать, что у внешних благ есть предел в плане возможности влияния на внутренние состояние. Стремление к обладанию всеми видами благ имеет смысл потому, что они полезны и, как верно говорил Аристотель, являются условиями счастья. Но условия – это не причины, а блага пусть и необходимы, но недостаточны. Бессмысленно думать: «Вот было бы это у меня, я бы горя не знал!». Знал бы.
«О счастье»
*
Честь для аристократа – не просто чувство собственного достоинства (как у обычных подданных), а нечто большее: это готовность совершить насилие и не потерпеть сомнения в этой готовности. Да, законы чести очень жестки – но и ставки высоки: власть и состояние для себя и своих потомков. Есть за что драться.
Так что при слове «аристократия» не стоит впадать в крайности – не нужно думать, что это какие-то увальни, бездельники и развратники. Они за полслова любому голову снесут, а в случае опасности умрут – потому что знают, за что умирают. И, конечно, не стоит думать, что аристократы – это высоконравственные идеалисты, бесплотные романтики и пламенные патриоты. Это профессиональные управленцы и прожженные прагматики, стабильно, из поколения в поколение дающие результат. И берущие.
«Аристократия и меритократия»
*
Создать онтологическую теорию – это значит попытаться связать все то, что есть (то есть обладает бытием), было и будет в единое мировоззрение. Чаще всего, на основе логики и фактов. Это сложно потому, что для этого необходимо определить, что существует (является сущим) на самом деле – то есть отличить подлинное (то, что действительно есть) от неподлинного (того, что существует не на самом деле). Важно понять: если бы существовали только материальные объекты, в онтологии не было бы нужды. Но объекты существуют по-разному, то есть обладают различным бытием. Потому каждый раз встает вопрос об онтологическом статусе (способе бытия) объекта.
Например: что обладает большей «бытийной силой» (подлинностью) – падающий камень или закон тяготения? Если камень, то почему его (в отличии от закона, который работает всегда) так легко уничтожить, а если закон, то почему мы его не можем увидеть ни одним органом чувств (в отличии от камня, который конкретен)?
«Что такое онтология»
*
Если мы принимаем природу человека со всеми ее низинами и высотами и перестаем строить иллюзии на ее счет, то мир автоматически начинает нам казаться замечательным местом. Ведь учитывая то, на какие ужасы способны хомосапиенсы, надо сказать, что на этом шарике они все же достигли хороших результатов. Приняв это и отказавшись менять неизменное, мы вместо неразумных восклицаний «как хотелось бы, чтобы завтра мир стал лучше, ведь он ужасен» получаем возможность думать так: «как не хотелось бы, чтобы завтра мир стал хуже, ведь он очень даже хорош».
«Маргиналия к Этингеру»
Сегодня оригинальный праздничек: день независимости от своих территорий и своих людей – часть которых мы в это же время вынуждены освобождать от незаконного государственного образования «Украина», созданного незаконным государственным образованием «СССР».
Однако сейчас я хочу сказать о другом. В последние годы я интенсивно заполнял пробелы в историческом образовании и пришел к довольно неожиданным для себя выводам. Я всегда был западником, всегда полагал европейскую цивилизацию образцовой – особенно западную ее часть. Теперь, изучив историю главных западноевропейских государств, вынужден констатировать: единственной европейской страной, история которой вызывает не отторопь, а уважение (и даже восхищение), является Россия.
Мне далеко не все нравится в истории отечественной культуры, но Россия как государство и русские как народ теперь мне видятся единственным пространством нормы. Судьбы Франции, Германии, Англии и прочих отвратительны (это коктейль из крови, грязи и гнуси), судьбы России – хороши. Речь не только о военных достижениях: нет, просто, как мне сейчас представляется, русские всегда были нормальными людьми, жившие нормальной жизнью в нормальном государстве.
Да, в последний век об этом пришлось забыть – к гордости примешалась такая горечь, которая перекрыла все остальное. Но в сравнении с другими народами ХХ век кажется, простите за кощунство, мелочью: достаточно посмотреть на то, что история сделала с испанцами, поляками, греками или немцами – какое жалкое зрелище представляют теперь они и какое изумительное – мы.
Россия (исторически и субстанционально) – это не про духовность, героизм, святость, служение или чего там еще про нее насочиняли (все вышеперечисленное имело место, но в разумных пределах). Россия – это просто то, как должно быть, без перехлестов и без исступления. Это воплощение античного идеала «ничего слишком» – которое, благодаря русской размеренности и упрямству на длинной дистанции дало удивительные результаты. Так, до сих пор, несмотря на организованные Западом несколько волн геноцида и территориальных разделов, Россия все равно является самой большой европейской страной, а русские – самым большим европейским народом.
Мне чужды стремления искать величие в прошлом, чтобы что-то кому-то доказать в настоящем – даже если бы история России была бы худшей из возможных, на мои национальные чувства это никак бы не повлияло. Потому я вполне объективен – если та же русская культура до сих пор кажется мне не вполне состоявшейся в некоторых областях (достаточно сравнить русскую живопись с французской, а философию – с немецкой), то политическая и (не побоюсь этого слова) психологическая история (бытовых привычек, нравов, поведения) не вызывает ничего кроме радости и гордости.
Это если про смотреть объективно. А субъективно – нет большего удовольствия, чем быть русским и жить в России. Так что давайте жить, радоваться и продолжать гнуть свою линию – прямо как в известной песне, которая так созвучна настоящему моменту – когда мы отодвигаем западные границы, упрямо и непреклонно возвращая свое.
Однако сейчас я хочу сказать о другом. В последние годы я интенсивно заполнял пробелы в историческом образовании и пришел к довольно неожиданным для себя выводам. Я всегда был западником, всегда полагал европейскую цивилизацию образцовой – особенно западную ее часть. Теперь, изучив историю главных западноевропейских государств, вынужден констатировать: единственной европейской страной, история которой вызывает не отторопь, а уважение (и даже восхищение), является Россия.
Мне далеко не все нравится в истории отечественной культуры, но Россия как государство и русские как народ теперь мне видятся единственным пространством нормы. Судьбы Франции, Германии, Англии и прочих отвратительны (это коктейль из крови, грязи и гнуси), судьбы России – хороши. Речь не только о военных достижениях: нет, просто, как мне сейчас представляется, русские всегда были нормальными людьми, жившие нормальной жизнью в нормальном государстве.
Да, в последний век об этом пришлось забыть – к гордости примешалась такая горечь, которая перекрыла все остальное. Но в сравнении с другими народами ХХ век кажется, простите за кощунство, мелочью: достаточно посмотреть на то, что история сделала с испанцами, поляками, греками или немцами – какое жалкое зрелище представляют теперь они и какое изумительное – мы.
Россия (исторически и субстанционально) – это не про духовность, героизм, святость, служение или чего там еще про нее насочиняли (все вышеперечисленное имело место, но в разумных пределах). Россия – это просто то, как должно быть, без перехлестов и без исступления. Это воплощение античного идеала «ничего слишком» – которое, благодаря русской размеренности и упрямству на длинной дистанции дало удивительные результаты. Так, до сих пор, несмотря на организованные Западом несколько волн геноцида и территориальных разделов, Россия все равно является самой большой европейской страной, а русские – самым большим европейским народом.
Мне чужды стремления искать величие в прошлом, чтобы что-то кому-то доказать в настоящем – даже если бы история России была бы худшей из возможных, на мои национальные чувства это никак бы не повлияло. Потому я вполне объективен – если та же русская культура до сих пор кажется мне не вполне состоявшейся в некоторых областях (достаточно сравнить русскую живопись с французской, а философию – с немецкой), то политическая и (не побоюсь этого слова) психологическая история (бытовых привычек, нравов, поведения) не вызывает ничего кроме радости и гордости.
Это если про смотреть объективно. А субъективно – нет большего удовольствия, чем быть русским и жить в России. Так что давайте жить, радоваться и продолжать гнуть свою линию – прямо как в известной песне, которая так созвучна настоящему моменту – когда мы отодвигаем западные границы, упрямо и непреклонно возвращая свое.
YouTube
Сплин – Линия Жизни (MTV Unplugged)
Наш сайт: http://www.mtv.ru
Mы в Instagram: instagram.com/mtvrussia
Mы в ВКонтакте: vk.com/mtvru
Мы в Facebook: facebook.com/mtv.ru
Mы в Твиттере: twitter.com/mtvru
Mы в Instagram: instagram.com/mtvrussia
Mы в ВКонтакте: vk.com/mtvru
Мы в Facebook: facebook.com/mtv.ru
Mы в Твиттере: twitter.com/mtvru
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Арестович и Латынина: важная информация, свежая аналитика
Маргиналия к Богемику
«Когда речь заходит о монархии, в ход то и дело идёт пиар, рассчитанный на пейзан XVII века – “воля Божья”, “помазанничество”, “сакральный характер власти”. Я, конечно, человек старомодный. Но не до такой степени, чтобы стилизоваться под неграмотного поселянина. Причины, сделавшие меня монархистом, просты и рациональны:
1. Эстетически монархия куда привлекательнее нынешних республик (не знаю, каким вкусом нужно обладать, чтобы любоваться партийными съездами).
2. В современном мире из десяти стран с наиболее высоким жизненным уровнем семь являются монархиями.
3. Будучи монархией, моё отечество достигло величия и расцвета культуры, а после установления республики оно переживает сплошную череду бедствий».
Одна из проблем политического консерватизма – то, что он вынужденно спутан с так называемым «традиционализмом». Оба понятия воспринимаются как синонимы, но их природы принципиально различны. Традиционалистов отличает излишняя увлеченность идеями. А вот консерватизм (хоть формально и -изм) – это не идеи, а определенный набор практик, прошедший проверку временем. Видеть в поведении людей прошлого абстрактные идеи вообще глупо, потому что людьми движут не занебесные идеалы, а вполне земные интересы (земные – не обязательно приземленные, но просто реальные интересы).
Пример Богемика с монархией замечателен тем, что деконструирует традиционалистский миф о том, что монархия держалась (и держится) на вере людей в какую-то там трансцендентную реальность и ее тварное отражение в виде царской власти (я и сам долго в это верил). На самом деле, политические идеологии – это продукт общества Модерна, потому что разные политические группы должны граждан в чем-то убедить. Кстати говоря, тем же самым занимаются и современные монархисты – они вынуждены апеллировать к идеям, тогда как историческая реальность куда более тривиальна: монархи могли обосновывать свое право какими-то там наследственными или божественными правами, но подданные подчинялись им совсем не потому, что их убедили в святости подшивки инвеститур, а потому, что им было, что терять.
Поясним. Людям, которые верят в сказку о той самой вере в сакральный характер власти, следует задать самим себе несколько вопросов и проговорить ответы:
– Почему вы подчиняетесь начальнику на работе?
– Потому что иначе я могу работу потерять.
– Почему на улице вы подчиняетесь требованиям полиции?
– Ничего особенного полицейские обычно не требуют, а если выеживаться, можно получить неприятности.
– Почему вы не идете громить госучреждения, даже если в городе плохо убран снег?
– Не хочу сесть из-за ерунды – ведь снег все равно растает.
– А почему раньше люди не бунтовали против монархии и сословности?
– А потому, что оглупленные клерикальной пропагандой, они верили в сакральный характер власти и помазанничество императора…
Как говорится, «найдите лишнее».
Если посмотреть историю политической мысли, можно обнаружить любопытную вещь – в Средневековье никакой политической мысли не было, если не считать отдельные высказывания нескольких ноунеймов из монастырской глуши. Да даже в эпоху Модерна у монархий идеологий не было. Ну какая «национальная идея» была у Австро-Венгрии? И вообще, как называлась эта страна? Как уже было сказано в «79. К Вагнеру» официальное название звучало так: «Королевства и земли, представленные в Рейхсрате, а также земли венгерской короны Святого Стефана». Национальная идея так и хлещет.
А какая идеология была у империи Российской? Ну, мы-то народ духовный, мы без идейности не можем, потому у нас было все четко: «Православие, Самодержавие, Народность», верно? Неверно. Оная триада была сформулирована только в середине XIX века на фоне антимонархических революций в Европе. А до того народ русский как-то обходился без идеологической галиматьи. «Ну а как же Третий Рим? А как же освобождение Константинополя и единство христианства?». Друзья мои, с тем же успехом можно объявить идеологией «суверенную демократию» Суркова и «национальные проекты» Медведева. Так и вспоминается бородатый анекдот «ты такой старый, а все в сказки веришь».
«Когда речь заходит о монархии, в ход то и дело идёт пиар, рассчитанный на пейзан XVII века – “воля Божья”, “помазанничество”, “сакральный характер власти”. Я, конечно, человек старомодный. Но не до такой степени, чтобы стилизоваться под неграмотного поселянина. Причины, сделавшие меня монархистом, просты и рациональны:
1. Эстетически монархия куда привлекательнее нынешних республик (не знаю, каким вкусом нужно обладать, чтобы любоваться партийными съездами).
2. В современном мире из десяти стран с наиболее высоким жизненным уровнем семь являются монархиями.
3. Будучи монархией, моё отечество достигло величия и расцвета культуры, а после установления республики оно переживает сплошную череду бедствий».
Одна из проблем политического консерватизма – то, что он вынужденно спутан с так называемым «традиционализмом». Оба понятия воспринимаются как синонимы, но их природы принципиально различны. Традиционалистов отличает излишняя увлеченность идеями. А вот консерватизм (хоть формально и -изм) – это не идеи, а определенный набор практик, прошедший проверку временем. Видеть в поведении людей прошлого абстрактные идеи вообще глупо, потому что людьми движут не занебесные идеалы, а вполне земные интересы (земные – не обязательно приземленные, но просто реальные интересы).
Пример Богемика с монархией замечателен тем, что деконструирует традиционалистский миф о том, что монархия держалась (и держится) на вере людей в какую-то там трансцендентную реальность и ее тварное отражение в виде царской власти (я и сам долго в это верил). На самом деле, политические идеологии – это продукт общества Модерна, потому что разные политические группы должны граждан в чем-то убедить. Кстати говоря, тем же самым занимаются и современные монархисты – они вынуждены апеллировать к идеям, тогда как историческая реальность куда более тривиальна: монархи могли обосновывать свое право какими-то там наследственными или божественными правами, но подданные подчинялись им совсем не потому, что их убедили в святости подшивки инвеститур, а потому, что им было, что терять.
Поясним. Людям, которые верят в сказку о той самой вере в сакральный характер власти, следует задать самим себе несколько вопросов и проговорить ответы:
– Почему вы подчиняетесь начальнику на работе?
– Потому что иначе я могу работу потерять.
– Почему на улице вы подчиняетесь требованиям полиции?
– Ничего особенного полицейские обычно не требуют, а если выеживаться, можно получить неприятности.
– Почему вы не идете громить госучреждения, даже если в городе плохо убран снег?
– Не хочу сесть из-за ерунды – ведь снег все равно растает.
– А почему раньше люди не бунтовали против монархии и сословности?
– А потому, что оглупленные клерикальной пропагандой, они верили в сакральный характер власти и помазанничество императора…
Как говорится, «найдите лишнее».
Если посмотреть историю политической мысли, можно обнаружить любопытную вещь – в Средневековье никакой политической мысли не было, если не считать отдельные высказывания нескольких ноунеймов из монастырской глуши. Да даже в эпоху Модерна у монархий идеологий не было. Ну какая «национальная идея» была у Австро-Венгрии? И вообще, как называлась эта страна? Как уже было сказано в «79. К Вагнеру» официальное название звучало так: «Королевства и земли, представленные в Рейхсрате, а также земли венгерской короны Святого Стефана». Национальная идея так и хлещет.
А какая идеология была у империи Российской? Ну, мы-то народ духовный, мы без идейности не можем, потому у нас было все четко: «Православие, Самодержавие, Народность», верно? Неверно. Оная триада была сформулирована только в середине XIX века на фоне антимонархических революций в Европе. А до того народ русский как-то обходился без идеологической галиматьи. «Ну а как же Третий Рим? А как же освобождение Константинополя и единство христианства?». Друзья мои, с тем же успехом можно объявить идеологией «суверенную демократию» Суркова и «национальные проекты» Медведева. Так и вспоминается бородатый анекдот «ты такой старый, а все в сказки веришь».
Кстати, а какая государственная идея у современной монархической Великобритании? У Мамлеева в «России Вечной» (какое название!) есть замечательное свидетельство:
«Помню, <...> меня поразило высказывание одного англичанина <...>: “Самое удивительное в русских то, что они задают, притом с такой страстью и с таким интересом, вопрос самим себе: что такое Россия? У нас никто не задает себе вопрос, что такое Англия? Это звучало бы полным абсурдом. Все знают, что Англия – просто страна с парламентом”».
Для Мамлеева и большинства наших соотечественников это даже составляет предмет гордости. Увы, гордиться тут нечем – потому что англичанин знает ответ на вопрос «что такое родина?», а русский его ищет. И пока русский ищет национальную идею, англичанин считает деньги, вывезенные из РФ в Англию. Пока традиционалист мечтает о «сакральной империи» (и то, и другое – пустые и пошлые понятия), он не замечает, как у него срезают кошелек.
Если нужно спрашивать себя, что есть мое Отечество и за что я его люблю, значит с Отечеством все нехорошо. Ребенок из нормальной семьи не мучается вопросом «за что я люблю папу и маму» – он любит их по умолчанию, а не ищет «сакральную идею семьи».
В начале текста я написал про ошибку традиционализма, видящего в прошлом идеи, а не интересы. Это мышление крайне наивно, потому что заблуждается относительно человеческой природы (впрочем, все идеологии заблуждается на ее счет), между тем, как истина о человека достаточно проста: за исключением особых случаев каждый стремится к безопасности и удовольствию. Те практики, которые хорошо себя зарекомендовали, становятся традициями – и хороши традиции только потому, что удобны, а не потому, что традиционны. Люди тысячелетиями сидели у огня не потому, что считали огонь сакральным, а потому, что там тепло. Но потом изобрели паровое отопление. С точки зрения традиционалистски настроенного дурачья, произошла «десакрализация огня», а с точки зрения людей без ментальных проблем – люди выбрали то, что более удобно.
Большинство современных развитых стран остаются монархиями потому, что монархия удобна – и ровно поэтому есть смысл в ее реставрации в России. Вопросы, которые следует обсуждать – это не традиционалистская пурга о том, какие идеи должны быть у монархической России. Нет, следует обсуждать иные вопросы: например, как монархия поможет реализации русских национальных и российских государственных интересов, как обеспечить общегражданский мир и правовой порядок и как сохранить народные свободы, чтобы монархия не превратилась в тиранию.
«Но разве не государство должно формулировать смысл существования? Что нас будет объединять, если не национальная идея? Она нужна!». Нет. Смысл личного существования мы должны определить, пользуясь дарованной природой моральной автономией. А объединять нас будет естественное чувство исторического родства и единое правовое поле, требующее соблюдения чужих свобод и верности – верности Царю и Отечеству.
—-
Патроны-Метафизики Владимир Обухов, Борис, Vened, Андрей Иванов, Math club, Быть, Sergey Donskoy, Tanshe, Иван Гаврилов-Астафьев, Никита Гироскоп, Real Human Bean, Тимофей Чернышов, Nick Karpuzov, Михаил Демьяненко, История России, Константин Викторов, Vladislav, Алексей Деркачёв, Malin Kyihren, Иван, Вонифатий, Дарья Москаленко, drunken_mammoth, Γρηγόριος Μιχαήλ, Ravil Bildanov, Вадим Здвижков, Александр Черевков, Gaming Score, M M, Владимир – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Alexander, Fabulous Bill, KapitanKukan, Beresklet, Николай Чинаев, Игорь Андропов, Eso Terikwa, Семён Попов, Рустам Кашапов, George O., Иван Мищенков, Mark D, Denis Evdokimov, Vladimir S., Philellin7, Иван Иванов, Mev, Иван Зотов – вам особое почтение и благодарность!
В ближайшее время выйдет важное объявление о «Маргиналиях».
«Помню, <...> меня поразило высказывание одного англичанина <...>: “Самое удивительное в русских то, что они задают, притом с такой страстью и с таким интересом, вопрос самим себе: что такое Россия? У нас никто не задает себе вопрос, что такое Англия? Это звучало бы полным абсурдом. Все знают, что Англия – просто страна с парламентом”».
Для Мамлеева и большинства наших соотечественников это даже составляет предмет гордости. Увы, гордиться тут нечем – потому что англичанин знает ответ на вопрос «что такое родина?», а русский его ищет. И пока русский ищет национальную идею, англичанин считает деньги, вывезенные из РФ в Англию. Пока традиционалист мечтает о «сакральной империи» (и то, и другое – пустые и пошлые понятия), он не замечает, как у него срезают кошелек.
Если нужно спрашивать себя, что есть мое Отечество и за что я его люблю, значит с Отечеством все нехорошо. Ребенок из нормальной семьи не мучается вопросом «за что я люблю папу и маму» – он любит их по умолчанию, а не ищет «сакральную идею семьи».
В начале текста я написал про ошибку традиционализма, видящего в прошлом идеи, а не интересы. Это мышление крайне наивно, потому что заблуждается относительно человеческой природы (впрочем, все идеологии заблуждается на ее счет), между тем, как истина о человека достаточно проста: за исключением особых случаев каждый стремится к безопасности и удовольствию. Те практики, которые хорошо себя зарекомендовали, становятся традициями – и хороши традиции только потому, что удобны, а не потому, что традиционны. Люди тысячелетиями сидели у огня не потому, что считали огонь сакральным, а потому, что там тепло. Но потом изобрели паровое отопление. С точки зрения традиционалистски настроенного дурачья, произошла «десакрализация огня», а с точки зрения людей без ментальных проблем – люди выбрали то, что более удобно.
Большинство современных развитых стран остаются монархиями потому, что монархия удобна – и ровно поэтому есть смысл в ее реставрации в России. Вопросы, которые следует обсуждать – это не традиционалистская пурга о том, какие идеи должны быть у монархической России. Нет, следует обсуждать иные вопросы: например, как монархия поможет реализации русских национальных и российских государственных интересов, как обеспечить общегражданский мир и правовой порядок и как сохранить народные свободы, чтобы монархия не превратилась в тиранию.
«Но разве не государство должно формулировать смысл существования? Что нас будет объединять, если не национальная идея? Она нужна!». Нет. Смысл личного существования мы должны определить, пользуясь дарованной природой моральной автономией. А объединять нас будет естественное чувство исторического родства и единое правовое поле, требующее соблюдения чужих свобод и верности – верности Царю и Отечеству.
—-
Патроны-Метафизики Владимир Обухов, Борис, Vened, Андрей Иванов, Math club, Быть, Sergey Donskoy, Tanshe, Иван Гаврилов-Астафьев, Никита Гироскоп, Real Human Bean, Тимофей Чернышов, Nick Karpuzov, Михаил Демьяненко, История России, Константин Викторов, Vladislav, Алексей Деркачёв, Malin Kyihren, Иван, Вонифатий, Дарья Москаленко, drunken_mammoth, Γρηγόριος Μιχαήλ, Ravil Bildanov, Вадим Здвижков, Александр Черевков, Gaming Score, M M, Владимир – большое спасибо за подписку!
Патроны-Теурги Максим Бегун, Alexander, Fabulous Bill, KapitanKukan, Beresklet, Николай Чинаев, Игорь Андропов, Eso Terikwa, Семён Попов, Рустам Кашапов, George O., Иван Мищенков, Mark D, Denis Evdokimov, Vladimir S., Philellin7, Иван Иванов, Mev, Иван Зотов – вам особое почтение и благодарность!
В ближайшее время выйдет важное объявление о «Маргиналиях».
Дорогие подписчики!
В январе был презентован первый выпуск «Маргиналий». Тогда я писал, что следующего не придется долго ждать.
Так и вышло. Второй том готов – сейчас он проходит редактуру и корректуру. Новый выпуск получился большим по объему, более неспешным и серьезным, однако, смею надеяться, не потерял в изяществе.
Первый том объемом в 250 страниц (в мягкой обложке, не в переплете) сейчас стоит в интернете не менее 750 рублей. Второй будет стоить еще больше (дело вовсе не в моей жадности, а в ценообразовании магазинов – с бумажных книг я не зарабатываю).
Мне гораздо выгоднее продавать электронные версии, но я старомоден – и признаю только бумагу.
Тираж первого тома был мне по силам. Но теперь для того, чтобы увидеть живую книгу, мне требуется ваша помощь. Пока идет подготовка, я объявляю предзаказ на книгу.
В стоимость входит
– книга в твердом переплете (в интернет-магазинах она, опять же, будет только в мягкой обложке)
– с подписью автора и
– почтовой пересылкой в пределах России.
Сумма книги по предзаказу принципиально отличается от магазинной в меньшую сторону:
Второй выпуск «Маргиналий» стоит всего 690 рублей (еще раз: в переплете, с доставкой и личной подписью).
Для тех, кто хочет два тома вместе, есть еще более симпатичное предложение – две книги за 1100.
Первый выпуск также можно приобрести отдельно – за 580 рублей (высылаю сразу).
Срок исполнения – примерно три месяца.
Если вы находитесь не в России, стоимость нужно считать отдельно – напишите на мейл.
Важно! Бывшие и действующие патроны высших тиров получают книги согласно прежним договоренностям, дополнительную оплату делать не нужно.
Оплату можно произвести тремя способами:
1. Либо перевести деньги на кошелек Юмани (если не ошибаюсь, это возможно сделать по банковской карте без регистрации на сайте)
2. Либо оплатить один из трех постов на Бусти:
– Два тома вместе – 1100 р
– Второй том – 690 р.
– Только первый том – 580 р (высылаю сразу, он на руках).
3. Либо оформить подписку на Бусти, тир Теурга (указав ежемесячную сумму в 550 рублей). Через месяц, после второго списания, получится 1100 (или можно оформить на 2 месяца сразу). Ощутимым плюсом к подписке будет доступ к 250+ моим текстам.
После любого из данных действий нужно только сообщить свои индекс и фио на мейл [email protected] – и вы попадаете в список получателей. Я подтверждаю каждое письмо – так что вы будете точно знать, что оно не затерялось.
Буду рад и более крупным донатам – мне необходимо набрать конкретную сумму, чтобы смочь заказать тираж. Она не космическая (примерно равна среднемесячной зарплате), но на данный момент у меня ее нет, иначе бы я не обращался к вам.
Презентация обязательно будет – как только я получу книги на руки.
В общем, жду ваших заказов и заранее благодарю всех, кто таким образом проспонсирует выпуск «Маргиналий» и взамен получит достойное издание.
Понятно, что каждый кулик хвалит свое болото, но, честно признаться, это действительно хорошие книги.
В январе был презентован первый выпуск «Маргиналий». Тогда я писал, что следующего не придется долго ждать.
Так и вышло. Второй том готов – сейчас он проходит редактуру и корректуру. Новый выпуск получился большим по объему, более неспешным и серьезным, однако, смею надеяться, не потерял в изяществе.
Первый том объемом в 250 страниц (в мягкой обложке, не в переплете) сейчас стоит в интернете не менее 750 рублей. Второй будет стоить еще больше (дело вовсе не в моей жадности, а в ценообразовании магазинов – с бумажных книг я не зарабатываю).
Мне гораздо выгоднее продавать электронные версии, но я старомоден – и признаю только бумагу.
Тираж первого тома был мне по силам. Но теперь для того, чтобы увидеть живую книгу, мне требуется ваша помощь. Пока идет подготовка, я объявляю предзаказ на книгу.
В стоимость входит
– книга в твердом переплете (в интернет-магазинах она, опять же, будет только в мягкой обложке)
– с подписью автора и
– почтовой пересылкой в пределах России.
Сумма книги по предзаказу принципиально отличается от магазинной в меньшую сторону:
Второй выпуск «Маргиналий» стоит всего 690 рублей (еще раз: в переплете, с доставкой и личной подписью).
Для тех, кто хочет два тома вместе, есть еще более симпатичное предложение – две книги за 1100.
Первый выпуск также можно приобрести отдельно – за 580 рублей (высылаю сразу).
Срок исполнения – примерно три месяца.
Если вы находитесь не в России, стоимость нужно считать отдельно – напишите на мейл.
Важно! Бывшие и действующие патроны высших тиров получают книги согласно прежним договоренностям, дополнительную оплату делать не нужно.
Оплату можно произвести тремя способами:
1. Либо перевести деньги на кошелек Юмани (если не ошибаюсь, это возможно сделать по банковской карте без регистрации на сайте)
2. Либо оплатить один из трех постов на Бусти:
– Два тома вместе – 1100 р
– Второй том – 690 р.
– Только первый том – 580 р (высылаю сразу, он на руках).
3. Либо оформить подписку на Бусти, тир Теурга (указав ежемесячную сумму в 550 рублей). Через месяц, после второго списания, получится 1100 (или можно оформить на 2 месяца сразу). Ощутимым плюсом к подписке будет доступ к 250+ моим текстам.
После любого из данных действий нужно только сообщить свои индекс и фио на мейл [email protected] – и вы попадаете в список получателей. Я подтверждаю каждое письмо – так что вы будете точно знать, что оно не затерялось.
Буду рад и более крупным донатам – мне необходимо набрать конкретную сумму, чтобы смочь заказать тираж. Она не космическая (примерно равна среднемесячной зарплате), но на данный момент у меня ее нет, иначе бы я не обращался к вам.
Презентация обязательно будет – как только я получу книги на руки.
В общем, жду ваших заказов и заранее благодарю всех, кто таким образом проспонсирует выпуск «Маргиналий» и взамен получит достойное издание.
Понятно, что каждый кулик хвалит свое болото, но, честно признаться, это действительно хорошие книги.
МАРГИНАЛИИ. ВЫПУСК ВТОРОЙ.
Оглавление (сквозная нумерация):
56. К Гесиоду: о различиях между религией и религиозностью
57. К Платону (3): о том, что объективность идей подрывает идею всемогущество бога
58. К Эпикуру: апология эпикурейского благочестия и критика научного детерминизма
59. К Эпикуру (2): о самом удивительном античном мыслителе
60. К Цицерону: о том, что политическая борьба есть основа хорошего государства
61. К Эпиктету: о главной проблеме деонтологической этики
62. К Диогену Лаэртию: о том, что даже вымысел может быть полезен историку
63. К Ефрему Сирину: о различии между античной и христианской этикой, а также связи подвижничества и спорта
64. К Саллюстию: о том, как философы подменяют логические аргументы этическими
65. К Проклу: о том, каким образом философы избавляются от страха перед миром
66. К Псевдо-Дионисию: о том, какой могла бы быть жизнь ангелов, и о противоречиях монизма
67. К Аристенету: о распространенной ошибке при выборе пары
68. К Пселлу: о том, что стабильные элиты являются лучшей защитой от смут
69. К Макиавелли: о том, почему политик не имеет права руководствоваться соображениями совести
70. К Монтеню: о том, почему философы пишут скучные тексты
71. К Локку: о противоречиях классического либерализма и различении должного и сущего
72. К Этингеру: о том, что нельзя превращать философию в психотерапию
73. К Дидро: о верующих в рай и ад
74. К Канту: о консерватизме и либерализме
75. К Гегелю: об одной фундаментально важной теологической проблеме
76. К Новалису: о разнице между искусством и философией
77. К де Кюстину: об одном из отцов европейской русофобии с исчерпывающим разоблачением
78. К Дюма: о том, как литература искажает реальность, и о нравах аристократии
79. К Вагнеру: о том, как и почему космополитичное впоследствии становится национальным
80. К Марксу: о том, как, о чем и зачем лгут марксисты
81. К Бодлеру (2): о том, чего не хватает классической русской поэзии
82. К Достоевскому (2): о том, что маленьких людей жалеть нужно, но с некоторой осторожностью
83. К Ницше (2): об очевидном ответе на важный ницшеанский вопрос
84. К Ницше (3): о безумии, аскезе и духовных революциях
85. К Гуссерлю (2): о том, как критикой натурализма философия сама превращает себя в посмешище
86. К Мережковскому: о масонском дураке, спутавшем оккультизм с политикой
87. К Маринетти: о пользе нилигизма для творчества
88. К Франку: об убожестве (до)революционной интеллигенции
89. К Гартману: об историческом грехе философии: стремлении искать первоначало
90. К Лавкрафту: о том, чего следует избегать прозаикам
91. К Мандельштаму: о загадочной славе поэта, чьи стихи причиняют мне физические страдания
92. К Набокову: о минусе всех идеологий, свободе, героизме, калокагатии и консерватизме
93. К Борхесу: о различии между жизнью и творчеством
94. К Д. Андрееву: о великом и непризнанном русском поэте
95. К Фейерабенду: о том, что теория познания не может и не должна руководить познанием
96. К Лавею: о забавном и безобидном косплейщике
97. К Евтушенко: про русские танки
98. К Ахутину: о том, что нельзя превращать философию в психотерапию
99. К Леннону: о том, в чем консерваторы проигрывают социалистам
100. К Свасьяну (2): о том, что наука ценна результатами, а не интенциями своих творцов
101. К Зюскинду: о гигиене былых веков и ее связи с философией и религией
102. К Пинкеру: о том, чем опасен любой детерминизм
103. К Галковскому: о том, почему нельзя путать реальную историю и историю культуры
104. К Галковскому (2): о социалистах, криптоколониях и «заглушках»
105. К Дугину: о том, почему духовным людям приятнее быть пессимистами, чем оптимистами
106. К Паланику: о том, как любой факт превратить в обвинение – на примере русофобской пропаганды
107. К Гришковцу: о крайностях в отношениях с миром, нарциссизме затворников и бытовом консерватизме
108. К Богемику: о том, почему традиционализм – это глупость, а консерватизм – здравомыслие
109. К Холмогорову: о том, чем Византия была хороша как государство и плоха как культура
110. К Оксимирону: о бессмысленности фактов без интерпретаций
Оглавление (сквозная нумерация):
56. К Гесиоду: о различиях между религией и религиозностью
57. К Платону (3): о том, что объективность идей подрывает идею всемогущество бога
58. К Эпикуру: апология эпикурейского благочестия и критика научного детерминизма
59. К Эпикуру (2): о самом удивительном античном мыслителе
60. К Цицерону: о том, что политическая борьба есть основа хорошего государства
61. К Эпиктету: о главной проблеме деонтологической этики
62. К Диогену Лаэртию: о том, что даже вымысел может быть полезен историку
63. К Ефрему Сирину: о различии между античной и христианской этикой, а также связи подвижничества и спорта
64. К Саллюстию: о том, как философы подменяют логические аргументы этическими
65. К Проклу: о том, каким образом философы избавляются от страха перед миром
66. К Псевдо-Дионисию: о том, какой могла бы быть жизнь ангелов, и о противоречиях монизма
67. К Аристенету: о распространенной ошибке при выборе пары
68. К Пселлу: о том, что стабильные элиты являются лучшей защитой от смут
69. К Макиавелли: о том, почему политик не имеет права руководствоваться соображениями совести
70. К Монтеню: о том, почему философы пишут скучные тексты
71. К Локку: о противоречиях классического либерализма и различении должного и сущего
72. К Этингеру: о том, что нельзя превращать философию в психотерапию
73. К Дидро: о верующих в рай и ад
74. К Канту: о консерватизме и либерализме
75. К Гегелю: об одной фундаментально важной теологической проблеме
76. К Новалису: о разнице между искусством и философией
77. К де Кюстину: об одном из отцов европейской русофобии с исчерпывающим разоблачением
78. К Дюма: о том, как литература искажает реальность, и о нравах аристократии
79. К Вагнеру: о том, как и почему космополитичное впоследствии становится национальным
80. К Марксу: о том, как, о чем и зачем лгут марксисты
81. К Бодлеру (2): о том, чего не хватает классической русской поэзии
82. К Достоевскому (2): о том, что маленьких людей жалеть нужно, но с некоторой осторожностью
83. К Ницше (2): об очевидном ответе на важный ницшеанский вопрос
84. К Ницше (3): о безумии, аскезе и духовных революциях
85. К Гуссерлю (2): о том, как критикой натурализма философия сама превращает себя в посмешище
86. К Мережковскому: о масонском дураке, спутавшем оккультизм с политикой
87. К Маринетти: о пользе нилигизма для творчества
88. К Франку: об убожестве (до)революционной интеллигенции
89. К Гартману: об историческом грехе философии: стремлении искать первоначало
90. К Лавкрафту: о том, чего следует избегать прозаикам
91. К Мандельштаму: о загадочной славе поэта, чьи стихи причиняют мне физические страдания
92. К Набокову: о минусе всех идеологий, свободе, героизме, калокагатии и консерватизме
93. К Борхесу: о различии между жизнью и творчеством
94. К Д. Андрееву: о великом и непризнанном русском поэте
95. К Фейерабенду: о том, что теория познания не может и не должна руководить познанием
96. К Лавею: о забавном и безобидном косплейщике
97. К Евтушенко: про русские танки
98. К Ахутину: о том, что нельзя превращать философию в психотерапию
99. К Леннону: о том, в чем консерваторы проигрывают социалистам
100. К Свасьяну (2): о том, что наука ценна результатами, а не интенциями своих творцов
101. К Зюскинду: о гигиене былых веков и ее связи с философией и религией
102. К Пинкеру: о том, чем опасен любой детерминизм
103. К Галковскому: о том, почему нельзя путать реальную историю и историю культуры
104. К Галковскому (2): о социалистах, криптоколониях и «заглушках»
105. К Дугину: о том, почему духовным людям приятнее быть пессимистами, чем оптимистами
106. К Паланику: о том, как любой факт превратить в обвинение – на примере русофобской пропаганды
107. К Гришковцу: о крайностях в отношениях с миром, нарциссизме затворников и бытовом консерватизме
108. К Богемику: о том, почему традиционализм – это глупость, а консерватизм – здравомыслие
109. К Холмогорову: о том, чем Византия была хороша как государство и плоха как культура
110. К Оксимирону: о бессмысленности фактов без интерпретаций