Тему индо-китайских дел в рубрике #длянаспишут продолжим мнением Петра Топычканова, старшего научного сотрудника СИПРИ и соавтора канала @smorgasboard.

Рост напряженности между Индией и Китаем в гималайском регионе означает качественное изменение характера их соперничества. Если кратко, напряженность будет расти, а региональные интересы будут плотнее увязываться со стратегическими. "Мирное решение ситуации в пограничных районах", о котором договорились в начале июня ген.-л. Хариндер Сингх и ген.-м. Линь Лиу, — это не то, что ждет Гималаи в ближайшие годы.

Для контекста немного устаревшие, но близкие к истине данные по книжке 1998 г.: в целом, КНР претендует на около 130 тыс кв км индийской земли, Индия — более 90 тыс кв км территории, контролируемой Китаем.
Спорные территории делятся на три сектора:
- Западный (бывшее княжество Джамму и Кашмир);
- Средний (границы штатов Уттар Прадеш и Химачал Прадеш с Тибетом);
- Восточный (границы штата Аруначал Прадеш с Тибетом).

Сейчас весь сыр-бор в Западном секторе, а именно в долине реки Галван и у озера Пангог-Цо. Предыдущие обострения были в Западном секторе (2013 и 2014) и Восточном (2017).

Чем нынешние события отличаются от предыдущих.

Во-первых, Индия и Китай сознательно раздувают главный раздражитель напряженности между собой — они подводят дороги и другие инфраструктурные проекты двойного назначения все ближе друг к другу. Они осваивают территории, которые еще недавно были труднодоступны. Поэтому там появляется больше войск и чаще случаются соприкосновения патрулей.

Во-вторых, развитие торгового коридора в Пакистан через спорные территории бывшего княжества Джамму и Кашмир — это для Индии не просто раздражитель на десятилетия вперед, это стратегический вызов. Вопреки желанию Индии и при нежелании Китая как-то втягиваться в Кашмирский спор, этот спор перестал быть двусторонним и стал трехсторонним (напомню, это Западный сектор).

В-третьих, за бульдозерами и войсками Индия и Китай осваивают спорное приграничье с помощью стратегических систем. Например, в 2016 г. Индия развернула в Аруначал Прадеш сотню БраМосов с пятью пусковыми установками (Восточный сектор). Много ли? Как посмотреть. Но КНР открыто негодовал тогда. Хотя хорошо известно по открытым источникам, какие учения Китай проводит в Тибете и какие объекты возводит, например, для приема стратегических бомбардировщиков.

В-четвертых, поведение Китая в Южно-Китайском море и Индии после Балакота открывает новые грани их политики. "Стратегическое терпение" явно упало в цене и в Пекине, и в Дели.

Четыре пункта свидетельствуют о том, что напряженность в Гималаях будет расти. Существующие механизмы, основанные на соглашениях 1993, 1996, 2005 и 2013 годов, хоть и работают (в мае-июне прошло около 15 индийско-китайских переговоров на разных уровнях), может и способны предотвратить наихудшее, но помочь достичь "мирного решения" они не способны.

В сети много шуток, неуместных на мой взгляд, про палки и камни как главное оружие противостояния китайцев с индийцами. Не хотелось бы, чтобы вскоре эти шутники стали очевидцами применения Индией и Китаем стратегических (неядерных пока) систем ради защиты жизненных интересов в Гималаях. Горькой иронией стало бы использования систем российского происхождения, например, БраМос.

Кстати, 22 июня пройдет виртуальный саммит министров иностранных дел России — Китая — Индии. Хороший шанс для российской стороны нарушить молчание относительно споров двух наших стратегических партнеров.

Так, похоже, проясняется ситуация вокруг нежелания американцев предметно обсуждать включения их союзников к контролю над ядерными вооружениями. Если верить Джону Болтону и его грядущим мемуарам, Дональд Трамп вообще был не в курсе наличия ядерного оружия (к слову, с серьёзным американским акцентом) у Великобритании.

Ну ведь теперь ему объяснили, и все будет хорошо?..

Нет, потому что только Китай, по мнению НАТО, является "major military power".

#стратдела

MacroPolo публикует небезынтересную инфографику, визуализирующую глобальные ИИ-таланты и места их скопления.

В качестве талантов выступают авторы статей, опубликованных на широко известной в кругах специалистов конференции по нейросетям NeurIPS. Конечно, ИИ — это не только нейросети, но в качестве репрезентативной выборки вполне годится.

Из инфографики можно сделать несколько интересных выводов.

1. Подавляющее большинство исследователей в области ИИ работают в США. Ни у кого ещё нет такого либо сравнимого научно-исследовательского потенциала.

2. Происхождение кадров для научно-исследовательских работ гораздо разнообразнее: всего лишь пятая часть исследователей получила диплом в США, что примерно сравнимо с Европой и на треть меньше количества исследователей с китайскими корнями.

3. Потенциал США построен всего лишь на треть из американских учёных, вчерашние китайские студенты составляют до трети американского кадрового богатства.

Глядя на эти цифры, MacroPolo (и вместе с ними Ватфор) переходит к политическим вопросам. В условиях американско-китайского противостояния одной из возможных стратегий для США видятся визовые ограничения для китайских студентов и сотрудников в целях недопущения китайских граждан к американскому научному процессу. И тут получается, что отказывая в визах китайским студентам сегодня, США стреляют себе в ногу завтра, потому что эти китайские студенты пойдут работать на кого-то ещё. Аналитики MacroPolo предполагают, что они просто останутся в Китае, Ватфор же допускает, что китайские учёные растекутся по остальному глобусу более равномерно. В любом случае американское лидерство может довольно сильно пострадать от столь резких движений.

Полагаем, что схожим образом дело обстоит не только с ИИ, но и в других областях народного хозяйства. Любые массовые высылки квалифицированных кадров вредят экономике, а если это касается сразу почти трети твоих сотрудников, то будет крайне наивно ожидать, что они не будут создавать добавочную стоимость где-то ещё.

Министры обороны стран НАТО продолжают заседать и сегодня, но про меры противодействия "российской ракетной угрозе" уже вроде как вчера все решили.

Наш автор дал комментарий для соответствующего материала "Известий", а читателям Ватфора традиционно предлагаем оригинальную редакцию.

В контексте доминирующих в НАТО нарративов о растущей "российской ракетной угрозе", да еще и с ядерным акцентом — конечно, страны-члены должны реагировать. И создание как бы "оборонительных" систем здесь является наиболее простым шагом, ну а на пятое поколение боевой авиации (причем не только американского производства, существует и европейский проект FCAS с ведущей ролью Франции) переходить так и так надо будет всем рано или поздно.

Другое дело, что, во-первых, оборонительные системы по сути могут являться, да и являются элементом общего "боевого построения" сил и средствами, которые вполне могут быть наступательными.

Во-вторых, как показывает практика, появление, например, позиционных районов ПРО на европейском континенте вызывает резко негативную реакцию со стороны России, и, собственно, согласно официальным документам и заявлениям нейтрализация таких объектов (вероятно, в первую очередь путем их уничтожения) в случае вооруженного конфликта становится приоритетной задаче для наших Вооруженных сил.

И вот здесь и появляются вопросы интересов стран НАТО. До настоящего времени, видимо, как минимум страны Центральной и Восточной Европы полагают, что американские и "общенатовские" объекты повышают их безопасность, и не столько в строго-военном смысле, сколько путем "привязывания " США и других стран НАТО к их обороне и ответу на угрозы. Как представляется, это несколько ошибочное мнение.

Думаю, руководство НАТО и США заявляет про отсутствие планов по размещению ракет в ядерном оснащении совершенно искренне. Другое дело, что для России по большому счету совершенно не играет разницы боевое оснащение ракет, которые могут быть запущены в нашем направлении (а также их дальность). Высокоточное неядерное оружие большой дальности прямо обозначено как одна из самых серьезных военных опасностей, на нейтрализацию которой направлено в том числе и ядерное сдерживание.

#стратдела

Ватфор продолжает собирать мнения экспертов по индийско-китайским делам. Анна Роговская, автор канала @india_tv2020, разбирает внутриполитическую ситуацию в Индии на фоне конфликта на границе. Если коротко — Моди воевать не хочет и намерен петлять.
_______

В ночь с 15 на 16 июня в долине Галван произошло самое крупное за последние 50 лет столкновение между индийскими и китайскими войсками, приведшее к человеческим жертвам и серьезному обострению ситуации между Индией и Китаем.

Китай уже заявил, что он не хотел бы видеть повторения вооруженных столкновений на индийской границе и готов продолжать решать ситуацию дипломатическим путем. Однако Индия пока что не ответила тем же.

Премьер-министр Индии Нарендра Моди назначил на 19 июня (завтра) объединенный съезд всех политических партий Индии для обсуждения ситуации на границе с Китаем. Очевидно, что премьер-министру необходимо получить поддержку всех партий, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги — и пока непонятно, будет ли это курс на военное или дипломатическое решение.

Индийское общество крайне болезненно переживает конфликты с Китаем — до сих пор жива память о проигранной войне 1962 года. Индийский интернет полон призывов «показать им место», «отомстить», «отбросить», «преподать урок». Ни один публичный политик в Индии не может обойти молчанием гибель индийских солдат или просто предложить уладить дело переговорами.

Нарендра Моди оказался перед непростым выбором — либо начать военный конфликт с Китаем, что едва ли нужно Индии, которая и без того перегружена экономическими и социальными проблемами, не говоря уже о эпидемиологическом кризисе из-за COVID-19, либо поставить под удар свой рейтинг и политическое будущее. Молчание — его любимый способ реагирования на неприятные вопросы повестки дня — не работает, потому что оно дает повод оппозиции для острой критики и вызывает сильнейшее недовольство в обществе.

В этой непростой ситуации Моди снова показал себя блестящим тактиком. Совещание с главами штатов было начато двумя минутами молчания в память о павших. Обращение к главам штатов, с одной стороны, позволило заблокировать обвинения в самоустранении, с другой — таким опосредованным образом Моди обратился к индийской нации, что Китай может воспринять как официальный ответ Нью-Дели. Моди апеллирует к традициям миролюбия в индийской политике и в то же время обещает, что «гибель индийских солдат не будет напрасной, и Индия не уступит ни метра своей территории». Это обещание, при всей его литературной красивости, не содержит в себе прямого указания на силовой ответ на сложившуюся ситуацию и оставляет простор для маневра.

Поддержит ли индийская оппозиция предложение Моди об углублении военного конфликта, если оно последует? Скорее всего, за пределами объективов камер — нет, потому что успешная военная операция против Китая позволит Моди набрать слишком много очков во внутриполитической игре. До следующих выборов в Индии еще целых три года, но все понимают: победа над Китаем спишет для Моди все экономические трудности карантинного и пост-карантинного периода и даст ему зеленый свет на избрание на третий срок.

Хочет ли Моди на самом деле этого военного конфликта? Скорее всего, нет, и косвенным подтверждением тому может служить сегодняшний арест протестующих возле китайского посольства в Индии армейских ветеранов и активистов.

Наиболее вероятно, что Моди и оппозиция сядут за стол переговоров, дабы выработать условия, при которых он сможет завершить конфликт дипломатическим путем если не при гласной поддержке оппозиции, то во всяком случае в условиях смягченного давления с ее стороны. В лучших традициях индийской внутренней политики состоится взаимный торг по поводу уступок и бенефиций, которые позволят Нарендре Моди сделать то, что необходимо, дабы страна не скатилась в пропасть разрушительной войны, и не уничтожить при этом свое политическое будущее.

#ДляНасПишут

Всё, что мы можем сказать по сами знаете какому поводу.

Июнь 2020 года навсегда войдет в историю исследования российских подходов к ядерному сдерживанию, да и ядерному оружию вообще: в этот день впервые опубликован официальный документ в данной области — «Основы государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания», утвержденные Указом Президента РФ от 02 июня 2020 года №355.

Ватфор и РСМД собрали экспертные оценки наших новых Основ.

All-stars: ИМЭМО, МГИМО, ПИР-Центр, ИСКРАН, Академия военных наук и даже СИПРИ.

А можно и так, по-телеграмски: @vatfor, @russiancouncil @nuclear_stormbringer, @kmiru, @armscontrolfreak, @smorgasboard.

И по-человечески: Андрей Баклицкий, Константин Богданов, Александр Ермаков, Виталий Каберник, Наталия Ромашкина, Алексей Степанов, Дмитрий Стефанович, Петр Топычканов.

Кратко это не изложить, так что идите и читайте православный лонгрид.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/russkie-yadernye-osnovy-mneniya-ekspertov/

Любим Москву! 💚💚💚

Продолжаем продвигать Ватфор в различные СМИ, теперь вот для РИА Новости рассказали за новый американский стратегический документ в области обороны в космосе.

По традиции, приводим авторскую редакцию комментария:

"В кратком содержании нового американского документа про «оборону в космосе», опубликованном 17.06, 10 (десять) раз употребляется слово «превосходство» (“superiority”) и его производные. Этот нумерологический факт как нельзя лучше характеризует отношение американских военных к, пожалуй, всем областям вооруженного противоборства (реального, виртуального или потенциального): интересы вероятных противников не волнуют, надо решать свои задачи, ну и, по возможности, «союзников и партнеров».

Очевидно, что реакция России, официально «записанной» в угрозы и противники (к слову, вместе с Китаем), будет резко негативной, причем как на словах, так и на деле. Свои инвестиции в «оборону» космической среды в США оправдывают развитием противоспутникового потенциала у партнеров, причем, как правило, за скобки выходят соответствующие разработки собственно у американцев, а также причины интереса к подобным технологиям у тех, кто полагает уже американские вооруженные силы угрозой для своих национальных интересов в широком смысле и ядерного сдерживания — в узком.

Так что нас ждет продолжение развития кинетических, лазерных, радиоэлектронных и иных средств борьбы, под разными вывесками, но с одинаково неприятными последствиями для международной безопасности и стратегической стабильности. Шутка из нового сериала на тему Космических сил про «satellite killer killer» скоро перестанет быть шуткой.

Превращение российско-китайского проекта договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силой в отношении космических объектов (ДПРОК) в реальный инструмент международного права в такой ситуации, к сожалению, представляется все менее вероятным.

Также хочется надеяться, что и в России вслед за «Основами государственной политики в области ядерного сдерживания» появится подобный общедоступный документ, например, в сфере воздушно-космической обороны, дабы с одной стороны развеять фантастические теории о российских планах в этой области, а с другой — продемонстрировать готовность к обеспечению уже наших интересов в условиях нарастающего противоборства в космосе.

Пока же такой документ отсутствует, надеемся, что у российской стороны есть аргументированные позиции для переговоров экспертов в соответствующей подгруппе в рамках российско-американского стратегического диалога."

Ссылки для желающих прикоснуться к источнику американской мудрости:

2020 Defense Space Strategy Summary
Fact Sheet: Defense Space Strategy

А мы давно говорим, что телеграм еще вернется в родную гавань.

В Мейл.ру, например. Алишер Бурханович как собиратель интернет-земель русских.

По поводу происходящего в Белоруссии. Ватфор без понятия, чья марионетка арестованный кандидат в президенты Виктор Бабарико, — московская, западная или своя собственная — но сильно сомневаемся, что наша. И дело тут не только в показной антироссийской риторике Бабарико — мало ли кандидатов после избрания меняли курс на 180 градусов?

Дело в системных проблемах российской дипломатии на постсоветском пространстве. Вряд ли на белорусском направлении Россия всего за год смогла вместо наломанных послом Бабичем дров создать полноценную систему оппозиции Лукашенко и полноценную группировку лояльной России элиты, готовой бросить вызов Александру Григоричу.

То есть, хочется в это верить, это именно то, что требуется от нашей дипломатии и наших агентов влияния не только в Белоруссии, но и в любой другой постсоветской стране, но, к сожалению, верится с трудом. А значит, популярность Бабарико, послужившая поводом для силового сценария против него, — это либо внутренние белорусские флуктуации, либо происки Запада.

У Ватфора лучшие на свете читатели, а самое ценное — они живут в разных странах и хорошо разбираются в местных реалиях. Наш читатель из Белоруссии предлагает свой взгляд на происходящее в республике.

_______

Традиционно основными конкурентами Лукашенко на выборах выступают один или несколько оппозиционеров, как правило, националистического толка, а основная масса населения демонстрирует политическую апатию и твердые позиции за бессменного президента. Активное столичное меншинство, впрочем, иногда пыталось устроить протесты по итогам голосования, и эти протесты быстро и эффективно подавлялись.

В этом году всё несколько иначе: главные события развернулись еще до окончания сбора подписей для выдвижения в кандидаты. Основным оппонентом Лукашенко выступил Виктор Бабарико, бывший председатель правления Белгазпромбанка. Его тезисы (программу по закону можно опубликовать лишь после окончания сбора подписей) нельзя назвать ни революционными, ни националистическими; ни пророссийскими, ни проевропейскими — они сводятся к ограничению сроков президентства и необходимости мягких экономических реформ. Сочетание отсутствия чуждой белорусам революционности (“лишь бы не было войны”) и неплохого бэкграунда позволили Бабарико стремительно набирать поддержку населения. На момент написания этого текста Бабарико сумел собрать 435 тыс. подписей, что в несколько раз превышает необходимые для выдвижения 100 тыс.

Виктор Бабарико — бывший председатель правления Белгазпромбанка, а значит, должен иметь по крайней мере контакты в России. Тем не менее, он воздерживается от явно пророссийских тезисов (это было бы политическим самоубийством), а его успех выглядит неожиданным для всех, в том числе и для России. Поддержка Бабарико высока у белорусской молодежи и предпринимателей. Каких-либо политических сил, стоящих за не просматривается: внутри Белоруссии политическое поле зачищено, а западные страны традиционно дружили с националистами, которые так же традиционно пришли к выборам разобщенными и без широкой поддержки населения. Впрочем, умеренность кандидата могла бы дать поддержку и со стороны номенклатуры

Лукашенко же идет на выборы с нетипично низкой поддержкой, и у этого есть несколько причин. Во-первых, это затянувшаяся неспособность власти добиться экономического роста, который последние годы практически остановился, а во-вторых — это личность самого Александра Григорьевича, ярко проявившаяся на фоне коронавируса, в частности, его публичная риторика (“заболевшие сами виноваты” и проч.). Понятная и близкая народу спонтанность, которая раньше работала на Лукашенко, начала тянуть его вниз.

После ареста Бабарико можно ожидать новую санкционную кампанию к Белоруссии со стороны западных стран. Масштаб и характер этих санкций может быть разным, и будет интересно увидеть, изменились ли подходы европейских стран к Белоруссии, будут ли эти санкции сугубо персональными, либо речь пойдет о секторальных санкциях и отзывах пакетов финансовой помощи. На фоне застарелых проблем в белорусской экономике, усугубленных пандемией, второе может вызвать болезненный кризис.

С одной стороны, такая ситуация усиливает переговорные позиции России, с другой — наличие в Белоруссии реального, а не декоративного электорального цикла также могло бы создать долгосрочный механизм влияния и поддержки реализации договоренностей. Выборы заставляют действующие власти регулярно искать поддержку и опасаться того, что поддержка будет оказана оппонентам, а уровень влияния России в Белоруссии высок, и вряд ли это изменится в обозримом будущем. Рано или поздно транзит власти в Белорусси всё равно произойдёт, и России необходимо планировать свои действия уже сейчас.

Сейчас же Лукашенко придётся как-то гасить протест и пытаться хотя бы частично возвращать поддержку населения, что, учитывая проблемы в экономике, будет сделать непросто. Плюс — договариваться с внешними партнерами, прежде всего, с Россией. На параде Победы 24-го июня в Москве ожидается встреча Лукашенко с Путиным, и двум президентам явно будет, что обсудить.

#ДляНасПишут

Продолжаем разбираться, что там у Лукашенко. Второй за сегодня комментарий от нашего читателя из Белоруссии (примечательно, что белорусы соглашаются писать только на условиях анонимности).

____

Выборы-2020 грозили для властей Белоруссии (РБ) катастрофически низкой явкой: избирателям незачем идти на участки, если итог заранее предсказуем.

В качестве контрмеры политтехнологи решили предложить новые лица: кандидат-айтишник, кандидат-банкир, кандидатка и так далее. Результат, разумеется, предполагался такой же, как и всегда.

Вмешался вирус, а вернее — его экономические последствия. Прежде всего, оказалось, что для карантинных мероприятий и всяческих локдаунов у РБ просто нет финансовой подушки, поэтому пришлось рисковать и пытаться проскочить меж двух огней: мором и экономическим крахом.

Во-вторых, соседи РБ закрыли границы, и на поверхность всплыл секрет Полишинеля — значительная часть трудоспособного населения РБ зарабатывает вне страны, и только так и обеспечивает и себя, и свои семьи.

Итог — к моменту старта собственно избирательной кампании в РБ оказалось значительное количество населения, недовольное властями в первую очередь по экономическим причинам — нет ни денег, ни работы, ни перспектив. Вся эта масса и сформировала ресурс поддержки Бабарико и, отчасти, Цепкало (хотя он какой-то непонятный айтишник, потому за банкира шли охотнее). Сам по себе Бабарико для этой поддержки мало что сделал. Внятной программы у него нет, оратор он невеликий, харизма отсутствует, но недовольство нашло свой клапан.

Как же в кандидаты вообще набрали новые лица? Что заставило не самых бедных и встроенных в систему Бабарико, Цепкало и Конопацкую вообще лезть «под молотки», то есть участвовать в заведомо безнадежной, да еще и рискованной игре?

Предположу, что Комитет. КГБ в РБ необычайно силен и хорош в старой доброй агентурной работе. Какие именно агенты и какие именно рычаги подвигли указанную троицу к участию в пасьянсе — мы вряд ли узнаем, но факт остается фактом — относительно разумные и знающие систему люди стали кандидатами на президентских выборах в абсолютной монархии. Как принято говорить, им сделали предложение, от которого невозможно отказаться.

Что произошло и будет происходить? Да, собственно, ничего нового. Как только стихийный протест сконцентрировался вокруг одного из кандидатов, его тут же «выключили из игры» запасенным заранее досье. Можно предположить, что все происходящее — и успех, и арест — для Бабарико оказались так же неожиданны, как и для наблюдателей.

Масштаб же «репрессий режима» кажется новым только тем, у кого короткая память, кто уже успел забыть бои с ОМОНом в 90-х, зимний разгон Площчы в 2010 году, посадки за аплодисменты и так далее.

Непонятны в связи с этим претензии Ватфора к российской власти. Вмешиваться в текущую ситуацию? А зачем? Режим сам по себе ломает все те иллюзии, которые и внутри страны, и в Европе успел понастроить с 2014 года Макей (министр иностранных дел) и прочие «системные эурапейцы», рано или поздно доломает, а что потом?

А потом fundamentals will eventually matter, говоря языком биржевых трейдеров.

И какие же у РБ fundamentals? Мало природных ресурсов, нет выхода к морю, население стареет и уезжает, иммиграции практически нет, внутренний рынок мал, ресурса для модернизации нет. Если сменить Лукашенко на иного правителя, ничего по сути не изменится.

Главный бизнес в стране — получение внешних дотаций, и, по мере иссякания ручейка оных, падает и тот объем благосостояния, что режим может перераспределить среди избирателей в обмен на «стабильность». Эту игру придется вести любому лидеру Белоруссии, Лукашенко его фамилия или нет.

____

От редакции: замечание насчет основ верное, однако насчет европейских иллюзий — опыт показывает, что Европа, если надо, будет сотрудничать даже с диктатором, который на камеру поглощает живых младенцев на завтрак. Поэтому сидеть и ждать, пока мимо тебя проплывет труп врага — не самый лучший рецепт в международных делах, во всяком случае, на постсоветском пространстве.

#ДляНасПишут

Ваш автор вошел в топ-3 воздушных фотографов года по версии @awards35. В этом году жюри выбирало победителей среди 117 тыс. фотографов из 173 стран мира.

На фото: Балашиха, Гонконг и Гонконг.

Больше красоты с высоты — в моем инстаграме. Подписывайтесь: https://www.instagram.com/poletaev.photo/

Совет по правам человека при ООН выражает глубокую озабоченность действиями властей США внутри США и призывает соблюдать права человека, то есть, протестующих.

А еще говорят — ООН пляшет под дудку Белого дома. Да ничего подобного! Так, глядишь, и до резолюций каких-нибудь дойдет.

Субботнее... Ой, уже воскресное чтение — про то, как поссорились лысый с толстым, и как после этого произошла одна из самых эпичных утечек информации в истории человечества.

Пожалуй, больше не будем ничего спойлерить, читайте.

#субботнеечтение

И заодно, раз уж мы тут про американские спецслужбы, вот найденный нашим читателем аккаунт некоего Майкла Виктора, который выложил на гуглокарты тысячи фотографий разных американских военных и телекоммуникационных объектов. Времён холодной войны и современных. Заброшенных и действующих. В общем, интересный массив для анализа.