#стихи
Пускай бушует вал,
Нам с детства море – дом родимый.
Мы – моряки, и сам Нахимов
Матросский путь нам указал.
Для тех, кто с малых лет
Прошёл нахимовскую школу,
Морских штормов урок тяжёлый –
Для тех преграды в жизни нет.
Ведь мы должны хранить
Покой морских границ державы.
И боевой отцовской славы
Клянёмся мы не уронить!
© Соломон Фогельсон
Пускай бушует вал,
Нам с детства море – дом родимый.
Мы – моряки, и сам Нахимов
Матросский путь нам указал.
Для тех, кто с малых лет
Прошёл нахимовскую школу,
Морских штормов урок тяжёлый –
Для тех преграды в жизни нет.
Ведь мы должны хранить
Покой морских границ державы.
И боевой отцовской славы
Клянёмся мы не уронить!
© Соломон Фогельсон
#стихи
Август карамелькой таял,
Вечер очень тихо гас,
Пили чай, варенье брали,
Сваренное про запас.
И цикады всё звучали,
Лампе буднично коптилось,
Нам сиделось, нам мечталось,
Совсем чуточку грустилось.
А потом окно раскрылось,
Стало ласково и мятно.
Оглянулись, ободрились,
И вдохнули так приятно!
И пока ещё не поздно,
Шли смотреть, как наяву,
То ли груши, то ли звёзды
Тихо падают в траву.
© Юлия Прозорова | художник Светлана Соловьева
Август карамелькой таял,
Вечер очень тихо гас,
Пили чай, варенье брали,
Сваренное про запас.
И цикады всё звучали,
Лампе буднично коптилось,
Нам сиделось, нам мечталось,
Совсем чуточку грустилось.
А потом окно раскрылось,
Стало ласково и мятно.
Оглянулись, ободрились,
И вдохнули так приятно!
И пока ещё не поздно,
Шли смотреть, как наяву,
То ли груши, то ли звёзды
Тихо падают в траву.
© Юлия Прозорова | художник Светлана Соловьева
#стихи
Глубину Твоих ран открой мне,
покажи пронзённые руки,
сквозные раны ладоней,
просветы любви и боли.
Я поверю до пролития крови,
но Ты утверди мою слабость;
блаженны, кто верует, не видев,
но меня Ты должен приготовить.
Дай коснуться Твоего сердца,
дай осязать Твою тайну,
открой муку Твоего сердца,
сердце Твоего сердца.
Ты был мёртв, и вот, жив вовеки,
в руке Твоей ключи ада и смерти;
блаженны, кто верует, не видев,
но я ни с кем не поменяюсь.
Что я видел, то видел,
и что осязал, то знаю:
копьё проходит до сердца
и отверзает его навеки.
Кровь за Кровь, и тело за Тело,
и мы будем пить от Чаши;
блаженны свидетели правды,
но меня Ты должен приготовить.
В чуждой земле Индийской,
которой отцы мои не знали,
в чуждой земле Индийской,
далеко от родимого дома,
в чуждой земле Индийской
копьё войдёт в моё тело,
копьё пройдёт моё тело,
копьё растерзает мне сердце.
Ты назвал нас Твоими друзьями,
и мы будем пить от Чаши,
и путь мой – на восток солнца,
к чуждой земле Индийской;
И всё, что смогу я припомнить
в немощи последней муки:
сквозные раны ладоней,
и бессмертно – пронзённое – Сердце.
© Сергей Аверинцев
Глубину Твоих ран открой мне,
покажи пронзённые руки,
сквозные раны ладоней,
просветы любви и боли.
Я поверю до пролития крови,
но Ты утверди мою слабость;
блаженны, кто верует, не видев,
но меня Ты должен приготовить.
Дай коснуться Твоего сердца,
дай осязать Твою тайну,
открой муку Твоего сердца,
сердце Твоего сердца.
Ты был мёртв, и вот, жив вовеки,
в руке Твоей ключи ада и смерти;
блаженны, кто верует, не видев,
но я ни с кем не поменяюсь.
Что я видел, то видел,
и что осязал, то знаю:
копьё проходит до сердца
и отверзает его навеки.
Кровь за Кровь, и тело за Тело,
и мы будем пить от Чаши;
блаженны свидетели правды,
но меня Ты должен приготовить.
В чуждой земле Индийской,
которой отцы мои не знали,
в чуждой земле Индийской,
далеко от родимого дома,
в чуждой земле Индийской
копьё войдёт в моё тело,
копьё пройдёт моё тело,
копьё растерзает мне сердце.
Ты назвал нас Твоими друзьями,
и мы будем пить от Чаши,
и путь мой – на восток солнца,
к чуждой земле Индийской;
И всё, что смогу я припомнить
в немощи последней муки:
сквозные раны ладоней,
и бессмертно – пронзённое – Сердце.
© Сергей Аверинцев
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
#стихи
Первый снег
Ещё вчера, – как снимок дилетанта, –
Осенний день расплывчат был и слеп,
А нынче скрупулёзно и детально
Его дорисовал внезапный снег.
Ещё вчера проступки цвета сажи
И прегрешений серые мазки
Казались органичными в пейзаже
Чумазой и расхристанной Москвы.
А нынче смотрим в окна с изумленьем –
Весь мир присыпан белым на вершок!..
И кажется чернейшим преступленьем
Вчерашний незатейливый грешок.
Белым-бело!.. И в этом белом гимне
Приходит к нам, болезненно остра,
Необходимость тут же стать другими,
Уже совсем не теми, что вчера.
Как будто Бог, устав от наших каверз,
От слёз и драк, от кляуз и нытья, –
Возвёл отныне снег, крахмал и кафель
В разряд святых условий бытия.
И кончились бои, и дрязги стихли,
И тишина везде вошла в закон
Как результат большой воскресной стирки
Одежд, религий, судеб и знамён...
© Леонид Филатов | видео инок Иоанн
Первый снег
Ещё вчера, – как снимок дилетанта, –
Осенний день расплывчат был и слеп,
А нынче скрупулёзно и детально
Его дорисовал внезапный снег.
Ещё вчера проступки цвета сажи
И прегрешений серые мазки
Казались органичными в пейзаже
Чумазой и расхристанной Москвы.
А нынче смотрим в окна с изумленьем –
Весь мир присыпан белым на вершок!..
И кажется чернейшим преступленьем
Вчерашний незатейливый грешок.
Белым-бело!.. И в этом белом гимне
Приходит к нам, болезненно остра,
Необходимость тут же стать другими,
Уже совсем не теми, что вчера.
Как будто Бог, устав от наших каверз,
От слёз и драк, от кляуз и нытья, –
Возвёл отныне снег, крахмал и кафель
В разряд святых условий бытия.
И кончились бои, и дрязги стихли,
И тишина везде вошла в закон
Как результат большой воскресной стирки
Одежд, религий, судеб и знамён...
© Леонид Филатов | видео инок Иоанн
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
#стихи
Лист пролетает по краешку взгляда…
Мне ничего уже, осень, не надо –
птиц голосящих твоих,
долгих дымов, уплывающих в небыль,
снов шелестящих и горького неба…
Я удивительно тих.
Я удивительно пуст и спокоен,
словно зимою бесснежною скроен,
иглами инея сшит.
Строгая даль и бестрепетность сада.
Лист пролетает по краешку взгляда…
Как же он долго летит!
© Сергей Пагын | видео трудник Алексий
Лист пролетает по краешку взгляда…
Мне ничего уже, осень, не надо –
птиц голосящих твоих,
долгих дымов, уплывающих в небыль,
снов шелестящих и горького неба…
Я удивительно тих.
Я удивительно пуст и спокоен,
словно зимою бесснежною скроен,
иглами инея сшит.
Строгая даль и бестрепетность сада.
Лист пролетает по краешку взгляда…
Как же он долго летит!
© Сергей Пагын | видео трудник Алексий
#стихи
Ангелы проживают в своих
облаках роскошных.
Дотуда не докричаться,
Оттуда не дозвониться.
А радость они посылают
людям в собаках и кошках.
В собаках быстрей доходит.
В кошках дольше хранится.
© Сергей Плотов
Ангелы проживают в своих
облаках роскошных.
Дотуда не докричаться,
Оттуда не дозвониться.
А радость они посылают
людям в собаках и кошках.
В собаках быстрей доходит.
В кошках дольше хранится.
© Сергей Плотов
#стихи
В ковидные времена Андреевский скит на острове Оборонный был местом, где братья перед тем как попасть на Валаам, проходили карантин.
Это стихотворение они оставили благодарным потомкам.
В ковидные времена Андреевский скит на острове Оборонный был местом, где братья перед тем как попасть на Валаам, проходили карантин.
Это стихотворение они оставили благодарным потомкам.
#стихи
Снегочувство, не ты ли
Высший разум частиц?..
Снегочувственны крылья
Снегочувственных птиц.
Побелела разруха,
Стены выбелил звук,
Почта белого духа –
Белый шелест вокруг.
Шелест неба в передней,
Снегочувство струны, –
Не получится средней
Из России страны,
Не получится средней
Из меня никогда, –
Лучше буду последней
Спичкой в Арктике льда.
© Юнна Мориц
Снегочувство, не ты ли
Высший разум частиц?..
Снегочувственны крылья
Снегочувственных птиц.
Побелела разруха,
Стены выбелил звук,
Почта белого духа –
Белый шелест вокруг.
Шелест неба в передней,
Снегочувство струны, –
Не получится средней
Из России страны,
Не получится средней
Из меня никогда, –
Лучше буду последней
Спичкой в Арктике льда.
© Юнна Мориц
#стихи
Стемнело. По тропинкам снежным
хозяйки с вёдрами пошли.
Скрипят таинственно и нежно
колодезные журавли.
Смех, разговор вдоль длинных улиц,
но враз пропали голоса,
и словно бы плотней сомкнулись
кольцом дремучие леса.
Я прохожу пустой деревней,
я выхожу за крайний дом.
Мир обретает облик древний
в сиянье млечно-золотом.
А небо-то и вправду купол!
С непостижимой вышины
стекают медленно и скупо
лучи невидимой луны.
Они переполняют тучи,
просачиваются в снега,
они бесплотны, вездесущи,
они – веками… на века…
Нездешнее сиянье льётся,
мерцают срубы в глыбах льда,
и смутно светится в колодцах
животворящая вода.
© Вероника Тушнова
Стемнело. По тропинкам снежным
хозяйки с вёдрами пошли.
Скрипят таинственно и нежно
колодезные журавли.
Смех, разговор вдоль длинных улиц,
но враз пропали голоса,
и словно бы плотней сомкнулись
кольцом дремучие леса.
Я прохожу пустой деревней,
я выхожу за крайний дом.
Мир обретает облик древний
в сиянье млечно-золотом.
А небо-то и вправду купол!
С непостижимой вышины
стекают медленно и скупо
лучи невидимой луны.
Они переполняют тучи,
просачиваются в снега,
они бесплотны, вездесущи,
они – веками… на века…
Нездешнее сиянье льётся,
мерцают срубы в глыбах льда,
и смутно светится в колодцах
животворящая вода.
© Вероника Тушнова
#стихи
А он вот так представлял себе Бога:
с метлой, в телогрейке, добрым и рыжим.
Стоит себе, щурится на дорогу.
Доброго дня тебе, дядя Гриша.
Дядя Гриша живёт в небольшой каморке,
встаёт раньше всех, позже всех ложится.
Он цветы поливает, сажает ёлки,
и пшено подсыпает в кормушки птицам.
Он, наверно, на небо летает ночью,
а, возможно, снег убирает с крыши.
– Добрый день, дядя Гриша, спаси щеночка,
он сыночек Рыжей, такой же рыжий.
Он замёрз и видит ещё не очень,
он за тем сараем – пойдём, покажем!
Дядя Гриша сыночков спасёт и дочек,
рядом с ним совсем ничего не страшно.
Да и мир такой – весь большой и долгий,
очень добрый мир – вот ещё ступенька.
Мальчик крепко за руку держит Бога,
с бородою, рыжего, в телогрейке.
© Мария Махова | художник Сергей Ледков
А он вот так представлял себе Бога:
с метлой, в телогрейке, добрым и рыжим.
Стоит себе, щурится на дорогу.
Доброго дня тебе, дядя Гриша.
Дядя Гриша живёт в небольшой каморке,
встаёт раньше всех, позже всех ложится.
Он цветы поливает, сажает ёлки,
и пшено подсыпает в кормушки птицам.
Он, наверно, на небо летает ночью,
а, возможно, снег убирает с крыши.
– Добрый день, дядя Гриша, спаси щеночка,
он сыночек Рыжей, такой же рыжий.
Он замёрз и видит ещё не очень,
он за тем сараем – пойдём, покажем!
Дядя Гриша сыночков спасёт и дочек,
рядом с ним совсем ничего не страшно.
Да и мир такой – весь большой и долгий,
очень добрый мир – вот ещё ступенька.
Мальчик крепко за руку держит Бога,
с бородою, рыжего, в телогрейке.
© Мария Махова | художник Сергей Ледков
#стихи
И будет февраль. Будут вьюги скулить у порога.
И окна зажгутся. И свет будет – тёплая медь.
Наверно, зима для того и придумана Богом –
Чтоб людям почаще хотелось друг друга согреть.
© Юлия Вихарева | фото Ксения Марзоева
И будет февраль. Будут вьюги скулить у порога.
И окна зажгутся. И свет будет – тёплая медь.
Наверно, зима для того и придумана Богом –
Чтоб людям почаще хотелось друг друга согреть.
© Юлия Вихарева | фото Ксения Марзоева
#стихи
Добрый мой человек, время любви идёт.
Скоро нагрянет снег, после растает лёд.
Только твоё тепло, с нашим соединясь,
Выдержит это зло, вылечит эту грязь.
Будем как прежде жить и не бояться петь.
Жизни живую нить не остановит смерть.
14 февраля 2025 года
© священник Анатолий Першин
Добрый мой человек, время любви идёт.
Скоро нагрянет снег, после растает лёд.
Только твоё тепло, с нашим соединясь,
Выдержит это зло, вылечит эту грязь.
Будем как прежде жить и не бояться петь.
Жизни живую нить не остановит смерть.
14 февраля 2025 года
© священник Анатолий Першин