‍В полку хорошей литературы прибыло!

Виталий Викторович Пенской, он же thor_2006 — доктор исторических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права юридического института Белгородского государственного национального исследовательского университета в издательстве "Центрполиграф" выпустил первую часть своей научно-популярной дилогии об Иване Грозном. Она называется "Иван Грозный. Начало пути. Очерки русской истории 30—40­х годов XVI века"

Долгое правление Ивана IV, по существу, подвело итоги пребывания династии Рюриковичей на вершине власти русского политического олимпа. Первый русский царь завершил дело, начатое его прадедом Василием II и дедом Иваном III, - собирание земель и власти. Он достроил здание русского "служилого государства", которое затем неоднократно перестраивалось, в особенности при Петре Великом, и просуществовало до второй половины XVIII века, когда при Екатерине II начался его постепенный демонтаж.

Этот процесс был сложным и отнюдь не прямолинейным - после рывка вперед, сделанного при Иване III, наступило затишье при Василии III, когда и страна, и власть как будто готовились, копили силы и энергию перед новым прыжком. Неожиданная смерть Василия III отложила этот процесс на некоторое время.

Автор рассказывает о годах "боярского правления", наступившего после кончины отца Ивана IV, периоде "междуцарствия" и безвременья, когда формировалась личность и характер будущего грозного царя, и как начинался его путь к власти.
Автор включил в свой труд многочисленные цитаты из летописей и грамот времен Ивана Грозного с тем, чтобы как можно лучше передать дух эпохи.

Что можно сказать - очередной годной книжкой о первом русском царе стало больше!

#uzhukoffa #Историческое #XVI_XVII_века #Книжное #Админское

28 февраля 1835 года финский врач, поэт и фольклорист Элиас Леннрот, подписав инициалами "E.L." предисловие к карело-финскому эпосу «Калевала», передал рукопись в типографию.

В 1835-1836 годах «Калевала» вышла в двух книгах маленьким тиражом - 500 экземпляров. Леннрот продолжал работать над поэмой еще четырнадцать лет. Окончательная версия эпоса была опубликована в 1849 году. К этому времени "Калевала" приобрела европейскую известность, в XX веке - всемирную.

Элиас Леннрот (1802 - 1884) родился в местечке Самматти на юго- западе Финляндии в большой семье сельского портного. Элиас подрабатывал в качестве бродячего певца и псалмопевца, самостоятельно изучил латынь. В 1822 году стал студентом- филологом в Туркуском университете. С 1828 по 1845 годы Леннрот совершил одиннадцать путешествий в поисках народных песен. Он познакомился с десятками рунопевцев, наиболее известные из них - Ю. Кайнулайнен, А. Перттунен, О. Малинен, В. Киелевяйнен, С. Трохкимайнен, М. Карьялайнен и др. Мысль о возможности составления из карельских и финских народных песен некой целостности (свода, эпоса) имеет длительную историю. Одним из первых ее выразил финский просветитель Х. Г. Портан в конце XVIII века. Он предположил, что все народные песни происходят из единого источника, согласуются между собой по главному содержанию и основным сюжетам.

Потребность финнов в произведении, подобном "Илиаде" или "Песне о Нибелунгах", вызывалась тем, что в Финляндии начала XIX века происходит подьем финского национального самосознания. Толчком к этому послужило отторжение Финляндии от Швеции и присоединение к России в 1809 г. Появились возможности для самостоятельного развития нации, ее культуры и языка. Ведь до этого финская литература в основном создавалась на шведском языке. Лишь некоторые поэты (Я. Ютейни, Каллио) писали финноязычные стихи, используя метрику финской народной поэзии. Интерес к фольклору в эти годы значительно возрастает. Наряду с Э. Леннротом, народную поэзию собирают М. Кастрен, Й. Каян, Д. Эвропеус, Г. Рейн, Р. Полен, А. Шегрен, А. Алквист и многие другие. Делаются все новые и новые открытия. Позднее становятся известными целые рунопевческие династии, как в Финляндии, так и в соседней Карелии (Сиссонены, Шемейкки, Перттунены, Малинены).

Для карелов "Калевала" остается "народным эпосом". Ведь именно творчество великих карельских рунопевцев, - а это Архиппа Перттунен, Онтреи Малинен, Воассила Киелевяинен и многие другие, - стало основным эпическим материалом. Русскому читателю так называемая полная "Калевала" (22 795 строк) впервые стада известна по переводу Леонида Петровича Бельского. В Карелии эпос издавался многократно, в полном и сокращенном вариантах, на русском и финском языках. В конце 1998 года читателям представлен новый перевод эпоса, который осуществили Эйно Киуру и Армас Мишин. Много лет в музыкальном театре Петрозаводска идет балет "Сампо", поставленный по мотивам «Калевалы». Музыка написал карельский композитор Гельмер Синисало. Кинозрители старшего поколения хорошо помнят фильм "Калевала", вышедший на экраны страны в конце 50-х годов.

"Калевала" привлекает внимание своей совершенной формой и гуманистическим содержанием. Карело-финский эпос по праву вошел в сокровищницу мировой литературы. Это бесценный источник информации о жизни, быте, верованиях северных народов. За эти годы «Калевала» была переведена на 45 языков. Существует около 150 сокращенных переводов. Ученые и критики посвятили «Калевале» множество исследований, в поисках вдохновения к «Калевале» обращались многие поэты, художники, композиторы. Под влиянием "Калевалы" Э. Леннрота в XIX веке были созданы "Калевипоэг" эстонца Ф. Крейцвальда и "Песнь о Гайавате" американца Г. Лонгфелло. "Калевала" оказала воздействие и на латышский эпос "Лачплесис" А. Пумпура.

Под «калевальским» настроением созданы произведения Джона Толкина «Сильмариллион», «Дети Хурина» и даже финско-китайский фэнтези-фильм «Воин Севера», с сюжетным переплетением китайских народных легенд и карело-финского эпоса.


#uzhukoffa #День_в_истории #Изба_читальня #Книжное

Вот какие полезные советы можно было почерпнуть в советской детской книге, изданной в 1931 году ОГИЗ "Молодая гвардия":

"Советские ребята должны хорошо стрелять. Учиться надо начинать с лука.

Надо срезать прямую ровную ветвь, чтобы получилась палка длиной от земли до твоего подбородка. Обстругай ее, чтобы на концах было потоньше, обсуши, согни и натяни тетиву.

Лук делается только из сухого дерева, из сырого получится дуга, обруч, что угодно, а не лук. Орешник, жимолость, молодая рябина, бук — самый хороший материал. Другие деревья не годятся. Ветви у них или кривые или ломки очень. То место, где беретесь рукою за лук, обмотайте для прочности крепкой бечевкой или проволокой.

Тетиву можно сделать из крепкой бечевы, шпагата или из резины. Веревочную тетиву за один конец привяжите наглухо к луку, а другой сделайте с петлей, чтобы тетиву можно было снять, когда не стреляете. Лук тоже должен отдыхать. Индийцы Полинезии на войне и охоте имеют всегда по два лука. Одним стреляют, а другой отдыхает, — висит за спиною спущенным.

Резиновая тетива удобнее. Купите толстых трубок, как для рогатки или для моделей самолетов. Как сделать — догадайтесь сами. Это самые простые луки. Можно сделать посложней и получше.

Хорошую стрелу можно сделать из сосновой доски; сосна — дерево стройное, стрела получится прямой и легкой. Длина стрелы вдвое меньше лука; впрочем, если сделать немного больше половины лука, будет лучше. Стрелы должны быть очень легкими, но острый конец тяжелым. Обкрутите его проволокой или сделайте потолще.

У кого есть старые пули без гильз, это замечательные наконечники. Одни пули без медного патрона — гильзы — бросают в печь. Свинец выплавляется, остается мельхиоровая оболочка. Ее насаживают на стрелу.

Не вздумайте бросить в печь пулю вместе с гильзой, в которую насыпан порох. Патрон взорвется, может очень опасно ранить.

Лук из жимолости со стрелой из пулевого наконечника — очень сильное и опасное оружие На расстоянии пяти-шести шагов стрела пробивает лист кровельного железа. Из такого лука можно убить но только птицу. На человека даже в шутку не смейте направлять лук. Шутки плохие: сорвется рука, — вряд ли вылечат товарища."

Или

"Отступая из какой-нибудь деревни, можно насыпать в колодцы зубного порошка. Противник подумает, что это— отрава, он не будет пить воду, а пить-то хочется. Как же быть? Исследовать воду некогда. На своей шкуре испробовать никто не захочет. Пойди разберись, отравлена вода или нет. Плавает какой-то белый порошок и в воде муть. Так и пойдут дальше в бой не напившись. А вода на фронте важнее хлеба, пить хочется непрерывно.

Можно налить в снаряды душистого цветочного одеколона. Снаряд упадет, разольется, запахнет какой-нибудь «персидской сиренью» или «букетом моей бабушки».

Многие удушливые газы пахнут очень приятно. Есть газ, пахнущий свежескошенным сеном. Другой обладает запахом гвоздики. Третий пахнет чесноком. Гвоздика — цветок совсем безобидный. Однако за приятным запахом скрывается смерть.

Противник подумает, что это — удушливый газ, и наденет маски. В противогазе дышать трудно, слышно плохо, видно скверно. Словом, боец в противогазе становится вдвое слабее, а это только нам и нужно."

Книга доступна в электрическом виде. Гуглится по запросу Михаил Ивановский "Железные бойцы"

#Изба_читальня #Книжное #uzhukoffa

‍3 марта 1067 года состоялась битва на реке Немиге — сражение между дружинами князей Изяслава, Святослава и Всеволода Ярославичей и дружиной полоцкого князя Всеслава Брячиславича. Является одной из крупнейших и наиболее кровавых междоусобных битв на Руси. Описание битвы является первым упоминанием Минска (тогда Менска) в летописях.

«Повесть временных лет» о битве на реке Немиге:

"В год 6575 (1067). Начал междоусобную войну Всеслав Полоцкий, сын Брячислава, и занял Новгород. Трое же Ярославичей: Изяслав, Святослав, Всеволод, — собрав воинов, пошли на Всеслава в сильный мороз. И подошли к Минску, и минчане затворились в городе. Братья же эти взяли Минск и перебили всех мужей, а жен и детей захватили в плен и пошли к Немиге, и Всеслав пошел против них. И встретились противники на Немиге месяца марта в 3-й день; и было много снегу, и пошли друг на друга. И была сеча жестокая, и многие пали в ней и одолели Изяслав, Святослав и Всеволод, Всеслав же бежал. Позднее, месяца июля в 10-й день, Изяслав, Святослав и Всеволод, поцеловав крест честной, сказали Всеславу: «Приди к нам, не сотворим тебе зла». Он же, надеясь на их крестоцелование, переехал к ним в ладье через Днепр. Изяслав первым вошел в шатер. И так схватили Всеслава, на Рши у Смоленска, преступив крестоцелование. Изяслав же, приведя Всеслава в Киев, посадил его в темницу с двумя сыновьями."

«Слово о полку Игореве» о битве на Немиге:

"На седьмом веке Трояна бросил Всеслав жребий о девице ему милой. Тот хитростью поднялся... достиг града Киева и коснулся копьем своим золотого престола киевского. А от них бежал, словно лютый зверь, в полночь из Белгорода, окутанный синей мглой, трижды добыл победы: отворил ворота Новгороду, разбил славу Ярославову, скакнул волком на Немигу с Дудуток. На Немиге снопы стелют из голов, молотят цепами булатными, на току жизнь кладут, веют душу от тела. Немиги кровавые берега не добрым засеяны, засеяны костями русских сынов."

#День_в_истории #Средние_века #Изба_читальня #Книжное

‍4 апреля 1942 года в воздушном бою был подбит самолет советского летчика Алексея Петровича Маресьева.

В марте 1942 года полк Маресьева был переброшен на Северо-Западный фронт. Там шла Демянская операция – советские войска окружали основные силы 2-го армейского корпуса 16-й немецкой армии группы армий «Север». Во время операции по прикрытию бомбардировщиков в бою с немцами самолет Маресьева был подбит. «Его подбили, самолет врезался в лес, отца выкинуло на елку, по веткам он сполз на снег. Снег был еще глубокий, это спасло ему жизнь. Никто не знает, где до сих пор лежит его самолетик...» — рассказывал сын летчика Виктор Маресьев.

Восемнадцать суток Маресьев сначала шел на покалеченных ногах, а потом полз по снегу в сторону линии фронта. Он питался корой деревьев, шишками, ягодами. Едва живого его нашли местные деревенские жители. Сообщив о найденном летчике председателю колхоза, они ухаживали за Маресьевым больше недели, пока неподалеку не сел советский самолет. Только тогда удалось переправить Маресьева в московскую больницу.
Герой выжил, но лишился ног. После лечения и протезирования, он вернулся в строй.

В начале 1943 года он смог пройти медкомиссию, но на боевые задания его пока не пускали – слишком напряженной была обстановка в небе. Доказать, что он готов к полетам, Маресьев смог в успешных боевых вылетах в паре с летчиком Числовым, который из сочувствия брал его с собой в пару. А когда в июле Маресьев в бою спас жизни двоих советских летчиков и сбил сразу два вражеских истребителя, слава о нем разнеслась по всему фронту...

Образ советского летчика, который преодолел тяжелое ранение, вернулся в строй и продолжал совершать боевые вылеты, вдохновил писателя Бориса Полевого на создание литературного произведения «Повесть о настоящем человеке» в 1946 году. Алексей Петрович стал национальным героем

#uzhukoffa #День_в_истории #Новейшее_время #Изба_читальня #Книжное

‍
27 апреля 1578 года в парижском парке Турнель состоялся поединок между между приближенными короля Франции Генриха III (миньонами) и сторонниками герцога де Гиза (гизарами), известный как "Дуэль миньонов". Современники сравнивали этот бой с поединком Горациев и Куриациев.

В поединке участвовали: Жак де Леви, граф де Келюc, Луи де Можирон, Ги д’Арсе, барон де Ливаро со стороны короля, их противниками были Шарль де Бальзак, виконт де Дюн, барон д’Антраг, Франсуа д’Оди, виконт де Рибейрак, Жорж де Шомберг.

Причина боя никак не соотносится с тогдашней политической ситуацией во Франции. Келюс случайно застал д’Антрага у своей возлюбленной и на следующий день пошутил при свидетелях, что эта дама «более прекрасна, чем добродетельна». Д’Антраг вызвал Келюса на дуэль. Каждый явился на место поединка с двумя секундантами. Рибейрак попытался примирить противников, чем вызвал раздражение у Можирона; образовалась новая пара сражающихся. Ливаро и Шомбергу ничего не оставалось, как тоже вступить в поединок. Таким образом, молодые люди дважды нарушили закон: во-первых, еще в декабре 1576 года Генрих III подписал в Блуа указ, запрещающий такого рода выяснения отношений. Во-вторых, по дуэльному кодексу, секунданты ни в коем случае не должны были вмешиваться в поединок — они, наоборот, обязаны были сделать всё для примирения противников.

Гизарами трех участников дуэли можно назвать лишь с оговоркой. Так д’Антраг и Рибейрак действительно были в свите герцога, а вот Шомберг (брат королевского сюринтенданта финансов) был таким же миньоном Генриха, как и его противники. Это ещё раз доказывает отсутствие политической подоплеки в дуэли и, следовательно, всю её жестокую бессмысленность.

Дрались парным оружием — кинжалом и шпагой. Рибейрак перед началом дуэли встал на колени и долго молился. Это разозлило Можирона, и он бросился на врага. Противники пронзили друг друга насмерть.
Шомберг, заколотый Ливаро, с последним вздохом обрушил на голову миньона сокрушительный удар. Понадобилось шесть недель, чтобы несчастный барон стал поправляться.

Келюс забыл дома кинжал. Многие потом посчитали такую рассеянность намеренной — по всей Европе входило в моду фехтование одной шпагой. Келюс рассчитывал на преимущество в таком виде боя, но для этого д’Антраг, как благородный человек, должен был отбросить свой кинжал. А он этого делать не стал, предлагая графу самому выпутываться из ситуации. Результат был плачевным — Келюс получил в общей сложности 19 ударов. Д’Антраг отделался царапиной на руке. Дуэль обострила и без того шаткие отношения короля и де Гиза.

Король был неутешен, потеряв своих любимцев. Он приказал воздвигнуть над их могилой великолепный памятник. В обиходе у придворных острословов сразу появилось выражение tailler en marbre — «изрубить в мрамор». В мае 1588 года гробница миньонов была осквернена восставшими лигистами. Статуи Келюса, Шомберга, Можирона, Сен-Мегрена были разбиты, герб дома Валуа и герб Речи Посполитой были измазаны фекалиями.

Сцена «дуэли миньонов» — предпоследняя в романе Александра Дюма-отца «Графиня де Монсоро». Дюма, как всегда вольно обращаясь с историческими фактами, называет миньонами Келюса, Можирона и Шомберга, а их противниками (по роману — сторонниками не Гиза, а брата Генриха III, герцога Анжуйского) — Ливаро, д'Антраг и Рибейрака. В романе погибают все участники дуэли за исключением д'Антрага, который, после примирения с умирающим Келюсом, спасается бегством от гнева короля. На киноэкране дуэль миньонов великолепно показана в сериале Владимира Попкова "Графиня де Монсоро" (1997 г., студия "Шанс").

#День_в_истории #Раннее_Новое #Изба_читальня #Книжное #uzhukoffa

‍Нельзя просто так взять и не запостить описание разграбления Рима из книги Шарля де Костера "Легенда об Уленшпигеле". Да, текст просто напичкан анахронизмами, например, командующим имперскими войсками был не герцог Алансонский, а Шарль де Бурбон, а Фрундсберг слег с инсультом, но вместе с тем довольно точно описывает ту ситуацию:

"Императорские военачальники, принц Оранский, герцог Алансонский и Фрундсберг вторглись в святой город, разграбили и разрушили там церкви, часовни и дома, не щадя при этом никого – ни священников, ни монахов, ни женщин и детей. Святой отец в заточении. Вот уже неделя, как длится грабёж, рейтары и ландскнехты неистовствуют над Римом, объедаются и опиваются, шатаются по улицам, размахивая оружием, разыскивая кардиналов, крича, что они отрежут им лишнюю кожу, чтобы навеки лишить их возможности пробраться в папы. Другие, уже исполнившие эту угрозу, слонялись по городу, надев на шею по двадцать восемь и более бус – все громадные, как орехи, и все в крови. Некоторые улицы превратились в кровавые потоки, загромождённые ограбленными трупами.

Утверждали, что император, имея нужду в деньгах, хотел поживиться на крови духовенства. Одобрив договор, заключённый его военачальниками со взятым в плен папой, Карл потребовал, чтобы папа передал ему все крепости в своих владениях и уплатил ему четыреста тысяч дукатов. Пока эти условия не будут выполнены, папа остаётся в заключении.

Однако печаль его величества была безмерна. Император отменил все торжества, празднества, увеселения и повелел всем кавалерам и дамам своего двора одеться в траур."

#Изба_читальня #Книжное #XVI_XVII #Легенда_об_Уленшпигеле #uzhukoffa

‍
100-летию со дня образования Всесоюзной пионерской организации посвящается

"В Казани он - татарин,
В Алма-Ате - казах,
В Полтаве - украинец
И осетин в горах.

Он в тундре - на оленях,
В степи - на скакуне,
Он ездит на машинах,
Он ходит по стране

Живет он в каждом доме,
В кибитке и в избе,
Ко мне приходит в гости.
Является к тебе.

Он с компасом в кармане
И с глобусом в руках,
С линейкою под мышкой,
Со змеем в облаках.

Он летом - на качелях,
Зимою - на коньках,
Он ходит на ходулях
И может на руках.

Он ловко удит рыбу
И в море и в реке,
В Балтийском и в Каспийском,
В Амуре и в Оке.

Он - летчик-испытатель
Стремительных стрекоз.
Он - физик и ботаник,
Механик и матрос.

Он честен и бесстрашен
На суше и воде -
Товарища и друга
Не бросит он в беде

В трамвай войдет калека,
Старик войдет в вагон,-
И старцу и калеке
Уступит место он.

Он гнезд не разоряет
Не курит и не врет,
Не виснет на подножках,
Чужого не берет.

Его дворцы в столицах,
Его Артек в Крыму,
Все будущее мира
Принадлежит ему!

Он красный галстук носит
Ребятам всем в пример.
Он - девочка, он - мальчик,
Он - юный пионер!"

(с) Сергей Михалков

#uzhukoffa #День_в_истории #Новейшее_время #Изба_читальня #Книжное

Время, когда наша страна называлась Союз Советских Социалистических Республик, было богато на отличную детскую литературу: как художественную, так и научно-популярную. О научно-популярных книгах по истории для детей и подростков мы писали неоднократно, а сегодня постараемся рассказать о художественной литературе на исторические темы, причем литературе, расчитанной на подрастающее поколение.

-Сергей Алексеев "Небываемое бывает", "Птица-слава", "Рассказы о Суворове и русских солдатах", "Богатырские фамилии", "Красные и белые", "Суровый век". "Смутное время". Краткие, ёмкие и сочные описания батальных викторий Михаила Кутузова и Александра Суворова, правление Ивана IV Грозного и Петра I, борьба за народное счастье Степана Разина и Смутное время, разгром Наполеона и восстание декабристов, Гражданская война в Советской России и Великая Отечественная. Несмотря на то, что книга писалась для младших возрастов, творец отнюдь не идеализировал своих героев: и Пётр Алексеевич и Александр Васильевич, не говоря уже об Иване Грозном получились отнюдь не идеальными в человеческом плане персонажами.

- "Александр Невский", "На поле Куликовом" и "На страже Руси" Олега Тихомирова: хотите почитать, как хрустят тевтонские кости под копытами коней суздальских ратников, как русский воитель сажает на нож татарского мурзу, как польских жолнеров забивают насмерть тележной оглоблей? Тогда вам сюда.

-Любовь Воронкова "Сын Зевса", "В глуби веков", "Герой Саламина", "Мессенские войны". Великолепные исторические повести из истории античной Греции. На страницах повестей перед нами предстают находчивый мессенец Аристомен, храбрый царь Леонид и его триста воинов, вставшие насмерть в Фермопильском проходе, расчетливый политик Фемистокл, строящий великую Персидскую державу Кир Ахеменид и конечно же Александр Филиппович Македонский, чья судьба прослеживается с раннего детства и до кончины по возвращении из Индийского похода. Битвы при Херонее, Гранике, Иссе и Гавгамелах прилагаются

- "Необычайные приключения Кукши из Домовичей" Юрия Вронского (в 2006 году вышел итоговый и дополненный вариант произведения, закончивший историю главного героя, добравшегося таки до дома): да, именно по сей книге, точнее по её первой части, Станиславом Ростоцким снят один из лучших в мировом кинематографе фильм по эпохе викингов. Приключения славянского парнишки, которого судьба заставляет вступить в варяжскую дружину, принять участие во внутрискандинавских любовных и политических разборках, походе Бьерна Железнобокого и Хастинга на Рим (который оказался городом Луна) и службе в императорской гвардии Константинополя! И всё на драйве, всё как мы любим - энергично, жёстко и кроваво.

- "Звёзды не гаснут" Наримана Джумаева - произведение о жизни, становлении и доблестной гибели Героя Советского Союза Айдогды Тахирова. Гражданская война и борьба с басмачами в Туркменистане, служба в милиции и партийная работа на ниве сельского хозяйства, наконец, окопы Северо-Западного фронта, плен и геройская гибель. Также в наличии описание попыток вербовки истинного коммуниста офицером абвера (в том числе неоднократные попытки поймать его в медовую ловушку при помощи то статной белокурой арийки, то изящной черноокой азиатки - детская литература, да) и выписка из наградного листа павшего храбреца - прилагается.

- "Там, за передним краем" Дмитрия Власова: а тут мы можем прочитать достаточно детальное описание беспощадного и хитроумного процесса отстрела нацистов специально обученными Красной Армией людьми. Если вкратце, то главный герой, окончив школу снайперов, прибывает на фронт, где под его команду попадает взвод из двенадцати молодых и опасных девушек, с которыми он начинает охоту на солдат и офицеров вермахта. Описано всё со знанием дела, ибо автор (ветеран и кавалер высоких наград) просто отразил на страницах произведения свой личный боевой опыт отстрела коричневой сволочи.

Это далеко не полный список. Продолжение следует

#uzhukoffa #Историческое #Изба_читальня #Книжное

‍Периодически просматривая книжные новинки издательства "Азбука", с удивлением обнаружили, что в очередной раз решили переиздать такой шедевр отечественной литературы, как роман Василия Аксёнова "Московская сага". Как же мы без переиздания сего чудесного произведения жили-то. По традиции - самый знаковый отрывок из сего произведения, орфография и пунктуация оригинала сохранены:

"Берия перетащил обмякшую девицу на тахту, начал раздевать. Она по-детски бубукала вишневыми губками, иногда повизгивала поросеночком. Какое ужасное белье они тут носят в этом городе. От такого белья любое желание ебать пропадает, понимаете ли. Комбинашка самодельная в горошек, штанишки розовые, байковые, кошмар... Еще хорошо, что девчонки укорачивают эти штанишки, обрезают их повыше резинок, которые безбожно уродуют их ляжечки. Безобразие, никакой у нас нет заботы о молодежи. В первую очередь надо будет наладить снабжение женским бельем. Он раскрыл штанишки, прижал к носу. Пахнет неплохо, парное, чуть кисленькое, по шву немного какашечкой потягивает, но это естественно в таком-то белье. Желание стремительно увеличилось. Сейчас надо всю ее раздеть и забыть про социальные проблемы. В конце концов имею я право на небольшие наслаждения? Такой воз на себе тащу!

Он раздел Люду догола, вот тут уже все первосортное, стал играть ее грудями, брал в рот соски, поднял девушке ноги, начал входить, вот сейчас, наверное, заорет, нет, только лишь улыбается в блаженном отключении, какое-то еврейское имя шепчет – и тут они! Не-е-т, теперь, как видно, по Москве целки не найдешь!

Тут Берия понял, что приходит его лучшая форма, блаженное бесконтрольное либидо. Теперь полчаса буду ее ебать без перерыва. Даже жалко, что она в полубессознательном состоянии, лучше бы оценила. Эти порошки из спецфармакологии немножко все-таки слишком сильные. Он стащил с себя халат и увидел в зеркале восхитительно безобразную сцену: паршивый, с отвисшим мохнатым брюхом старик ебет младую пастушку. В верхнем зеркале зрелище было еще более захватывающим: желудевая плешь, складки шеи, мясистая спина, по которой от поясницы к лопаткам, что твои кипарисы, ползут волосяные атавизмы, видна также розоватая, ноздреватая свинятина ритмично двигающихся ягодиц. А из-под всего этого хозяйства раскинулись в стороны девичьи ножки, ручки, виднеются из-за его плеча затуманенные глазки и стонущий рот; такая поэзия! Жаль только, что нельзя одновременно осветить и наблюдать главные участки боевых действий. Эта техника у нас пока не продумана.

Берия таскал Люду Сорокину вдоль и поперек необъятной тахты. Иногда, для разнообразия, переворачивал девушку на животик, под лобок ей подсовывал подушку, сгибал ноги в желаемую позицию: вот идеальная партнерша – горячая кукла!

Влагалище у нее слегка кровило. Недостаточно разработано. Этот Исаак Израилевич недостаточно еще девушку разработал. Ничего, в недалеком будущем в нашем распоряжении окажется идеальное влагалище! Для пущего уже куражу Берия начал щипать Люду Сорокину за живот, причинять боль, чтобы заплакала. Не заставила себя ждать, разрыдалась сквозь эмгэбэшную фармакологию. Какая красота, мени дэда товтхан, кавказский злодей, понимаешь, ебет рыдающее русское дитя!"

#uzhukoffa #XX_век #Изба_читальня #Книжное

28 июня 1914 года состоялось событие, о котором великий Ярослав Гашек написал следующие строки:

"— Убили, значит, Фердинанда-то нашего,— сказала Швейку его служанка.
Швейк несколько лет тому назад, после того как медицинская комиссия признала его идиотом, ушел с военной службы и теперь промышлял продажей собак, безобразных ублюдков, которым он сочинял фальшивые родословные. Кроме того, он страдал ревматизмом и в настоящий момент растирал себе колени оподельдоком.

— Какого Фердинанда, пани Мюллерова? — спросил Швейк, не переставая массировать колени.— Я знаю двух Фердинандов. Один служит у фармацевта Пруши. Как-то раз по ошибке он выпил у него бутылку жидкости для ращения волос; а еще есть Фердинанд Кокошка, тот, что собирает собачье дерьмо. Обоих ни чуточки не жалко.

— Нет, эрцгерцога Фердинанда, сударь, убили. Того, что жил в Конопиште, того толстого, набожного...

— Иисус Мария! — вскричал Швейк.— Вот-те на! А где это с господином эрцгерцогом приключилось?

— В Сараеве его укокошили, сударь. Из револьвера. Ехал он со своей эрцгерцогиней в автомобиле..

— Скажите на милость, пани Мюллерова, в автомобиле! Конечно, такой барин может себе это позволить. А наверно, и не подумал, что автомобильные поездки могут так плохо кончиться. Да еще в Сараеве! Сараево это в Боснии, пани Мюллерова... А подстроили это, видать, турки. Нечего нам было отнимать у них Боснию и Герцеговину...Вот какие дела, пани Мюллерова. Эрцгерцог, значит, приказал долго жить. Долго мучился?

— Тут же помер, сударь. Известно — с револьвером шутки плохи. Недавно у нас в Нуслях один господин забавлялся револьвером и перестрелял всю семью да еще швейцара, который пошел посмотреть, кто там стреляет с четвертого этажа.

— Из иного револьвера, пани Мюллерова, хоть лопни — не выстрелишь. Таких систем — пропасть. Но для эрцгерцога, наверно, купили что-нибудь этакое, особенное. И я готов биться об заклад, что человек, который стрелял, по такому случаю разоделся в пух и прах. Известно, стрелять в эрцгерцога — штука нелегкая. Это не то, что браконьеру подстрелить лесника. Все дело в том, как до него добраться. К такому барину в лохмотьях не подойдешь. Непременно нужно надеть цилиндр, а то того и гляди сцапает полицейский.

— Там, говорят, народу много было, сударь.

— Разумеется, пани Мюллерова,— подтвердил Швейк, заканчивая массаж колен.— Если бы вы, например, пожелали убить эрцгерцога или государя императора, вы бы обязательно с кем-нибудь посоветовались. Ум хорошо — два лучше. Один присоветует одно, другой — другое, "и путь открыт к успехам", как поется в нашем гимне. Главное — разнюхать, когда такой барин поедет мимо..."

Как мы помним, с родней Франца-Иосифа нередко случалось всякое. То в Мексике расстреляют брата, который на французских штыках провозгласил себя мексиканским императором, то некий итальянский анархист заколет заточкой из напильника его любимую Сисси, сиречь императрицу Елизавету Баварскую, то любимый сын Рудольф уединится в замке с некоей баронессой и там эти двое будут играться с револьвером, в итоге в замке Майерлинг вскоре найдут два трупа. И тут дело бы кончилось анекдотом, и Швейк так и остался бы делать мутный бизнес по торговле собаками, если бы не тот факт, что к лету 1914 года:

-Австрийским генералам и группе банкиров не захотелось после Боснии и Герцеговины присоединить к своей лоскутной империи еще и Сербию.

-Сербам хотелось поиграть в "великую державу от моря и до моря"

-Французы уже сорок с лишним лет мечтали о реванше за 1870 г. и жаждали отторгнуть от Германии Эльзас и Лотарингию.

-Англичане боялись за свои колонии, страдали от конкуренции мощной германской промышленности, а пуще всего опасались быстрого усиления германского военно-морского флота.

-Германия уперлась в потолок собственного роста и с вожделением поглядывала на огромные британские колонии, над которыми «никогда не заходило солнце», до кучи Вильгельму II очень хотелось походить на своего дедушку не только именем.

Что из этого вышло, вы все прекрасно помните.

#uzhukoffa #День_в_истории #Историческое #Изба_читальня #Книжное

23 августа 1943 года... 80 лет назад

Харьков слышит гул родных орудий.
Гул все громче.
Звук разрыва сух.
Превратились в слух
дома и люди,
и деревья
превратились в слух.

«Ждем»,— как будто говорит Сумская.
«Ждем»,— соседний произносит сад.
Головы все ниже опуская,
на балконах
мертвые висят…

— Ждем,— живые повторяют люди.
Пепельною ночью,
сизым днем
Харьков слышит гул родных орудий,
мужественный голос:
«Мы идем!»

За противотанковыми рвами,
за скрещением дорог
вдали
Харьков вырастает перед нами.
Мы идем,
мы входим,
мы вошли.

Автор: Николай Ушаков

#День_в_истории #Вторая_мировая #uzhukoffa #Изба_читальня #Книжное

‍Пока общественность шумит по поводу пресловутой "голой вечеринки", мы просто напомним, что это однажды уже проходили. Просто оставим этот отрывок здесь:

"Петербург жил бурливо-холодной, пресыщенной, полуночной жизнью. Фосфорические летние ночи, сумасшедшие и сладострастные, и бессонные ночи зимой, зеленые столы и шорох золота, музыка, крутящиеся пары за окнами, бешеные тройки, цыгане, дуэли на рассвете, в свисте ледяного ветра и пронзительном завывании флейт — парад войскам перед наводящим ужас взглядом византийских глаз императора. — Так жил город.

В последнее десятилетие с невероятной быстротой создавались грандиозные предприятия. Возникали, как из воздуха, миллионные состояния. Из хрусталя и цемента строились банки, мюзик-холлы, скетинги, великолепные кабаки, где люди оглушались музыкой, отражением зеркал, полуобнаженными женщинами, светом, шампанским. Спешно открывались игорные клубы, дома свиданий, театры, кинематографы, лунные парки. Инженеры и капиталисты работали над проектом постройки новой, не виданной еще роскоши столицы, неподалеку от Петербурга, на необитаемом острове.

В городе была эпидемия самоубийств. Залы суда наполнялись толпами истерических женщин, жадно внимающих кровавым и возбуждающим процессам. Все было доступно — роскошь и женщины. Разврат проникал всюду, им был, как заразой, поражен дворец.

И во дворец, до императорского трона, дошел и, глумясь и издеваясь, стал шельмовать над Россией неграмотный мужик с сумасшедшими глазами и могучей мужской силой.

Петербург, как всякий город, жил единой жизнью, напряженной и озабоченной. Центральная сила руководила этим движением, но она не была слита с тем, что можно было назвать духом города: центральная сила стремилась создать порядок, спокойствие и целесообразность, дух города стремился разрушить эту силу. Дух разрушения был во всем, пропитывал смертельным ядом и грандиозные биржевые махинации знаменитого Сашки Сакельмана, и мрачную злобу рабочего на сталелитейном заводе, и вывихнутые мечты модной поэтессы, сидящей в пятом часу утра в артистическом подвале «Красные бубенцы», — и даже те, кому нужно было бороться с этим разрушением, сами того не понимая, делали все, чтобы усилить его и обострить.

То было время, когда любовь, чувства добрые и здоровые считались пошлостью и пережитком; никто не любил, но все жаждали и, как отравленные, припадали ко всему острому, раздирающему внутренности.

Девушки скрывали свою невинность, супруги — верность. Разрушение считалось хорошим вкусом, неврастения — признаком утонченности. Этому учили модные писатели, возникавшие в один сезон из небытия. Люди выдумывали себе пороки и извращения, лишь бы не прослыть пресными.

Вдыхать запах могилы и чувствовать, как рядом вздрагивает, разгоряченное дьявольским любопытством, тело женщины, — вот в чем был пафос поэзии этих последних лет: смерть и сладострастие.

Таков был Петербург в 1914 году. Замученный бессонными ночами, оглушающий тоску свою вином, золотом, безлюбой любовью, надрывающими и бессильно-чувственными звуками танго — предсмертного гимна, — он жил словно в ожидании рокового и страшного дня. И тому были предвозвестники — новое и непонятное лезло изо всех щелей."

(с) Алексей Толстой "Хождение по Мукам"

#uzhukoffa #Изба_читальня #Книжное

‍7 февраля 1238 года пал Владимир, осажденный монголо-татарами.

Оборона Владимира от монголо-татар — эпизод Западного (кипчакского) похода монголов (1236-1242) и монгольского нашествия на Русь (1237-1240), в частности, монгольского похода на Северо-Восточную Русь (1237-1238).

Батый подвел свои войска к городу и расположился около него лагерем. Руководящие обороной сыновья Юрия Всеволодовича — Всеволод и Мстислав — хотели сразиться с монголами на подступах к городу, но их удержал воевода Пётр Ослядюкович. На глазах у братьев и других владимирцев монголами был убит младший сын Юрия Владимир, захваченный в плен в Москве. Во время осады Владимира один из монгольских отрядов разорил Суздаль, взял там большой полон и вернулся, после чего монголы в субботу обнесли Владимир тыном и установили осадные орудия. Штурм западной части города был начат утром в воскресенье у всех пяти ворот, к середине дня монголы прорвались внутрь крепости через стены около Золотых ворот и у церкви Святого Спаса по примёту. Уцелевшие защитники закрепились в т.н. Печорном Городе в Успенском соборе.

Обычно датой падения города считается 7 февраля. Новгородская летопись сообщает о взятии Владимира в пятницу, Лаврентьевская — в воскресенье. Однако, в летописях датируется падение лишь первого городского оборонительного рубежа. Рашид ад-Дин говорит о восьмидневном сопротивлении Владимира. Суздальская летопись упоминает сообщение, пришедшее Юрию на Сить, о падении столицы и о гибели его сыновей вне града, что соответствует рассказу Галицко-Волынской летописи о гибели Всеволода Юрьевича в ставке Батыя при попытке мирных переговоров. Монголы начали решительный штурм и подожгли Успенский собор, где погибла княгиня Агафия Всеволодовна и остальная великокняжеская семья.

После захвата Владимира монгольские отряды рассыпались в разных направлениях по Владимирской земле. Кроме столицы, в феврале были разорены 14 городов княжества, среди которых наиболее упорное сопротивление монголам оказали Переяславль-Залесский и Тверь.
4 марта 1238 года корпус под руководством Бурундая внезапным нападением нанёс на р.Сити решающее поражение войскам Юрия Всеволодовича, когда основные силы монголов под руководством Батыя и Субэдэя осаждали Тверь и Торжок.

Лаврентьевская летопись о событии:

"Утром же в субботу мясопустную, седьмого февраля, на память святого отца Парфения, начали татары готовить войско и ночью окружили тыном весь город. Утром увидели князья Всеволод и Мстислав и епископ Митрофан, что город будет взят, и, не надеясь ни на чью помощь, вошли они все в церковь святой Богородицы и начали каяться в своих грехах. А тех из них, кто хотел принять схиму, епископ Митрофан постриг всех: князей, и княгиню Юрия, и дочь его, и сноху, и благочестивых мужчин и женщин.

А татары начали готовить пороки, и подступили к городу, и проломили городскую стену, заполнили ров свежим хворостом, и так по примету вошли в город; так от Лыбеди вошли они в Иринины ворота, а от Клязьмы в Медные и Волжские ворота, и так взяли город и подожгли его. Увидели князья, и епископ, и княгини, что зажжен город и люди умирают в огне, а других рубят мечами, и бежали князья в Средний город.

А епископ, и княгиня со снохами, и с дочерью, княжной Феодорой, и с внучатами, другие княгини, и боярыни, и многие люди вбежали в церковь святой Богородицы и заперлись на хорах. А татары взяли и Средний город, и выбили двери церкви, и собрали много дров, обложили церковь дровами и подожгли. И все бывшие там задохнулись, и так предали души свои в руки Господа; а других князей и людей татары зарубили."

В оформлении поста использован рисунок художника Олега Фёдорова

#uzhukoffa #Средние_века #Историческое #День_в_истории #Изба_читальня #Книжное

‍28 февраля 1835 года финский врач, поэт и фольклорист Элиас Леннрот, подписав инициалами "E.L." предисловие к карело-финскому эпосу «Калевала», передал рукопись в типографию.

В 1835-1836 годах «Калевала» вышла в двух книгах маленьким тиражом - 500 экземпляров. Леннрот продолжал работать над поэмой еще четырнадцать лет. Окончательная версия эпоса была опубликована в 1849 году. К этому времени "Калевала" приобрела европейскую известность, в XX веке - всемирную.

Элиас Леннрот (1802 - 1884) родился в местечке Самматти на юго- западе Финляндии в большой семье сельского портного. Элиас подрабатывал в качестве бродячего певца и псалмопевца, самостоятельно изучил латынь. В 1822 году стал студентом- филологом в Туркуском университете. С 1828 по 1845 годы Леннрот совершил одиннадцать путешествий в поисках народных песен. Он предположил, что все народные песни происходят из единого источника, согласуются между собой по главному содержанию и основным сюжетам.

Потребность финнов в произведении, подобном "Илиаде" или "Песне о Нибелунгах", вызывалась тем, что в Финляндии начала XIX века происходит подъем финского национального самосознания. Толчком к этому послужило отторжение Финляндии от Швеции и присоединение к России в 1809 г. Появились возможности для самостоятельного развития нации, ее культуры и языка. Ведь до этого финская литература в основном создавалась на шведском языке. Позднее становятся известными целые рунопевческие династии, как в Финляндии, так и в соседней Карелии (Сиссонены, Шемейкки, Перттунены, Малинены).

Русскому читателю так называемая полная "Калевала" (22 795 строк) впервые стала известна по переводу Леонида Петровича Бельского. В Карелии эпос издавался многократно, в полном и сокращенном вариантах, на русском и финском языках. В конце 1998 года читателям представлен новый перевод эпоса, который осуществили Эйно Киуру и Армас Мишин. Много лет в музыкальном театре Петрозаводска идет балет "Сампо", поставленный по мотивам «Калевалы». Музыка написал карельский композитор Гельмер Синисало. Кинозрители старшего поколения хорошо помнят фильм "Калевала", вышедший на экраны страны в конце 50-х годов.

"Калевала" привлекает внимание своей совершенной формой и гуманистическим содержанием. Карело-финский эпос по праву вошел в сокровищницу мировой литературы. Это бесценный источник информации о жизни, быте, верованиях северных народов. За эти годы «Калевала» была переведена на 45 языков. Существует около 150 сокращенных переводов. Ученые и критики посвятили «Калевале» множество исследований, в поисках вдохновения к «Калевале» обращались многие поэты, художники, композиторы. Под влиянием "Калевалы" Э. Леннрота в XIX веке были созданы "Калевипоэг" эстонца Ф. Крейцвальда и "Песнь о Гайавате" американца Г. Лонгфелло. "Калевала" оказала воздействие и на латышский эпос "Лачплесис" А. Пумпура.

Под «калевальским» настроением созданы произведения Джона Толкина «Сильмариллион», «Дети Хурина» и даже финско-китайский фэнтези-фильм «Воин Севера», с сюжетным переплетением китайских народных легенд и карело-финского эпоса.

Мотивы «Калевалы» проникли и в творчество многих художников. В Музее изобразительных искусств Карелии собрана целая коллекция произведений искусства на темы эпоса. Широко известен цикл картин со сценами из «Калевалы» финского художника Аксели Галлен-Каллела. Среди ценителей и популяризаторов эпоса были Карл Маркс, Якоб Гримм, Максим Горький, Александр Блок, Валерий Брюсов и Виссарион Белинский.

«Калевала» не утратила своей актуальности и по сей день. Такое название носят улица, гостиница, кинотеатр в Петрозаводске и поселок в Карелии, так называется московская фолк-метал группа.
К теме эпоса обращались многие финские музыканты. Но особенно интересен один из лучших альбомов группы Amorphis 1994 года Tales from the Thousand Lakes («Сказания тысячи озер»), после которого о ней заговорили и популярность группы вышла за пределы Финляндии.

#uzhukoffa #День_в_истории #Изба_читальня #Книжное

В ожидании новых романов Михаила Ланцова

#uzhukoffa #Юмор #Изба_читальня #Книжное

‍102 года назад Всероссийская конференция комсомола приняла решение «О повсеместном создании пионерских отрядов». Так появилась Всесоюзная пионерская организация имени В.И. Ленина.

Всех причастных - с праздником!

"В Казани он - татарин,
В Алма-Ате - казах,
В Полтаве - украинец
И осетин в горах.

Он в тундре - на оленях,
В степи - на скакуне,
Он ездит на машинах,
Он ходит по стране

Живет он в каждом доме,
В кибитке и в избе,
Ко мне приходит в гости.
Является к тебе.

Он с компасом в кармане
И с глобусом в руках,
С линейкою под мышкой,
Со змеем в облаках.

Он летом - на качелях,
Зимою - на коньках,
Он ходит на ходулях
И может на руках.

Он ловко удит рыбу
И в море и в реке,
В Балтийском и в Каспийском,
В Амуре и в Оке.

Он - летчик-испытатель
Стремительных стрекоз.
Он - физик и ботаник,
Механик и матрос.

Он честен и бесстрашен
На суше и воде -
Товарища и друга
Не бросит он в беде

В трамвай войдет калека,
Старик войдет в вагон,-
И старцу и калеке
Уступит место он.

Он гнезд не разоряет
Не курит и не врет,
Не виснет на подножках,
Чужого не берет.

Его дворцы в столицах,
Его Артек в Крыму,
Все будущее мира
Принадлежит ему!

Он красный галстук носит
Ребятам всем в пример.
Он - девочка, он - мальчик,
Он - юный пионер!"

(с) Сергей Михалков

#uzhukoffa #День_в_истории #Новейшее_время #Изба_читальня #Книжное

‍
18 июня 1815 года....

"О Ватерлоо, Франции могила!
Гарольд стоит над кладбищем твоим.
Он бил, твой час, - и где ж Величье, Сила?
Все - Власть и Слава - обратилось в дым.
В последний раз, еще непобедим,

Взлетел орел - и пал с небес, пронзенный,
И, пустотой бесплодных дней томим,
Влачит он цепь над бездною соленой, -
Ту цепь, которой мир душил закабаленный.

Урок достойный! Рвется пленный галл,
Грызет узду, но где триумф Свободы?
Иль кровь лилась, чтоб он один лишь пал,
Или, уча монархов чтить народы,
Изведал мир трагические годы,

Чтоб вновь попрать для рабства все права,
Забыть, что все равны мы от природы?
Как? Волку льстить, покончив с мощью Льва?
Вновь славить троны? Славь - но испытай сперва.

То смерть не тирании - лишь тирана.
Напрасны были слезы нежных глаз
Над прахом тех, чей цвет увял так рано,
Чей смелый дух безвременно угас.

Напрасен был и страх, томивший нас,
Мильоны трупов у подножья трона,
Союз народов, что Свободу спас, -
Нет, в миртах меч - вот лучший страж Закона, -
Ты, меч Гармодия, меч Аристогитона!

В ночи огнями весь Брюссель сиял,
Красивейшие женщины столицы
И рыцари стеклись на шумный бал.
Сверкают смехом праздничные лица.
В такую ночь все жаждет веселиться,

На всем - как будто свадебный наряд,
Глаза в глазах готовы раствориться,
Смычки блаженство томное сулят.
Но что там? Странный звук! - Надгробный звон? Набат?

Ты слышал? - Нет! А что? - Гремит карета,
Иль просто ветер ставнями трясет.
Танцуйте же! Сон изгнан до рассвета,
Настал любви и радости черед.

Они ускорят времени полет.
Но тот же звук! Как странно прогудело!
И словно вторит эхом небосвод.
Опять? Все ближе! А, так вот в чем дело!
К оружью! Пушки бьют! И все вдруг закипело.

В одной из зал стоял перед окном
Брауншвейгский герцог. Первый в шуме бала
Услышал он тот странный дальний гром,
И, хоть кругом веселье ликовало,
Он понял: Смерть беспечных вызывала,

И, вспомнив, как погиб его отец,
Вскочил, как от змеиного ужала, -
И на коня! И умер как храбрец!
Он, кровью мстя за кровь, нашел в бою конец.

Все из дворца на улицу спешат,
И хмель слетает с тех, кто были пьяны.
И бледны щеки те, что час назад
От нежной лести были так румяны.

Сердцам наносят тягостные раны
Слова прощанья, страх глядит из глаз.
Кто угадает жребий свой туманный,
Когда в ночи был счастьем каждый час, -
Но ужасом рассвет пирующих потряс.

Военные бегут со всех сторон,
Проносятся связные без оглядки,
Выходит в поле первый эскадрон,
Командой прерван сон пехоты краткий,

И боевые строятся порядки.
А барабан меж тем тревогу бьет,
Как будто гонит мужества остатки.
Толпа все гуще, в панике народ,
И губы бледные твердят: "Враг! Враг идет!"

Но грянул голос: "Кемроны, за мной!"
Клич Лохьела, что, кланы созывая,
Гнал гордых саксов с Элбина долой;
Подъемлет визг волынка боевая,

Тот ярый дух в шотландцах пробуждая,
Что всем врагам давать отпор умел, -
То кланов честь, их доблесть родовая,
Дух грозных предков и геройских дел,
Что славой Эвана и Дональда гремел.

Вот принял их Арденн зеленый кров,
От слез природы влажные дубравы.
Ей ведом жребий юных смельчаков:
Как смятые телами павших травы,

К сырой земле их склонит бой кровавый.
Но май придет - и травы расцвели,
А те, кто с честью пал на поле славы,
Хоть воплощенной доблестью пришли,
Истлеют без гробов в объятиях земли.

День видел блеск их жизни молодой,
Их вечер видел среди гурий бала,
Их ночь видала собранными в строй,
И сильным войском утро увидало.

Но в небе туча огненная встала,
Извергла дым и смертоносный град,
И что цвело-кровавой грязью стало,
И в этом красном месиве лежат
Француз, германец, бритт - на брата вставший брат.

(С) Джордж Байрон

#uzhukoffa #День_в_истории #Наполеоника #Изба_читальня #Книжное

28 февраля 1835 года финский врач, поэт и фольклорист Элиас Леннрот, подписав инициалами "E.L." предисловие к карело-финскому эпосу «Калевала», передал рукопись в типографию.

В 1835-1836 годах «Калевала» вышла в двух книгах маленьким тиражом - 500 экземпляров. Леннрот продолжал работать над поэмой еще четырнадцать лет. Окончательная версия эпоса была опубликована в 1849 году. К этому времени "Калевала" приобрела европейскую известность, в XX веке - всемирную.

Элиас Леннрот (1802 - 1884) родился в местечке Самматти на юго- западе Финляндии в большой семье сельского портного. Элиас подрабатывал в качестве бродячего певца и псалмопевца, самостоятельно изучил латынь. В 1822 году стал студентом- филологом в Туркуском университете. С 1828 по 1845 годы Леннрот совершил одиннадцать путешествий в поисках народных песен. Он познакомился с десятками рунопевцев. Мысль о возможности составления из карельских и финских народных песен некой целостности (свода, эпоса) имеет длительную историю. Одним из первых ее выразил финский просветитель Х. Г. Портан в конце XVIII века. Он предположил, что все народные песни происходят из единого источника, согласуются между собой по главному содержанию и основным сюжетам.

Потребность финнов в произведении, подобном "Илиаде" или "Песне о Нибелунгах", вызывалась тем, что в Финляндии начала XIX века происходит подьем финского национального самосознания. Толчком к этому послужило отторжение Финляндии от Швеции и присоединение к России в 1809 г. Появились возможности для самостоятельного развития нации, ее культуры и языка. Ведь до этого финская литература в основном создавалась на шведском языке.

Для карелов "Калевала" остается "народным эпосом". Ведь именно творчество великих карельских рунопевцев, - а это Архиппа Перттунен, Онтреи Малинен, Воассила Киелевяинен и многие другие, - стало основным эпическим материалом. Русскому читателю так называемая полная "Калевала" (22 795 строк) впервые стада известна по переводу Леонида Петровича Бельского. В Карелии эпос издавался многократно, в полном и сокращенном вариантах, на русском и финском языках. В конце 1998 года читателям представлен новый перевод эпоса, который осуществили Эйно Киуру и Армас Мишин. Много лет в музыкальном театре Петрозаводска идет балет "Сампо", поставленный по мотивам «Калевалы». Музыка написал карельский композитор Гельмер Синисало. Кинозрители старшего поколения хорошо помнят фильм "Калевала", вышедший на экраны страны в конце 50-х годов.

"Калевала" привлекает внимание своей совершенной формой и гуманистическим содержанием. Карело-финский эпос по праву вошел в сокровищницу мировой литературы. Это бесценный источник информации о жизни, быте, верованиях северных народов. За эти годы «Калевала» была переведена на 45 языков. Существует около 150 сокращенных переводов. Ученые и критики посвятили «Калевале» множество исследований, в поисках вдохновения к «Калевале» обращались многие поэты, художники, композиторы.

Под «калевальским» настроением созданы произведения Джона Толкина «Сильмариллион», «Дети Хурина» и даже финско-китайский фэнтези-фильм «Воин Севера», с сюжетным переплетением китайских народных легенд и карело-финского эпоса.

Мотивы «Калевалы» проникли и в творчество многих художников. В Музее изобразительных искусств Карелии собрана целая коллекция произведений искусства на темы эпоса. Широко известен цикл картин со сценами из «Калевалы» финского художника Аксели Галлен-Каллела. Среди ценителей и популяризаторов эпоса были Карл Маркс, Якоб Гримм, Максим Горький, Александр Блок, Валерий Брюсов и Виссарион Белинский.

«Калевала» не утратила своей актуальности и по сей день. Такое название носят улица, гостиница, кинотеатр в Петрозаводске и поселок в Карелии, так называется московская фолк-метал группа.
К теме эпоса обращались многие финские музыканты. Но особенно интересен один из лучших альбомов группы Amorphis 1994 года Tales from the Thousand Lakes («Сказания тысячи озер»), после которого о ней заговорили и популярность группы вышла за пределы Финляндии.

#uzhukoffa #День_в_истории #Книжное