У патриарха советской и российской социологии, ув. Сергея Александровича Белановского увидел фокус-группы учителей – что сейчас происходит с учениками.
(Белановский в последние годы приверженец подхода «опросы надо заменять фокус-группами»).
https://yangx.top/Sbelan_52/417

Некоторые ответы учителей:
«Вопрос. Много ли учеников, которые не хотят учиться?
Ответ. Очень много. Я думаю, половина или даже больше, чем половина. Это те, кто вообще не учится, дома ничего не делают и ничем не заняты. Еще 40% – это те, кто делает хоть что-то. Хотя бы учебники в школу приносят, минимальную работу выполняют. А серьёзно относятся к учёбе около 10%. Не больше. На них можно опереться. Хотя мне кажется, что их число сокращается.
Уровень знаний. Вследствие низкой мотивации средний уровень подготовки школьников, по мнению опрошенных, низок и падает».

«К сожалению, очень сильный провал по математике, это катастрофа. После девятого класса многие не знают таблицу умножения».

«Более-менее полноценно усваивают школьную программу, по экспертным оценкам информантов, от 10 до 15% учащихся. Из-за массовых фальсификаций подлинную картину не знает никто».

«По статистике Росстата 2023 г. в 10 класс было зачислено около 35% выпускников средних классов. Примерно такую цифру (с определённым разбросом) называют и наши информанты. Из них, по типичной экспертной оценке, примерно каждый пятый (в старших классах) мотивирован к учебе».

«Сейчас образование для нашей экономики не нужно. Не нужны космические корабли, зачем тогда что-то изучать. Если у нас есть газ и нефть, который можно продавать. Образование не востребовано. Во всяком случае том виде, каким оно было в советское время. Зачем тогда научные школы? Газовую трубу построили и всё».

«Есть ученики, которые хотят получить хорошее образование и самостоятельно сделать карьеру. Это те самые 10%. А есть те, кто считает, что папа и мама куда-нибудь их устроят. Они заканчивают школу, поступают в платные вузы, потом родители устраивают их на работу, т.е. незачем напрягаться. Платные места в вузах есть, куда-нибудь да поступишь».

«Функция «передержки». Эта функция состоит в том, что подростки с 10 до 16 лет, посещая школу, находятся под относительным контролем и благодаря этому в меньшей степени имеют возможность заниматься асоциальными делами».

«Сейчас нужно только одно: чтобы дети находились в школе, и чтобы родители могли в это время работать. Всё остальное неважно».
«Складывается отношение к школе, что это такое место, куда детей отдают, чтобы в первой половине дня они дома не сидели. Пока ребёнок в школе, родители чувствуют себя спокойно».

(к предыдущему посту)
Респонденты и ответили самому Белановскому про главную функцию современной школы – это место «передержки детей», чтобы они не слонялись по улицам.
Сейчас хотят школу наполнить ещё и воспитательным уровнем, особенно государственнически-патриотическим, но тоже ничего не выйдет – если подростки не знают даже таблицы умножения, то и спущенная сверху говорильня им будет до лампочки. Да и сами учителя в фокус-группах говорят Белановскому, что та же Юнармия проходит в школах для отписки, это не интересно ни учителям, ни ученикам.

На самом деле и в школе «рынок расставил всё по местам».
Недавно давал мнение методолога Георгия Щедровицкого аж из 1981 года, что обществу нужно не более 7% новаторов. Вот и сегодня учителя отвечают, что учиться хотят (и учатся) не более 10% ребят. Цифры похожие. Вот они и нужны для сложных видов экономики, управления, науки, культуры.

А остальные нужны простым, примитивным видам нашей жизни. Две главные профессии в России – в торговле и водители. Третья профессия, сборный состав разных силовиков – от госбюджетных до частных (в ЧОПе), это 6-7 миллионов мужчин.
Давайте честно, знаний на уровне 5-6, максимум 7 классов для этих трёх профессиональных групп достаточно. Для подавляющего числа профессий – тоже.
Дети и их родители это понимают, что незачем куда-то рваться, тем более тратить деньги на репетиторов, на книжки. «Рождённый ползать летать не может».

Совсем хлебные места теперь передаются по наследству. Мы уже видим целые династии потомственных депутатов, госуправленцев, режиссёров, казённых общественников, главредов, ректоров и т.п.

И Россия тут не уникальна. Похожая ситуация в большинств стран мира. Дети Трампа не пойдут в рабочие и медсёстры, как и дети Билла Гейтса.

По большому счёту у государства главная задача – не упустить вот эти 10% мотивированных учеников, новаторов. А то ведь и они вымываются из России – та самая «утечка мозгов на Запад». Потомственных депутатов и режиссёров, водителей и продавцов для роста (и даже удержания на месте) недостаточно.

Искренне поздравлю ув. Олега и от себя также искренне порекламирую его книгу, составленную из постов в Телеграм-канале «Академии».
https://yangx.top/Ruinaissance_Publisher/132

Вообще это правильный ход для ряда умных телеграмеров – книга из постов. Тем более что в ходе составления их можно подредактировать, дополнить, снабдить ссылочным материалом. Наконец, написать несколько глав специально для книги.
Это вклад в интернет-археологию, а не ради гипотетических гонораров за книгу.
(На деньги от продажи книг, наверное, сейчас может жить только автор уровня Пелевина. Да и то его бумажные книги продаются тиражом 50 тыс. экземпляров – если иметь 150 рублей с книжки, это 7,5 млн руб. в год, как Пелевин и пишет их каждый год. Ну да, это 6 тыс. долларов в месяц, и можно на них нормально жить в Таиланде, как живёт Пелевин, но сумма всё равно не поражает воображение)

Любой Телеграм-канал может прихлопнуть его руководство. Или наши надзорные органы. Или вообще интернет или какой-то его большой пласт отменят в России «из-за сложной геополитической обстановки». И ничего не останется от твоих трудов. А так – пусть хоть сотня бумажных экземпляров книги выживет.

Я, к примеру, жалею, что не сохранил из «Русской планеты» большой корпус интервью с нелиберальными диссидентами. Инвесторы не просто прихопнули РП, но и вычистили архивы. А так пара десятков этих интервью внесли бы большой вклад в изучение диссидентского движения левых (там были даже советские маоисты), правых, религиозников, монархистов. Очень много информации от них не фигурировало нигде раньше.

Так что, повторюсь, копии интересных интернет-текстов хорошо бы иметь в бумажном виде.

Тем временем 12 ноября на сайте героирунета.рф началось голосование за народных номинантов второй ежегодной премии РОЦИТ «Герои Рунета». Каждый желающий может выбрать одного или нескольких понравившихся ему участников голосования.
Можно предложить и свою кандидатуру.

Youtube – единственная из массовых соцсетей в России, от просмотра которой у молодёжи улучшается настроение.
А при просмотре Instagram сильнее всего проявляется чувство неполноценности при сравнении себя с другими.
(Опрос молодёжи в Горно-Алтайске в течение 2023-2024 годов. «Институт психологии РАН. Социальная и экономическая психология», №3, 2024)

А самый высокий уровень думскроллинга – у пользователей Telegram.
«Респонденты, предпочитающие Instagram и Telegram, также показали высокий уровень по переменной негативные последствия, которые могут сказываться на психофизическом состоянии».

А в целом получается, что российская молодёжь здоровеет только от Youtube (и зачем тогда начальство его прихлопнуло? Чтобы повышать и так высокий уровень тревожности и депрессии у молодёжи?)

Читая множество источников о перерождении маоистских кружков в Европе в партии «Зелёных» в конце 1970-х и в 1980-е, вот на что ещё обратил внимание.
Многие европейские исследователи и «знаменитый 1968 год» увязывают с влиянием маоизма. Что это был аналог «культурной революции» в Китае, шедшей в то же время. Европейская молодёжь тоже хотела линчевать профессоров университетов и вообще «всех взрослых». 1968-й – это европейский «Огонь по штабам!» Классик социологии Герберт Маркузе повторял тогда за Мао Дзедуном, что «революционность отныне - не классовый, а возрастной атрибут».

Вообще, влияние маоизма на левый радикализм в Европе у нас в России недооценено.
И думаю, что у многих европейских старичков сегодня, вышедших из левого радикализма конца 1960-х – начала 1970-х (кому было в 1968-м 18 лет, сейчас им за семьдесят), осталось с юношества сегодня скрытое почтение к Китаю. И оно гораздо больше, чем у старичков в России, у которых взросление в тот же период пришлось, наоборот, на ожесточение против Китая, когда он заявлялся врагом даже большим, чем США (бои на Даманском – это март 1969 года, почти одно время с европейским «1968»).

Вообще же психологи часто говорят, что наиболее сильно жизненные установки формируются в возрасте 16-19 лет, которые потом определяют жизнь. «Посмотрите, какой был год, когда имяреку исполнилось 16-19 лет, и вы поймёте его установки».

В Катаре мигранты, оказывается, составляют 95% рабочей силы. Увидел эти данные у «Эксперт РА»:
«В случае богатого ресурсами Катара высокий уровень занятости (безработица там 0,13% - Т.) связан со спецификой государственной трудовой политики. Сотрудники из числа резидентов, на кого приходится лишь около 5% всей рабочей силы, приоритетным образом активно поглощается государственным сек тором - в нём задействованы 84% лиц из данной категории. На мигрантов же в Катаре распространяются жёсткие ограничения ближневосточной системы найма «кафала», не позволяющей им оставаться в государстве после потери работы (до 2020 года мигрантам было даже запрещено менять место трудоустройства)».

Заодно видим в Катаре сбывшуюся мечту Кейнса о всеобщей занятости.

(к предыдущему посту)
А ещё какой же высокий уровень социального инжиниринга нужен в муравейниках типа Катара. Ведь 95% пришлого населения страны-города могут легко смять своих 5% господ.
Представьте, что было бы, если бы в Москве с официальным населением 13 млн москвичей было бы 600 тыс. (5% населения), а среднеазиатских мигрантов – 12,4 млн. Думаю, господство такой кучки людей быстро бы улетучилось.
Интересно почитать, какими методами кучка коренных катарцев держит в подчинении такую огромную массу гастарбайтеров. Насколько понимаю, там не то что бунтов, но даже краж и грабежей почти не бывает.

(Думаю, и в Китае жёсткие методы социального контроля идут не от кровожадности начальства, а чтобы элементарно держать в узде массу «недоросших сознанием» деревенских жителей, хлынувших в их города)

В России часто сетуют на рост бюрократии в высшей школе.
Но похоже, в США эта проблема ещё острее.
В Стэнфорде соотношение персонала и преподавателей значительно выросло. Проще говоря, университет плодит бюрократию, а не преподавательский состав.
Предполагаю, что во многом это та самая «бредовая работа» (ненужная), о которой писал Дэвид Гребер. Вполне вероятно, что плодят эти рабочие места и для детей, близких родственников и клиентеллы начальственного состава (если сын профессора не смог стать профессором, то будет в вузе носить бумаги из кабинета в кабинет).

(Примерно о том же пишет и клиодинамик Пётр Турчин – «перепроизводство элит в Америке», которым просто не хватает уже мест для кормлений. Та же проблема перепроизводства и в России, когда начальство не хочет освобождать кресла. Обратите внимание, когда снимают высшего чиновника, то отправляют его снова на место чиновника, а не выкидывают на вольные хлеба или вообще на пенсию. Однажды попав в Систему, тебе гарантировано кормление до смерти)

В 1809 году между США и Россией были установлены официально дипломатические отношения (неофициально - в 1807 году), стороны обменялись посольствами. Послом России в США стал Андрей Дашков. Первое, что его поразило в Америке – власть газет.

«Приехав из России, где те немногие газеты, которые существовали, подвергались жесткой государственной цензуре, Дашков не мог не обратить внимание на огромное влияние американской прессы во внутриполитической жизни страны и в формировании общественного мнения США. В столице молодого государства – Вашингтоне, отмечал Дашков, «каждый ремесленник и вольный гражданин читает газету, рассуждает о политике по-своему и считает себя пригодным для любой должности в правительстве. Ремесленники, владельцы гостиниц и даже палачи требуют быть депутатами, генералами, полковниками».
Партийный и региональный дух проявился в «немыслимых» 359 газетах в Соединенных Штатах. Дашков с изумлением отметил, что «человек, живущий посреди леса в хижине, получает и читает газету». Редакторы, особенно в крупных городах, писал он, «вообще имеют самый презренный характер. Они доступны для продажи и предательства. Практически все газеты поддерживают либо федералистов, либо демократов. Газета печатала все, что не противоречило её партийным принципам».
(Журнал исторического факультета МГУ «Исторические исследования», №8, 2017)

Недавно писал о том, что идеал ранних США – фермерская Утопия, без всякой промышленности, и Дашков тоже отмечает это:
«Представители правящей республиканской партии чинят препятствия американской внешней торговле и хотят вместо развития промышленности развивать сельское хозяйство».

Тогда же на одном прецедентном деле в дипломатии возникает понятие «дипломатического иммунитета»:
«9 ноября 1815 года Николай Козлов, который сменил Дашкова на посту генерального консула в Филадельфии в 1811 году, был арестован за изнасилование 12-летней девочки-служанки. Возмутившись нарушением дипломатического иммунитета российского консула, Дашков направил циркулярное письмо протеста другим зарубежным миссиям в США и на какое-то время даже прервал контакты с американскими официальными лицами, за что был подвергнут критике со стороны американской прессы, которая обвинила его в «невежестве, предрассудках и враждебности». Несмотря на то, что американское правительство в конечном итоге признало принцип консульского иммунитета, за который Дашков так яростно боролся, и формально извинился перед Россией за арест Козлова, Александр I в ноябре 1816 года принял решение отозвать своего представителя».

Очень крутой сейчас формируется в США африканский национализм со смешным легендированием (историческими сказками). Оказывается, ещё в 2013-14 годах группой сотрудников Института Африки РАН было начато «социо-антропологическое исследование взаимовосприятия и взаимоотношений между чёрными сообществами в США». И есть первые интересные результаты (Журнал исторического факультета МГУ «Исторические исследования», №4, 2016).

«(Идеи разрабатываются) конкретными интеллектуалами, в особенности такими, как сенегалец Шейх Анта Диоп и африкано-американец Молефи Кете Асанте, урожденный Артур Ли Смит-младший. Ш.А. Диоп утверждал, что именно чёрными африканцами была создана великая древнеегипетская цивилизация, в свою очередь, сыгравшая колоссальную роль в зарождении последующих очагов цивилизации во всем Средиземноморье. М.К. Асанте в своей теории «афроцентризма» пошел ещё дальше, настаивая на том, что Африка не только стала прародиной древнеегипетской, а следовательно, всей мировой культуры, но и является центром мировой истории.

…Типичное проявление афроцентристских взглядов на историю было продемонстрировано нам собеседницей - африкано-американкой, убежденно говорившей о том, что африканцами были Авраам, Моисей, Адам, Ной, царь Соломон и царица Савская, Нефертити, Иисус Христос («так говорит Библия: «вьющиеся волосы, тёмная кожа»), пророк Мухаммед, что «мы» (т.е. чёрные африканцы, притом, что сама она - африкано-американка) изобрели арифметику, алгебру, тригонометрию, построили египетские пирамиды, стали первыми монотеистами («в чем мы убедимся, если посетим гробницы древних египтян»), провели первую нейрохирургическую операцию, создали механизм, работающий на солнечной энергии, рецепты джема и арахисового масла и «множество других вещей».

Кроме того, ранее нам неоднократно доводилось слышать от некоторых африкано-американцев о якобы чёрном происхождении многих великих деятелей мировой истории и культуры. Особенно часто в этой связи упоминался Людвиг ван Бетховен - опять же, из-за кудрявых волос.

Наиболее радикальные последователи этих взглядов в Америке, отказываясь от имен, полученных при рождении, берут себе даже не «африканские», а «древнеегипетские» имена, как, например, ученица М. К. Асанте религиовед и методолог афроцентризма Шер Лав МакАллистер, ставшая Сехмет Ра Эм Хт Маат.
По нашим наблюдениям, подтверждённым профессором истории-африкано-американцем, подобные взгляды имеют гораздо более широкое распространение среди африкано-американцев, чем среди недавних мигрантов из Африки».

Насколько понял, сочинение таких исторических сказок в основном свойственно афро-американцам, а не недавно прибывшим в США из Африки. Тем более что у большинства американцев наблюдается географический кретинизм:
«В частности, некоторые респонденты (угандийка, эфиоп) рассказывали, что зачастую в ходе разговоров с американцами - и чёрными, и белыми - обнаруживали, что те просто не знают о существовании их родных стран; по словам респондента-либерийца, многие американцы, и в том числе чёрные, думают, что весь африканский континент - это одна страна, в которой говорят на одном, «африканском», языке».

Ещё поразило, что афро-американцы воспринимают нынешних мигрантов из Африки как другую расу:
«Среди наших респондентов оказалось немного тех, у кого в круг друзей входят люди из другого чёрного сообщества. Смешанные браки между африкано-американцами и африканцами тем более нечасты и воспринимаются обеими сторонами именно как смешанные - как браки между представителями разных сообществ, вследствие чего они приветствуются не всеми их членами».

Шапка была важным выразителем статуса в Российской империи и затем в СССР.
У историка Натальи Лебиной в книге «Пассажиры колбасного поезда» (книга о быте в СССР, в т.ч. через описание её московско-ленинградской семьи высшей интеллигенции) встретил:

«Хрущёвская оттепель породила неофициальную моду на отсутствие головного убора. Современники десталинизации вспоминают, что хождение с обнажённой головой в холодную погоду многие рассматривали как форму противопоставления себя «кондовым сталинистам» в тёплых меховых шапках.
Неудивительно, что в знаменитой статье «Окололитературный трутень», опубликованной поздней осенью 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» и обвинявшей во всех возможных грехах поэта Бродского, подчёркивалось, что «зимой он ходил без головного убора».

У моего отца в это время был «пирожок» из серой мерлушки. В 1970-х пыжиковая (из меха телёнка северного оленя) шапка-ушанка, тёмно-серое ратиновое пальто и мохеровый шарф составили своеобразную номенклатурную форму.
В конце 1960-х мой папа занял должность учёного секретаря всех академических учреждений Ленинграда. Непосредственный начальник отца академик Владимир Максимович Тучкевич посоветовал ему сменить зимний гардероб и, в частности, головной убор. В закрытом обкомовском ателье было сшито зимнее пальто из щипаного бобра и сделана из того же меха по специальной мерке солидная шапка-ушанка. Правда, у отца хватило вкуса выбрать не серый, а болотного цвета ратин (для пальто – Т.) и коричнево-седого бобра».

(А сейчас во внешности и одежде рангов номенклатурного статуса не осталось. Тоже хороший признак модернизации нашего общества)

Вот как выглядела униформа советской номенклатуры: то самое серое пальто, мохеровый шарф и меховая шапка.
На этом фото – уже заря «реформ», и видим двух первых вольномыслящих начальников – Шохина в кожаном пальто и Хасбулатова в дублёнке.

У политэкономиста Петра Ореховского увидел напоминание, что наш либерализм в начале 1990-х стоял на развилке, куда двинуться, в сторону Рейгана-Тэтчер или чилийского деспота Пиночета. «Кривая вывезла» закономерно к Пиночету, так как для англо-саксонской модели у нас не было институтов, а вот Чили как классическая латиноамериканская страна без stato оказалась подходящей:

«У либералов в то время были три символические фигуры, о которых тогда много говорили, - М.Тэтчер, Р.Рейган и, как ни странно, А.Пиночет. Несмотря на авторитарный стиль и политические репрессии, правлению последнего приписывались замечательные экономические успехи, «чилийское чудо». Собственно, даже демократ и либерал Е.Гайдар отзывается о нём сдержанно позитивно: «Откровенно авторитарные режимы и эффективно функционирующие демократии бывают способны на проведение глубоких структурных реформ. Авторитарный режим в Чили и устойчивые демократические институты Великобритании при М.Тэтчер - очевидные тому примеры» (Гайдар, 2005)».

На демократическом митинге в Останкино 29 июня 1992 г. поэт-юморист А. Иванов сформулировал призыв запретить всяческие коммунистические организации и установить жёсткий авторитарный режим по примеру Пиночета. В ответ на этот призыв толпа искренних демократов начала скандировать: «Даёшь стадион! Даёшь стадион!».
Симпатии российских либералов к Пиночету почти сразу дискредитировали их как политическую силу».

В самом начале реформ группа российских младореформаторов отправилась за получением опыта к Пиночету. Участник этой поездки Виталий Найшуль позднее вспоминал:
«Все пятнадцать лет правления Пиночет выдерживал один экономический курс (который так затвердел, что продолжается и при новых правительствах). И это несмотря на то, что страна прошла через несколько серьёзных кризисов, а один момент был вообще крайне опасным. Когда в 91-м году, встречаясь с Пиночетом, я спросил, почему он, политический деятель, то есть человек, призванный подчиняться обстоятельствам, так упрямо держался избранного экономического курса, - он ответил: «Коней на переправе не меняют!»

Чили, на мой взгляд, показала, что можно быть «другим» - и эффективным. Хорошо зарабатывать - и остаться самими собой. Быть консерваторами - и иметь чрезвычайно прогрессивную модель хозяйствования.
Несмотря на то что большинство «отцов экономических реформ» в Чили окончили аспирантуру Чикагского университета, это люди с самостоятельным мышлением, которые отказываются воспринимать свою страну как придаток чего-то внешнего».

Американцев конца XVIII – начала XIX века можно было понять, когда они хотели строить фермерскую Утопию и очень не хотели никаких заводов и фабрик, и связанных с ними ужасов первоначального капитализма, как в Англии.
Разрыв в подушевом ВВП США и Англии был невелик, не более 15-20% в пользу Англии (на графике приведены данные, пересчитанные в доллары образца 2011 года) – примерно $2500 против $3000.
Выращивать скот, хлопок и табак было примерно так же эффективно для страны, как добывать уголь и плавить сталь среди чадящих заводов.
Но всё же именно заводы и фабрики обеспечили американский отрыв и построение гегемонизма, примерно с 1880-х.

Ещё интересно, что в 1910 году подушевой ВВП США был $10 тыс. (в долларах 2011 года). Это уровень современного Китая, который сегодня находится на уровне Америки начала ХХ века.