Так в Европе выглядели «стыдливые рубашки» (ещё их называли «христианские»).
Их шили в монастырях. Рубашки вручались супругам перед свадьбой: для того, чтобы муж и жена не обнажались во время совокупления.
Жан-Клод Болонь в «Истории скромности» пишет, что даже в середине ХХ века в католической глубинке «стыдливые рубашки» были ещё нормой. Он приводит пример: в 1952 году в провинции Кальвадос одна женщина приехала рожать своего тринадцатого ребёнка в такой вот рубашке. Её муж, отец её тринадцати детей, никогда не видел её обнаженной.

В выходные – народное видео.
Писал уже, что российские промысловики, работающие со сбором вторсырья, технически сильно растут. Многие сейчас ушли в переработку электронного мусора. Достаточно мастерской/гаража (квартира из-за опасных химикатов подходит мало) и несложных знаний химии. Плюс инструментарий.
В этом видео промысловик из ведра микросхем (весом 8 кг) получал золото. Работа заняла неделю. Из такой массы электронного мусора у него вышло 10 гр. золота, по нынешнему курсу это чуть больше 80 тыс. руб.
https://www.youtube.com/watch?v=HTUFST69JZo

Почему протестантские общины США так благоволят Израилю? Потому что, по их мнению, у двух территорий – одинаковый дух, это духовные братья.
О библейской основе первых европейских поселенцев в Северной Америке кратко упоминается в журнале истфака МГУ «Исторические исследования», №1, 2014.

«Участники пуританского «великого исхода» в Америку свято верили в свою миссию и намеревались строить жизнь в Новом Свете, руководствуясь библейскими указаниями. Тексты Священного Писания пуритане превращали в свод практических рекомендаций благодаря выработанной ими системе аналогий. Наиболее известная и часто встречаемая аналогия – это сопоставление великого исхода евреев из Египта и «великого исхода» английских пуритан в Америку. Колонизация пуританами Северной Америки объявлялась божественным актом. Наследники Израиля, избранники Господа должны были возродить истинную церковь и построить идеальные политические институты на земле Новой Англии.

Многие эпизоды освоения Новой Англии пуритане наделяли глубоким символическим смыслом. Две опустошительные эпидемии оспы, 1616-1619 и 1633-1634 гг., полностью уничтожившие население нескольких индейских деревень, по мнению пуритан, были знаком особого Божьего благоволения, пожелавшего очистить эти земли для своих «избранников». В борьбе с враждебно настроенными индейцами, которые могли представлять угрозу «пуританскому эксперименту», оправдывались любые, самые жестокие, средства. При взятии одного из пекотских укреплений, по сообщению священника Коттона Мезера, «в течение немногим более одного часа пять или шесть сотен индейцев покинуло этот мир, который и так слишком долго терпел их существование».

Жители Новой Англии видели во всех мало-мальски значимых событиях знаки божьей милости или, напротив, гнева. Хороший урожай, мир, благоденствие – тоже проявление милости Всевышнего и повод к торжественному благодарственному молебну (Thanksgiving).
Засухи, эпидемии среди колонистов, распри, и, конечно, военные неудачи в противостоянии с индейцами трактовались, в свою очередь, как знаки божьей немилости, и тогда магистраты пуританских колоний назначали дни официальных постов. Было очень важно выявить те пороки, которые могли бы вызвать гнев Всевышнего (так называемые provoking evils): безделие, пьянство, ношение нарядной одежды или слишком длинных волос, непослушание детей и т.д. В пуританских колониях был жёсткий контроль за общественной моралью, так как основой ковенанта (то есть договора, завета) Господа со своими «избранниками» была коллективная ответственность членов пуританской общины перед Богом. Малейшее несоблюдение условий ковенанта было чревато, по мнению пуритан, самыми страшными последствиями.

Пуритане считали, что заняли землю Новой Англии, пользуясь правом «открытия». Еще готовясь к «великому исходу» в Америку, руководитель «пуританского эксперимента» Джон Уинтроп писал: «Что касается туземцев Новой Англии, они не владеют землей и не имеют постоянного местожительства, у них также нет рабочего скота, чтобы обрабатывать эту землю и поэтому они не имеют никакого иного, кроме естественного, права на эти территории, и если мы им оставим достаточно земли для их нужд, то сможем законно забрать всю остальную».

Массачусетсские пуритане и плимутские пилигримы с самого начала не проявляли интереса к долгосрочным добрососедским отношениям с индейцами, так как, по мнению «святых», это были «дикие люди, которые рыщут наподобие лесных зверей», «это дикари, которые жестоки и коварны, страшны в ярости своей и беспощадны, когда побеждают; не довольствуясь умерщвлением врага, они с наслаждением подвергают его кровавым пыткам, как-то: с живых сдирают кожу острыми раковинами, отрезают понемногу конечности, поджаривают их на углях и поедают на глазах у ещё живой жертвы; и другие совершают зверства, слишком ужасные, чтобы о них говорить».

Похоже, нынешний «бунт авторитарных государств» - это их ответ на иерархизацию мира. Ответ на предопределённость, статичность их положения в мире.
Эту ситуацию предвидел ещё в 2016 году футуролог Евгений Кузнецов, тогда – зам. директора Российской венчурной компании. Он описывал её ещё в одном визионерском сборнике «Вызов-2035».
В какой-то мере его картина – доработка мир-системного анализа (тех же Валлерстайна, Арриги или Десаи).
Кузнецов делит мир на «круги», похожие на мир-системные «ядро-полупериферия-перифирия», только теперь их не три, а четыре:

1.«Лидерами изменений становятся авангардные субобщества (кластеры) ведущих экономик («кремниевые долины»). В них воспроизведено общество будущего - нестареющее, креативное, техно-интегрированное; экономика будущего - роботизированные производства, сервисы, транспорт, стартап-экономика; политика - прямые демократия и налоги. Экономическая сила кластеров ведет их к обособлению от окружающих территорий своих и других стран - запретительные цены на жизнь и доступ к сервисам (медицина, образование), собственная система безопасности (общество «киберпанка») и тому подобные меры обособления.
Такие кластеры «долин» становятся безусловными лидерами агрегации талантов, провоцируя отток «неудачников» (людей и бизнесов) в зону обеспечивающего «зелёного» пояса. В этом поясе комфорта приемлемые условия жизни создаются за счёт обслуживания экономик-лидеров.

2.«Зелёный» пояс агрегирует другие регионы стран-носительниц «долин» и избранные регионы внешних стран (существующий сегодня пример такого симбиоза — калифорнийская Silicon Valley и Израиль). В «зелёном» поясе культура и политика формируются из «кремниевых долин», собственная культура вторична, национальные особенности стираются и унифицируются. Внутри «кремниевых долин» с большой вероятностью тоже произойдёт движение от индивидуальных культурных особенностей к некоторой «общекремниевой».

3.Вокруг «зелёного» формируется «жёлтый» пояс — развивающиеся регионы и страны, ориентированные на обеспечение «кремниевых» и «зелёных» регионов (ресурсы, прежде всего человеческие, материалы и компоненты производства). Зона «жёлтого» пояса поддерживается в комфорте товарами «зелёного» пояса, отток талантов компенсируется производством и импортом новых из ещё худшего пояса. Стабильность в «жёлтом» поясе поддерживается национальными культурами и правительствами.

4.В свою очередь, вокруг «жёлтого» пояса существует «красный». Это пояс управляемой нестабильности, активного освоения, разрушения национальных («традиционалистских») правительств, превращения человеческого капитала и ресурсов в «сверхтекучие». Таланты перемещаются в виде рабочих в «жёлтый» и «зелёный» пояса, в виде талантов - в «зелёный» и «кремниевый» пояса, ресурсы - в максимально непереработанном виде в «жёлтый» и «зелёный» пояса. В «кремниевые долины» из них попадают уже только высокоуровневые компоненты и специально упакованные сложные материалы высокого уровня передела.

- Численность населения в «кремниевых» зонах в 2020–2030 гг. можно оценить примерно в 100–200 млн человек, и не предполагается существенного роста (равновесие достигается за счёт стоимости жизни и требуемого качества человеческого капитала).
- Население «зелёной» зоны - 1 миллиард человек.
- Население «жёлтой» зоны – 4-5 миллиардов человек.
- Население «красной» зоны – 1-2 миллиарда человек.
(продолжение в следующем посте)

(к предыдущему репосту моего старого поста)
В 2016 году Евгений Кузнецов верно спрогнозировал, что на границе этих иерархических зон грянет война, или скорее – военные действия низкой интенсивности, но – большой длительности.

«Кремниевые долины» как мировые зоны лидерства провоцируют трансформацию «зелёного» и «жёлтого» поясов, подогревая рост напряжения в «красном». Обостряется ситуация во всех переходных странах (Индия, Китай — из «желтой» в «зелёную», Россия, Бразилия — из «жёлтой» в «красную»). Причина - несогласие национальных элит на обслуживающую роль, желание создать барьеры на пути оттока талантов, капиталов и ресурсов. Формирующиеся барьеры снижают эффективность роста «кремниевых долин», провоцируя национальные правительства как холдеров регионов (лендлордов) осуществлять агрессивную политику борьбы за приток ресурсов и талантов.

Возникает антагонизм «старых» (США, Британия etc.) и «новых» лидеров (Китай, Индия, Россия, Бразилия). Избегая прямых столкновений, игроки превращают в зону конкуренции «красный» пояс, нестабильность которого становится инструментом поглощения ресурсов соперников. Масштаб столкновений в «красном» поясе, а также насыщение их лидеров, структур и сообществ оружием и другими ресурсами провоцирует распространение нестабильности на соседей, входящих в «жёлтый» пояс, которых игроки оказываются готовы «принести в жертву». Масштабы столкновений и жертв провоцируют рост милитаризма и напряжения в «зелёных» зонах, формируя разрывы в системе мировой торговли (дальнейшие войны санкций, ставки на «импортозамещение», концентрация ресурсов на национальных проектах развития в ущерб глобальным). Это ведёт к разрыву глобальной системы инвестирования с появлением локальных зон инвестблагоприятствования и формированием конкурирующих блоков (например, БРИКС vs. G7).

Отсутствие консенсуса и скрытая подпитка противоборствующих сторон в «красном» поясе ведёт к разрастанию зон войны на все потенциально нестабильные регионы (Чёрная Африка, Магриб, Ближний и Средний Восток, Центральная Азия). Необходимость роста военных расходов (в том числе на мобилизацию общественного мнения) тормозит развитие всех стран, включая лидеров. Необходимость обеспечения конкурентного лидерства толкает конфликтующие страны на выход из зоны «этики» в части применения технологий. Информационные, биологические атаки, милитаризация космоса, резкий рост роботизированных армий, утечка ядерных технологий, направленные изменения климата — всё это провоцирует насилие и ведёт к случаям «провалов» и техногенных катастроф, вызванных неуправляемыми последствиями ожидавшегося «ограниченного» применения.

Развивается глобальное противостояние, именуемое «новой холодной» или «мировой гибридной войной», которое ведет к резкому торможению развития во всех отраслях, связанных с качеством жизни (зато резко растут технологии роботизации, новых материалов, управляемой эволюции и биологической коррекции человека и природы). Милитаризация и перекос в сторону двойных технологий ведут к формированию «корпоративных» государств и госкапитализма даже в странах нынешнего либерального капитализма. Стратегией становится полное уничтожение стран-противников как самостоятельных политических субъектов через их расчленение на субгосударства через провоцирование национальной, конфессиональной, классовой, региональной розни.

Разрастание зон нестабильности и разрушение «окна благоприятствования» технологического взрыва приводит к осознанию необходимости «поиска баланса». В условиях блокового мышления и разрушенной глобальной инвестиционной системы консенсус становится достижим только на условиях «паритетного» развития стран, то есть балансировки уровня технологического развития («технологического паритета»). Однако потребность в «Договоре» об этом возникает не раньше, чем через 15-20 лет активного противостояния, жертв, насилия и серии техногенных (в том числе климатических и биологических) катастроф и эпидемий».
(Ещё раз напомню – прогноз из 2016 года)

В Сирии симпатизирую только курдам. По двум причинам. Первая – они в основном придерживаются левых идей, в т.ч. марксистских. И в целом для Б. и С.Востока – они очень демократичны. Вторая – это самая крупная нация в мире без собственной государственности, распылённая вдобавок среди местных деспотий – кроме Сирии это Турция, Иран и Ирак.

А в борьбе жабы и гадюки, Асада и исламистских боевиков, ни за кого не болею.
Как всегда, жалко ещё и местную проевропейскую прослойку, но насколько понимаю, в основной своей массе они уже сбежали из асадистско-джихадистской Сирии (местные евреи – ещё раньше, чуть позже их – местные христиане).

А эта эрозия сейчас с вами в одной комнате?

День в России начинается с того, что бы ещё запретить.

Согласен с ув. Игорем Димитриевым, что основа «русской модели управления» (по Александру Прохорову) – это лояльность вместо компетентности.
https://yangx.top/russ_orientalist/18870

И это логично и даже правильно с исторической точки зрения. Предательство элит оборачивалось для Системы бОльшими проблемами, чем дураки, воры и пьяницы. Это мы видели, например, в Смуту в начале XVII века, при Февральском перевороте 1917 года или в финале Перестройки 1989-91. И это не считая неудачных попыток переворота (от декабристов до борьбы партийных фракций 1920-х, массового коллаборационизма и власовщины в ВОВ, «антипартийно группы» и бонапартизма Жукова в 1950-е и т.д.)
Чуть более года назад мы увидели попытку госпереворта и в лице одной ЧВК.

Но Система не может функционировать и без вумников-очкариков, которых сейчас принято называть «технократами». Как правило, это уже большинство заместителей министров и подавляющее большинство начальников департаментов, и далее вниз. Без них получится большой «Город Глупов» Салтыкова-Щедрина.
В коммерческих фирмах – та же ситуация, потому что и там функционирует «русская модель управления».
(лояльность в этой среде тоже поддерживается – безопасниками и разного рода «прикомандированными сотрудниками»)
Так что, да – на вершине в первую очередь важна лояльность, в середине пирамиды управления – компетентность.

И ещё раз повторю, частный бизнес в России по принципам своего устройства не отличается от системы власти. Действуют те же законы управления.
Последний яркий пример – империя Бакальчуков. Лучше бы кто-то из них «пил и курил», но был лояльным, чем то, что получилось.

Потому быстро разваливаются и все «народные кооперативы», основанные на дружбе. В западном мире придумано противоядие – акционерный капитал, когда такие друзья получают долю в компании, и больше не претендуют на совместное управление, просто получая дивиденды за взнос труда и ума в компанию на начальном пути её развития.

По версии Оксфордского словаря словом 2024 года стало brain rot – гниющий мозг. Он возникает от чрезмерного поглощения онлайн-контента.
Думскроллинг (болезненное погружение в новостную ленту) и вправду стал приметой времени.

При этом процентов 95 новостной повестки – мусор, никак не влияющий на жизнь усреднённого человека. Ну вот как изменится жизнь среднего россиянина от того, в чьих руках окажется сирийский Алеппо? Или – от итогов марша релокантов в Берлине? Или – от голой вечеринки Ивлеевой?

Но вот процентов 5 новостей обладают ценностью для жизни, и, что удивительно, они проходят мимо большинства. Например, ускоряющаяся девальвация рубля ставит вопрос – в чём хранить сбережения, чтобы они не обесценились? В рациональной информационной среде тема падения рубля была бы главной, потому что она напрямую касается подавляющего числа россиян.

Недавно писал о том, что северо-запад Хинтерланда – это зона проживания людей с минимальным уровнем тестостерона. И вот увидел краткий взгляд учёных, косвенно подтверждающий это – подчинение каждому завоевателю этих территорий:

«С древних времен территория Белоруссии со своими болотами и лесами оказалась «перевалочным пунктом» для её соседей, часто воевавших между собой. Белорусы же старались с непрошеными гостями не сражаться и добиваться мира малыми жертвами, обширные болота и леса обеспечивали надежные укрытия для людей и это сохраняло им спокойствие. Такое поведение со временем выработало особый рефлексивный элемент сознания. Он обозначается термином памярковнасть, его смысл – спокойствие на грани безразличия».
(«Евразийский союз ученых. Серия: исторические, политические и социологические науки», №7, 2024)

Как самодурство губернатора может отпугнуть инвесторов в его регион.
Продолжение рассказа о фокус-группах местного начальства в Родниковском районе Ивановской области, проведённых Институтом социологии РАН:
«Приход иностранных инвесторов датируется 2016 годом. К директору индустриального парка тогда пришёл крупный турецкий предприниматель и предложил сотрудничество. До этого он договорился о совместной реализации проекта в другом российском регионе, но обстоятельства сложились так, что ему пришлось менять ранее выбранную дисклокацию:

«Сижу в кабинете, мне говорят, на приём хочет прийти собственник турецкого производства. Заходит ко мне, мы с ним кофе выпили, покурили, разговариваем… Он говорит, в моих планах было разместить производство в Псковской области. Я поехал на конечные переговоры к губернатору, а он меня не принял. Из-за сбитого самолёта (видимо, речь идёт о сбитом Турцией российском военном самолёте в Сирии в ноябре 2015 года; губернатором региона тогда был Андрей Турчак – Т.) А ты меня принял, несмотря на сбитый самолёт. Но бизнес бизнесом, а политика политикой. Мы с ним поговорили по земле, по всем коммуникациям, и в принципе пожали друг другу руки», – вспоминает в своём интервью директор индустриального парка».
(В итоге турки открыли новое предприятие именно в Ивановской, а не в Псковской области, как изначально задумывали)
(«Россия реформирующаяся: ежегодник», ИС РАН, 2024)

(к предыдущему посту)
В регионах, насколько понимаю, складывается модель, когда новое предприятие строится специально под завоз мигрантов из Средней Азии – местных работников мало и, главное, в великорусском Хинтерланде народ постепенно умнеет и больше не согласен работать полубесплатно, да ещё в плохих условиях. Местное начальство в Родниковском районе Ивановской области рассказывает на фокус-группах:

«Среди опрошенного нами элитного слоя большинство за работу иностранного бизнеса на территории. Это даёт толчок развитию территории и способствует превращению города (района) в место, комфортное для проживания. Вот, что по этому поводу думает известный родниковский предприниматель, чей бизнес является «визитной карточкой» ивановского региона:

«Турецкий бизнес, пришедший в индустриальный парк, положительно повлиял на ситуацию. Когда я сюда приехал в 2000 году, это была настоящая деревня. Не было освещения. В 9 вечера было страшно на улицу выходить. Был депресняк полный. Я не мог найти себе работников. Мне помог кризис 2008 года, когда все стали возвращаться из Москвы. Благодаря ему я выкарабкался… По сравнению с теми годами сейчас это просто процветающий город. И турки этому способствовали. Ивановские завидуют Родникам. Чистенько всё. Заведения приличные. Можно с дамой посидеть. Криминалитет рассосался».

Но некоторые убеждены, несмотря на обещания, российские рабочие туркам не нужны: «Вам честно скажу – мы им не нужны. У них острая нехватка кадров, но не наших. Мы выпускаем наших девочек в 17 лет. 6-часовой рабочий день им не подходит. В субботу и воскресенье у них должен быть выходной. Декретный отпуск турки не понимают, как и 8-е марта и День Победы… Им нужны трудовые мигранты», – считает директор Родниковского колледжа.

Генеральный директор турецкого предприятия ссылается на свой прежний опыт работы с мигрантами и напоминает, что в тех регионах, где уже работают их фабрики, таких инцидентов не было, что означает – ситуацию удалось взять под контроль:
«У меня в Курске работает 160 узбеков и около 40 турков. У меня около 70 русских работает. С 2017 года работает фабрика. Инцидента ни разу не было… Здесь у меня пока 5–6 человек. Я им отдельный дом сделал, они там живут… У меня не будет так, как в Фурманове и Кинешме, где мигранты кого-то изнасиловали. Я дом для мигрантов отказался в городе строить. Отдельно в сторонке дом построил и забором закрыл».

Значительная часть россиян, особенно старого поколения, находится под грузом ответственности перед государством.
«Aнализ свидетельствует о наличии в России выраженного возрастного тренда: чем старше человек, тем реже он соглашается с утверждением, что он контролирует ход собственной жизни, и реже считает, что люди сами должны нести больше ответственности за то, чтобы себя обеспечивать (а не «государство должно нести больше ответственности за то, чтобы все люди были обеспечены»).

Сравнение со странами Европы, США, Японией и Китаем показывает, что для россиян характерна в целом меньшая убеждённость в том, что они свободны в выборе и сами определяют свою жизнь. Однако разрыв между зумерами (родившиеся после 1995 года – Т.) из России и их сверстниками из других стран меньше (хотя и по-прежнему существенен) по сравнению со странами Западной и Восточной Европы – например, Швецией и Польшей».
(«Мифы и реальность о поколении зумеров» - Институт национальных проектов, 2022)

У американского историка Мак-Нила встретил очередное напоминание о том, какое низкое положение занимали военные в Китае во все времена:
«Знаменитый министр-реформатор Ван Ань-Ши (ум. в 1086) писал: «Образованные люди страны считают ношение оружия бесчестьем».
(А самым престижным было положение бюрократов и учёных)

Вот кого, оказывается, можно назвать создателем современных принципов армии, среди которых, к примеру, лопата как одно из главных «орудий» солдата, а также отсутствие свободного времени у солдата (что применимо вообще к любым большим мужским закрытым коллективам, которые при избытке времени быстро разлагаются до дедовщины, гомосексуализма, пьянства, мародёрства и т.п.). Если солдату совсем делать нечего – пусть марширует или красит траву. Читаю у Уильяма Макнила в его книге «В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках».

«Человеком, установившим новые стандарты подготовки, был Морис Нассау, принц Оранский (1567–1625 гг.), капитан-генерал Голландии и Зеландии с 1585 г. и до самой своей смерти, а также других голландских провинций в разные периоды.
Морис был человеком с университетским образованием, специализировавшимся в математике и истории эллинистического периода. В разрешении проблемы борьбы с испанцами в Нидерландах он обратился к истории Рима, и переработал опыт обучения искусству войны, почерпнутый у Вегеция и Элиана и других авторов классического периода.

Морис Оранский не подражал слепо римским моделям, а являлся автором трёх нововведений, нехарактерных для европейских армий его времени. Одной из них была лопата (римские солдаты обычно обносили свои полевые лагеря земляным валом). Мориц сделал то же самое - и пошёл дальше, поручив солдатам окапываться во время осад вражеских городов и укреплений. До него это было несвойственным большинству европейских армий, поскольку отрывать траншею (окоп) или насыпать земляной вал для укрытия считалось занятием, несущим некий оттенок трусости. При необходимости осаждающая сторона попросту нанимала рабочих из близлежащих селений.

Однако для армий принца Мориса лопата была куда более могучим оружием, чем шпага или мушкет. Вырыв систему укреплений по внешнему периметру, осаждающие могли обезопасить себя от нападения сил, пробивающихся на выручку осаждённым. Это позволило резко снизить уровень потерь; в то же время войска Мориса методично отрывали укрепления всё ближе и ближе к укреплениям противника - пока штурм не становился возможным. Осада приобрела характер инженерного предприятия, т. е. перемещения огромного объёма грунта, а основным занятием солдат- работа с лопатой. Тяжелый физический труд возымел ещё один эффект, пресекая безделье и разложение, свойственные осаждающим армиям более ранних времен. Принц Морис не оставлял безделью ни единого шанса - в свободное от рытья время солдаты отрабатывали строевые приемы.

Действенность в бою была важна - но не более, чем эффективность, выказываемая хорошо обученной армией при несении гарнизонной службы и при осаде. В конце концов, почти всё своё время войска проводили в ожидании схватки с противником, и проблемой для командиров ранних времен было предотвратить беспокойство и бесконтрольные действия в солдатской среде. На марше проблема разрешалась сама собой, однако стоило войскам остановиться на постой и заняться ничегонеделаньем, как мораль и дисциплина начинали таять на глазах. Таким образом, несколько часов легко организуемой и однозначно полезной ежедневной подготовки позволяли поддерживать гарнизонную дисциплину на должном уровне.

Хорошо вымуштрованные армии обычно были изолированы от обществ, в среде которых пребывали. Новобранец из сельской глуши приспосабливался к искусственному сообществу взвода или роты с минимальной психологической перестройкой: послушание и почтение, основанные на традиции, сменялись послушанием и почтением, основанными на уставе. Таким образом, армии были открыты к прогрессу, одновременно сохраняя «старые» - т. е. сельские ценности и поведенческие нормы во всё более урбанизирующемся, монетизированном, коммерциализированном и бюрократически рационализированном мире».

(Другое нововведение Мориса – разбивка армии на единицы от большего к меньшему: отделения, взводы, роты, батальоны и т.д. – и введение профессионального офицерства)

Подумалось, что западнизм деспотов усиливает деспотию в их стране.
Например, деспот Сирии Башар Асад учился в Лондоне на офтальмолога. Вот путь его жены Асмы:
«Семья происходит из сирийского города Хомс. Отец - консультант-кардиолог Фаваз Ахрас, мать - отставной дипломат Сахар Отри аль-Ахрас. Асма окончила лондонскую школу для девочек, получила дипломы с отличием Королевского колледжа Лондонского университета в области компьютерных технологий и французской литературы. После университета работала в Дойче банке, в отделе хеджирования, с клиентами из Европы и Дальнего Востока. В 1998 году начала работать в J. P. Morgan, в отделе инвестирования, специализируясь на слияниях и поглощениях биотехнологических и фармацевтических компаний. Работала в нью-йоркском офисе компании, где заключила 4 крупных сделки по слиянию европейских и американских клиентов.
Родители Асмы Асад живут в Великобритании».

Из биографии деспота КНДР Ким Чен Ына:
«Ким Чен Ын жил в Швейцарии с 1991 года, где получил образование в частной школе-пансионе под названием Международная Бернская Школа (в Гюмлигене, Швейцария) Школьные друзья Ким Чен Ына вспоминали, как он часами делал тщательные рисунки карандашом суперзвезды-баскетболиста Майкла Джордана, любил группу Queen и даже получил степень по сыроделию».

Иранский деспот аятолла Хомейни жил во Франции, а его ближайшее окружение представляло из себя личностей с такими биографими:
«Показательно, что большинство из его советников были лица, которых сложно отнести к симпатизирующим исламистам, а тем более радикалам, с которыми ассоциировался лично аятолла Хомейни. Например, Ибрахим Язди являлся американским гражданином иранского происхождения, и наличие американского паспорта «открывало» для него выходы на различных политических деятелей западного мира. Именно им был организован переезд Хомейни во Францию.
Другой советник - Садег Котбзаде являлся штатным сотрудником американского журнала «Newsweek».

Самый радикальный маоист в мире кампучиец Пол Пот жил и учился во Франции, в 1952 году вступил в Компартию Франции.

Список можно продолжать. В общем, интересный феномен

Это к популярной в России теме в 1990-е и 2000-е, да и сейчас жива эта идея. Что дескать элитарии повертятся на Западе, их дети там осядут, и режим из-за этого смягчится.
Но мы видим, что упоение элитариев Западом носит совсем обратный эффект.

Толкователь выдвинул гипотезу, что факт обучения на Западе глав авторитарных государств усиливает их деспотизм по отношению к населению. В качестве примера он взял Башара Асада и Пола Пота.

Чтобы найти ответ, надо, конечно, потратить больше времени, но, если попытаться навскидку найти объяснение, то это можно сделать следующим образом:

▪️Обучение на Западе усиливает образовательную и культурную пропасть между представителями элиты и остального народа
▪️Соответственно, приобретя определенный Weltanschauung, эти элиты относятся к народу как к неразумному и отсталому
▪️С другой стороны эти лидеры хотят догнать и преодолеть отставание своей вотчины от западных стран. Идеи интеллектуалов — особенно радикальных — дают надежду, что этого результата можно достичь при помощи волшебной идейной пилюли (коммунизма, например или других радикальных шагов по реорганизации общества/экономики).

Ну и, понятное дело, это работает в отношении не всех автократов. Те же монархи/принцы стран Персидского залива этим радикализмом редко отличаются, хотя многие из них учились на Западе.

А.Т.

#комментарий

🔹Подпишись на Political Animals

Хороший пример доказательства старого тезиса о том, что самая питательная среда для фашизма – средний класс.
Читаю про фокус-группы Института социологии РАН в Перми.

«Из трёх групп опрошенных нами жителей Перми именно рабочие крупных индустриальных предприятий, составляющие и ныне наибольшую часть трудоспособного населения (не менее четверти), выражают ценности интеркультурализма, прежде всего противодействие ксенофобии и дискриминации. Для них житель Перми – это просто пермяк, а не русский, татарин или кто-то другой.
«Пермяки во главе. Никакой делёжки, у нас многонациональное государство Мы пермяки, потому что мы знаем районы, праздники, которые проводятся, присутствуем на них, историю с ребёнком изучаем, то есть мы активные жители этого города Мысль в том, что у нас национальность никакой смысловой нагрузки вообще не имеет. То есть, кем бы ты ни был, с тобой общаются, как с человеком».

Совершено другое видение ситуации в городе демонстрировали опрошенные в Перми «менеджеры» – служащие среднего управленческого звена частных компаний в сфере торговли, грузоперевозок, страховых и финансовых услуг и др. Все респонденты – это люди с высшим образованием и с доходами в среднем более высокими, чем у рабочих, однако и с большим же чувством неуверенности в завтрашнем дне. Многие буквально переполнены разнообразными страхами («падения рубля», «высокой инфляции», «санкций», «терроризма», «войн» и др.). Для пермских менеджеров ключевым было слово «конкуренция». Даже «студенты, школьники и пенсионеры», по их мнению, конкурируют между собой и «делят бюджет, кому больше достанется». Только в этой группе среди актуальных страхов была названа этническая конкуренция.
«Я думаю, что просто проблема в том, что их становится больше, у них получается больше власти на территории города Перми. Они собираются диаспорами, у них влияние получается большое. Они, если занимают какие-то достойные посты, то продвигают потом своих, есть уже угроза для самого населения». И отсюда апокалиптический вывод: «Нельзя бороться, мы обречены».

Итак, если в группе рабочих доминирует субкультура независимости, «неподчинения начальникам», то среди менеджеров – надежда на «сильную руку».
(«Россия реформирующаяся: ежегодник», ИС РАН, 2024)