Философ Александр Дугин, 10 декабря 2018 года:
«Я долгое время для сохранения внутреннего баланса не интересовался российской информосферой. В связи с жёлтыми жилетами, поинтересовался. Слушайте, какой ужас настал. Российское ТВ, пресса и интернет представляют собой токсическую среду. Одна ложь, цинизм и предельное понижение ментального уровня. Такое бывает только перед концом цикла. Если кто-то во власти считает, что это нормально, он должен лечиться. Это совершенно ненормально. Везде, конечно, кошмар, но мы, кажется, впереди. Это просто невозможно ни смотреть, ни слушать, ни читать.
Видимо, я глубоко заблуждался в отношении Суркова, считая его ответственным за всё плохое. Его давно нет на идеологическом фронте, а всё из плохого и лживого превратилось в истинный апокалиптический кошмар. Значит не он. Если вспомнить его, со всеми издержками, то это ещё какой-то "золотой век". Отличие от 90-х только в совершенно извращённой псевдо-патриотической риторике, уж лучше бы её не было, так как это похоже не на консервативные ценности, а на их намеренную тотальную дискредитацию.
Когда весь этот балаган накроется, стыдно будет говорить о патриотизме и консерватизме, так как немедленно будет приходить в голову этот нынешний хоровод лающих ряженых. И ясно, что это я не на плохие программы и неудачных экспертов попал, всё с механической последовательностью повторяется изо дня в день, из программы в программу. Власть, имеющая такую информационную стратегию, не может иметь никакого морального авторитета. Перед лицом атакующего нас Запада, конечно, мы будем защищать страну и лидера, но внутри это становится просто не совместимо с сохранением человеческого достоинства. Надо всё менять кардинально. Никакой мягкой эволюции уж точно не будет. Это - типа рака».
(Посткрымская эйфория уходит у последних правых и консерваторов)
«Я долгое время для сохранения внутреннего баланса не интересовался российской информосферой. В связи с жёлтыми жилетами, поинтересовался. Слушайте, какой ужас настал. Российское ТВ, пресса и интернет представляют собой токсическую среду. Одна ложь, цинизм и предельное понижение ментального уровня. Такое бывает только перед концом цикла. Если кто-то во власти считает, что это нормально, он должен лечиться. Это совершенно ненормально. Везде, конечно, кошмар, но мы, кажется, впереди. Это просто невозможно ни смотреть, ни слушать, ни читать.
Видимо, я глубоко заблуждался в отношении Суркова, считая его ответственным за всё плохое. Его давно нет на идеологическом фронте, а всё из плохого и лживого превратилось в истинный апокалиптический кошмар. Значит не он. Если вспомнить его, со всеми издержками, то это ещё какой-то "золотой век". Отличие от 90-х только в совершенно извращённой псевдо-патриотической риторике, уж лучше бы её не было, так как это похоже не на консервативные ценности, а на их намеренную тотальную дискредитацию.
Когда весь этот балаган накроется, стыдно будет говорить о патриотизме и консерватизме, так как немедленно будет приходить в голову этот нынешний хоровод лающих ряженых. И ясно, что это я не на плохие программы и неудачных экспертов попал, всё с механической последовательностью повторяется изо дня в день, из программы в программу. Власть, имеющая такую информационную стратегию, не может иметь никакого морального авторитета. Перед лицом атакующего нас Запада, конечно, мы будем защищать страну и лидера, но внутри это становится просто не совместимо с сохранением человеческого достоинства. Надо всё менять кардинально. Никакой мягкой эволюции уж точно не будет. Это - типа рака».
(Посткрымская эйфория уходит у последних правых и консерваторов)
Москва - город патерналистов (и вообще город консерваторов, держащихся за свои привилегии перед остальной Россией). Данные Института социологии РАН:
«В современной России люди обычно сочетают (хоть и в разных пропорциях) как "модерн", так и приверженность традициям. Например, в Москве установку на полную самодостаточность разделяют 39%, а на зависимость от государства, без которого "нам не выжить", ориентирован 61%. В центрах субъектов РФ картина противоположная: 56% самостоятельны, 44% - за патернализм».
«В современной России люди обычно сочетают (хоть и в разных пропорциях) как "модерн", так и приверженность традициям. Например, в Москве установку на полную самодостаточность разделяют 39%, а на зависимость от государства, без которого "нам не выжить", ориентирован 61%. В центрах субъектов РФ картина противоположная: 56% самостоятельны, 44% - за патернализм».
Антрополог Владимир Кабо в 1990 году в журнале «Советская этнография» (№1) пишет рецензию на исследование иерархии советских лагерей в 1980-е годы. Он указывает, что по представлениям позднего ГУЛАГа, в котором он сидел, нынешние зоны – это полное отсутствие Системы. В частности, он описывает иерархию позднего ГУЛАГа:
«Мне пришлось провести в лагере 1949-1954 годы.
Я жил далеко не в худших условиях. Большую часть контингента составляли заключённые, отбывающие срок по так называемым бытовым статьям, меньшую - политические, сидящие по ст. 58 (к ним принадлежал и я). Я тоже имел возможность наблюдать иерархическую структуру лагерного социума. Она менялась на моих глазах. Сначала в ней доминировали суки - изгои блатного мира, нарушившие его законы и поэтому осуждённые этим миром на физическое уничтожение. При них в зоне царил тот беспредел, о котором пишет Самойлов в 1980-е годы, иначе говоря, власть силы, а не закона. Это было своего рода бесструктурное, хаотическое состояние.
Затем в лагерь привезли группу воров в законе, которым удалось обзавестись холодным оружием и совершить переворот. Наутро после "ночи длинных ножей" из бараков выносили зарезанных сук. Наступило царство закона. Воры установили в зоне жёсткий и справедливый порядок. У мужика больше никто не мог отобрать по собственному произволу деньги или полученную из дома посылку. Получив заработанную на лесоповале зарплату, он отдавал заранее обусловленную её часть бригадиру, который в свою очередь передавал её ворам. Кроме того, бригадир был обязан проводить в рабочих нарядах воров как работающих, хотя в действительности они не работали, а сидели в зоне или грелись в лесу у костра. Но за это воры обеспечивали работающим спокойное существование, социальную защищённость. Начальство также было заинтересовано в такой системе "косвенного управления", так как она обеспечивала и выполнение производственного плана, и порядок в зоне.
В рыхлом, бесструктурном состоянии, которое имело место при суках, выкристаллизовалась твёрдая структура, обладающая ясной, законченной формой. На вершине её находилась немногочисленная, но сплочённая каста воров в законе, внизу - многочисленная масса работяг, или мужиков. Между теми и другими, как и полагается, располагалась прослойка - интеллигенция из заключённых, работники бухгалтерии, плановой части, санчасти и т.п. От них требовалась только лояльность к ворам и установленному ими порядку.
Во главе воров стояла ещё более узкая группа старших воров, в которой господствовал принцип коллегиальности и коллективности руководства. Внутри неё, однако, происходила постоянная борьба за власть, вследствие чего кто-нибудь из воров вдруг оказывался нарушителем воровских законов, кодекса воровской чести. Или откуда-то из дальних лагерей приходила ксива - письмо, разоблачающее кого-нибудь из воров в преступлениях против воровского закона, совершенных когда-то в прошлом, в другом месте. И на толковище (совещании воров, в данном случае - суде чести) такой отступник приговаривался к смерти как предатель и сука.
Читая очерк Самойлова, я обнаружил, что за тридцать лет лагерь стал во многом иным. Он ожесточился. Сама атмосфера изменилась. "Какие-то худые серые фигуры, опасливо озираясь, бродят по зонам, жмутся к стенкам. И над всем веет какой-то готовностью к тревоге. Некий глухой, затаенный ужас - в согнутых позах, в осторожных движениях, в косых взглядах. Будто незримый террор связывает всех" (Нева. 1989. №4.). Ничего подобного в моё время не было. Не было такого, чтобы стоны заключённых, истязаемых другими заключенными, раздавались в зоне почти каждую ночь, как пишет Л.Самойлов. Не было и такой системы изощренных издевательств, такого откровенного садизма.
Национальной розни тоже не было, антисемитизмом воры не были заражены совершенно».
«Мне пришлось провести в лагере 1949-1954 годы.
Я жил далеко не в худших условиях. Большую часть контингента составляли заключённые, отбывающие срок по так называемым бытовым статьям, меньшую - политические, сидящие по ст. 58 (к ним принадлежал и я). Я тоже имел возможность наблюдать иерархическую структуру лагерного социума. Она менялась на моих глазах. Сначала в ней доминировали суки - изгои блатного мира, нарушившие его законы и поэтому осуждённые этим миром на физическое уничтожение. При них в зоне царил тот беспредел, о котором пишет Самойлов в 1980-е годы, иначе говоря, власть силы, а не закона. Это было своего рода бесструктурное, хаотическое состояние.
Затем в лагерь привезли группу воров в законе, которым удалось обзавестись холодным оружием и совершить переворот. Наутро после "ночи длинных ножей" из бараков выносили зарезанных сук. Наступило царство закона. Воры установили в зоне жёсткий и справедливый порядок. У мужика больше никто не мог отобрать по собственному произволу деньги или полученную из дома посылку. Получив заработанную на лесоповале зарплату, он отдавал заранее обусловленную её часть бригадиру, который в свою очередь передавал её ворам. Кроме того, бригадир был обязан проводить в рабочих нарядах воров как работающих, хотя в действительности они не работали, а сидели в зоне или грелись в лесу у костра. Но за это воры обеспечивали работающим спокойное существование, социальную защищённость. Начальство также было заинтересовано в такой системе "косвенного управления", так как она обеспечивала и выполнение производственного плана, и порядок в зоне.
В рыхлом, бесструктурном состоянии, которое имело место при суках, выкристаллизовалась твёрдая структура, обладающая ясной, законченной формой. На вершине её находилась немногочисленная, но сплочённая каста воров в законе, внизу - многочисленная масса работяг, или мужиков. Между теми и другими, как и полагается, располагалась прослойка - интеллигенция из заключённых, работники бухгалтерии, плановой части, санчасти и т.п. От них требовалась только лояльность к ворам и установленному ими порядку.
Во главе воров стояла ещё более узкая группа старших воров, в которой господствовал принцип коллегиальности и коллективности руководства. Внутри неё, однако, происходила постоянная борьба за власть, вследствие чего кто-нибудь из воров вдруг оказывался нарушителем воровских законов, кодекса воровской чести. Или откуда-то из дальних лагерей приходила ксива - письмо, разоблачающее кого-нибудь из воров в преступлениях против воровского закона, совершенных когда-то в прошлом, в другом месте. И на толковище (совещании воров, в данном случае - суде чести) такой отступник приговаривался к смерти как предатель и сука.
Читая очерк Самойлова, я обнаружил, что за тридцать лет лагерь стал во многом иным. Он ожесточился. Сама атмосфера изменилась. "Какие-то худые серые фигуры, опасливо озираясь, бродят по зонам, жмутся к стенкам. И над всем веет какой-то готовностью к тревоге. Некий глухой, затаенный ужас - в согнутых позах, в осторожных движениях, в косых взглядах. Будто незримый террор связывает всех" (Нева. 1989. №4.). Ничего подобного в моё время не было. Не было такого, чтобы стоны заключённых, истязаемых другими заключенными, раздавались в зоне почти каждую ночь, как пишет Л.Самойлов. Не было и такой системы изощренных издевательств, такого откровенного садизма.
Национальной розни тоже не было, антисемитизмом воры не были заражены совершенно».
У российской сетевой интеллигенции так и идут споры, какие нации внесли наибольший вклад в мировую цивилизацию. Если совсем сузить ответ, то у мировой (т.е. европейской) цивилизации два мощных импульса – Древняя Греция и серебро/сырьё Нового Света. Первые дали миру науку и демократию, вторые – развитие экономики Европы и разрешение «мальтузианской ловушки», а вслед этому – создание США из выбрасываемых излишков европейского населения.
Если же говорить о России, то импульс развития ей сначала дали украинцы в середине XVII века – когда они хлынули в Московию и подготовили цивилизационную почву для реформ Петра, а далее – немцы, которые создали основу науки у нас и главное – создали регулярное, бюрократическое государство.
Если же говорить о России, то импульс развития ей сначала дали украинцы в середине XVII века – когда они хлынули в Московию и подготовили цивилизационную почву для реформ Петра, а далее – немцы, которые создали основу науки у нас и главное – создали регулярное, бюрократическое государство.
У историка Андрея Некита прочитал важное напоминание о развитии матриархата в средневековом Новгороде. Торговая республика в отсутствие ордынства показывала прогресс во сферах жизни.
«Приоритет принадлежал мужчинам в таких сферах: войны и политика. А областями чисто женского «господства»были организация экономической жизни дома, семьи, воспитание детей, внутрисемейные отношения. «Матриархат» в доме был балансом «патриархату» во всех областях общественной жизни вне его», - пишет Некита.
Более того, в экономике Новгородской республики у женщин было полное равноправие с мужчинами. И даже больше: «Также в XV веке в Новгороде широко была распространена практика приоритетного права имущественного владения старших дочерей по отношению к младшим, что противоречит принципам феодальной, патриархальной юриспруденции, всегда отдававшей подобные преимущества старшим сыновьям и родственникам по мужской линии».
Такого в то время не помню даже в итальянских городских республиках – чтобы имущество в первую очередь переходило старшей дочери. Грамотность женщин в Новгороде была не меньше, чем у мужчин (в среднем у горожан – около 30-35%, это показатель грамотности был на уровне самых развитых городов Италии того времени – Генуи и Венеции).
В верхушке крупнейших предпринимателей Новгорода женщины занимали не менее 50%, а в какое-то время – и больше.
«Здесь достаточно Марфу Борецкую, одну из самых богатых вотчинниц Новгородской земли. По величине собственности Марфа к концу XV в. была третьей после новгородского владыки и монастырей. В описи её владений можно увидеть пушнину в тысячах шкурок, и полотно в сотнях локтей, и хлеб в сотнях коробей, и мясо в сотнях туш, масло, кур, лебедей и многое другое, а главное - деньги: в вотчине Борецкой денежный оброк составлял 51% владельческого дохода. Последний факт свидетельствует об ориентации Марфы на буржуазный тип ведения хозяйства в её вотчинах, основанный на капитализации прибыли и рыночных установках. Данные Новгородских писцовых книг позволяют сделать вывод о весьма значительных размерах владений Марфы по отношению ко всей территории Новгородской республики. В ее собственности находились земли Бежецкой, Вотской, Деревской, Шелонской и Обонежской пятин, что составляло 91% принадлежащих ей территорий. Таким образом, у новгородской колонизации северных земель был изначально матриархальный вектор, позволявший органично сочетать местные традиции с интересами новгородской власти».
Ну а дальнейшее известно. С конца XV века московское ордынство начинает уничтожать все вольности Новгорода, и в их числе – роль женщин в обществе и предпринимательстве. На всей территории Московии, куда теперь входили Новгород и Псков, начинается т.н. «теремное затворничество женщин».
«Приоритет принадлежал мужчинам в таких сферах: войны и политика. А областями чисто женского «господства»были организация экономической жизни дома, семьи, воспитание детей, внутрисемейные отношения. «Матриархат» в доме был балансом «патриархату» во всех областях общественной жизни вне его», - пишет Некита.
Более того, в экономике Новгородской республики у женщин было полное равноправие с мужчинами. И даже больше: «Также в XV веке в Новгороде широко была распространена практика приоритетного права имущественного владения старших дочерей по отношению к младшим, что противоречит принципам феодальной, патриархальной юриспруденции, всегда отдававшей подобные преимущества старшим сыновьям и родственникам по мужской линии».
Такого в то время не помню даже в итальянских городских республиках – чтобы имущество в первую очередь переходило старшей дочери. Грамотность женщин в Новгороде была не меньше, чем у мужчин (в среднем у горожан – около 30-35%, это показатель грамотности был на уровне самых развитых городов Италии того времени – Генуи и Венеции).
В верхушке крупнейших предпринимателей Новгорода женщины занимали не менее 50%, а в какое-то время – и больше.
«Здесь достаточно Марфу Борецкую, одну из самых богатых вотчинниц Новгородской земли. По величине собственности Марфа к концу XV в. была третьей после новгородского владыки и монастырей. В описи её владений можно увидеть пушнину в тысячах шкурок, и полотно в сотнях локтей, и хлеб в сотнях коробей, и мясо в сотнях туш, масло, кур, лебедей и многое другое, а главное - деньги: в вотчине Борецкой денежный оброк составлял 51% владельческого дохода. Последний факт свидетельствует об ориентации Марфы на буржуазный тип ведения хозяйства в её вотчинах, основанный на капитализации прибыли и рыночных установках. Данные Новгородских писцовых книг позволяют сделать вывод о весьма значительных размерах владений Марфы по отношению ко всей территории Новгородской республики. В ее собственности находились земли Бежецкой, Вотской, Деревской, Шелонской и Обонежской пятин, что составляло 91% принадлежащих ей территорий. Таким образом, у новгородской колонизации северных земель был изначально матриархальный вектор, позволявший органично сочетать местные традиции с интересами новгородской власти».
Ну а дальнейшее известно. С конца XV века московское ордынство начинает уничтожать все вольности Новгорода, и в их числе – роль женщин в обществе и предпринимательстве. На всей территории Московии, куда теперь входили Новгород и Псков, начинается т.н. «теремное затворничество женщин».
Читаю на сайте русскоязычного СМИ Швейцарии:
"Мы побеседовали с бывшим президентом Киргизии Аскаром Акаевым в Швейцарии, где живут его дети и внуки. В Швейцарии он разрабатывает идеологию Мирового правительства и борьбы с глобальным потеплением".
Весь постсоветский мир одинаков.
Представляю, насколько по барабану сейчас киргизам, брошенным в том числе и президентом Акаевым в каменный век, про глобальное потепление. Тем более поучающим их, чей единственный шанс выжить - отправиться гастарбайтером в России, из Швейцарии.
"Мы побеседовали с бывшим президентом Киргизии Аскаром Акаевым в Швейцарии, где живут его дети и внуки. В Швейцарии он разрабатывает идеологию Мирового правительства и борьбы с глобальным потеплением".
Весь постсоветский мир одинаков.
Представляю, насколько по барабану сейчас киргизам, брошенным в том числе и президентом Акаевым в каменный век, про глобальное потепление. Тем более поучающим их, чей единственный шанс выжить - отправиться гастарбайтером в России, из Швейцарии.
В последние в полгода в Средней Азии главная проблема – возвращение домой боевиков ИГИЛ (запрещённого в России) и угроза восстаний исламистов в регионе. Вот какие цифры по этой проблеме приводит эксперт Института мировой экономики и политики (ИМЭП) при Фонде первого президента Республики Казахстан Диана Диханбаева:
Согласно исследованию, проведенному The Soufan Center, к февралю 2017 г. террористическими организациями Сирии и Ирака было завербовано более 5000 человек из стран Центральной Азии, около 500 человек вернулись в родные страны. В Сирию и Ирак направились более 500 граждан Казахстана, более 500 граждан Кыргызстана, 1300 граждан Таджикистана, более 400 граждан Туркменистана и более 1500 граждан Узбекистана.
В настоящее время, после уничтожения ИГ в Сирии фиксируется отток боевиков и членов их семей в другие регионы, в том числе и в их родные страны. Так, в Казахстан из Сирии вернулись 125 человек, 57 – уже осуждены. Также многие боевики перебрались в северные провинции Афганистана».
На севере Афганистана сейчас сконцентрировано 1400-1600 боевиков ИГИЛа, к весне 2019 их число может вырасти до 3 тыс. Спецслужбы Средней Азии опасаются, что они могут пойти рейдом в Таджикистан, а оттуда- ещё и в узбекскую Ферганскую долину, самое взрывоопасное место в регионе (из-за большого числа «спящих ячеек» радикальных исламистов).
Согласно исследованию, проведенному The Soufan Center, к февралю 2017 г. террористическими организациями Сирии и Ирака было завербовано более 5000 человек из стран Центральной Азии, около 500 человек вернулись в родные страны. В Сирию и Ирак направились более 500 граждан Казахстана, более 500 граждан Кыргызстана, 1300 граждан Таджикистана, более 400 граждан Туркменистана и более 1500 граждан Узбекистана.
В настоящее время, после уничтожения ИГ в Сирии фиксируется отток боевиков и членов их семей в другие регионы, в том числе и в их родные страны. Так, в Казахстан из Сирии вернулись 125 человек, 57 – уже осуждены. Также многие боевики перебрались в северные провинции Афганистана».
На севере Афганистана сейчас сконцентрировано 1400-1600 боевиков ИГИЛа, к весне 2019 их число может вырасти до 3 тыс. Спецслужбы Средней Азии опасаются, что они могут пойти рейдом в Таджикистан, а оттуда- ещё и в узбекскую Ферганскую долину, самое взрывоопасное место в регионе (из-за большого числа «спящих ячеек» радикальных исламистов).
Интересная статистика, как сказывается обучение в аспирантуре и получение учёной степени (PhD) на самочувствие студентов и их адаптацию к жизни вне университета. Если кратко - PhD студенты в США страдают от страхов, депрессии и суицидальных мыслей:
- У 40% PhD студентов не было работы на момент получения степени, считается, что они уходят в другие профессии, работают за копейки, живут на доходы партнеров и конкурируют за рабочие места не только со своим выпуском, но и с толпами тех, кто стал PhD в предыдущие годы.
- Из тех, кто смог найти временную академическую должность, около трети живут за чертой бедности или примерно на этом уровне.
- 13% аккумулировали долг за обучение размером более 70 тысяч долларов, а среди гуманитариев этот процент был в два раза выше.
- Путь до PhD в среднем занимает 8 лет, то есть на рынок люди выходят, когда им около 30 лет. За эти 8-10 лет их сверстники уже сделали карьеру, накопили деньги, кто-то приобрел дома.
- Учёные провели опрос 500 PhD студентов в области экономики в 8 элитных университетах США. 18% из них страдали расстройствами и депрессией. Это в 3 раза выше средненациональных показателей.
- 25% студентам после начала вообще университетского обучения поставили медицинский диагноз по проблемам с психикой.
- 11% испытывали суицидальные мысли в течение нескольких дней за последние две недели до момента опроса. Только 27% из них получали психологическую помощь.
- Чем дальше люди движутся по пути получения образования - тем больше психологических проблем у них появляется. В первый год обучения проблемы - у 14,5% студентов, на стадии 5+ лет проблемы уже у 25%. В первый год обучения о самоубийстве думают 7% студентов, на стадии 5+ лет - 13%.
- Главные причины — финансовые проблемы (необходимость брать займы, проблемы с подработкой) и академическая загрузка. 62% студентов постоянно переживают по поводу работы (не обучения). Необходимость тратить всё время на обучение изолирует PhD студентов от общества, что усугубляет их психологическое состояние.
- Студенты говорят, что от них ожидаются жертвы, что считается нормой ненавидеть годы своей жизни в ходе обучения, что проблемы с психикой - это нормально, что жертвы - это их пропуск в академический мир.
- PhD студент значительно более одинок, чем американский пенсионер.
- Ещё один повод для депрессии PhD студентов - это понимание, что их деятельность бесполезна для общества. Только 26% опрошенных считали, что их работа имеет какой-то смысл для общества, в то время как средний показатель по стране - 63%. И только 19% студентов вообще считали, что у них есть в возможность сделать что-то стоящее.
https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=560933151017446&id=100013022975770
Что самого важного в этом исследовании, каков вывод? Позволить себе ещё 8 лет дополнительного высшего образования могут теперь только психологически (психически и нервно-соматически) устойчивые люди. А также – дети из богатых семей, которых могут себе позволить содержать родители всё время учёбы (а затем – ещё и время поиска работы нового PhD). Это означает, что в такой среде будет всё больше естественного отбора, академических верхов станут достигать «здоровые и богатые». Это будет означать – «консервация сословности». Во многом это будет повторять время до середины ХХ века, времени наступления социального государства.
- У 40% PhD студентов не было работы на момент получения степени, считается, что они уходят в другие профессии, работают за копейки, живут на доходы партнеров и конкурируют за рабочие места не только со своим выпуском, но и с толпами тех, кто стал PhD в предыдущие годы.
- Из тех, кто смог найти временную академическую должность, около трети живут за чертой бедности или примерно на этом уровне.
- 13% аккумулировали долг за обучение размером более 70 тысяч долларов, а среди гуманитариев этот процент был в два раза выше.
- Путь до PhD в среднем занимает 8 лет, то есть на рынок люди выходят, когда им около 30 лет. За эти 8-10 лет их сверстники уже сделали карьеру, накопили деньги, кто-то приобрел дома.
- Учёные провели опрос 500 PhD студентов в области экономики в 8 элитных университетах США. 18% из них страдали расстройствами и депрессией. Это в 3 раза выше средненациональных показателей.
- 25% студентам после начала вообще университетского обучения поставили медицинский диагноз по проблемам с психикой.
- 11% испытывали суицидальные мысли в течение нескольких дней за последние две недели до момента опроса. Только 27% из них получали психологическую помощь.
- Чем дальше люди движутся по пути получения образования - тем больше психологических проблем у них появляется. В первый год обучения проблемы - у 14,5% студентов, на стадии 5+ лет проблемы уже у 25%. В первый год обучения о самоубийстве думают 7% студентов, на стадии 5+ лет - 13%.
- Главные причины — финансовые проблемы (необходимость брать займы, проблемы с подработкой) и академическая загрузка. 62% студентов постоянно переживают по поводу работы (не обучения). Необходимость тратить всё время на обучение изолирует PhD студентов от общества, что усугубляет их психологическое состояние.
- Студенты говорят, что от них ожидаются жертвы, что считается нормой ненавидеть годы своей жизни в ходе обучения, что проблемы с психикой - это нормально, что жертвы - это их пропуск в академический мир.
- PhD студент значительно более одинок, чем американский пенсионер.
- Ещё один повод для депрессии PhD студентов - это понимание, что их деятельность бесполезна для общества. Только 26% опрошенных считали, что их работа имеет какой-то смысл для общества, в то время как средний показатель по стране - 63%. И только 19% студентов вообще считали, что у них есть в возможность сделать что-то стоящее.
https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=560933151017446&id=100013022975770
Что самого важного в этом исследовании, каков вывод? Позволить себе ещё 8 лет дополнительного высшего образования могут теперь только психологически (психически и нервно-соматически) устойчивые люди. А также – дети из богатых семей, которых могут себе позволить содержать родители всё время учёбы (а затем – ещё и время поиска работы нового PhD). Это означает, что в такой среде будет всё больше естественного отбора, академических верхов станут достигать «здоровые и богатые». Это будет означать – «консервация сословности». Во многом это будет повторять время до середины ХХ века, времени наступления социального государства.
С 1989 года стали публиковаться всероссийские данные о массе тела новорождённых. И по этой диаграмме видно, какой провал по этому показателю случился в Петербурге в первой половине 1990-х годов – сильно хуже, чем в среднем по России. Питер начала 1990-х на этой диаграмме – остров страшного неблагополучия
https://yangx.top/tolk_tolk/1884
Комментарий нашего читателя Э.Марабо на запись о проблемах учащихся PhD.
«Во многом, эти проблемы обусловлены эксплуатационным характером взаимоотношений научный руководитель - студент. А аспирантуре студенту предлагается бесплатно (обычно) поработать над темой, интересной и нужной в первую очередь для удовлетворения научных интересов руководителя. Студент же получает навыки, круг которых очерчен хотелками руководителя а не запросами рынка труда. При этом смысл работы зачастую остаётся за пределами восприятия студента: научник вешает какую-то заумную лапшу на уши, вроде всё правильно и разумно, но интуиция говорит: что-то не так! Тут немудрено приобрести психологические проблемы. Руководители зачастую не осознают, куда они тащат студентов: у них-то все ок! Классическая ошибка выжившего».
Комментарий нашего читателя Э.Марабо на запись о проблемах учащихся PhD.
«Во многом, эти проблемы обусловлены эксплуатационным характером взаимоотношений научный руководитель - студент. А аспирантуре студенту предлагается бесплатно (обычно) поработать над темой, интересной и нужной в первую очередь для удовлетворения научных интересов руководителя. Студент же получает навыки, круг которых очерчен хотелками руководителя а не запросами рынка труда. При этом смысл работы зачастую остаётся за пределами восприятия студента: научник вешает какую-то заумную лапшу на уши, вроде всё правильно и разумно, но интуиция говорит: что-то не так! Тут немудрено приобрести психологические проблемы. Руководители зачастую не осознают, куда они тащат студентов: у них-то все ок! Классическая ошибка выжившего».
Telegram
Толкователь
Интересная статистика, как сказывается обучение в аспирантуре и получение учёной степени (PhD) на самочувствие студентов и их адаптацию к жизни вне университета. Если кратко - PhD студенты в США страдают от страхов, депрессии и суицидальных мыслей:
- У 40%…
- У 40%…
Социолог Киреев составил карту России по преобладанию жилья из различных материалов (на основе Переписи-2010). В целом Россия остаётся страной деревянного жилья (зелёный цвет). Юг страны (особенно Северный Кавказ) живёт в кирпичных домах, Центральная Россия – примерно поровну кирпичные и панельные дома
Новый текст на Толкователе.
В 1929 году русская газета в Латвии «Сегодня» попросила известных эмигрантов – писателей, политиков, публицистов – сделать прогноз, что станет с СССР через десять лет, к 1939 году. Многие из них попутно оценили, как будет выглядеть СССР в конце ХХ века. Отвечали Деникин, Керенский, Бунин, Куприн, Ходасевич, Алданов и др. Мнения у них разошлись.
http://ttolk.ru/articles/kak_v_1929_godu_beloemigrantyi_predstavlyali_zhizn_v_sssr_cherez_desyat_let
Например, видение писателя Марка Алданова (Ландау) (1886-1957):
«Я убеждён, что через пятьдесят лет Россия будет первым государством мира. Статистика ей предсказывает 300 миллионов населения к 1975 году. По сравнению с этим населением, с необозримой территорией России, с её несметными богатствами, Франция, Германия, Англия окажутся малыми величинами. Культурная гегемония обычно сопутствует гегемонии политической.
Что же касается 1939 года, то картина России ближайшего будущего наведёт на читателя уныние. От поколения бурной революционной эпохи не стоит ждать никакого прогресса. России 1939 года придётся вернуться к самым основам и с нуля начинать строительство культуры и политики. Переворот 1917 года полностью, до основанья разрушил предшествующую эпоху и не создал новой. Порвалась связь времён. Всё придётся начинать сначала. От попыток преобразовать вселенную мы придём к азбуке. К азбуке и культурной, и политической.
Следующее же, более счастливое поколение начнёт подъём. Не сомневаюсь, что он будет весьма быстрый».
В 1929 году русская газета в Латвии «Сегодня» попросила известных эмигрантов – писателей, политиков, публицистов – сделать прогноз, что станет с СССР через десять лет, к 1939 году. Многие из них попутно оценили, как будет выглядеть СССР в конце ХХ века. Отвечали Деникин, Керенский, Бунин, Куприн, Ходасевич, Алданов и др. Мнения у них разошлись.
http://ttolk.ru/articles/kak_v_1929_godu_beloemigrantyi_predstavlyali_zhizn_v_sssr_cherez_desyat_let
Например, видение писателя Марка Алданова (Ландау) (1886-1957):
«Я убеждён, что через пятьдесят лет Россия будет первым государством мира. Статистика ей предсказывает 300 миллионов населения к 1975 году. По сравнению с этим населением, с необозримой территорией России, с её несметными богатствами, Франция, Германия, Англия окажутся малыми величинами. Культурная гегемония обычно сопутствует гегемонии политической.
Что же касается 1939 года, то картина России ближайшего будущего наведёт на читателя уныние. От поколения бурной революционной эпохи не стоит ждать никакого прогресса. России 1939 года придётся вернуться к самым основам и с нуля начинать строительство культуры и политики. Переворот 1917 года полностью, до основанья разрушил предшествующую эпоху и не создал новой. Порвалась связь времён. Всё придётся начинать сначала. От попыток преобразовать вселенную мы придём к азбуке. К азбуке и культурной, и политической.
Следующее же, более счастливое поколение начнёт подъём. Не сомневаюсь, что он будет весьма быстрый».
ttolk.ru
Как в 1929 году белоэмигранты представляли жизнь в СССР через десять лет |
История |
Блог Толкователя
История |
Блог Толкователя
В 1929 году русская газета в Латвии «Сегодня» попросила известных эмигрантов – писателей, политиков, публицистов – сделать прогноз, что станет с СССР через десять лет, к 1939 году. Многие из них попутно оценили, как будет выглядеть СССР в конце ХХ века. Отвечали…
Миссионер, швед Франц Август Ларсон в начале ХХ века несколько раз побывал в Монголии. По итогам поездок он написал книгу «Larson, Duke of Mongolia». В ней, в частности, он описывает причины, почему монгольское общество того времени было против научно-технического прогресса:
«Телеграфная линия для монголов диво дивное. Они не могут понять её важности, утверждая, что им не надо, чтобы их сообщения доходили до адресата так быстро. Было сложно приучить их оставить телеграфные столбы в покое. В прошлом монголы часто использовали эти столбы и провода для вещей, как им казалось, гораздо более нужных, чем телеграфия. Они обнаружили, что провода великолепно подходят для изгородей вокруг водоёмов, а столбы отлично колются и идут на костёр.
Монголы никогда не перенапрягаются, ибо их нужды невелики. Они никуда не спешат и не торопятся, но извлекают всё возможное удовольствие из каждого часа жизни. У них не бывает тревожных телеграмм, срочных писем, газет. Им не надо успевать на поезд, не надо высиживать часы на службе. У них не бывает нервных срывов.
В годы юности я верил со всеми заодно, что цивилизация Запада - величайшая во всём мире. Сколько часов я потратил, убеждая монгольских князей и простых людей в необходимости построить железнодорожные пути, основать почтовую службу, завести газеты!
И неизменно я слышал в ответ одно и то же: «Всё это, может быть, хорошо для других стран, но нам тут не нужно. Мы счастливы и довольны и тем, что уже есть. Почта будет приносить нам вести из-за рубежа, беспокоить нас по каждому поводу. Мне письма не нужны. Никому из моих людей не надо писем. Если кто-то захочет пообщаться со мной или я с ним, то жизнь не настолько коротка, чтобы каждому из нас не сесть на коня и не приехать друг к другу. А письма подразумевают, что нам придётся тревожить друг друга по всяким пустякам. Нет уж, лучше так. Человек не проведёт месяц в седле из-за пустяка, но отправится к своему другу только по настоящему делу».
Помню, в другой раз, приехал я к очень образованному монгольскому князю, было это несколько лет спустя после Мировой войны. Он вообще не слыхал, что эта война начиналась. Когда я намекнул ему, что если бы в стране издавались газеты, то он бы узнал о том, что творится в мире, он осадил меня: «С чего ты решил, что мне нужно было узнать об этом раньше, чем ты мне сейчас рассказал?»
«Телеграфная линия для монголов диво дивное. Они не могут понять её важности, утверждая, что им не надо, чтобы их сообщения доходили до адресата так быстро. Было сложно приучить их оставить телеграфные столбы в покое. В прошлом монголы часто использовали эти столбы и провода для вещей, как им казалось, гораздо более нужных, чем телеграфия. Они обнаружили, что провода великолепно подходят для изгородей вокруг водоёмов, а столбы отлично колются и идут на костёр.
Монголы никогда не перенапрягаются, ибо их нужды невелики. Они никуда не спешат и не торопятся, но извлекают всё возможное удовольствие из каждого часа жизни. У них не бывает тревожных телеграмм, срочных писем, газет. Им не надо успевать на поезд, не надо высиживать часы на службе. У них не бывает нервных срывов.
В годы юности я верил со всеми заодно, что цивилизация Запада - величайшая во всём мире. Сколько часов я потратил, убеждая монгольских князей и простых людей в необходимости построить железнодорожные пути, основать почтовую службу, завести газеты!
И неизменно я слышал в ответ одно и то же: «Всё это, может быть, хорошо для других стран, но нам тут не нужно. Мы счастливы и довольны и тем, что уже есть. Почта будет приносить нам вести из-за рубежа, беспокоить нас по каждому поводу. Мне письма не нужны. Никому из моих людей не надо писем. Если кто-то захочет пообщаться со мной или я с ним, то жизнь не настолько коротка, чтобы каждому из нас не сесть на коня и не приехать друг к другу. А письма подразумевают, что нам придётся тревожить друг друга по всяким пустякам. Нет уж, лучше так. Человек не проведёт месяц в седле из-за пустяка, но отправится к своему другу только по настоящему делу».
Помню, в другой раз, приехал я к очень образованному монгольскому князю, было это несколько лет спустя после Мировой войны. Он вообще не слыхал, что эта война начиналась. Когда я намекнул ему, что если бы в стране издавались газеты, то он бы узнал о том, что творится в мире, он осадил меня: «С чего ты решил, что мне нужно было узнать об этом раньше, чем ты мне сейчас рассказал?»
Интересное видение России в среднесрочной перспективе одного из видных методологов Ефима Островского. За нагромождением модной сейчас темы «цифровизации» (выросшей из ОДИ Георгия Щедровицкого) у него есть ещё интересные моменты:
«Молодые и не очень люди уже перестают читать, потому что смотрят легко доступные фильмы, и теперь не нуждаются в воображении, не ценят целостность образования и не запоминают персонажей и сюжеты литературных и научных историй, а потому не способны прочесть и усвоить мало-мальски объёмный текст, теряют память и способность удерживать в сознании мало-мальски сложное логическое построение. И из-за этого, в свою очередь, теряют обвальными темпами логики и семантики, которые лежат в основе «трудовой этики», «трудовой дисциплины», «культуры производства» и прочих необходимых институциональных платформ.
Компании стоят перед очевидным выбором — продолжать вкладываться в образование или переходить на роботизированные процессы. И, хотя, казалось бы, «роботы сегодня намного дороже людей» (это расхожая фраза), но в условиях вышеописанной деградации человеческих ресурсов не сегодня-завтра обвально кинутся покупать роботизированные решения.
Что же до современных nation-states… я мог бы рационализировать и государственные стратегии, но замечу просто, что state, во-первых, давно уже перестало что-либо понимать, а, во-вторых, само стоит на пороге роботизации.
Переход к этому миру будет, конечно же, драматичен, но в самом этом мире жизнь будет устроена для большинства не хуже/не лучше, чем во всех ему предшествовавших мирах.
Мир этот обычно определяется как постиндустриальный. Это определение кажется негативным, но на самом деле оно позитивное: такой же, как до индустриального, только после. Как жили прекрасно люди в доиндустриальную эпоху — без жизни по заводскому гудку — так и будут жить.
Чем будут заниматься люди? Вернутся жить из городов на землю, уйдут в е-игровые миры, или предадутся бане, водке, гармони и (фермерскому) лососю? — Не так уж и важно. Думаю, параллельно будут существовать и эти три сценария, и какой-то четвёртый, и более.
Люди одичают, потеряют значительную часть интеллекта. Но и сейчас они дикари в мире глобальных бетонных джунглей, учитывая, что Город, который по определению является основой цивилизации, в мире бетонных джунглей и global village уже отсутствует.
По сути, человечество заканчивает автономизацию платформы жизни под названием «Вторая природа»
Россия имеет на этом этапе два важнейших ресурса:
- Огромную территорию, на которой можно разворачивать «деурбанизацию», говоря в инерционном языке, или, говоря в рамках предложенного нарратива, «дебетонизацию».
- Отсутствие трудовой морали у населения — «трактор железный, пусть он и работает» — с одновременным изобилием природного сырья, которые в совокупности при наличии субъективных факторов могут стать ресурсом для опережающей роботизации экономики и хозяйства.
http://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/rai-udalyennyy-intellekt
«Молодые и не очень люди уже перестают читать, потому что смотрят легко доступные фильмы, и теперь не нуждаются в воображении, не ценят целостность образования и не запоминают персонажей и сюжеты литературных и научных историй, а потому не способны прочесть и усвоить мало-мальски объёмный текст, теряют память и способность удерживать в сознании мало-мальски сложное логическое построение. И из-за этого, в свою очередь, теряют обвальными темпами логики и семантики, которые лежат в основе «трудовой этики», «трудовой дисциплины», «культуры производства» и прочих необходимых институциональных платформ.
Компании стоят перед очевидным выбором — продолжать вкладываться в образование или переходить на роботизированные процессы. И, хотя, казалось бы, «роботы сегодня намного дороже людей» (это расхожая фраза), но в условиях вышеописанной деградации человеческих ресурсов не сегодня-завтра обвально кинутся покупать роботизированные решения.
Что же до современных nation-states… я мог бы рационализировать и государственные стратегии, но замечу просто, что state, во-первых, давно уже перестало что-либо понимать, а, во-вторых, само стоит на пороге роботизации.
Переход к этому миру будет, конечно же, драматичен, но в самом этом мире жизнь будет устроена для большинства не хуже/не лучше, чем во всех ему предшествовавших мирах.
Мир этот обычно определяется как постиндустриальный. Это определение кажется негативным, но на самом деле оно позитивное: такой же, как до индустриального, только после. Как жили прекрасно люди в доиндустриальную эпоху — без жизни по заводскому гудку — так и будут жить.
Чем будут заниматься люди? Вернутся жить из городов на землю, уйдут в е-игровые миры, или предадутся бане, водке, гармони и (фермерскому) лососю? — Не так уж и важно. Думаю, параллельно будут существовать и эти три сценария, и какой-то четвёртый, и более.
Люди одичают, потеряют значительную часть интеллекта. Но и сейчас они дикари в мире глобальных бетонных джунглей, учитывая, что Город, который по определению является основой цивилизации, в мире бетонных джунглей и global village уже отсутствует.
По сути, человечество заканчивает автономизацию платформы жизни под названием «Вторая природа»
Россия имеет на этом этапе два важнейших ресурса:
- Огромную территорию, на которой можно разворачивать «деурбанизацию», говоря в инерционном языке, или, говоря в рамках предложенного нарратива, «дебетонизацию».
- Отсутствие трудовой морали у населения — «трактор железный, пусть он и работает» — с одновременным изобилием природного сырья, которые в совокупности при наличии субъективных факторов могут стать ресурсом для опережающей роботизации экономики и хозяйства.
http://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/rai-udalyennyy-intellekt
РСМД
RAI: удалённый интеллект
Интеллект всегда был искусственным, но последние тысячи лет был установлен на белковом hardware в качестве, скажем, операционной среды. Под ним писались (на разных языках) различные инструментальные приложения — право, медицина, политика; и разные платформы…
И ещё интересная статистика по женщинам Ленинграда (думаю, и по другим городам та же динамика) - за жизнь двух поколений (с 1940-го по 1985 годы) средний их рост вырос, а вес упал. Типичная женщина Ленинграда 1940 года - рост 160 см при весе 76 кг. Сегодня такую женщину считали бы полной. Это видно и по фото 1930-40-х - крепкие (коренастые), низкорослые женщины с круглыми лицами.