Тут, наверное, стоит еще добавить, что это не посев и не реклама, все добровольно и по любви. Отчасти вдохновившись всем этим чтением, я наконец прочитал «Историю безумия» Фуко, удачно переизданную в Ad Marginem; первый раз подступался три года назад и сдался, сейчас осилил. Пересказывать ее тут, конечно, было бы нелепо, тем более что это еще более глобальная работа, чем ошеломившая меня в свое время «Надзирать и наказывать»: если там Фуко разбирался о том, как возникло современное представление о полномочиях государства, то тут — откуда взялось вообще наше понимание, что такое человек и что такое норма.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Процитирую два куска, которые мне показались очень жизненными. Вот буквально описание механики работы современных соцсетевых дискуссий с разоблачениями:

Для буржуазного сознания огласка становится одним из инструментов, с помощью которых оно осуществляет свое господство. Ведь абсолютное всевластие делает его не только судьей, но одновременно и карой. Теперь оно присваивает себе право на “всезнание”, а “знать” для него означает не только уведомить о провинности и осудить ее, но и сделать ее достоянием публики, высветить с ослепительной наглядностью в ее собственных глазах, чтобы она послужила наказанием для самой себя. <…> Когда же нравы образуют саму субстанцию государства, а общественное мнение — его прочнейшую связующую нить, скандал превращается в самую страшную форму отчуждения человека. Он делает его непоправимо чуждым самим основам общежития, а его наказание, утратив характер исправления частной ошибки, принимает всеобъемлющую форму

Ну и еще одно:

Пятым из узников, освобожденных Пинелем от оков, был бывший священник, изгнанный за свое безумие из лона церкви; одержимый манией величия, он воображал себя Христом; то был “верх человеческой спеси и бреда”. В Бисетре он очутился в 1782 г., и к моменту освобождения находился в оковах уже двенадцать лет. Надменные повадки и великое красноречие делают его любимым развлечением всего госпиталя; но он знает, что вновь переживает Страсти Христовы, и потому “терпеливо переносит сию нескончаемую пытку и постоянные насмешки, которым он подвергается из-за своей мании”. 

А это — буквально сюжет песни «Великомученик Голобородько Толик» ансамбля «Птицу емъ».

На очередном заседании Редакционного совета StraightForward Дэвид Хоффман, автор «Олигархов» и другого знаменательного нонфикшна про Россию, упомянул в качестве референса к одному из проектов «Августовские пушки» Барбары Такман как классический образец книги про начало большой войны — а я, к стыду своему, до тех пор не только не читал, но и даже про нее не слышал. Пришлось восполнять.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

«Августовские пушки» — это классика в полном смысле слова: вышла в 1962-м году, тогда же получила Пулитцера, а посвящена событиям лета 1914 года: тому, что непосредственно предшествовало Первой мировой войне, и первой паре месяцев боев. Притом, например, хрестоматийное убийство эрцгерцога Фердинанда Такман упоминает, но не описывает: ее интересует не повод, а причина — и она максимально подробно и глубоко рассказывает, как на этот триггер реагировали в Германии, Франции, Англии и России (странным образом Австро-Венгрия тут на глубокой периферии). Все это сделано, с одной стороны, скрупулезно по части источников, а с другой, очень литературно: Такман буквально помещает читателя в посольство Франции в Берлине, в президентский дворец в Париже, в лондонское Адмиралтейство и так далее. Это, кстати, к вопросу о «новой журналистике» Тома Вулфа: бренд громкий, но не вполне справедливый — Такман писала не то чтобы менее ярко еще до всяких заявлений, антологий и революций. При этом время выхода книги тут все-таки чувствуется — прежде всего в том смысле, что она написана вскоре после Второй мировой, и антинемецкий сантимент прямо очень сильный; много внимания уделено зверствам и военным преступлениям Германии в Бельгии, вообще война во многом выводится из характера немецкого империализма; как показал беглый просмотр «Википедии», авторку за это обоснованно критиковали.

Книжка делится на две части: первая — про дипломатию в преддверии войны, вторая — про боевые действия в ее первые несколько недель, когда цепочка ошибок, неоправданно амбициозных решений и просто глупостей привела к тому, что ни один из задуманных блицкригов не удался, и стороны завязли на много лет в окопной войне. Соответственно, на этой книге я окончательно понял, что читать про военные действия мне лично просто драматически неинтересно; думаю, Такман пишет об этом самым интересным образом из возможных, но все равно — там форсировали реку, тут развернули корпус, в общем, надо увлекаться таким. Зато первая часть и особенно — первая экспозиционная глава, где через рассказ о церемониальных похоронах английского короля Эдуарда VII вводятся все главные герои с их характерами и амбициями — прямо упоительная; в принципе, можно читать только ее и этим ограничиться.

Дорогие читатели, книжка «Он увидел солнце. Егор Летов и его время» вышла. В России ее можно вот прямо сейчас заказать. Вот здесь.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Ответы на трепещущие вопросы:

— У меня не открывается ссылка!
— Скорее всего, это потому что вы не в России, тогда надо включить VPN, но смысла в этом мало — заказывать по этому адресу имеет смысл только внутри РФ.

— А есть электронная версия?
— Пока, к сожалению, нет. Если у кого-то из читающих есть знакомые в сервисе Litres, которые могут помочь убыстрить их коммуникацию с издателем, я буду очень благодарен. С нашей стороны все готово.

— А можно купить в магазине?
— Можно, в течение недели книжка должна поступить в «Фаланстер» и другие обычные подозреваемые места (pun not intended).

— А можно купить в Европе и вообще за пределами РФ?
— Надеюсь, что можно будет в обозримом будущем. Вопросик на контроле. Ну и точно можно будет купить на презентациях.

— А презентации будут?
— Это прорабатывается. Напомню, что увеличить шансы на успех можно, оставив заявку.

Хочется воспеть фильм Анны Артемьевой и Ивана Жилина «Вернувшиеся».

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Вообще, в случае ютуба я обычно предпочитаю ставить слово фильм в кавычки, примерно 95% того, что называют этим словом, — это не фильмы, а телерепортажи. Абсолютно ничего плохого в этом нет, я просто выступаю за терминологическую точность. Здесь, однако, кавычки можно убрать: метод очень простой, прием со свечой и с пейзажными перебивками может, наверное, раздражать, но, во всяком случае, у «Вернувшихся» есть визуальный язык, люди о нем думали и снимали так, чтобы картинка соответствовала героям. В роликах, сделанных медиа, такое случается редко — и это по-настоящему держит, я смотрел все полтора часа не отрываясь.

Но главное, конечно, не в визуале, а в содержании. Фильм дает слово людям, которые воевали на стороне России с Украиной. Эти люди разные — есть профессиональные военные, есть ушедшие на войну из тюрьмы, есть здоровые, есть пострадавшие, есть очень провоенные, есть человек, который отказался воевать и отсидел за это в колонии. Не думаю, что это репрезентативная социологически выборка, но как собирательный портрет производит очень сильное впечатление. И, опять же, методологически сделано точно: в фильме нет ничего, кроме слов героев, но они показаны так, что даже в голову не приходит упрекнуть авторов в том, что они пытаются вызвать сочувствие к чудовищам, или еще в чем-нибудь таком (хотя понятно, что при желании такое обвинение выдвинуть можно).

Момент, который особенно запомнился, — когда один из самых «патриотичных» героев, мужчина, сидящий без ноги на кровати, над которой висит православный крест и красное полотнище со словами СССР, объясняет причину начало вторжения: ну вы же не будете провоцировать злую собаку, так и тут. Свою страну, за которую он готов умирать, человек уподобляет агрессивному животному.

https://www.youtube.com/watch?v=XCZxlvcAmhE

Книга «Он увидел солнце» скоро отправляется в печать второго тиража, за что огромное спасибо всем, кто потратил свои деньги и время на первый. Электронная версия должна появиться на Litres 18 июля. Что касается книжных за пределами РФ, то, что называется, ask your local bookstore: я знаю, например, что в берлинский «Бабель» уже заказали, но вообще дистрибуцию не контролирую.

И главное: презентациям — быть. Как минимум нескольким. Вот куда уже можно записываться и покупать билеты.
Белград: 24 июля, Mama Shelter
Вильнюс: 25 июля, Best Western
Таллинн: 27 июля, Eesti Arhitektuurikeskus

Пожалуйста, если вы живете в этих городах и знаете какие-то сообщества, которые могут читать люди, интересующиеся подобными событиями, поделитесь там этими событиями. Буду ужасно благодарен.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

По случаю выхода книги была дана пара интервью. Одно — Васе Зоркому для Republic. Там пейволл, но вот кусочек моих слов:
Летов в начале 1980-х очень увлекался недолговечным поэтическим культурным сообществом «НЛО» — это расшифровывалось как «Наша Личная Ответственность». Предводительницей «НЛО» была поэтесса Кари Унксова. Она среди прочего считала, что через рок-музыку можно донести современную поэзию в массы. Ходила на концерты «Аквариума», тусовалась с ленинградскими рокерами, когда все они еще сидели в подполье. Реализовать свой замысел она не успела, ее сбила насмерть машина в 1983-м. А вот Летов, мне кажется, буквально это и сделал.

Другое — «Медузе». Там бесплатно:
Недавний скандал с обвинениями, которые [поэтесса] Галина Рымбу предъявила [писателю] Денису Безносову, строится так. Одна сторона говорит: «Он тварь, он индоктринировал украинских детей, а значит, его как писателя ни в коем случае нельзя даже рассматривать. Не мог у него выйти антивоенный роман, это, наверное, операция ФСБ». Другая сторона говорит: «Он написал антивоенный роман, значит, никак он не может быть человеком, который внедрял программы индоктринации украинских детей. А значит, те, кто говорит обратное, провокаторы ФСБ».

На мой взгляд, может быть и то и другое: можно совершить как минимум сомнительные поступки в качестве сотрудника РГДБ и одновременно написать антивоенный роман. И мне кажется, что история Летова как раз учит тому, что это возможно. Так бывает, и с этим надо иметь дело. В конце концов, можно просто в любой день зайти в фейсбук и полюбоваться на то, как люди буквально в соседних постах осуждают военную агрессию одной страны и оправдывают военную агрессию другой. В этом контексте метания Летова выглядят даже как-то скромно, что ли.

И еще о книге много прекрасных людей написали много хорошего. В английском языке это называется Praise for «Он увидел солнце». Наверное, это неловко читать, но поверьте, еще более неловко было это составлять.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Пока лучшая рецензия — Эдуард Лукоянов в «Пчеле»:
Райнер Мария Рильке говорил: «Россия — страна на границе с Богом». Наверное, это так. Но книга Александра Горбачева «Он увидел солнце» как будто добавляет: Россия — это еще и страна на границе с монстриком Лабубу. Тем эта книга и хороша, тем и поучительна.

Коля Редькин в «Афише»:
Новым поклонникам «Гражданской обороны», которые в силу возраста не застали времена журнала «Контркультура» и «Русского прорыва», иногда просто сложно реконструировать его судьбу и путь. Почему Летов до конца жизни жил в Омске? Правда ли за ним охотился КГБ? Для чего он вступил в партию Эдуарда Лимонова? Исповедовал ли правые идеи? Какие отношения у них были с Янкой? Виноват ли он в ее смерти? Книга Горбачева на все эти вопросы отвечает. 

Галя Юзефович:
Есть биографии, в которых личность героя царствует безраздельно. А есть такие, в которых контур этой самой личности очерчивается за счет окружающего и формирующего ее времени. Вот «Он увидел солнце» — второй тип, мой любимый.

Любимый друг и редактор Юра Сапрыкин:
Книга деликатна и уважительна по отношению к своему герою, но не обходит острых углов и смотрит на летовский миф с дистанции. Она проходит по всем общеобязательным пунктам биографии, окружая этот маршрут лирическими отступлениями, вставными историями, объяснениями уже непонятного контекста, только успевай смотреть по сторонам. В ней собрано (при всей изученности ЕЛ) много нового материала, но весь он встроен в историю, которая захватывает и попадает в самое сердце.

Сергей Смирнов, который записал про книгу голосовое аж на 15 минут (!):
Максимально рекомендую, хорошо написанная книга, оставляющая, знаете, такое приятное после себя чувство, что и не на все ты ответил, и не все тебе понятно, и интересно, любопытно, и в чем-то ты не соглашаешься, на что-то ты злишься, и на что-то скажешь: какую-то чушь ты несешь, и так далее — ну, в общем, такой комплекс чувств.

Женя Коган / «Бабель»:
Это полноценная, хотя и тоже пропущенная через себя, биография Летова, попытка понять его жизнь через время, в которое ему (да и нам тоже) довелось жить. И эта книга тоже, в том числе, о растерянности — потому что после трагедии, произошедшей в России между 1993-м и 1996-м, когда всё пошло по пизде (не буду стесняться, ведь книга говорит о человеке, никогда не стеснявшемся в выражениях), осталась лишь растерянность с разными, скажем так, пищевыми добавками

Александр Кушнир и его ребята:
Книга не только о Летове, но и о времени. Через его биографию проходит история позднего СССР и 90-х — с их андеграундными течениями, хлынувшими наружу, идеологической растерянностью и музыкальной свободой, в которой можно было докричаться до всей страны с кухонной плёнки ужасного качества.

Дмитрий Горшенин:
Эту книгу можно читать по-разному. Как исследование эпохи — нескольких эпох — сквозь призму сложной судьбы одного человека. Как историю сибирского панка — уникального культурного движения. Как путь героя с испытаниями и сюжетными арками – от репетиций в Чкаловском до статуса главной панк-группы страны. Можно — просто как сборник увлекательных баек и анекдотов. А можно – чтобы вытащить из книги рецепты успеха. 

Святослав Иванов:
Это, во-первых, подробнейшая биографическая справка — даже если вы думаете, что вам известно всё, скорее всего, из книги Горбачёва вы всё равно узнаете что-то новое. А во-вторых, это развёрнутый комментарий, где голоса самого автора и множества разных спикеров предлагают обширную палитру оценок и толкований того, что это такое — Егор Летов.

Аркадий Романов:
Это первая полноценная биография Летова, изданная в книжном виде. При всей культовости, мемности и популярности персонажа, традиционного биографического текста до 2025 года о нём не было

Иван Шульц:
Это самая увлекательная книга о постсоветской музыке из выходивших за последние годы. 

Ну вот так. Всем большое спасибо.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Прочитал книгу Бенджамина Нейтанса «To the Success of Our Hopeless Cause» — профессор из Пенсильвании написал историю диссидентского движения, которая совершенно неожиданно (если судить, во всяком случае, по профайлу автора в Википедии) получила в этом году Пулитцеровскую премию в категории «нонфикшн», а заодно взяла Pushkin House Book Prize. Что сказать: есть нечто симптоматичное в том, что такой книги не написано, насколько мне известно, на русском, а понадобился для этого американский историк — симптоматичное и по части самих диссидентов, и по части выросшего во многом из них постсоветского интеллектуального круга.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

По большому счету, это добротная, но, на мой взгляд, неошеломляющая биография небольшого движения. Где-то Нейтанс присматривается к отдельным персоналиям, выбирая при этом не самых очевидных героев — скажем, Сахаров тут персонаж скорее второго плана, а вот Александр Вольпин, придумавший диссидентский легализм, или Андрей Амальрик — первого; и здорово, что так. Где-то — фокусируется на конкретных событиях или текстах вроде процесса Красина-Якира (когда два лидера диссидентского движения внезапно всех сдали и признали, что были во всем неправы, это если огрубляя) или «Доживет ли СССР до 1984 года?» того же Амальрика. Главное, пожалуй, в том, что Нейтанс понимает своих героев именно как советских людей, рожденных или во всяком случае воспитанных уже в советской парадигме — и подмечает какие-то их черты, этим обусловленные: его любимая мысль — про то, что диссиденты требовали от советской власти соблюдения процедур, но при этом сами последовательно от процедур и правил отказывались, не замечая при этом парадоксальности такого положения дел.

То есть эта книжка критическая, но критика тут — это рефлексия, а не попытка что-то разоблачить; Нейтанс не считает своих героев святыми, он смотрит на них трезво и прямо. В том и ценность. Вообще, как мне кажется, «To the Success of Our Hopeless Cause» составила бы хорошую трилогию про генеалогию и парадоксы демократической интеллигенции вместе с уже воспетой мной книгой Гийома Сове «Потерпевшие победу» и книгой Сережи Бондаренко «Потерянные в памяти» — ее все еще не так просто найти в европейских магазинах, но мы надеемся, что ситуация вскоре изменится, а пока книга (вместе с еще одним проектом StraightForward, «Благими намерениями» Ксюши Лученко, надо будет про нее написать отдельно) попала в лонглист премии «Политпросвет», что заслуженно и приятно.

https://www.amazon.com/dp/069125558X/

Я ненавижу стримы, поэтому решил прийти на самый неочевидный, причем в девять утра.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

На прошлой неделе Миша Козырев, один из самых громких (из слышных мне) произраильских голосов, опубликовал такой пост, инспирированный, of all things, кинофильмом «Как приручить дракона»: дескать, если представить себе кнопку, на которую можно нажать, чтобы стереть противника с лица земли, то многие израильтяне такую кнопку не нажмут, а все палестинцы — нажмут. Быстро пришел Антон Долин и обоснованно пристыдил автора, Миша исправил текст, но сильно лучше, честно говоря, не стало.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Между тем по состоянию на 2023 год 25 процентов врачей в Израиле были арабами (вряд ли это сильно изменилось сейчас), и многие из них идентифицируют себя как палестинцы. Они лечат всех религий и убеждений, как и положено врачам, при этом испытывая на себе все то же давление, которое в целом резко усилилось после терактов 7 октября, и все те же эмоции, которые могут переживать люди с близкими или дальними родственниками в Газе. В материале «Нью-йоркера» речь идет об одной из таких медицинских работниц — докторе Лине Касем Хассан. В октябре 2023-го, через несколько дней после хамасовского нападения, Хассан поехала из своего городка, где живут преимущественно арабы (вследствие чего там нет, например, парков, дети играют просто на улице и так далее — вследствие в смысле что государство просто не выделяет деньги на развитие таких территорий), в отель на Мертвом море, где собрались сотни пострадавших из киббуца Беэри. Клинику запустила организация «Доктора за права человека в Израиле», правозащитный нонпрофит, одним из сопредседателей которого в свободное от медицинских дел время работает Хассан. Следующие несколько дней (а может, и недель, в материале не уточняется) Хассан лечила там израильтян, физически и психологически пострадавших от хамасовской атаки. 7 октября, в день нападения, израильская ракета в Газе подбила скорую помощь, в которой ехал брат ее невестки, тоже медик; он погиб.

Через фигуру Хассан, которая совмещает лечение с правозащитной деятельностью, насколько это возможно в современном Израиле (после 7 октября несколько ее пациентов написали на нее доносы, но многие остались; ей пришлось прекратить вести семинар по медицинской этике в одном из университетов, потому что Хассан начало казаться, что она не может высказываться свободно), материал рассказывает о том, в каком положении вообще существуют тысячи врачей, медсестер и аптекарей палестинского происхождения: в больницах вроде как существует запрет на обсуждение политики между сотрудниками, но распространяется он только на арабов, а коллега может предложить сравнять Газу с семьей прямо на рабочем совещании или, приняв роды у арабской женщины, бросить — ну вот, родила еще одного террориста. Несмотря на это, а также множество других факторов, мягко говоря, усложняющих работу, врачи продолжают лечить людей без оглядки на их политические взгляды — в материале упоминается один из пациентов Хассан, у которого выявлен ПТСР; он вернулся домой после боевых действий из Газы. Еще в какой-то момент автор материале вместе с Хассан объезжает ее пациентов: сначала они приезжают к семье, где пожилая женщина потеряла в Холокосте ближайших родственников и с тех пор страдает депрессией, потом — к семье, где старший мужчина в двухлетнем возрасте потерял дом, когда палестинцев выгоняли с земель в 1948 году. Хассан помогает всем.

Хотелось бы, чтобы люди, которые считают, что «все палестинцы» нажмут кнопку, хотя бы прочитали этот материал.

https://www.newyorker.com/magazine/2025/06/16/doctor-without-borders

Новые фантастические поступления в копилку отзывов про книжку о Летове: Галина Юзефович (!) написала о ней для The Flow (!!). Уже ради этого работать стоило.

Рецензия, как водится, заставляет краснеть: Последовательно отказываясь от интерпретаций тех или иных слов и действий, не пытаясь ответить на — чего греха таить, напрашивающийся — вопрос "с кем был бы Летов после 24 февраля", не выискивая оправданий и не вынося приговоров, но, по сути дела, превращая своего героя в точку пересечения силовых линий эпохи, Горбачев добивается поразительного эффекта.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Важная информация: на презентации в Белграде, Вильнюсе и Таллинне все еще есть билеты; более того, в Вильнюсе и Таллинне мероприятия прямо-таки под угрозой переноса — так что если вы хотели, но еще не озаботились покупкой, это было бы уместно! (Хотя я допускаю, что просто спроса нет, такое тоже бывает.)

Также были посещены два стрима. На популярном канале «И грянул Грэм», почти исключительно про Летова. И на менее популярном, но в каком-то смысле более уместном радио «Асебия», тут про многое и за пределами Летова (упоминаются Александр Черных и Павел Грачев, например!).

И еще очень приятные отзывы: Коля Овчинников в «Новой-Европа», Кристина Сарханянц, Егор Сенников, Иван Бортников.

И наверняка я еще чего-то пропустил. В общем, не хватает пока только ругани. Ждем.

О некоторых книгах, которые мы делаем в StraightForward, я думаю так: эта книга должна была состояться — и счастье, что мы смогли этому помочь. Сейчас вышла одна из таких — книжка Ксении Лученко «Благими намерениями. Русская церковь от Горбачева до Путина».

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Я человек не то что невоцерковленный, а, прямо скажем, активно неверующий, но церковные материи меня всегда завораживали — как, судя, например, по количеству фильмов и сериалов про выборы и жизнь Папы Римского, и десятки миллионов людей по всему миру. Церковь кажется странным отображением общества: с одной стороны, в ней сохраняются порядки и процедуры буквально двухтысячелетней давности (чего больше нигде не увидишь и не почувствуешь); с другой, она так или иначе вынуждена жить в ногу со временем, подстраиваться под него или сопротивляться ему; здесь в любом случае всегда возникает напряжение, и это напряжение что-то говорит о людях и их ценностях. Случай РПЦ тут особенно выпуклый — и то, как Церковь выживала в советские времена, всегда существуя на грани компромисса и лицемерия, и то, как ее возвращение в публичное поле стала одним из символов перестроечной духовной революции, и то, как в начале 1990-х она пыталась стать политическим игроком между двумя противостоящими силами, и то, как потом постепенно врастала в государство и в конце концов стала по сути министерством духовности, благословившим сначала консервативный поворот, а потом — теперь — и буквально смертоубийство.

Это арка, которая, с одной стороны, ярко показывает общественную историю постсоветской России, а с другой — дает какой-то новый на нее взгляд, потому что дело происходит в храмах и на Соборах, потому что все это осенено неким каноном, который при этом оказывается более гибким, чем может казаться на расстоянии. Вот обо всей этой сложности Ксюшина книжка и рассказывает, а почему она должна была состояться, знает любой человек, который сталкивался с текстами и интервью Лученко в десятках независимых медиа: никто из российских журналистов не разбирается в этой теме лучше и не прожил с ней дольше.

Важно, что эта книга не про организацию, а про людей. Всю эту церковную историю Ксюша приземляет на конкретные судьбы, среди которых есть и героические, и омерзительные, и трагические, причем далеко не всегда очевидно, где окажется какая (например, Всеволод Чаплин по итогу видится именно что трагическим почти персонажем — в том смысле, что он многое накликал, но совершенно не сумел пожать плоды своей деятельности). Каждая глава книжка отталкивается от отдельного эпизода в истории отношений церкви и государства — будь то убийство Александра Меня, приключения останков царской семьи, объединение РПЦ с Русской православной церковью заграницей или священники на войне — и раскручивает этот эпизод в прошлое и будущее, показывая, как большие церковные события отражаются на маленьких и больших людях.

У меня тут, пожалуй, три любимых момента. Первый — глава про 1993-й год, который даже в случае РПЦ оказывается моментом ключевой политической развилки: патриарх пытается стать третьей силой, посредником в переговорах конфликтующих сторон, ничего не выходит — и дальше Церковь как организация двигается в одном русле с государством. Второй — глава про атомное православие: как политтехнологи вместе с физиками из загибающегося Арзамаса-16 придумали, что советское ядерное оружие, разрабатывавшееся в стенах бывшего Саровского монастыря, — это божий промысел и русское судьба. Наконец, третий — финальный: история отца Алексея Уминского, которая как бы концентрирует в себе всю гуманистическую линию русского православия, показывает возможную альтернативу официальной истории; и мне кажется очень важным, что такая книга заканчивается словами «Христос воскресе».

(А издана она тоже славно, пока что есть только бумага, заказать ее почти что всюду можно тут.)

Тем временем, как и было обещано, книга «Он увидел солнце. Егор Летов и его время» теперь доступна и в электронном виде — в том числе за евро и доллары (вроде бы).

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

В будущий четверг будет презентация в Белграде. Билеты еще есть. Спешите и все такое.

Презентации в Вильнюсе и Таллинне переехали на октябрь, так как — чего лукавить — на июль билеты не продались в достаточном количестве. Буду надеяться, что к октябрю ситуация изменится, хотя все может быть (в конце концов, основная аудитория книжки все равно там, куда я не могу приехать). Где-то в тех же числах, на третьей неделе октября, должна случиться презентация в Берлине, анонсирую своевременно.

Сегодня в Белграде презентация книжки «Он увидел солнце». Будет интересно, надеюсь. Среди прочих упоминаются Алексей Пивоваров, Юрий Лоза и Леонид Утесов. Про связь «Обороны» и Белграда тоже будет. В общем, приходите!

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Хороший репортаж Ремника из Израиля после 12-дневной войны — как всегда, очень взвешенный, поэтому, вероятно, не понравится сторонникам милитантной точки зрения ни с одной из сторон.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Общий пафос примерно такой: изнутри Израиля превалирует ощущение, что страна победила Иран и теперь стала региональной сверхдержавой, это празднуется, как победа, происходящее в Газе находится на периферии массового внимания.

(Поскольку тема очень заряженная, обозначу для протокола: предыдущий абзац пересказывает то, что я прочитал в статье, а не мое личное мнение, например.)

https://www.newyorker.com/magazine/2025/08/04/israels-zones-of-denial

Наконец добрался до книжки Андрея Нечаева «Как мы делали реформы» — собственно, название исчерпывающе описывает ее предмет: первый российский министр экономики подробно рассказывает, как работало правительство Гайдара и немножко Черномырдина в 1992-1993 годах. Рассказывает при этом достаточно понятно — во всяком случае, мне как человеку, плохо сведущему в вопросах макроэкономики, эту книгу было читать интереснее, чем мемуары собственно Гайдара. Нечаев прямо четко разбирает отдельные экономические инициативы — от очевидных типа либерализации цен до менее известных типа аврального повышения шахтерских зарплат; еще мне понравилось, что книжка позволяет влезть внутрь многосоставного 1992 года и выявить в нем несколько разных фаз работы правительства.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Собственно, именно через это Нечаев выписывает правительству Гайдара главную индульгенцию. Тезис его такой: наша жесткая финансовая политика только начала работать, как пришел Верховный Совет, Руцкой и Геращенко в ЦБ и давай раздавать кредиты через эмиссию, что заново запустило инфляцию и усложнило все процессы. Компетенции оценивать эти тезисы у меня нет, не могу только не отметить, что, как обычно в таких случаях, автор при всей своей как бы рефлексивности в итоге все равно приходит к тому, что «мы»-то в общем и целом делали все правильно, только объясняли свою деятельность плохо, но нам вставляли палки в колеса, и от этого возникали основные проблемы. Я огрубляю, но в основном написано так — впрочем, это нормальная человеческая психология.

А еще Нечаев, как и Гайдар, как и книжка «Революция Гайдара» (великая, очень смешная, всем рекомендую), последовательно отстаивает тезис, что их правительство в конце 1991-го — начале 1992-го приняло единственно возможные меры, и никакой альтернативы не было, не сделай они того, что сделали, был бы голод и коллапс. Это довольно специфический нарратив в том смысле, что не очень понятна тогда заслуга Гайдара — ну кроме того, что он решился взять это на себя и пострадал за это. Но это ладно. Мне вот интересно — а реально ли не было вариантов? Нечаев пишет, что единственной альтернативой был план Скокова и его команды, который по сути предлагал продолжать командно-административную систему, а она уже не работала. Еще я читал мемуары Хасбулатова, который последовательно отстаивает тезис, что ВС выступал за реформы, но предлагал их сделать более социально-ориентированными, но как только доходит до конкретики, просто льет воду на много страниц. (Кстати, любопытный факт из книги Нечаева: его научрук и учитель работал экономическим советником у Хасбулатова — то есть не так и едины были эти реформаторы).

В общем, не попадался ли кому внятный очерк возможных реальных альтернатив реформ начала 1990-х? Что можно было сделать, кроме «шоковой терапии»?

Веселого в книжке Нечаева гораздо меньше, чем в «Революции Гайдара», но кое-что есть. Мне больше всего запомнилось, как он рассказывает о своих отношениях с Явлинским и о том, как в 2016-м году, уже будучи лидером «Гражданской инициативы», пытался с ним договориться об общем блоке на выборах. И дальше там такой пассаж: Только начали встречу, как вдруг сразу после рукопожатия Григорий Алексеевич заявил: а цены вы в 1992 году рано либерализовали, надо было сначала создавать институты. Очень живо себе представляю эту сцену.

https://www.litres.ru/book/andrey-nechaev/kak-my-delali-reformy-zapiski-pervogo-ministra-ekonomiki-no-70752514/

(В цифре можно читать только внутри Litres, но у них на удивление удобная читалка оказалась, прямо рекомендую).

С 1 сентября в России вступают в силу поправки, запрещающие иностранным агентам любую просветительскую деятельность (а не только просвещение несовершеннолетних, как раньше). Неважно, с ебалой, без ебалы, как угодно. Что за этим последует, неизвестно: определение этой самой «деятельности» в законе достаточно размыто, чтобы под него подпадало вообще что угодно — включая, например, посты в телеграм-канале. Я бы предположил, что лекциям кердык сразу, за телеграм штрафовать пока не будут, а что касается книг, то большинство издателей и продавцов уберут их сами, потому что вынуждены работать в российском легальном поле, и из-за последних событий все дуют на воду. Кто-то, наверное, не уберет и, возможно, какое-то время еще попродает иноагентские книжки.

Это настолько же образованная гипотеза, насколько все остальные гипотезы в отношении новых мер — то есть она вообще ни на чем не основана. Поэтому можно ли будет купить книгу «Он увидел солнце» после 1 сентября, нельзя, где и как — не спрашивайте, я не знаю.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

Так или иначе, много где через две недели книги иноагентов будет купить уже совсем нельзя. В этой связи устраиваются разные распродажи, на которые рекомендуется успеть — в «Фаланстере», например. Или вот распродажа издательства «Новое литературное обозрение» — не первый год я больше всего читаю на русском именно книги, ими изданные, и свою героическую деятельность они замечательно продолжают и в современной России, и надеюсь, будут и дальше. Про книги Эткинда (даже две) и Эппле я здесь когда-то писал. Но и те, о которых не писал, не сомневаюсь, заслуживают прочтения. Распродажа будет идти еще неделю.

Любимый журнал «Нью-Йоркер» продолжает отмечать столетие, практически как «Спартак», и вот по такому случаю у них вышел текст, посвященный их департаменту фактчека. Его автор вынужден был лепить энное количество баек и анекдотов в связный нарратив, но я этого делать не должен, так что просто выпишу самое интересное и веселое.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+

— В «Нью-Йоркере» работает 25 фактчекеров, раньше было 20. До 2018 года, когда был создан профсоюз сотрудников журнала, денег им платили очень мало.

— Фактчекаются в том числе художественные произведения. Так, в одном из опубликованных рассказов упоминались желтые птичьи какашки. Фактчекер сверился с источниками и выяснил, что птичьи какашки бывают желтыми, если у птицы проблемы с печенью.

— В одном из текстов упоминался художник, который назначил свадьбу на день летнего солнцестояния, 21 июня. Фактчекер, проверяя материал, сообщил художнику, что в тот год день солнцестояния приходился на 20-е число. Пришлось переносить свадьбу. (NB: я думал, что солнцестояние всегда в один и тот же день).

— Раньше на работу фактчекеров принимали по итогам теста. Предполагалось, что лучший результат — хороший, но не идеальный: человек, который не совершает ошибок, слишком уверен в себе. Пример вопроса — что не так с этим предложением: He is a member of the Yale Club, Racquet and Tennis and the exclusive Union League. He is an ardent Democrat. (Ответ найдете по ссылке).

— Первый главный редактор журнала Харольд Росс однажды написал одному автору: «Эту ошибку я рассматриваю как личное оскорбление». Речь шла о расположении шлюзов в Панамском канале.

— Джон Макфи как-то написал текст, в котором была такая деталь: во время второй мировой японцы отправили в США воспламеняющийся воздушный шар, он перелетел через Тихий океан и повредил электрический кабель, который вел к одному из мест разработки атомной бомбы. Макфи это кто-то рассказал, а этому кому-то рассказал еще кто-то. Фактчекерка провела недели, пытаясь найти первоисточник. Когда нашла, дедлайн подступал. Мужчина оказался не дома, а в торговом центре. Фактчекерка позвонила в полицию и попросила найти его в торговом центре и привести к телефонной будке. Источник все подтвердил — он был администратором стройплощадки реактора и видел происшествие своими глазами.

— Когда вычитывали профайл Энтони Бурдена, тот не хотел поговорить по телефону. Ему послали список из ста с лишним фактов на проверку, среди прочего, там были подробности про личную жизнь и употребление героина. Бурден ответил: «Норм».

— ФБР никогда не отвечает на запросы фактчекеров «Нью-Йоркера». «Талибан» и ЦРУ отвечают почти всегда.

— Однажды фактчекер позвонил Зэйди Смит, чтобы спросить, действительно ли много лет назад на вечеринке у Иэна Макьюена на ее колено села бабочка. Фактчекерка уже этого текста про фактчекеров, проверяя его, выяснила, что речь шла не о бабочке и колене, а о слизняке и винном бокале.

— Очень классная часть про то, как ищутся компромиссы между фактчекерами и авторами — и как вообще строятся отношения между ними. Тут нечего особо пересказывать, но вот такая милая деталь: если в тексте встречаются слова likely, around или something like — как правило, это результат компромисса с фактчекером.

— Текст Яна Фрэйзира из книги о путешествиях по Сибири должен был начинаться так: «Нет такого места — Сибирь». По настоянию фактчекера эта фраза изменилась на: «Официально нет такого места — Сибирь».

— Легендарный глава отдела фактечекеров Мартин Барон как-то прочитал несколько биографий Моцарта, чтобы не звонить специалисту и не спрашивать голосом, действительно ли композитор написал произведение под названием «Поцелуй меня в жопу». (См. также).

— Дэвид Седарис однажды пожаловался, что его эссе о встрече с Папой Римским проверяют слишком придирчиво: «Как будто тебе в жопу суют горячий термос». «Если термос в рабочем состоянии, снаружи он не будет горячим», — ответила фактчекерка.

Ну и так далее. В общем, упоительное чтение, рекомендую.

https://www.newyorker.com/magazine/2025/09/01/the-history-of-the-new-yorkers-vaunted-fact-checking-department

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГОРБАЧЕВЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИТАЛЬЕВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГОРБАЧЕВА АЛЕКСАНДРА ВИТАЛЬЕВИЧА 18+