​Димы Ухова не стало. Он отмучался. Последние недели были очень тяжелыми. Его возили в больницу, возвращали назад, он отказывался от необходимой операции, а вопрос стоял о жизни. Мы постоянно направляли ситуацию, насколько это было возможно. Была подключена паллиативная помощь, институт эндокринологии, что-то еще. С ним постоянно была его жена Ирина, которой было очень тяжело. Последний раз его увезли в реанимацию 64-й больницы сегодня. Но, видимо, было поздно. В три час дня он скончался.
Этот поразительный человек был обездвижен последние три с половиной года. Он плохо видел, был отрезан от источников информации. Но он все помнил и активно интересовался происходящим в мире музыке. К счастью то, что происходило в мире не музыки, отчасти обходило его стороной. Только что, 15 июля он отметил свои 79 лет.
Мне трудно сейчас перечислять все многочисленные достоинства моего коллеги и учителя Дмитрия Петровича Ухова. Я просто снова вернусь к словам, которыми я иронично позволил себе обратиться к нему почти 20 лет назад, в день его 60-летия:
"Дмитрий Ухов является младшим представителем ценнейшей группы особых людей "глубинного восприятия". Действительно, на нем заканчивается поколение, совершенно особым образом относящееся к людям, к музыке, вообще, к способу взаимодействия с окружающим миром. Этих людей не так уж много – Леонид Борисович Переверзев, Владимир Борисович Фейертаг, Алексей Николаевич Баташев, Аркадий Евгеньевич Петров, Юрий Тихонович Верменич, Ефим Семенович Барбан… Есть нечто, что особым образом выделяет этих людей.
Правда, друг на друга они не похожи, особенно Дмитрий Ухов.
Даже фамилия у него особенная – ведь ухо играет важнейшую роль в восприятии музыки "джаз", хотя в других видах музыки его роль выражена не так явно. В свое время это обстоятельство дало название российской джазовой премии "ДжазУхо", в процессе присуждения которой вышеупомянутый юбиляр как раз и председательствовал. Кроме того, фамилия, происходящая от разных фрагментов лица, абы кому не дается. Например, поэт Языков, писатель Носов, экономист Глазьев, ученый Губкин и космонавт Губарев.
Кроме того, Дмитрий Петрович продолжает славные традиции энциклопедистов XVIII века – он знает все и готов всегда ответить на любой вопрос, в любое время дня и ночи. Будет ли это истиной, не так важно, все равно проверить невозможно, поскольку остальные энциклопедисты остались в том самом XVIII веке. Столь обширные познания делают бессмысленным какой-либо процесс обучения. Пытливый читатель может, обратясь к биографии Петровича в сети, обнаружить многочисленные попытки умножить свои бесконечные знания то на отделении структурной лингвистики филфака МГУ, то (или одновременно) на факультете ИТК ГМПИ им. Гнесиных.
Прозвища "авангардист", "санитар леса" и просто "Петрович" он дает себе сам или его придумывают работники издательств и радиостанций, которые не в состоянии представить себе истинные масштабы таланта это человека. Да и для меня представить этого человека в нескольких строках задача безнадежная: его деятельность не имеет границ и, собственно на границах происходит. Это границы между джазом и фольклором, новой академической музыкой, электронной музыкой, новой импровизационной музыкой, театральным перформансом, лингвистикой и еще бог знает чем. Соответственно, на этих границах он пишет и переводит книги, продюсирует фестивали (в том числе многолетний международный "Альтернатива"), участвует в худсоветах (в советское время), ведет радио и телевизионные программы, пишет музыку, читает лекции молоденьким студенткам и еще бог знает что. И все это благодаря обширным знаниям, острому уму, знакомству с деятелями нового искусства по всему миру и огромному количеству пластинок дома. Пожалуй, единственно, в чем трудно заподозрить г. Ухова, так это в педантизме. Знания, пиджаки, опечатки в рукописях и грампластинки в его коллекции сами выбирают порядок своего расположения, т.е. находятся в жизненном процессе бурления, далеком от застоя".
Это бурление прервалось, но, мы все будем помнить тебя и продолжать тебя любить. Прощай.

Тимур Омар добавил прекрасную историю про Дмитрия Ухова:

В 1985 в Москве проходил XII Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, на который Дмитрий Ухов привез португальских авангардистов Telectu. Понятно, что в СССР на тот момент никто и понятия не имел, что это за зверь (как, впрочем, и сейчас), сам узнал о них только году в 2010. В том же 1985 году они выпустили пластинку с концертными записями из Москвы и посвятили альбом соотечественнику по имени Ruben Carvalho и Дмитрию Ухову.
Году в 2015 я купил на мешке аудиокассету Telectu, компиляцию, которая выходила только на CD, но тут кассета с фантастического качества записью и прекрасным оформлением. Кассета явно записана самими музыкантами и видимо была отправлена в начале 90х или самому Дмитрию Ухову или кому-то из его друзей, у которого не было проигрывателя CD.

Про Telectu и “Телефон” подробнее можно почитать вот здесь.
Завершается эта пластинка композициями “Baky Pectopah” и “Restaraunte Baku”.
Вечная память

Немного хонтологической электроники перед сном. Петербургский композитор Олег Кириллов не только создавал заставки для постсоветских радио- и телепрограмм , но и выступал с концертами по стране — в первом отделении перед «Алисой», ДДТ, «Телевизором», «Августом» и «Пикником». Поклонники «Алисы» даже несли ему цветы, предназначавшиеся Кинчеву.

В 1991 году Кириллов передал права на использование своих композиций фирме «Игнатьев БВС», а та выпустила его пластинку “Это она”. На обороте обложки был указан телефон фирмы «для деловых контактов». Неизвестно, насколько это помогло в работе, но в том же 1991-м Кириллов и «Игнатьев БВС» подали в суд на Гостелерадио. Причина — использование музыки композитора в заставках передач без указания авторства и выплаты гонорара. Истцы требовали возмещения ущерба на миллион рублей, однако рассмотрение иска несколько месяцев откладывалось: ответчик, Гостелерадио, постоянно менял свой статус и юридическое лицо. Такой вот саундтрек к “лихим 90-м”.

Вчера был день памяти Виктора Цоя. 35 лет без него.
К этой дате вышло несколько премьер, связанных с «Кино».
Режиссёр Андрей Айрапетов представил документалку «Кино-Фильм», созданную на основе фото- и видеоархивов Джоанны Стингрей. Картина получилась обаятельной, поскольку Виктор Робертович был киногеничен и обаятелен даже с сильного похмелья. Но, как мне показалось, фильм рассказывает больше нового об Андрее Айрапетове, чем о самом Цое.
Гораздо больше интересных малоизвестных деталей обещает новая книга главного рок-хроникёра нашего Отечества Александра Кушнира «Кинооблучение». Она ещё не завершена, но автор уже засветил три главы из нее: про первые концерты в Москве, черновик альбома “45” и разрыв со Свином, про роман с Марьяной и расставание с Рыбой, а также про откос в психушке и песню «Транквилизатор».
Особенно понравилась история о том, как Цой с панками ходили на концерт Валерия Леонтьева (прежде я её не встречал):

«На мероприятии поклонницы вручали артисту роскошные букеты, но после одной из песен никто из фанаток на сцену не поднялся. Будущий лауреат премии Ленинского комсомола начал затягивать паузу. В итоге Цой не выдержал и заорал на весь зал: “Да подарите вы ему цветы, в конце концов!” Судя по всему, этот отчаянный крик был услышан на сцене, и эстрадное выступление продолжилось».

Знал бы Валерий Яковлевич, что из зала ему кричит будущий рок-суперстар, который спустя несколько лет запишет в его студии прославивший его альбом («Звезду по имени Солнце»). Впрочем, и сам Цой в такое тогда бы не поверил.

Мы с Лялей записываем подкаст «Полчаса музыки» без заранее прописанного сценария. Сначала придумываем тему, каждый со своей стороны подбираем несколько сюжетов для обсуждения, а потом садимся к микрофону в чулан с одеждой и начинаем: это напоминает диджей-сеты формата back-to-back, которые я всегда любил за озарения и импровизацию.

Новый выпуск мы начали с идеей поговорить о «летней музыке» — той, что создаёт каникулярное настроение. Но пришли к другому: к музыкальным фантомам и к особому свойству британской музыки, которое можно обозначить словом poignant.

Кроме того, непредсказуемо в одном ряду оказались The Beach Boys, песня про дельфинов из мультика «В порту», танго Астора Пьяццоллы в версии Леонида Десятникова, Бранденбургские концерты Баха, пасторалист Фредерик Дилиус, дива с картинки, дуэт провокаторов The KLF и нео-соул-группа Kokoroko. Получился плейлист, который хоть и звучит poignant, но подходит для чил-аута — и не только летом.

Слушайте в Telegram, на подкаст-платформах или в Яндекс.Музыке.

Фирма «Мелодия» переиздала в цифре классический альбом основоположника эстонского джаза Уно Найссоо «Воспоминания о детстве». Композиции из этой пластинки появлялись в различных сборниках «советского грува» — например, в отличных компиляциях лейбла Estonian Funk Embassy.
Уно Найссоо, подобно Юрию Саульскому в Москве или Раймонду Паулсу в Риге, получил блестящее академическое образование. Как и многие представители довоенного поколения, он увлёкся американским джазом и сделал всё, чтобы перенести эту культуру в советскую реальность, несмотря на то что реальность сопротивлялась. Но Найссоо был неостановим: он играл, писал и преподавал джаз, издавал учебники, создавал ансамбли. Многие эстонские джазмены обязаны ему своей школой и карьерой.
На этой пластинке музыку Уно Найссоо переосмысляют выдающиеся мастера, которых можно считать его учениками: саксофонист Лембит Саарсалу, трубач Яан Куман, флейтист Хельмут Анико, гитарист Тийт Паулус, и конечно же его сын, пианист Тыну Найссоо, продолживший дело отца.

Интересно, какими словами российское телевидение проводит Ярослава Евдокимова. Скажет ли что-нибудь проникновенное в прямом эфире Андрей Малахов, который когда-то чуть ли не гопака отплясывал на Первом канале под «За Дунаем»? Или ограничатся скупым: «Умер народный артист Беларуси, исполнитель шлягера “Фантазёр”», умолчав о том, что Евдокимов был также заслуженным артистом России и больше полувека из своих 78-ми отдал отечественной эстраде.
В последние годы певец стал жертвой негласной «отмены» в России: его записали в «противники СВО» из-за давнего (образца 2017-го) интервью, где он осуждал войну на Донбассе и обвинял в ней Путина. Несмотря на то что он продолжал гастролировать по России, концерты нередко отменяли, а за спиной артиста звучали обвинения в предательстве.
Но Евдокимов уж точно не был предателем. У него было три родины — Украина, Беларусь и Россия — и всю жизнь он разрывался между ними. Он родился в тюрьме Ровно: его мать, 19-летняя украинка, была осуждена за коллаборационизм, отбывала срок в норильских лагерях, а позднее была реабилитирована. Ее он встретил только, когда ему исполнилось десять лет — воспитывали его бабушка и дед-кузнец в украинском селе. Отца, по национальности русского, также репрессированного, Евдокимов так и не узнал.
В Белоруссии его считали своим, называли «белорусским соловушкой». Там началась его певческая карьера: он был солистом оркестра Белорусского гостелерадио и получил звание народного артиста ещё до распада СССР. Но последнюю треть жизни он прожил в Москве, приняв российское гражданство после того, как его фактически изгнали из Минска за резкую критику Лукашенко. В последние годы артист избегал политических высказываний, но не отказывался от корней: отмечал, например, День вышиванки в инстаграме, навлекая на себя злобные комментарии и на русском, и на украинском языках.
Евдокимов был последним из могикан советской эстрадной школы — баритоном оперного масштаба, приспособившимся в новые времена исполнять турбофолк и шансон, и тем самым собирать залы вопреки негласным запретам. Он мог бы сделать карьеру в опере, но его тянуло к простым жанрам. До сцены он побывал в молотобойцах, шофёрах, трактористах, слесарях — и всю жизнь ощущал себя деревенским парнем, которому ближе всего были народные песни — украинские, белорусские, русские. «Надо так спивать, чтобы народу нравилось», — говорил он. И народу — и в Беларуси, и в Украине, и в России — нравилось. Думается, что люди будут помнить и любить Евдокимова и его песни, что бы там ни сказали (промолчали) по телевизору.

Начал читать «Он увидел солнце», книгу Александра Горбачёва* про Егора Летова — очень увлекательную. Автор рисует объемный портрет противоречивого героя на фоне слома эпох, фокусируясь на неожиданных деталях. Книга начинается с фри-джазового концерта квартета Анатолия Вапирова, на котором 19-летний Егор познакомился с Сергеем Курёхиным.
Через несколько страниц узнаю, что юный Летов был страстным кактусолюбом. Стоп, думаю, что-то подобное я уже читал… в книге Александра Кушнира про Курёхина: он выращивал кактусы-мутанты и участвовал в выставках кактусоводов. Ещё одно сближение. Полез в поисковик — вдруг найду фото Летова и Курёхина с кактусами — не нашел, но наткнулся на такие слова Сергея Летова о Курёхине:

«Он мне очень напоминал моего брата. По внутреннему строю личности и по отношению к миру они были очень похожи… <…> В каком-то смысле они были такими „сверхлюдьми“, не зависящими от окружающих».

Так что если ваш ребёнок увлёкся кактусами — возможно, он будущий «сверхчеловек».

*в реестре иноагентов РФ

«Мало что известно о поп-группе Авеню», — говорится в группе поклонников «Авеню» во «ВКонтакте», где всего… 43 участника.
Тем не менее от «Авеню» и их солиста Игоря Богачёва остался не только этот клип, но и виниловая пластинка, “Пестрая лента”. Ее продюсер — Александр Олейник, легендарная фигура московского рок-андеграунда. Гарик Сукачёв, игравший с ним в группе «Постскриптум», прозвал его Сталкером. Под этим ником он писал тексты для самого Сукачёва и группы «Браво».
В 1990-м Сталкер основал лейбл BSA — один из первых частных в СССР — и начал выпускать музыку на CD, самом передовом формате того времени. Под маркой BSA выходили альбомы Жанны Агузаровой (для которой поэт сочинил, например, «Марину»), «Бригады С», «Альянса», «Чайник вина» Хвоста и «АукцЫона», «Чёрного обелиска», Егора Летова и Янки Дягилевой, «Ночного проспекта», Александра Синицына и даже духовной музыки. Словом, продюсер Сталкер не гонялся за прибылью.
Для прибыли, говорят, он разводил бульдогов и организовал финансовую пирамиду.

Вопрос для музыкального квиза:
Какую музыку играл Вячеслав Петкун до того, как его имя обессмертили «Танцы минус» и строчка «Я иду, потому что у меня есть ноги. Я yмею ходить и поэтомy идy»?
Правильный ответ: прог-фьюжн под влиянием King Crimson и Genesis в группе «Корпус 2». Это было в конце 1980-х и длилось недолго: юный Слава не вписался в коллектив, но успел оставить в нем некоторый след.
➡️➡️➡️

Вторая половина 1990-х была тяжёлой для всего питерского рок-андеграунда, но «Корпус 2» держался на плаву, выступал и даже записывал студийный материал. Новиков, художник по образованию, зарабатывал деньги на записи в Польше, рисуя шаржи на улицах. Уже в 2000-х Тропилло всё-таки осуществил свою задумку: выпустил компиляцию «Избранное» и затем несколько альбомов «Корпус 2» — «Тебе, Милая!», «Приглашение к чаю» и «Горох» (на тексты Хармса). Благодаря этому, почти полная дискография группы доступна в стримингах. Если вам нравятся «Джунгли» или «Сезон дождей», то стоит послушать и «Корпус 2».
А где же след Петкуна, спросите вы? Например, в финале сборника с избранным и в начале «Приглашения к чаю» : композиция называется «Сон Петкуна» —в ней звучит акварельная гитарная мелодия под оглушительный храп. Похоже на ироничную шпильку в адрес бывшего коллеги, который к тому времени уже пел за Квазимодо в мюзикле «Нотр-Дам де Пари» и стал телезвездой.

«Корпус 2» возник в экосистеме Ленинградского рок-клуба и пережил его, хотя и не смог приспособиться к народному вкусу. Основатель и лидер группы — бас-гитарист Вадим Новиков, начавший играть рок ещё в конце 70-х. Он участвовал в «Капитальном ремонте», где одно время числился и Майк Науменко. Позже Новиков собирал разные составы, пробовался с ними в рок-клубе, но коллективы быстро распадались. «Корпус 2» стал удачной попыткой: группа обрела свой стиль к концу 80-х, в тот момент, когда рок «с завихрениями», любимый Новиковым, широкой аудитории уже был не нужен. Группа активно выступала на фестивалях рок-клуба, но популярности не добилась. Однако у неё появились влиятельные поклонники, в первую очередь Андрей Тропилло. Он собирался издать их альбом на «Мелодии», и пластинка «Рис» действительно вышла — но только в 1993 году, когда фирма уже была в глубоком кризисе, а Тропилло был увлечен пиратством под флагом «АнТропа». В итоге группа издала ее самостоятельно и она теперь проходит по разряду виниловых раритетов.

Сейчас будет пост, может быть, не по главной теме этого канала, но я знаю что многие его ждут и давно хотела его написать.

Все наши друзья — и вообще все, кто проводил с нашей семьёй хоть сколько-то времени — знают, что наши дети слушают очень много аудиоконтента; так получилось, что аудио — это главный канал, через который они потребляют информацию. “Очень много” — это без исключения каждый день, суммарно до нескольких часов звучания. Для сравнения, обеспечить им чтение вслух в таком объёме у нас, увы, не получается.

С 2,5 и до 5-6 лет они слушают только то, что выпускалось для детей в разные годы фирмой “Мелодия”. Потом подключаются детские аудиокниги и немножко — подкасты. Сейчас Яша (6 лет) умеет читать, но всё равно в основном слушает.

По этой ссылке — небольшой текст о том, как устроено у нас это слушание; вдруг кому-то будет полезно. В разговорах со знакомыми родителями я много раз обещала собрать хотя бы что-то из того, что слушают дети, в плейлисты, и наконец это сделала:

Яндекс.Музыка
Apple music

Здесь только официальные релизы; думаю, это меньше половины “мелодийных” записей, которые у нас в ходу, но всё равно получилось порядка семидесяти часов. В конце текста я также сделала маленькие аннотации к нескольким пластинкам для тех, кто только начинает знакомиться с этим миром вместе со своими детьми, чтобы вам захотелось начать с чего-то определённого. Я старалась не писать здесь про всем известную классику, чтобы не навлекать на себя праведный гнев адептов “Мелодии” (хотя одна такая “золотая” пластинка всё-таки вкралась в мой список, слишком уж я её люблю).

Если вам будет интересно, то продолжим чем-то более экзотическим и необычным (материала у нас за эти годы набралось ещё, боюсь, на несколько постов). Пользуюсь возможностью выразить свою любовь и благодарность коллегам с “Мелодии”, которые сделали возможным прослушивание всех этих сокровищ на общедоступных стримингах.

Мне будет приятно, если вы перешлёте этот пост знакомым родителям

Нине Дорде — 101 год.
В 1950-е и в самом начале 1960-х она была всесоюзно любимой певицей — одной из первых ласточек Оттепели на советской эстраде, появившейся тогда, когда перемен ещё ничто не предвещало.
Нина училась вокалу в престижной Центральной музыкальной школе, сразу после окончания войны стала петь в джаз-оркестре братьев Покрасс при Центральном доме железнодорожника. Однако вскоре, в 1946-м, стала жертвой ждановской кампании по борьбе с джазом: её (вместе с гитаристами и аккордеонистами) исключили из оркестра «за буржуазную пошлость» — на деле же просто за молодость. Певица нашла работу в ансамбле при ресторане гостиницы «Москва», куда ее приходили послушать Василий Сталин, Михаил Шолохов, Аркадий Райкин, а также молодой “штатник” Василий Аксенов, который позже наделил героиню своей «Московской саги» — певицу Веру Горду — её чертами...

После смерти Сталина Нина Дорда смогла выйти на профессиональную эстраду: она стала вокалисткой джаз-оркестра Эдди Рознера, который вернулся в Москву с лесоповала и возродил свой коллектив, и ее хрустальный голос стал предвестником изменений в обществе. У Рознера она пела четыре с половиной года — с аншлагами в Москве и Ленинграде, на гастролях по всей стране.
Писатель Евгений Добровольский вспоминал:

“Теперь все это смешалось у меня — мои друзья, музыка моей молодости, Телеграфный переулок, песенная какофония тех дней, Эдди Рознер и Ниночка Дорда с ее «На луну па-пумба-пумба, на луну па-пумба-пумба, первым рейсом непременно полечу…». Она опускала руки на колени, это было очаровательно, шутили: «Так певица Нина Дорда обольстила Генри Форда»»

Затем певица начала сольную карьеру с собственным ансамблем под руководством её мужа, Михаила Липского. Именно тогда Дорда стала первой советской артисткой, гастролировавшей в Латинской Америке — в Мексике, Чили и Уругвае.
Несмотря на популярность, в том числе среди советской верхушки (Нина Ильинична вспоминала, что её ценил Леонид Брежнев: «Помню его молодым, красивым мужиком, прекрасно читающим стихи Есенина»), официальная критика не жаловала певицу. Ей ставили в вину «легкомысленность репертуара», начиная с хита «Ландыши», который она первой записала для радио.
Её звонкому, задорному, весеннему тембру не подходил строгий, скучный, патетичный официоз. Другое дело, что-то лирическое, даже эротическое. Вот, к примеру, «Озорница» — адаптация итальянского шлягера Доменико Модуньо. Наверняка, от нее загорался глаз и у Брежнева, и у Райкина, и у Аксенова.
Даже последняя пластинка Нины Дорды, выпущенная «Мелодией» в год 50-летия певицы, открывалась фривольной «Лодочкой-моторочкой»: «Завлёк — давай люби!»

Родион Щедрин (1932-2025) воссоединился с Майей Плисецкой. Можно ведь и так посмотреть на пришедшую новость, безусловно печальную?
Вот что Ляля писала о пластинке "Кармен-Сюита" в "Фирме". Этот балет — пожалуй, самая известная работа композитора, которая стала в свое время и скандалом, и сенсацией, а его запись, сделанная Геннадием Рождественским, оркестром Большого театра и звукорежиссером Игорем Вепринцевым в 1968-м для "Мелодии", считается образцовой:

Сам автор пользовался словом «транскрипция», описывая феерическую одноактную партитуру, где темы Бизе — переоркестрованные, по-новому скомпонованные, укрупненные или фрагментированные, освежеванные от исходного контекста — образуют новый ландшафт. Главную роль в нем играют ударные. Духовых в оркестре нет совсем, а монохромное звучание струнных охвачено пожаром перкуссионных тембров: барабаны и тарелки, маримба, вибрафон, кастаньеты, ковбелы, бонги, бубны, коробочки, маракасы, тамтамы, треугольник, кротали, кубинский шумовой инструмент гуиро и так далее. Действенная природа звукоизвлечения на ударных отвечает хореографичности сюиты, словно несколько сверхнапряженных пластических партий вшиты внутрь партитуры и усиливают телесность этой музыки, обольстительную и зловещую. Феноменальный ритм Рождественского — следствие опыта работы в балете — не дает сюите распасться на ворох тембровых блесток, обеспечивает жесткость конструкции — иногда доходящую до жестокости: и в самых нарядных, и самых проникновенных эпизодах «Кармен-сюиты» неотступно, навязчиво присутствует насилие. В этом страшный, шокирующий ее эффект, причина ужаса, испытанного не только культурными чиновниками, но и просвещенными комментаторами вроде патриарха русского балета Фёдора Лопухова: это насилие пронзает, от него хочется защититься. Слышно здесь и другое свойство Рождественского — на первый взгляд, неуместное в «Кармен-сюите», но очень важное для мира Щедрина: как ни странно, это его дар комедиографа, чуткость к характерному, гротескному, смеховому. Написанная для театра Опера-комик, «Кармен» Бизе, вроде бы, не дает повода для улыбки — но вместе с тем аккумулирует взрывчатую энергию, азарт, карнавальность комической стихии. Не просто измена — а с насмешкой; не просто убийство — а убийство на празднике. Возможно, единственным из великих советских маэстро Рождественский идеально чувствовал «легкий жанр»: оперетту, водевиль, венский вальс. Объединяясь с эротикой и призрачностью «Кармен-сюиты», именно эта черта рождает дух его записи, и он сбивает с ног, словно мансанилья, о которой поет связанная Кармен в сцене обольщения: андалузский херес с изюмным запахом — вязкий, крепкий, сухой, опаляющий рот.

«Кинопоиск» отметил 100-летие Аркадия Стругацкого серией материалов, среди которых — рейтинг экранизаций произведений культовых фантастов, составленный Лидией Масловой. Рейтинг, похоже, сделан главным образом для того, чтобы набросить спровоцировать обсуждение: «Сталкер» Тарковского там лишь на 7-м месте, на 2-м — абстрактный мультфильм, сгенерированный нейросетью, а на первом — «Чародеи» (картина, безусловно, милая, но…).
Лично мне обидно за «Отель “У погибшего альпиниста”» Григория Кроманова. Маслова отвела ему 13-е место, похвалив за живого сенбернара и костюмы Вячеслава Зайцева, но ни словом не упомянула о чуть ли не главном достоинстве фильма — саундтреке пионера эстонской электроники Свена Грюнберга! А именно его подход к жанру kosmische musik превращает картину в подлинный шедевр советского сай-фая и, на мой взгляд, ставит её в один ряд со «Сталкером». Впрочем, дело не только в музыке (по ссылке больше букв, картинок и музыки).