(История из прежней Гридницы). Летом 1991 года меня впервые позвали на работу в настоящую московскую редакцию. Тогда я получал 400 рублей в месяц, работая собственным корреспондентом газеты «Саратов» в Москве. Таня Морозова отвела меня за руку в «Московские новости», где мне предложили 800. Это были какие-то запредельные для новичка деньги. В августе я должен был выйти на работу в МН, но тут мне позвонил мой однокурсник Коля Пантюхов и сказал, что создается новая спортивная газета. (Позвонил? Куда он мне мог позвонить в июле 91 года? В общагу?). Я пошел на собеседование в журнал «Олимпийская панорама», где тогда сидели «13 ушедших из «Советского спорта» журналистов», и после разговора с Владимиром Михайловичем Кучмием забыл и про «Московские новости», и про Саратов. Мне, младшему помощнику ответственного секретаря - без единого дня опыта работы на компьютерной верстке, положили 1500. Я помню, как ездил на Даниловский рынок и заваливал холодильник в общаге мясом и фруктами. Я покупал (на рынке же) рубашки за 600 рублей. Я не знал, что делать с такими деньгами. В какой-то момент я даже собрался купить очень понравившуюся мне скульптуру за 2000 рублей, но пожмотничал, дурак (сейчас эти скульптуры в музейных коллекциях и личной коллекции Путина). Помню, как на улице Пушечной, на той самой свалке, куда шли отходы от соседней с редакцией кооперативной пирожочной Ивана Георгиевича Рубина <будущего генерального директора и владельца СЭ>, зам Кучмия Владимир Моисеевич Гескин мечтательно заводил глаза к осеннему небу и говорил нам, молодым, что скоро все мы будем ездить на джипах.
Потом был 1992 год, за работу на зимней Олимпиаде я получил 5000 рублей, но эти деньги уже съедались быстрее моли. Году к 1993-му, а может, и раньше, зарплаты в СЭ перестали быть рекордными. Рядовые сотрудники перебивались, кто как мог, особенно выручали командировки. Брали завышенные чеки у таксистов, подбирали в пресс-центрах с пола использованные западными коллегами телефонные карточки, а потом сдавали все это в родную бухгалтерию, получая приятный нал. (Помню, как М. и Ф. договорились с хозяином отеля подделать счет, и каждый привез домой по шубе).
Накануне выхода 1000 номера СЭ (1995 год?) по редакции толпою ходили слухи, что всем будет счастье. И был слух, что в честь первого большого юбилея газеты всем будут премии. Или ценные подарки. Особенно надеялись на премии, поскольку газета уже твердо стояла на ногах, тираж был рекордный, уже все руководство купило себе по первой иномарке, то есть благосостояние газеты позволяло верить в то, что хватит денег и на премии. И вот настал день подготовки 1000 номера. Могу даже представить себе (но не помню этого), что девушки из корректуры надели нарядные платья. Думаю, многие уже сочинили в голове, на что потратят эти премиальные деньги.
Когда начался праздник, и вышел кто-то (не помню кто именно, Рубин?) и сказал все важные юбилейные слова, каждый сотрудник получил методом лотереи то, что вы видите на моей картинке.
Прошло почти 23 года. Сегодня вышел 7532-й номер газеты. Я помню глаза пожилой женщины из корректуры, которой выпала открытка с 10 000 номером.

«Движение вверх» опередило по кассовым сборам «Последнего богатыря», став самым успешным фильмом за всю российскую историю. «Богатыря» я посмотрел перед Новым годом – хорошая детская сказка с красивыми актрисами, которая никогда не собрала бы свой миллиард, останься в той сюжетной канве, которую все мы знаем с детства. Добрыня Никитич – верный друг и соратник Ильи Муромца. Кащей Бессмертный – туповатый злодей. Баба Яга слегка наивна и склонна по старости лет помогать добрым молодцам. Иван Дурак дураком только прикидывается, до поры до времени. Русские народные сказки мы знаем по усеченным советским версиям, где вся природная хтонь и ужас были тщательно отутюжены, как пионерский галстук. «Последнему богатырю» – сказке!, если вы уже забыли, на полном серьезе досталось от патриотической общественности за карикатурное искажение русского народного духа. И Иван Дурак – дурак, только к концу фильма начинает понимать, что происходит. И Кащей – не такой уж и злодей, а Добрыня и вовсе – не великий русский богатырь, победитель злых половцев, тевтонцев и шведов под Полтавой, а мелкая завистливая душонка. Ну, понятно, оригинальный сборник сказок Афанасьева не читали, про Проппа и его «Морфологию волшебной сказки» не слышали, как двигать сюжет – не знают.

Несколькими днями раньше я писал (https://yangx.top/stg_50/16), что важный ключ к пониманию, почему и как устроено «Движение вверх» – это его режиссер Антон Мегердичев, которого можно назвать учеником Леонида Парфенова (а все почему-то зациклились на фигуре Никиты Михалкова, который к этому фильму имеет отношение по очень дальней кривой). Вот и в сегодняшнем интервью sports.ru Мегердичев говорит: «Всему, что сейчас умею <научился у Парфенова>. Да даже монтажу. Тому, как понимать материал, правильно соединять его. У него я нашел понимание, как удерживать зрительское внимание. Создавать продукт, зомбировать и держать. Чтобы домохозяйка, которая режет морковь, остановилась и замерла. Парфенов ведь мастер поддержания интереса на всем отрезке произведения. Он хорошо плетет историю. Вот и я стараюсь, чтобы фильмы получались агрессивные. Не давали человеку выдохнуть. – «За счет чего?» – «Есть понятие темпоритма. Сколько нужно держать план, какой акцент, сколько должна длиться сцена, где пауза, какая она. Эти вещи действуют на человека физиологически».

Создание мифологического, сказочного мира – это вообще то, что меня давно интересует. Не важно, в кино ли, в книгах, в соцсеточной реальности. Вне категорий лучше/хуже просто интересно рассматривать. «Движение» огребает за сценарное сгущение драматизма в и так драматичной истории жизни Кондрашина и Александра Белова, и тут же, рядом – «обыграли обычных студентов, чем тут гордиться?» Этот вопрос задает не домохозяйка, режущая морковь, а автор интервью с Мегердичевым на sports’е. А есть еще «Тарасов – отец советского хоккея» и Тарасов, который в «Легенде №17» прутиком наколдовывает победу советской сборной в Монреале 1972-го. Ладно, обо всем этом – по очереди.

Итак, про «обычных американских студентов-любителей», которых в Мюнхене 1972-го обыграли взрослые профессиональные мужики, а потому «гордиться тут нечем». Утверждать подобное могут только те, кто не знает и не понимает истории развития мирового баскетбола (и, шире, слабо представляет, что такое NCAA). Ну или профессиональные борцы с Мордором – но с этими не поспоришь. Так вот: американскому пловцу Марку Спитцу, завоевавшему в Мюнхене рекордные 7 золотых медалей, было 22 года, и он был студентом Indiana University и многократным победителем чемпионатов NCAA. В этот университет он поступил специально после не слишком для него удачной Олимпиады-1968, так как в Индиане (в университете) была отличная школа плавания. Официально и Спитц, и члены сборной США по баскетболу имели статус «любителей» (как и советские спортсмены). Это не означает, что они, отучившись в университете утром, а днем развезя пиццу, чтобы заработать несколько долларов, вечером шли тренироваться. В книге Сергея Белова «Движение вверх», легшей в основу фильма, есть эпизод, когда в 1975 году перед чемпионатом Европы Белов и Александр Сидякин (оба были фанатами качалки) САМИ привозят на сбор штангу и качаются на балконе гостиничного номера. В Мюнхене против нас играли студенты-любители, которые а) тренировались два раза в день, б) по самым современным на тот момент методикам, а их уровню профессионального обеспечения (фитнес, медицина, питание, спортивный инвентарь, решение административных и бытовых вопросов) позавидовала бы даже сборная СССР.

Что еще нужно понимать в этой истории. У американцев совершенно разное отношение к золотым медалям чемпионатов мира и Олимпийских игр. Первые ценятся куда меньше, вторые – обязательны. Именно поэтому сборная США к 1972 году проиграла несколько ЧМ, присылая туда средний состав, но не проиграла ни одного матча на Олимпиадах – поражение в Мюнхене стало первым, историческим, которое повлияло на весь ход дальнейшего развития баскетбола.

Что правда: разница в возрасте американских и cоветских баскетболистов. Понятно почему. Как и значительное превосходство (на тот момент) американской студенческой школы баскетбола над советской. Собственно, Кондрашин стал первым тренером в СССР, который начал изучать методики, принятые в NCAA, как тактику, так и работу по ОФП.

Что еще правда: в Мюнхен американцы послали не сильнейший состав, там, к примеру, не было главной звезды NCAA 1972 года Билла Уолтона. Почему? Да потому что прежде не было нужды тащить абсолютно всех звезд. Американцы и так были уверены в очередной олимпийской победе. При этом у них в составе был Даг Коллинз (это тот чувак, что забил два штрафных в концовке, первый номер драфта-1973 года, тогда считалось что это в будущем первостатейная звезда) и три будущих чемпиона НБА. Слабой, любительской, «обычной» эта сборная точно не была, если только под «обычностью» не понимать хорошо обученных и сильных физически молодых людей. Подробнее тут: http://johndonne.ru/podlinnaya-istoriya-myunkhenskogo-finala/
На фото: Даг Коллинз на обложке #Sports_Illustrated

Даг Коллинз #Sports_Illustrated

В декабре 1995 года мы вместе с молодым фотографом Александром Вильфом были отправлены «Спорт-Экспрессом» в первую длительную и самостоятельную командировку – Миннеаполис, штат Миннесота, США. Во-первых, это был дебютный сезон Арвидаса Сабониса в НБА, и мы подгадали сроки так, чтобы его «Портленд» играл в гостях с «Миннесотой». Во-вторых, это был первый сезон в НБА Кевина Гарнетта, который, минуя университетскую программу, сразу после школы заключил профессиональный контракт. В-третьих, скаутом «Тимбервулвз» работал бывший тренер киевского «Строителя» Борис Каребин, который обещал все показать и со всеми познакомить. Лететь нам предстояло с пересадками в Нью-Йорке и Индианаполисе, девушка из «СЭ», бронировавшая нам билеты, велела найти в JFK кассу номер такую-то, где нас должны были ждать уже оплаченные билеты до Миннеаполиса. Разница между рейсами составляла что-то около 30 минут, международный терминал и внутренний находились на расстоянии езды на автобусе. Ни Саша, ни я не говорили по-английски.

Пока мы разобрались с терминалами, автобусами, и истерзанные, как Рене Зеллвегер в популярном фильме про Миннесоту, подскочили к нужной кассе, времени до посадки почти не оставалось. В кассе выяснилось, что никаких оплаченных билетов для мистера Гридасова и мистера Вильфа нет. Нам оставалось только одно: купить новые на ближайший рейс, что съело все суточные, выданные редакцией. В кармане у нас осталось долларов по 100 на брата на всю неделю – слава Богу, гостиницу бесплатно предоставляли нам в «Тимбервулвз». Каребин напел руководству, что к ним едут представители самой тиражной спортивной газеты Европы (собственно, так оно и было тогда). Всю неделю мы ели только в макдональдсе или в окраинных бургерных, завтрак в фирменном пятизвездном отеле «Тимбервулвз» включал в себя только чай и кофе. Нормально поесть нам удалось только четыре раза за всю неделю. На баскетболе – в НБА было принято, не знаю, как сейчас, кормить перед игрой аккредитованных журналистов: первое, второе, салат, сладкое, кола без ограничений. После тренировки баскетбольной команды университета Миннесоты. К тому моменту я много поездил с российскими клубами по стране и по еврокубкам, помню, с каким несчастьем смотрел в Каунасе сибиряк-центровой Сережа Иванов на две сосиски и несколько жалких развалин горошка, поданных команде на завтрак. Помню, как разогревали в Волгограде в номере тушенку, как весь «Автодор», приехав в Москву, несся в макдональдс (в Саратове его еще не было), чтобы наесться от души. Даже в Греции нас с ЦСКА в отеле не кормили так, как кормили американских студентов после тренировки. И первое, и три вторых на выбор, и куча салатов, и фрукты, и чай-кофе-кола без ограничений. Мы лопались от счастья, а когда в последний день ранним темным утром ехали на такси в аэропорт, то смотрели на счетчик и, раскрыв ладонь с центовой мелочью, каждые пять минут сравнивали показания: хватит, или придется бежать по снегу до здания аэропорта. Центов хватило, но это только начало истории.

А это я на фотографии Александра Вильфа – засыпаю на своем первом в жизни матче НБА «Миннесота» – «Сан-Антонио»

Эту не столь давнюю историю слышали многие футбольные люди и пересказывали ее из уст в уста. В одном легендарном клубе завершал карьеру легендарный футболист. В основной состав он уже не проходил, но будучи легендарным, местнорожденным и популярным у болельщиков, справедливо рассчитывал на последний уважительный респект от клуба, которому он верно прослужил всю свою футбольную жизнь – контракт на хорошую сумму. В клубе тоже понимали, что респект и уважуха, выказанные по отношению к своему игроку-ветерану – это плюс в карму, западные ценности и любовь фанатов. Так что переговоры о новом контракте прошли быстро, гладко и к обоюдному удовольствию. Через 10 минут в дверь Большого Начальника легендарного клуба постучали, это был тот самый популярный и местнорожденный ветеран. Знаете, я передумал, сказал он. Я хочу контракт на 15% больше и гарантированную должность в клубе после завершения карьеры. Как же так, растерялся Большой Начальник, мы же обо всем уже договорились? «Договоренности сейчас не в моде», – ответил, как рассказывали, ветеран. Сейчас он уже не играет, работает в легендарном клубе на Должности. Инфа 146%, ну или 6%, кому как больше нравится.

К зимней Олимпиаде 2002 года русский GQ сделал фотосессию наших олимпийцев. Это Виктория Волчкова, фигуристка

Дарюс Каспарайтис. Журнал GQ, 2002 год - фотосессия к Олимпиаде.

90 лет назад родился Александр Яковлевич Гомельский. Познакомились мы с ним в 1994 году в Питере во время Игр доброй воли, но рассказать я хочу другую историю. Это был сезон-2002/03, первый год работы Душана Ивковича в ЦСКА. Мы в GQ решили сделать большую фотосессию команды, тренеров, руководства. Работали прямо на паркете УСК ЦСКА – фотограф, ассистент, два стилиста, я. Каждого баскетболиста снимали по отдельности. Для каждого была приготовлена целая вешалка модной одежды из лучших шоу-румов Москвы, помню, как новичок ЦСКА Джей Ар Холден посмотрел на приготовленные для него пиджаки и попросил не делать из него клоуна – и выбрал яркий, цветастый свитер. Двойной портрет был предусмотрен только для Кущенко и Ивковича. «Андрей, – спросил я у Ватутина (тогда – пресс-атташе команды), – а ничего, что нет Гомельского?» – «Вообще-то плохо, может обидится, давай я ему позвоню сейчас, приглашу формально, все равно он не придет – заболел вчера сильно».

Ватутин набирает Гомельского, я слышу, как он его спрашивает о самочувствии, рассказывает про уже начавшуюся фотосессию, выслушивает ответ, убирает мобильный и начинает дико ржать, а потом пересказывает мне разговор. «Как себя чувствуете, Александр Яковлевич?» – «Ой, Андрюшенька, плохо очень, после игры вчера выскочил в одном пиджачке на улицу провожать Лужкова <был то ли январь, то ли февраль>, всего просквозило, кашляю». – «Очень жаль, Александр Яковлевич, лечитесь, выздоравливайте, а то у нас тут фотосессия для журнала, хотел вас пригласить». – «Фотосессия? Без меня не начинать, скоро буду».

Через 20 минут энергичный, подтянутый Гомельский (он жил неподалеку) был уже на паркете. Мы выстроили кадр с Кущенко, Ивковичем, Гомельским – улыбающиеся, бодрые, довольные друг другом и готовые всегда побеждать. Когда закончили съемку, Гомельский подошел ко мне и поманил к уху. «А в Сеуле я его вы…л!» - сообщил он мне с какой-то детской, неприкрытой радостью, так, будто это произошло только вчера. <Для небаскетболистов: в финале сеульской Олимпиады-1988 сборная СССР, руководимая Гомельским, победила в финале сборную Югославии Душана Ивковича со счетом 76:63>

Фотограф Сергей Братков снимает Гомельского, Кущенко и Ивковича для журнала GQ

Британский футбол от Эмирейтс до олдскульных стадионов четвертого дивизиона в отличных фотографиях (что важно - земляка-саратовца))) http://johndonne.ru/puteshestviye-po-angliyskomu-futbolu-v-fotograf

Мифы складывают люди, которые годами талдычат одно и то же. В истории нашего спорта мифов скопилось как пиастров в сундуке у капитана Флинта. Достанем одну медальку, золотую, которую Тихонов якобы украл у Третьяка на Олимпиаде-80 в Лейк-Плэсиде. «А иначе быть бы мне 4-кратным олимпийским чемпионом. Никогда ему этого не прощу!» Ему вторит Фетисов, который утверждает, что Тихонов совершил роковую ошибку, заменив в матче с США Третьяка на Владимира Мышкина. В импортном варианте Фетисов даже говорил, что Тихонов специально сделал ставку на динамовских защитников и динамовского вратаря, чтобы угодить КейДжиБи. Намекает, что это было задание такое – проиграть американцам в Америке в 1980 году. В разгар «афганского кризиса», ага. Подарок от Политбюро и лично от товарища Андропова. Про «роковую ошибку» сейчас говорят даже те, кто смотрел ту игру вживую, а не только слушал поздние пересказы. Ну, я напомню вам немного. За год до Олимпиады в Нью-Йорке прошел Кубок Вызова – трехматчевая серия сборной СССР против сборной НХЛ. После первых двух была ничья. На третий решающий матч Тихонов выпускает молодого Мышкина, и сборная СССР одерживает легендарную победу со счетом 6:0. Через год в Лейк-Плэсиде Третьяк не особо блещет. По проценту отраженных бросков он займет 7 место на турнире – 86,9%. Это хуже, чем у шведа Пелле Линдберга. Хуже, чем у польского вратаря Хенрика Войтынека. Хуже, чем у канадского вратаря-любителя Поля Пажо. Хуже, чем у Мышкина (у него – 89,0%). В первом периоде матча против США (все понимают, что он решающий – за золото) мы дважды ведем в счете, но Третьяк пускает две очень легкие шайбы (сами можете оценить на видео). Тихонов решает выпустить Мышкина, который уже выручил год назад команду. Да и вообще котировался как надежный, проверенный вратарь. В чем спорность решения, его нелогичность, если смотреть на эту ситуацию не из современных представлений о чьем-то величии, а из судьбы конкретного матча, который игрался 22 февраля 1980 года? Еще раз – посмотрите видео и оцените состояние команды, которая ведет в счете, а ее вратарь (Иванов, Третьяк или Сидоренко) пропускает такие шайбы. В последний игровой день сборная СССР (с Мышкиным) разгромила шведов 9:2. Ну а чудо-победа американских студентов на Олимпиаде – это вообще отдельная история о том, как посредственная команда, ни до, ни после не игравшая там здорово, резво, быстро, агрессивно (ни одного поражения, чехословаков, напомню, грохнули 7:3), вдруг выдает супер-турнир. Видео: https://youtu.be/7L-Ix8TCjnU

Та самая табличка с Олимпиады-80

Илон Маск, конечно, в любом случае крут, но есть нюансы.
1. Один удачный запуск новой ракеты в космической отрасли еще не означает "создание прорывного продукта".
2. Сам Маск накануне старта Falcon Heavy публично оценил его шансы 50/50. И это вовсе не скромность, а трезвый взгляд на вещи. Всего месяцем ранее, 9 января Space X благополучно грохнула секретный военный спутник Zuma, стоимость которого, по сообщениям американской прессы, составляет миллиарды долларов.
3. Ликование по поводу "чуда инженерной мысли" оставим болельщикам и дилетантам. Falcon Heavy является всего лишь четвертой в списке мощнейших ракет-носителей, созданных за всю историю освоения космоса, вслед за советскими "Энергия" и "Н-1", а также американскими Saturn 5 и "Спейс Шаттл".
4. Почему от вышеперечисленных моделей человечество давно отказалось? Потому что их эксплуатация нецелесообразна. Для таких тяжеловозов попросту "нет полезной нагрузки". Мировой тренд - "миниатюризация спутников". Иными словами, на смену огромным и дорогущим спутникам-тяжеловесам идут сотни маленьких космических гаджетов, которые хоть и слабее, но за счет своей многочисленности и дешевизны гораздо лучше справляются с нуждами человечества. Выводить на рынок ракеты-грузовики в сегодняшних условиях - это все равно, что предлагать перевозчикам БелАЗы вместо ГАЗелей. В самой Space X, кстати, признают, что их оценки рынка производились в 2011-м году, когда стартовал проект. С тех пор многое изменилось.
5. Что касается ступеней многоразового использования. Все видели, как они возвращаются на землю, но видел ли кто-нибудь, как они повторно запускаются в космос? Я не видел.
6. Предпринимательский подвиг тоже несколько преувеличен. Да, Space X, в отличие от того же Роскосмоса, частная компания, но изрядно сдобренная государственной поддержкой. Прямые ассигнования, госзаказы, взятые на себя риски и прочие радости государственно-частного партнерства стоят американским налогоплательщикам ничуть не меньше, чем нам - наш Роскосмос. То же самое, кстати, касается и Теслы с СоларСити.
7. Главная надежда "прорывного продукта" пока на заказы государства, которое деньги считает весьма философски. Почему не на частников? А вы готовы поставить все свое состояние на то, что следующий Falcon Heavy не грохнется в мировой океан? Не готовы? Значит теперь вы понимаете, что чувствуют потенциальные заказчики, когда слышат предложение от Space X.
+
Но повторяю, я желаю Илону Маску всяческих удач. И вообще я за прогресс и глобальную конкуренцию.

(Отрывок из книги «Кристальные люди». Предыстория: в мае 1990 года я получил сразу пять зарплат, сумасшедшие для меня 2000 рублей, и решил инвестировать их в искусство). На выставке в ЦДХ я познакомился с малоизвестным скульптором, ему уже было под 50, он жил в деревне под Серпуховом, и сейчас застенчиво прогуливался вдоль своих работ, разглядывая лица посетителей. В зал вошла девушка ведьминской красоты: ее длинные и крашенные в безлунную ночь волосы неряшливо ложились на тонкие плечи, длинное черное платье уходило в пол, а на коротком шнурке висел красный крест, сшитый вручную. Она равнодушна скользнула взглядом и выпорхнула из зала так легко, будто превратилась в собственную тень. Она была здесь чужая, сказочная, нездешняя, а здесь – на скульптурах, сделанных из металла – бушевала гроза, качались деревья, и одинокий путник, придерживая от ветра широкополую шляпу, спешил по лужам домой. На другой было озеро, не колдовское, обычное, деревенское – с лодкой-гулянкой, уткнувшейся носом в берег, и стройной колокольней вдали, отражавшейся в тихой воде. Это было настоящее чудо, никогда прежде мною невиданное мастерство, когда металл превращался в дождь и ветер, и телефонная будка скрипела ржавой дверью, а влюбленный, стоя под часами, всё ждал и ждал и верил, что дождется свою Нину. Я бродил от одной работы к другой и снова возвращался к ним, сделав круг. Так мы и познакомились. Он представился: Андрей Волков. Сказал, что мечтает сделать памятник Чехову и позвал в гости. В следующее воскресенье, прихватив в подарок банку домашнего малинового (маминого) варенья, мы с фотографом Ваней сели в электричку, в Серпухове пересели на автобус: мастерская скульптора находилась в деревне Дракино в заброшенной церкви XVII века. Недавно прошел дождь, и в притворе стояла, как у Тарковского, вода, через которую были проброшены к центру храма широкие деревянные доски. Андрей пожарил огромную сковородку сосисок, достал бутылку, потом мы пили чай, болтали, под ногами вертелся пушистый черный кот, и я наконец спросил, сколько стоят его скульптуры. Он их продавал по 1500. Кот ластился ко мне, а я застрял в нерешительности, так и уехал в сомнениях. Мне хотелось купить и «Последний снег», не знаю как, какой магией, но я видел, как в лесу сходит снег, оголяя прошлогоднюю листву. И «Осенний этюд», где пожилой велосипедист катил по проселочной дороге, но – 1500, дорого, таких покупок я еще не делал никогда. Я так и не купил ничего, больше не ездил в Дракино и забыл уже эту историю, а тут полез по какой-то надобности в шкаф, откуда выпали буклет выставки с автографом автора и пачка фотографий Вани, сделанных и в ЦДХ, и тогда, в церкви. «Дурак», – громко сказал я себе. И еще больше расстроился, когда гугл мне поведал, что работы Волкова, потомственного кузнеца, хранятся сейчас в музейных собраниях и в частных коллекциях, в частности – у Владимира Путина и Анатолия Чубайса, Вячеслава Полунина и Андрея Макаревича. А те две тысячи я просто промотал, собственно, как и всегда.

(1) Сегодня стартует хоккейный турнир на Олимпиаде, в котором впервые за многие годы не примут участия хоккеисты из НХЛ. По этому случаю многие уже вытащили из пыльного мешка два ветхих мифа и ходят теперь и чихают на окружающих. Миф 1. До 1972 года мы побеждали только несчастных слабаков-любителей. 2. И до 1972 года мы рвались играть с профессионалами, но они отказывали нам, так как считали несущественными для своего престижа поражения на чемпионатах мира и Олимпиадах. Так вот: всё это чушь и плохое знание предмета. Рассказываю конспективно, чтобы уместиться в телеграм-формат.
1954 год. На своем первом чемпионате мира сборная СССР побеждает команду East York Lyndhursts из второго дивизиона хоккейной ассоциации провинции Онтарио (раньше хватало и таких слабых команд, чтобы выигрывать чемпионаты мира). Если вы думаете, что в Канаде плюнули на это поражение, то вы не читали канадские газеты тех недель. А я читал. Поражение сочтено позором, Ассоциации любительского хоккея Канады поставлено на вид, чтобы в следующий раз подбирали более достойных соперников, а легендарный Конн Смайт, владелец «Торонто Мэйпл Лифз», боевой офицер-артиллерист и участник Первой мировой войны (кстати, его настоящее имя было Константин), бросает публичный вызов Советскому Союзу – после окончания Кубка Стэнли он готов привезти первый состав «Торонто» в Москву, чтобы показать этим комми, кто в хоккее хозяин. Наши вежливо отказывают, объясняя, что в СССР нет ни одного катка с искусственным льдом, чтобы играть в хоккей в мае. Тогда Смит заявляет, что готов за свой счет смонтировать каток с искусственным льдом, но не в подарок, конечно, а чтобы потом обратно увезти его в Канаду. Наши снова отказывают. Не знали эту историю? Ну правильно, Тарасов вам этого не рассказывал, а советская пресса про это не писала.
Маленькое примечание: хоккейная ассоциация в Онтарио была создана в 1890 году, за 56 лет до того, как в СССР было принято решение культивировать новый вид спорта – хоккей с шайбой.
1955 год. На чемпионат мира от Канады делегирован один из сильнейших любительских клубов страны – Penticton Vees, двукратный чемпион Okanagan Senior Hockey League (OSHL). Сборная СССР проигрывает им 0:5, канадцы говорят «фух» и немного успокаиваются.
Еще одно важное замечание. И в Канаде, и в США совершенно особенное отношение к Олимпийским играм, которые котируются гораздо выше чемпионатов мира (чего никак не могут понять критики «Движения вверх» – подумаешь, первый матч, проигранный сборной США за всю историю Игр, да еще в своем национальном виде спорта – баскетболе. Это вам «подумаешь», а американцы расстроены до сих пор).
1956 год. Олимпиада в Кортина д'Ампеццо. Сюда канадцы присылают еще более сильный клуб, Олимпиада же – проигрывать никак нельзя. Это Kitchener-Waterloo Dutchmen, чемпион первого дивизиона ассоциации Онтарио, ворота которого защищал один из лучших вратарей в истории канадского любительского хоккея Дени Бродёр, в будущем – знаменитый на всю Северную Америку спортивный фотограф, отец легендарного Мартина Бродёра.
Продолжение следует.

(2) Итак, 1956 год. Олимпиада в Кортина д'Ампеццо (это там Лев Кассиль придумал кричать «Молодцы»). Kitchener-Waterloo Dutchmen проигрывают сборной СССР 0:2 и проигрывают Олимпиаду. Вы не читали канадские газеты тех недель? А я читал. Позор, национальная катастрофа, надо что-то делать. Сразу после Олимпиады команда Penticton Vees, это те самые ребята, что годом раньше победили сборную СССР на чемпионате мира со счетом 5:0, бросают официальный вызов нашей сборной (у меня есть копия этой бумаги, на бланке, с подписями, все, как положено) – типа вы победили на Олимпиаде и вообще молодцы, но год назад мы вас дернули и готовы приехать прямо сейчас же в СССР, чтобы доказать, чей хоккей – лучший в мире. Им вежливо отказывают. Мол, у нас тут чемпионат СССР, решающая стадия, не до вас. 1957 год. Чемпионат мира в Москве, на который не приезжают канадцы (бойкот из-за событий в Венгрии), но сборная СССР проигрывает шведам, после чего увольняют главного тренера сборной Аркадия Чернышева, а вместо него – впервые и ненадолго – главным тренером становится Анатолий Тарасов, еще довольно молодой специалист, еще совсем не «отец советского хоккея». Канадцы тем временем со всей серьезностью начинают готовиться к чемпионату мира-1958. Загодя выбран клуб – Whitby Dunlops, обладатель Кубка Аллана (аналог Кубка Стэнли для непрофессионалов). Мало того: состав этого клуба специально формируется на сезон-1957/58 (усиливается). Чуть позже расскажу – как и кем. А пока в декабре 1957 года сборная СССР впервые приезжает играть суперсерию в Канаду – по приглашению канадской стороны и за канадский же счет. В составе делегации официальные лица: президент Федерации Павел Коротков, государственный тренер СССР по хоккею Новокрещенов (будущий главный тренер золотого «Спартака). Наши приезжают и офигивают дважды. Первый раз, когда живьем видят матч двух команд НХЛ (боги!). Второй, когда понимают, что уровень профессионального обеспечения «любительских клубов» из Канады (катки, обмундирование, клюшки, тренировочный процесс) лучше, чем у топовых команд из СССР. И что это были за любители? Давайте посчитаем. Это надо хорошо осознать. НХЛ в это время состоит всего из 6 команд. В одной команде: 2 вратаря, 6-7 основных защитников, 11-12 нападающих. То есть на всю лигу приходится примерно 120-140 отборных канадских хоккеистов. Вся огромная и хорошо развитая канадская индустрия по производству молодых хоккеистов топчется у этого игольного ушка. На каждую команду приходится дополнительно человек 14-15, которых тестируют по ходу сезона (1-2-3 игры), после чего спускают в фарм, в те самые «любительские клубы». Скоро у нас будет возможность сравнить уровень четвертого звена «Монреаль Канадиенс» – обладателей Кубка Стэнли 1958 года – с нашими хоккеистами. Кстати, то декабрьское турне по Канаде сборная СССР выигрывает, получает отличную прессу, Вениамин Александров признан звездой уровня молодых «проспектов» «Чикаго» или «Бостона», а Николай Хлыстов, нападающий из «Крыльев Советов», оказывается, развивает скорость большую, чем центрфорвард Макс Бентли, трехкратный обладатель Кубка Стэнли, обладатель Харт Трофи и Арт Росс трофи, один из самых быстрых канадских игроков 1950-х. Продолжение следует.