Английская (2021 года) и свежая, испанская (2025) обложки художественной повести «Стрельцов» писателя Джонатана Уилсона. Как говорят иногда российские книгоиздатели, Бог троицу любит. Или, как иногда говорили в стрельцовские времена: третьим будешь?

Ну а наша с Романом Трушечкиным печальная двухчасовая повесть «Эдуард Стрельцов. История болезни», или, если кликбейтно, «Водка и женщины, футбол и тюрьма», по-прежнему доступна в международном ютьюбе.

Лев Абрамович Кассиль пишет своему отцу Абраму Григорьевичу Кассилю, в город Энгельс Республики немцев Поволжья (письмо публикуется впервые)

Переделкино, 3 июля 1939 года

Лёля – Елена Ильинична Кассиль, жена Льва Кассиля

Виктор Михайлович Гусев – поэт (автор слов к песне «Полюшко-поле»), сценарист («Свинарка и пастух»), дед спортивного комментатора Виктора Михайловича Гусева

Михаил Константинович Розенфельд – журналист, сценарист, писатель-фантаст. В 1930-е вел радиорепортажи с парадов на Красной площади. Фронтовой корреспондент. Погиб в 1942 году под Харьковом

Председатель Центрального совета общества «Динамо» – Иван Иванович Масленников, комдив, зам. наркома внутренних дел по пограничным и внутренним войскам

«Брат героя» – пьеса и сценарий Льва Кассиля по его же повести «Черемыш, брат героя» (фильм вышел в 1940 году, Черемыша сыграл Лев Мирский, его «брата» – Николай Крючков)

Волятка, Володя – Владимир Львович Кассиль, старший сын писателя (в 1939 году ему 5 лет, впоследствии – известный врач-реаниматолог, доктор медицинских наук)*

Наточка, Ната – Наталья, дочь Иосифа (Оськи) Кассиля, младшего брата Льва Абрамовича. Иосиф Кассиль был арестован 4 августа 1937 года как «активный участник антисоветской террористической диверсионно-вредительской организации правых». 21 января 1938 года расстрелян («сталинский список» от 22.12.1937, подписали Сталин, Молотов, Каганович и Ворошилов). Жена Иосифа Зинаида была осуждена как ЧСИР (член семьи изменника Родины) на 8 лет исправительно-трудовых лагерей. Фраза «Завтра попытаюсь опять добиться ответа», возможно, относится как раз к попыткам узнать о судьбе брата.

«Великий диктатор» – фильм Чарли Чаплина, вышел в 1940 году.

---
* Собственно, вчера вечером я и гостил на квартире Волятки, Воли, Владимира Львовича Кассиля, читая письма Льва Абрамовича, за что большое спасибо его семье (пустили козла пофотографировать в огород).

Как всем нам / вам хорошо известно: мало отфоткать, отсканировать материалы в архиве, после надо разложить все файлы по папочкам, затегать, описать, чтобы потом, когда что-то потребуется, быстро найти в компьютере.

Вот сижу и разбираю сейчас письма Льва Кассиля отцу за 1942 год.

Лев Кассиль вернулся в Москву из Свердловска, где в эвакуации находились его жена и два маленьких сына, в ночь с 1 на 2 февраля.

«Дорогие мои!.. Снова Москва, Москва, Москва! Пусть холодная и не очень сытая, пусть немножко чужая (ни одного знакомого лица, ни одного поклона на улице), но сама по себе родная и ничем нигде незаменимая».

Ехал он около пяти суток поездом «в мягком вагоне по особой броне» вместе с композитором Кабалевским и каким-то неназванным начальником Всесоюзного радио. «Ехали мы почти без воды (ни в умывальнике, ни на станциях».

«Ездить сейчас можно только при самой крайней необходимости». (Въехать в Москву без пропуска, выдаваемого в НКВД, было невозможно. У Кассиля на руках был «правительственный вызов» от Радиокомитета).

3 и 4 февраля он пишет длинное письмо в Энгельс.

«Днем поел немножко в столовой писателей – обед неважнецкий, но все-таки обед. Сегодня обедал у Вити Гусева в гостиннице <так в оригинале>, где он живет, т.к. дом их законсервирован и не отапливается, как и многие другие. Решили, что будет обедать ежедневно у него в номере. Деньги бешенные, каждый обед обходится рублей в 40-45 на человека, но обеды там превосходные и иного выхода нет, иначе я просто не выдержу, хоть раз в день надо есть толком. Ведь утром и вечером я кроме хлеба (да и того сейчас маловато, т.к. я еще не урегулировал вопроса с пропиской и связанных с этим карточками) и чая ничего иметь не буду».

«Уже нет отбоя от всяких редакционных заказов. А сегодня я чуть-чуть не уехал на два-три на фронт в армию генерала Г. Поездка случайно сорвалась и отложена на недельку. Вообще, на меня зарится фронтовая печать, но Радиокомитет не собирается отдавать меня и, вероятно, закрепит меня до конца войны за собой. <…> Но побывать на фронте мне необходимо, я давно прошусь. Пока фронт еще не так далек, это удобно, можно предпринимать туда короткие поездки, они не нарушат моей творческой жизни и не слишком отразятся на здоровьи. Кстати, слухи о моей болезни, как всегда, дошли до Москвы в крайне преувеличенном размере, и все выражают свои сочувствия и опасения.

Узнал, что Гриша Федоров уже подполковник, нач. штаба одной авиадивизии и награжден вторым орденом (Боевого Красн. Знамени). Вот уж рад за него! Соболев улетел в Севастополь. Рахтанов в резерве тут, вчера ночевал у меня. Гайдар по всем данным погиб. Женя Долматовский убежал из плена, цел! Ефим Зозуля убит. Вероятно, погиб критик Роскин. Убито еще несколько литераторов евреев, бывших в ополчении, уже немолодые люди. Настоящими героями проявили себя Женя Кригер, редактор Детиздата Гершензон. Ранены детиздатовцы Меерович, Ося Прусак. Блестяще и героически работает Костя Симонов, замечательный поэт, верный кандидат в лауреаты. Вчера я читал у Вали Серовой его стихи, начатые еще летом у меня на даче <т.е. «Жди меня»> и поздравил находившегося у нее Симонова с творческой победой. Завидую его бездетной свободе и цветущему здоровью. Он с первого дня войны на фронтах – от Мурманска до Одессы!»

В общем, пошел разбирать дальше.