Утром 1 января почему-то вспомнил про скрумовские бутсы. Ну, вы помните, Николай и Шурка Старостины экономят по гривеннику на школьных завтраках, а ровно через 100 дней, скопив десятку, исхудавшие, но гордые собой являются в магазин Биткова «Все для спорта!», чтобы купить свои первые настоящие бутсы – это год, примерно, 1916-й.
 
Высокие, значительно выше лодыжки, из плотной буйволиной кожи, с запяточными – до полуметра – длинными ремнями, змеящимися по сторонам. Подошва бутс по всему периметру была прошита тройным рядом медных гвоздей. Носок бутсы был как железный. На обутую ногу можно было обрушить удар молотком – носок держал, пальцы боли не чувствовали.
 
Пара бутс стоила 5.70.
 
Сначала купили младшему, Шурке – белые. На вторую пару – для Николая – не хватило одного рубля и 40 копеек.
 
Николай разрыдался. В голос ревел Шурка – из братской солидарности.
 
Слезы, по-видимому, были настолько горячие, что разжалобили хозяина. Хозяин почесал затылок.
 
– Ну, забирай бутсы! – вдруг с азартом крикнул он. – Может, из вас не только футболисты, а и люди выйдут!
 
– Мы постараемся, мы постараемся… – взволнованно благодарил Николай, и я с детства помню это отчаяние, эти мальчишеские слезы и внезапную, как счастье, доброту. «Большой футбол» Андрея Старостина была моя настольная книга.
 
В общем, 1 и 2 января ушли у меня на поиски магазина Биткова, его товары и цены, фото скрумовских бутс (оригинальные бутсы начала XX века  можно купить сейчас на Ebay долларов за 300-400). Обнаружилось, конечно, интересное – и САРАТОВ (как без него), и почему Битков сделал скидку этим двум старостинским мальчикам, и какая тут связь с арестом 1942 года. Хотел написать коротко, броско – для телеграма, а написал, как всегда, длинно, трудно, подробно и нудно, так что снова пришлось выложить на дзен, извините. Читать и смотреть картинки тут: https://zen.yandex.ru/media/id/5b5aee1597693300aa7e9ff3/starostiny-na-lubianke-mesto-znakomoe-s-detstva-5e103c846f5f6f00ae028d46
 
С новым годом, друзья!

Товары для футбола в магазине Биткова – из дореволюционного каталога. Там, где отоваривались братья Старостины-старшие и братья Старостины-младшие – как минимум до 1928 года, когда магазин назывался уже «Динамо» (ссылка на беглое гугление-расследование выше)

Народ весело гэгает над лохами, перепутавшими два хоккейных финала на разных каналах, но у меня тут два-три вопроса, и не к лохам вовсе. Вы действительно считаете, что аудитория крупного спортивного события должна состоять исключительно из тех, кто отличает Панарина от Подколзина, а Хэйтона от Шенна? А остальным вечно сосать кавеэн на палочке? Что именно вы называете контрпрограммированием? Это когда в субботу днем никто не знает, какой из двух госканалов будет показывать вечером воскресенья в прайм-тайм финал чемпионата? Вылетают наши от шведов – значит, Матч. Побеждают шведов в овертайме – то, конечно, Первый? Или когда первый (то есть Матч) отбирает у другого (то есть Первого) аудиторию? Это вот реально то самое, за что государство дает бабки на фейерверк Тине Гивиевне? Ну там рост индустрии, популяризация хоккея, дети идут на хоккей за хлебушком? Не, тортом в лицо – это смешно, это и в XXI веке смешно, но вы реально думаете, что вчера кто-то размазывал торт по лицу, а не слезы? Кто там остался в выигрыше? Канада, да?

Готовлюсь к новому архивному сезону-2020, заказал 6 следственных дел (посмотрим, что дадут), а пока из старенького – из дела братьев Старостиных. «Один из 4 миллионов доносов». Рукопись. Скопировал в архиве ФСБ.
 
Председатель артели Культкомбинат Дзарахохова Эмилия Давыдовна 16 марта 1942 года пишет старшему оперуполномоченному 10 отделения ОБХС г. Москва сержанту милиции Енукову:
 
«15/III-1942 г. во время разговора по телефону в своем рабочем кабинете, облокотившись на соседний стол, занимаемый завед. производством т. Сысоевым А.Г., я сдвинула крышку его стола, т.к. она сверху не прикреплена и ходит по столу совершенно свободно. Находяся рядом со мной Нач. План. Отд. т. Сальников Н.И. обратил мое внимание на образовавшееся отверстие от сдвинутой крышки, в котором видны были концы кожи из притиснутого к стенке свертка кожи, завернутого в газету. <Сысоев – один из девяти осужденных по делу братьев Старостиных. Бывший теннисист. Старый товарищ Николая Старостина, вместе работали с 1923 года. В марте 1942 года еще не арестован>
 
Так как кожа у нас в Правлении храниться не должна, это возбудило во мне подозрение и я решила осмотреть стол, тем более, что этот стол быв. Зав Производством Маслова. <Дмитрий Иванович Маслов. Бывший футболист РГО, МКС и «Динамо», играл с братьями Старостиными. В 1942-м – снабженец в системе «Спартака». Арестован в феврале ОБХС. Дал показания на братьев, которые послужили поводом для их ареста>
 
При более тщательном осмотре стола путем поднятия крышки стола, мною было обнаружено:
1. Два свертка с двумя шкурками желтой кожи с подкладкой из замши под сапоги.
2. Несколько (5-6) пар кожанных цветных тапочек и черных (4-5) пар.
 
15/III-42 после разговора с Вами по телефону, я не имела времени Вас посетить, а 16/III-42 решив проверить цело ли содержимое, найденное ранее я не обнаружила, а вместо этого лежало следующее:
1. Один лимон.
2. Сверток со сливочн. маслом
3. Сверток с сыром
4. 2 бутылки вина (не белого)
 
Ставя Вас об этом в известность, одновременно сообщаю, что т. Сысоев А.Г. всегда чрезвычайно занят, редко бывает в комбинате, хотя и ежедневно, и все занят какими то делами, от которых цеха комбината простаивают за отсутствием сырья.
 
Перспектив у него много только на словах, а на деле все они требуют подмазки или самогоном или спиртом и т.д.
 
Председатель нашего Союза предложил мне или его немедленно уволить, или командировать в распоряжение Союза, о чем ставлю Вас в известность».

Мой утлый дзен четвертый месяц штормит от братьев Старостиных. «Когда 17-летние мальчики гибли под Волоколамском, Ржевом и Вязьмой, эти четыре подонка откосили от армии и жрали водку с маслом». Ну, я давно заметил, что под Вязьмой, Ржевом и Волоколамском не было топовых спортсменов-игровиков, без различия на «Спартак», ЦДКА, «Динамо» или «Крыльев Советов», но как-то не фокусировался на этом, а тут появился повод поизучать вопрос. Странно же как-то – немец в октябре 1941-го подходит к Москве, Москва вот-вот падёт (знаменитая московская паника 15-16 октября), а футбольно-хоккейная команда Красной Армии в полном составе эвакуируется в г. Арзамас Горьковской (Нижегородской) области, в тыл – это 400 км от Москвы. Это есть в воспоминаниях Валентина Николаева, чуть-чуть в биографии Анатолия Тарасова, но вообще – вы заметили? – военные страницы спортсменов того поколения вдруг становятся скупы, как паёк, и немного стеснительны, когда дело доходит до 1941-го. 1-2 странички, редко больше.

Валентину Николаеву летом 1941-го – 20 лет, Аркадию Ивановичу Чернышёву – 27, Григорию Федотову – 25, Борису Пайчадзе – 26, Георгию Глазкову – 29, Борису Андреевичу Аркадьеву, тренеру, ветерану, в сентябре 1941-го исполнилось всего 42. И вот эти физически крепкие, специально подготовленные мужики – не идут на фронт.

Что вы делали? Ну, охраняли важные объекты. Гасили немецкие зажигалки на крышах Москвы. Работали на заводах. Поднимали моральный дух. Играли летом в футбол, а зимой в хоккей.

Вы наверняка заметили, что в канонических списках героев-спортсменов Великой Войны – боксеры, лыжники, пловцы, гребцы, бегуны, конькобежцы, но практически нет футболистов-хоккеистов. А если есть (будь то Юрий Нырков или Николай Сологубов), то спортсменами («профессиональными») они стали уже после войны.

Я никого не обвиняю, упаси Боже. Констатирую, что массовое явление не может быть случайным. Государство просто не отправляло на фронт своих известных игровиков, берегло. Тут эмоции часто подкрепляются мифом, что «все ушли на фронт, а в тылу остались дети, женщины и артисты театра и кино», что было, конечно, не так. Война – это сложная логистика (если вкратце). Войне нужны не только бойцы на фронте и токари у станка, нужны экономисты-плановики, бухгалтеры, преподаватели, охранники важных государственных объектов и т.д., и таки да – спортсмены, поднимающие моральный дух.

Пара примеров. Анатолию Владимировичу Тарасову – 22. Он еще малоизвестный спортсмен, но у него высшее физкультурное образование, он военнослужащий и командование определяет его в военное училище – преподавать и готовить кадры для фронта (кто-то же должен был этим заниматься). А его младшему брату Юрию к началу войны – 18, и вот он – в действующей армии. Валентин Николаев до войны успел поиграть за ЦДКА, и он – в военном училище, преподает, как и Тарасов-старший. А Юрию Ныркову – 17, он начинающий спортсмен, и отправлен по комсомольской путевке строить оборонительные сооружения под Вязьму, и только потом уже – училище, фронт и послевоенная «команда лейтенантов».

Подписаться на мой канал в Яндекс-Дзене можно (нужно) тут: https://zen.yandex.ru/id/5b5aee1597693300aa7e9ff3

С самого детства у меня не было музыкального слуха, острого зрения (очкарик), твердых мускулов, поэтических воззрений, чуткого носа (при мне и сейчас можно вешать топор) и умения выбирать между двух дел лучшее, поэтому годам к девяти пришлось выучить наизусть составы всех 52-х команд высшей, первой и второй лиг чемпионата СССР по хоккею, с г.р. всех хоккеистов, естественно. Примерно об этом сумасшествии я написал два года назад свою книгу «Кристальные люди».

Теперь-то, конечно, я ничего не помню, и нюхаю, и слышу так себе, зато, говорят, у меня прорезался голос. В общем, премьера дня – аудиоверсия «Кристальных людей». Специально для YouTube сделали по этому случаю небольшое хоум видео с одной главой – читает автор, картинки из книги и не только. Там в описании видео есть специальная ссылочка – Storytel дарит всем новым подписчикам 30 дней бесплатного сервиса, ну там, понятно, не столько я, а Глуховский, Алексей Иванов, Чехов, Дима Быков, Капоте, Юзефович, Алена Долецкая, подкасты, аудиосериалы, много всего, и даже Бубнов читает книгу о Бубнове.

Слушать сюда.
https://youtu.be/gfH99w31y00

Игорь Рабинер (он же – РабиНерв) взял интервью у Татьяны Борисовны, младшей сестры Валерия Харламова, и это прям образцовая (в ботаническом смысле) работа. Заскринить и показывать студентам.
Про матч СССР – Канада в 1972-м, например, она рассказывает: «В первой московской игре он <Харламов> забил победный гол за три секунды до конца – и у меня в тот день была такая уверенность, что у него гол будет! Очень хорошо помню, что после той шайбы в «Лужниках» болельщики голубей запустили. Представляете, закрытый стадион – и вдруг голуби взлетают! Такая красота. И это при том, что билеты на те матчи раздавали только своим, по блату, в свободной продаже их не было. Одна элита. А голуби тем не менее – были!»
Самое очевидное (проверяется за минуту в википедии): в той игре победная шайба была забита не за три секунды до конца, а за 5 минут 14 секунд, забросил ее не Харламов, а Викулов, а Харламов в московской части Суперсерии в принципе не забросил ни одной шайбы. Но меня заинтересовало другое – голуби.
Я сейчас ежедневно работаю с чужой памятью и давно привык подвергать проверке абсолютно любой источник, а воспоминания родственников о родственниках – особенно. Я тут не буду вдаваться в рассуждения о свойствах человеческой памяти и разных способах ее искажения (да я и не умею это делать), давайте про голубей, тем более, что быстро проверить это по другим доступным источникам – невозможно. Ну то есть можно, конечно, потратить полгода жизни, чтобы найти и опросить других свидетелей (зрителей, работников дворца), найти документы в архиве и т.д., но у интервьюера точно нет в запасе этих шести месяцев. Так как понять? Были или нет?
Смотрите, перед вами стоит чисто менеджерская задача – запустить 22 сентября 1972 года голубей после окончания матча между СССР и Канадой. Первый в истории матч между советскими любителями и канадскими профессионалами, к которому приковано суперособое внимание спецслужб. Закрытый охраняемый дворец. На трибунах примерно 3000 канадцев, какое-то количество сотрудников КГБ, Брежнев и все советское руководство.
Предположим, вы шальной человек, которому достался билет. Вы решили пошутить, или сделать красиво, или выпили лишнего, или поспорили с друзьями, но в любом варианте не понимаете, чем вам грозит подобная несанкционированная выходка. Вы должны этих голубей а) где-то достать, б) пронести через все контроли, в) где-то и как-то прятать их до окончания матча.
Предположим, это санкционированная начальством акция. Сделать красиво. Круг почета голубей в честь победы СССР. Это же целая спецоперация. Согласовать ее с КГБ, дворцом, службой протокола Брежнева, телевизионщиками и т.д. Для «красиво» 2-3-5 голубей не хватит. Нужно, как минимум, несколько десятков. Где-то их взять. Привезти во дворец и держать до победного в каких-нибудь специальных клетках. Выпустить красиво под тв-кадр и чтобы они при этом, желательно, не насрали с перепугу на голову Брежнева, политбюро или на лед (кто потом будет очищать лед?) При этом у вас нулевая гарантия, что наши выиграют и голуби вообще пригодятся.
У меня сразу возникает один вопрос – а на хрена вообще так сильно запариваться и рисковать?
На фразе сестры «представляете, закрытый стадион – и вдруг голуби взлетают!» – я представил. Весь этот трудоемкий процесс. И не понял - на хрена. Но я не имею права утверждать, что голубей в тот вечер не было.

Известное спартаковское утверждение «все потеряно, кроме чести», в оригинале – «tout est perdu, fors l'honneur», восходит к французскому королю Франциску I, об этом можно прочитать и в «Словаре крылатых выражений» (означает «безусловность приоритета чести как важнейшего качества личности»), но меня тут заинтересовали две вещи.

Первая. Контекст – откуда эта фраза взялась в традиционной спартаковской мифологии. Обратимся к классике – то есть к книгам Андрея Петровича Старостина.

Конец 1920-х или самое начало 1930-х. Советские футболисты Андрей Старостин, Федор Селин, Константин Блинков и Валентин Прокофьев сидят за столиком московского ресторана «Метрополь» и горячо спорят о футболе. Тогда так было принято – советские футболисты отдыхали либо в ресторане «Метрополь», либо в ресторане «Националь», большого выбора не было.

За соседним столиком сидит незнакомая компания. Далее цитирую фрагмент из книги А.П.Старостина:

«К их столу подошла барменша. Статная, красивая женщина с короной светло-золотых волос на голове. Мой герой поднялся и, обхватив ладонями ее голову, торжественно поцеловал в лоб.

– Королева! – восхищенно произнес он, и она благодарно ему улыбнулась. Угадывалось, что они давно знакомы и что это приветствие дань подчеркнутого уважения к красоте. Ни тени вульгарности не промелькнуло в этой сцене.
<…>
Когда соседи вышли из-за стола, я услышал реплику так заинтересовавшего меня человека, сказанную им в ответ на какое-то замечание собеседника:

– Все может пропасть, кроме чести!..

Фраза запомнилась, как остался в памяти и образ невысокого человека, покинувшего ресторан походкой, напоминающей чаплинскую».

Этот «невысокий человек», который вскоре станет близким другом Андрея Старостина – Юрий Карлович Олеша, знаменитый писатель, страстно влюбленный в буквы, футбол, женщин и выпивку, ну то есть наш человек.

Что связывало Олешу и барменшу «Метрополя»? О какой (и чьей) чести шла речь в том важном (и вряд ли трезвом) мужском разговоре, который, как мне кажется, Старостин воспроизводит в своей книге не полностью, с деланой купюрой умолчания?

Мне приходилось слышать такую трактовку: Олеша давно фривольничает с барменшей, возможно даже когда-то пытался ее соблазнить, но получил отказ, и они остались просто «хорошими друзьями». В этом контексте слово «честь» определенно отсылает к «женской чести».

Понятно, что мы никогда уже не услышим полную версию того разговора, но я бы предложил еще одну гипотезу. Олеша был безденежный пьяница, который часто пил за чужой счет – либо прибиваясь к более обеспеченным компаниям, либо в долг, и в последнем случае его ежедневная выпивка зависела от доброрасположенности барменов заведения. Тогда – в этом контексте – фразу стоит понимать, как иронию горького пьяницы: денег нет («все потеряно»), кроме остатков самоуважения («чести»).

Как было (как могло быть) на самом деле? Давайте посмотрим, откуда вообще Олеша мог знать вот это «tout est perdu, fors l'honneur» – фразу французского короля XVI века.

Продолжение следует.

Итак, продолжаем разбирать всем известное, спартаковское «все потеряно, кроме чести». В первой части мы установили, что эту фразу Андрей Петрович Старостин случайно перенял у писателя Юрия Олеши за столиком ресторана «Метрополь», что во французском оригинале фраза звучит как «tout est perdu, fors l'honneur», а источник этой фразы – французский король XVI века Франциск I. Но откуда знал про короля советский писатель Олеша?

Вообще-то Юрий Олеша был дворянин, выпускник знаменитой одесской Ришельевской гимназии, учился потом в университете, то есть был человек образованный. Франциск I во Франции и его «все потеряно, кроме чести» – это такое общеизвестное, укоренное во французской культуре, как у нас «здесь будет город заложён» от Петра I в пушкинской версии рождения Санкт-Петербурга.

Я честно пытался прогуглить какой-нибудь французский роман, переведенный на русский язык в конце XIX или начале XX века – который содержал бы эту фразу и который мог бы читать в Одессе юный любитель литературы Олеша, и даже привлекал к этому поиску своего франкоязычного товарища из Парижа, но ничего найти не удалось.

Зато. Зато – Франциск I есть у Дюма в «Трех мушкетерах».

Надо отметить, что фраза tout est perdu, fors l'honneur вошла в культурный французский обиход только в 1837 году, когда ее опубликовал историк Жак-Антуан Дюлор, и она сразу стала страшно популярной – именно в этом кратком, крылатом варианте (в оригинале она длиннее). В 1525 году войска Франциска I наголову разбиты войсками Карла V под Павией, тысячи погибших, сам Франциск взят в плен, где он садится и пишет письмо своей матери, описывая это страшное поражение – «все потеряно, кроме чести».

В «Трех мушкетерах» Портос, оправдываясь перед Тревилем за поражение от превосходящих сил гвардейцев кардинала, говорит: «Черт возьми, капитан! Не всякий бой можно выиграть. Великий Помпей проиграл Фарсальскую битву, а король Франциск Первый, который, как я слышал, кое-чего стоил, – бой при Павии».

Но для нас интереснее другой эпизод из романа. Атос (помним? он горький пьяница) живет бедненько, но чистенько на улице Феру – всего в двух небольших комнатах. У него есть очень дорогая шпага («остаток былой роскоши») времен короля Франциска I – «один эфес которой, украшенный драгоценными камнями, должен был стоить не менее двухсот пистолей». Портос страшно мечтает об этой шпаге («он готов был отдать десять лет жизни за право владеть ею»), но Атос – «даже в самые тяжелые минуты ни разу не соглашался заложить или продать ее».

Всё потеряно Атосом – состояние, любимая женщина, графский титул, само имя, замененное на прозвище, псевдоним. Всё, кроме чести.

Не знаю, как хотите – верьте или нет, но я почему-то уверен, что для Юрия Олеши, писателя, потерявшего большую славу («имя»), любимую женщину, деньги, страну (читайте его «Зависть»), Атос был важнейшим (таким – «ассоциирующимся») героем. Или вот вам просто из вики: «В 1930-е годы по заказу МХАТа Олеша работал над пьесой о нищем, «в основе которой лежала владевшая им мысль об отчаянии и нищете человека, у которого отнято все, кроме клички „писатель“».

Благородство, нищета и пьянство Атоса > Олеша > Старостин > «Спартак».

И да, вы, конечно, не раз замечали, что в основе мифологии «Спартака» лежит поражение? Гибнет Спартак, разбитый армией Марка Красса. Франциск I разбит конкурентом Карлом. Юрий Олеша проиграл жизнь. Арестованы братья Старостины. Все потеряно, кроме чести.

Вдруг понял, что ни разу ничего не постил в своем тг про «Локомотив», а землячество с Федором Смоловым и нынешний момент обязывают. Январь 1941 года – ДСО «Локомотив». Через 6,5 лет бригадир-слесарь по ремонту паровозов Валентин Гранаткин станет вице-президентом ФИФА.

Важное объявление. Ну вы знаете, друзья, что за последние пять лет (после развала журнала PROспорт) я побывал саратовским краеведом, музейным экспертом, экскурсоводом, хоккейным гиком, тарасовофобом, строителем арок, smmщиком, деканом, лектором, консалтером, домоседом, писателем про «Кристалл» и читателем архивов, – не по очереди, не одно после другого, а как-то скрещивая одно с другим, особенно с домоседством. Самое странное, что всё это мне нравилось делать и хочется делать до сих пор, ну, кроме smm, конечно – это не по мне, это я не очень умею.
Возможно, я счастливый человек – всю жизнь занимаюсь тем, чем мне нравится заниматься, ну то есть пытаюсь раскапывать и рассказывать разными новыми способами интересные истории. Сторителлинг, короче говоря.
Ну, собственно, теперь я рассказчик в самом прямом смысле – теперь я вам подкастер. Примерно всё, что накопилось в моей голове и в моем компьютере за последние пять-шесть лет, я вываливаю в нашем совместном с Романом Трушечкиным подкасте, который вдруг, случайно, назвался PROспорт. В первых выпусках, понятно, –
Анатолий Владимирович Тарасов, разбираем, откуда, когда и почему родился миф об «отце советского хоккея» (1 час 6 минут),
еще на 1 час 10 минут – «Большая красная машина», вся ее предыстория, прообразы и что вообще у нее общего с казаками, бейсболом и немецким гусиным шагом (извините, увлекся и перепутал имя Блаватской),
футбольный «Спартак» в двух частях (1 час 3 мин. + 44 мин.), разоблачаем всю эту сказку про то, как братья Старостины сели за стол и вдруг случайно придумали название «Спартак»: история в контексте античности, национально-освободительных движений XIX века, революции 1917 года, сокольской гимнастики, ОЛЛС / ОППВ / ЦДКА, ну и, чтоб вы знали, почему спортивное общество «Спартак» родилось в советской стране не в 1935 году, а в начале 1920-х, и не в Москве, а в Петрограде, и вообще без участия братьев Старостиных.
Завтра еще должна выйти первая часть рассказа, почему советские футболисты (из «Спартака», ЦДКА, «Динамо», «Торпедо» etc) в 1941 году не шли на фронт в действующую армию, и что на самом деле означал после войны термин «ЦДКА – команда лейтенантов».
+ Записаны уже две серии про Суперсерию 1972 года.
В планах много другой клеветы: русское спортивное кино («Легенда №17», «Движение вверх», «Лев Яшин» и их буржуазные аналоги), 3 секунды в Мюнхене и в чем правы американцы, Гомельский и Кондрашин, виновен ли Тихонов в гибели Харламова, отравление баскетбольного ЦСКА в Греции, «Динамо» в 1945-м году в Англии, повседневная жизнь советских спортсменов, советские спортсмены на таможне, Иосиф Сталин как отец советского профессионального спорта, 1937 год в спорте (сейчас как раз изучаю архивно-следственные дела времен «ежовщины» – по репрессированным спортсменам), спортивные писатели Олеша, Кассиль и Трифонов, Вадим Синявский и спортивный эфир, Ботвинник и Алехин, и наверняка что-то еще.
В каждом выпуске в обязательном порядке один или даже три раза звучит позывной «Саратов», ну это понятно.
Всё это богатство можно (нужно) слушать теперь на Storytel. Там же еще и аудиоверсия моей советско-хоккейной, детско-саратовской книги «Кристальные люди» – начитал специально для вас 6 с половиной часов.
Фух.
Как это вообще можно слушать? Перейти по ссылке для новых подписчиков, зарегистрироваться (без этого никак) и получить бесплатный доступ ко всем книгам, подкастам и сериалам Storytel на 30 дней: https://clck.ru/LxZez
Ссылка для (уже) подписчиков: https://www.storytel.com/ru/ru/authors/264083-Stanislav-Gridasov
Теперь, кажется, всё.

В фильме про Льва Яшина есть важный герой второго плана – второй тренер московского «Динамо» Иван Иванович Станкевич, мутный и мудаковатый мужик лет 50-ти, чья единственная сценарная задача, растянутая на час экранного времени – сомневаться в Яшине. Яшин не так играет в воротах («устроил какой-то цирк»), Яшин выбрал не ту девушку (будущую жену Валентину Тимофеевну), а в одной из сцен Станкевич радостно поддакивает генералу НКВД, который требует навсегда убрать из «Динамо» молодого вратаря, пропустившего нелепый гол от московского «Спартака».

Понятно, что такой вот недалекий Станкевич потребовался сценаристам, чтобы оттенить мудрость и прозорливость Михаила Иосифовича Якушина, который (как и Хомич) с первой же секунды понимает, что в новаторской манере игры юного Яшина «что-то есть». Понятно, что сомневаться в таланте Яшине может только какой-то мудак, а мудрый Якушин («Профессор», «Хитрый Михей», гений, легенда) – никак нет. Якушин там, кстати (в кино), настолько прозорлив, что прямо во время тренировки замечает на самом верхнем ряду трибуны нервничающую девушку (актриса – Юлия Хлынина) и сразу понимает, что Яшин должен на ней жениться.

Тут еще любопытно, что когда Якушин бесследно исчезает из фильма (как появляются ниоткуда и исчезают в никуда все остальные промежуточные персонажи – отец Яшина, мачеха Яшина, Аркадий Чернышев, Гавриил Качалин, Эдуард Стрельцов etc), то «Станкевич» продолжает появляться в кадре, и это очень понятно.

Дело в том, что Станкевича в фильме играет его главный продюсер и со-сценарист Олег Капанец. Это тот мужик, который в 2013 году выпустил масштабный байопик про Юрия Гагарина, затратив на это 7 миллионов долларов и отбив 1,2 (фильм посмотрели аж 200 тысяч зрителей) – видимо, именно за эти феноменальные кино-достижения он и получил (от кого? от ВТБ? лично от С.В. Степашина?) право сделать новый масштабный байопик. Ну просто для сравнения. При сопоставимых тратах «Движение вверх» собрало 54 млн долларов, «Лев Яшин» – меньше 2-х.

Реальный Иван Иванович Станкевич несколько отличался от своего кино-Капанца.

Когда Аркадий Иванович Чернышев привел юного Яшина в «Динамо», Станкевичу – 35 лет. Он только закончил играть. Он двукратный чемпион СССР, лучший левый защитник страны 1945 года, участник турне «Динамо» по Англии. Это именно Станкевич утешал и поддерживал юного дублера Яшина после нелепого гола (в своей книге Яшин называл его «человеком мягким и интеллигентным» и был очень благодарен ему за уроки). Тренером в «Динамо» Станкевич проработал всего три года, после чего ушел в науку, преподавал теоретическую механику, стал замдекана, кандидатом технических наук. Дело в том, что папа Станкевича – известный русский ученый, окончил Московский университет еще в царском 1895 году, был профессором, преподавателем, автором учебников по гидродинамике, и в 1942 году ему присвоили звание «заслуженного деятеля науки и техники РСФСР».

В фильме, понятно, ничего этого нет и быть не могло.

В общем, в новом выпуске подкаста PROспорт мы с Романом Трушечкиным говорим про Льва Яшина, человека и фильм. Моя персональная ссылка на 30 дней бесплатного прослушивания всего, что есть на сервисе Storytel, по-прежнему действует: clck.ru/LxZez

Копая контекст «дела Старостиных», дорыл до 1937 года.

Интересный год. Год, когда были расстреляны группа советских лыжников, замысливших убить летом товарища Сталина, группа основателей советского физкультурного движения (из числа бывших сокольских гимнастов, включая отца теннисиста и хоккеиста Зденека Зикмунда), руководство московского института физкультуры (ректор, зам. ректора, зав. кафедрами, преподаватели, включая старшего брата Аркадия Ивановича Чернышева), верхушка министерства спорта (включая министра Харченко), региональные министры, та часть спортивного руководства ЦДКА и «Динамо», что была близка к врагам народам Тухачевскому и Ягоде, ну и так, по мелочи – например, директор стадиона «Динамо» Ян Владимирович Гольфарб (в первых числах января ушел в отставку по состоянию здоровья, арестован 25 марта, расстрелян 20 июня).

Это только те, что лежат на поверхности, глубоко еще не копал.

Собственно, Николай Петрович Старостин, как немецкий шпион, главарь фашистской банды физкультурников и расхититель государственной собственности, тоже должен был полечь в 1937-м – но об этом отдельно.

Сейчас про марафон. 6 октября 1936 года в рамках чемпионата СССР по легкой атлетике в Москве прошел марафонский забег, победитель которого, некто М. Храмов, показал отличный результат – 2 часа 33 минуты 42 секунды, что было почти на 15 минут лучше, чем результат прошлогоднего чемпиона москвича Н. Бабарыкина (или Боборыкина?). И почти на уровне призеров марафонского бега на гитлеровской Олимпиаде 1936 года.

Ну, как бы понятно, что советские спортсмены должны были не отставать от стахановцев, летчиков-героев, колхозниц-пятисотниц и тоже ставить рекорды, но тут вышел международный конфуз. Западная общественность не поверила в 15-минутный скачок результата и решила руками наймитов из посольства Финляндии перемерить московскую марафонскую дистанцию. У них вышло, что наш советский марафон на 2 километра короче международного, стандартного, то есть рекорд – фейк.

16 января 1937 года (то есть в разгар дела «параллельного антисоветского троцкистского центра» Радека-Пятакова, по которому будут расстреляны 13 человек) в газете «Комсомольская правда» на 4 полосе появилась коротенькая заметка «СУД НАД П.РАТОВЫМ»:

«Вчера в Московском институте физкультуры им. Сталина заседала выездная сессия нарсуда. Слушалось дело по обвинению заместителя главного судьи второго всесоюзного марафонского бега П. Ратова в неправильном изменении маршрута, в результате чего бегуны пробежали на два километра меньше установленной дистанции и марафонский бег, на организацию которого были истрачены большие средства, был провален.
Суд, приговорив Ратова к двум годам лишения свободы, нашел, однако, возможным заменить их годом исправительно-трудовых работ».

Надо сказать, что известному советскому легкоатлету и судье Павлу Васильевича Ратову повезло, он выйдет на свободу и его еще признают – в 1946-м – заслуженным мастером спорта СССР. А вот его непосредственный начальник – динамовец Александр Васильевич Маляев (один из первых в стране ЗМС образца 1934 года) – за этот же самый марафон был арестован 10 января, а расстрелян 2 апреля.

Надо сказать, что это тот самый динамовец Маляев, который не жаловал братьев Старостиных и активно разоблачал в 1936-м финансовые нарушения в ДСО «Спартак».

Надо добавить, что московский марафон 1937 года снова быстрее всех пробежал москвич Н. Бабарыкин (за 2 часа 48 минут и 26 секунд), и заметка в «Комсомольской правде» гордо называлась «42 километра 194 метра». И ни метром меньше.

В момент, когда отменяются одно за другим и, наверное, отменятся все спортивные события, для зрителей и для участников, нужно понимать - кроме того, что вне серьезной угрозы жизни и здоровью людей, это не подвергается сомнению - так вот: стоит понимать следующее.
В этом присутствует эффект домино. Спорт - развлечение. Он не добыча нефти, не воздушное сообщение и не розничная торговля, без него можно обойтись. И в ситуации, когда свое отменили одни-другие-третьи, четвертые, седьмые и пятнадцатые по счету делают то же самое уже автоматически.
Если для первых решением стала остановка, то для последующих решением - и, стало быть, ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ - стало бы продолжение. Дальше, случись что - тебе не миновать... В общем - не миновать! Кто ж щас знает, чего именно.
Спорт только развлекуха. Однако для миллионов людей он, именно как зрелище, важнейшая часть жизненного уклада. Если ты намерен посмотреть свой Ливерпуль, то это строго определенное время. Прочее ты спланируешь, исходя из этого. А значит, и те, кто живет с тобой, и те, кого ты ждешь в гости, и те, к кому собираешься.
Это будет неприятно и даже болезненно, потому что это взрыв привычного уклада жизни.
Но за это за все у нас, спортивных болельщиков, будет бонус.
День, когда кто-то первый скажет: мы играем! С такого числа - вот этот самый день станет, во-первых, известен всем, потому что спорт всемирен.
А во-вторых, именно тогда все мы поймем: дело пошло на лад. Человек так или иначе побеждает.
Мировой спорт сообщит нам об этом и возьмет на себя ответственность за это.
А мы обрадуемся.
И мы, болельщики, поскольку у нас еще куча своих собственных причин ждать возвращения наших ливерпулей, реалов и юнайтед, мы будем хоть немного (а кто-то и много) - а счастливее всех.
О спорт, ты мир.)

Тут, конечно, интересно, что победа сборной СССР над сборной США на Олимпиаде-1972 не была первой в истории мирового любительского баскетбола. На чемпионате мира 1959 года в Чили сборная СССР победила сборную США со счетом (внимание) – 62:37. Наша команда тогда одержала 5 побед в 5 матчах, но не вышла по политическим мотивам на шестую игру – против «чанкайшистов» из Тайваня. И если бы нашей сборной просто зачитали техническое поражение, то мы все равно бы становились чемпионами мира (впервые в истории), но тут вмешался британский генсек ФИБА Уильям Джонс – тот самый, что потом вмешается в Мюнхене-1972 и заставит переиграть концовку матча с американцами, те самые 3 секунды.

Со сборной СССР сняли очки таким хитрым способом, что в итоговой таблице наша команда получила только 6 место. То есть вообще без медалей.

В Москве нашу сборную встречали в аэропорту как «подлинных победителей». «Пусть черное коварство лишило вас заслуженной награды – честной мир знает истинных героев чемпионата мира! У лжи короткие ноги. Правду о вашем спортивном подвиге знают все и по ту и по эту сторону границы», – писали в передовице журнала «Спортивные игры».

А на второй странице обложки была помещена командная фотография, в центре, на переднем плане которой стоит тренер Александр Гомельский, а с самого края – тренер Степан Спандарян.

И тут, конечно, интересно, что Гомельский в 1959 году – второй тренер сборной, «молодой специалист», а Спандарян – легенда советского баскетбола и главный тренер, которого сейчас, впрочем, почти никто не помнит, в отличие от.

После этой «победы» Спандарян уберет Гомельского из своих помощников, а к 1963 году уберут уже самого Спандаряна, а его место займет Гомельский.

И как тут не пробросить параллель, не свести в пары – Гомельского и Анатолия Тарасова, двух тренеров-армейцев, любивших передний план на фотографиях. И двух тренеров-динамовцев, которые вечно с краю – Спандаряна и Аркадия Чернышева, которые к тому же были женаты на родных сестрах и были соседями по дому.

(Это был короткий набросок к записи будущего подкаста. А чемпионом мира сборная СССР по баскетболу впервые станет в 1967-м – с Гомельским, и там тоже будет дикая концовка матча против американцев с решающим броском за 3 секунды, и тоже вмешается с решающим словом Джонс, но в пользу США).

Не только ваши спорт и театры: архивы тоже закрываются на карантин, но архив ФСБ пока работает. Сижу-читаю дело расстрелянного в 1937-м министра спорта Харченко. Фотографировать дело нельзя, телефон из кармана доставать нельзя, сканировать нельзя, только переписывать от руки (на ноутбуке в смысле). Спросил разрешения и сфоткал то, что висит на стене за моей спиной: декабрь 1917 года, оригинал письма Ленина Дзержинскому – о борьбе с контрреволюцией и саботажем.

Вымотался, друзья, как марафонская собака. Читал архивно-следственное дело в ФСБ, потом перепечатывал, гуглил, выверял, писал сопроводительные комментарии и вот – полный текст допроса министра спорта СССР И.И.Харченко от 11 декабря 1937 года. Допрос ведут майор Госбезопасности Петровский (застрелился 28 ноября 1938 года) и лейтенант ГБ Тительман (арестован 28 ноября 1938 года, расстрелян 4 марта 1939 года).
Харченко – 30-летний карьерный комсомолец, был двинут из ЦК ВЛКСМ на спорт в 1935 году (видимо, Косаревым). Собственно, примерно с этого момента спорт в СССР начинают контролировать комсомольцы (первый секретарь ЦК Косарев), создаются ДСО «Спартак», ДСО «Локомотив» (и т.д.), вводятся чемпионаты и Кубки СССР среди клубных команд, футболистам начинают платить зарплату за игру в футбол, начинается довольно интенсивный обмен опытом с буржуазным зарубежьем – собственно, начинается всё то, за что (победы и мировые рекорды) поощряют, и за что, одновременно, сажают (т.н. «рекордсменство» и насаждение чуждых нравов буржуазного спорта).
Допрос подробный, заключительный, окончательно-признательный – и образцовый. С моральным разложением, шпионскими донесениями, запечатанными в палехскую шкатулку, и задачами убить товарища Сталина.
Заодно составил очень предварительный список спортсменов, тренеров и спортивных чиновников, расстрелянных в 1937-38 годах (преимущественно москвичей).
Харченко, понятно, тоже расстреляли.
В общем, постарался для вашей исторической науки.
Лайк, шер, репост и лучи моральной поддержки публикатору.

Читать тут: https://www.sports.ru/tribuna/blogs/prosport/2758387.html

Март 1936 года, «Динамо» создает на Восточной трибуне «первый в СССР клуб спортсменов» – с членскими билетами, рестораном, бильярдом, танцами, лекциями, школой иностранных языков и прочими полезными развлечениями. Через год это будет уже считаться «насаждением буржуазных нравов в спорте».

В составе футбольной команды Харькова, выехавшей в 1925 году на матчи в Германию, были игроки с фамилиями Ус, Штанга и Зуб. #ГогольНичегоНеПридумывал
(Это я пытаюсь что-то нагуглить про Семена Львовича Привиса, харьковчанина, одно из руководителей Всесоюзного ДСО «Спартак» в 1930-е).

Харьковская газета «Молодой ленинец», 1925 год