Отдельная тема -- это отношение римлян к любви и сексу.

Куда более рациональное и естественное, чем у нашего современного общества.

Но с него в равной степени охуели бы и поборники христианской морали, и нынешние леволибералы-фемки-ЛГБТПРУПР++.

Всё было построено на доминации, активный >> пассивный в строгом соответствии с социальным статусом.

В общем-то это сохранилось в "культуре" (если уместен этот термин) гомосексуализма, например, в тюрьме и прочих подобных местах.

У римлян так и было с пареньками -- и с женщинами было аналогично. Социальный статус решал. Господин ебал рабов, патрон -- клиентов. Ни о каком "удовольствии обоих" речи, понятно не шло.

Точно так же могла ебать рабов / зависимых людей и госпожа (патрицианка, матрона), статус решал же.

Вот между мужем и женой уже по-разному.

В целом, в классическом, особенно раннем, Риме опять-таки активность >> пассивность и очень даже патриархат был.

Вплоть до того, что знатные матроны выдавались замуж лет чуть ли не в 12, и должны были быть заниматься исключительно рукоделием и продолжением рода.

Сугубо функционально, удовольствия от этого им испытывать не предписывалось -- наоборот, в цене была стыдливость / женская честь.

Последняя, правда, воспринималась тоже функционально, с неожиданным для нашего понимания следствием: измена не считалась зазорной, если в итоге не залетела. Поэтому например изменять беременной -- это типа ок. Т.е. главное чтоб ребёнок был от отца.

А ещё у женщин (патрицианок, конечно) дохуя так прав было, и чем дальше тем больше. Было даже минимум 2 формы брака: где жена переходила под власть мужа и где не переходила. Ну и были ещё более лайтовые варианты.

Кроме того, не было такого понятия как любовь в современном понимании. Захотел -- выебал, если статус позволяет. Ну и с последствиями совладаешь (за бабу так точно кто-то отвечает, муж или отец, насчёт паренька хз).

Спросить у объекта желания согласия? Ахаха, смешная шутка. А продолжение рода (женой) часто отдельно от желания обеих сторон рассматривалось.

Овидия вон вообще сослали в район будущих Измаила (щас Буджак, Одесская область) и Молдавии за то, что он воспевал взаимную любовь и тем самым разрушал римскую мораль))) он там знатно прихуел с замерзающего моря, шок-контент, Крайний Север)))

Впрочем, это всё хуйня на фоне греков. Вот там реально шок-контент (для римлян, кстати, тоже). У греков церемония посвящения мальчики в мужчину была такая: мальчика выёбывал зрелый мужик. Типа передавал тем самым мужскую силу. Вот так.

А женщины при этом сидели дома, в платках (это именно греки широко распространили этот обычай, не имеющий отношения к христианству или исламу в чисто религиозном смысле) и вообще отношения мужчин с женщинами жёстко регламентировались. Вот мужики друг друга и ебли.

(При этом никаких "гомосексуальных семей", естественно, не существовало до 1970-х гг. н.э.)

Резюмирую.

Рим зародился на окраине, фронтире эллинистической цивилизации — которую создали Филипп и Александр Македонские, родом с периферии древнегреческой культуры... которая, в свою очередь, началась как фронтир древнейших ближневосточно-средиземнорских.

Это обновлявшаяся фронтирность каждый раз приводила к синтезу высокоразвитой культуры с буйной, архаичной, почти первобытной дикой витальностью — каждый раз всё сильней.

Высшим воплощением стала Римская Республика и её всё ещё архаичная (но при этом уже институциализированная и иерархичная) сексуальная этика. Да и не только сексуальная.

Однако любая высокоразвитая традиционная культура в конце концов приходит к Империи. Римская не стала исключением — а величие предшествовавшей республиканской культуры сделало её Империю величайшей из всех домодерновых.

Империи — имперская этика: оказывается, и сексуальная тоже. Оставалось лишь оформить этику религиозно-идеологически, отказавшись от архаического политеизма с его имплицитной буйной витальностью.

Эту задачу выполнило христианство.

Потом Империя рушилась... но не единомоментно, а долго и постепенно. И оставив после себя совершенно имперский институт — (пост)римскую христианскую церковь.

Новые варвары принесли новую архаику — однако вновь произошёл синтез, теперь уже под управлением церковных культуртреггеров (да и накопившая культурные ценности римская знать никуда не девалась).

И вот уже нет ни Рима, ни Империи, и даже христианская церковь утратила былое значение. Однако весь европейский (да и не только европейский) Модерн пропитался этим культурным наследием, и от него никуда не деться.

Не, ну можно, конечно, выращивать нового человека с нуля. Но это не наш путь.

Как из Рима и варваров получилась привычная нам карта Европы?

Ответ размазан по Поздней Античности, Тёмным Векам (больше всего), Средневековью (уже меньше) и Реннесансу / Раннему Модерну (совсем немного).

В III в. н.э. Римская Империя пережила затяжной политический кризис, после которого уже никогда не восстановилась в полную силу.

Демография поздних римлян напоминала современную, так что население лишь сокращалось — а уж о восполнении потерь III века не могло быть и речи.

Решением тогда, как и сейчас, стала миграция извне. Тем более что к тому времени варвары-германцы успели немало от римлян перенять.

Тем временем климат становился холоднее, и самым северным германцам — обитавшим примерно в нынешней Скандинавии — приходилось мигрировать южнее.

Южнее, понятно, жили другие германцы, так что северянам пришлось забирать восточнее (в редконаселённые протославянские края) и/или топать сразу в Рим.

Позже восточный вариант отпал, т.к. откуда-то с границ Китая, через всю Великую Степь, прискакали гунны. Это окончательно разрушило этноземельный баланс географической Европы, и началось Великое Переселение Народов.

В итоге на Рим попёрли сперва вестготы и вандалы (одни из тех северян, переселились в Испанию и [Северную] Африку соответственно), потом сами гунны (после гибели предводителя Атиллы рассыпались по степи), ну и в конце концов все подряд.

К этому времени германцы были уже в основном христианами, но был нюанс — в то время христианство делилось на мейнстрим (со временем разделившийся на католицизм и православие) и арианство. И те германцы с северов были как раз арианами.

На Западе государства становилось всё меньше, и религия стала доминировать в жизни общества. Поэтому ариано-католический раскол оказал основополагающее влияние на историю Тёмных Веков (см. также комменты к посту по ссылке).

Восточной же Римской Империи удалось удержаться — и в итоге просуществовать дольше, чем изначальный единый Рим.

Но Азию, Африку и даже часть Южной Италии (при Юстиниане Константинополю удалось отвоевать примерно половину бывшей ЗРИ, включая сам Рим) в VII веке у восточных римлян захватил Арабский халифат.

В следующем, VIII веке халифат распался, но мусульмане ещё тысячу лет оставались грозной силой, с которой на протяжении всего Средневековья (начавшегося по сути именно тогда) Византия будет с переменным успехом воевать.

А к северу от Византии соседствовали балто-славяне и кочевники (в основном тюркские). Про них я всё обстоятельно расписал в платном лонгриде: часть первая, часть вторая. Ещё в дебрях какое-то количество финно-угров было.

С Востоком разобрались, а что было на Западе?

Пиренейский полуостров исламистам удалось покорить, но в северных горах уцелели остатки христиан (смешавшихся иберо-римлян и вестготов).

Всё Средневековье они будут помаленьку отвоёвывать будущие Испанию и Португалию у мусульман — процесс получит название Реконкиста.

Закончится она в 1492 полным отвоеванием полуострова... и экспедицией Колумба, запустившей взамен Конкисту. Кстати, про Конкисту вот годнота (и такая, и даже такая).
UPD: а вот про тех индейцев, которых конкистадорам так и не удалось покорить

UPD2: ещё про Пиренейский полуостров и его историю

UPD3: и вот ещё про Конкисту, лучшая точка входа


В истории Италии чёрт ногу сломит, устойчивым единым королевством там и не пахло.

При этом и сам Рим, и особенно города Северной Италии к Высокому Средневековью не просто возродились после нескольких веков разграблений и завоеваний — но и вернули себе статус центра Западной Европы.

Теперь, правда, уже вместе с Южной Германией и, позже, землями ниже по Рейну.


А самыми важными странами Средневековой Европы стали 2 центральных продукта романо-германского синтеза: Франция и Германия. По ссылкам их история разложена буквально по пальцам.

О славяно-германском пограничье (с залетевшими 1000 лет назад венграми) — см. здесь, а также, опять же, в "Небратьях-славянах".


Северо-Западная Европа долго была второстепенной, а местами и откровенно дикой окраиной. Частичным исключением были зоны, освоенные ещё римлянами: Британия (без севера), Нидерланды (особенно южные, т.е. Бельгия).

Также очень сильно на историю Европы повлияли налёты скандинавов в IX-X вв. (викинги, привели к утверждению феодализма) и ~XVII в. (шведы, гангали от Германии до России, пока сами не были заганганы Петром I). Но в основном Скандинавия оставалась задворками аж до конца XIX в..

Нидерланды (опять же особенно южные, но уже не только), напротив, стали северным экономическим центром Европы уже в XIV-XV веках.

В следующем, XVI веке сформируется мир-система капитализма (изначально охватившая весь европейский Запад вплоть до Польши + американские колонии).

А южный (североитальянский) центр пойдёт по наклонной из-за политической раздробленности/несубъектности и утраты конкурентоспособности (слишком хорошо стали жить))).

Так что Нидерланды (причём скорее северные, нынешние) к XVII в. станут первым капиталистическим гегемоном, которого все потом будут догонять. В транспортном отношении это и сейчас самая развитая страна Европы и мира.


Дальнейшая история Европы куда более широко известна. Войны, торговля, баланс сил, формирование современной (модерновой) европейской системы отношений — и её экспансия на весь мир.

А сами акторы всего этого — государства — в основном уже к тому времени сформировались.

Менялись их формы устройства, сдвигались границы, но из прям принципиальных изменений разве что объединения (неполные, на самом деле) Германии и Италии, да развалы империй в Восточной Европе.

И то, ещё вопрос, окажутся ли эти изменения достаточно долговремены и значимы, чтоб остаться заметными в крупномасштабной оптике.

Осталось рассказать про Англию.

Ей суждено было стать вторым капиталистическим гегемоном — но это произойдёт только в конце XVIII века (а окончательно и вовсе после Наполеона, причём Франция и Бельгия отставали минимально).

А откуда Англия вообще взялась?

...На излёте VI века папа Римский Григорий I увидел на базаре продающихся белокурых рабов.
— Кто эти люди? — спросил понтифик.
— Англы, с острова Британия. — ответили ему.
— Они не англы, но ангелы!
...и отправил в Британию миссию с целью обращения англов в христианство.
(А ещё с тех пор ангелов рисуют белокурыми.)

Церковь в те дремучие времена — единственный летописец и светоч цивилизации, так что так название "Англия" и утвердилось в веках.

С тем же успехом мы могли бы знать Англию как Саксию или Ютию — потому что именно эти 3 германских народа захватили Британию, истребив, ассимилировав или оттеснив на север и в Уэльс Первых Людей настоящих бриттов: кельтов разной степени романизации.

Отсюда и созвучие Британии с французской Бретанью: там тоже жили кельты, последние на континенте.

UPD: вот вам, кстати, эпичнейший бретонец, общавшийся с Юнгером и ебашащий за Донбасс.

В Британии англы, саксы и юты основали натурально 7 королевств, которые в XI веке захватил Эйегон Вильгельм Завоеватель из французской Нормандии — созвучие норманнам тут тоже отнюдь не случайно: протофранцузы отдали её викингам полутора веками ранее.

Итого: современные англичане — продукт англосаксоноютско-французско-скандинавского синтеза, ну и от настоящих бриттов (романо-кельтов) наверное чот осталось.

Помимо всего этого, прочих скандинавов и ещё одних французов, на формирование английской этнокультуры повлияли соседи по острову: целая династия Тюдоров была родом из Уэльса, а Стюартов — из Шотландии.

Причём последние Стюарты приехали на остров и вовсе из Нидерландов (и это тоже повлияло).

В общем, я ебал рот это всё распутывать, но если хотите очень грубое описание почти на пальцах — то вот (для Англии и Уэльса.)

Шотландия же и Ирландия — иная история. Это долгое время прям дикие-дикие кельты, хоть и рано христианизированные. И те и другие почти всю свою историю ебашились с англо-нормандцами — но со времён нормандского завоевания их пути сильно разошлись.

Уффф, бля. Давайте к другой теме.

Ровно 3 года назад я впервые ступил на землю Дальнего Востока.

Аэропорт Хабаровска не впечатлил ничем — все аэропорты на одно лицо — кроме момента выхода из него.

Вроде бы ничего необычного: пасмурно, тепло, едва моросит дождик. Но что-то не так. Потом понимаешь: влажность. Как будто в бане. На заднем плане кто-то с непередаваемой интонацией вздыхает:
— Ну вот и мы дома, ёбанарот.

Пока мы ехали в автобусе до хостела, лёгкая морось превратилась в ураганный ливень. Странное ощущение. Ты едешь в автобусе, в нём тихо и спокойно — а за стеклом мельтешащие ветви, бегущие люди, бурлящие потоки...

От остановки автобуса до хостела была жалкая сотня метров, если не меньше. Ливень и не думал заканчиваться, но мы были во всеоружии: дождевики, чехлы на рюкзаки... Расстояние-то смешное.

Ага, щас. Не помогло ничего: промокло всё, промокло насквозь. Ботинки мы выжимали, словно тряпки — после того как вылили оттуда воду.

Это за менее чем сотню метров, да.

Потом мы поехали во Владивосток. Город сносил башню не только шикарными видами, но и невероятным колоритом, пёршим из всех щелей.

И погода была неотъемлемой частью этого колорита. Одной из главных.

Два дня из трёх погода не менялась абсолютно: стабильные 23 градуса днём и ночью, лютейшая влажность (вышел из душа — можно сразу идти обратно, а полотенце на балконе не сохло даже без дождя), переменная облачность. Временами моросило — но так, слишком слабо, чтобы доставать зонтик.

А каждый третий день был тайфун. Это вот как в тот первый день в Хабаровске, если не жёстче. И зонтик уже не помогал.

К этой дичи мы удивительно быстро привыкли. Перестала напрягать вечно мокрая футболка, и для каждого дня стали заранее строить 2 плана — основной и на случай тайфуна. Узнать, по какому из них действовать, можно было только утром этого дня.

Таков приморский август. Говорят, лучший месяц там. Хотя кто-то говорит то же про июль (когда жарче, но тайфуны ещё чаще), а кто-то — про сентябрь. Да, сентябрь там — летний месяц. В отличие от июня, когда в море ещё льдины плавают (и это на широте Сочи Марселя!).

Широта крымская — долгота колымская.

В этой местной поговорке вся суть Владивостока. Здесь север встречается с югом, а запад — с востоком.

Это самый евразийский город, наверное.

В родном Екб — хоть он и у самой границы географических Европы и Азии, причём с азиатской стороны — дыхания Азии почти не чувствуется. Да, есть этноанклавы на Сортировке, или азиатский транзит — но такого и в ЕС не меньше.

В какой-нибудь Казани мусульманский колорит кажется не более чем второстепенной фишкой, далеко не везде вообще заметной.

А вот Владивосток — совсем другое дело. От Азии там не деться никуда. На европейские (в т.ч. российские) машины — самые обыкновенные — мы вскоре тыкали пальцем, как на редкую диковинку. Китайские чифаньки находили не реже обычных столовок. Корейские магазины встречали чаще местных сетевых — а федеральных сетей там не было вообще.

UPD: теперь уже появились.

Север в этом, без сомнения, южном городе тоже даёт о себе знать. Зима во Владивостоке отличается лютостью, но дело даже не в ней.

В России (да и не только) севера — это определённая атмосфера. Суровый край, лютое бездорожье, дикие звери и немногим менее дикие люди. Всё это во Владивостоке есть... чуть ли не прямо в городе.

Во всяком случае, один мигрант-таксист порвал пороги тачки, пытаясь довезти нас до точки на острове Русском — который, по идее, часть Владивостока.

А уж если хоть немного отдалиться от города (и ещё узенькой сравнительно заселённой полоски вдоль Транссиба) — вы в самой южной в мире тайге. Причём тайге полулиственной — осенью, говорят, божественно красивой.

Я бы много ещё мог написать про этот невероятно интересный край — да только за меня всё уже сделал Варандей. Читайте и наслаждайтесь:
О ДВ в целом
О Приморье
О Владивостоке: 1, 2 (там ещё 16 (!) частей, но эти главные)
Остальные материалы искать здесь

А я вскрою историю этого края. Края, который в нашей гиперсухопутной стране оказался связанным больше с морем. Приморского края. Ну и юга Хабаровщины заодно.
#история #регионы

Середина 1850-х. Российская Империя втянулась в очередную русско-турецкую — и получила пизды от Англии с Францией.

До полного разгрома дело не дошло — но про экспансию на западном направлении можно было забыть (и лучше бы совсем забыли).

А вот на востоке всё было совсем иначе. Только что прошла Амурская экспедиция Невельского и Муравьёва-Амурского. Китай не отреагировал.

Да и что Китай мог. Сразу после окончания Крымской войны (речь, если что, про неё) те же англичане с французами начали пиздить и его, и куда хлеще нашего.

Вообще, «талассократическая» Англия и «гибридная» Франция чувствовали себя в Японском море ничуть не менее уверенно, чем в Чёрном.

По сей день «домашний» архипелаг Владивостока (да, у него есть свой собственный архипелаг!) носит имя Императрицы Евгении — жены Наполеона III.

Потому что именно французы первыми из европейцев (в 1851-52) осмотрели залив, который позже (в 1859) будет обследован русскими и назван в честь Петра Великого.

И то это будет чит: британцы побывали там ещё в 1856, и назвали заливом Виктория.

И только в 1860 — накануне отмены крепостного права — в заливе Петра Великого будет основан военный пост Владивосток.

А в середине 1850-х наши западные партнёры наседали на нас и с востока. С самого что ни на есть Дальнего. У Крымской войны был и дальневосточный фронт, и соотношение сил там было отнюдь не в нашу пользу.

Амурская экспедиция Муравьёва и Невельского в то время ещё продолжалась. Хотя продолжалась — это не то слово: она намного превзошла первоначальные цели (исследование территории и основание небольших постов).

Постов в итоге было основано немало по всему проливу Невельского: как на континентальной (формально китайской), так и на сахалинской (формально хз чьей, помимо нас претендовали ещё японцы) стороне. А люди в посты прибывали тысячами.

В 1854-55, уже во время Крымской войны, были проведены первые Амурские сплавы из Забайкалья (оно выходит на крупный приток Амура — Шилку), сыгравшие важную роль как в обороне от англичан Петропавловска-Камчатского (инициативно укреплённого тем же Муравьёвым ещё до войны), так и в заселении Приамурья.

И эффект не заставил себя долго ждать: в Петропавловске удалось отвесить англичанам пиздюлей — а потом спокойно эвакуироваться, пока они готовили ответку, к устью Амура. На месте эвакуации был основан Николаевск-на-Амуре, в 1858 ставший первой столицей Приморской области.

При этом вышла забавная win-story: эвакуированные с Камчатки корабли в какой-то момент были найдены разведывательным судном неприятеля — но пока тот собирал превосходящие силы для их уничтожения, наши смылись через пролив Невельского, о котором на Западе попросту не знали (они продолжали считать Сахалин полуостровом).

В итоге англо-французская эскадра несколько месяцев обследовала бухту за бухтой, но так и не нашла ни пролива, ни того единственного русского судна, что оставалось к югу от него — оно удачно зашкерилось в «одной из превосходнейших и обширнейших гаваней в мире», опять же удачно обнаруженной Амурской экспедицией.

Попытка же уничтожить пост в заливе Де-Кастри, где ранее был замечен русский флот, также не принесла неприятелю успеха: гарнизон поста разгромил англо-французский десант.

Короче говоря, Амурская экспедиция буквально сразу окупилась сторицей. Но с крайней слабостью России на Дальнем Востоке надо было что-то делать.