это всего лишь один взгляд такой, причём довольно далёкий от мейнстрима

он такой... леворадикальный в смысле, кардинально отличном от социал-либерализма

потому у него там детерменировано всё, преимущественно из географических факторов

Франция была дохера больше Англии — поэтому она продула в тот момент

я сверхутрирую его логику, но примерно так он всё разруливает

подключает, конечно, и множество субъективных факторов — но большинство из них тоже так или иначе сводится к объективным

т.е. никаких культурных там различий, и минимум личных предпочтений монархов — максимум детерменизма

первым так описывать историю стал Маркс

потом был Вебер

затем Бродель

и вот Валлерстайн — уже четвёртое звено этой цепи

очень далёкое от мейнстрима, определяемого дихотомией новых левых и новых правых (местами смешивающихся совершенно непонятным образом)

Одну минуточку

США сейчас имеет огромное политическое влияние, которое, разумеется является определяющим и в экономике

нет-нет, для такого у него там есть совершенно отдельное понятие гегемона

гегемонов, собственно, было всего три: Голландия в XVII веке, Англия в XIX и США в XX-м

это та страна, где
1) сперва создаётся наиболее эффективное производство
2) за счёт этого производства достигается экономическое первенство
3) экономическая мощь даёт возможность государству стать сильнейшим
4) сильнейшее государство всех нагибает
5) став самым сильным, гегемон естественно принимает политику либерализма и свободных границ, поскольку переток всех товаров и людей максимально в его пользу
6) аккумулировав лучших людей, гегемон начинает доминировать культурно
7) по пути растёт финансовая мощь, которая остаётся уже много спустя после того, как производство перестаёт быть передовым
8) а оно неизбежно перестаёт — из-за растущего уровня оплаты труда и гос.налогов на поддержание своего мощнейшего государства
9) у гегемона появляются соперники, обычно их два (Англия и Франция после Голландии, Германия и США после Англии, Китай и, по идее, объединённая Европа после США), которые сперва огрызаются на гегемона, а потом, чувствуя его уклон к упадку, уже между собой (т.н. "тридцатилетние войны", к которым Валлерстайн относит и революционно-наполеоновские, и 1914-1945)
10) гегемон медленно и приятно переходит в фазу проедания накопленного предыдущими поколениями. сперва отмирает промышленная эффективность, потом финансовая, и последней — культурная

вместе с тем, гегемон никогда, даже в лучшие годы, не обладает абсолютной политической властью в мире-экономике

интересная деталь: на гегемона всегда стараются быть максимально похожим (карго-культ) на полупериферии и периферии мира-экономики, тогда как негегемеонные державы центра, наоборот, стремятся оградиться от него культурно, заимствовать у него лишь экономические и технократические вещи

Но гегемон может трансформироваться в глобальную империю, получив эту власть?