Траурные мероприятия в связи со смертью Ленина в Артемовске, Агдаме, Праге, Екатеринославе (Днепр), Царицыне (Волгоград), Краснодаре, Караколе, Бухаре и Махачкале. Январь 1924 года.
Пообщался с Ниной Демешевой, которой на днях исполнился 101 год. Все ее истории - по ссылке, а тут эпизод из ее зимовки в Пальмникене:
«Зима с 1946 на 1947 год была очень холодной! Топить было нечем, и я никогда не забуду, как мой муж отправился за дровами. Во дворе стоял немецкий танк. Так как муж был механиком-водителем Т-34, он знал, где и что. Он снял каток, на котором был резиновый бандаж. Эту резину он разрубил на кусочки и печку истопил. Печка была кафельной. Она быстро нагрелась, и хорошо стало. Потом муж решил подбросить „дров“. Как открыл, а из печки резина потекла — она там вся растворилась и разварилась. И такой синий дым повалил! Батюшки! Мы начали заливать, заливать, заливать. В ту же ночь мы сильно угорели. Муж по ночам обычно просыпался курить. И это желание курить нас спасло. Он сначала проснулся и не смог ни рукой, ни ногой двинуть. Потом меня начал будить, а я и слова не могла сказать. Он меня потащил на улицу в одной сорочке, а сам в кальсонах. А на дворе минус 35, наверное, было!»
«Зима с 1946 на 1947 год была очень холодной! Топить было нечем, и я никогда не забуду, как мой муж отправился за дровами. Во дворе стоял немецкий танк. Так как муж был механиком-водителем Т-34, он знал, где и что. Он снял каток, на котором был резиновый бандаж. Эту резину он разрубил на кусочки и печку истопил. Печка была кафельной. Она быстро нагрелась, и хорошо стало. Потом муж решил подбросить „дров“. Как открыл, а из печки резина потекла — она там вся растворилась и разварилась. И такой синий дым повалил! Батюшки! Мы начали заливать, заливать, заливать. В ту же ночь мы сильно угорели. Муж по ночам обычно просыпался курить. И это желание курить нас спасло. Он сначала проснулся и не смог ни рукой, ни ногой двинуть. Потом меня начал будить, а я и слова не могла сказать. Он меня потащил на улицу в одной сорочке, а сам в кальсонах. А на дворе минус 35, наверное, было!»
«“Армия должна быть вне политики“, — сказал Гинденбург и предложил это собравшемуся начальствующему составу принять “к сведению и руководству“.
Означенное изречение, напечатанное на страницах газеты, попалось однажды на глаза командиру батареи Пермского полка тов. Ельцову, и было воспринято им с отменным удовлетворением.
— Ага, — сказал он, — дельный подход. А то там политчас, там ленинский уголок, глядишь — прямой ущерб строевым занятиям.
И тов. Ельцов потер рукой виски, припоминая, в каком именно советском наркомате служит этот умный ответственный работник Гинденбург, с тем, чтобы при случае сослаться на его авторитетное изречение. Но как ни напрягал он память, перебирая все правительственные учреждения от ВСНХ до Наркомздрава включительно, так — все-таки не вспомнил, какой именно пост занимает означенный «тов.» Гинденбург, и пришел к заключению, что это, вероятно, какой-нибудь ответственный партработник областного или краевого масштаба».
Аркадий Гайдар, отрывок из заметки «Авторитетные слова», опубликованной в газете «Уральский рабочий» 19 февраля 1927 года.
Означенное изречение, напечатанное на страницах газеты, попалось однажды на глаза командиру батареи Пермского полка тов. Ельцову, и было воспринято им с отменным удовлетворением.
— Ага, — сказал он, — дельный подход. А то там политчас, там ленинский уголок, глядишь — прямой ущерб строевым занятиям.
И тов. Ельцов потер рукой виски, припоминая, в каком именно советском наркомате служит этот умный ответственный работник Гинденбург, с тем, чтобы при случае сослаться на его авторитетное изречение. Но как ни напрягал он память, перебирая все правительственные учреждения от ВСНХ до Наркомздрава включительно, так — все-таки не вспомнил, какой именно пост занимает означенный «тов.» Гинденбург, и пришел к заключению, что это, вероятно, какой-нибудь ответственный партработник областного или краевого масштаба».
Аркадий Гайдар, отрывок из заметки «Авторитетные слова», опубликованной в газете «Уральский рабочий» 19 февраля 1927 года.
О таком Гданьске калининградцы (до пандемии они толпами катались туда на каждые выходные) точно не знают. Впрочем, поляки, мне кажется, тоже не догадываются.
Эта листовка с силуэтом Ленина в 1927 году призывала на женское собрание в безалкогольном кафе Лангфура (сегодня район Вжещ польского Гданьска), находившемся в доме №17 на Луизенштрассе.
Эта листовка с силуэтом Ленина в 1927 году призывала на женское собрание в безалкогольном кафе Лангфура (сегодня район Вжещ польского Гданьска), находившемся в доме №17 на Луизенштрассе.
Исторические параллели между окружающей действительностью и историей 80-летней давности буквально на каждом шагу, хотя я тут и не люблю писать об этом. Особенно это касается отношения к согражданам.
Украинцы из западных регионов, когда началась СВО, не были счастливы прибытию беженцев с востока. Россияне тоже брюзжали (и до сих пор брюзжат), принимая донецких. На скрине - комменты со стены калининградского губернатора. Эти женщины возбудились после того, как оставшаяся без жилья беженка с Донбасса с детьми на руках попросила помочь с оформлением ипотеки и первым взносом.
После того, как закончилась Вторая Мировая, гражданских немцев погнали из своих домов поляки и чехи. До этого были потоки запуганных пропагандой и близкими боевыми действиями беженцев, тикавших от Красной армии. В итоге, около 12 миллионов немцев двинулись с востока на запад. И там соотечественникам были очень не рады. Интеграция иногда проходила под дулами пулеметов союзников.
Украинцы из западных регионов, когда началась СВО, не были счастливы прибытию беженцев с востока. Россияне тоже брюзжали (и до сих пор брюзжат), принимая донецких. На скрине - комменты со стены калининградского губернатора. Эти женщины возбудились после того, как оставшаяся без жилья беженка с Донбасса с детьми на руках попросила помочь с оформлением ипотеки и первым взносом.
После того, как закончилась Вторая Мировая, гражданских немцев погнали из своих домов поляки и чехи. До этого были потоки запуганных пропагандой и близкими боевыми действиями беженцев, тикавших от Красной армии. В итоге, около 12 миллионов немцев двинулись с востока на запад. И там соотечественникам были очень не рады. Интеграция иногда проходила под дулами пулеметов союзников.
По поводу благополучных соотечественников, отвернувшихся от своих же беженцев рассказывал берлинский писатель Вальтер Кольбенхофф. Великое переселение немцев на запад он сам наблюдал в 1946 году, находясь в верхней Баварии.
«Эти крестьяне никогда не сидели в бомбоубежищах, когда бомбы сыпались с неба как горох, и не видели, как погибают их родные и близкие. Они никогда не ходили с сумой по дорогам чужбины, страдая от голода и холода. Когда другие благодарили судьбу за каждый подаренный им лишний день жизни, они сидели на своих фермах и зарабатывали деньги. Судьба не смирила их дух. Такое впечатление, будто никакой войны вовсе не было, будто все это их не касается».
К слову, Кольбенхофф вступил в КПГ в 1929 году, в 1933 году эмигрировал в Данию, а после вторжения гитлеровских войск в эту страну получил приказ от партии вернуться в Германию, пойти на службу в Вермахт и сформировать там красную ячейку. Он повиновался, стал солдатом и принял участие в боевых действиях в Югославии и Италии, а в 1944 году попал в плен к американцам.
«Эти крестьяне никогда не сидели в бомбоубежищах, когда бомбы сыпались с неба как горох, и не видели, как погибают их родные и близкие. Они никогда не ходили с сумой по дорогам чужбины, страдая от голода и холода. Когда другие благодарили судьбу за каждый подаренный им лишний день жизни, они сидели на своих фермах и зарабатывали деньги. Судьба не смирила их дух. Такое впечатление, будто никакой войны вовсе не было, будто все это их не касается».
К слову, Кольбенхофф вступил в КПГ в 1929 году, в 1933 году эмигрировал в Данию, а после вторжения гитлеровских войск в эту страну получил приказ от партии вернуться в Германию, пойти на службу в Вермахт и сформировать там красную ячейку. Он повиновался, стал солдатом и принял участие в боевых действиях в Югославии и Италии, а в 1944 году попал в плен к американцам.
«Смешенцы», «цыганские дистрофики», «поляки», «иммигранты», «мулаты», «гибриды». Всеми этими эпитетами западные немцы «награждали» своих восточных сограждан, вынужденных переселяться с обжитых мест после разгрома гитлеровских войск.
Причем, первой волне беженцев, бросившейся спасаться в страхе перед Красной армией, еще более-менее повезло — жилье эти люди с горем пополам нашли. А вот тем, кого выселяли поляки и чехи летом и осенью 45-го, повезло куда меньше — места для них почти не оставалось, да и пинки они получали вполне осязаемые. Кроме того, немецкий расизм, который культивировался государством с 1933 года, теперь не мог быть направлен вовне, он обратился против своих же сограждан и расцвел пышным цветом.
О том, как выживала Германия, как немцы начинали осознавать и принимать все свои преступления, как лежавшие в руинах города служили источником вдохновения и очищения, можно узнать из книги Харальда Йенера «Волчье время».
Йенер также объясняет, почему бежавшие на запад немцы только сейчас начинают говорить о пережитом. Проговаривая травмы, которые с годами «становятся все более мрачными», они хотят, чтобы их пожалели и принизили их вину. Подобный трюк ранее удался австрийцам, назвавшим себя «первыми жертвами Гитлера». Но тут ситуация куда сложнее. И тем интереснее книга, которую перевело и напечатало издательство Individuum. В общем, всячески рекомендую.
Причем, первой волне беженцев, бросившейся спасаться в страхе перед Красной армией, еще более-менее повезло — жилье эти люди с горем пополам нашли. А вот тем, кого выселяли поляки и чехи летом и осенью 45-го, повезло куда меньше — места для них почти не оставалось, да и пинки они получали вполне осязаемые. Кроме того, немецкий расизм, который культивировался государством с 1933 года, теперь не мог быть направлен вовне, он обратился против своих же сограждан и расцвел пышным цветом.
О том, как выживала Германия, как немцы начинали осознавать и принимать все свои преступления, как лежавшие в руинах города служили источником вдохновения и очищения, можно узнать из книги Харальда Йенера «Волчье время».
Йенер также объясняет, почему бежавшие на запад немцы только сейчас начинают говорить о пережитом. Проговаривая травмы, которые с годами «становятся все более мрачными», они хотят, чтобы их пожалели и принизили их вину. Подобный трюк ранее удался австрийцам, назвавшим себя «первыми жертвами Гитлера». Но тут ситуация куда сложнее. И тем интереснее книга, которую перевело и напечатало издательство Individuum. В общем, всячески рекомендую.
Kiosk Shop
Волчье время
Каково это — жить в стране, потерпевшей чудовищное военное и нравственное поражение? «Волчье время» — панорамный рассказ ...
Илья Эренбург — о газетном психозе, ставшем типичным после начала Первой мировой войны:
«Я помню, как смеялись над газетой „Матэн“, которая сообщила, что русские находятся в пяти переходах от Берлина; но все спокойно читали в той же газете, что „гений Гёте сродни удушливым газам“. Товарищ привез с фронта немецкую газету, я прочитал в ней, что русские это „печенеги“, вся культура России создана немцами, а коренное ее население способно выполнять только грубую физическую работу.
Кто-то дал мне книжку французской баронессы Мишо. Она изобрела новый термин „жидо-боши“; главным „жидо-бошем“, по ее словам, был закоренелый враг Франции поэт Гейне. Баронесса также обличала Ромена Роллана и Георга Брандеса. Вскоре после этого фронтовик показал мне номер мюнхенской газеты, где какой-то журналист доказывал, что Яльмар Брантинг и Бласко Ибаньес, проявляющие симпатии к Франции, „полуевреи“».
К слову, Эренбург, находившийся к моменту начала ПМВ в Париже, также испытал на себе эффект толпы и пошел записываться добровольцем на фронт («тяжелее всего было сидеть и смотреть, как уезжают другие»). Однако на комиссии его забраковали как «чересчур дохлого».
«Я помню, как смеялись над газетой „Матэн“, которая сообщила, что русские находятся в пяти переходах от Берлина; но все спокойно читали в той же газете, что „гений Гёте сродни удушливым газам“. Товарищ привез с фронта немецкую газету, я прочитал в ней, что русские это „печенеги“, вся культура России создана немцами, а коренное ее население способно выполнять только грубую физическую работу.
Кто-то дал мне книжку французской баронессы Мишо. Она изобрела новый термин „жидо-боши“; главным „жидо-бошем“, по ее словам, был закоренелый враг Франции поэт Гейне. Баронесса также обличала Ромена Роллана и Георга Брандеса. Вскоре после этого фронтовик показал мне номер мюнхенской газеты, где какой-то журналист доказывал, что Яльмар Брантинг и Бласко Ибаньес, проявляющие симпатии к Франции, „полуевреи“».
К слову, Эренбург, находившийся к моменту начала ПМВ в Париже, также испытал на себе эффект толпы и пошел записываться добровольцем на фронт («тяжелее всего было сидеть и смотреть, как уезжают другие»). Однако на комиссии его забраковали как «чересчур дохлого».
Австрийский писатель и журналист Йозеф Рот в 1926 году по заданию «Frankfurter Zeitung» совершил вояж по СССР. В своих заметках он прошелся и по нацменам:
«Поволжские села, кстати, за исключением немецких, поставляют партии самых преданных сторонников из числа молодежи. Политический энтузиазм более заметен у сельских жителей, чем у городского пролетариата. Многие деревни далеки от культурного развития. Чуваши, например, и сегодня остаются тайными язычниками. Они поклоняются идолам и приносят им жертвы. Для этих детей природы, выросших на поволжской земле, коммунизм – цивилизация. Молодому чувашу городская казарма Красной армии кажется дворцом, а дворец, к тому же открытый для него, – вершина счастья. Электричество, газеты, радио, книги, чернила, пишущие машинки, кино, театр – словом, всё то, что нас так утомляет, оживляет и обновляет бедного деревенского необразованного человека. Всё было сделано „партией“».
«Поволжские села, кстати, за исключением немецких, поставляют партии самых преданных сторонников из числа молодежи. Политический энтузиазм более заметен у сельских жителей, чем у городского пролетариата. Многие деревни далеки от культурного развития. Чуваши, например, и сегодня остаются тайными язычниками. Они поклоняются идолам и приносят им жертвы. Для этих детей природы, выросших на поволжской земле, коммунизм – цивилизация. Молодому чувашу городская казарма Красной армии кажется дворцом, а дворец, к тому же открытый для него, – вершина счастья. Электричество, газеты, радио, книги, чернила, пишущие машинки, кино, театр – словом, всё то, что нас так утомляет, оживляет и обновляет бедного деревенского необразованного человека. Всё было сделано „партией“».
Выступление правого социал-демократа Густава Носке, санкционировавшего убийство основателей Коммунистической партии Германии Карла Либкнехта и Розы Люксембург, в Королевском замке Кёнигсберга 27 апреля 1919 года.
Носке, которого коммунисты окрестили «кровавой собакой», стал архитектором силового подавления восстания спартакистов. На фото он произносит речь перед участниками сражения с революционной народной морской дивизией (захват города произошел в марте 1919 года).
Носке, которого коммунисты окрестили «кровавой собакой», стал архитектором силового подавления восстания спартакистов. На фото он произносит речь перед участниками сражения с революционной народной морской дивизией (захват города произошел в марте 1919 года).
Переобувание красноармейца
Оказывается, орден Красной звезды в 1936 году переобулся. Изменение облика красноармейца на серебряном сердечнике награды произошло вслед за изменением устава Красной Армии в 1935 году. Изначально на ногах пехотинца были ботинки с обмотками, а переобулся он в сапоги. Изменилась и позиция бойца при штыковой атаке.
Напомню, что орден был учрежден 6 апреля 1930 года, и первым его получил герой гражданской войны Василий Блюхер.
Оказывается, орден Красной звезды в 1936 году переобулся. Изменение облика красноармейца на серебряном сердечнике награды произошло вслед за изменением устава Красной Армии в 1935 году. Изначально на ногах пехотинца были ботинки с обмотками, а переобулся он в сапоги. Изменилась и позиция бойца при штыковой атаке.
Напомню, что орден был учрежден 6 апреля 1930 года, и первым его получил герой гражданской войны Василий Блюхер.
Forwarded from Старый Следопыт
☝ Красноармеец не только переобулся и повернулся боком - изменилась технология производства ордена. Первый делался из двух половинок, на которые припаивался медальон. Внутри он полый. Потом звезду начали делать цельной. Со временем боец изменил фигуру и "выражение лица", а штык начал указывать не на "О", а между "О" и "Е".
Поиск и систематизация отличий - любимое занятие коллекционеров, в зависимости от разновидности цена может колебаться весьма значительно. Скажем, следующая за первым типом награды КЗ "пятка" гораздо дороже, чем обычный орден на войну. У меня такая есть в коллекции, а за двойное перевернутое клеймо ценители сулили золотые горы.
Поиск и систематизация отличий - любимое занятие коллекционеров, в зависимости от разновидности цена может колебаться весьма значительно. Скажем, следующая за первым типом награды КЗ "пятка" гораздо дороже, чем обычный орден на войну. У меня такая есть в коллекции, а за двойное перевернутое клеймо ценители сулили золотые горы.