Пост №2
Философия - это просто космос....
Пара слов про это.
Именно в своем обращении к уму, человек становится человеком. Мамардашивили называл философию одним из способов человекообразования. С нею человек становится человеком. Люди, когда обращаются к помощи своего ума, они становятся людьми. В жизни людей есть только две возможности: убить себя или же стать философом. Так считал Сократ.
Ум украшает и женщин, и мужчин. С умом человек всегда прекрасен.
Вообще, любовь к философии — это чисто эстетический феномен. Красота, гармоничность и изящество философской мысли завораживает. За красоту, а не за истинность или мудрость любят люди философию. Философская выдумка предполагает оригинальность и красоту. Где этого нет, это не философия.
Философские идеи часто удивляют не тем, что они продвигают наше познание. Вряд ли в понимании последних оснований бытия мы продвинулись дальше древних греков. Философские идеи поражают своей зрелищностью, блеском. Именно философией человеческий ум блистает особенно ярко.
Философия использует возможности человеческого ума самым предельным образом, так как расширяет человеческую способность что-нибудь помыслить.
Философская мысль выстроена, в ней идеи гармонично собраны. Это, действительно, бесконечный космос. Глубина философских концепций никогда не может быть исчерпана, а значит эти концепции живут вечно, не утрачивая своей красоты.
Любой любитель философии испытывает большое удовольствие от встречи в философии с умом, даже если конкретные философские идеи ему чем-то и не нравятся. Способность ощутить философию как космос необходима каждому философу. Лишь в момент, когда мы можем ощущать красоту и величие философских идей, она нам открыта. Как говорил Мамардашвили, философия оживает для нас лишь тогда, когда на нее смотрят очарованным взглядом.
Согласны?
#Философия
#Текст_дня
#Пост2
Философия - это просто космос....
Пара слов про это.
Именно в своем обращении к уму, человек становится человеком. Мамардашивили называл философию одним из способов человекообразования. С нею человек становится человеком. Люди, когда обращаются к помощи своего ума, они становятся людьми. В жизни людей есть только две возможности: убить себя или же стать философом. Так считал Сократ.
Ум украшает и женщин, и мужчин. С умом человек всегда прекрасен.
Вообще, любовь к философии — это чисто эстетический феномен. Красота, гармоничность и изящество философской мысли завораживает. За красоту, а не за истинность или мудрость любят люди философию. Философская выдумка предполагает оригинальность и красоту. Где этого нет, это не философия.
Философские идеи часто удивляют не тем, что они продвигают наше познание. Вряд ли в понимании последних оснований бытия мы продвинулись дальше древних греков. Философские идеи поражают своей зрелищностью, блеском. Именно философией человеческий ум блистает особенно ярко.
Философия использует возможности человеческого ума самым предельным образом, так как расширяет человеческую способность что-нибудь помыслить.
Философская мысль выстроена, в ней идеи гармонично собраны. Это, действительно, бесконечный космос. Глубина философских концепций никогда не может быть исчерпана, а значит эти концепции живут вечно, не утрачивая своей красоты.
Любой любитель философии испытывает большое удовольствие от встречи в философии с умом, даже если конкретные философские идеи ему чем-то и не нравятся. Способность ощутить философию как космос необходима каждому философу. Лишь в момент, когда мы можем ощущать красоту и величие философских идей, она нам открыта. Как говорил Мамардашвили, философия оживает для нас лишь тогда, когда на нее смотрят очарованным взглядом.
Согласны?
#Философия
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Если мы не специалисты по философии культуры и культурологии, если мы не философы-символисты, то самые общие сведения о символе нам тут не помешают.
Вещи и идеи, если их смысл сконцентрировать в ассоциации, могут превращаться в символ. Например, голубь может стать символом мира, а знамя — символом государства. И тогда вещь раздваивается, она остается и собой, но приобретает еще и образ, свое иное. Появляется смысловое богатство, так как тогда вещь выражает и саму себя, а еще дополнительно выражает и свой символический образ.
В самом общем виде символ — это необычный знак, знак богатый, неисчерпаемый в своем смысле, знак-образ. Все в этом мире может быть означено так, чтобы получить свой обогащенный и насыщенный образ. Считается, что способность к символизации — отличительная черта человеческой деятельности. Символ, будучи особым знакообразом, отличается от простого знака, содержание у обычного знака бедное, у символа — богатое, многосмысленное. Символ — это не модель чего-то, модель подменяет собою моделируемое, а символ — нет, у модели прямое отображение объекта, а у символа — косвенное. Не является символ и мифом.
Символ всегда аллегоричен, но это не аллегория, не риторическая фигура, символ отличается от простой аллегории тем, что в аллегории ассоциированные стороны можно теоретически отделить, а в символе — нет, там единство объекта и его образа. Символ также и не метафора, так как знакообраз столь же значим, что и сам выражаемый объект.
Говорят, что символ антиномичен, ведь он указывает и одновременно с этим скрывает то, на что он указывает. Но при этом символ содержит в себе закон своего раскрытия, это именно единство всех бесконечно извлекаемых из него смыслов. Символ — это интуитивно сконденсированный смысл, сгусток ассоциаций. Он пробуждает чувства, действует магически, постигает бесконечное. Философы полагают, что символическое познание — это существенный момент наших способностей постигать себя и свое окружение.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Если мы не специалисты по философии культуры и культурологии, если мы не философы-символисты, то самые общие сведения о символе нам тут не помешают.
Вещи и идеи, если их смысл сконцентрировать в ассоциации, могут превращаться в символ. Например, голубь может стать символом мира, а знамя — символом государства. И тогда вещь раздваивается, она остается и собой, но приобретает еще и образ, свое иное. Появляется смысловое богатство, так как тогда вещь выражает и саму себя, а еще дополнительно выражает и свой символический образ.
В самом общем виде символ — это необычный знак, знак богатый, неисчерпаемый в своем смысле, знак-образ. Все в этом мире может быть означено так, чтобы получить свой обогащенный и насыщенный образ. Считается, что способность к символизации — отличительная черта человеческой деятельности. Символ, будучи особым знакообразом, отличается от простого знака, содержание у обычного знака бедное, у символа — богатое, многосмысленное. Символ — это не модель чего-то, модель подменяет собою моделируемое, а символ — нет, у модели прямое отображение объекта, а у символа — косвенное. Не является символ и мифом.
Символ всегда аллегоричен, но это не аллегория, не риторическая фигура, символ отличается от простой аллегории тем, что в аллегории ассоциированные стороны можно теоретически отделить, а в символе — нет, там единство объекта и его образа. Символ также и не метафора, так как знакообраз столь же значим, что и сам выражаемый объект.
Говорят, что символ антиномичен, ведь он указывает и одновременно с этим скрывает то, на что он указывает. Но при этом символ содержит в себе закон своего раскрытия, это именно единство всех бесконечно извлекаемых из него смыслов. Символ — это интуитивно сконденсированный смысл, сгусток ассоциаций. Он пробуждает чувства, действует магически, постигает бесконечное. Философы полагают, что символическое познание — это существенный момент наших способностей постигать себя и свое окружение.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Пара слов о символе в античной философии.
Обращение к символу для античной культуры ограничено тремя сферами: бытовой, художественной и философской.
Если для бытовой сферы практика применения символа сведена к тайному паролю, то для художественной сферы применения символа более многообразны. Тут символ понимается скорее как эмблема, одно слово, с тысячей смыслов. Это предельная форма смыслового богатства.
Философы тоже обращаются к символу. Но количество трактовок символа у них даже большее, нежели у художников. Философы приписывают символу уже познавательную функцию. Идеи и вещи превращаясь в символ, указывают на их суть. Философы говорят о символическом познании. Обычные языковые символы или знаки убоги. Ими нельзя добиться в познании адекватности. Но символ как именно символ, особый знак. Это не замещающий отпечаток чего-то, он хранит в себе единичное, это ведь одно конкретное слово, но оно такое, что в нем отражается весь мир. Так как смысл символа связывает и дополняет множество смыслов, он един. Это собранный смысл, в составе которого способность быть "отпечатком" мало что значит.
Сила символа в том, что он выходит за свое конкретное выражение к невыразимой сути выраженного. Суть освобождает символ от его привязке к материи конкретного слова, от субъективности. Это необходимо и объективно постигаемая с символом суть, сущность.
Нет никакого противопоставления между сущностью и существованием, так сущность в символе неизбежно представлена сингулярно существующим. Именно смысловое изобилие в смысле не скрывает сущностное единство, а наоборот, его только первые и делает доступным.
Символическое познание устремлено к своему смысловому пределу, опираясь на способность одного быть всем. Символ позволяет нам видеть все или ничего. Тут только два варианта.
А достигнутая символом концентрация смыслов становится для нас источником новых смысловых расширений в бесконечность. Символ в своем смысле - неисчерпаем.
Отсюда и философская задача, достигнуть символизацией сущностное, но не путем созерцания или слепого познания, а активным путем сотворения символов. Символическое творчество тогда только и составляет главное основание философии.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пара слов о символе в античной философии.
Обращение к символу для античной культуры ограничено тремя сферами: бытовой, художественной и философской.
Если для бытовой сферы практика применения символа сведена к тайному паролю, то для художественной сферы применения символа более многообразны. Тут символ понимается скорее как эмблема, одно слово, с тысячей смыслов. Это предельная форма смыслового богатства.
Философы тоже обращаются к символу. Но количество трактовок символа у них даже большее, нежели у художников. Философы приписывают символу уже познавательную функцию. Идеи и вещи превращаясь в символ, указывают на их суть. Философы говорят о символическом познании. Обычные языковые символы или знаки убоги. Ими нельзя добиться в познании адекватности. Но символ как именно символ, особый знак. Это не замещающий отпечаток чего-то, он хранит в себе единичное, это ведь одно конкретное слово, но оно такое, что в нем отражается весь мир. Так как смысл символа связывает и дополняет множество смыслов, он един. Это собранный смысл, в составе которого способность быть "отпечатком" мало что значит.
Сила символа в том, что он выходит за свое конкретное выражение к невыразимой сути выраженного. Суть освобождает символ от его привязке к материи конкретного слова, от субъективности. Это необходимо и объективно постигаемая с символом суть, сущность.
Нет никакого противопоставления между сущностью и существованием, так сущность в символе неизбежно представлена сингулярно существующим. Именно смысловое изобилие в смысле не скрывает сущностное единство, а наоборот, его только первые и делает доступным.
Символическое познание устремлено к своему смысловому пределу, опираясь на способность одного быть всем. Символ позволяет нам видеть все или ничего. Тут только два варианта.
А достигнутая символом концентрация смыслов становится для нас источником новых смысловых расширений в бесконечность. Символ в своем смысле - неисчерпаем.
Отсюда и философская задача, достигнуть символизацией сущностное, но не путем созерцания или слепого познания, а активным путем сотворения символов. Символическое творчество тогда только и составляет главное основание философии.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Еще пара слов о средневековом символизме.
Христианство ввело в символический мир иерархию символов и предел символизации.
Был в эпоху христианства изобретен символ всех символов — образ незримого Бога — сын Божий. Христос — это не просто символ первообраза, это символ ему полностью тождественный.
Древние язычники мыслили символ через иносказание. Они не предполагали, что какой-то образ подобен первообразу. Всегда, по их мнению, имеется в наличии зазор между образами и первообразом. Именно от этого зазора и отказываются христиане. Когда говорилось, что имперская символика римлян повлияла на христианскую символику, то речь идет о трансформации имперской символики. Так, например, по праздникам император ромеев садился в зале, где было три трона. Он садился на красный и левый трон. А трон центральный для Вседержителя и трон правый для Иисуса оставался всегда пустым.
Этим подчеркивалось феодальное служение императора своему суверену, его личная верность и преданность. Символизация христианства тут смыкалась с феодальной эмблематикой империи. Символ веры и символ преданности вассала соединились. Римская эмблематика существенно повлияла на эмблематику Церкви, хотя феодализм отказался от языческой символизации. Даже языческие содержания символа при феодализме уже прочитывались не самодостаточно, а лишь как символы иноверия, например, как символы дьявола.
Псевдо-Дионисий (Петр Ивер) не доверял словам, несущим символический смысл. Он выстраивал слова-символы по кругу вокруг неизреченного центра, который и символизировался в тексте символической пестротой. Священноначальственные символы своим изобилием подчеркивали неизреченное, указывали на него. Свет — это мрак, а мрак — это свет. Слова вычеркивали и вытесняли друг друга, возникал выход за пределы символизации. Так внушалась бессловесность.
Но вместе с молчанием среди символизацией все символы, как задачки, всегда были разгаданы в молчании об этом Церкви. Именно Церковь, как хранительница ключей от Царства Небесного, была в центре. Конечно, в Средние века были созданы свои весьма уникальные способы работы с символами, отличные от языческих, греческих и римских способов.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Еще пара слов о средневековом символизме.
Христианство ввело в символический мир иерархию символов и предел символизации.
Был в эпоху христианства изобретен символ всех символов — образ незримого Бога — сын Божий. Христос — это не просто символ первообраза, это символ ему полностью тождественный.
Древние язычники мыслили символ через иносказание. Они не предполагали, что какой-то образ подобен первообразу. Всегда, по их мнению, имеется в наличии зазор между образами и первообразом. Именно от этого зазора и отказываются христиане. Когда говорилось, что имперская символика римлян повлияла на христианскую символику, то речь идет о трансформации имперской символики. Так, например, по праздникам император ромеев садился в зале, где было три трона. Он садился на красный и левый трон. А трон центральный для Вседержителя и трон правый для Иисуса оставался всегда пустым.
Этим подчеркивалось феодальное служение императора своему суверену, его личная верность и преданность. Символизация христианства тут смыкалась с феодальной эмблематикой империи. Символ веры и символ преданности вассала соединились. Римская эмблематика существенно повлияла на эмблематику Церкви, хотя феодализм отказался от языческой символизации. Даже языческие содержания символа при феодализме уже прочитывались не самодостаточно, а лишь как символы иноверия, например, как символы дьявола.
Псевдо-Дионисий (Петр Ивер) не доверял словам, несущим символический смысл. Он выстраивал слова-символы по кругу вокруг неизреченного центра, который и символизировался в тексте символической пестротой. Священноначальственные символы своим изобилием подчеркивали неизреченное, указывали на него. Свет — это мрак, а мрак — это свет. Слова вычеркивали и вытесняли друг друга, возникал выход за пределы символизации. Так внушалась бессловесность.
Но вместе с молчанием среди символизацией все символы, как задачки, всегда были разгаданы в молчании об этом Церкви. Именно Церковь, как хранительница ключей от Царства Небесного, была в центре. Конечно, в Средние века были созданы свои весьма уникальные способы работы с символами, отличные от языческих, греческих и римских способов.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Пара слов о теориях символа в философии.
Философия создала массу разных теорий символа в ХХ веке. Наиболее популярными были посткантианские теории Кассирера, Лангер и др., а также психоаналитические теории Фрейда, Юнга и Кляйн. Значительным влиянием пользовались еще герменевтические и структуралистские теории символа. Экзотической теорией символа была концепция Белого.
Психоаналитические теории символа были наиболее расширенными по своему охвату символического, так как учитывали еще и бессознательную символизацию. О них и будет сообщение.
Наше бессознательное скрывается, а потому оно о себе напоминает не явно, намеком. Такое «намекание» Фрейд и назвал бессознательной символизацией. Для Фрейда симптом дан нам в виде символа, который еще надо расшифровать. Бессознательное прячется за аффективный симптом, а сам симптом прячется за символ. Символизация в этом смысле — защитный механизм, когда за символами равно прячется правда от нашего сознания о нашем бессознательном и сознательном опыте. И, соответственно, символы можно дешифровать психоаналитическими методами.
Это никакой не символизм. Это просто одна из теорий символа.
Юнг в своей теории символа пошел дальше. Он пришел к выводу, что символ — это не зашифрованный симптом, а неисчерпаемое смысловое облако в одном образе или слове, который дешифруется лишь культурно-исторически. О значении символа можно только догадываться, собирая при дешифровке подсказки.
Символы по Юнгу — это бессознательные образы, ассоциации и идеи. Они возникают в нашем сознании как ответ на наши эмоциональные потребности и желания. Универсальные символы культуры Юнг назвал воплощенными архетипами. Именно символ что-то выносит из бессознательного в сознательное. Но он всегда имеет свою основу в бессознательном, хотя сознание и придает ему плоть и форму. Символические формы связывают сознательное с бессознательным.
Психоаналитической теорией символов является теория Мелани Кляйн и Дональда Винникота. Символизацию в этой теории понимают не как защитный механизм сознания, а как шаг развития самого сознания. Кляйн говорит, что есть два этапа в развитие символизации — это символическое приравнивание и символическое выражение. Все дети — это и есть психотики, и задача их развития — двигаться от символического приравнивания к символическому выражению. И есть символы первичного объекта, например, мамы, и символы перехода от мамы ко всем остальным объектам в мире. Символ понимается процессуально, как механизм развития сознания, как движение самой символизации.
Но все три упомянутые точки зрения на символ у психоаналитиков — это все-таки не философия символа, которая есть только у Белого.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пара слов о теориях символа в философии.
Философия создала массу разных теорий символа в ХХ веке. Наиболее популярными были посткантианские теории Кассирера, Лангер и др., а также психоаналитические теории Фрейда, Юнга и Кляйн. Значительным влиянием пользовались еще герменевтические и структуралистские теории символа. Экзотической теорией символа была концепция Белого.
Психоаналитические теории символа были наиболее расширенными по своему охвату символического, так как учитывали еще и бессознательную символизацию. О них и будет сообщение.
Наше бессознательное скрывается, а потому оно о себе напоминает не явно, намеком. Такое «намекание» Фрейд и назвал бессознательной символизацией. Для Фрейда симптом дан нам в виде символа, который еще надо расшифровать. Бессознательное прячется за аффективный симптом, а сам симптом прячется за символ. Символизация в этом смысле — защитный механизм, когда за символами равно прячется правда от нашего сознания о нашем бессознательном и сознательном опыте. И, соответственно, символы можно дешифровать психоаналитическими методами.
Это никакой не символизм. Это просто одна из теорий символа.
Юнг в своей теории символа пошел дальше. Он пришел к выводу, что символ — это не зашифрованный симптом, а неисчерпаемое смысловое облако в одном образе или слове, который дешифруется лишь культурно-исторически. О значении символа можно только догадываться, собирая при дешифровке подсказки.
Символы по Юнгу — это бессознательные образы, ассоциации и идеи. Они возникают в нашем сознании как ответ на наши эмоциональные потребности и желания. Универсальные символы культуры Юнг назвал воплощенными архетипами. Именно символ что-то выносит из бессознательного в сознательное. Но он всегда имеет свою основу в бессознательном, хотя сознание и придает ему плоть и форму. Символические формы связывают сознательное с бессознательным.
Психоаналитической теорией символов является теория Мелани Кляйн и Дональда Винникота. Символизацию в этой теории понимают не как защитный механизм сознания, а как шаг развития самого сознания. Кляйн говорит, что есть два этапа в развитие символизации — это символическое приравнивание и символическое выражение. Все дети — это и есть психотики, и задача их развития — двигаться от символического приравнивания к символическому выражению. И есть символы первичного объекта, например, мамы, и символы перехода от мамы ко всем остальным объектам в мире. Символ понимается процессуально, как механизм развития сознания, как движение самой символизации.
Но все три упомянутые точки зрения на символ у психоаналитиков — это все-таки не философия символа, которая есть только у Белого.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Пара слов о таинственном и символическом смысле чисел.
Числа сильно влияют на нашу жизнь. От реакции на число часто зависит наша жизнь. Даже животное, которое не умеет считать, понимает, что два нападающих на него тигра, это не то же самое, что один тигр. Благодаря числам возможно точное сравнение.
И каждое число у людей обязательно что-то символизирует.
Вообще-то все знают, что математические цифры это именно символы. Но, как формальные знаки, цифры не очень интересны. Цифра интересна тем, что она это всегда нечто большее, чем просто цифра, это символ.
Мы уже знаем, что символы включают в себя большие пучки смыслов, с тенденцией ухода в неисчерпаемость. То же самое верно и для чисел.
Что нам говорит о том, что число символично?
Все знают число Зверя 666, что три и семь это священные числа, а 13 - несчастливое. Пифагорейцы активно обсуждали мужественность нечетных и женственность четных чисел. С их подачи в философии утвердился цифровой шовинизм. Поэтому священны именно 3 и 7.
Но с другой стороны четные числа более дружелюбные и покладистые. Например, восемь или декада. Такие числа легко усваиваются и понимаются.
А вот нечетные числа чаще сбивают с толку.
Особенно интересен тайный смысл числа ноль. Это и ничто, и нечто одновременно. Это особенное число. Чинари жестко отливали нуль и ноль. Нуль был цифровым знаком, а ноль - символом вечности.
Когда мы рассматриваем числа вне цифрового ряда, они становятся символами. Так, например, 007 - символ классного агента. Нельзя свести числа лишь к математической символике, числа имеют свое собственное символическое содержание, независимое от арифметики.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пара слов о таинственном и символическом смысле чисел.
Числа сильно влияют на нашу жизнь. От реакции на число часто зависит наша жизнь. Даже животное, которое не умеет считать, понимает, что два нападающих на него тигра, это не то же самое, что один тигр. Благодаря числам возможно точное сравнение.
И каждое число у людей обязательно что-то символизирует.
Вообще-то все знают, что математические цифры это именно символы. Но, как формальные знаки, цифры не очень интересны. Цифра интересна тем, что она это всегда нечто большее, чем просто цифра, это символ.
Мы уже знаем, что символы включают в себя большие пучки смыслов, с тенденцией ухода в неисчерпаемость. То же самое верно и для чисел.
Что нам говорит о том, что число символично?
Все знают число Зверя 666, что три и семь это священные числа, а 13 - несчастливое. Пифагорейцы активно обсуждали мужественность нечетных и женственность четных чисел. С их подачи в философии утвердился цифровой шовинизм. Поэтому священны именно 3 и 7.
Но с другой стороны четные числа более дружелюбные и покладистые. Например, восемь или декада. Такие числа легко усваиваются и понимаются.
А вот нечетные числа чаще сбивают с толку.
Особенно интересен тайный смысл числа ноль. Это и ничто, и нечто одновременно. Это особенное число. Чинари жестко отливали нуль и ноль. Нуль был цифровым знаком, а ноль - символом вечности.
Когда мы рассматриваем числа вне цифрового ряда, они становятся символами. Так, например, 007 - символ классного агента. Нельзя свести числа лишь к математической символике, числа имеют свое собственное символическое содержание, независимое от арифметики.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Пара слов о философии символизма Андрея Белого.
Белый не был Белым, и он не был Андреем. Но и Борисом, и Бугаёвым его назвать трудно. Он был символ своего Я, которое многолико, многообразно. Он видел себя Символом всех символов.
Белый быстро отошёл от декадентов и эстетического символизма Брюсова и Бальмонта. Его символизм социальный, преобразующий.
Философия символизма требует углубленности во всем. В общем виде онтологическая модель символизма предполагала процесс внесения в мир красоты. Безобразное не имеет право на существование. И красота приходит в мир благодаря символизации.
Символ понимается Белым вполне обычно, как бесконечный по содержанию знаковый образ. Сотворение символов в их бесконечном смысловом углублении ищет свой предел, но так его никогда и не находит.
Мыслить для философии символизма — это значит танцевать, заставлять плясать слова, фразы, тексты. Поэтическая практика для мысли необходима, но это все-таки ограниченная практика. Символическое творчество гораздо шире. У Белого предполагается несколько уровней символизации: поэзия, мысль и религиозное деяние (теургия). Поэзия открывает символический пространство, символическая мысль ее обживает, а теургия символа преображает жизнь. Развитие человеческого мира — это развитие символического мира. Это один и тот же мир.
Бесконечность символа открывается нам в ассоциативном движении от одного символа к другому, от одного уровня символического к другому уровню символического. Пределом раскрытия тогда будет сам Символ, субстанция и центр всех символов. Символ символов в своем многообразии для нас недостижимая, но и не отменяемая ценность. Это суть всех ценностей, их средоточие. Поэтому философия символизма — это еще и монизм, точнее плюро-дуа-монизм. Символическое творчество преобразует безобразное в красоту, и это преобразование не удел какой-то Касталии в башне из слоновой кости, а программа всеобщего преображения мира нашей культуры.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пара слов о философии символизма Андрея Белого.
Белый не был Белым, и он не был Андреем. Но и Борисом, и Бугаёвым его назвать трудно. Он был символ своего Я, которое многолико, многообразно. Он видел себя Символом всех символов.
Белый быстро отошёл от декадентов и эстетического символизма Брюсова и Бальмонта. Его символизм социальный, преобразующий.
Философия символизма требует углубленности во всем. В общем виде онтологическая модель символизма предполагала процесс внесения в мир красоты. Безобразное не имеет право на существование. И красота приходит в мир благодаря символизации.
Символ понимается Белым вполне обычно, как бесконечный по содержанию знаковый образ. Сотворение символов в их бесконечном смысловом углублении ищет свой предел, но так его никогда и не находит.
Мыслить для философии символизма — это значит танцевать, заставлять плясать слова, фразы, тексты. Поэтическая практика для мысли необходима, но это все-таки ограниченная практика. Символическое творчество гораздо шире. У Белого предполагается несколько уровней символизации: поэзия, мысль и религиозное деяние (теургия). Поэзия открывает символический пространство, символическая мысль ее обживает, а теургия символа преображает жизнь. Развитие человеческого мира — это развитие символического мира. Это один и тот же мир.
Бесконечность символа открывается нам в ассоциативном движении от одного символа к другому, от одного уровня символического к другому уровню символического. Пределом раскрытия тогда будет сам Символ, субстанция и центр всех символов. Символ символов в своем многообразии для нас недостижимая, но и не отменяемая ценность. Это суть всех ценностей, их средоточие. Поэтому философия символизма — это еще и монизм, точнее плюро-дуа-монизм. Символическое творчество преобразует безобразное в красоту, и это преобразование не удел какой-то Касталии в башне из слоновой кости, а программа всеобщего преображения мира нашей культуры.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
В конце первого подступа к теме символа можно попытаться кое-что сказать о различиях французского и русского символизма.
Ни для кого не секрет, что на появление русского символизма оказал французский символизм 1880-1900-х годов. Как в 1891 году писал Анри де Ренье о современном символизме: "Современное движение - иное: оно делает из символа основное условие искусства, из которого хотят изгнать все то, что называют, как мне кажется, проявлениями случайности - случайные черты среды, эпохи, отдельные события". Эта установка разделялась многими: Малларме, Верхарном, Метерлинком, де Ренье, Дюжарденом, Мореасом, Бажю, Морисом, Вьеле-Гриффеном, Каном, Родербахом, Моклем, Гилем и др. Символисты возникли как критическая реакция на сциентизм, натурализм. реализм, по их мнению, искусство это не тупое отображение жизни, а устремленность за ее пределы. Символическое искусство обращается не к данному, а к заданному. Уже к 1900-му году символизм сходит во Франции на "нет" и вырождается в интеллектуально-художественное сектантство, без всякой перспективны развития.
Но в России все было несколько иначе...
Французский символизм, как и любой символизм, устремлен к раскрытию сущностного ассоциативной связью символов, но в отличии от поиска символа как имени у Иванова, он не хочет именовать. так как назвать символ это значит его разрушить как символ. Символ передается намеками и внушением, чтобы мы могли пережить символ как тайну, как к этому призывал Рембо. Французов интересует не столько имя, сколько бесконечное именование, процесс образования символа. Ассоциативное наложение разновременных образов выключает время и возникает символ.
Русский символизм мыслился Брюсовым и Бальмонтом как оппозиция французскому. Главным идеологом русского символизма стал младосимволист Вячеслав Иванов, который задачу символизации видел в имени, углубленном до сверхвременной сущности. Каждое имя указывает на идеальную смысловую схему самого себя, стремится стать символом. На русский символизм оказывает влияние ведущая роль существительных в русском языке. Даже глаголы у русских символистов каменеют. Белый отмечал, что Иванов - поэт существительных. Русский символизм рассчитывает на раскрытие скрытой сущности через личное Я. так же понятое как бездонный символ. Один символ раскрывает другой символ и мы, идя за найденной цепочной соответствий, узнаем, что такое Символ. Искусство это и есть раскрытие Символа.
Русский символизм оказался весьма самобытным и просуществовал на десятилетие дольше своего французского собрата. К сожалению, нет тут места, чтобы подкрепить все сказанное обильными цитатами из стихотворений, но общая мысль об отличии символизмов как-то выражена.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
В конце первого подступа к теме символа можно попытаться кое-что сказать о различиях французского и русского символизма.
Ни для кого не секрет, что на появление русского символизма оказал французский символизм 1880-1900-х годов. Как в 1891 году писал Анри де Ренье о современном символизме: "Современное движение - иное: оно делает из символа основное условие искусства, из которого хотят изгнать все то, что называют, как мне кажется, проявлениями случайности - случайные черты среды, эпохи, отдельные события". Эта установка разделялась многими: Малларме, Верхарном, Метерлинком, де Ренье, Дюжарденом, Мореасом, Бажю, Морисом, Вьеле-Гриффеном, Каном, Родербахом, Моклем, Гилем и др. Символисты возникли как критическая реакция на сциентизм, натурализм. реализм, по их мнению, искусство это не тупое отображение жизни, а устремленность за ее пределы. Символическое искусство обращается не к данному, а к заданному. Уже к 1900-му году символизм сходит во Франции на "нет" и вырождается в интеллектуально-художественное сектантство, без всякой перспективны развития.
Но в России все было несколько иначе...
Французский символизм, как и любой символизм, устремлен к раскрытию сущностного ассоциативной связью символов, но в отличии от поиска символа как имени у Иванова, он не хочет именовать. так как назвать символ это значит его разрушить как символ. Символ передается намеками и внушением, чтобы мы могли пережить символ как тайну, как к этому призывал Рембо. Французов интересует не столько имя, сколько бесконечное именование, процесс образования символа. Ассоциативное наложение разновременных образов выключает время и возникает символ.
Русский символизм мыслился Брюсовым и Бальмонтом как оппозиция французскому. Главным идеологом русского символизма стал младосимволист Вячеслав Иванов, который задачу символизации видел в имени, углубленном до сверхвременной сущности. Каждое имя указывает на идеальную смысловую схему самого себя, стремится стать символом. На русский символизм оказывает влияние ведущая роль существительных в русском языке. Даже глаголы у русских символистов каменеют. Белый отмечал, что Иванов - поэт существительных. Русский символизм рассчитывает на раскрытие скрытой сущности через личное Я. так же понятое как бездонный символ. Один символ раскрывает другой символ и мы, идя за найденной цепочной соответствий, узнаем, что такое Символ. Искусство это и есть раскрытие Символа.
Русский символизм оказался весьма самобытным и просуществовал на десятилетие дольше своего французского собрата. К сожалению, нет тут места, чтобы подкрепить все сказанное обильными цитатами из стихотворений, но общая мысль об отличии символизмов как-то выражена.
Согласны?
#Символ
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Еще пара слов, об интеллектуальной картографии, возвращаясь к карте перечитывания Блума.
Блум строит карту взаимовлияния поэтов друг на друга лишь в одном их отношении: "учитель-ученик". Это довольно простая конфигурация линейных связей. И можно про эту карту говорить в общем, как образчике методологии, избегая упоминаний о конкретном литературоведческом материале.
Карта Блума - исследовательская. Он при помощи карты бросает взгляд на развитие английской поэзии определенного исторического среза. Он культуртрегер и поэтому рассчитывает на научный и педагогический эффект своей карты. Карта помогает ему преподавать, карта помогает сообщить широкой публике о своих исследовательских достижениях.
Не вдаваясь в подробности о роли риторических фигур при отношениях ревизии, отметим лишь, что Блум выделяет шесть этапов в ревизии учеником идей своего учителя:
- первый этап, это просто попадание под влияние идей своего учителя
- второй этап, это осознание ученика своего идейного единства с учителем
- третий этап, это попытка искать свой путь и появление соперничества с учителем на поле самого учителя
- четвёртый этап, это добавление, введение нового в учение
своего учителя
-пятый этап, это пересмотр и переоценка значимости идей своего учителя
- шестой этап, это собственно ревизия идей учителя, их такое новое переоткрытие, когда ученик оказывается уже учителем.
Соответственно, линия связи учителя и ученика постепенно заметно бледнеет и меняет свою направленность на противоположную.
Карта Блума представляет из себя блок-схему из цепочки идей в порядке и силе наследования. Карта не столько интересуется содержанием самих идей (хотя это тоже в схеме задается), ее цель - графическое изображение отношений наследования.
Наверное, подобную карту можно составить и для наследования идей в философии. Но это сложно и не очень понятно, что и кому это принесет полезного. Стоит разобраться, нужно ли это в философии.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Еще пара слов, об интеллектуальной картографии, возвращаясь к карте перечитывания Блума.
Блум строит карту взаимовлияния поэтов друг на друга лишь в одном их отношении: "учитель-ученик". Это довольно простая конфигурация линейных связей. И можно про эту карту говорить в общем, как образчике методологии, избегая упоминаний о конкретном литературоведческом материале.
Карта Блума - исследовательская. Он при помощи карты бросает взгляд на развитие английской поэзии определенного исторического среза. Он культуртрегер и поэтому рассчитывает на научный и педагогический эффект своей карты. Карта помогает ему преподавать, карта помогает сообщить широкой публике о своих исследовательских достижениях.
Не вдаваясь в подробности о роли риторических фигур при отношениях ревизии, отметим лишь, что Блум выделяет шесть этапов в ревизии учеником идей своего учителя:
- первый этап, это просто попадание под влияние идей своего учителя
- второй этап, это осознание ученика своего идейного единства с учителем
- третий этап, это попытка искать свой путь и появление соперничества с учителем на поле самого учителя
- четвёртый этап, это добавление, введение нового в учение
своего учителя
-пятый этап, это пересмотр и переоценка значимости идей своего учителя
- шестой этап, это собственно ревизия идей учителя, их такое новое переоткрытие, когда ученик оказывается уже учителем.
Соответственно, линия связи учителя и ученика постепенно заметно бледнеет и меняет свою направленность на противоположную.
Карта Блума представляет из себя блок-схему из цепочки идей в порядке и силе наследования. Карта не столько интересуется содержанием самих идей (хотя это тоже в схеме задается), ее цель - графическое изображение отношений наследования.
Наверное, подобную карту можно составить и для наследования идей в философии. Но это сложно и не очень понятно, что и кому это принесет полезного. Стоит разобраться, нужно ли это в философии.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Как составлять ментальную карту философских идей?
Можно напомнить еще раз, как Бергсон строил карту философии Беркли.
Бергсон выделил в философии четыре идеи, которые вошли в состав философии Беркли. Но он решительно отверг, что эти четыре идеи составляют совокупность философии Беркли, так как эти идея Беркли не принадлежат. Мысль у Беркли связывает и обегает эти идеи по кругу с бесконечной скоростью, образуя этим систему переходов каждой идеи друг в друга, иной способ их функционирования. Философия Беркли это никакой не синтез идей, а их преобразования, причем до такой степени, что они, помещенные в строй Беркли, меняют свое содержание. Беркли нельзя свести к содержанию старых идей, которыми он воспользовался, иначе мы получим не концепцию Беркли, а "салат" идей.
Итак, четыре идеи, позаимствованные Беркли из традиции: а) что тела являются идеями, б) что все само по себе и связать это можно только словом ("субстанция" это просто слово и более ничто), в) что тела как идеи действуют друг на друга под действием силы духа и, наконец, г) что все идеи - это идеи Бога. По сути Беркли из традиции подбирает четыре вполне известные идеи - идеализм, номинализм, спиритуализм и теоцентризм. Сами по себе эти идеи принадлежать разным традициям в истории философии. Беркли их собрал.
Но вот далее, Беркли заставляет идеализм перетекать в номинализм, номинализм в спиритуализм, а спиритуализм в теоцентризм. Идеи обежав круг в мысли, сближаются. Но это не синтез. потому что их удерживает вместе иная идея, принадлежащая самому Беркли. Эта центральная идея составляет условие круговращения идей, сама оставаясь неподвижным ядром. В центре концепции Беркли мысль, что идеи - это язык, на котором с нами говорит Бог. Такая идея Беркли кажется простой банальностью, то когда понимаем, что идеи между человеком и Богом составляют связующее звено, через которое Бог и человек соприкасаются. И когда тупые метафизики навешивают на этот экран свои термины, они делают пленку между Богом и человеком непроницаемой, и мы теряем связь с Богом. Метафизики враги веры. Лишь когда идеи прозрачны и не метафизичны, за ними видно Бога. А вот это уже центр концепции самого Беркли.
И если мы составляем ментальную карту философии Беркли, то в центр мы поместим его трактовку идей как языка Бога. А все остальные идеи мы расположим по кругу, подчеркивая стрелками как они, подвешенные в центральной точке концепта, вращаясь по кругу, стремительно переходят и превращаются друг в друга. И тогда мы получаем карту идей из пяти блоков и линий их связей в концепции Беркли. Это и будет версия ментальной карты, касающаяся организации взаимодействия идей в философии Беркли.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Как составлять ментальную карту философских идей?
Можно напомнить еще раз, как Бергсон строил карту философии Беркли.
Бергсон выделил в философии четыре идеи, которые вошли в состав философии Беркли. Но он решительно отверг, что эти четыре идеи составляют совокупность философии Беркли, так как эти идея Беркли не принадлежат. Мысль у Беркли связывает и обегает эти идеи по кругу с бесконечной скоростью, образуя этим систему переходов каждой идеи друг в друга, иной способ их функционирования. Философия Беркли это никакой не синтез идей, а их преобразования, причем до такой степени, что они, помещенные в строй Беркли, меняют свое содержание. Беркли нельзя свести к содержанию старых идей, которыми он воспользовался, иначе мы получим не концепцию Беркли, а "салат" идей.
Итак, четыре идеи, позаимствованные Беркли из традиции: а) что тела являются идеями, б) что все само по себе и связать это можно только словом ("субстанция" это просто слово и более ничто), в) что тела как идеи действуют друг на друга под действием силы духа и, наконец, г) что все идеи - это идеи Бога. По сути Беркли из традиции подбирает четыре вполне известные идеи - идеализм, номинализм, спиритуализм и теоцентризм. Сами по себе эти идеи принадлежать разным традициям в истории философии. Беркли их собрал.
Но вот далее, Беркли заставляет идеализм перетекать в номинализм, номинализм в спиритуализм, а спиритуализм в теоцентризм. Идеи обежав круг в мысли, сближаются. Но это не синтез. потому что их удерживает вместе иная идея, принадлежащая самому Беркли. Эта центральная идея составляет условие круговращения идей, сама оставаясь неподвижным ядром. В центре концепции Беркли мысль, что идеи - это язык, на котором с нами говорит Бог. Такая идея Беркли кажется простой банальностью, то когда понимаем, что идеи между человеком и Богом составляют связующее звено, через которое Бог и человек соприкасаются. И когда тупые метафизики навешивают на этот экран свои термины, они делают пленку между Богом и человеком непроницаемой, и мы теряем связь с Богом. Метафизики враги веры. Лишь когда идеи прозрачны и не метафизичны, за ними видно Бога. А вот это уже центр концепции самого Беркли.
И если мы составляем ментальную карту философии Беркли, то в центр мы поместим его трактовку идей как языка Бога. А все остальные идеи мы расположим по кругу, подчеркивая стрелками как они, подвешенные в центральной точке концепта, вращаясь по кругу, стремительно переходят и превращаются друг в друга. И тогда мы получаем карту идей из пяти блоков и линий их связей в концепции Беркли. Это и будет версия ментальной карты, касающаяся организации взаимодействия идей в философии Беркли.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Еще раз несколько слов про философскую идею.
Ведь именно идею рассматривают, как кандидата на роль объекта при составлении карты философии в соответствующем проекте Движения.
Что такое идея?
В русском языке под идеей понимают основную мысль, задумку, находку решения. В философии идея несет такие же черты, но все-таки там идея имеет и ряд дополнительных характеристик. Философская идея касается предельных содержаний, т.е. реализуется на переде смысла. Она является предельным обобщением. К тому же философская идея, это всегда изобретение, новая идея. Ее характеризует самостоятельность и самобытность.
Философская идея – одна из составляющих философского концерта, ее оригинальность и значимость определяются лишь в составе философских мыслительных традиций. Такая идея, это далеко не любая идея.
Философская идея иногда имеет имя и всегда имеет способ своего выражения. Иногда одна и та же идея выражается разными способами. Способы выражения идеи могут быть как вербальными, так и невербальными. Имя идеи это, конечно, не сама идея, а лишь маркировка идеи. Видимо, на карту переносима не сама идея, а только одни ее маркеры.
Ментальные карты или карты идей могут поставляться как для одной идеи, так и для целого пучка идей. Такой перекос делает идеи выраженными в упрощение и наглядной форме.
Возможно, что такая маркировка философских идей на карте чем-то может быть полезной и для философской работы.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Еще раз несколько слов про философскую идею.
Ведь именно идею рассматривают, как кандидата на роль объекта при составлении карты философии в соответствующем проекте Движения.
Что такое идея?
В русском языке под идеей понимают основную мысль, задумку, находку решения. В философии идея несет такие же черты, но все-таки там идея имеет и ряд дополнительных характеристик. Философская идея касается предельных содержаний, т.е. реализуется на переде смысла. Она является предельным обобщением. К тому же философская идея, это всегда изобретение, новая идея. Ее характеризует самостоятельность и самобытность.
Философская идея – одна из составляющих философского концерта, ее оригинальность и значимость определяются лишь в составе философских мыслительных традиций. Такая идея, это далеко не любая идея.
Философская идея иногда имеет имя и всегда имеет способ своего выражения. Иногда одна и та же идея выражается разными способами. Способы выражения идеи могут быть как вербальными, так и невербальными. Имя идеи это, конечно, не сама идея, а лишь маркировка идеи. Видимо, на карту переносима не сама идея, а только одни ее маркеры.
Ментальные карты или карты идей могут поставляться как для одной идеи, так и для целого пучка идей. Такой перекос делает идеи выраженными в упрощение и наглядной форме.
Возможно, что такая маркировка философских идей на карте чем-то может быть полезной и для философской работы.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Пара слов про карту идей русской философии.
Положим в исток составления карты идей русской философии идею об одном Чаадаева. Это пустая идея, одна одна, и она об одном. Идеальное начало для ментальной карты.
Много ли у Чаадаева вообще идей? Он сам говорил, что мысль у него одна. Чаадаев — философ одной идеи, с единственной основной мыслью. Одно само по себе — это и есть его основная идея. Идея Чаадаева в том, что когда всего в голове много, то человек теряется, не знает, что ему выбрать, на чем остановиться. Он тогда становится нервным и чувствует себя в жизни неуверенно, мечется. Вывод Чаадаева такой: русским мыслителям не надо многого идей, им надобно одну идею, и эта идея об самом одном. Если у русского философа есть мысль, то она должна быть одна, а не две. Когда мысль одна, то и порядок жизни, и порядок мысли совпадают. Человек всё собирает в единое. И потому человек не потерян в огромном и многообразном мире. По Чаадаеву, это спасительная для русских идея.
Из этой идеи у Чаадаева вытекали и все остальные идеи: а) идея о единении католической цивилизации с восточной мудростью, б) идея, что если мы ничего своего в себе не имеем, то мы открыты к будущему и сможем себя заполнить более умело, нежели запад и восток, без прошлого мы легко овладеваем будущим, в) идея, что у истории есть необратимость и ей надо следовать, не пятясь никогда назад, в) идея приоритета опыта над умом, так как за одного битого двух небитых дают, философствовать — значит, жизнь отдать и т. д.
Конечно, мысль о том, как всё свести в одно, правду и истину, совесть и закон, мысль и жизнь, она не была сильно умной. Но эта идея русским философам крепко потом запала в голову. Поэтому Чаадаева и назвали основателем русской философии «золотого века». Одна идея Чаадаева об одном стала истоком всех последующих идей русской «вольной» философии.
И если начинать строить ментальную карту идей русской философии, по крайней мере для светской и публицистической философии, то в центр карты имеет смысл положить именно идею Чаадаева про одно. В этом есть какой-то формализм и условность, но думаю, что этот мистический приоритет чаадаевского одиночества признавали все русские философы, каких бы потом направлений мысли они не придерживались. Конечно, идея про одно, объявленная исходной точкой в карте русской философии, это лишь картографическая гипотеза. Но она вполне может сработать при составлении карты русской философии, ведь начинают всегда с нуля. А Чаадаев всегда и был нулем, пустотой, отсутствием, коли всей России приписал свои собственные свойства.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Пара слов про карту идей русской философии.
Положим в исток составления карты идей русской философии идею об одном Чаадаева. Это пустая идея, одна одна, и она об одном. Идеальное начало для ментальной карты.
Много ли у Чаадаева вообще идей? Он сам говорил, что мысль у него одна. Чаадаев — философ одной идеи, с единственной основной мыслью. Одно само по себе — это и есть его основная идея. Идея Чаадаева в том, что когда всего в голове много, то человек теряется, не знает, что ему выбрать, на чем остановиться. Он тогда становится нервным и чувствует себя в жизни неуверенно, мечется. Вывод Чаадаева такой: русским мыслителям не надо многого идей, им надобно одну идею, и эта идея об самом одном. Если у русского философа есть мысль, то она должна быть одна, а не две. Когда мысль одна, то и порядок жизни, и порядок мысли совпадают. Человек всё собирает в единое. И потому человек не потерян в огромном и многообразном мире. По Чаадаеву, это спасительная для русских идея.
Из этой идеи у Чаадаева вытекали и все остальные идеи: а) идея о единении католической цивилизации с восточной мудростью, б) идея, что если мы ничего своего в себе не имеем, то мы открыты к будущему и сможем себя заполнить более умело, нежели запад и восток, без прошлого мы легко овладеваем будущим, в) идея, что у истории есть необратимость и ей надо следовать, не пятясь никогда назад, в) идея приоритета опыта над умом, так как за одного битого двух небитых дают, философствовать — значит, жизнь отдать и т. д.
Конечно, мысль о том, как всё свести в одно, правду и истину, совесть и закон, мысль и жизнь, она не была сильно умной. Но эта идея русским философам крепко потом запала в голову. Поэтому Чаадаева и назвали основателем русской философии «золотого века». Одна идея Чаадаева об одном стала истоком всех последующих идей русской «вольной» философии.
И если начинать строить ментальную карту идей русской философии, по крайней мере для светской и публицистической философии, то в центр карты имеет смысл положить именно идею Чаадаева про одно. В этом есть какой-то формализм и условность, но думаю, что этот мистический приоритет чаадаевского одиночества признавали все русские философы, каких бы потом направлений мысли они не придерживались. Конечно, идея про одно, объявленная исходной точкой в карте русской философии, это лишь картографическая гипотеза. Но она вполне может сработать при составлении карты русской философии, ведь начинают всегда с нуля. А Чаадаев всегда и был нулем, пустотой, отсутствием, коли всей России приписал свои собственные свойства.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Пост №2
Пара слов про то, зачем все-таки может быть нужна карта русской философии.
В условиях информационных войн нынешнего века технофеодализма Россия очень часто терпит сокрушительные поражения. Ведь она до сих пор не может определиться, каким именно богам и ценностям она служит и каково ее собственное цивилизованное содержание. Например, даже если Россия — уникальная семья народов, то до сих пор не ясно, что создает и поддерживает существование этой семьи в духовном единении.
Русская философия в свое время — это было единственное предприятие, которое сулило добавить в вопрос о цивилизационных ценностях России ясности. Но не получилось. 17-й год отложил этот вопрос. Сегодня мы снова вернулись к этому вопросу. И вот знак такого возвращения — это забота о карте русской философии.
Логика за этим возвращением стоит такая.
Мы знаем, что Россия — особый цивилизационный путь, но пока мало понимаем, а в чем он все-таки содержательно заключается. Понять про наши ценности и цивилизационный путь можно только через русскую философию. Другого подступа подступа к нашей самобытности не существует, только одна самобытная философия. Но парадокс в том, что именно самобытной философии в России сегодня и нет. То есть задачу цивилизационного самоопределения никто выполнить и не может в принципе.
Конечно, такое положение дел делает стратегии развития российской цивилизации посмешищем, и эта задача понимания себя решается или нашими врагами (которые нас ошельмовывают), или же нашими собственными шарлатанами (у которых нет ума). Проект карты приковывает внимание к русской философии и одним этим деянием способствует консолидации философского сообщества, что может приступить к решению цивилизационной задачи. Если, конечно, этот проект карты не чисто исторический, о прошлом.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2
Пара слов про то, зачем все-таки может быть нужна карта русской философии.
В условиях информационных войн нынешнего века технофеодализма Россия очень часто терпит сокрушительные поражения. Ведь она до сих пор не может определиться, каким именно богам и ценностям она служит и каково ее собственное цивилизованное содержание. Например, даже если Россия — уникальная семья народов, то до сих пор не ясно, что создает и поддерживает существование этой семьи в духовном единении.
Русская философия в свое время — это было единственное предприятие, которое сулило добавить в вопрос о цивилизационных ценностях России ясности. Но не получилось. 17-й год отложил этот вопрос. Сегодня мы снова вернулись к этому вопросу. И вот знак такого возвращения — это забота о карте русской философии.
Логика за этим возвращением стоит такая.
Мы знаем, что Россия — особый цивилизационный путь, но пока мало понимаем, а в чем он все-таки содержательно заключается. Понять про наши ценности и цивилизационный путь можно только через русскую философию. Другого подступа подступа к нашей самобытности не существует, только одна самобытная философия. Но парадокс в том, что именно самобытной философии в России сегодня и нет. То есть задачу цивилизационного самоопределения никто выполнить и не может в принципе.
Конечно, такое положение дел делает стратегии развития российской цивилизации посмешищем, и эта задача понимания себя решается или нашими врагами (которые нас ошельмовывают), или же нашими собственными шарлатанами (у которых нет ума). Проект карты приковывает внимание к русской философии и одним этим деянием способствует консолидации философского сообщества, что может приступить к решению цивилизационной задачи. Если, конечно, этот проект карты не чисто исторический, о прошлом.
Согласны?
#Карта
#Текст_дня
#Пост2