Когда человек живёт из Ложного Я, он не ощущает удовлетворённость от своей жизни, только усталость.

Ошибочный догматизм в отношении «ego»: то же самое, что и взятое атомистически, в ложной антитезе к «Не-Я» {367}; тем самым выделено из миростановления, как нечто сущее.

Ложная субстанционализация «Я»: её, (уверовав в индивидуальное бессмертие) и особенно под напором религиозно-моральных установлений, сделали догматом веры. После этого искусственного выделения «ego» и объявления его само-по-себе сущим получили антитезу ценностей, которая казалась неоспоримой: отдельное «ego» и неимоверное «Не-Я».

Казалось самоочевидным, что ценность отдельного «ego» может состоять лишь в том, чтобы относить себя к неимоверному «Не-Я», то есть подчинять себя ему и ради него существовать.

— Тут все определяли стадные инстинкты: ничто так не претит этим инстинктам, как суверенитет отдельной особи.

Но если предположить, что «ego» понимается как само-по-себе-сущее, тогда оказывается, что ценность его — в самоотрицании.

... возобладание прав эгоизма, но в сугубо альтруистической перспективе («общее благо человечества»); далее пытаются примирить альтруистический образ действий с естественностью, ищут альтруистическое в основах самой жизни; ищут эгоистическое и альтруистическое как равно обоснованное в сущности жизни и природы;

мечтают об исчезновении этого противоречия когда-нибудь в будущем, где, путём неустанного приспособления, эгоистическое одновременно станет и альтруистическим; наконец, постигают, что альтруистические действия суть проявления эгоистических, — и что степень, в которой человек любит, расточает себя, есть доказательство для обоснования его индивидуального могущества и его личностности.

Короче, что делая человека злее, его делают лучше, — и что одно не может существовать без другого...

Фридрих Ницше “Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей”; Фрагмент 786

Любопытно, что второй отрывок повторяется в рукописях ещё раз с небольшими изменениями.

Примечание из книги:

367
Ср. «Органоны» Аристотеля (IV в. до н. э.) и Ф. Бэкона (XVII в.): то, что было моим Я, будет им и останется, и то, что было Не-Я, никогда не будет принадлежать к моему Я. Лишь «Третий Органон» П. Д. Успенского (XX в.) снимает эту так раздражающую Ницше преграду: то, что есть Я, когда-то не было им и когда-то перестанет быть моим Я; то, что не есть моё Я, когда-то было им или может стать им.

Успенский П. Д. Tertium Organum. Ключ к загадкам мiра. СПб., 1911, репринт 1992.

Каждый раз, начиная свой поход, человек верит в то, что сможет найти ответ на вопрос о смысле своего существования. Однако, к своему удивлению и немалому смятению, на каждом этапе он обнаруживает, что решение вопроса бытия — это не то решение, которое он собирался найти.

Каждый достигнутый этап оставляет человека в растерянности и недоумении.

Решая одни проблемы, он сразу же начинает сталкиваться с другими. И его путешествие становится бесконечным.

Клэр У. Грейвз

***
Человеческие системы, утверждал он, отражают различные уровни активации нашего динамического неврологического механизма, то есть химического состава мозга, сложных скоплений клеток и миллиардов возможных нейронных соединений.

«По мере того как человек решает проблемы, связанные с существованием на одном уровне, — полемизировал Грейвз, у него могут активироваться новые мыслительные системы, и после активизации они меняют его ощущения таким образом, чтобы сделать его способным увидеть новые проблемы существования».

Похоже, что нормальный человеческий мозг представляет собой не просто пассивное «железо» (hardware), не имеющее внутреннего содержания (то, что Джон Локк называл «tabula rasa», или состояние «чистого листа»), а систему, потенциально схожую с программным продуктом (software-like), ждущим включения и активации, — как скрытые обновления версии!

Дон Бек, Крис Кован - Спиральная динамика

***
... каждый базовый уровень Великого Гнезда имеет разную архитектуру, самость на каждом уровне видит другой мир: сталкивается с новыми страхами, имеет новые цели, испытывает новые проблемы. У нее появляется новый комплекс потребностей, новая концепция морали, новое ощущение себя самого.

Подход с позиции развития исходит из понимания того, что существуют многие различные ценности и мировоззрения; что некоторые из них более сложны, чем другие; что многие проблемы одного этапа развития можно разрешить лишь путем эволюции на более высокий уровень и что окончательно достичь социальной справедливости можно лишь признавая эту эволюцию и способствуя ей.

К. Уилбер - Интегральная психология.

#Уровни

"Невозможно решить проблему на том же уровне, на котором она возникла. Нужно стать выше этой проблемы, поднявшись на следующий уровень."

Альберт Эйнштейн

#уровни

Человек в обыденности, зачастую, как раз решает проблемы на уже пройденном уровне. Возникает ощущение не удовлетворённости решениями, осознание не правильности собственных действий.

Почему это происходит? Почему мы все время возвращаемся и повторяем то, что уже, казалось бы, перешагнули и превзошли?

Согласнг интегральной психологии Кена Уилбера у нас нет единого уровня развития (сознания) для всех ситуаций, кроме того у нас почти всегда есть инсайт более высоких уровней в виде снов, фантазий и прочего.

Развитие по каждой из жизненных линий происходит относительно независимо, в разном темпе, с разной динамикой и в разные возрастные периоды.

Например человек на своей работе имеет навыки одного уровня, но в семейной жизни или в духовной их не применяет.

Линий развития может быть столько сколько сфер деятельности и интересов есть у конкретного человека и они распределены по четырем секторам (то есть их минимум четыре, если максимально обобщить линии развития).

Четыре сектора получаются из деления всего спектра сознания на внутреннее/внешнее и личное/коллективное.

В более сложной модели таких секторов уже 8, если добавить к существующим "глубину" сверх-сознательного и не_локального (квантового).

Проблемы не решенные в свое время и на своем уровне будут в дальнейшем искажать гармоничное развитие (по всем секторам) и тормозить рост на конкретной линии.

В итоге, развитие вроде есть, но оно паталогичное - сложные структуры управляются исходя из предыдущих проблемных уровней.

Как именно это будет происходить зависит от того в каком секторе осталась тормозящая проблема.

Если проблема в:
Личном/внутреннем (то есть в Я - сознании) - проблемы решаются на отстающем уровне, либо неверно осознаются.

Личном/внешнем - это выразится в нехватке опыта, наше сознание будет "недовольно" нашим внешним поведением

Коллективном/внутреннем - нехватка глубины культурного развития. Имея благородные намерения, выражаться они будут в грубой и неуместной форме, что может отталкивать окружающих.

Коллективное/внешнее - недостаток социализации и навыков группового взаимодействия (все и всё вокруг кажется "неправильным" и непонятным). Человек внутренне развит, но в общественных делах ведёт себя не адекватно.

#уровни #сектора

Для человека современной ментальности, ввиду гипертрофированного рационального мышления, всегда нужны "доказательства", даже в тех областях где они находятся далеко за пределами его же "критериев научности", то есть попросту для него ненаходимы. Тем самым человек не может не ставить и себя самого в полностью подчинённую позицию, и не может, по крайней мере неосознаваемо, не мыслить себя как "сумму обстоятельств жизни".

Позиция всех традиционных учений противоположна - человек есть его воля или его выбор, над которым не властно ни небо, ни время ни пространство. Конечно же, это не подразумевает ни малейшей необходимости восставать против этого самого неба, либо чего-то ещё. "Всё мне дозволено, но не всё полезно", как сказано в апостольских посланиях.

Также можно возразить, что некоторые традиции обычно говорят о человеке и как о полностью подчинённом, практически ничтожном существе. Безусловно это так, но надо понимать, что человек ничтожен отнюдь не сам по себе, а по сравнению с божественным, в отношения с которым он тем самым вступает, понимая ничтожность своей временной индивидуальности и так возвышаясь над ней. Как же это можно сделать, если не уже упомянутым неостановимым волевым действием, которое не может быть основано ни на каких причинах, которые можно как-то показать или подтвердить?

В завершение можно вспомнить историю мудреца по имени Джараткару, который говорил, что Солнце не сядет, пока он не проснётся чтобы совершить вечерний ритуал. Современный человек сочтёт это непонятной бравадой, но истина в другом - как бы не двигалось Солнце либо не происходило что-угодно ещё, намерение подвижника не изменится и не может измениться от этого, ведь для человека традиционной культуры немыслимо считать, что внешний мир может иметь какое-то превосходство над внутренним.

Познание, вопреки распространенному мнению, не является чисто интеллектуальным актом, но «в действительности носит эмоционально-страстный характер, познание есть духовная борьба за смысл» (Бердяев, и далее).

«Познание есть творчество, а не пассивное отражение предметов, и всякое творчество заключает в себе познание»

«Цель философии – не создание системы, а творческий познавательный акт в мире».

Перенос познания сразу в сферу поступания, в акт - не тривиальная и смелая мысль. Тут очень хочется согласится.

Однако, систематичность, всё же, необходима, то есть, продолжая мысль Бердяева, может существовать некая система поступания.

Забавно, но тут он тоже прав, менее всего такая система будет похоже на то как мы обычно понимаем системы: она обязательно будет нерациональной, местами импульсивной, невероятно гибкой и ситуативной, главное она будет исходить из самой себя (из сознания поступающего) - но можем ли мы, всё таки, отрицать тут систематичность?

Думаю, что нет, однако, принципы системы поступания и принципы познавания максимально разведены между собой, у них нет прямой связи.

Такое возможно при одном условии, если система поступания, личные принципы уже сформированы. Тогда дополнительная познавательная информация либо их подтверждает (в случае их действительной универсальности), либо корректирует.

Корректировка личных принципов, не должна носить рективный или эксклюзивный характер (исключения). Если что-то не работает, то придётся разобрать всю эту конструкцию до основания и собрать её заново.

Это сложно, такое действие требует от человека наличия некоей беспринципности в вопросе собственных принципов, но, как мне видится, иначе нет возможности создания по настоящему универсальной системы реагирования и поступания.

Мысль первая.

Большинство наших слабостей и недостатков проявляются только тогда, когда мы принимаем решение и совершаем поступок.

Мы с вами, в большинстве своём, ничего не решаем или решаем что-то для себя, ничего при этом не делая. Бизнесмен не лучше и не хуже, просто он находится в поле деятельности, где необходимость решать перманентна, неотторжима. В этом свете, каждый его недостаток, каждая слабость, каждый таракан обязательно реализуется в деятельности, они все на виду. С этим же связан кажущийся эффект, будто почти все начальники поголовно некомпетентные придурки и сволочи. На самом деле, большинство из нас сволочи не меньшие, просто у нас другая поведенческая роль, где характер можно носить дерьмом вовнутрь. А носить его можно так потому, что характер большинству из нас вообще не нужен, мы им не пользуемся.

Мысль вторая.

Свобода показывает, кем ты хочешь быть на самом деле.

Смотрите какая штука. Мы редко осознаём, насколько вся наша жизнь алгоритмизирована. Мы работаем по должностным инструкциям, жмём штангу в зале по инструкции, спрашиваем кто последний и занимаем очередь согласно знакомому алгоритму, знакомимся по алгоритму в тиндере и т.д. Инструкции есть простые и сложные, линейные и с вариантами. Да, мы что-то решаем, но как правило, только каким именно алгоритмом воспользоваться - этим или другим. В любом случае, мы примерно знаем, что примерно нас ждёт на выходе, т.к. алгоритм известен целиком.

Попадая в бизнес, особенно в бизнес того времени, собственник очень быстро понимает, что с момента регистрации ИП или ООО инструкции кончились. Всё, понятных правил, которые приведут к гарантированным последствиям больше нет. Как привлечь клиента? Есть реклама на радио, есть промо-акции, есть тысячу вариантов и нет правила, которое тебе что-то гарантирует. Можно взять любой ассортимент. Можно взять аренду 20 кв метров, можно 100 кв метров и выбирать надо не что больше нравится и не что дешевле. Можно составить договор с кем хочешь, как хочешь, с любыми пунктами. Шаги ничем не регламентированы, но при этом каждый из них имеет последствия. Это риск вне системы правил.

Очень быстро приходит понимание, что даже те правила, что ещё остались иллюзорны. Договора, налоговый кодекс - это не правила, это обстоятельства, это фигуры на поле. А правил никаких нет, все правила в голове. А это значит что? Что можно делать вообще всё, что хочешь, лишь бы работало. Это свобода. И человек отпускает и всё хорошее и все плохое в себе на вольные хлеба. Ох, что при этом вылезает!

Большинство из нас не может развернуть своё мудачество в полную силу, потому что нам не позволяют это сделать социальные алгоритмы. И быть теми, кем хотим быть, мы тоже не можем, потому что это риск с непрогнозируемыми последствиями. Это действия вне алгоритма, они непонятно чем закончатся, мы такого делать не любим и потому мы не свободны.

Разумеется, над описываемой свободой находятся правила другого, более высокого порядка. Они не алгоритмизируются и вообще описываются совершенно иначе. Понимая и принимая их, даже будучи свободным человек не позволяет себе лишнего. Но до правил высшего порядка ещё надо дорасти и розничная торговля образца нулевых не слишком удобная площадка для такого роста. Кстати, и над этими правилами тоже есть ещё один уровень свободы, но это тема для отдельного разговора.

Сейчас малый бизнес более этичен, причём этичен вынужденно. Вседозволенность зажата снизу возросшим количеством стандартов. Причем как со стороны государства, в виде законов, так и со стороны образования: очень много литературы, курсов, бизнес инкубаторов, услуг по продвижению и т.д. Т.е. мелкий бизнес куда более алгоритмизирован, а внутри алгоритма особо не повыпендриваешься. Также вседозволенность зажимается сверху: общей культурой терпимости и доверия (ну или я по прежнему наивный дурак).

https://govorilkin.livejournal.com/903728.html

Разграничение наиболее фундаментальных, основополагающих предпосылок левого мировоззрения – его метафизики – позволит нам косвенно определить, какой должна быть наша собственная метафизика. Таким образом, моя процедура будет начинаться с определения, в сущностных понятиях, именно того, что представляют собой левые, против которых мы так сильно выступаем.

https://telegra.ph/Metafizika-levyh-06-24

Отсюда: https://yangx.top/odal24

Итоги года для канала "Nova Nobilitas" от @TGStat

Практика - мерило истины. В этом смысле первым критерием удачного общественного движения можно считать наличие и способность к формированию собственной субкультуры.

Предлагаем разобраться с самим понятием, свойствами суб-культур, как мы их понимаем, с тем как это работает и как этим можно воспользоваться.

Субкультура - это группа людей, которая разделяет общие ценности, интересы, поведение или стиль жизни, отличные от основной культуры, внутри которой они существуют. Субкультуры могут возникать по разным причинам, таким как: возраст, музыкальные предпочтения, политические убеждения или социальный статус. Они могут иметь свои уникальные символы, язык, моду и нормы поведения, которые отличают их от остального общества.

Каждая субкультура имеет свою историю, ценности и идеалы, которые объединяют её членов. Они могут проявлять свою идентичность используя одежду, музыку, искусство, татуировки и любые другие формы самовыражения.

Чаще всего субкультуры формируются в молодёжной среде (и они же являются наиболее мощными) которая, с присущим ей максимализмом, увлекается каким-то одним, "вырванным" из контекста аспектом культур(ы), знаковым историческим событием, эстетикой и формой поведения. Часто это принимает гротескные формы, огораживающие субкультуру ещё сильнее, что и совпадает с намерениями участников. В итоге, внутри группы может приветствоваться желание выделиться, эпатаж, антисоциальное поведение.

После обособления, субкультуры развиваются по собственной траектории: либо угасая не получая широкого принятия, или вливаясь и растворяясь в основную массовую культуру, либо оставаясь устойчивой "пристройкой" к ней, канализирующей и маргинализирующей не свойственное "большой культуре" поведение и вкусы.

Отметим, что любая неформальная группа (или сообщество) удовлетворяет какие-то потребности своих членов, чаще всего не удовлетворённые государственными и коммерческими структурами, и на этом основании является полноценным элементом общества, занимает пустующую в обществе нишу для самореализации личности.

Новое неформальное движение, исходя из этих критериев, должно быть естественно привлекательным для молодёжи, иметь потенциал для всестороннего развития своих участков и перспективы для их дальнейшей социализации.

Сложившийся в настоящее время кризис массовой, культуры и поиски новых культурно цивилизационных ориентиров возвращает высокой, классической культуре свою актуальность.

Однако, людей посещающих театры и оперы, увлекающихся чтением классической литературы, разгадывающих тайны полотен великих художников или посещающих музеи сложно причислить к отдельной суб-культуре. Тем более они особо не нуждаются в какой либо самоорганизации.

Поротивостряние массовой и высокой культуры даёт необходимый протестный потенциал для привлечения активной молодёжи. В то же время мы хотим привлечь людей имеющих отношение к высокой культуре, обычно не участвующих в общественных движениях. Задача стоит в том, чтобы создать атмосферу в которой обе этих группы смогли бы найти общий язык и объединиться для защиты и расширения влияния классической высокой культуры.

Вызов эпохи, по нашему мнению, состоит в том, чтобы бережно сохраняя прежние культурные достижения, обеспечить высокой культуре более широкое принятие общества, балансируя на грани превращения её в массовую культуру Модерна.

Новая суб-культура под крылом материнской может стать ответом на такой вызов, а объединяющим фактором является осознанная "общность судьбы" по Гумилеву. В данном случае речь идёт о противостоянии мещанским, торгашеским ценностям и массово триажируемому конформизму либерального общества.

Мы хотим заложить не эскапистский, направленный на изоляцию, а конструктивный и инклюзивной фундамент направленный на изменение социума. То есть способствовать самоопределению активных и молодых субъектов общественной, а может, и политической жизни, внутри традиционной культуры и на основе традиционных ценностей.

Придумать то можно, причём решительно что угодно. Можно и на бумаге изложить и выйдет роман в жанре альтернативной истории (это в лучшем случае).

Только работать оно не будет.

Дело в людях, конкретных людях с конкретными проблемами, стремлениями и убеждениям - они и определяют то, как именно будет выглядеть подобная суб-культура, какой уклон она примет. Только не стоит путать это с демократией - это не демократия, это общее дело, забытое значение слов res publica.

Эти совместные дела, кроме скрепления коллектива, создания поля общих переживаний, интересов и новых тем для общения; способствуют выработке синтеза взглядов, принципов и тех самых ценностей. Это групповая работа, которую действительно невозможно заменить никакими прожектами.

▪ Условием жизнеспособности общества является способность к самоутверждению. Вера в себя избавляет от страха перед чужими и позволяет мирно с ними соревноваться.

▪ текущий, самый серьезный, момент нашей культурной жизни требует от активных людей абсолютной ясности ума, полной свободы от каких-либо признаков идеологии, независимо от того, выводится ли она из логики, философии или морали.

▪ Если какая-то группа или идея настолько усиливается, что может повлечь размежевание на друзей и врагов, она становится политической единицей.

▪ Закон любого организма допускает лишь две альтернативы: или организм не занимается самообманом, или он докатывается до болезни или смерти. Природа, сущность государства подразумевает мир внутри и борьбу снаружи. Внешняя борьба успеха не приносит, если внутренний мир нарушен или уничтожен.

▪ Пусть даже группа зародилась как свободное интеллектуальное объединение, она становится политической единицей и полностью утрачивает какой-либо «общественный» или «ассоциативный» характер, который могла иметь вначале. Здесь дело не просто в различии слов, а в том, что политика предполагает особое мышление. Пребывать в политике — не то же самое, что состоять в обществе, поскольку общество не подразумевает риска для жизни.

Общество также не становится политическим только потому, что так себя называет. Ему не будет свойственно подлинное политическое мышление, связанное с присутствием политического организма, если общество не обретет реального политического единства, которого можно достичь только оказавшись полюсом враждебного противостояния вплоть до возможной войны.

▪ Нации, формы мышления, формы искусства и идеи, в которых выражается развитие культуры, всегда находятся на попечении сравнительно небольшой группы. Величина этой группы и возможность ее пополнения зависят от характера культуры.

▪ Чем сложнее культурная задача, тем более высокие человеческие качества требуются для ее исполнения.

Во всех культурах существует так называемый культурный слой (Culture-bearing stratum) населения, характеризующийся определенным духовным уровнем.

Только такая стратификация населения культуры обеспечивает ей возможность самовыражения. Таковы образ жизни и характер (habitus) культуры.

Культурный слой выполняет функцию хранителя многообразия культурного самовыражения. К нему относятся все созидатели в области религии, философии, науки, музыки, литературы, изобразительного искусства, математики, политики, техники и войны, равно как и ценители, которые сами не создают, но до конца понимают и сопереживают достижениям этого высшего мира.

Таким образом, сам культурный слой делится на творцов и ценителей. Последние по мере возможности транслируют великие достижения вниз. Это делается для того, чтобы культурный слой пополнялся высококачественным материалом, где бы он ни зарождался.

Процесс пополнения происходит постоянно, поскольку культурный слой не является наследственным в прямом смысле.

Принадлежность к культурному слою определяется чисто духовным уровнем представителей данной культуры. Он не имеет экономической, политической, социальной или иной маркировки.

▪ Культурный слой никоим образом не воспринимается современниками и его представителями как нечто единое. Подобно культуре, которую этот слой несет, сам он невидим. Ему нельзя дать материалистического описания, приемлемого для интеллектуалов, поскольку здесь мы имеем дело с областью психики.

▪ В пределах культурного слоя ведется постоянная борьба между традицией и новаторством. Сильная, витальная часть, естественно, связана с новым, устремленным вперед развитием, утверждающим новую эпоху. Роль же традиции в том, чтобы обеспечить преемственность. Традиция — это память сверхличной души. Она следит, чтобы во всяком новшестве присутствовал свойственный великому прошлому творческий дух.

Imperium. Философия истории и политики - Фрэнсис Паркер Йоки Улик Варандж

▪ Культурный слой, состоящий из творцов и ценителей, как таковой невидим. Он не соответствует ни экономическому, ни социальному классу, ни знати, ни аристократии, ни профессии.

Отнюдь не все его представители являются публичными фигурами.

Однако своим существованием этот слой актуализирует в мире высокую культуру.

▪ С рационалистических позиций выглядит глупо посвящать свою жизнь идее, какой бы она ни была. Тем не менее, жизнь в своей органической реальности не подчиняется рационализму, который во всем стремится к посредственности. Поэтому из каждого поколения отбираются лучшие и побуждаются к служению культуре.

Благороднейшие из всех — это герои, умирающие за идею, но героем может быть не каждый, поэтому остальные за идею живут.

▪ Культура для своего выражения нуждается именно в меньшинстве — таков способ ее бытия. Рост населения означает ухудшение. При увеличении численности нарастает напряжение между количеством и качеством, и слой носителей культуры математически становится более значимым.

▪ Морфология культуры выделяет в ней три стороны: сама идея, транслирующий слой и адресаты.

Последние представляют собой множество людей, обладающих достаточной тонкостью, соблюдающих определенные стандарты чести и морали, заботящихся о собственности, уважающих себя и других, стремящихся к самосовершенствованию и повышению своего уровня вместо того, чтобы тянуть вниз тех, кто уже обогатил свою внутреннюю жизнь и достиг в этом мире определенных высот. Они составляют тело культуры наряду с культурным слоем, как ее мозгом, и идеей, как ее душой.

▪ У каждого лица, принадлежащего к этой многочисленной группе, есть некоторые амбиции и понимание в отношении произведений культуры. Они обеспечивают творцов средствами для работы. Тем самым они наделяют собственную жизнь смыслом, не доступным пониманию низших слоев.

▪ Ниже вышеупомянутых уровней находится слой, совершенно неспособный к культурным достижениям, даже самым скромным. Это толпа, canaille, Pöbel, подонки общества, profanum vulgus, «простой человек» из американского культа. Он выходит на передний план при любом терроре, вожделенно внемлет любому большевистскому агитатору, источает яд при виде любого проявления культуры и превосходства. Этот слой существует на всех стадиях любой культуры и всегда готов о себе заявить в виде Крестьянских войн, Жакерии, Уота Тайлера, Джека Кэда, Джона Болла, Томаса Мюнцера, якобинцев, коммунаров, испанских милитантов, толпы на миланской площади.

Imperium. Философия истории и политики - Фрэнсис Паркер Йоки Улик Варандж

Какова специфика культуры необуржуазии, или, как формулирует его Д. Брукс, бобо-культура, т.е. культура богем-буржуазии.

Богемизация необуржуазии, её культуры обусловлена отрывом от содержательной социально-экономической жизни. Есть ещё одна причина, на которую указал Д. Дюкло. Поскольку норма жизни необуржуазии, пишет он, хищническое разграбление того, что создано до неё, хаотизация и виртуализация мира, ей не нужны ни классическая культура, исторически связанная с буржуазией и аристократией, ни высокая культура вообще.

Нельзя не согласиться с вердиктом Брукса: бобо «самые скотские занятия сегодня подают под сложным соусом из пособий, видеоучебников и журнальных статей, написанных людьми с серьёзными научными степенями.

Сегодняшние маркизы де сады даже не помышляют о создании попирающих мораль подпольных сообществ. Им не нужно ниспровергать общепринятые нормы. Напротив, они стремятся влиться в общество нормальных людей», возведя извращения и отклонения в ранг нормы.

В этом проявляются особенности этики и эстетики, а точнее, антиэтики и антиэстетики «нового верхнего класса» (НВК).

Маркс, пишет Брукс, отмечал, что буржуазия вульгаризирует любые идеалы, бобо же способны идеализировать любую вульгарность.По сути необуржуазия осуществляет законченную форму вульгаризации культуры, когда идеалом становится вульгарное; т.е. здесь мы имеем дело не только с отказом от классического наследия буржуазии и аристократии в качестве идеала, не только с неспособностью создать свой идеал, но с постулированием в качестве идеала вульгарности, как мы увидим – субкультур низов.

Так богемизация буржуазии эпохи финансиализма оборачивается её люмпен-пролетаризацией (в римском смысле слова) в сфере культуры.

Лучше понять это явление позволяет знание истории и работ столь разных мыслителей, как А. Тойнби и А. Грамши.У Тойнби есть понятие «схизма души». Это ситуация, когда из жизни творческого меньшинства уходят добродетель, стиль и цель и происходит вульгаризация языка, манер, поведения, культуры. Классический пример – поздний Рим, в котором мужская мода стала имитацией грубости варваров, а матроны начали имитировать поведение женщин низов, включая проституток из дешёвых лупанариев. Схизма души превращает творческое меньшинство просто в доминирующее, лишённое содержания, стержня, а следовательно, обречённое на социальную гибель.

Достаточно взглянуть на политических лидеров Запада последних 20–25 лет. Прежде всего они безлики по сравнению с предшественниками. О них можно сказать и словами К. Чапека о саламандрах («Они приходят как тысяча масок без лиц»), и словами М. Булгакова о змеях в «Роковых яйцах». Кроме того, это та самая «пустая элита», о которой писал Ч. Марри, – вульгарная элита, утратившая культурно-психологическую уверенность в себе и заимствующая формы у деградирующих низов.

Читать дальше в telegraph: https://telegra.ph/EHlity-SSHA-zasomnevalis-v-tom-chto-smogut-osedlat-haos-01-28

Оригинал здесь: https://swamp-lynx.livejournal.com/534112.html

Современные антропологические исследования подтвердили старую истину:

человек - существо метафизическое и религиозное, взыскующее смысла.

Потеря "смысла жизни" для человека - несравненно большая катастрофа, чем любые материальные лишения.

Законом человеческого жизнестроения и на личном, и на государственном, и на общецивилизационном уровне является сопричастность смыслу, то есть высшим ценностям, отличным от повседневных материальных интересов.

А.С. Панарин - Философия политики, - 1996г.

Основные принципы метафизики консерватизма, кратко изложенные здесь, нуждаются в серьёзном расширении. Несмотря на их верность они остаются всё ещё слишком поверхностными, слишком близкими к следствиям, а не к фундаментальным положениям определяющим и выделяющим (правое) консервативное мировоззрение от любого другого.

Вся архитектура консервативной риторики опирается на внутренние по отношению к ней тезисы. Консерватизм - это имманентность (интернальность)! Укорененость внутри себя.

То что ищет и имеет причину в себе самом, бесспорно консервативно. Это означает, что прежде, чем начать поиски любых ответов и причин во вне, их следует искать внутри рассматриваемого объекта.

Прежде чем крикливо обвинять в своих бедах весь мир (утверждаясь в собственном resentiment), стоит поискать причину неудач в собственном сознании: в отношении к проблеме, в поведении и реакциях и если в итоге такого расследования выявляется внешний фактор, то его дальнейшая нейтрализация не имеет негативных последствий и представляетсяется единственно конструктивным способом решения. Внешние проблемы, как правило решаются на внутреннем уровне.

Внутренняя интенциональность, то есть способность видеть мир и поступать в нем от (из)-себя, а не только под влиянием конъюнктуры (внешних факторов), так как это было уже описано, основа не только консервативного, но любого здорового мировоззрения. На государственном уровне это состояние называется суверенитет, на личном ограничивается суверенностью индивидуального сознания, суждений и опыта. Внешний порядок вырастает из внутреннего, черпает из него свою силу, но не наоборот.

Действия по схеме "стимул - реакция", уместны, например, при отдергивании руки от горячего чайника. В большинстве других случаев они свидетельствуют об отсутствии горизонта планирования и устойчивых ценностных ориентиров (то есть имманентного принципа) и политической воли.

Два типа детерминированности сознания: извне (из экономических, социальных, исторически уплотненных структур) и из "нутра" (подсознание, "архетипы", генотипы, институты), по мнению М.Б. Бахтина преобразуются в различную самодетерминацию человеческого духа. В первом случае это самоидентификация слабого, отдающего право принимать решения и господствовать на собой. Во втором случае, как берущего всю полноту ответственности за свою судьбу и имеющего решимость применить свои силы для её изменения.

Как бы не были хороши и на первый взгляд уместны готовые заимствованные решения - они продукт другой истории и привязаны к другим обстоятельствам. Преимущество уместнее отдавать примерами из собственного опыта, исторически сложившимся в конкретных условиях (см. Принцип - конкретности).

По мнению Тойнби, "недостаток мимесиса (подражания) в том, что он предлагает механический ответ, заимствованный из чужого опыта, то есть действие, выработанное посредством мимесиса, не предполагает собственной внутренней инициативы".

Продолжение следует

Важное следствие принципа имманентности, которое следует выделить отдельно из общего ряда внешнего и внутреннего, это различение целей и средств, с преобладанием первых над вторыми.

Цели, по отношению к средствам, представляются консервативному сознанию первичными и внутренними. Цели внутренне формируются на основании ценностей, они взаимно обуславливают друг друга, до состояния неразличимости. Ценность не являющаяся в то же время целью не жизнеспособна, не бытийственна, не более чем красивая статуэтка на полке.

Культурное развитие – это развитие целей, вытекающее из развития и укоренения ценностей.

Человеческая деятельность, в отличие от животной, характеризуется не только способностью целеполагания, но и способностью возвыситься над сущим, противополагая ему должное - мир ценностей и идеалов. То есть способностью отделять инструментальные средства от целеполагающих ценностей.

Прежние культуры умели создавать непревзойденные шедевры, относящиеся к ценностному миру, но (именно по этому) они не познали отделение мира ценностей от мира ценностно-нейтральных средств.

Цивилизационное развитие – это развитие средств, переход средств в разряд целей (но не наоборот). Средства становятся целями, чтобы достигать всё более высоких целей.

Опережающее развитие средств (в том числе «технологий») не только является условием достижения целей, но также привносит риск их утраты. Достигнутое теряется из виду, а затем просто теряется. Разрыв в количестве и качестве средств и целей, вытеснение целей средствами, которые сами становятся целями, отсутствие целей, способных понастоящему оправдать средства – диагноз универсальной болезни, поражающей цивилизации.

Лидировать в гонке цивилизаций – значит, говоря универсально, обладать такими целями, которые способны удержать под контролем средства. Превосходить неограниченность средств. Владеть расползающимися, множащимися, бунтующими, стирающими все границы средствами. Опережать их целями.

В этой способности наличествует не только потенциал развития, но и другая опасность наивного идеализма: окончательно отделить ценности от реальности, перенести их в недостижимый трансцендендентный мир, абсолютизировав их.

Таким образом вновь возникает разрыв между целями и средствами, но уже с другой стороны, когда человек ставит цели (и ценности) над собой и вместо себя, то тем самым он изымает их из своего имманетного сознания. Так цель начинает поглощать средства и самого человека до полного растворения в себе.

Принцип имманентности выявляет этот разрыв и стремится его преодолеть удерживая ценности внутри сознания и не допуская их тотального доминирования.

Абстрактные, трасцендентные ценности должны быть заново воссозданы имманентно, каждым сознанием для собственного частного употребления и руководства; а затем уже укорененные и обжитые личные ценности служат для целеполагания и обуздания наличных материальных средств.

Первая часть