Ю.Эвола. Ориентации - можно по иному взглянуть на идею корпоративизма как основу реорганизации. Корпоративизм должен стать не государственной, бюрократической структурой, поддерживающей разрушительную идею классовой борьбы, но необходимостью восстановления внутри предприятия единства, солидарности различных сил; единства, существовавшего ранее, но нарушенного с одной стороны капитализмом (возникновением паразитического типа капиталиста-финансиста и спекулянта), а с другой марксистской агитацией.
#государство #корпоративный_дух
#государство #корпоративный_дух
Как тут не вспомнить японцев и их корпоративный дух, который они, впрочем, уже к нашему времени почти потеряли
Поделиться: УАЗДАО или ДАО, выраженное руками - сама жизнь наша есть лишь Большая Случайность. Некоторые вещи просто приходят в твою жизнь, взявшись вроде бы ниоткуда и низачем, но с комфортом устраиваясь посреди жизненных обстоятельств, врастая в них и пуская корни. Глядь — а они уже как будто были всегда, и представить себя без них невозможно.
Поделиться: УАЗДАО или ДАО выраженное руками - Иевлев Павел Сергеевич.fb2 - "99 % массовой информации предназначено только для того, чтобы вывести человека из душевного равновесия — заставить разозлиться, возмутиться, расстроиться, испугаться… В общем, проманипулировать эмоциональным состоянием, имея в пределе всё то же желание что-нибудь ему продать — желательно ненужное и в кредит."
Поделиться: Демон Власти - "Тело хочет комфорта здесь и сейчас, так уж оно устроено. Мозг, кстати, тоже часть тела, и ему свойственна реакция торможения, в данном случае он тоже может рассматриваться как объект управления. Чем дольше и интенсивней будет стресс, тем активнее будет сопротивляться ему объект, а импульсы воли субъекта слабеть."
#личность
#личность
Элита самоопределяется типом самосознания и типом действия, которое следует из этого самосознания. Люди непосредственно решают, элита они или нет. При таком понимании власть открыта для участия, но лишь меньшинство «практикует» эту открытость и участвует в ней. Оно и есть «элита», в то время как остальные придерживаются старой доброй уверенности, присущей левым маленьким людям: «от меня ничего не зависит». Они – не власть в их собственном самосознании
rightview.livejournal.com
#элита
rightview.livejournal.com
#элита
Элита элит - Р. Злотников
"умение владеть собой и способность мыслить — делает человека знатью. Ничто другое: ни деньги, ни кровь, ни близость к власти — не способно сделать его таковым. Единственное, на что способно все это, — лишь на какое-то время дать иллюзию его принадлежности к истинной элите. Но ведь все иллюзии рано или поздно развеиваются…"
#иерархия #элита #личность
"умение владеть собой и способность мыслить — делает человека знатью. Ничто другое: ни деньги, ни кровь, ни близость к власти — не способно сделать его таковым. Единственное, на что способно все это, — лишь на какое-то время дать иллюзию его принадлежности к истинной элите. Но ведь все иллюзии рано или поздно развеиваются…"
#иерархия #элита #личность
Четвертая политическая теория - А. Дугин
"вместо временной диахронической топики — прошлое, настоящее и грядущее — консерваторы оперируют с совершенно иной, не диахронической, но синхронической моделью. Консерватор защищает и отстаивает не прошлое, но постоянное, неизменное, то, что сущностно всегда остается тождественным самому себе. Философ Ален де Бенуа, определяя консерватизм, очень верно говорил, что «корни — это не то, что было когда-то, но то, что растет всегда», нечто живое.
Как только мы утверждаем, что консерватизм борется не за прошлое, но за постоянное, за фундаментальные константы общества, человека, духа, тогда мы сможем с полным основанием понять взгляд консерватора на все три временные модальности — прошлое, настоящее и будущее. Прошлое ценно не само по себе, но только тем, что в нем есть нечто постоянное. Тем же ценно и настояще и будущее.
#время #эйдос
"вместо временной диахронической топики — прошлое, настоящее и грядущее — консерваторы оперируют с совершенно иной, не диахронической, но синхронической моделью. Консерватор защищает и отстаивает не прошлое, но постоянное, неизменное, то, что сущностно всегда остается тождественным самому себе. Философ Ален де Бенуа, определяя консерватизм, очень верно говорил, что «корни — это не то, что было когда-то, но то, что растет всегда», нечто живое.
Как только мы утверждаем, что консерватизм борется не за прошлое, но за постоянное, за фундаментальные константы общества, человека, духа, тогда мы сможем с полным основанием понять взгляд консерватора на все три временные модальности — прошлое, настоящее и будущее. Прошлое ценно не само по себе, но только тем, что в нем есть нечто постоянное. Тем же ценно и настояще и будущее.
#время #эйдос
«Главная наша задача должна заключаться в том, чтобы мы не следовали, подобно скоту, за вожаками стада, чтобы мы шли не туда, куда идут другие, а туда, куда повелевает долг. Величайшие беды причиняет нам то, что мы сообразуемся с молвой, и, признавая самыми правильными те воззрения, которые встречают большое сочувствие и находят много — последователей, живем не так, как этого требует разум, а так, как живут другие.» Луций Анней Сенека - О счастливой жизни
«по Платону, государство должно быть воспитательным заведением для общества, высшая цель которого — приготовление людей к переходу от чувственного к сверхчувственному, от земной к божественной жизни. Это был во всех отношениях нравственно-религиозный идеал, который носился перед философом при последовательном изображении им «лучшего государства»." (Виндельбанд В. История древней философии.)
#государство
#государство
Когда тебе высказывают свое мнение, прими его с благодарностью, даже если не нуждаешься в нем. Если ты этого не сделаешь, в следующий раз тебе уже не расскажут, что думают о тебе люди. Обмениваться мнениями следует в дружелюбной манере. («Хагакурэ» Ямамото Цунэтомо)
#правила
#правила
"…я вижу существенное различие между теми, кто не нуждается в знании, и теми, кто изо всех сил стремится к познанию, ибо первые живут беззаботно и бездумно. Их равнодушие к самим себе, к собственной личности, её целостности возмущает меня, изумляет и пугает: я считаю это чудовищным. И говорю это не из набожного рвения к духовному совершенству. Напротив, считаю, что это чувство должно быть присуще каждому человеку в его собственных интересах.
Блез Паскаль"
Блез Паскаль"
Различия, которые Пифагор видит в людях, происходят, по его мнению, или от первоначальной сущности индивидов, или от ступени, достигнутой ими духовной эволюции. С этой последней точки зрения всех людей можно распределить на четыре класса, которые заключают в себе все бесчисленные подразделения и отличия.
I. У огромного большинства людей воля вызывается преимущественно телесными потребностями. Их можно назвать «действующими по инстинкту». Они способны не только на физические работы, но и на творческую деятельность разума в пределах физического мира, в области торговли и промышленности и всякой практической деятельности.
#уровни
I. У огромного большинства людей воля вызывается преимущественно телесными потребностями. Их можно назвать «действующими по инстинкту». Они способны не только на физические работы, но и на творческую деятельность разума в пределах физического мира, в области торговли и промышленности и всякой практической деятельности.
#уровни
"II. На второй ступени человеческого развития воля, а следовательно и сознание, сосредоточены в душевном мире, т. е. в области чувствования, воздействующего на интеллект. Люди этой категории действуют под влиянием «одушевления» или «страсти». По своему темпераменту они способны стать воинами, артистами или поэтами. Большинство литераторов и ученых принадлежат также к этому разряду. Ибо они живут в условных идеях, направляемых страстями или ограниченных узким кругозором и не поднимаются до чистой Идеи, до всеобъемлющего миропонимания."
"III. Третий, несравненно более редкий разряд людей, воля которых сосредотачивается главным образом в чистом разуме, освобожденном от влияния страстей и от границ материи, что и придает понятиям этих людей всеобъемлющий характер. Это люди, действующие под влиянием интеллекта. Из их рядов выходят общественные деятели, поэты высшего разряда и, в особенности истинные философы и мудрецы, те, которые, по Пифагору, должны управлять человечеством. В этих людях страсть не погасла, так как без нее ничто не совершается на земле, и она представляет собой силу огня или электричества в нравственном мире. Страсти у них служат разуму, между тем, как в предшествующей категории разум бывает, по большей части, слугой страстей."
"IV. Самой высший человеческий идеал осуществляется в четвертом разряде, где к господству разума над душой и над инстинктом присоединяется господство воли над всем существом человека. Покорив всю свою природу и овладев всеми своими способностями, человек приобретает великое могущество. Благодаря могучей силе сосредоточения, воля такого победившего человека, действуя на других, приобретает почти безграничную власть. Такие люди носили разные имена в истории. Это адепты, великие посвященные, высшие гения, которые содействовали преображению человечества. Они рождаются так редко, что их можно сосчитать в истории человечества. Эта последняя категория не подлежит обычной нравственной мерке, поскольку они сами являются законодателями морали. Идея эта — идея сверхчеловека — будет впоследствии развита в философии Платона и Ф.Ницше. Приведенная же классификация людей соответствует четырем ступеням пифагорейского посвящения и составляет основу всех последующих эзотерических посвящений вплоть до первых франмасонов."
Элитология Платона - П.Карабущенко
#личность #стратификация #уровни
Элитология Платона - П.Карабущенко
#личность #стратификация #уровни
"Хайдеггер подробно исследует все ступени перехода из одного качества в другое и утверждает, что эти процессы есть не что иное, как вырывание истины из потаенности. И каждый новый уровень «есть соответственно такое отвоевание путем преодоления потаенности».[163] Этот процесс, по его мнению, напоминает процесс образования, т. е. целенаправленное изменение всего человека в его существе («пайдейя»). По «платоновской «притче», высшее из непотаенного должно быть вырвано в борьбе у низшего и упрямого сокрытия, перемещение из пещеры на простор светлого дня становится борьбой не на жизнь, а на смерть». Обладание истиной способствует правильности восприятия, а, следовательно, определяет само качество сознания индивида." (Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993. С.158; 339.)
#личность #уровни
#личность #уровни
А. Дугин - Четвертая политическая теория - "Концепция Хайдеггера вкратце такова. На заре философской мысли люди (точнее европейцы, еще точнее, греки) ставят вопрос о бытии в центре своего внимания. Но, тематизируя его, они рискуют сбиться в нюансах сложнейшего отношения между бытием и мышлением, между чистым бытием (Seyn) и его выражением в сущем (Seiende), между человеческим бытием (Dasein) и бытием сами по себе (Sein). Этот сбой происходит уже в учении Геракликта о фюзисе и логосе, далее он наглядно виден у Парменида, и наконец, у Платона, поставившего между человеком и сущим идеи и определившего истину как соответствие (референциальная теория знания), он достигает кульминации. Отсюда рождается отчуждение, что постепенно ведет к появлению «исчисляющего разума», а затем и к развитию техники. Мало-помалу человек теряет чистое бытие из виду и становится на путь нигилизма. Сущность техники (основанной на техническом отношении к миру) выражает этот постоянно накапливаемый нигилизм. В Новое время эта тенденция достигает своей кульминации — техническое развитие (Gestell) окончательно вытесняет бытие и возводит на царство «ничто». Либерализм Хайдеггер ненавидел люто, считая его выражением «вычисляющего начала», которое лежит в основе «западного нигилизма»."
условный обобщенный субъект расслаивается, разделяется в акте самосознания, а затем восстанавливает целостность, самоидентифицируясь с высшим в этом разделении, становясь идеей того объективного, которое, осознав, дистанцирует в себе от себя. Суть самосознания, как её впервые описывали в Европе Фихте и Шеллинг в конце XVIII века – самообъективация, способность отделиться от себя и посмотреть на себя: сверху – уточнили последующие столетия первую установку, которую можно назвать правой, или снизу, как это характерно для левых, выбравших второй вариант. Двуединая конструкция «Я-субъект» и «Я-объект» допускает герменевтический выбор, и если у правых это акт самопреодоления, возвышения над собой, ассоциирования с высшим, то у левых – акт самодемонтажа, перехода к нижестоящему. Так идея власти отталкивается от своей противоположности, парно рождаясь с идеей бунта.
Возникающая ситуация первичного выбора разрешается двумя путями. Субъект, осознавший себя как высшее, как идеальную способность и идеальную силу, становится чем-то большим. Или, точнее, кем-то большим. Он солярно восходит над самим собой, утверждаясь в свете идеи власти (напомним: интегрирующей её частные проявления и образования, возводя их к первоисточнику, придавая им единство в их различии) и тем самым освещая нижестоящее, упорядочивая его в систему. Таким образом это уже не суб-, а суперъект, не подлежащее, а надлежащее в его отношении к подлежащему. Сверхсубъект, выражаясь иначе. В разбираемом нами случае выводов из античной истории Платон говорит об идеях, вводя само понятие, саму «идею идей», а Аристофан, взывая к Эсхилу, напоминает о том, какая идея, «идея чего», востребована. Становление исторического сверхсубъекта (суперъекта) и эквивалентного ему имперского суперпроекта сводится к способности идентифицировать феномены распадающейся реальности, генерируя высшее над ними, их единство: т. е. ясно увидеть исторически представленные «реакционно-рефлексивные практики» и сформулировать идею, включающую их как частности. Другими словами, возвести частности в принцип, органично превосходя их ограниченность, продумать их запредельно систематично и последовательно. Сверхсубъект – всегда идея власти по отношению к любому конкретному данному властному уровню.
Процедура суперъекции означает, буквально, «заброс себя над», установление отношения идентификации с высшим, по аналогии с субъектом (sub – ниже, под, iacio – бросать, «субъект» – «заброшенный под», «подлежащий», «ответственный»), то есть надстраивание себя над самим собой. В акте суперъекции актор возвышает нечто над собой и затем отождествляется с ним. Следует отметить условность этого «нечто», поскольку суперъекция – духовный, внутренний акт Я, в котором все стадии действия интравертны и соответствуют вопросу «кто?» Но любая организованная и организующая активность в социальном пространстве, любое осознанное волевое действие, социальное или индивидуальное развитие имеют суперъекцию (сверхсубъектность) в своей основе. Левые общества стагнируют именно потому, что там преобладает субъекция как основополагающий тип духовного действия. Говоря грубо, в левых обществах все впадают в субъективность; даже если на каких-то порах она коллективно-массовая, человек в её рамках постепенно атомизируется. В левых обществах все внешне якобы лояльны, а на деле в оппозиции (к власти, к целому и к друг другу) и совершенно разобщены. Наоборот, в правых обществах все должны быть настроены подчёркнуто критически, но на деле лояльны (к власти, к целому и к друг другу).
Если «физлицо», тем не менее, часто выступает источником и носителем субъективности, то долгосрочно здравствующие коллективные инстанции, будь то полис или империя – по своей природе не «субъективны», они суперъективны. Применительно к подобным реальностям правильно говорить о сверхсубъекте. Как бы ни хотело российское левое обывательское дегенеративное сознание свить и в Кремле гнёздышко счастья субъективности («Володенька, спаситель наш», «не было бы Россеички, если б не он», «повезло нам всем, что есть у нас Путин», «только он, больше никто»), надлежит помнить,
Возникающая ситуация первичного выбора разрешается двумя путями. Субъект, осознавший себя как высшее, как идеальную способность и идеальную силу, становится чем-то большим. Или, точнее, кем-то большим. Он солярно восходит над самим собой, утверждаясь в свете идеи власти (напомним: интегрирующей её частные проявления и образования, возводя их к первоисточнику, придавая им единство в их различии) и тем самым освещая нижестоящее, упорядочивая его в систему. Таким образом это уже не суб-, а суперъект, не подлежащее, а надлежащее в его отношении к подлежащему. Сверхсубъект, выражаясь иначе. В разбираемом нами случае выводов из античной истории Платон говорит об идеях, вводя само понятие, саму «идею идей», а Аристофан, взывая к Эсхилу, напоминает о том, какая идея, «идея чего», востребована. Становление исторического сверхсубъекта (суперъекта) и эквивалентного ему имперского суперпроекта сводится к способности идентифицировать феномены распадающейся реальности, генерируя высшее над ними, их единство: т. е. ясно увидеть исторически представленные «реакционно-рефлексивные практики» и сформулировать идею, включающую их как частности. Другими словами, возвести частности в принцип, органично превосходя их ограниченность, продумать их запредельно систематично и последовательно. Сверхсубъект – всегда идея власти по отношению к любому конкретному данному властному уровню.
Процедура суперъекции означает, буквально, «заброс себя над», установление отношения идентификации с высшим, по аналогии с субъектом (sub – ниже, под, iacio – бросать, «субъект» – «заброшенный под», «подлежащий», «ответственный»), то есть надстраивание себя над самим собой. В акте суперъекции актор возвышает нечто над собой и затем отождествляется с ним. Следует отметить условность этого «нечто», поскольку суперъекция – духовный, внутренний акт Я, в котором все стадии действия интравертны и соответствуют вопросу «кто?» Но любая организованная и организующая активность в социальном пространстве, любое осознанное волевое действие, социальное или индивидуальное развитие имеют суперъекцию (сверхсубъектность) в своей основе. Левые общества стагнируют именно потому, что там преобладает субъекция как основополагающий тип духовного действия. Говоря грубо, в левых обществах все впадают в субъективность; даже если на каких-то порах она коллективно-массовая, человек в её рамках постепенно атомизируется. В левых обществах все внешне якобы лояльны, а на деле в оппозиции (к власти, к целому и к друг другу) и совершенно разобщены. Наоборот, в правых обществах все должны быть настроены подчёркнуто критически, но на деле лояльны (к власти, к целому и к друг другу).
Если «физлицо», тем не менее, часто выступает источником и носителем субъективности, то долгосрочно здравствующие коллективные инстанции, будь то полис или империя – по своей природе не «субъективны», они суперъективны. Применительно к подобным реальностям правильно говорить о сверхсубъекте. Как бы ни хотело российское левое обывательское дегенеративное сознание свить и в Кремле гнёздышко счастья субъективности («Володенька, спаситель наш», «не было бы Россеички, если б не он», «повезло нам всем, что есть у нас Путин», «только он, больше никто»), надлежит помнить,
что невозможно свести государство к личности правителя. Если такое начинает провозглашаться, всё будет очень плохо – налицо признак того, что левый нисходящий тренд диктует повестку.
Духовная способность становящегося сверхсубъекта, динамически меняясь, на каждой стадии быть одновременно ограниченным и свободным, конечным и бесконечным, составляла максимально интригующий предмет внимания западного идеализма, впервые торжественно артикулированный немцами. Шеллинг ещё до Гегеля формулировал в «Системе трансцендентального идеализма» базовый запрос – понять, «как Я может созерцать себя ограниченным». При этом надо отдавать себе отчёт в многообразии смыслов последнего слова. Все они имелись в виду и шли в ход. Быть ограниченным – значит не только ощущать или быть вещью, предметом сознания («быть осознанным и быть ограниченным – одно и то же», воспроизводит Шеллинг один из наиболее принципиальных тезисов; осознавать что-либо – значит определять: узревать или «полагать» границу, форму, создающую предмет). Но ограниченность в той же самой степени есть страдательность, страдательная пассивность.
При этом просто ощущать и значит «ощущать себя ограниченным». Как чистая, то есть абсолютная активность, чистая, то есть абсолютная власть, постулируемая западной метафизикой в истоках, в истоках (начиная с Фихте) Я, может впадать в ограниченность? Здесь интуиция трагического греков оказывается более, чем к месту. Упоминание автора «Орестейи» по многим причинам не случайно в этом разговоре. Чувствовать – значит чувствовать себя слабым, значит быть слабым, утверждать себя как слабое-и-страдающее, утверждать свою слабость. Но именно это осознание, поднимаясь над ощущением, указывает: чувствовать – потенциально означает также и попирать слабость, преодолевать её, сохраняя, то есть выстраивать иерархию, перекрывать нижестоящее вышестоящим уровнем власти и господства, оформлять, подавлять. Представление об утверждающей, определяющей, организующей силе побуждает считать так. Быть сразу «водой окрашенной» (то есть уже не совсем водой) и «водой вообще» можно только таким образом. «Вода вообще» впускает в себя не-воду (краску), но чтобы она при том осталась «водой вообще», требуется нечто, некий встречный покрывающий акт внутреннего действия, акт превосходства, собственно – суперъекция. А именно, ограниченность должна быть ограничена, слабость должна быть распята, подвергнута господству, насилию, террору, идущим не извне, а изнутри ощущающего/сознающего субъекта. Её следует положить в основу, поместив на крест. И стоит лишь начать – дальше на этой основе вырастает целая пирамида уровней, превосходящих уровень ощущений. Узреваемая система мира, состоящая из людей, вещей и предметов, есть система доминирования (выстроенная) над Я-ощущающим, проникнутая духом (пра-идеей) власти, которая упорядочивает данный в частностях материал: возводит первичные элементы страдания-проявления к их идеям, оформляющим надстроенные над материей структуры (субъекты и объекты). В поле зрения субъекта генерируются-генерализуются объекты, сверхсубъектность выхватывает из темноты субъект. Так создаётся космос из хаоса.
Там, где появляется ощущение, неизбежны и сознание, самосознание и далее, вплоть до их максимальных сверхличных форм – правого государства и Бога. Все высшие реальности вступают в бытие через пролом ощущения, вырастают из него, из этого первичного противоречия «воды, которая может быть сразу водой вообще и водой окрашенной», о чём – «Феноменология духа» Гегеля. Человек принципиально дуален в каждый момент времени, в каждом своём состоянии, принципиально иерархичен и расслоен, такова сама структура сознания. Сознание не революционно, а реакционно. Революционно ощущение. Нет сознания без ощущения. Но и нет ощущения без сознания. Принцип, в силу которого возникли ощущающие существа, также сделал неизбежным и появление человека. Впрочем, левая революционная повестка имеет устремление демонтировать вышестоящие уровни и отбросить умственное развитие к ощущениям и «ощущаемому». «Защита животных», «защита животного в человеке», стирание границы того и другого – т
Духовная способность становящегося сверхсубъекта, динамически меняясь, на каждой стадии быть одновременно ограниченным и свободным, конечным и бесконечным, составляла максимально интригующий предмет внимания западного идеализма, впервые торжественно артикулированный немцами. Шеллинг ещё до Гегеля формулировал в «Системе трансцендентального идеализма» базовый запрос – понять, «как Я может созерцать себя ограниченным». При этом надо отдавать себе отчёт в многообразии смыслов последнего слова. Все они имелись в виду и шли в ход. Быть ограниченным – значит не только ощущать или быть вещью, предметом сознания («быть осознанным и быть ограниченным – одно и то же», воспроизводит Шеллинг один из наиболее принципиальных тезисов; осознавать что-либо – значит определять: узревать или «полагать» границу, форму, создающую предмет). Но ограниченность в той же самой степени есть страдательность, страдательная пассивность.
При этом просто ощущать и значит «ощущать себя ограниченным». Как чистая, то есть абсолютная активность, чистая, то есть абсолютная власть, постулируемая западной метафизикой в истоках, в истоках (начиная с Фихте) Я, может впадать в ограниченность? Здесь интуиция трагического греков оказывается более, чем к месту. Упоминание автора «Орестейи» по многим причинам не случайно в этом разговоре. Чувствовать – значит чувствовать себя слабым, значит быть слабым, утверждать себя как слабое-и-страдающее, утверждать свою слабость. Но именно это осознание, поднимаясь над ощущением, указывает: чувствовать – потенциально означает также и попирать слабость, преодолевать её, сохраняя, то есть выстраивать иерархию, перекрывать нижестоящее вышестоящим уровнем власти и господства, оформлять, подавлять. Представление об утверждающей, определяющей, организующей силе побуждает считать так. Быть сразу «водой окрашенной» (то есть уже не совсем водой) и «водой вообще» можно только таким образом. «Вода вообще» впускает в себя не-воду (краску), но чтобы она при том осталась «водой вообще», требуется нечто, некий встречный покрывающий акт внутреннего действия, акт превосходства, собственно – суперъекция. А именно, ограниченность должна быть ограничена, слабость должна быть распята, подвергнута господству, насилию, террору, идущим не извне, а изнутри ощущающего/сознающего субъекта. Её следует положить в основу, поместив на крест. И стоит лишь начать – дальше на этой основе вырастает целая пирамида уровней, превосходящих уровень ощущений. Узреваемая система мира, состоящая из людей, вещей и предметов, есть система доминирования (выстроенная) над Я-ощущающим, проникнутая духом (пра-идеей) власти, которая упорядочивает данный в частностях материал: возводит первичные элементы страдания-проявления к их идеям, оформляющим надстроенные над материей структуры (субъекты и объекты). В поле зрения субъекта генерируются-генерализуются объекты, сверхсубъектность выхватывает из темноты субъект. Так создаётся космос из хаоса.
Там, где появляется ощущение, неизбежны и сознание, самосознание и далее, вплоть до их максимальных сверхличных форм – правого государства и Бога. Все высшие реальности вступают в бытие через пролом ощущения, вырастают из него, из этого первичного противоречия «воды, которая может быть сразу водой вообще и водой окрашенной», о чём – «Феноменология духа» Гегеля. Человек принципиально дуален в каждый момент времени, в каждом своём состоянии, принципиально иерархичен и расслоен, такова сама структура сознания. Сознание не революционно, а реакционно. Революционно ощущение. Нет сознания без ощущения. Но и нет ощущения без сознания. Принцип, в силу которого возникли ощущающие существа, также сделал неизбежным и появление человека. Впрочем, левая революционная повестка имеет устремление демонтировать вышестоящие уровни и отбросить умственное развитие к ощущениям и «ощущаемому». «Защита животных», «защита животного в человеке», стирание границы того и другого – т
акой же важный постулат левой деградационной программы, как «защита окружающей среды» или мифологема «спасения планеты» от цивилизации.
Источник: https://rightview.livejournal.com/265728.html
#личность #теория #мышление #Бахтин
Источник: https://rightview.livejournal.com/265728.html
#личность #теория #мышление #Бахтин
Livejournal
Теория Спарты, ч. 2
Сверхсубъектность Если открутить этот текст ко второму абзацу предыдущей части , можно продолжить перечисление вариантов ответов на вопрос, заданный выше. Настала очередь «во-вторых», так вот, во-вторых, следует предположить, что именно такое «правое государство»…