Водил сегодня маму на концерт ВИА «Синяя птица» (точнее, того, что от него осталось, после смерти большинства старых исполнителей и прихода на их место новых). Как сказала мне мама: «это песни моей молодости и твоего детства». Так и есть: оказывается они у меня записаны где-то в подсознании. Я никогда не был их фанатом (в юности я рос на рок-музыке и на Высоцком), но выясняется, что кое у каких даже слова помню. А теперь и ностальгия добавляется, вспоминаются 70-е, старый дом (я вырос на окраине Уфы, в районе частных, деревянных домишек) друзья детства, школа... Таковы свойства нашей памяти, она обволакивает прозрачно-сладостным туманом даже детали прошлого, которые тогда были безразличны...
Но все таки если отбросить эмоции и взяться за скальпель рассудка, то я знаю, за что не любил (да и сейчас недолюбливаю) ВИА. Я их определяю для себя: «кастрированный рок». Власть тогда жутко боялась рок-музыки, которая была (и у нас, как и на своей родине – в США и Англии) музыкой протеста. А протест любого рода тогдашние бюрократы не любили, поскольку были за «стабильность», при которой – случайно, наверно! – у них были весьма неплохие жизненные позиции! Это потом их детки-рьяные либералы встанут «горой» за перестройку, и пока мы – дети рабочих будем в политклубах глотки драть, они – дети секретарей райкомов тихо поделят бывшую госсобственность... Но я о другом.
В 1970-х – первой половине 80-х, чтоб отвлечь советскую молодежь от «Роллинг стоунз», « Дорз» и доморощенного «Аквариума» («Жань-Поль-Сартра лелеющего в кармане») было решено создавать ВИА – вокально-инструментальные ансамбли, заполонившие страну и окормляющие фирму «Мелодия». В них тоже на гитарах и под барабаны (как и в рок-группах) парни и девушки пели что-то, напоминающее легкий, приятный рок на грани с попсой, но с некоторыми особенностями. Во-первых, никакой самодеятельности – слова писали официальные поэты. Во-вторых, темы – исключительно не выходящие за рамки проблем «ты мне не снишься, я тебе тоже» и т.д.). В-третьих, форма одежды – приличная, не вызывающая. В общем получилось музыкально-аполитическое явление, про которое Высоцкий пел в песне о микрофоне:

Сколько раз в меня шептали про луну,
Кто-то весело орал про тишину...

Иными словам, эрзацрок, от которого уже два шага было до настоящего музмещенства – голимой, круто замешанной эстрадной попсы (из ВИА и вышли все эти «звезды» попсы – Газманов, Малежик, имя им - легион). По сравнению с ними музыка ВИА, кстати, выглядит сейчас как некая «высокая культура» (как и сказал сегодня на концерте худрук «Синей птицы»).
А «синей птицей» (с маленькой буквы) в СССР хохмачи звали замороженных куриц. Которые по анекдоту гордились перед импортными, что своей смертью умерли...
Впрочем, концерт был хороший, душевный. «Клен» зал пел стоя с начала до конца. Даже впечатлило...

А вот кавер Битлов в исполнении ВИА "Весёлые ребята")

Олигарх Малофеев, как известно, плохо знает биологию. Недавно он утверждал, что, согласно Дарвину, человек произошел от обезьяны (на самом деле, по Дарвину, не от обезьян, а от гоминидов и этому учат в школе). Но сегодня обнаружилось еще, что Малофеев весьма смутно знаком с историей античной культуры (что не мешает ему смело о ней рассуждать). В одном из последних постов на своем ТГ-канале, Малофеев заявил, что древнегреческая демократия представляла собой ... олигархию! Так и написал: «греческие Афины, эталон демократов всех времен, были ярко выраженной олигархией богачей – чем больше денег, тем больше избирательных прав было у гражданина!». Создается впечатление, что господин Малофеев вообще не открывал классические античные произведения по философии политики – «Государство» Платона или «Политику Аристотеля». Да что Платона с Аристотелем, он и с современными справочными изданиями, видимо, не знаком! Открываем «Большую российскую энциклопедию» и там черным по белому написано: «ОЛИГА́РХИЯ (греч. ὀλιγαρχία, от ὀλίγος – немногочисленный и ἀρχή – власть), 1) в филос. теориях античности одна из форм гос. устройства, основанная на принципе богатства».
Так и есть: у Платона в «Государстве» говорится: «олигархия … - это строй, основывающийся на имущественном цензе; у власти стоят там богатые, а бедняки не участвуют в правлении». Олигархии же, согласно греческому философу, противостоит … демократия! Приведу собственные слова афинского мудреца: «Демократия, на мой взгляд, осуществляется тогда, когда бедняки, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских правах и в замещении государственных должностей…». То есть, по Платону, когда бедняки свергнут богачей-олигархов, устанавливается строй демократии. Демократия у греков – правление бедных, или большинства, потому что таких как Малофеев всегда и везде было и есть немного (отсюда кстати и название олигархии, от "олигос" - немногие), а тех, кто живет на гроши – подавляющее большинство.
И это не теоретизирование Платона, а отражение исторической реальности. В демократических полисах Эллады не существовало никакого неравенства в связи с имущественным положением. Наоборот, бедняки получали государственные выплаты для того, чтобы они могли посещать Народное собрание без ущерба для домашнего хозяйства. Эти выплаты назывались экклесиастикон (от «экклесиа» - собрание). Они доходили до полторы драхмы (прожиточного дневного минимума для семьи из трех человек) за 1 день работы в собрании. По 3 обола в день получали гелиасты - члены Народного суда (чтоб бедняки тоже могли участвовать в его работе).
Объем гражданских прав вообще никак не зависел от бедности или богатства. Он зависел лишь от происхождения. Полноправные граждане – геносы («генос» и значит - происхождение) – это те, кто были сыновьями граждан (греков) от законного брака. Так что при русской демократии, построенной по принципу древнегреческой, ни Малофеев, ни я не могли бы быть полноправными гражданами, т.к. и у него, и у меня мамы – татарки. Но это так, к слову.
Равное право голоса, вне зависимости от чего либо, кроме происхождения, имело даже особое название в греческом праве - исегория.
Кстати, бедняки при эллинской демократии освобождались от постоянных налогов и имели право на государственную помощь (териокон), а богачи, напротив, облагались обязательным, чувствительным налогом на нужды полиса, например, на оснащение кораблей, содержание театрального хора. Он назывался «литургия»... Такая вот «олигархия богачей» при греческой демократии…
Жаль, что люди, которые претендуют на то, чтоб быть «лидерами мнений» (во многом, увы, за счет лишь богатства – как в случае с Малофеевым) проявляют столь вопиющее невежество… https://yangx.top/kvmalofeev/3045

Хочу продолжить свои рассуждения об античной демократии, к которым меня подтолкнул пост Малофеева. Лично для меня античная демократия была всегда интересна тем, что она очень хорошо иллюстрирует диалектику равенства и неравенства. С одной стороны, победа демократии в Греции означала победу идеи равенства – ведь простые граждане, представители демоса теперь получали те же права, что аристократы и богачи-олигархи. С другой стороны – фоном этой демократии было вопиющее и ужасающее неравенство. Я имею в виду обязательное наличие в полисе рабов-варваров и метеков (т.е. греков – легальных мигрантов, лишенных гражданских прав). Рабство было фундаментом античной полисной демократии, не будь рабов, у граждан не было бы времени заседать днями в Народном собрании, и еще получать за это деньги от государства. Метеки платили огромные налоги и во многом за счет них государство могло позволить полноправным гражданам не платить налогов вообще, если они не могли. Как видим, сосуществование равенства и неравенства в античном полисе не случайность. Первое являлось обязательным условием для второго. Чтобы осуществилось правление, основанное на равенстве граждан, нужны были те, кто этих гражданских прав были лишены.
Как я уже вкратце сказал, эта диалектика неравенства и неравенства связана, прежде всего, с экономической затратностью греческой прямой демократии. Афинское народное собрание созывалось 1 раз в 9 дней (не считая внеочередных созывов), в нем принимали участие все граждане полиса. Заседания могли длиться до 6 часов. Разумеется, в эти дни граждане целый день не могли заниматься своими хозяйственными делами. Большинству нужно было платить за участие в собрании. Да и к голосованию на площади все подготовить было надо, например, – и все это требовало средств.
Далее, каждый гражданин полиса занимал какую-нибудь должность (срок исполнения обязанностей госслужащего равнялся 1 году, затем выбирали нового). Если это бедняк, ему тоже нужно платить за работу. Без бесплатного рабского труда и огромных налогов с метеков содержать такой громоздкий социальный механизм было бы невозможно!
А возьмите современную западную буржуазную демократию (которую греки ни за что демократией бы не признали!). Даже в странах, где живут десятки и сотни миллионов человек, выбирают лишь несколько сотен носителей высших должностей (президента, 300-400 парламентариев, несколько десятков губернаторов и мэров). По сути власть в руках аппарата чиновников (недаром такое государство Гоббс сравнивал с коллективным существом – чудовищем-Левиафаном). Их никто не избирает (они сами себе устанавливают конкурсные условия). Формально их контролируют «представители народа» и принятые ими законы, фактически – «глубинное ядро» гражданского общества – неформальные комитеты буржуазии (Маркс). Этих чиновников много, но несравнимо меньше, чем граждан, которые могли бы участвовать в прямом правлении. Так, в 2020 г. в США около 240 миллионов человек имели право голоса, количество федеральных и местных чиновников было в 10 раз меньше – около 23 миллионов. В России, кстати, на 112 мил. людей с правом голоса 2, 4 миллиона госслужащих То есть буржуазная демократия более дешевая (как и полагается политическому строю эпохи «деньгомании»), но от этого, она, правда, и не такая уж и демократия... Она с легкостью превращается в орудие тайной и явной олигархии...
Так все сложно и противоречиво устроено в этом мире...

Александр Дугин заявил о создании Союза Русского народа, в котором он, как подразумевается, займет одно их руководящих мест. На этом евразийство Дугина фактически закончилось. Ибо не было никогда у евразийцев более злых и непримиримых противников, чем черносотенцы. Недавно я готовил к печати тексты эмигрантских критиков евразийства и пришлось перечитать Шульгина. Вот что черносотенец начала ХХ века писал о евразийстве на страницах парижской газеты «Возрождение»: «Евразийство ... сводится к нижеследующему: «Гнилой Запад – сволочь, эти мерзавцы нас бросили, гнилыми консервами кормили, большевиков признают, – знаем мы теперь, что такое Европа, собственными боками испытали: мещане, копеечники, сантимники. Конечно, я евразиец, убежденный евразиец!..» Вот и вся нехитрая мудрость евразийских поклонников... Все свои беженские обиды - от неполученных виз до недоданных пижам, а также обиды политические – от эвакуации Одессы и до отобрания Бизертского флота – они концентрируют в этом самоутверждении: «Я - евразиец!».
А вот что писал в ответ о реакционерах-монархистах лидер евразийцев, князь Николай Сергеевич Трубецкой: «Весь "русский дух" русских реакционеров не идет дальше фальшивого поддельно-народного фразерства, высочайше утвержденного "дю-рюсс с петушками", дурного русского лубка 19-го века, из под которого так и сквозит мундир прусского образца и плац - парадная муштровка» («Мы и другие»).
Перед нами отношения врагов, которые говорить друг о друге без оскорблений не могут...
И основания для этого были. Между черносотенством и евразийством были и есть непримиримые противоречия.
«Союз русского народа» был создан для предотвращения революции (правда, входившие него молодчики, очень смелые, когда они при бездействии полиции занимались погромами, разбежались сразу же после победы революции). В эмиграции монархисты-черносотенцы были сторонниками реставрации – настолько закосневшими в своем упрямстве, что вызывали насмешки. Их мечтой было вопреки всему вернуть Россию, которая была до 1905 года. Евразийцам с ним было точно не по пути. Евразийцы вовсе не считали революцию случайностью и результатом заговора. Они признавали революцию народной, говорили о «народном большевизме» (противопоставляя его «интеллигентскому коммунизму»). Тот же Н.С. Трубецкой писал: «Евразийство сходится с большевизмом в отвержении не только тех или иных политических форм, но всей той культуры, которая существовала в России непосредственно до революции и продолжает существовать в странах романо-германского запада». То есть, черносотенцы мечтали вернуть романовскую, имперскую Россию, где правили императоры-немцы, где элита, во всем подражающая Западу, презирала свой народ, сохранивший национальное своеобразие. Трубецкой и евразийцы называли этот период истории «романо-германским игом» и видели в революции восстание народа против оевропеившейся элиты....
Кроме того, Трубецкой считал, что революция разбудила нерусские народы России и Россия стала государством всех народов, «евразийской многонародной нации». Лозунг «Россия для русских!», который был официальным в империи, начиная с Александра Третьего и который приняли черносотенцы, для евразийцев был неприемлем.
Наконец, евразийцам был отвратителен оголтелый антисемитизм черносотенцев. Одним из идеологов евразийства был Яков Абрамович Бромберг – создатель концепции «еврейского восточничества». Книга Бромерга вышла в 1931 г. в Евразийском книгоиздательстве. В ней Бромберг пишет о «наветах черносотенцев». А.Г. Дугин, когда был неоевразийцем, а не членом Союза русского народа, кстати, переопубликовал эту книгу Бромберга... Легко представить что бы сказал евразиец Бромберг о возрождении «Союза русского народа»...

Если уж зашла речь о Бромберге, скажу о нем пару слов. Когда я готовил републикацию Бромберга с удивлением понял, что о его жизни вообще мало что известно. В.Ю. Быстрюков, написавший о нем статью («Еврейское восточничество Я.А. Бромберга»), сетовал, что в единственном современном переиздании работ Бромберга – сборнике «Евреи и Евразия» (2002, редактор и составитель - А.Г. Дугин) нет даже вступительной статьи о Бромберге, где приводились бы его биографические данные (вместо этого Дугин поместил там свою статью о «еврейском вопросе», где взглядам Бромберга посвящено 2 абзаца, и остро политические статьи Эскина). Я походил по Интернету, собрал, где можно информацию, и сделал небольшую справку. Если кому-нибудь интересно, выкладываю ее здесь.

Бромберг Яков Абрамович (1898-1948) - Родился в Одессе, учился на математическом факультете Таврического университета. С 1921 г. - в эмиграции, в Чехословакии, закончил Пражский политехнический институт, был членом евразийского движения, участвовал в евразийских семинарах и Кондаковском семинарии, печатался в евразийских изданиях. Развивал концепцию «еврейского восточничества», согласно которой российские евреи – отдельный народ, входящие в союз народов евразийской цивилизации. Переписывался и полемизировал с А. Штейнбергом. В 1929 г. уехал в США, жил в Нью-Йорке, работал инженером-механиком сначала – в частной компании, потом - в городской службе. Продолжал участвовать в евразийском движении, печатался в альманахе «Тридцатые годы», журнале «Евразийские тетради», выпустил книгу ««Запад, Россия и еврейство: опыт пересмотра еврейского вопроса» в Евразийском книгоиздательстве (1931), возглавлял Евразийскую группу в Нью-Йорке, в США поддерживал связь с Р.О. Якобсоном (упоминается в письме Якобсона Г.В. Вернадскому от 2 февраля 1942 г.).

💰💰💰Богатые богатеют

Общее состояние 25-ти богатейших российских бизнесменов с начала текущего года выросло на $26,27 млрд, достигнув суммы в $355,33 млрд, следует из рейтинга Bloomberg.

Больше всех разбогател председатель правления Новолипецкого металлургического комбината Владимир Лисин. За десять месяцев его состояние вросло $4,81 млрд – до $28,8 млрд. Вторую строчку по данному показателю среди россиян занял основатель «Северстали» Алексей Мордашов. Он разбогател на $4,75 млрд – до $25,6 млрд.

Это ж сколько сливочного масла можно купить?🧐

Подписаться - Пруфы

В последнее время так много скандальных заявлений самозванных «консерваторов» о том, что «прогресс неприемлем», что хочется все-таки поставить вопрос ребром и определиться с терминами. Подразумевает ли консерватизм как философская позиция отрицание всякого прогресса в какой бы то ни было области? Значит ли, что человек, являющийся консерватором, обязательно должен призывать отказаться от электричества, Интернета, жизни в городах, обезболивания при лечении зубов, прививок от оспы и призывать вернуться во времена когда половина детей умирали, не дожив до 1 года?
Думаю, что все же нет. Консерватизм есть охранительство, то есть стремление сохранить в нашем времени все лучшее, что было в прежние времена (что возможно, хоть и трудно), а вовсе не реакционерство, каковое есть стремление вернуться к прежнему, уже пройденному состоянию общества (что в принципе невозможно). Проще говоря, консерватор – реалист, реакционер – прожектер. Естественно, и консерватор и реакционер противятся прогрессу, но разница между ними не просто существенная- огромная. Реакционер считает, что прогресс весь есть абсолютное зло (и в этом смысле регрессизм – обезьяна тупого и однобокого прогрессизма, который все, что несет прогресс, воспринимает как абсолютное благо).
Консерватор считает, что в прошедшие времена было и хорошее и плохое, то, что стоило бы сохранить (вопреки яростным обличениям нигилистов-прогрессистов) и то, что сохранять не надо, а наоборот, нужно преодолеть, улучшить, усовершенствовать. Так я понимаю позицию истинного консерватора, которая для меня тождественна обыкновенному здравомыслию.

Снова день 7 ноября прошел почти при полном молчании наших власть имущих и их агитпропа – будто и не было никогда революции, большевиков, Ленина и Сталина, индустриализации и культурной революции, СССР. На первом канале в бывший «красный день календаря» разве что вспомнили про фильм «Чапаев» и только. Потом же – вновь историки, рассуждающие об отношениях «Росии и Запада» и обрыдшие всем «модные приговоры» и «давай поженимся». На «Росии-1» показали «Демона революции» (с чудовищной аннотацией в программе передач: «В личной жизни Ленина всё непросто. Жена Надежда Крупская ревнует к Инессе Арманд»). Вот, казалось бы, помнят, хоть и продолжая очернять Ленина и революцию, как в ельцинские времена. Но фильм вышел в эфир ... в 3.30 ночи... Видимо, для престарелых антикоммунистов, страдающих бессонницей.
Общественность убеждают, что 7 ноября – это всего лишь праздник для КПРФ, не более. Вот пусть, мол, они и митингуют где-нибудь в стороночке, с красными флагами (если «ковидные ограничения» не «помешают», как это у нас водится во многих городах и весях).
А ведь все совсем иначе. 7 ноября 1917 г. (по нов.ст.) открылся Второй съезд Советов, где была учреждена Советская Российская Республика, позднее названная РСФСР. Наследницей же этой РСФСР является Российская Федерация, в которой мы и живём., Наследницей по границам (весной 2014 российское руководство апеллировало, например, к тому, что Крым входил в состав РСФСР), по месту в Совбезе ООН и т.д. Вспомним, что даже Ельцина первоначально избрали как президента РСФСР и после декабря 1991 никто не объявлял новые выборы – просто стали его звать «президент РФ».
То есть 7 ноября – это день рождения российской республики, наследницей которой по многим важнейшим аспектам является современное российское государство. А Ленин – отец основатель республиканской российской государственности. Как Ататюрк у турок, например.... Сравните отношение турецкого руководства к Ататюрку и нашего – к Ленину. А ведь от СССР нашей нынешней власти достались и промышленность, и нефте-и газопроводы, и, наконец, ядерное оружие... Однако, не рвутся проявить хотя бы элементарную благодарность. Более того, долгое время пытались даже «прислониться» к белогвардейщине из эмиграции, но получили оттуда окрик .Наследники РОВСа не желают признавать нынешнюю российскую власть, пусть и покаявшуюся, но рабоче-крестьянского, советского происхождения. А непримиримая часть зарубежной церкви что-то там ворчит про «сталинский патриархат». Мы, родившиеся и жившие в СССР, независимо от наших политических взглядов, для непримиримой белой эмиграции все равно чужие, «советчики»...
Я уже давно пишу, что надо бы понять всем: революция 1917 года перевернула страницу российской истории и открыла новую главу в ней. Франция даже после падения режима революционеров, не вернулась к абсолютизму Бурбонов, а вошла в новую историческую реальность. Точно так же большевистская революция открыла для России новую реальность (которую совсем не обязательно нужно понимать через призму официальной пропаганды СССР). И даже после большевиков эта реальность продолжается, вернуться в дореволюционную Россию – для кого к сожалению, а для кого и к счастью – невозможно. И если мы это не осознаем и не сделаем из этого выводы, мы так и будем пятиться как слепые щенки, не понимая самих себя и общество, в котором живем.

Обнаружил в Сети рецензию Е.А. Тюгашева на мою книгу о марксизме. Евгений Александрович - известный и оригинальный философ, за работами которого я с интересом слежу. Рецензия не лишена критики, местами иронична, но написана ярко, неординарно, будит мысль и как мне показалось, в целом доброжелательна. Большое спасибо автору за то, что обратил внимание на мой труд и уделил ему время! https://www.academia.edu/124432304/Вокруг_солнечного_марксизма_Around_sunny_marxism

Напоминаю, что книгу все еще можно купить в Сети (и в бумажном и в электронном виде)

Ну и до сих пор можно купить в "Озоне" мою книгу научно-фантастических рассказов и повестей "Коммуникатор" https://www.ozon.ru/product/rustem-vahitov-kommunikator-rasskazy-povest-1554548942/?asb=W1Htscq8CU8QZmNqd2IwcBhEulFjkMR7gCc1Jox20vI%253D&asb2=p3VTXJ1jWA8r2NnRgcNMcFWLkyAtdK3Sfj0lCByETO4MEpva3DPL4N7-e-Z9ZhzF&avtc=1&avte=4&avts=1731435328&keywords=Рустем+Вахитов+коммуникатор

Читал лекцию о русской философии 19 века и студенты спросили меня: почему крупнейшими теоретиками и в чем-то даже основоположниками анархо-коммунизма стали два аристократа – Бакунин и Кропоткин? Ведь казалось бы, буржуа более прогрессивны чем аристократы, и значит буржуазному мировоззрению должен быть ближе идеал общества посткапиталистического коллективизма, как его не назови: анархия, коммунизм, социализм. Вопрос очень интересный и он касается той парадоксальной диалектики прогресса, о которой много писал любимый мной М.А. Лифшиц. Он же тоже отстаивал этот тезис, только применительно к искусству: классическое искусство – это искусство, созданное преимущественно аристократами (Пушкин, Гете и т.д.). На первый взгляд, обществу социализма должно быть ближе буржуазное, авангардное искусство, эстетика более прогрессивного класса, но по Лифшицу именно классика - базис для искусства социализма...
Дело в том, что всякое развитие, в том числе развитие общества - история, предполагает и отрицание предыдущих этапов и повторение на новом уровне этапов, предшествовавших предыдущим (отрицание отрицания). Капитализм отрицает предыдущий этап – средневековье с его господством аристократии и в чем-то повторяет античные рабовладельческие демократии, которые капитализм даже открыто объявляет своим идеалом. А социализм, который следует за капитализмом, отрицает этот самый капитализм, но в чем-то повторяет предшествовавшее ему аристократическое общество. В чем же?
Социализм – это общество коллективистского типа. Это прозревают все социалистические идеологи, в том числе и анархисты бакунинцы и кропоткинцы, которые изображают посткапиталистический мир как федерации самоуправляющихся трудовых общин.
Но аристократ – тоже коллективист. И в этом он противоположен буржуа, который – убежденный индивидуалист, отстаивает лишь свои интересы, и объединяется с другими людьми лишь если ему это выгодно. Только коллектив, частью которого себя ощущает аристократ и без которого он себя не мыслит – это родовой коллектив. Аристократ всегда помнит о том, что он принадлежит своему роду. Отсюда обострённое чувство чести, ведь он отвечает не только за себя, но за предков и за потомков, позорное поведение падет не только на него, но и на весь род. А коллектив, без которого не мыслит себя член социалистического общества – это уже не род, а трудовой коллектив.
Конечно, видя разрушение всякого коллективизма (в том числе и родового) и победу капиталистического индивидуализма, аристократ по воспитанию воспылает ненавистью и отвращением к буржуазному миру, где конкурируют индивидуалисты и это считается нормой. И он может попытаться найти себя в другом коллективистском идеале – социалистическом или коммунистическом.

Так уж получилось, что и сам я связал свою жизнь с преподаванием философии и большинство моих друзей занимаются тем же. Прошедший День Философии (с которым запоздало поздравляю всех причастных) заставил задуматься о том, почему многие студенты (а некоторые из них потом закончив обучение, становятся вузовскими начальниками и чиновниками от образования повыше рангом!) относятся к нашей науке с таким пренебрежением. Увы, зачастую потому что им так ее преподают!
Откроем любой типичный учебник по философии или истории философии (желательно не те, что предназначены для студентов-философов и написаны профессионалами высокого класса, а стандартные, для студентов всех остальных специальностей). Как там излагается история философской мысли? Как «галерея мнений» (пользуясь выражением Гегеля). Сначала немного говорится о социально-культурном фоне эпохи. Потом излагаются краткие биографии философов и систематизированные справки об их учениях. Все! Почему Демокрит решил, что все состоит из атомов, Платон выдвинул гипотезу эйдосов, Кант утверждал, что есть априорные категории, а Маркс предложил материалистическое понимание истории? На все эти вопросы ответов в учебниках нет. Философы изображены оторванными от жизни (в том числе от интеллектуальной жизни своей эпохи) мыслителями, которые по наитию, почему-то вдруг, буквально ни с того ни с сего выдвигают те или иные идеи. О проблемах философии, которые они пытались решить и которые в специфической для этой эпохи форме поставила перед ними сама жизнь (и о связи этих проблем с проблемами в других областях жизни) почти и не говорится. Как почти и ничего не говорится о философских дискуссиях по поводу этих проблем. А ведь философия, по сути – это и есть чередование постоянных дискуссий. Возникает проблема, разгорается дискуссия, выдвигаются гипотезы, философы разделяются на школы и направления, контраргументы следуют за аргументами, гипотезы превращаются в теории.. Разумеется, у философов нет таких процедур как эксперимент в физике, чтоб окончательно выбрать ту или иную гипотезу (философия как и математика не имеет эмпирического уровня, ибо обращена к идеальным объектам), но философы располагают другими, теоретическими критериями истины. И умение применять эти критерии и отличает процесс накопления философского знания от простой демагогической болтовни, в которую впадают псевдофилософы – люди, называющие себя философами (и, увы, порой разными способами заполучившие даже ученые степени!), но лишенные философской культуры, не умеющие применять философские методы, вести философскую дискуссию. А в определённые исторические периоды (вспомним, конец 1920-1930-е!) и не желающие ее вести, гордящиеся своим антиинтеллектуализмом, требующие превратить философский спор в политические и идеологические обличения!
Приходится только мечтать об учебниках по философии, где бы объяснялось, что, например, Платон выдвигает гипотезу эйдосов, потому что таким образом стремился вывести философию из тупика релятивизма, куда ее завели софисты, что философия – это длящийся уже две с половинной тысячи лет спор и полилог, что философ – это тот кто влюблен в истину, но поэтому философом не может быть догматик, который убежден что истина – всего лишь его рабыня, запертая в башне его сознания…
Может быть, когда-нибудь и появится такой учебник…

Вдогонку мыслям о философии как череде споров – недавно, готовясь к лекциям, снова читал о споре западников и славянофилов. У нас его обычно сводят к изложению позиций Чаадаева и Хомякова со товарищами, но позиции эти в истории разворачивались с конца 1830 по начало 1850 в разных изданиях (в «Москвитянине», «Отечественных записках», «Современнике» и др.). И по сути это был не только спор о прошлом России, но и о ее настоящем и будущем (николаевская цензура вообще-то проявила прозорливость, считая, что славянофильская критика Петра есть критика и николаевского государства). И западники, и славянофилы считали, что России необходимы реформы (хотя прямо сказать об этом они не могли из-за цензурных ограничений). Спор был о том, какими должны быть эти реформы. Причем в главном – в вопросе о крепостном праве - они были согласны! И славянофилы, и западники призывали его отменить (и тем самым и тогдашние либералы и тогдашние консерваторы оказались по одну сторону баррикад от официозных идеологов, во всем защищавших и оправдывавших власть и существовавший порядок). Интересно, что с отменой крепостного права собственно, спор между западниками и славянофилами в изначальной его форме и стал сходить на нет (но он тут же стал переходить в другую плоскость с новыми участниками). И что еще любопытней – царь –реформатор Александр Второй – опирался именно на проекты и западников (Кавелина) и славянофилов (Самарина). Реформа 1861 г. учитывала аргументы и тех и других. Получается, в период николаевской «политической зимы» очертания будущей России определяли не эмигранты-радикалы, клявшие самодержавие из-за рубежа, и уж тем более не официозные идеологи, а полуоппозиционеры западники со славянофилами, которые эзоповым языком, с отсылками к истории, как могли, преодолевая рогатки цензуры, обсуждали важнейшие вопросы современной им жизни… И это были не схоластические споры о «призвании России», а очень жизненные, актуальные споры, нужно только уметь правильно понимать…

Был в 1930-е годы такой эмигрантский журнал «Третья Россия». Попался мне номер 9 за 1939 год, читаю. Делал его (чуть ли не в одиночку!) Петр Боранецкий, белорус по национальности (из крестьян Херсонской губернии), но писавший по-русски, оригинальный философ-космист, теперь практически забытый (и несправедливо!). В СССР он учился в аспирантуре Института экономики и в 1930 году бежал, перейдя румынскую границу. В Париже познакомился с Бердяевым, но сторонником его не стал (ибо Боранецкий развивал оригинальную систему «прометеизма» с учением о становящемся абсолюте, не принимая христианское понимание Бога). Он отвергал и марксизм как «пролетарскую философию», сам был больше на стороне крестьян, называл себя «мессианист-народник» и через призму народничества понимал Революцию. Он приветствовал «национальный поворот» на Родине (сравнивая Сталина с Петром Первым, но критикуя вождя СССР за марксизм), правильно предсказал будущую войну с немцами (и даже предсказал ее название – Отечественная!) и победу СССР.
Очень интересны его рассуждения о немцах в номере 9 «Третьей России». Он пишет, что немцы «сильны в малом», в организации повседневной жизни, к большим проектам (как «русский коммунизм» и мессионизм), они по его мнению не способны. Он надсмехается над презрением немецких нацистов к русским и указывает, что негоже немцам, создавшим свое государство (небольшое по сравнению с Россией) позже всех европейцев, свысока смотреть на народ, создавший огромную евразийскую державу. Как я уже говорил, он предсказывал неизбежный крах немецкой империи и гитлеризма и связывал его с глупостью и самонадеянностью нацистских главарей Германии (противопоставляя им Бисмарка). Боранецкий много рассуждает о наших внутренних западопоклонниках, презирающих Россию (он ожидаемо сопоставлял их с образом Смердякова) и бросает по ходу любопытное замечание – мол, в России ненавидят свою Родину, подобно Смердякову, люди мелкие и средние по способностям и культурному уровню, а большие деятели культуры – Достоевский, Пушкин, Соловьев - патриоты. У немцев же, дескать, наоборот – горячие патриоты - средний слой населения, а выдающиеся культурные деятели (тут он приводит в пример Шопенгауэра и Ницще), наоборот, чурались немецкого национализма, видели в нем нечто неприятное и даже гадкое (Шопенгауэр даже выдавал себя за границей за англичанина, а Нише говорил, что «в немцах слишком много пива»). Меня, кстати, и самого всегда удивляло, почему националисты так любят Ницше и Шопенгауэра, неужели они не читали, что эти философы писали о немцах и национализме?
Я бы только добавил к этому, что патриотизм Достоевского и уж тем более Соловьева никак не похож на мещанско-буржуазный национализм, яркий образчик которого, действительно, породила Германия в эпоху «второго рейха» и который распространился и у нас (в отечественном, нацдемском варианте) с 10-х годов этого века.
Странный и страстный философ этот Боранецкий! Со многим у него хочется (и нужно!) спорить, но жаль, что он забыт. Вообще настоящая история советской философии, где много таких фигур (он сам считал себя советским, но некоммунистическим философом!) еще не написана...