Олег Постнов "Страх"

"Но существующее, как известно, существует не более, чем несуществующее..."

Недаром роман начинается подобно Кьеркегоровскому "Или-или" с обнаружения рассказчиком двух дневников, ведь весомую (но далеко не исчерпывающую) часть произведения можно было бы охарактеризовать так:  экзистенциальный кризис личности как суеверие ХХ века.

В романе мы можем наблюдать следующий феномен: обилие суеверий, присущее обществам прошлого, никуда не деется, но посредством индивидуализации приобретает современные черты; на смену коллективным мифам с их ведьмами и духами, напрочь отвергнутыми научным прогрессом, приходят личные, психологические, - подобно непроницаемым стенам они отделяют нас от окружающих, погружая в беспробудный мрак одиночества, в котором нам мерещатся кошмарные сущности, неподвластные объективной верификации. Таким образом, устраняются скорее не сами предрассудки, а их "коллективность".

"Прошлое имеет власть над прошлым".

Жизнь со всеми чувствами единственно остаётся в далёком прошлом, в детстве, для героя рано завершившимся в ходе сноподобного ритуала в украинской глубинке. В покрытом же плелесью настоящем - жизни нет, лишь зеленоватые тени средь городских декораций. Несмотря на то, что внешне обстоятельства судьбы складываются для героя весьма удачно (финансовая стабильность, обилие сексуальных контактов, переезд в Штаты), будущее его также лишено всякой надежды и отравлено "страхом" (не самим страхом, но его видимостью). Этот "страх" пораждают не потусторонние видения, то тут, то там вклинивающиеся в праздность будней, а медленный и необратимый процесс умерщвления души, который мы можем отчетливо наблюдать в зеркале.

Ещё одна любопытная деталь: разочарование в политике (очередной коллективый миф), свойственное представителям второй половины ХХ века, показательно концентрируется в герое: даже когда в ходе беспорядков 1991 года, ему (подчёркнуто обезличенно) наносится пулевое ранение в плечо, герой всё равно остаётся равнодушным к этим, казалось бы, судьбоносным событиям.

#альпина #лис

Михаил Шишкин "Письмовник"

Текст, из которого не хочется приводить цитат, будто перед тобой одна большая неделимая цитата, в которой смысл и эстетика распределяются равномерно в каждой строчке и в каждом слове, и пытаться вычленить из этой цельности наиболее яркие моменты - нелепое кощунство. "Письмовник" - это живой организм, уникальный эпистолярный эксперимент, в условиях которого всё чрезвычайно прозрачно и просто: есть двое - мужчина и женщина; в их переписке, в каждом без исключения письме вспыхивает захватывающий фейерверк впечатлений, воспоминаний и чувств, обостренных до предела расстоянием, временем и смертью (столь несущественными преградами для любви). Нежность, страсть, необходимость и страдание - всё в их устах вырывается из привычной оболочки, стремится к вечности и возводится в абсолют, ведь это единственная формула существования влюблённых душ - жить друг для друга не смотря ни на что.

#лис

Альфред Дёблин "Берлин Александрплац"

Модернистский роман Дёблина представляет собой вольный пересказ книги Иова в антураже Берлина 20-ых годов, от лица которого и ведётся повествование.
Главный герой, будучи ярким представителем потерянного поколения, ставит перед собой заведомо невыполнимую задачу: стать порядочным человеком во время политической турбулентности и рецессии.
Вплетённые в ткань вездесущего города человеческие судьбы звучат заголовками газет, рекламными вывесками, политическими лозунгами, ненароком подслушанными диалогами, подобно эху они то тише, то громче отражаются от улиц, фасадов домов, фонарных столбов. Берлин же бдит, не упускает ни одной детали и сопереживает, ведь удивительным образом в испытаниях и невзгодах, выпавших на долю главного героя, угадывается трагическая участь и самой германской столицы.
Читать 100%

Яне спасибо за наводку 🧐

#лис

Юрий Мамлеев "Шатуны"

"Вот он: русский эзотеризм за водочкой!"

По итогу констатирую: перед нами мощнейший отрезвляющий текст.
Не без труда продравшись сквозь гекатомбу - бессмысленную кровавую оргию во имя черт-те пойми каких тёмных богов - автор погружает нас в опьяняющее состояние становления человека и его индивидуальности в контексте мироздания.
С одной стороны, это пощёчина скопившемуся за века метафизическому пафосу и трансценденым колобродствам, изобличение духовного, но в то же время это ещё и наглядное предостережение от буквальной трактовки абстрактных учений. Мамлеев чрезвычайно ярко описывает конфликт идейного и реального и его последующее разрешение через жертвоприношение человечности: человек - его Я - занимает место Бога, но лишь для того, чтобы проследовать вслед за Ним в небытие (стоит отметить, что роман написан в 1966 году, т.е. Эдип "умрёт" лишь через 6 лет).
Текст если не утверждает философию жизни (от противного, естественно), констатируя известное презрение к болезненному духу, то как минимум наводит на мысли о демаркации идейного и материального миров.

"Он набросал картину мира, где к трансцендентному можно было бы прийти через негативизм, чрез отрицание; это был мир, в котором положительное как бы уничтожалось, а всё смрадно- негативное, напротив, становилось утверждающим.
В этом мире, или, вернее, антимире, всему отрицательному и злому давалась живая жизнь; и даже само небытие становилось в нём «существующим»; это была как бы оборотная сторона нашего мира, вдруг получившая самостоятельность; и наоборот, обычный мир положительного здесь становился вывернутым, исчезающим".

Первое, что приходит на ум после прочтения: "Нет, это не метафизический реализм. Это метафизический (*извеняюс) пздц".

#лис

"Одиночка" Маргарита Ронжина

В первой половине проблематика романа концентрируется в области конфликта "я - ребёнок", об этой режущей своей откровенностью линии, которая описывает опыт взаимодействия молодой матери-одиночки и ребёнка с особенностями в развитии, сказано уже много и будет сказано ещё больше.

Во второй половине внимание смещается к завуалированной, но не менее острой оппозиции "я - мир".
Здесь читателю представится возможность взглянуть на текст с экзистенциального ракурса и задаться вопросом, что является источником эгоизма, притом не совсем привычного "всё для меня", а эгоизма иной природы - "я всё сам".
Ведь это тоже эгоизм - ревностно утверждаться посредством своего и только своего бремени, не позволяя никому приблизится пусть и даже с благими намерениями, даже с тем, чтобы разделить боль, будто если кто-то приобщится к судьбе, то судьба перестанет быть только своей, а значит и сам герой перестанет быть. И дело тут не только в неудобстве или зависимости - всё это лишь поверхность, маскировка глубоко эгоистичного стремления быть и быть исключительно собой.

В конечном итоге сквозь тернии проскальзывает идея, что особенный ребёнок - это ещё и дар, позволяющий обнаруживать свет в суетливом мраке и идти к нему, отбрасывая всё лишнее, и что весь путь преодоления своего эго, пролегающий через принятие мира вокруг, - тяжёлый, болезненный, полный лишений - это путь к благу.

#лис #альпина