Согласно опросу ВЦИОМа, для каждого пятого россиянина продукты питания являются дорогостоящим товаром.

А потом она стала нерентабельной.

А Дугин-то...
Лучше наших "бобруйских" коммунистов умеет говорить марксистские вещи....

Узнаете?
Что бы на это сказал Иван Александрович Ильин?

"Самовлюблённый, эгоистичный Запад..."
Ох уж эта персонализация экономических отношений...

Превосходный пример.
Зарплата указана ДО вычета налогов.
#средняяпостране

Читаю в воспоминаниях меньшевика и советского экономиста Николая Валентинова о его встрече с Плехановым в августе 1917 года. Встреча не рядовая - все-таки отец русского марксизма, выдающийся философ и автор работ по теории истории. Прочитанное у Валентинова лишний раз убедило в паре истин: 1) гениальность в одном не делает гениальным во всём, а скорее наоборот; 2) даже самые лучшие идеи должны подтверждаться делом, иначе это лицемерие.

Валентинов поселил Плеханова у себя и имел разговор с ним насчёт актуальной тогда повестки - сепаратного мира, меньшевиков и Ленина. Будучи сторонником мира, Валентинов предпочитал не говорить об этом Плеханова, ибо "сама мысль о сепаратного мире его приводила в крайнее раздражение" (Валентинов Н. В. Наследники Ленина. М., 1991. С. 184).

Чего же отец русского марксизма раздражался? Это Плеханов раскрыл, со слов Валентинова, так: его сторонники "занимают ту политическую позицию, какую должен иметь в нынешних условиях настоящий марксист, человек, усвоивший взгляды научного социализма <...> Позиция меньшевиков вредная. Они не желают видеть, что Россия гибнет <...> Сейчас есть только две возможные позиции - одна, которую защищаю я..., а другая - её занимает Ленин" (с.185).

Если мы вспомним позицию Ленина по вопросу о мире, а также посмотрим на беспокойство Плеханова за гибель России, то услышим кое-какие вещи. Во-первых, под старость лет природа часто отнимает у гениев разум. Во-вторых, марксистские призывы сплотиться вокруг чего-то менее реакционного родились где-то в квартире Валентинова, если не раньше.

Далее экономист передавал, что Плеханов ругал по матушке Церетели и Керенского, охарактеризовав последнего - "он не лицо мужеского пола, а скорее женского пола <...> это девица, которая в первую брачную ночь так боится лишиться невинности" (с.187). Вспоминал злобно свои былые конфликты в движении, из чего Валентинов заключил о злопамятности Плеханова. Похвалил правого эсера и террориста Савинкова - за него, "понимающего, что Россия гибнет и что нужно для её спасения - я десять Церетели отдам" (с.186).

Но главное в воспоминаниях было о Ленине. В словах Плеханова Ильич - "материал совсем сырой и топором марксизма отесан очень грубо" (с.189), его Апрельские тезисы и прочие письмена - "бред", тогда как истинные марксисты должны понимать, что народ в России не развит, а значит при достигнутой политической свободе ему поможет "только дальнейшее мощное развитие капитализма. О возможности, по Ленину, перехода, скачка России в социализм Плеханов говорил с презрением" (с.189). Зато с воодушевлением Георгий Валентинович предлагал "арестовать Ленина после июльских дней" и ругал "мягкотелое правительство" (с.190).

Можно быть несогласным с Лениным (и автор воспоминаний Н. Валентинов был с ним вообще не согласен), но куда интереснее описанная логика Плеханова. Получается, выразители интересов пролетариата (а Плеханов так и сказал - "никогда интересам пролетариата не изменял" на стр.193) должны поддерживать исключительно усиление капитализма, которое в условиях войны связано только с поддержкой и укрепление правящего режима, ведь страна гибнет. И существует только две позиции - наша научная марксистская, долженствующая поддержать родной капитализм, и позиция этих сектантов, которые в условиях войны - главные враги, даже главнее буржуазии. А те, кто не разделяет наши высокие цели, недостойны внимания (зато достойны действий правоохранителей, которые, нажаль, не смогли арестовать Ленина).

Характерна здесь такая сцена из воспоминаний. Когда Плеханов на прогулке с Валентиновым увидел у памятника Пушкину слушающих с семечками оратора солдат (кои явно были на фронте, в отличие от), то тот воскликнул: "вот картина, от которой во время войны следует с омерзением отвернуться" (с.194). Ибо не поддерживают родное начальство, хе-хе. А мы - за сильную руку, которая обязательно совершит левый поворот. Но потом. Пока же - смертельный бой левому движению в лице Ленина.